inside your walls.

TW These crosses all over my body Remind me of who I used to be Give myself up to him in offering Let him make a woman out of me I'm just a child, but I'm not above violence My mama raised me better than that When the preacher talks, that man demands his silence And daddy said, "Shoot first, then run and don't look back" So take me down to the river And bathe me clean Put me on the back of your white horse to ride All the way to the chapel, let you wash all over me - Ethel Cain, Family Tree       За всё лето ни один день ещё не начинался так плохо.       Всё было достаточно мирно. Они спустились на завтрак впятером: Сириус, Римус, Мэри, Джеймс и Регулус. И да, Сириусу было тяжело смотреть на своего лучшего друга после того, как тот скрыл от него год тайных интрижек с его братом. Боже, ему хотелось хорошенько ударить Поттера по лицу. Или Регулуса. Он ещё не решил.       Но спокойная уверенность Римуса, его тихая улыбка и то, как осторожно его пальцы скользнули по локтю Сириуса, незаметно ото всех, то чувство, которое он дарил каждый день… Хотелось лишний раз проверить календарь, или позвонить в онлайн-магазин, сказать, что он заплатит любые деньги и закажет чартерный рейс из любого места, если они смогут привезти всё как можно быстрее. Потому что стоило один раз попробовать на вкус запретный плод, и Сириус был готов поменять свою диету. Сраный Римус Люпин превращает его в озабоченного школьника. Один взгляд заставлял Сириуса забыть про Джеймса и Регги и уткнуться в свой завтрак, воображая, что же Римус может с ним сделать.        А потом на завтрак спустилась Вальбурга. Она никогда не завтракала так поздно — эта женщина просыпалась в шесть утра, когда молодёжи Блэк-Мэйнора снился десятый сон. Теперь она здесь, заходит в столовую с чуть растрёпанными волосами и заспанными глазами, не успев накраситься и причесаться. Одетая в «домашнее платье», однако Сириус не был уверен, что во многих британских домах хозяйки надевали к завтраку Burberry.        Кислород словно бы тут же покинул комнату. Регулус автоматически выпрямил спину, а Сириус убрал колени под стол. Мэри, которая непринуждённо болтала о своём новом музыкальном увлечении, замолкла. Только Джеймс и Римус могли противостоять разрушительной силе Вальбурги. Может быть, поэтому Сириус так их любил.        Вальбурга непринуждённо поздоровалась. Пожаловалась на то, что проспала, ведь она всю ночь просыпалась от странных звуков, и Сириус надеялся, что виной тому извращённая игра Римуса в «трахни всех Блэков», в которой он был рад поучаствовать. Стоило бы припомнить это Римусу — и передать Регулусу, какая он шлюха.        Сейчас оставалось только пережить завтрак, и Сириус опустил глаза в тарелку, но кусок не шёл в горло, поэтому он просто ковырял свою скрэмбл ножом, превращая его в яичное пюре. Он чувствовал на себе внимательный взгляд Вальбурги, и ему не хотелось с ним встречаться. Этот взгляд всегда мог заметить любой изъян, недостойный наследника Блэков. Ещё лет в десять Сириус оставил все попытки казаться лучше для этого взгляда.        - Люциус Малфой сделал предложение Нарциссе, - заметила Вальбурга. - В воскресенье мы проведём приём по случаю помолвки.        - Замечательно, - кратко ответил Сириус.        - Надеюсь, наши гости смогут присоединиться к празднику? - уточнила она, обращаясь то ли к Сириусу, то ли ко всем присутствующим за столом. На самом деле это значило, что она не хочет эксцессов. Никаких битых окон, никаких пьяных выходок, никаких драк — ничего из того, что так любил устраивать Сириус.        - Конечно, миссис Блэк, мы почтём за честь, - тут же сказал Римус, и почему-то Сириусу вновь захотелось его ударить. Оставить синяк прямо рядом с тем, который вчера оставил Джеймс.        - Дресс-код, миссис Блэк? - уточнил Джеймс, как всегда дипломатично.        - Black tie, - ответила Вальбурга, и Сириус сдержал усмешку от получившегося каламбура. Галстук Блэков обладал удивительными удушающими свойствами. - Платье строго ниже колена, Мэри.        Конечно же, Мэри. Как будто бы Мэри должна постоянно оправдываться за собственное присутствие. Поэтому Мэри только молчит и кивает. Всегда молчит.        Сириус уже утомился. Их совместные ужины были невыносимыми — теперь он должен терпеть свою мать ещё и за завтраком. Он откинул волосы с шеи, встал из-за стола, и в этот момент Вальбурга Блэк подскочила со своего стула, в несколько шагов пересекла комнату, и Сириус почувствовал хватку её костлявой руки на своём лице. Она резко отвернула голову сына в сторону, отодвинула край его футболки, чтобы лучше рассмотреть шею, то место, где — Сириус понял это только сейчас — краснело бордовое пятно в форме рта. Сердце Сириуса упало куда-то к полу, готовилось проломить дубовые полы и проделать дыру в земле. Твою мать.        Он чувствовал разъярённое дыхание Вальбурги на своей шее, её ногти впились в его щёки, и взгляд Сириуса сам собой метнулся в сторону Римуса в надежде найти в нём хоть какое-то спасение. Римус отодвинул стул, хотел было подняться с места, но Сириус одними глазами сказал ему: «не надо». Просто будь здесь. Просто смотри на меня.        