Никогда

Гром спрятал руки в карманы брюк и оглянулся. Кроме него смельчаков и идиотов не было — альфа оказался единственным, кто отважился выйти без зонта под мелкий, самый гадкий дождь. Такую погоду терпеть не мог — был высок риск подхватить простуду, в чём Гром постоянно преуспевал, выводя Прокопенко из себя. Уходить на больничные отказывался, бегал от начальника по всему зданию и чаще выезжал на места преступлений, стараясь никого не заразить. Настроение пропало, как только встал с дивана, долгие годы служившего альфе кроватью. Запах тухлятины тут же ударил в нос, и Гром просто вспомнил, что так и не выкинул мусор с остатками овощей. Чёрт, постоянно забывал об этом. Точнее забивал — возвращался в квартиру в основном после полуночи, уставший как собака. Прокопенко, да и многие другие в отделе, считали, что работу свою Игорек любит, поэтому и остаётся допоздна. Наивные. Хотя, в чём-то они были правы, ведь работа действительно нравилась, в какой-то степени он ощущал себя супергероем, борющимся со злом, но… Домой возвращаться совсем не хотелось. Квартира встречала тишиной, отсутствием еды, пылью, разрухой и прохладой из-за щелей в панорамном окне, которое Гром никак не заклеивал. Зато украшал его разными вырезками, распечатками и фотографиями, которые так или иначе касались расследований. Более пяти лет альфа жил в этом дерьме и никак не мог взять себя в руки, найти смысл жизни, который давно потерял. Жил одним днём и вроде появление Юли и Димы должно было что-то изменить, но… Он всё равно терялся в днях, в часах, в этой гребаной жизни. Юля всё также продолжала блогерскую карьеру и даже неплохо зарабатывала, но всё чаще и чаще уезжала в Москву, в Екатеринбург и даже в Сочи, освещать какие-то проблемы общества. Она своего рода вела борьбу с преступностью и безнаказанностью, зная, что Гром с Димкой прикроют. Да и Фёдор Иванович, который в ней души не чаял и питал надежды их свести, уже не раз помог наказать бизнесменов, ведь связей у него было больше, чем у простых полицейских. Димка повзрослел и уже год, если не больше, не являлся учеником и стажёром Грома. Да и чему он его научил? Вышибать двери, идти напролом и махать кулаками, а потом думать и разбираться с последствиями? Странно, что он постоянно пытался альфу благодарить за опыт. Ха, видать учился на ошибках Грома. Ну, оно и к лучшему. Дела вёл он сам, достаточно успешно. Наверное, в этот момент их встречи вне рабочее время стали сокращаться, а жизнь Игоря снова стала такой же, как до появления психа Разумовского — ничтожной, до одури жалкой. Под дождь он вышел потому что закончились продукты. Да и бытовая химия тоже: мыло давно раскисло, мочалка растрепалась, а шампунь уже раз сотый разбавлял водой и этой же водой стирал мелкие вещи. К слову, грязного белья тоже было предостаточно. Чёрт. Последний раз альфа заглядывал сюда…почти два месяца назад. О, продержался ещё неплохо так. Что же… Остановившись возле полок с молочкой, он застыл. Шёл сюда не зная, что купить, а сейчас окончательно растерялся, жалея, что вообще вышел. Усталость давала о себе знать, да и боль в висках была такой сильной, что Гром пошатнулся, врезаясь в кого-то. Для полного счастья, как говорится… — Простите, — тихо сказал Игорь, поворачиваясь. А вот этого ебаната ему и не хватало. Сотрудник новый, стажёр Пётр… Юрьевич чёт не сразу его узнал. — С вами всё в порядке? Выглядите, мягко говоря, не очень, — начал он, а потом прозрел. Осознал, что бомж (сначала так показалось омеге) на самом деле его типа начальник. Он без задней мысли ляпнул: — А, это ты. — Ну не папа Римский, — от ехидного тона парня, Гром нахмурился, не сразу понимая, в чём проблема. По сравнению с ним, красавцем в дорогой одежде с идеальной укладкой, шикарными ресницами и чёткими скулами, Гром, в своих заляпанных джинсах и мятой, мокрой ветровке, с небритым лицом выглядел бомжем или алкашом местным. Да ещё и кепка козырьком назад явно Хазина этого ёбаного веселила. Ну и что? Главное, что от Грома не воняло алкоголем и потом. Тут же вспомнилось, с каким лицом Петя руку ему пожимал, а потом вытирал влажными салфетками ручку. Блядь. Да, кстати говоря, выходя из квартиры, Гром не запаривался с выбором одежды, ведь вероятность встретить президента или королеву Англии в обычном магазине была равна нулю, а на мнение остальных ему было срать. Очевидно, до этого момента. Слова омеги и эта лёгкая усмешка были словно ударом под дых. Просто прелестно. В руках Гром держал две пачки кефира, а он дорогущее вино, не менее дорогой сырок в глазури