Вирус X

      Подземный исследовательский центр, Токийского отделения корпорации Амбрелла.       Дата: 16 марта.       Время: 03:15       Лысый полковник с крайне выразительным взглядом, в летней форме и с голубым беретом на голове, стоял за трибуной, перед строем солдат. И сейчас, яростно жестикулируя, он громким и чётким голосом доносил до солдат «прописную» истину:       — Вы все говно!       — Мы все говно! – бодро отвечал ему строй.       — Говно должно говорить… ГРОМЧЕ!!!       Именно последнее слово вырвало моё сознание из очередного флешбэка. Ещё не осознавая своего положения, попытался уложить в голове всё увиденное. Поразмыслив, пришел к выводу, что я служил в армии, а также, что командир полка у нас был или редкостным мудаком, или же божественным провидцем… Чувствовал я себя и правда дерьмово. Все суставы в моём теле ломило, они ныли и отдавали тупой болью при малейшей попытке пошевелиться.       Открыв глаза, я осмотрел пространство рядом с собой. Лежал на боку, обнимая металлический пол. Голова покоилась на снятом с трупа ботинке.       — Хорошо лежу, удобненько так, - произнёс вслух по привычке. Только зря я это сделал. Горло сжал сильнейший спазм, потом его запершило и начался неприятный, царапающий кашель. Из-за него тело свело судорогой, мышцы живота напряглись, и мне пришлось принять позу эмбриона. - А вот шевелиться не надо… - прохрипел, стараясь отдышаться. - Однозначно не надо. Лучше ещё посмотрю, поизучаю виды, так сказать, – взгляд упёрся в двери лифта.       — И этот не рабочий, - устало и с ноткой какого-то смирения выдохнул я. - Кто бы сомневался… – сами двери были выгнуты в мою сторону, видимо от ударов с внутренней стороны. В некоторых местах металл дверей был словно разорван и продавлен изнутри, открывая вид на тёмный зев шахты. – Спрятаться тут было явно не самой лучшей моей идей... Как меня не сожрали то ещё?       Голос в норму приходить не хотел и явно намекал, что нужно попить. Со стоном удалось перевернуться на спину. Привыкнув к новому положению тела, с усилием оторвал левую руку от пола и стал её разглядывать. К уже имеющимся шрамам на руках добавились новые, уже затянувшиеся и хорошо видимые в следах крови. По состоянию мышц на руке, вернее по их внешнему виду, пришел к выводу, что «усох» я на этот раз незначительно. С каждой секундой усиливающееся чувство голода намекало, что организму нужно в срочном порядке восполнить ресурсы, и вернуть прежние кондиции.       Минут пять у меня ушло на попытки снять рюкзак из лежачего положения. Ещё две я на ощупь искал воду и вытаскивал бутылку. Суставы всего тела ломило нещадно. Было такое чувство, что в пространство между костей залили бетон, до того туго они двигались.       Выпив пол-бутылки воды, почувствовал себя немного лучше. Кряхтя как старый дед, я смог доползти до ближайшей стены. Благо она была всего в полутора метрах от меня. Облокотившись на неё, стянул с шеи найденные ботинки. Этот дар богов! За время своих невольных скитаний начал понимать некого Джона МакКлейна, который сетовал на то, что среди маргинальной части человечества были сплошь одни дюймовочки. Только вопрос, почему я упорно думал о нём, как о «лысом», если в видениях у него были волосы? Впрочем, не это было важно в данный момент.       — Вами я займусь позже, - любовно отложил свою прелесть обувного производства в сторону. - Сейчас надо поесть, – желудок уже стал подавать признаки присутствия в нём голодного тираннозавра. – Щас… Щас потерпи… Не ты один жрать хочешь, проглот.       Вытаскивая свои скудные пожитки на божий свет, я чувствовал, что постепенно боль в теле стихает. Выкладывать пришлось всё, потому что припасы были в самом низу. Широкой публике, в моём лице, были представлены шикарные блюда из консервов.       — Мясные или рыбные? Ты что выберешь? – обращаясь к желудку, уточнил я. На что получил ещё более требовательный рык. – Всё–всё не надо кричать, не кипятись. Понял я. Сейчас тебя покормят, сейчас ты будешь кушать… Всё и сразу!       Консервы я самым натуральным образом поглощал, и при этом делал это с ужасающей скоростью. На этот раз я заметил и почувствовал, что благодаря еде моё тело как будто наливалось силой. Неприятные ощущения в суставах, сходили на нет, все мышцы приятно покалывали, словно кто–то делал мне профессиональный массаж после тяжёлой тренировки. Рельеф мышц восстанавливался прямо на глазах. Но вскоре процесс прервался, ввиду закончившихся баночек с пищей богов. Недовольно оглядевшись, констатировал, что из еды осталось только банка с чаем, взятая из столовой.       — Так выпьем же за то, чтобы всё стояло, окромя сердца! – с чувством продекламировал я и, постаравшись растянуть удовольствие, пригубил чаёк.       Допив баночку, я решил подвести итоги по всем фронтам, так сказать. Для этого я встал и подвигался, проведя разминочный комплекс. Ну, точнее, если наклоны вперед-назад и вращение рук и ног в моём исполнении можно было так назвать. Не испытав трудностей, также решил проверить себя растяжкой. Правда в самом начале я знатно струхнул, ведь ещё на процессе подъёма с пола, я почувствовал и услышал не самый приятный хруст по всему телу. Но боли никакой не было и это радовало.       Закончив разминаться под аккомпанемент шикарных щелкающих звуков, пришёл к выводу, что эластичность моих связок, мышц и сухожилий улучшилась, а суставы стали намного гибче. Мышцы по всему телу стали иначе отзываться, они немного по-другому расслаблялись и сокращались. Движения стали более быстрыми и плавными, но при этом само тело стало отзываться как-то резче и чётче, что ли.       — К этому надо привыкнуть, – отметил я для себя, ведь больше то и поговорить было не с кем.       Ну не считать же за собеседников зомби? Хотя с другой стороны их можно назвать почти идеальными собутыльниками. Молчат, слушают, смотрят на тебя многозначительными пустыми взглядами... Хотят сожрать… Мда… Да и кто захочет бухать с зомби? Я?       — Ну, допустим, сейчас я скажу явно… Нет, - колебания перед ответом неприятно удивили меня самого, вот только... – Но такими темпами, я скоро не найду в этом ничего зазорного… – Представив себе картину, где я, под рюмочку–другую чего-нибудь горячительного, изливаю душу зомбаку за жизнь, а он кивает мне и грустно вздыхает в нужные моменты… – Не, не, не… - начал резко мотать головой и с закрытыми глазами, избавляясь от привидевшейся картины. - Боже упаси! Это был бы самый лютый трэш в моей жизни. Хотя, что я помню о своей жизни?       