ღ.ιllιlι.ιl.
Нет ничего более прекрасного, чем его голос, когда он разговаривает со мной. Он манит своей красотой, словно распустившаяся роза, которая притягивает своим нежным ароматом. За прекрасным всегда скрывается та или иная темная сторона. И для цветения прекрасного цветка, трагедия очень горька. В нем цветёт то, что для меня очень важно. Цветок, что едва расцвел на неплодородной земле вот-вот погибнет. Стоит подуть ветру, как от него останется только опавшие лепестки на земле. Сколько не пытайся их собрать, они уносяться ветром все дальше. Стоит мне только подумать о нем, как я слышу внутренний голос греха. Итэр, ты всегда был невиннен и скромен, а мне всегда хотелось лишить тебя этой невинности. Что я и сделал в тайне от него.ღ.ιllιlι.ιl.
Это было поздней ночью, после нашей встречи, от которой я не смог сдержать самые похабные желания. Он уже спал, а рядом с ним сопела Паймон. Я украл его поцелуй, надеюсь что первый. О Архонты, мне не хватило одного поцелуя. Спускаясь ниже, оставил на его шее красную метку, именуемую как засос. Наверное утром он был в раздумьях откуда она. У меня не остаётся ни капли терпения и сдержанности, но дальше зайти не могу, по крайней мере без разрешения. И той ночью я оставил его в покое.ღ.ιllιlι.ιl.
И вот сегодня он пришёл, но ему не стоило этого делать. Я еле сдерживаюсь что бы не причинить ему вред. Привела его сюда мелодия, что я иногда играю на Тросниковых островах. — Говорят, на Тросниковых островах раздаётся грустная мелодия, которую играет на флейте один Якса. Я так рад что смог наконец-то услышать её. А может ли Якса сыграть для меня её ещё раз. — Я не смог ему отказать, начиная играть мелодию, а он начинает подходить все ближе, завороженно смотря на меня своими прекрасными золотистыми глазами, взглядом которых я околдован с того, как впервые мы встретились. Дорога что перевернула весь мой мир с ног до головы, была дорога по которой мы встретились. Она никогда не кончится. За много сотен лет я никогда не испытывал того, что испытываю сейчас. В данный момент я стараюсь передать свои чувства мелодией, которую он внимательно слушает. Он забирается на камень, на котором я играю для него, садясь ближе ко мне. Итэр, с каждым своим действием ты заставляешь поддаться своим желаниям. Я заканчиваю игру на флейте, а он смотрит на меня приставив руку к подбородку, наклонив голову в бок. Я смотрю в его прекрасные глаза. Мне так хочется утонуть в них. — Я надеюсь что ещё не раз услышу как ты играешь на флейте и надеюсь не только на Тросниковых островах. — Что ты здесь делаешь? — Он очень близко. Очень. Мне так хочется поцеловать его губы, что аккуратно расплылись в красивой улыбке. — Мне очень хотелось услышать мелодию, что ты играешь. А ты что не рад что я пришёл? — Как я могу быть не рад его присутствию. Я только об этом и мечтаю. — Я не говорил что не рад тебе. — Я чувствую что с каждой секундой проведённой с ним моя похоть вырывается на ружу, если я останусь рядом, то смогу навредить ему. — Мне пора. — Я собираюсь исчезнуть как можно скорее, но он хватает меня за руку, не отпуская. Он касается моей руки, я чувствую как по моему телу проходит табун мурашек, а сердце пробивает очень громкие и быстрее удары, который возможно он слышит. — Не уходи, пожалуйста. — Он сказал это так тихо. Он заставляет не уходить Он мучает меня, я вот-вот не сдержусь. О Боги, как же я хочу взять его всего, без остатка. Я поворачиваюсь к нему, рукой запоминаю нежность его руки, отпуская её. — Зря ты просишь меня не уходить, я могу тебе навредить — Сяо, ты никогда не причинишь мне боль, что бы ты не сделал. — Он подходит ближе, аккуратно берет меня за руку. — Я вижу ты сторонишься меня, но я прошу, не делай этого. — Он встал вплотную ко мне. Я чувствую как меня покидает разум. Мы смотрели друг на друга, будто околдованы и не боялись совершить ошибку. Я больше не могу сдерживаться. Эти слова стали для меня последней каплей. Я резко притягиваю его в плотную к себе, впиваясь в его столь мягкие губы, которые хотел давно зацеловать. Я подхватываю его а он обвивает ногами мою талию, руками хватаясь за спину и тихо стонет в поцелуй. Он сразу отечает на мои резкие движения, давая углубить мне поцелуй. За долгое время я смог снова коснуться этих губ и почувствовать это неописуемое чувство, что было в наш первый поцелуй, о котором он не знает. Я ничего не могу с собой поделать. Я перемещаю нас с свое логово, где нас не заметят. Я ступаю ближе к кровати и не могу насытиться нашим пылким поцелуем. Он начинает раздеваться, сводя