и бананы. Да, альфа успел забыть, что омега был тот ещё пижон, не привыкший сталкиваться с низшим обществом, кем Гром, теперь уж точно, для него и был. Почему Боги решили наказать его и послать в качестве стажёра именно Петю? За какой косяк? За выбитую дверь? Сожженный магазин одежды? Избиение во время неофициального допроса? Ничего не ответив, Гром решил пройти мимо, тем более в голове уже был приблизительный список покупок. Вид у Игоря был машины-убийцы, хмурый и устрашающий. Молодой пижон же тоже нахмурился пару секунд смотря вслед, но потом направился по своим делам. Ладно, в этой случайной встрече были и свои плюсы. Например, это подтолкнуло Грома к большой стирке. Сегодня же. Да и побриться бы не мешало, зарос. Точно! Пена для бритья. Вот уже и второй, блядский плюс. Игорь сжал несчастный кефир, направляясь в отдел бытовой химии, в голове прокручивая: пена, порошок, мыло, шампунь, мочалка… зубная паста. Такими темпами мог скупить и весь отдел. Лёгкая улыбка впервые за день появилась на лице. Проходя недалеко от парковки, Гром снова встретился взглядом с омегой, который сидел за рулём дорого тёмного джипа. Он как будто ждал альфу, чтобы… Чтобы что? Попялиться? Как будто они были в зоопарке и по ту сторону клетки находился явно не Гром. Это взбесило ещё больше. Сжав пакеты, он перешёл на другую сторону улицы, решая скрыться от Хазина в чужих дворах. Мудила ёбаный. Скорее бы он куда-то делся. Желательно навсегда. И да, предположения оказались верны. Парень завёл мотор сразу же, как только Гром скрылся в темноте дворов. Придя домой, первым же делом альфа загрузил стиралку, оставаясь в одном нижнем белье. Спортивки не были стираны больше месяца, да ещё и пару жирных пятен уже привлекали не только его внимание. На готовку ужина не было сил. Да и желания тоже. Решил просто выпить кефира с галетным печеньем, на которое набросился так, будто не ел пару лет. А ещё он минут десять задумчиво стоял перед зеркалом, глядя на своё отражение. Нет, на бомжа Гром всё же похож не был, но щетину нужно было подровнять. Вот завтра встанет пораньше. Наверное… Мать твою, этот ебанат московский встал перед глазами со своей ехидной улыбкой, и Гром чуть не ударил кулаком по зеркалу, но вовремя одумался. Короче, уже вроде как третий день шёл с их знакомства и Игорь поражался с того факта, что ни разу пижон от него не отхватил. А руки-то чесались. С первого взгляда понял, что пиздец подкрался незаметно. Хазина быстро все приняли. Он и весёлый, и юмор приятный, не то, что у Игоря (так ему Зайцева сказала), и альфам хотелось урвать такой «цветок». Короче, сорняк московский оказался свободен, это Цветков у Прокопенко выведал и тут же принялся Петюне комплименты делать. Но не учёл, что Хазин из «высшего общества» и такие речи ущербные не оценит. В общем и целом, попустил он Цветкова очень даже быстро, но тот не растерялся и в тайне от Хазина, который о развлечениях местных ещё не знал, ставку сделал. На то, что новенький даже Грома отошьёт… И какого-то хуя Игорь тоже сделал ставку. Но на то, что получит Петечку. В течении пятнадцати дней. Да. Пизда. Теперь же он всё больше и больше жалел. Знал же, что вспыльчивый, но назад пути не было — если ставку отозвать, то получалось, что Костя выиграл, а он, знаменитый майор Гром, проебал всё, зассал. Нет, была идея Пете сказать и деньги все ему отдать потом, но блядь, те пятьдесят тысяч, которые он получил, для омеги, судя по всему деньгами не являлись. По крайней мере, он позволял себе не очень то и приятные высказывания по поводу сумм, украденных у пенсионерок. Да и когда Гром решил контакт всё же налаживать и предложил кофе выпить (ясен хуй из автомата) Хазин сказал: — Игорёк, ту хуйню растворимую сам пей. И вообще, не думаю, что ты когда-то пробовал нормальный кофе. И ушёл в сторону рабочего места. А Димка, стоящий рядом, тоже видно что подзавис от наглости и смелости. Только Гром стоял и думал — въебать Пете за «Игорёк», часть фразы про нормальный, явно дорогой, кофе или же сразу за всю целиком. Жаль, Прокопенко тогда к себе вызвал, хвалил, что третий день прошёл без ссор. Эх знал бы он… Словом, пока начальник радостный был, Игорёк пораньше отпросился, соврал, что плохо себя чувствует. Доотпрашивался, блядь. Вот лучше он просто продолжил спать, а не поперся по магазинам. Ладно, у Грома было ещё дней тринадцать, чтобы… Доказать самому себе, что долбаёб. Он осмотрел квартиру. Но с другой стороны… хотелось уже какого-то уюта, семьи, может быть. Может быть с кем угодно, но только не с Хазиным. М-да.