Стол с закуской и запотевшей бутылочкой беленькой в ведёрке со льдом и с зомби на противоположном конце в рваной, домашней, футболке и трениках с пузырящимися коленями непрошено привиделся вместо воспоминаний о жизни. Попытавшись развидеть эту картину путём переключения на новую задачу, я поднял с пола свою мечту номер два. Стильные, чёрные, кожаные ботинки с высоким берцем, с дополнительными защитными элементами. На их подошве и на внешней части берца красовались логотипы: «lowa». Лёгкие настолько, что я практически не чувствовал их вес. Настроение от их осмотра стремительно росло, да и осознание, что я круче «крепкого орешка» приятно грело душу. Он не смог, а я да! Ну вот, опять! Какой «орешек»? Почему он именно «крепкий»? Кокос, что ли? Да и вроде как там был лысый не лысый МакКлейн, а не непонятный орех! Что б эту память…       Сделав пару вдохов и выдохов, успокоился и начал вновь любоваться своей собственностью.       — Мягонькие и такие родные, хоть и снятые с чужих ног, но теперь… Теперь они послужат лучшему в мире мутанту с мотором! – вскинув руку в ликующем жесте, с зажатыми в ней берцами, я постоял так, будто красуясь, перед, видимыми лишь мне, толпами зрителей. – Тихо, шифером шурша, едет крыша то моя. Я вот прям, ощущаю это.       Но перед тем, как одеть эту прелесть решил привести себя в порядок. Намочил остатками воды полотенце, взятое из столовой, я принялся стирать с себя кровь и грязь. Так же протер и сами ботинки. На это убил всю воду, но результатом остался доволен. Надев честно изъятые у охранников новые носочки, принялся натягивать мою прелесть. Зашнуровав и пройдясь по холлу, я понял, что мечты сбываются! И «Газпром» тут был ни при чём! Кем бы этот «Газпром» не был… Чёртова память.       Упаковав свои вещички в заметно полегчавший рюкзак, я, с чувством голода, но с яркой улыбкой и верой в светлое будущее, двинулся дальше. Спустившись вниз, забрал дробовик. Проверил его целостность и убедился, что он вполне пригоден для дальнейшего использования.       — Хотя, чтобы ему было то? Такой дурой двери входные выносить – милое дело! Не, это не дробовик, теперь это… Зенитка! Да именно так... – размышлял я, перезаряжая свою вторую прелесть и кивая головой. – Патронов бы только побольше в него запихнули б, и было вообще хорошо. Или мне мозгов? – остановившись от наполнения магазина Benelli M4, я решил подумать о неожиданно посетившей меня мысли.       – Так. Интересно. Прошлый укус увеличил мою силу, этот, от собаки, по всей видимости, добавил ловкости... Грёбаное RPG... А что такое RPG? Память почему-то подсунула грудастую медсестру в ну очень коротком халатике на голое тело... Что же будет, если зомби-змея укусит меня за… - я посмотрел вниз и тут же вскинул голову обратно вверх. - Не, не, не… Главный калибр бережем как зеницу ока.       Сделал несколько глубоких вздохов. Какая только ересь не лезет в голову. Нужно было убираться из этого места как можно скорее. Зарядив дробовик и убрав его за спину, я вооружился МР7 и зашёл в помещение досмотра.       — Боже мой, ну и дыра! Вонь, кишки… Фу блин… - даже с зажатым носом неприятный запах бил в нос так, что мог вызвать слёзы. - Когда же мне станут попадаться живые, красивые девушки, которых не смутит мой внешний вид?       С этими словами я аккуратно и брезгливо перепрыгнул турникет на посту охраны. Дохлые собаки воняли так, что отбивали всякое желание их рассматривать. Выйдя из помещения и осмотрев обстановку, понял, что пока опасности нет. Или вернее, пока я её не вижу. Двинувшись в сторону офиса охраны, размышлял о вариантах пополнения продуктов.       — В столовую в центре уровня соваться опасно, – произведя не самые сложные математические подсчёты, я вывел общее количество оставшихся животных. – Двадцать девять собратьев зомби–собак должны отираться именно там. Плюс обычные зомби, но они в массе своей пошли к виварию, хотя после шума на посту могли и пойти куда угодно, кто ж разберётся, что творится в мозгу этих тварей. Хотя да… Кто ж, кроме меня, любимого?       По мере движения мне уже привычно попались трупы. В большинстве своём одетые в защитную одежду сотрудников лабораторий, но всё чаще попадались тела охранников. Пока шёл, обыскал пятерых. Брал с их тел в основном боеприпасы, редко ключи от личных шкафчиков. Уже на подходе к лестнице, что вела в сам офис, заметил быстрые силуэты в проходах между лабораториями. Подойдя ближе заметил, что на её ступенях лежали два трупа охранников. Решил не искушать судьбу, и, быстро поднявшись по ней, я смог попасть к одному из двух входов–выходов из офиса. Приложив ключ к считывателю, я дождался пока значок сменится на зеленый и шустро заскочил внутрь.       Изнутри офис охраны представлял собой восемь больших помещений, соединённых одним общим коридором. Первая комната, судя по всему, была комнатой брифингов. Тут присутствовали столы и стулья, расставленные в эдаком «школьном» характере. Так же была трибуна в дальней части помещения, а за ней слева на стене висел большой широкоформатный телевизор, чуть правее него был стенд с приколотыми к нему документами и общим планом этажа. На последнем я заметил пометки, для движения патрулей.       — Серьёзно у них всё было поставлено. Правда это им не помогло, но свое дело они явно знали… – продолжая осмотр отметил, что в комнате был ужасный бардак, часть парт и стульев были перевёрнуты, по всей комнате были разбросаны листы формата А4. Подняв один из них, я понял, что это были служебные приказы.       На полу попадались следы крови, видимо и сюда зомби смогли попасть. Выбросив лист, я убрал в кобуру МР7 и взял на изготовку свою любимую «зенитку». Двинулся дальше в коридор, что имел своё начало в правой части комнаты «брифингов». В нём обнаружил тела охранников. Сам коридор имел длину метров тридцать и заканчивался дверью, судя по всему, эта дверь вела на вторую лестницу из офиса. Справа и слева в коридоре были двери с табличками. Часть из них была целая, другая была выбита внутрь помещений и, либо лежала внутри, либо висела на остатках петель. Те, что были целыми, закрывалась на электронные замки и были явно крепче сломанных.       Пройдя внутрь коридора, я решил сначала осмотреть все помещения, а уже потом собирать полезное с них. Тишина угнетала, но быстро поборов негативные мысли, в скором темпе начал обследование всего офиса, на наличие угроз моей бесценной тушки. В результате осмотра побывал во всех помещениях: столовой, комнате отдыха, кабинете начальника смены, оружейной комнате, раздевалке и комнате видео наблюдения. Проблем нигде не встретил… Почти нигде.       