Это не осталось незамеченным для Вальбурги, потому что она посмотрела в ту же сторону. Но глаза её остановились совсем не на Римусе. Прямо рядом с ним сидела Мэри, и когда она попала в поле зрения Вальбурги, Сириус готов был поклясться — умей матушка сжигать глазами, от МакДональд сейчас остался бы один пепел.        - В мой кабинет. Сейчас же.        Что ж, Сириус должен признаться, он довольно давно не получал такую взбучку, уж было решил, что дорогая матушка растеряла весь свой пыл и всю свою ненависть. Слова оставались всё теми же.       Позор дома Блэков, потаскун, сволочь, связавшаяся с нуворишеской дрянью, безответственный поступок, скандальное поведение, почему он не может вести себя достойно, как вели себя все Блэки до него, как ведёт себя его младший брат Регулус? Послушный, уважающий родительскую волю и ценящий долг, возложенный на него семьёй.        Сириусу хотелось рассмеяться. Ведь разница между ним и Регулусом была только в том, что Джеймс не оставлял следов.        Он вышел из кабинета матери с острым желанием что-нибудь разбить или проломать дыру в стене, но это работало только в гипсокартоновых халупах рабочего класса. Высшее общество могло довольствоваться только тем, чтобы гневно потрахивать служанок и просить их кричать о том, какой же большой член у господина, но Сириуса это не особо прельщало. Потому что стоило ему выйти в галерею, как перед ним оказалось лицо Джеймса Поттера. Идеально для того, чтобы разбить.        - Ты в порядке? - спросил Джеймс обеспокоенно. Будто бы не лгал ему целый год о том, с кем он встречался. Всё вдруг стало понятно — и то, что он внезапно начал спрашивать о том, будет ли Регулус с ними зависать, все эти смски, которые он якобы отправлял девчонке из Леди Маргарет Холл… Сириус не мог поверить, что всё это время был таким ослом.        - Иди спроси об этом у своего парня, окей? - рявкнул Сириус, но так и не решился хорошенько вмазать Джеймсу, хотя кулаки сильно чесались. Ноги сами собой унесли его в комнату Римуса. Туда, где ждала тёплая, пахнущая Римусом кровать.        Руки Римуса были мягче, чем одеяло, теплее, чем летнее солнце, и от него приятно пахло кофе, шоколадом и шампунем Сириуса. Здесь становилось спокойнее, здесь не существовало Вальбурги, здесь можно было закрыть глаза и представить себя ребёнком, защищённым от внешнего мира биением горячего сердца — Сириус чувствовал его, и сам не заметил, как его дыхание приобрело ритм дыхания Римуса.        - Прости, - пробормотал Римус, уткнувшись лицом в затылок Сириуса, - мне стоило быть аккуратнее. В следующий раз я буду сдержаннее.        - О чём ты? - спросил Сириус, не открывая глаз. Он почувствовал пальцы Римуса на своей шее.        - Как же... - он осторожно провёл по пятну. И когда Сириус понял, он громко рассмеялся, разворачиваясь к Римусу.        - Даже и не думай, Лунатик! - он растрепал волосы Люпина. - Видел бы ты её лицо! Она краснела сквозь свою пудру, вся как свёкла!        Один осторожный, но игривый поцелуй в подбородок, а затем в горло, в плечо — не ниже. Иначе Сириус не сможет себя остановить.        - Я хочу, чтобы в субботу ты оставил на мне больше следов. Настолько заметных, насколько сможешь — всё же, я буду в смокинге.        Сначала Римус удивился, но когда до него дошло — боже, он на лету схватывал каждый план Сириуса, лишний раз не уточняя о мотивах — он улыбнулся одним уголком губ. Эта улыбка многое обещала.        - Имей в виду, Бродяга, - его пальцы скользнули за ворот футболки Сириуса, пуская по позвоночнику приятную дрожь, - на тебе не останется живого места.        Это всё, о чём Сириус только и мог просить.

***

       Римус очень сильно старался скрыть свой энтузиазм от наступления субботы, но даже у него, на людях всегда спокойного и расслабленного, это не получалось. Орион Блэк, встретив его у себя в кабинете, спросил, почему сегодняшний день такой особенный. Но Римус только указал на коробочку с грунтом в своих руках: ну, разве не отличный день, чтобы уничтожить термитов?        Кабинет смотрелся пустовато без дорогой мебели и экспонатов частной коллекции старшего Блэка, но в углу всё ещё стояла барная тележка. Римус заметил, что бутылка дорогого виски, ещё в прошлый раз закрытая, сейчас была наполовину выпита — Орион явно часто к ней обращался.        Мистер Блэк оставил Римуса наедине с нематодами и дубовыми полами. «Плохо переношу вид червей и насекомых», как он сказал, и Римус был этому только рад. Можно было остаться в кабинете наедине со своими мыслями о том, какой комплект белья выберет Сириус. Как будут выглядеть волосы Сириуса. Как Сириус накрасит губы.        За обедом Римус заблаговременно убрал с тарелки Сириуса яйца по-шотландски и оставил только парные овощи. Конечно же, Сириус это не оценил, и пока Джеймс и Мэри спорили о том, как сильно пресса переоценивает Паоло Коэльо, Блэк наклонился к Римусу и пробормотал сквозь надутые губы:        - Если ты хочешь добавки, мог бы попросить у Кричера!        Римус не мог не умилиться обиженному тону «всегда серьёзного» Сириуса Блэка.        - Тебе сегодня стоит воздержаться от красного мяса и жареной еды, - заметил Римус. - И стараться потреблять больше клетчатки.        - Теперь ты ещё и мой диетолог? - фыркнул Сириус и наколол яйцо себе на вилку, но Римус схватил его за руку.        - Это плохо скажется на твоём пищеварении, - твёрдо заявил Римус. Вдруг Сириус всё понял. Он оставил яйцо в покое, позволил Римусу его съесть и разочарованно уткнулся в свои овощи.        - А ужин? - прошипел он, закидывая ногу на стул. - Могу я хотя бы поужинать?        - Кричер, подскажите, что сегодня на ужин? - громко спросил Римус.        - Грибное ризотто, мистер Люпин, - ответил тот с лёгким кивком головы, и Римус утвердительно кивнул Сириусу.        - Слава Богу, - он закатил глаза и перешёл на шёпот. - Неужели поэтому Регулус так мало ел в последнее время? Я уж подумал, он стал вегетарианцем…        Регулус, заметив на себе удивлённый взгляд брата, показал ему средний палец и продолжил есть. Но даже сегодня Регулус ел только овощи. Сириус не сдержался и захохотал.        И всё же, роман младшего брата и лучшего друга ещё висел над Сириусом, как грозовая туча, готовая вот-вот расплескаться ливнем над ними всеми, и Римус гадал, когда же наконец-то терпению Сириуса придёт конец. Однако вежливость Джеймса, его желание успокоить друга, оказались сильнее бойкота, который объявил ему Сириус. Римус застал их на крыльце, они сидели на ступеньках и болтали, и он был бы рад если не поучаствовать, то хотя бы подслушать этот разговор — часть вины за случившееся он был готов взять на себя, даже если и не чувствовал себя виноватым. Гораздо сильнее перверсивной семейной динамики в отношениях родных и названных братьев Римуса волновала эта новая, раньше не осознаваемая Сириусом ревность.        На пути к крыльцу Мэри перехватила Римуса нежным, но крепким движением изящной руки. Видимо, это была одна из тех ситуаций, когда Джеймса и Сириуса стоило оставить наедине друг с другом — Мэри знала об этом гораздо больше, чем Люпин.        - Посмотришь на моё платье? Для завтрашней вечеринки, - спросила она.        Мэри, конечно, нравилась Римусу. От неё приятно пахло, она хорошо целовалась и была гораздо проницательнее и умнее, чем могло показаться людям на первый взгляд, и он начал догадываться, что Мэри МакДональд специально строит из себя мелочную богатую наследницу. Её доброта, забота и любовь оставались только для самых близких людей, а интеллект — для тех, кто меньше всего ждал его проявлений. Но сейчас Римус мысленно проклинал её, бросив последний взгляд на парней на крыльце и понимая, что этот разговор Сириус вряд ли перескажет в тех же подробностях, в которых он цитирует все неприглядные эпитеты, вырывавшиеся из Вальбурги.        Она бесподобно выглядела в своём платье. Атлас цвета шампанского, вырез-качели, тонкие шлейки, обнажавшие её выразительную линию ключиц и декольте. Но восхищённые комплименты Римуса явно были не единственным поводом, по которому Мэри пригласила его к себе.        - Пожалуйста, будь осторожен, - она взяла его руку в свою, но Римус её не понял. - С Сириусом.        - Как ты узнала…        - Я точно знаю, что это не я оставила ему засос, - Римус хотел было возразить, что в Блэк-Мэйноре и окрестностях было полно людей, способных на это, от младших служанок до Кричера, но тут же понял, что попался. Мэри улыбнулась. - Теперь я уверена в этом.        Она села рядом.        - Ты говоришь это всем, кто с ним спит? - спросил Римус.        - Конечно же нет, моих сил просто не хватило бы, - они вместе рассмеялись. - Но с тобой всё иначе — ты же видел, как Сириус… изменился. Он мой лучший друг. Я замечаю такие вещи.        Римус задумчиво опустил голову.        - Секс здесь не самое важное, хотя признаюсь честно, Люпин, вы вдвоём… есть о чём подумать по ночам, - Мэри игриво хихикнула, убирая волосы Римуса с его лба, и это прикосновение расслабляло. - Просто не разбивай ему сердце, ладно?        - Ты вообще видела Сириуса Блэка?        - Да он только на вид весь такой крутой. Ты знаешь, что он плачет, когда смотрит «Реальную любовь»? Особенно на моменте, когда Эмма Томпсон получает пластинку Джони Митчелл.        - Неужели? - Римусу сложно было сдержать усмешку.        - Только не говори, что я это тебе рассказывала, - Мэри провела его до двери и хлопнула по заднице. - Вперёд, любовничек, веселись.        Римус вышел от Мэри с абсолютно идиотской улыбкой на лице, которая стала только шире, когда он встретил Сириуса Блэка в коридоре.        - Уладил всё с Джеймсом? - спросил Римус.        - Типа того. Ты был у Мэри? - Сириус кивнул подозрительно пригляделся к улыбке Римуса. - Что тебя так развеселило? Расскажи мне!        - Ты действительно плачешь во время «Реальной любви»? - этот секрет невозможно было держать дольше минуты.        - Кто тебе… МакДональд! Ты сраная предательница! - но из комнаты Мэри раздавался только громкий смех и песни Charli XCX. Достучаться до неё во время поп-терапии было невозможно, поэтому Сириус угрожающе посмотрел на Римуса. - Больше мы с тобой об этом говорить не будем. Лучше скажи, как нам пережить этот ужин.        - Что ж, я могу предложить идею или две, о которых ты можешь думать за ужином…        - Продолжай.        