***
Побагровевшее, тяжёлое солнце быстро поцеловало землю и скрылось, словно бы стесняясь своего поступка, оставляя поверхность на суд ночи. Сумерки сгущались, воздух холодел. По траве мягко разлился туман, окутывая собою каждый кустик и цветочек, укрывая их на ночь. Горевшие тёплым, желтоватым светом фонари резко качнулись и позеленели. Теперь они словно травили своими лучами близ лежащую узкую тропу. Оклемавшись, воин, наконец, вновь нашёл свои цели, и вот–вот упокоил бы их, если б не заметил то, чего не хотел видеть. Юная дева, напевая что-то весёлое себе под нос, пружинящим шагом, ловко взбиралась по тропе. Она что-то перебирала в своей сумке, ремень которой упал с плеча на руку, а козырёк её тёмной шляпы закрывал ей обзор, не давая увидеть то, что пред ней. Сяо понимал, что его силы здесь могут натворить горя. Вступи он в бой, не заметя путницы, и разрушительная сила его рук и копья поразила бы девушку. Совсем, как и тех других несчастных очевидцев. В коллекции его кошмаров появился бы новый образ – длинные тёмные хвосты, безвольно подкосившиеся бледные ноги, забавные ботиночки и костюм, строгость которого была разбавлена задорными шортами. Багровая ... уже капает с твоих рук, окропив под собою землю Одной больше, одной меньше Не повезло Маска вновь на лице, а об курильницу на поясе знакомо звякнули три подвески. Он словно порыв ветра несётся к ней. Его рук касаются тёплые бабочки. Яркие искры осыпаются мерцающим дождём, пока девушка, словно танцуя, ловко разбирается с духами в телах хиличурлов. От неожиданности он пролетает мимо, не встретившись с ней даже взглядом. Оказавшись уже у подножия горы, он осознал одну деталь. Он где-то уже видел эти движения. И её оружие, возникшее в руках. Оно похоже на то, что использовали в обрядах. Вероятно, девушка не пропадёт так просто. Легкими и одновременно резкими прыжками он взобрался вверх. Фонари вновь встретили его тёплым светом, а трава была опалённой. На ней остались лишь поломанные украшения хиличурлов, рассыпавшихся, словно тлеющая бумага. Их тело не осталось в истории Ничего не останется Всё исчезнетА….МЫ….НЕТ
К нему из-под земли потянулись бледные руки, жадно цепляясь за штанины. Шум в ушах нарастал, горло больно сдавило. Обезличенные, бледные сущности тянулись к нему, желая оборвать его нити жизни и утянуть за собой в безвременье. Их бездонные рты были разинуты и издавали хриплые, булькающие звуки. Их конечности, в отчаянных попытках схватиться за тело юноши трещали, ломаясь от малейшего столкновения. Их белёсые глаза невидяще прожигали его насквозь, осуждая его сущность до самых малейших закоулков разума, вселяя свинцовую тяжесть в его тело. – Изыди! Хриплый крик в ночи спугнул несколько птиц, а затем с зелёной вспышкой исчез и тот, кто его издал. Девушка, не сдержав эмоций, хлопнула в ладоши, до этого наблюдая из-за камня. Она догадывалась о том, кто перед ней, так как с детства ведала легенды о незримом защитнике. И вот, ещё одно сбывшееся. Однако не стоит этим увлекаться. Возможно он её заметил, так как девушка не видела больше никого, кому можно было бы адресовать подобные слова.***
Новые сражения до рассвета, нефритовое копьё раз за разом пронзает чужую плоть, разбрызгивая на землю дурно пахнущую кровь. Он уже не помнил, сражался ли он конкретно с этими демонами на этом месте, или это новые появились. Он проделывал этот ритуал уже такое бесчисленное количество раз, что аж плыло перед глазами, когда он вглядывался в очередные злобные лица. Омыв себя в ручье от лишней грязи, Сяо отправился на крышу постоялого двора. При свете солнца люди не нуждаются в нём столь отчаянно, нежели в ночи. Он старался, чтобы с тёплыми лучами солнца они ощущали себя в безопасности. Чтобы страшные вещи прошлого не сгубили их. Он растянулся на черепице, подложив руки под голову. Взгляд лениво скользил по ветвям, едва колышущимся листьям. Небо становилось пасмурнее. Вероятно будет дождь. Веки становились тяжёлыми, глаза слипались. Дыхание замедлилось, а тело становилось таким далёким. Словно он и не в нём. Словно это статуя, или он облеплен тонкой скорлупой. Едва двинется - и она растрескается. Но почему-то мышцы уверенны в том, что тело не двинется. Ещё чуть-чуть. И что? Что произойдёт? Он уснёт? А он может спать? А как это спать? На языке отдалённый привкус снов. Но сам он не ведал собственных. Стоило закрыть глаза - и либо тьма, либо что-то такое, после чего остаётся дурное послевкусие в приятном случае. Хуже когда сердце пытается разбиться вдребезги об рёбра, а воздух никак не идёт в лёгкие. Когда тело горит, словно он только что ошпарился, али свалился плашмя с высоты.Он не хочет спать
Стук керамики об дерево вырвал его из пучины мыслей. Он дернулся, вырываясь из плена наваждения и сел. Внизу он увидел хозяйку, которая уже удалялась от оставленной тарелки с угощением. Милая женщина оставляла свежую сладость каждый день, и Сяо не знал как выразить то, что в нём просыпалось из-за данного жеста. Что-то щекотало его внутри, заставляя прерывисто вздохнуть. – А зачем вы её там оставили? – услышал он девичий голос, который звучал так лёгко, как дуновение весны. – Такова воля моя, не трогай тарелку – произнесла хозяйка и ушла. У неё дел не в проворот, сегодня ещё и вино прибудет из соседней страны. Будет что предложить постояльцам, хотя она считала что и местная кухня вполне прекрасна. Однако в её заведении останавливаются и те, кто держат путь в Мондштадт и красноволосый мужчина убедил её, что путникам можно и немного попробовать то, что вполне может считаться визитной карточкой его страны. Девушка, несмотря на слова уже ушедшей женщины, подошла к перилам, на которых стояла одинокая тарелка. Сладкий сироп блестел в свете фонаря, однако судя по погоде, еда скоро намокнет под дождём. Ну и зачем продукты переводить? Может она кормит птиц? Она оглянулась по сторонам, но ничего не увидела. Пустая крыша, ветви. На её нос упала первая капля. – Занесу-ка я это вот сюда вот, немного под навес, а то жалко же, пропадёт. Наверняка тот, кто это должен съесть найдёт это. Девушка ушла, а Сяо возник на ветви, и скрестив руки на груди, осуждающе взирал вниз. Ну и кто просил её трогать тарелку? Что вообще за девица такая? Она ж вчера была на горе, в другом конце Ли Юэ, а сегодня на постоялом дворе. Люди не могут так ходить. И её вчерашние движения. У него возникло ощущение, словно он должен её как-то знать. Но с чего бы? Это просто смертная, которой опасно даже рядом находиться. Зелёные искры ознаменовали его уход, а силуэт растворился в воздухе. Сяо там где гуляет ветер. Среди высоких гор, лесов, руин. Везде где зло.