Когда осматривал раздевалку, заметил, что кроме личных шкафчиков, тут было две двери, в дальней части помещения, они располагались по углам стены. Разобрать назначение дверей я не смог, ведь никаких обозначений на них не имелось, но предположил, что это душевая и туалет. И из–за двери последнего до меня доносились странные шаркающие звуки, перемежающиеся звуками рычания и падения на пол чего–то очень большого. Пройдя стройные ряды личных шкафчиков, с номерками на дверцах. Замер рядом с последним, на котором была нарисована цифра «пятьдесят», слева от него была дверь, что привлекла моё внимание этими звуками. Она открывалась наружу, потому я очень аккуратно, стараясь не шуметь, провернул дверную ручку и, резко потянув дверь на себя, распахнул её. После чего быстро наведя прицел дробовика на внутреннее пространство, на несколько секунд даже замер. Сказать, что я удивился, ничего не сказать… Цензурного…       Даже моя черепушка подкинула новый коротенький флешбэк по этому поводу: тучный, кудрявый блондин, постоянно озираясь, бежал по полю стадиона от поджарого темнокожего зомби. Стараясь быстро перебирать своими толстыми ногами, он секунда за секундой проигрывал этот «забег жизни». Расстояние между охотником и жертвой неумолимо сокращалось. Вскоре пришел конец этой драме, зомби, повалив на зеленую травку толстяка, с явным удовольствием, вгрызся в его шею…       Помотав головой, решил поделиться увиденным с зомби–охранником, что со спущенными штанами, и светя причиндалами, развернулся в мою сторону:       — Ты нарушил первое правило «Зомбилэнда», – я навёл прицел на голову толстяка и продолжил. – И это правило звучит так: «Будь в форме»!       Один выстрел разворотил лицо этой туши, но не снес голову, а лишь частично повредил. Жирное тело, по-моему, даже не почувствовало силу выстрела «зенитки» и, выставив руки вперёд, маленькими шажками пошло в мою сторону.       — Это как так-то? Ты что, бессмертный? – возмущённо спросил я, всаживая патроны «магнум» двенадцатого калибра, снаряжённые картечью, в медленно подходящую тущу зомби. Только на шестом выстреле зомби закачался и всей своей огромной массой упал на кафельный пол туалета. Из обрубка шеи медленным потоком лилась кровь. – Ты что такое жрал, что тебя так раздуло?       Быстро оглядев помещение и не обнаружив ничего подозрительного, решил проверить соседнее помещение, которое оказалось пустым и являлось душевой.       — Это я удачно зашёл! – пройдя внутрь и проверив подачу воды в первой же кабинке, я убедился в её присутствии. – Позже сюда заскочу. Протирания, конечно, вещь хорошая, но нормальный душ получше будет, как ни крути.       Вернувшись в раздевалку, я решил проверить тушу зомби. Не часто встретишь охранников такой комплекции, а учитывая трупы тех, что видел до этого, он был самым уникальным из всех.       — Три в одном, походу вот кто должен быть главным лицом известного шампуня и бальзама в одном флаконе, – шаря по карманам мертвяка, я нашёл только засаленный платок и ключ–карту начальника смены охраны на имя Комуто Хироато. – Не, мужик, тебе явно сейчас лучше, - протянул и добавил. - Однозначно. А вот мне да, херовато не то слово.       Больше сюрпризов с зомби в этих помещениях не было. Только восемь трупов, с характерными пулевыми ранениями у некоторых: один в голову и два в сердце. Практически все они были застрелены из одного оружия и почерк был уже знакомым. Да и в комнате с пультом видеонаблюдения я встретил уже знакомые надписи на мониторах: «no signal», с застреленным оператором.       — Спецы были и на этом этаже. Узнать бы, что им было тут нужно?       В столовой пришлось задержаться. Тут был холодильник, в котором было много еды в подписанных герметичных боксах. Открыв первый ланч-бокс, я понял, что это так называемый бенто. Сотрудники, видимо, брали из дома готовые блюда, желая порадовать себя домашней стряпней. Или же их половинки снабжали добытчиков провиантом на смену? Яркие и нежные цвета блюд были непривычны для меня, а их оформление говорило о немалом художественном вкусе человека, приготовившего эти блюда.       — Однозначно готовила женщина, - сделал логичный, на мой взгляд, вывод. - Интересно, сколько времени она потратила, делая всё это? – варёный рис, выложенный в форме головы панды с вырезанными из листочков нори глазками и ушками, лежал в соседстве с котёнком из риса. В отдельных отделениях находились и грибы, и помидоры, и креветки, и ещё куча всяких ингредиентов, половину из которых вообще разобрать не получилось. – Даже есть жалко такую красоту, - с сожалением вздохнув, я сглотнул слюну. - Но… Голод – не тётка, он – дядька.       Расположившись за столом и схомячив один бенто, на меня вновь напал лютый жор. Из холодильника были вытащены практически все коробочки и коробки. Я, как истинный ценитель, пробовал каждое блюдо. Не всё нравилось, но в большинстве своём было реально вкусным и, судя по составу некоторых коробок, полезным.       Закончив с трапезой, почувствовал себя значительно лучше. Голод больше не мучал, поэтому я решил заняться экспроприацией чужого имущества, в свои загребущие ручонки. И начал это дело, с добычи провианта в путь, что было логично. Собрав остатки в два больших контейнера, и прихватив из холодильника любезно оставленные там баночки с чаем и кофе вынес это всё в раздевалку, где решил устроить штаб мародера.       Уже в раздевалке, сложив всё съестное на удобные скамейки, я решил проверить шкафчики с вещами охранников. Быстро пробежав по офису и собрав с охранников всё что мог, включая ключи от их шкафчиков, сложил с теми, что у меня были. В сумме получилось двадцать два ключа. В раздевалку, я, согласно номеркам на бирках, открыл все ящики. Пока перемещал найденное добро на скамейку, краем сознания отметил, что в основном там были сменные вещи и полупустые личные сумки.       Открыв очередной шкафчик, я сорвал джек-пот. В нижней части сиротливо стоял тактический рюкзак армии США. Он был весь перетянут дополнительными molle лямками и выглядел весьма солидно. Вытащив эту новую мою «прелесть» из шкафчика, принялся его разглядывать.              Рюкзак имел пластиковую раму, предназначенную для распределения нагрузки, расширенные плечевые ремни и мягкий пояс. Он был совместим с большинством бронежилетов, и мог интегрироваться в форму дополнительными крепёжными ремнями. Да что там говорить? У этой прелести внутри было даже отделение для питьевой системы, с пластиковой бутылкой и подключённой к ней трубкой выведенной через лямку рюкзака наружу. Конец трубки имел специальную силиконовую насадку–клапан, облегчающую питьё и исключающую выливание воды из бутылки.       — Это любовь с первого взгляда! – я не мог налюбоваться на новое приобретение. – Как, оказывается, мало нужно мутантам для счастья: одежда, обувь и крутой рюкзак. Ну, ещё и оружие. Надеюсь, что в оружейке ещё что–то осталось.       Хозяин рюкзака использовал его для переноски формы и в основном внутри были грязные вещи. Объём тоже радовал. Пятьдесят литров, против двадцати пяти моего нынешнего, ясно давали понять, что с рюкзаком Рэо нужно прощаться. Вывалив всё содержимое на пол раздевалки, я отложил рюкзак отдельно от остальной кучи вещей.       — Потом всё отсортирую и упакую, - выдал сам себе решение. - Так… Осталось три ключа. Сейчас осмотрю оставшиеся шкафы и надо идти в оружейку…       Остальные шкафчики ничем не порадовали, кроме набора несвежих маек и носков, поэтому решил двигаться по намеченному плану приватизации дальше. Только неожиданно дверь оружейной не открылась с карты «главнюка». Она была первой, что так себя повела. Пришлось доставать карту начальника смены и пробовать её. И это сработало!       — Странно, - посмотрел на впервые подведший меня девайс. - Думал, что у Такэмицу Дайчи были права на посещение всех комнат в комплексе. Но, видимо, это не так. Хотя логично, что здесь делать «главнюку»?       Внутри, комната была заставлена оружейными пирамидами и столами для снаряжения магазинов и чистки оружия, а также ящиками с боеприпасами ко всему оружию, что тут находилось. Отдельно стоял небольшой шкаф с металлическими дверцами, благо одна дверь была приоткрыта, и шкафы с бронежилетами, в которых, по всей видимости, было дополнительное обмундирование.       Часть оружия в пирамидах отсутствовала, а валяющиеся на полу патроны и вытащенные и сваленные на пол бронежилеты говорили о том, что охрана вооружалась в дикой спешке, что для меня было хорошей новостью. Обследуя оружейку, помимо боеприпасов я нашёл кучу полезного. К такому я отнёс дополнительную защиту на пах и плечи для бронежилета, которые спокойно присоединялись к моему, благодаря удобным ремешкам. Помимо этого, нашёл удобные тактические перчатки без пальцев, на внешней стороне которых были шикарные металлические вставки, превращающие их в дальнее подобие кастета. На внутренней части перчаток были вставки из прорезиненного материала, не дающие оружию скользить в руках. Далее нашлись налокотники и наколенники, что также были мной отложены к перчаткам.       Шкаф с приоткрытыми дверцами тоже принёс немало сюрпризов. Там располагались небольшие закрытые контейнеры, внутри которых лежали различные модификации для оружия. Чего там только не было: от различных прицелов, лазерных целеуказателей и до интегрируемых тактических фонарей и ножей. Пара последних, в специальных чехлах, разместилась на мне сразу. Больно они удобными были. Также из полезного нашёл дополнительное оборудование для Benelli M4 и для МР7, в виде телескопических прикладов.       Прикинув так и эдак, решился на модернизацию оружия. Так как чисткой имеющегося у меня стреляного оружия заниматься было долго, решил поменять их на найденное тут. Провозился долго, но результатом остался доволен. HK MP7 обзавелись лазерными целеуказателями и фонариками, также были заменены телескопические приклады, на более удобные. Но самое приятное, на обоих поменял встроенную рукоятку на цевье с планками и к нему присоединил стационарную, настраиваемую по длине рукоять. На один из них прикрутил глушитель. Тишина наше всё.              Глоки тоже не были забыты и прошли модернизацию фонариками и коллиматорами.              Дольше всего возился с новой «зениткой». На М4 установил всё те же модули, плюс поменял приклад на телескопический. Патронташ снял со старого.              Пристреливать и настраивать яркость новых прицелов пришлось в коридоре. Других мест не было, а он был достаточно длинный. За шум не переживал, двери в офис были надёжные, металлические.       Пока снарядил магазины, пока перетаскал всё в раздевалку, пока модернизировал и пристреливал новое оружие, пока подгонял снарягу под новые габариты оружия и совершал простую и понятную механическую работу, я словно выключился. Монотонная работа утомляла и приносила чувство какого–то напряжения, что было странно. До этого, на предыдущем этаже, это был приятный процесс, позволивший расслабиться и почувствовать уверенность, но сейчас это было не так.       Настроение было каким-то непонятным. Не злость, не грусть, не усталость, а что-то среднее. Провозился долго, поэтому, стащив все пожитки в раздевалку и свалив всё в разные по размерам кучки, мужественным решением постановил - надо расслабиться. И хоть я и нашёл бутылку Джека в кабинете начальника смены, а голова вновь выдала какие-то странные ассоциации к слову «расслабиться» в виде удобного кресла, вкусной разнообразной мясной нарезки и хорошего алкоголя, но сейчас это явно было не ко времени. Посему, перед тем как напялить на себя чистые шмотки, решил сполоснуться. Ведь хороший душ всегда может помочь расслабиться?       В ускоренном темпе я разделся, прихватил с собой верную «зенитку», ибо «постоянная бдительность!», и найденный в одном из шкафчиков гипоаллергенный гель без запаха, и пошлёпал босыми ногами в душ.       Устроившись так, чтобы всегда видеть вход и иметь быстрый доступ к оружию я встал под теплые струи.       — Кайф, - довольно протянул я, стараясь расслабиться и чувствуя, как вода омывает тело. - До чего же это приятно, вспомнить какого это…       Намыливая своё шрамированное тело, я старался думать о более приятных вещах и думал о том, что же мне делать, когда я выберусь отсюда. То, что я выберусь, не сомневался ни секунды. Тугие струи воды били в пластину на затылке, отчего я недовольно хмурился. Глаза невольно провожали эти ручейки: как они весело текли вниз, объединялись и разъединялись бесчисленное количество раз, натыкались на преграды-шрамы, омывали их, меняя маршруты. Эти уродливые шрамы, испещрившие моё тело…       Слыша звуки столкновения воды и пластины и наблюдая за движением воды по шрамам я всё больше и больше погружался в пучину собственных эмоций и ощущал, как только приобретённое спокойствие под тёплой, даже немного горячей водой, оставляет меня, а на его место приходит коктейль из совсем других эмоций. Усталость, накопившаяся во мне, вспышки воспоминаний, видений, всё это перемешивалось в сознании, пробуждая во мне доселе неиспытанные чувства. Первобытная, лютая ненависть, желание отплатить им в сотни раз большими мучениями.       Перед глазами мелькали воспоминания обо всех виденных мной ужасах, о пытках–экспериментах и моих криках–мольбах о том, чтобы они прекратили мучения. Я словно заново ощущал всю ту боль от операций, что тогда испытывал, представляя, что сделаю с этими монстрами, когда их найду. Страха не было, он уже умер, но злость, одиночество, бессилие и обида на выродков, что сотворили меня, нашли выход: я стал бить стену, оставляя на ней лишь обломки плитки. И тут новые виденья прошили в моё сознание - ликующие улыбки людей, что смотрели на моё тело через мутную жидкость, что наполняла колбу в которой плавал, слышал их радостные голоса, разобрать слова не удавалось, но то, что эти твари радуются, не вызывало сомнений.        — Суки… Сожгу до тла и переступлю через любую преграду, но я выживу и выберусь отсюда, – вырвалось из меня яростное шипение. – Убью! Я вас всех, тварей, убью! Забью, как животных… Уроды… Ненавижу… – со злостью приговаривал я, кроша плитку.       