В это время в поместье стоял переполох. Римус ещё не видел местных слуг настолько занятыми, нервными и напряжёнными. С кухни доносились крики — это повар на ломаном английском с сильным французским акцентом убеждал Кричера, что он не будет готовить курицу по-баскски с трёхдневными перцами, и поэтому завтра обязательно нужно отправить слугу на рынок, чтобы достать самые свежие. Или он просил купить клубники? Римус ещё не настолько хорошо знал французский, чтобы различать frais и fraise.        Но в оживлённом хаосе Блэк-Мэйнора были плюсы. Вальбурга, увлечённая тем, чтобы отчитывать служанок, совсем не думала о том, где сейчас находятся её сыновья. Римус не мог в полной степени отвечать за младшего, хотя тот точно не терял времени зря, учитывая его подскочившее до небес либидо. Старший же находился прямо здесь, в объятиях Римуса, в тёмном углу под лестницей, где их легко могли найти, если бы хоть кто-то додумался посмотреть. Римус знал и даже мог прочувствовать, как Сириуса возбуждал риск. Они целовались так долго и жадно, что у Римуса уже начали опухать губы.        - Твоя комната или моя? - прошептал Римус, и темноту осветила озорная искра в глазах Сириуса.        - Есть идея получше. Мать приказала подготовить гостевые комнаты на случай, если кто-то решит остаться в поместье. С утра никто не будет их проверять, а в гостевом крыле нас никто не услышит...        - Но когда проверят, станет понятно, что мы там были.        - К этому моменту мы уже уйдем.        - Она снова подумает, что ты был с Мэри.        - Мэри не будет возражать.        Значит, они говорили об этом. Часть Римуса напряглась. Конечно, для Сириуса будет гораздо безопаснее заставить Вальбургу думать, что он спит с Мэри. Но Римус не мог избавиться от обиды — так долго ждать момента, когда он наконец-то присвоит Сириуса себе, оставит на нём следы своего обожания… только чтобы потом их приписывали Мэри. Даже по отношению к Мэри это было нечестно.        - Как пожелаешь, - ответил Римус и уткнулся носом в шею Сириуса, в ту самую точку, прикосновение к которой заставляло Блэка постанывать от удовольствия. Он грозился выдать их укрытие, и Римус укусил его за ухо.        Скатерть тряслась со стороны Сириуса, потому что за ужином он не мог перестать дёргать ногой. Он успокоился только когда Римус положил руку на его колено, и Сириус улыбнулся ему, чувствуя, как пальцы Римуса проходят по шву его брюк. Боже, когда уже кончится этот ужин?        - ...Сигнус, Друэлла, Беллатриса, Нарцисса, Малфои: Абраксас и Люциус… Ждать ли нам кузину Лукрецию? - спросила Вальбурга, покачивая в руках бокал вина.        - Она позвонила пару часов назад и просила передать, что, к сожалению, не может выбраться из Кардиффа, - ответил Орион.        - Бедняжка, наверное, всё не может пережить смерть своего мужа, - вздохнула Вальбурга. - Но всё же, к чему такой долгий траур? Нет смысла горевать больше года.        - Розье? - уточнил Орион.        - Безусловно.        - Уизли? - спросил Орион.        - Конечно же нет, - хмыкнула Вальбурга. - Они бы и не приняли приглашение.        - Кузина Энди? - усмехнулся Сириус, и все взгляды за столом тут же оказались направлены на него. Вальбурга сжала губы и отставила бокал в сторону.        - Я сделаю вид, Сириус, что ты не задавал этот вопрос.        Сириус рассказывал ему про Андромеду — ту самую кузину, подарившую ему щенка, а через несколько лет сбежавшую из дома с парнем без роду и племени. Любимая кузина, «единственная в этой семье, на кого стоит тратить время» - и поэтому сбежавшую из дома. Конечно же, никто не позовёт её на праздничный ужин. Даже если её сестра выходит замуж.        - Ещё несколько семей должны прислать ответ на приглашение, - продолжила Вальбурга. - И, Сириус.        - Да, матушка? - он сказал это своим иронично-вежливым тоном, так приторно, что можно было поклясться — у Вальбурги заболели зубы.        - Будь особенно вежлив с Пандорой Розье.        Вилка Сириуса застыла в тарелке с ризотто. Он выглядел так, словно бы проглотил палку, и Регулус посмотрел на него с сочувствием. Это был первый раз, когда Римус видел скорбное взаимопонимание братьев Блэк, тяжесть долга, который им приходилось делить. Здесь не было ни зависти, ни злости, с которой они постоянно смотрели друг на друга. Только печаль.        Сириус нёс эту печаль на своих плечах, когда они зашли в гостевую комнату. Меньше, чем хозяйская, но с таким же около-возрожденческим декором, широкой кроватью, окнами, выходящими на сад. Здесь тоже была своя ванная, и Римус не мог себе представить, сколько в Блэк-Мэйноре платили за воду. И за отопление. Наверное, можно было прокормить весь его город.        Как только они закрыли за собой дверь, Сириус впился в губы Римуса и схватил его за пах. Он был не из тех, кто любил ждать, а Римус и так заставил его достаточно терпеть. Но это не означало, что сейчас он позволит Сириусу просто так получить желаемое — нет, вовсе нет.        - Придержи коней, - выдохнул Римус ему в рот и чуть отстранился. Он поднял пакет в своих руках. - Неужели, мы зря жали два дня?        Сириус недовольно хрипнул, вырвал пакет из рук Римуса и направился в ванную, но стоило ему заглянуть в посылку, как он тут же застыл на месте.        - Римус, серьёзно? - он достал из пакета коробку с одноразовой клизмой и нахмурил брови. - Я ведь весь день ел только то, что ты сказал!        - Абсолютно серьёзно, Бродяга, - Римус покачал головой. - Надеюсь, ты знаешь, как этим пользоваться? Или мне стоит тебе помочь?        Сириус покраснел, хоть Римус и заявил это абсолютно спокойно, даже заботливо — он действительно готов был помочь. Как обычно, от шеи к кончикам ушей. Потрясающее зрелище. Кто же знал, что самым смущающим для Сириуса Блэка окажется не сам секс, а подготовка к нему.        - Я справлюсь! - заявил он и скрылся в ванной, хлопнув дверью. Через пару минут из ванной начали доноситься звуки обучающего видео.        В какой-то степени, Римус тоже нервничал. Он ходил из одного угла комнаты в другой, пытался спокойно дышать, пытался смотреть в свой телефон, но ничто не могло отвлечь его от мысли, что в этот момент Сириус Блэк готовится в ванной, надевает сексуальное бельё, красится, укладывает волосы специально для него, и он самый счастливый человек на свете. Сложно было сказать, сколько времени прошло в этих мыслях, то ли пятнадцать минут, то ли час.        Римус осторожно снял с постели покрывало и заметил, что вышивка повторяет сюжет грехопадения: обнажённая Ева наклоняется к возлежащему на траве Адаму, протягивая ему розовое яблоко, в то время как змей-искуситель наблюдает за ними из кустов, а обеспокоенные ангелы смотрят с небес, надеясь, что Адам откажет своей жене и не возьмёт запретного плода. Но все знают, чем это кончится. Римусу казалось ироничным помещать такой сюжет на покрывало.        - Хочешь, чтобы я поставил музыку? - спросил Римус так, чтобы Сириус слышал его из ванной.        - Depeche Mode! - раздалось в ответ, и Римус достал свой телефон.        Он поставил негромко играть музыку, альбом Violator, и стоило ему отложить телефон, как дверь в ванную открылась, и в комнату зашёл Сириус, и на несколько секунд Римус забыл, как дышать.        Сириус и раньше подводил глаза, но сейчас, в сочетании с помадой в насыщенном гранатовом оттенке и заколотыми в небрежный пучок волосами, его вид одерживал верх над любыми смелыми фантазиями Римуса. Чёрное боди, которое они выбирали вместе, выглядело на теле Сириуса ещё лучше, чем на модели в каталоге. Оно контрастировало с его бледной кожей, обхватывало его талию, визуально делая тоньше. На ногах у него были тонкие чёрные чулки без пояса, и всё сидело идеально, за исключением той области, где Сириус попытался уложить свой член под ластовицей боди. Он всё ещё стоял по-мужски, его поза напоминала хиазм древнегреческой статуи, но что-то в его лице и движениях смягчилось, приобрело новую форму, которую ранее Римусу удавалось уловить только на долю секунды.        - Я, наверное, выгляжу тупо, - пробормотал Сириус себе под нос, и Римус тут же приблизился к нему.        - Нет, совсем нет, - он прошептал это ему в губы перед тем, как поцеловать, и почувствовать кремовый привкус помады, который отпечатывался на его губах, потому что после первого же поцелуя Сириус большим пальцем стёр помаду с его рта. Это были следы, которые они обещали оставить друг на друге, и Римус решил сдержать своё обещание.        Сириус прошёл мимо Римуса и лёг на кровать, опираясь на локти и соблазнительно подгибая ноги. Возбуждение Римуса заполняло собой всю комнату, и Сириус становился только увереннее, чувствуя его на себе сквозь взгляд, сквозь дыхание, сквозь движения Римуса. Наконец-то Сириус знал, что значит быть по-настоящему желанным.        Сириус Блэк выглядел бесстыдно хорошо.        Римус приблизился к кровати, залез на неё и осторожно взял ногу Сириуса, поднял её и поцеловал лодыжку сквозь чулок. Его не покидала мысль о том, насколько сексуально наверняка выглядел Сириус, пока надевал эти чулки, поставив ногу на край ванной, или сидя на крышке унитаза, и пожалел, что не видел этого. Римус осторожно потянул за край чулка, снял его, наклонился и поцеловал внутреннюю сторону бедра Сириуса, укусил тонкую кожу там, где она была мягче всего, заставляя Блэка выдать первый взволнованный стон за ночь. Он даже побрил ноги. Только ради этой ночи.        Римус повернулся к другому бедру и принялся посасывать кожу на нём, гладить колени Сириуса, и тот, постепенно возбуждаясь, хотел только одного: чтобы Римус наконец-то зашёл дальше, перешёл к месту, к которому кровь приливала сильнее всего. Но раз за разом Римус ему в этом отказывал.        - Я не могу перестать смотреть на твои губы, - признался Римус, поднимая глаза, пальцами проникая под край чёрного кружевного белья. - И представлять, как они будут смотреться вокруг моего члена.        Сириус усмехнулся.        - Тогда садись и наслаждайся, потому что я собираюсь сделать лучший минет в твоей жизни, - заявил Сириус и присел на кровати, приподнимая лицо Римуса к себе.        - Неужели? - Римус вопросительно поднял бровь. - И сколько ты делал до этого?        Сириус не ответил, он только разочарованно цокнул языком.        - Зато получал точно больше раз, чем ты.        - Кажется, сейчас мы не это сейчас обсуждаем, - произнёс Римус и поднялся на колени, заставляя Сириуса прижаться к спинке кровати от волнения. - Потому что из нас двоих сосать член собирался именно ты.        Сириус вжался в подушки, наблюдая снизу вверх за тем, как Римус расстёгивал ширинку и доставал из трусов свой возбуждённый член, колени по обе стороны от шеи Сириуса. Сейчас, когда член Римуса был прямо перед глазами, можно было в полной степени оценить его огромный размер, и чем сильнее Римус возбуждался, тем крупнее он становился. Несмотря на всю свою самоуверенность, Сириус понимал, что он вряд ли сможет взять это в рот полностью. Возможно, ему стоило потренироваться, но сейчас, когда пах Люпина упирался ему в лицо, все рациональные мысли испарялись, и единственным желанием Сириуса было попробовать его на вкус.        Перед тем, как взять член в рот, Сириус потёрся о него щекой, рукой обхватившись за основание, а глазами глядя прямо на Римуса. Он осторожно приоткрыл рот и обхватил головку Римуса одними губами, водя вокруг неё языком, втягивая щёки и проглатывая член всё глубже и глубже. Заглотив только треть, он уже почувствовал, как член упирается ему в горло, и как просыпается рвотный рефлекс, поэтому он осторожно сдал назад, работая языком.        Римус тяжело дышал и думал о том, что картинка, открывшаяся перед ним, была лучше всего, что он когда-либо представлял, и сама по себе реальность этого момента отправляла его на седьмое небо. Он смотрел на Сириуса, на то, как он активно двигал рукой, проглатывал его яички и облизывал весь член, не пропуская ни сантиметра, оставляя за собой отметки винного цвета и входя в азарт. Действительно неплохо для первого раза, но когда дело касалось Сириуса, Римусу всегда было недостаточно.        Одной рукой упершись в стену, другую Римус запустил в волосы Сириуса и насадил его голову прямо на свой член, заставляя его взять чуть ли не целиком. На глазах Сириуса выступили слёзы, от внезапности он подавился и Римус даже на секунду почувствовал его зубы. Но Римус никогда не боялся боли, он научился принимать её, как часть удовольствия. Поэтому он сделал первый толчок, а за ним и второй. Римус придерживал голову Сириуса, чтобы она не ударялась о стену, но всё равно использовал его горло как свою личную игрушку, не думая о том, что ведёт себя грубо. Сириус упёрся руками в бёдра Римуса, то ли в инстинктивной попытке оттолкнуть его от себя, то ли пытаясь за что-то ухватиться, и сдавленные стоны, которые он издавал, заставляли его горло сокращаться так, что по спине Римуса проходили мурашки, и он чувствовал, как приближается к оргазму. Через пару минут он не выдержал и кончил прямо в горло Сириуса, оттянул его за волосы так, что Сириусу пришлось запрокинуть голову, и прохрипел: «глотай». Сириус послушался, проглотил и открыл рот, чтобы показать, что внутри ничего не осталось. Как только он наладил дыхание и откашлялся, на его лицо вернулась всё та же коронная ухмылка Сириуса Блэка.        - Надеюсь, тебя хватит на большее, - огрызнулся Блэк, будто бы его только что не отымели в горло. Хотя голос его звучал более хрипло, чем до этого.        - Ты даже не представляешь, - ответил Римус, встал с кровати и взял с зеркального столика тюбик со смазкой.        - И как оно? Когда тебе отсасывает Сириус Блэк, - он усмехнулся, вытер слюни и откинулся на подушки, внимательно наблюдая взглядом холодных глаз за каждым движением Римуса. - Знаешь, многие парни в Оксфорде убили бы за такой шанс. И кому я отдаю свой первый раз…        Римус присел на кровати и раздвинул ноги Сириуса. Подводка, обрамляющая серые глаза, была водостойкой, поэтому когда слёзы высохли, они не оставили за собой чёрных следов на щеках. Помада же была испорчена. Размазанный бордово-красный пигмент выглядел так, словно бы губы Сириуса сильно опухли, и это выглядело ещё соблазнительнее.        - ...шпане с валлийской помойки, - Сириус позволил этим словам прокатиться по его языку с высочайшей степенью удовлетворения, словно он только и ждал нужного момента, чтобы оскорбить Римуса, испытать его терпение на прочность.        - Ты ведёшь себя непозволительно, Бродяга, - спокойно проговорил Римус, выдавливая лубрикант себе на пальцы. Чистой рукой он отодвинул ткань кружевного белья, которая прикрывала промежность Сириуса, и провёл смазанными пальцами по ней, от ануса до мошонки, заставляя Блэка вздрогнуть от контраста, с которым тёплые руки Римуса наносят прохладную смазку.        - Что же ты будешь делать? Пожалуешься моим родителям? Вы, кажется, нашли общий язык.        - Думаю, я способен поставить тебя на место самостоятельно, - Римус протолкнул в анальное отверстие Сириуса первый палец, и тот всхлипнул от неожиданности.        - Да? И где же моё место, Римус? - Сириус смеялся, и его дыхание становилось отрывистым, сквозь смех пробивались стоны. Особенно сейчас, когда Римус ввёл в него второй палец.        - Прямо сейчас, мне кажется, что твоё место — здесь, на моём члене, - ответил Римус. - Не беспокойся, Блэк. У меня на тебя грандиозные планы.        