“my whole body hurts, there's no way to stop”
tomorrow x together – growing pain
он снова выплевывает красные розы на холодный кафельный пол. из всех цветов – именно они. серьезно? если уж ему и суждено медленно умирать от растущих внутри бутонов, то ёсану хотелось бы хотя бы иметь возможность выбрать что-то менее банальное. хотя, если верить интернету, красные розы означают уважение и восхищение, а это именно то, что ёсан к хонджуну чувствует. ну, еще, видимо, любовь, которой раньше он особого значения не придавал. ему всегда думалось, что это просто безобидный краш, потому что это ким хонджун, он нравится буквально всем, но каким-то образом это переросло в нечто большее. хонджун всегда к нему, ёсану, особенно внимателен, всегда старается сделать так, чтобы ёсан не чувствовал себя лишним, принимал участие в разговорах, высказывал свое мнение и был в центре внимания. он всегда зовёт ёсана вместе поесть или просто прогуляться в ночи, и сердце от этого внимания трепещет просто невероятно, по телу разливается приятное тепло, и ёсан готов следовать за ним куда угодно. жаль, что у хонджуна есть сонхва. с ним ким проводит значительно больше времени, плюс они одного возраста, и, наверное, общаться с ним проще. и сонхва может в ответ позаботиться о хонджуне, в то время как ёсан… что он может? напомнить о том, что нужно выпить витамины, которые ким даже толком не пьет? позвать на тренировку в зал? наверное, не просто так он выбрал сонхва, не просто так они постоянно вместе. между ними всегда что-то было, все это знают. у них вечно какие-то особые встречи только для них двоих, а иногда они и вовсе могут часами сидеть в тишине. а еще хонджун нередко остается у сонхва с ночевкой, и… всё довольно очевидно, не так ли? и ёсан счастлив, если счастлив хонджун, правда! он даже не уверен, что готов к каким-либо романтическим отношениям, не уверен, что это то, что ему сейчас нужно. ему просто хорошо, от того, что ким хонджун есть в его жизни и удостаивает его своим вниманием. вот бы еще ёсан перестал периодически заходиться в жутких приступах кашля, вот бы лепестки и листья перестали раздражать горло так, что после разговаривать становится больно. вот бы он просто не любил хонджуна вот так, поэтому на каждую падающую звезду он загадывает не любить. а хонджун снова такой весь внимательный и добрый, приглашает его на поздний ужин. никакого особого повода для этого нет, подобное происходит довольно часто и абсолютно рандомно, и ёсан не может отказать, потому что ему безумно нравится проводить время вместе. только они вдвоем, горячий рамен в небольшом ресторанчике и яркая луна. ким галантно отодвигает стул, заботливо передаёт ёсану приборы, открывает газировку и салфеткой стирает с подбородка соус от токпокки. кан хочет прямо здесь и сейчас провалиться сквозь землю от того, как жутко он краснеет, и как сильно в груди бьется сердце, но выходит лишь скрыться в плохо освещенном туалете, чтобы под шум воды выкашлять новые лепестки. старший глядит на него обеспокоено, когда он возвращается за стол, но ничего не спрашивает. ёсан ему за это ужасно благодарен. в следующий раз ким чуть было не становится свидетелем приступа, когда во время похода в кино он садится прямо между сонхва и ёсаном, который уже морально подготовился к тому, что эти двое будут вести себя до тошноты мило, и его вправду тошнит, но от того, что хонджун накрывает его руку своей посреди фильма. ненавязчиво, мягко, как бы невзначай. ёсан чувствует, как к горлу подкатывает ком, поэтому неожиданно для хонджуна срывается с места, чтобы как можно скорее добраться до уборной. еле сдерживает горячие слёзы, когда очередные цветы с болью покидают его тело. кажется, он уже даже не помнит, каково жить без жуткого кашля, обжигающей боли и невероятной слабости. после этого в темноте кинозала ким шепчет ему «ты в порядке?» прямо на ухо, и он находит в себе силы только для молчаливого кивка. хонджун снова ничего не спрашивает. спасибо. в одну из ночей после длинного и утомляющего дня, уже лёжа в своей кровати, ёсан позволяет себе заплакать. это всё просто невыносимо. он любит настолько же сильно, насколько хочет не любить вовсе. любовь – прекрасное чувство, даже если она невзаимная, даже если шансов очевидно никаких, потому что хонджун заслуживает того, чтобы его любили, и ёсана эти чувства никак не обременяли, если бы не ставшее привычным месиво из цветов и крови. он плачет до тех пор, пока не становится совсем тяжело дышать, пока кроваво-красные розы не рвутся наружу опять, пока он не оказывается на уже ставшим родным кафельном полу собственной ванной комнаты. ёсан решает, что пора это прекращать, пора выбрать себя. даже несмотря на позднее время он звонит хонджуну, который сонным голосом отвечает с неподдельным беспокойством, и ёсан готов расплакаться вновь. как его не любить, когда он отвечает с третьего гудка в четвертом часу ночи? или утра? ёсан уже ни в чём не уверен. он просто начинает говорить, и говорит он много и почти бессвязно, потому что голова болит от слёз, а горло – от страшного кашля. говорит, что больше так не может, как ему жаль, что он влюблен в того, кто занят, с кем он быть никогда не сможет, что он безумно ценит его, но больше не в силах терпеть всё это; им стоит перестать видеться, потому что это причиняет слишком сильную физическую боль, потому что цветы не щадят, цветам плевать, что ёсан и не надеется на какую-либо взаимность. под конец он всё же не выдерживает и едва слышно всхлипывает в динамик телефона, после чего они оба молчат некоторое время. хочется сбросить вызов, потому что тишина давит, заставляет чувствовать тревожность, да такую сильную, что у ёсана, кажется, руки начинают дрожать, а может они и дрожали и до этого. непонятно. неважно. внезапно ким говорит. наконец-то он что-то отвечает, и это совершенно не то, что ёсан ожидал услышать. что угодно, правда, как хонджуну жаль или как ему теперь неприятен ёсан, но не «я встречаюсь с кем?..» и теперь кан окончательно перестает что-либо понимать. хонджун говорит, что приедет. он видит перед собой заплаканного и бледного ёсана, которого тут же прижимает к себе, руками зарывается в его волосы и целует в висок. чужие руки в ответ обвивают его талию, он чувствует рваные вдохи и выдохи в районе своей шеи. собственное сердце вот-вот пробьет грудную клетку – настолько быстро оно бьется, и выпрыгнет прямиком в руки ёсана, потому что хонджун уверен, что там оно точно будет в безопасности. и он очень надеется, что ёсан сможет доверить ему своё в ответ.