Еще было видение, где надо мной склонилась какая-то девушка и, обрабатывая мои шрамы, приговаривала какой же я монстр.       – Они хотели сделать из меня монстра?! Не-е-т, обломитесь твари… Я человек. Пока сам себя таковым считаю, я им буду. Но с ними… О да… С ними, я буду самым страшным монстром из всех. Зомби удавятся от зависти, - приговаривал я тихо, продолжая колотить кулаками в стену.        Будто очнувшись от какого–то транса, я заметил, что моя рука замерла в нескольких миллиметрах напротив крупной вмятины на стене. Осмотрев выбитую, раскрошенную плитку на полу, и вмятину в бетонной стене, я перевёл взгляд на свои руки. Они были абсолютно целыми. На костяшках были мелкие осколки плитки, но они не пробили кожу, а просто прилипли к ней. Ярость в груди продолжала клокотать, сплетаясь тугими клубками и требуя освобождения, вот только выхода в виде ударов больше не требовалось.       — Найду всех, кто сделал меня таким, и заставлю страдать, а потом убью… Каждого, раз по десять. И пусть многие из них бродят сейчас в виде живых трупов, оставшихся в живых, я найду. Да, так и будет… – совершив несколько глубоких вздохов, я отметил. – Все, более – менее успокоился.       Сполоснулся от осколков и решил закругляться, подпитываясь той ненавистью, что тихо, словно на медленном огне, бурлила во мне. Прихватив дробовик, неспешно направился на выход. Движения мои были нарочито медленными, словно я старался не растерять весь настрой. Не расплескать дикую ярость, а дождаться нужного мгновения, обмануть врагов и только тогда обрушить на них свою кару. В голову приходили заманчивые картины, как именно я с ними всеми поступлю. Лиц видно не было, только тех, кого смог увидеть в воспоминаниях, у остального лица были затемнены.       Медленно обтираясь сухим полотенцем и предаваясь кровавым грёзам о мести, я неожиданно вспомнил… Да, именно вспомнил, как в детстве меня так обтирала моя мама. Она, лохматя мои волосы, с ласковой улыбкой шутила надо мной. А в глазах были безграничная любовь и забота обо мне. Это были не те флешбэки, которые путают меня постоянно, а именно воспоминания. Мои. Я чувствовал это и старался запомнить каждую мелочь, каждую черточку лица этой женщины, каждый блондинистый волосок на голове, ямочки на щечках. Больше всего вспомнились красивые глаза небесно-голубого цвета. В них было столько жизни и радости, столько теплоты и заботы, что я замер и максимально сконцентрировав своё внимание, крепко зажмурился, стараясь уловить лишние детали этого воспоминания. Я слышал свой голос, который просил маму перестать издеваться надо мной, а она, задорно смеясь, отвечала, что никогда не сможет это прекратить, ведь я так мило дуюсь… Красивое лицо, правильные черты лица, нежные ямочки на щечках, глаза в обрамлении пушистых ресниц… Её нежные прикосновения… Её смех… Её голос…       — Мама, вот ты какая… – что-то было странное на щеке. Проведя по ней рукой, я понял, что это было. Это называется слёзы и идут они, когда больно или грустно. – Пусть многое мне не понятно совсем, многое вызывает вопросы. Но воспоминания о моей маме… Спасибо, кто бы там наверху не был, спасибо тебе за это.       Отпускать воспоминание и возвращаться в безумную и одинокую действительность не хотелось, поэтому я раз за разом прокручивал его в голове, словно на плеере любимую композицию. Очнулся я от этого транса резко, как будто кто-то рубильник переключил в сознании. Прислушиваясь к себе, понял, что ярость и злость никуда не делись, но теперь они не довлели надо мной. Они затаились, уснули где-то в глубине, готовые в любую, нужную минуту вырваться наружу по первому требованию.       Я вновь начал дыхательную гимнастику, потому что чётко понимал, что со мной не всё нормально. Все эти перепады настроения, все эти шутки и разговоры с самим собой, это своего рода защитный механизм моей психики, вот только это понимание ничего мне не давало. Окружающий ужас с самого начала моего пробуждения не добавлял поводов улучшить своё внутреннее состояние, не давал возможности понять себя, разобраться, что и как. Но этот ужас дал мне пусть не причину, но цель. Даже несколько. Понять, что же со мной сотворили учёные, это раз. Постараться восстановить память или хотя бы узнать кто я, это два. Отомстить, всем связанным с этим, уродам, это три. Ну и не сдохнуть в процессе, это четыре.       — Пока буду руководствоваться этими пунктами. А, нет… Добавлю ещё один: быть человеком. Не быть похожим на человека монстром, а быть тем, кто в своих собственных глазах готов быть хорошим человеком... – эта мысль даже остановила процесс растирания полотенцем. – Сказал тоже. Как можно остаться хорошим, помня всё то, что тут происходило? Помня всё, что они делали… Да и перед кем быть хорошим? Перед другими людьми? А они смогут принять такого, как я? Мило улыбаться в магазине и не шарахаться от моего приближения? Не называть меня в спину уродом или монстром?       Ещё один вздох, на этот раз устало-горестный, огласил стены душевой. Мне нужно было расслабиться.       — Хотя, а так ли мне важно мнение большинства? Ну, назовут уродом – получат в бубен. Никому не позволю обзывать себя.       Тут в моей голове вновь замелькали сюжеты, смысл которых сводился к тому, что добро должно быть с кулаками и оружием.       — Да, именно так! - кивнул невидимому собеседнику. - Пофиг кто там, что скажет. Я буду человеком для себя, а для других… Да и пофиг кем я буду для них. Любите таким, какой я есть. И вообще… – встав в героическую позу и отведя руку с зажатым в ней полотенцем, представляя себе, что это оружие, я с гордым видом произнес: – Я буду нести возмездие во имя… Луны?       Нет… Как-то бредово звучит.       - Может, во имя… Чего? Надо ещё обязательно обдумать этот момент, - для важности поднял указующий вверх перст, едва не уронив полотенце.       Это было глупо, но мне некого было стесняться, да и помогало такое поведение высвободить из себя хотя бы часть всего того странного, что томилось во мне.       С мыслями о слогане для своих будущих эпических свершений, принялся одеваться в отложенные вещи. Все они больше старых подходили мне по размеру. Чистое нижнее белье, состоящее из труханов – парашютов и майки алкоголички заняли свои законные места. Штаны из крепкого материала, с кучей карманов уже так не обтягивали зад и были немного длиннее своих предшественников, благо заправил их в любимые ботинки. Перед тем как надеть броник с рюкзаком, одел найденную тут куртку из тех же материалов что и штаны. Чёрная, удобная, но немного коротковата в рукавах, поэтому пришлось их закатать выше локтя и зафиксировать от сползания налокотниками.               