Римус обхватил Сириуса за бёдра и притянул к себе, наклонился над его лицом и прислонился пахом к промежности Блэка, так, чтобы он почувствовал, как член Римуса снова встаёт. Добавив третий палец, Римус опустился к шее Сириуса и впился в неё зубами, втягивая кожу, оставляя свои следы, зализывая готовые засосы, хрипя прямо в ухо:        - Как только я войду, я больше никогда не отпущу тебя, Сириус. Я буду иметь тебя до тех пор, пока твои внутренности не примут форму моего члена. Всё, что ты только сможешь говорить, будет моё имя. Я сделаю тебе так хорошо, что после меня ты больше не сможешь ни с кем спать.        Сириус издал громкий, до ужаса развратный стон, как только пальцы Римуса нашли его простату.        - Тогда… хах… - пытался сказать Сириус, но голос уже предавал его. - Трахни меня уже наконец-то.        - Что я говорил о терпении, Сириус? Хорошие вещи приходят к тем, кто ждёт.        - Блять, Римус! - непонятно, было ли это от злости или от удовольствия — в голове Сириуса всё смешалось.        - Если ты действительно этого хочешь, тебе стоит правильно попросить, - Римус оставил на шее Сириуса, прямо под линией челюсти, кровоподтёк, словно бы Блэк был укушен вампиром. - Но имей в виду: начав, я не остановлюсь.        - Пожалуйста, Римус, Лунатик. Трахни меня. Сделай меня своим.        - Недостаточно, - он достал свои пальцы и крепко сжал мошонку Сириуса. - Где твоя фантазия, Сириус?        Сириус выдохнул. Ему очень, очень сильно хотелось, чтобы Римус продолжил стимулировать его задницу, хотелось почувствовать его член внутри, хотелось всего, что описывал Римус, так сильно, что становилось физически больно. Словно бы его тело жаждало Римуса Люпина, и только его, как что-то жизненно-важное. Мозг превращался в кашу, и слова лились из него.        - Я хочу твой член, я хочу, чтобы ты вставил свой член в меня. Сделай меня своей шлюхой, своей женщиной, используй меня, кончи в меня. Я твой.        Римус улыбнулся. Он приподнялся, смазал свой член и наконец-то приставил его к анусу Сириуса.        - Ну, разве это не моя хорошая девочка? - он нежно провёл рукой от груди Сириуса до тазобедренных косточек, наслаждаясь видом своего любовника, такого отчаянного, жаждущего, чтобы его отымели.        И тогда Римус сделал первый медленный толчок, погружая головку. Сириус застонал так громко, что стало страшно: сейчас их действительно поймают. Но вдруг Римусу стало настолько хорошо, что он уже не мог остановиться, и протолкнул свой член дальше.        - Стой, стой, подожди, - сказал Сириус. - Это слишком. Слишком много.        - Дыши, милый, - уверенно сказал Римус, не останавливаясь. Сантиметр за сантиметром, он входил в Сириуса. - Если ты не расслабишься, будет ещё больнее.        - Римус, постой, дай мне привыкнуть, - вздохнул Сириус.        - Я предупреждал тебя.        Римус прикрыл рот Сириуса рукой и вошёл до конца, ловя ладонью громкий стон, который выдал Блэк, прогибаясь в спине. На секунду Римус замер, чувствуя тепло внутри Сириуса. Ему нужно было привыкнуть к этому ощущению, к тому, насколько Сириус был тугим, и для него, только для него. Всё, что в этот момент мог думать Римус, было только одно слово: мой, мой, мой. Римус вышел на всю длину и снова засадил член в Сириуса, и тот вскрикнул. Римус начал двигаться.        Чуждое ощущение заполненности охватило Сириуса, и инстинктивно ему захотелось отстраниться. Он попытался отползти на кровати, отодвинуться от Римуса, слезть с его члена, вывернуться каким-то образом, но Римус держал его слишком крепко.        - Не смей, - прохрипел Римус, только сильнее насаживая Сириуса на свой член. - Куда ты решил убежать, Сириус?        Полная луна ярко светила в окно, и свет её оказывал на Римуса странное влияние. Сириус не знал, что Римус может быть жестоким, ненасытным, свирепым, и ему становилось страшно, когда он встречался с ним взглядом. Ему казалось, что в этот момент Римус может проглотить его целиком, разорвать на куски — так он себя и ощущал, когда член Римуса вбивался в него.        Сириус знал, как вытерпеть чужой гнев, побои, ярость. Но знал ли он, как выдержать вожделение зверя, которого он разбудил? Ему оставалось только впиться пальцами в руки Римуса, отдаться боли и блаженству, которые накрывали его одновременно, словно большая волна, жаждущая приласкать берег моря, но уничтожающая всё на своём пути. Сириус готов был утонуть в этих водах, позволить им себя поглотить, и когда он перестал бороться со своими чувствами, позволил им настигнуть себя, они начали отдаваться в его голове с новой силой. Он не знал, что может быть так хорошо. Что он мог получать настолько большое удовольствие, когда член Римуса толчок за толчком проникал в него, пальцы Римуса впивались в его бёдра, оставляя на них розовые линии, его зубы грозились прокусить кожу на шее, его голос шептал в его ухо признания в любви, которые смешивались с самыми развратными вещами на земле…        Волосы Сириуса рассыпались на подушке, а из глаз снова сами собой полились слёзы от избытка эмоций, и когда Римус смотрел на него, дыхание перехватывало. Потрясающий, восхитительный беспорядок, в который он превратился. Его распахнутые губы, его краснеющая кожа, намокшее бельё — член уже вовсю истекал предсеменем, но Римус к нему не прикасался, только дразнил кожу вокруг. Сириус Блэк в его власти, лежит и изгибается под ним, будто созданный исключительно для его удовольствия. Римус положил руку на плоский живот Сириуса и почувствовал собственный член. Это заставило Блэка сильнее задрожать.        - Ты чувствуешь, Сириус? - полушёпотом спросил Люпин. - Я так глубоко…        Ответом ему были только мелкие всхлипы, и движения бёдер, с которыми Сириус начал подаваться навстречу Римусу, полностью забыв себя, думая только о том, как невыносимо ему хочется кончить, как страшно ему от того, что Римус может остановиться.        - Такой тугой, такой красивый… хорошая девочка… - Римус говорил на выдохе, приближаясь к оргазму.        Сириус потянулся руками к своему члену, но Римус перехватил их и сжал за запястья. Сириус не мог сопротивляться ему в таком состоянии, только подчиняться любой его прихоти, снизойти до игрушки в его руках.        - Я не разрешал, Сириус.        - Пожалуйста… - только и выдавил из себя Блэк. - Кончить… потрогай…        - Нет, Сириус, - Римус обхватил его одной рукой за шею и сказал, глядя прямо в затуманенные глаза. - Я собираюсь кончить в тебя, и только потом… - из него вырвался утробный рык. - Ты понял?        Сириус постарался кивнуть, но его голова лишь немного вздрогнула в экстатических конвульсиях. Он постоянно чувствовал себя на пределе, но не мог достигнуть финиша.        Стоны Римуса смешивались то с хрипением, то с рычанием, как у бешеного животного, но чувство опасности никогда не пугало Сириуса. С парой новых толчков он почувствовал, как внутри его разливается сперма Римуса, и застонал так, словно бы это он сейчас кончил. Римус остановился, но Сириусу не хотелось, чтобы его отпускали. Ему хотелось, чтобы он продолжил, чтобы остался внутри, чтобы двигался дальше, чтобы эта ночь никогда не кончалась.        Но Римус встал с кровати и оставил Сириуса на грани, пульсирующего, возбуждённого. Медленно прошёл к окну, открыл форточку и достал сигареты. Он сел на кресло рядом с кроватью и закурил, глядя на Блэка, к которому постепенно возвращался контроль над собственным телом и речью. Любовь его жизни, изумительная в своей надломленной беспомощности. Римус смотрел и думал, что через трещины, оставленные им, свет Сириуса блестел только ярче.        - Римус… пожалуйста, дай мне кончить… дай мне… хоть что-нибудь… - шептал Сириус, повернувшись к Римусу. Его глаза, эти блядские с нежностью серебристые глаза… - Разреши мне…        Он чуть ли не скулил, и Люпин наслаждался зрелищем. Боже, это всё, чего он только хотел. Сириус Блэк, который умоляет его об оргазме. Римус подозвал его к себе, и Сириус, чуть пошатываясь, подошёл. Когда пальцы Римуса указали вниз, Сириус опустился на колени, и смотрел на своего любовника, как собака на хозяина. Римус выставил вперёд ногу, ступнёй коснулся бедра Сириуса.        - Ты можешь кончить так, - он выдохнул дым в лицо Блэку. - Можешь потереться о мою ногу. Как течная сучка.        Сириус нервно сглотнул, но спорить он не решался. Бери, что дают, и будь благодарен. Он чуть приподнялся на коленях, подвернул штанину на джинсах Римуса и вцепился в его пояс, стимулируя себя. Дыхание становилось прерывистым — ему не нужно было делать это долго, ему хватало пары минут. Но когда из губ Римуса снова вырвался дым, Сириус поднял на него умоляющий взгляд и решился. Он протянул свою левую руку запястьем вверх, не останавливая движений бёдрами у ноги Римуса. Поймав взгляд Сириуса на своей сигарете, Римус всё понял. И он дал Сириусу то, чего тот хотел — прижал тлеющий окурок к коже чуть ниже сгиба локтя. Сириус громко, удовлетворённо застонал, и Римус почувствовал, как сперма потекла по ноге. Потрясающе.        Их губы встретились на миг, и Сириус упал к нему на колени, истощённый, но блаженный. Римус уложил его на кровать, ушёл в ванную и набрал воду. Салфетками вытер себя, вытер Сириуса, смыл его макияж, и как только ванна была готова, опустил его в сугробы из мыльной пены, а сам сел сзади. Они оба были сонные, уставшие, и всё же Римус знал, что сейчас обязан позаботиться о Сириусе. Пока Римус мыл его волосы, лицо, спину, ноги, он смотрел на те следы, которые никогда бы не смылись простой водой — только временем.        - Ты был невероятен, Бродяга, - шептал Римус нежно, совсем не так, как всего лишь несколько минут назад рычал ему в ухо. - Так хорошо справился. Я очень, очень тобой горжусь.        Что он делает… Сириус не мог перестать улыбаться, откидываясь на грудь Римусу, слыша биение его сердце и зная, что оно бьётся от любви к нему.        - Прости, если я перегнул палку, - Римус провёл рукой по его волосам.        - Всё в порядке, - когда пальцы Римуса начали массажировать его скальп, он был готов замурлыкать. Это был запрещённый приём. - Всё очень хорошо…        Сириус вытер руки полотенцем, висевшим с краю, взял пачку сигарет и зажёг себе одну. Он протянул её Римусу — тот сделал пару затяжек. Пепел падал прямо в воду, и Сириус смотрел на ожог. Вдруг ему стало стыдно.        Но Римус взял его за руку и припал губами к круглому красному пятну, оставленному сигаретой. Всё в порядке, говорил его поцелуй. Я люблю тебя.        В ту ночь они наконец-то заснули в объятиях друг друга.