меня с ума. Я раздеваю его своим пристальным взглядом и больше не могу долго ждать, срывая с него верх, я припал к его шее, одновременно нежно и резко зацеловывая и покусывая её. Его руки обвили мою спину, я продолжаю оставлять на его коже свои следы, под названием засосы, которые со временем становятся ярче. Я располагаю его на кровати, отсраняюсь от него и надеюсь что он все же откажет мне. Но он притягивает к себе, мы сливаемся в поцелуе. Последняя нить что сдерживалала меня, порвалась. Ни огонь, ни уголь, ни дерево не горят так жарко, как наши тела в эту ночь. Он оголяет свое тело, а я лишь оцениваю его прожигающим взглядом, уже не сдерживая себя. Он ложиться поудобнее, но тут же приподнимается и прогибается в спине до хруста. Я очерчиваю каждый его позвонок, ведя пальцы ниже. Руками расставляю его ноги шире, он лишь стыдливо отводит золотые глазки. Наши тела все распаляются больше и больше. Я чувствую нежность его кожи, целуя и лаская его. Для меня он всегда был невиннен, но в эту ночь он доказал обратное. Я возбуждаюсь за считанные секунды. И вот он перестал перед мной полностью оголенным, ножками, скрывая свое возбуждение. Мне по душе другой вид, я шире расставляю его ноги, он лишь прикрывает лицом руками. Я проникаю в него пальцем, он вздрагивает и выгибается, его мышцы сокращаются, окутывая в тесный плен. В нем оказывается второй палец, я стараюсь растянуть его не принося боли. Я склоняюсь к его шее, оставляя мимолетные поцелуи на распаленной коже. С его уст вырываются развращеренные стоны, которые слаще чем миндальный тофу. Бледно-белый свет падает на его золотые волосы. Я вынимаю из него пальцы, обнажаю свое тело, изнемогая от возбуждения. Пока мы ещё здесь, пока мы можем находиться рядом, я хочу что бы этот момент длился вечно. И вот наконец сейчас, я в нем, он принял меня полностью. С его губ доносяться сладкие, долгие стоны. Я склоняюсь к нему, а его ноги обвили мою талию. Мои движения с каждым разом становятся быстрее, а его стоны все громче и блаженственнее. Моя рука охватывает его сочащуюся плоть, двигясь по всему размеру. Его щеки алеют, тело поддрагивает, мышцы периодически сжимаются, обволакивая в плен тугих стенок. Мои движения приходятся в такт его стонам. Шлепки становятся развратнее. Толчки быстрее. Стоны громче. Последними глубокими и резкими толчками я излился внутрь него, заполняя его до краев, тем временем он — мне на руку. Я выхожу из него и ложусь рядом с ним. Это первая и последняя наша ночь. Это единственная ночь, где я могу чувствовать его любовь. Это последняя ночь, где мы вместе. Это ночь, где наши сердца разобьються. Это ночь, после которой, ты пустишь слезы.Это последняя ночь любви. А теперь, я покажу свой холод. Погасла последняя звезда надежды.ღ.ιllιlι.ιl.
Самая хрупкая вещь на земле — это его любовь, которая мне больше не светит. Его чувства были прекрасны, словно сад роз, что теперь закрыт на ключ и сколько времени не жди, оно больше не откроется. Закрой глаза и я буду рядом. Откуда мы знаем, где счастливы станем. Потерти, ещё день, может неделю, может и две. Должно пройти. Ведь, все же проходит. И сердце уже не отзовётся на голос мой. И песень моя, что несётся в долине, не будет как прежде. Все кончено. В глухой ночи, твой голос слышится. Все кончено. В пустой ночи, лишь видишься мне ты. Что б не было бы впереди, иди лишь по своему пути. Не разглядел я тебя, когда ты был рядом. Теперь, когда ты не рядом, но я вижу тебя везде. В последний день любви, его сердце разбилось. Он теперь так далеко, и я вовсе забыл что он был. Губы высохнут под утро. В горле теперь будет сухо. Свечи в ночи приутухли. Не найдется больше света, в тёмных коридорах жизни. Он плачет. Морщится от боли. Задыхается. Я слишком много боли принес в его жизнь. Он пропускает через себя каждый момент, где мы были вместе. Он не отпустил меня. Теперь и звезды могут гаснуть. И ветер даже не морозит губы. Луна и Солнце не встают, ведь в нем теперь и нет любви. Теперь он больше не улыбнётся. Горячий шелест лета, светлый день, но тебя нет. Душа теперь окаменела. Глаза твои, блестательны золотые, Светлее яркого, прекраснее красивого. В них виден свет, в них видно небо, В них видится тысяча эмоций, Меня в них только нет. Хотя конечно, у Шекспира было бы лучше, посудите сами:Блистательный мне был обещан день,
И без плаща покинул я свой дом,
Но облаков догнала меня тень,
Настигла буря, с градом и дождём.
К тебе вернётся все, как только ты отпустишь. Грустная мелодия на Тросниковых островах теперь будет играть всегда.