Одев наколенники, тактические перчатки, всю имеющуюся сбрую в виде бронежилета, рюкзака и кобур под оружие, решил дополнить образ хорошего парня. Напялил на голову модную чёрную кепку с надписью: «I LOVE SEX» крупными буквами. Только вместо слова love там было красное сердечко. Кепка была удобной и частично закрывала пластину на голове. Да и отрегулировать ее не составило проблем. В общем, мне понравилось.       Рассовав оружие и попрыгав на месте, отметил, что нигде ничего не давит и особого шума не издает. Вооружившись обновленным МР7 с глушителем, я уже чуть было не покинул это помещение.       — Спасибо этому дому, пойду к другому! Ах да! Чуть не забыл…       Порывшись в ворохе не подошедшей одежды, я забрал найденные в одном шкафчике часы. Обычные электронные часы, с пластиковым ремешком, удобно разместились на запястье левой руки. Раньше значением времени особо не заморачивался, да и спрашивать: «Который сейчас час?» не у кого было. Ну не к зомби же подходить с этим вопросом?       — А так, я стану ориентироваться не только в пространстве, но и во времени… Как-то излишне пафосно это прозвучало… Ну да ладно, – часы, мерным зелёным светом показывали 06:23am, что говорило только об одном. – Утро красит нежным… Красным светом.       Выйти из офиса решил из второго выхода. Мало ли кто меня сторожит на том, с которого я попал в помещения охраны. Выйдя в мрачное пространство, быстро осмотрелся. Угроз не было.       — Подозрительно-то как…       Спустившись на нижний уровень, решил действовать по плану. Взглянув на «загадочную» дверь прищуренным взглядом, я двинулся в сторону крематория.       — Мало ли, что там полезное найду. Да и позырить, чё и как, там надо…       К сожалению, ничего полезного, кроме не самых приятных видов, я там не нашёл. Большое помещение было разделено прозрачными перегородками на три части. Первая и самая большая –холл, в нём было много прозрачных, герметичных контейнеров, скорее всего для перевозки подопытных животных. Сложены они были на паллетах, друг на друге в левой части этого холла. Рядом с ними были рохли для перевозки с дополнительными крепежами самих контейнеров.       Далее шли два помещения соединённых между собой проходом. Слева было помещение дезинфекции и чистки, а справа стояли собственно, печи крематория. Внутри этих помещений бродила парочка зомби. Были ли они сотрудниками крематория или же заскочили сюда спрятаться, мне было не понятно, да и не особо интересно.       — До меня им не добраться, потому пусть «живут», - вынес свой приговор. - Убивать их – поднять лишний шум.       Двери тут были автоматическими, так что, дождавшись пока они закроются за мной, я двинулся к предпоследнему пункту своего плана – к лабораториям. Для посещения выбрал лаборатории «G-4» и «H-4», по двум причинам. Первая - они были дальше от столовой, в которой я заметил собачек. Вторая - именно эти лаборатории располагались на пути к постам досмотра и далее, к лифтам.       Скорым шагом отправился к первой намеченной лаборатории. Свернув в проход между лабораториями «F-4» и «G-4», я подошел к входу на территорию лаборатории.       Всего входов было три. Два из них ограждали внешний периметр от лаборатории прозрачными, высокими перегородками, располагаясь спереди и сзади. Перед каждым была дверь со считывателем. Приложив карту «главнюка», я с выдохом обрадовался открытию двери. Попав внутрь периметра, быстро протопал к лесенке, что вела к непосредственному входу в сами лаборатории. Повторив процедуру и зайдя внутрь, попал в узкое пространство. Как и остальные ранее, эта лаборатории представляли собой соединённые в кластер боксы, соединённые внутри узкими проходами.       Осмотревшись, я понял, что первый бокс - это своего рода раздевалка с помещениями для гигиены. Для прохода в дальнейшие помещения нужно было облачиться в герметичный костюм и пройти процедуру очистки. Которая производилась в следующем боксе.       Пришлось снимать с себя всё лишнее, ведь неизвестно, как эта очистка скажется на оружии и открытых участках кожи. Рисковать собой я не решился.       Оставив себе лишь пистолеты, которые разместил на пузе под костюмом, я прошёл в следующее помещение. Стоило только зайти внутрь, сработала автоматика дверей, блокируя выход из него.       Приятный женский голос на английском языке донес полезную информацию:       - Производится процесс обработки, пожалуйста, пройдите в центр помещения и займите позу номер шесть.       — Это какую-такую позу мне тут надо занять? - озадачился я вслух. - Раком что ли встать?       Была надежда, что мне последуют дальнейшие инструкции, но их не последовало. Прикинув так и эдак, прошёл в центр помещения, который на полу был отмечен красным кругом. Заняв позу, руки в стороны, ноги на ширине плеч, все пальцы сжаты кроме среднего. Замер.       Голос продолжил:       — Инициализация процесса обработки, пожалуйста, не двигайтесь.       Далее помещение заполнил какой-то туман, что, оседая на костюме и на прозрачном защитном щитке шлема, собирался в капли, которые стекали с меня на решётчатый пол. После всё это марево было затянуто в вентиляцию, а жидкость, что скопилась на внешней части костюма, стала быстро испаряться.       Голос не успокаивался:       — Очистка произведена, приятной работы, Такэмицу-сан.       Важно покивав, я устремился к открывшейся двери во внутренние помещения, где увидел лишь бардак. Компьютеры учёных, что стояли за отдельными столами в разных частях помещения, были разворочены. Осмотрев один, я понял, что изымали жесткие диски.       Пройдясь по остальным трём помещениям, понял, что тут велись практические исследования на животных. Об этом говорили два последних помещения, но обо всём по порядку. Выйдя из бокса с компьютерами, я попал в помещение с двумя длинными столами, которые стояли справа и слева помещения, образуя собой широкий проход в следующий бокс.              На столах было много оборудования, о назначении, которого я даже не догадывался. Многие из этих агрегатов были подключены, судя по всему, к вытяжке и уходили широкими трубами в потолок. Микроскопы, всякие колбочки-мензурки и много документов. Всё это добро в данный момент валялось в беспорядке на этих столах. В пластиковых боксах, что находились на столах, лежали трупики мышей и крыс. Все ящики столов были открыты, а их содержимое вывалено наружу. Прозрачные дверцы холодильников, что стояли в углах помещения, сейчас были раскрыты и их содержимое частично валялось перед ними на полу.       — Эти помещения также обыскивали, видимо собирали данные и материалы исследований, – постояв мгновение, фыркнул. – Капитан очевидность, блин… Надо прекращать озвучивать эти мысли, хотя… Всё равно меня никто не слышит.       Пройдя в следующее помещение, я попал в бокс с двумя металлическими столами и кучей оборудования для вскрытия. Столы были плоскими и имели необычную крепёжную систему, направленную для фиксации испытуемых. По всей видимости, этот бокс имел патологоанатомическую направленность.       — Слово-то какое вспомнилось, - работа моего мозга не была подвержена логике. - Удивляюсь своей памяти.       Ну и вишенкой на торте ужасов был бокс практических исследований. Он был весь перегорожен дополнительными прозрачными стенами, которые образовывали своего рода секции. Каждая имела такие же прозрачные двери со считывателями ключей, пройдя которые я вышел к последней секции. Сюда доставляли подопытных животных, с помощью специального подъемника, но не это привлекло моё внимание…       В большом прозрачном боксе, такие я видел в зале крематория, лежала собака. Ещё живая собака, или вернее сказать, большей частью похожее на собаку существо? У этой бедняги вместо кожи была крепкая на вид чешуя. Ушей не было. На их месте были лишь отверстия в черепе. Из них на пол бокса, образуя лужицу под собакой, вытекала какая-то розовая слизь. Лапы собаки были изменены, сейчас эти конечности напоминали конечности рептилии. Более короткие лапы, заканчивались внушительными когтями. Животное жалобно поскуливало, на каждом судорожном выдохе и даже не предпринимало никаких попыток подняться.        Но не это заставило меня замереть на месте, а взгляд, которым животное смотрело прямо мне в глаза. В её взгляде читалось, что ей безумно больно. Он, будто молил меня о спасении и спрашивал, за что с ней сотворили такое. Коричневые, с красным отблеском глаза передавали столько эмоций, что её боль словно проникала в меня и где-то глубоко в душе находила отклик. В этой собаке я будто видел самого себя, в момент своего пробуждения.       — Я не могу тебе помочь, - тихо и грустно произнёс я. При внимательном осмотре стало понятно, что добраться до неё никак не смогу. Бокс был заперт, и как он открывался, было непонятно – замков, как на предыдущих, не наблюдалось. Да и у меня стали появляться здравые опасения. Кто его знает, что там с ней сотворили те мрази в белых халатах? Чем облучали, травили? Заразна она для других или нет? - Не могу убить или как-то облегчить твою боль, но я обещаю, те твари, что сотворили с тобой такое и те, кто стоят над ними, ответят… За всё, суки, ответят.       Животное, будто понимая мои слова, закрыло глаза. Словно возлагая месть за себя на мои плечи. И я принял это. Я отомщу, и за себя, и за это бедное создание. Можно сказать, что принёс непреложный обет.       Молча выйдя из этого бокса, направился на выход. Не проронив ни слова, я стягивал с себя ненавистный защитный комбинезон. Опять накатила злость и ярость. Только в этот раз было ещё и чувство бессилия. Они омывали моё сознание, вновь начав распалять ярость, сидевшую глубоко во мне. Только лишь вспоминая глаза собаки, я смог успокоиться и мыслить более здраво.       Выйдя из лаборатории, решил всё же посетить запланированную «H-4». Пройдя через второй выход из периметра «G-4», я попал в проход между лабораториями. В нём обнаружил тела в таких же комбинезонах, что надевал в прошлой лаборатории. Все трупы были застрелены. Перевернув один из них, я понял, что убили уже зомби. Об этом говорили пустые буркалы глаз и следы укусов на теле, видимые в прорехи разорванного защитного костюма. Оставив осмотр, двинулся в сторону входа в следующую лабораторию.       Вся процедура повторилась. Переоделся, прошел очистку и попал в те же боксы, что и в прошлой лаборатории. Отличий от посещённой ранее было минимум. Такие же разбросанные документы и развороченные компы, но они, отличия, всё же были. В углу четвертого бокса, рядом со столом, лежал труп убитой девушки. Она лежала навзничь, с пробитым выстрелом забралом головной части комбинезона. Всё внутреннее пространство разбитого прозрачного щитка было забрызгано кровью.       — Видимо, она попыталась спрятаться тут и её застрелили. Кто–то из спецов по всей видимости зачищал свидетелей, – поработав «капитаном очевидность» ещё раз, я озвучил эти мысли, но кое-что привлекло моё внимание. – А это что?       Осматривая тело девушки, я обнаружил, что под комбинезоном была небольшая нательная сумка. Внутри неё находилась объёмная тетрадь в кожаном переплёте, с огромным количеством разноцветных канцелярских наклеек–стикеров на полях страниц. Открыв тетрадь, я понял, что в мои руки попало маленькое сокровище. Это был лабораторный журнал, с внесёнными вручную результатами исследований, все страницы были промаркированы своими цветами и разделялись на разделы.       Внутри я нашёл кучу фотографий с результатами испытаний, от просмотра которых зачастую шевелились мои волосы. Пролистывая журнал, я читал о результатах испытаний и применений различных комбинаций T, G и Х–вируса. Старательная учёная вносила даже свои заметки и мысли относительно испытанных вирусов.       Так удалось выяснить, что Т–вирус обладал мутагенными свойствами, благодаря которым живые организмы стремительно изменялись и получали новые возможности, неосуществимые в процессе эволюции живой природы. Его рекомбинированные версии с различными ДНК, в качестве примера она приводила рекомбинацию с ДНК пиявки, способны были сохранять жизненные показатели организма в клинически мёртвом состоянии подопытных. В пометках упоминалось, что учёная сожалела о том, что все подопытные, кому вводились вариации Т–вируса «частично» умирали и, спустя некоторое время, вновь обретали двигательные функции, но утрачивали большинство базовых инстинктов.        G–вирус имел ряд отличий от предыдущего, и являлся абсолютно другим штаммом, хоть и был выведен из его предшественника. Из всей информации, что была написана в тетради, я сложил такую картину: в то время как Т–вирус обычно вызывал относительно незначительные мутации у подопытных, G–вирус вызывал такие экстремальные генетические мутации, что подопытные особи больше не могли распознаваться, как существа своего вида.       Далее были снимки показывающие результаты применения на подопытных животных. От их внешнего вида меня знатно замутило. В конце была приписка–вывод: Т-вирус вызывает некроз тела в качестве побочного эффекта, в то время как G–вирус способен восстанавливать мёртвые клетки и даже оживлять мёртвых подопытных. Но самую главную проблему ученая видела в том, что вирус способен непредсказуемо произвольно изменять геном живых существ, что не позволяло добиться стабильного и прогнозируемого результата.       Далее были приведены результаты по объединению вирусов, свидетельствующие о получении значительно более стабильных и прогнозируемых эффектов. Так, учёная отмечала, что при комбинировании вирусов у подопытных образцов наблюдается ряд положительных мутаций, в частности, собаки обретали усиленные регенеративные способности и ряд внутренних усилений.       В конце этой тетради были приведены данные по Х–вирусу. Как было написано в заметках: Х–вирус – прорыв в области изучения биоорганического оружия. Многие его возможности переворачивали принятые за основу знания о вирусах. Учёная часто сравнивала Х–вирус то с охотником, то с вором. Главным отличием этого вируса были его защитные функции, что не позволяли другим вирусам воздействовать на подопытные образцы. То есть, они становились полностью иммунны ко всем прочим известным видам вирусов, да и бактерий тоже. Но самым главным отличием ученая считала аномальную способность Х–вируса к горизонтальному переносу ДНК генов, с дальнейшими рекомбинацией чужеродных генов и образование новых стабильных и наследуемых последовательностей нуклеотидов. Это, по её словам, открывало просто море различных комбинаций по скрещиванию Х–вируса с ДНК различных существ и переноса части их способностей подопытным образцам.       Процесс чтения этой завораживающей тетради прервал звук приземления чего–то массивного на крышу лаборатории. Последовавший за этим цокот когтей по металлу ясно давал понять, кто находится снаружи лаборатории.       — Опять вы… Твари, да как вы меня вечно находите-то? – злобно выругавшись, я нёсся к своему оружию, оставленному в первом боксе. – Тут отсидеться не выйдет.        Разглядывая тварей, через прозрачные стенки первого бокса, я, спрятав тетрадь в отдельное отделение рюкзака, спешно натягивал снарягу на себя. Получилось сделать это быстро. Руки действовали словно сами по себе, в то время как мозг старательно строил план боя. По моим подсчётам снаружи могло находиться от двух, которые на крыше, до двадцати девяти особей. Конечно, хотелось бы, чтобы был самый оптимистичный вариант, вот только последние часы ясно говорили, что если я и попал в сказку, то явно Гриммовскую.       Подхватив наизготовку свою «Зенитку», я одним рывком оказался снаружи и резко развернулся. В поле моего зрения попалась целая толпа собак-зомби, но именно сейчас первая опасность шла не от них. Вскинул дробовик вверх и, практически не целясь, выстрелил. Часть картечи дробно застучала по металлическому корпусу бокса, а другая мгновенно снесла первую спрыгнувшую на меня псину. Вторая летела следом и поэтому почти не пострадала. Я понимал, что промедли я ещё мгновение, и острые клыки твари вцепятся в меня.       Вспомнив, как те же псины могли резко менять траекторию своего перемещения, на одних инстинктах и интуиции сместился в сторону, будто какой-то футболист делает финт обходя противника. Не теряя времени, поймал в прицел оскаленную морду твари и выстрелил во второй раз, дробя и круша череп голодного до свежего мяса животного.       Совершив резкий разворот вокруг своей оси, во время которого я успел передёрнуть затвор своей «Зенитки», сделал три выстрела, освобождая для себя путь вперёд. Теперь трюк с резкой сменой направления не грозил разрывом связок коленей, и это радовало, почти также, как и моя возросшая скорость. В конце концов у меня не было в планах становиться профессиональным спортсменом.       Разрядив дробовик до самого конца, сделал проход сквозь стаю злобных тварей, как Моисей через Красное море. Финалом я ловко стукнул одну особо ретивую собаку сверху по черепу, убирая со своего пути, и после этого убрал дробовик за спину. Бросать даже не думал - если дойдёт до крайности, то как дубину буду использовать, но лучше было до этого не доводить.       Выхватив МР7 из их кобур, попробовал прицельно выбивать зомби-собак, одновременно передвигаясь в сторону выхода из периметра лаборатории. Снайпером я не был, да и стрельба "по македонски" из пистолетов-пулемётов во время активного и очень быстрого движения не способствовала точности, но пока была кучность у моих противников, это не играло особой роли. Ни одна пуля не ушла в «молоко».       Вдруг один из них вместо выстрелов несколько раз металлически защёлкал. Посмотрев на него, понял, что под всеми этими переживаниями, забыл у него сменить режим стрельбы с «автоматического» на «полуавтоматический». Быстрый взгляд на второй МР7, который был с глушителем, показал, что там с этим всё в порядке – режим был полуавтоматический и стрелял одиночными выстрелами.       Ругнувшись на свою безалаберность, низко пригнулся, пропуская над собой одну тварь, а второй, которая решила, что я отвлекся, и подобралась сбоку, просунул пистолет-пулемёт в пасть и чуть развернул, замыкая челюсть зомби в одном положении. Сильный пинок в корпус, и та с непонятными звуками врезается в свою товарку. Два быстрых выстрела успокоили сладкую парочку.       Перехватив оставшийся МР7 поудобнее в обе руки, я стал использовать свою улучшенную координацию и гибкость тела на полную катушку. Я крутился на месте, словно юла, потом совершал резкие рывки по рваным траекториям и вместе с этим отправлял смертельные приветы из свинца. Заметив, что на меня одновременно несутся две псины, резко сместился в сторону, одновременно сменяя магазин. Раздавшийся жалобный скулёж двух столкнувшихся зомби-собак был музыкой для моих ушей. Вновь два выстрела и в черепушках тварей появились дополнительные отверстия.       Перехватив следующую атакующую собаку за горло левой рукой, я выстрелил. Не очень удачно. Не в плане того, что не попал, а просто пуля прошла сквозь глазное отверстие и в меня полетели осколки костей, брызги глазного яблока и ещё чего-то мерзкого. хорошо, хоть со своей скоростью и координацией успел увернуться и не заляпать свой новый костюм.       Отстреляв ещё один магазин, не успел его заменить, меня сбила с ног одна тварь, в то время как другая вцепилась в оружие. Очевидно, что она метила в мою руку, но рефлексы не подвели. Поняв, что удержать пистолет-пулемёт не получится, я отпустил его, благо пуль там больше не было. Немного неуклюже совершив кувырок в сторону, избежал укуса в шею.       Оказавшись на ногах, я достал один из Глоков, и вновь начал отстрел зомби. Тот зомби-пёс, что хотел меня цапнуть, был первым в очереди и со скулежом замертво упал, когда я дважды выстрелил в его раскрытую пасть, выбивая мозги с обратной стороны головы.       Пусть стрелял я и неважно, но популяция этих тварей значительно сократилась. Я уже мог насчитать двадцать трупов и надеялся скоро увеличить их число. Отчего-то в голове промелькнул образ мужчины в чёрном и в солнцезащитных, стильных очках, который красиво пробежал по стене и с ноги убил какого-то охранника. Было ли это что-то из моих воспоминаний или же вообще пришло непонятно откуда, но я решил воспроизвести этот трюк, правда без красивого удара ногой. Увернувшись от молнией промелькнувшей рядом со мной злобной туши, разбежался, сделал несколько шагов по стене и сумел совершить нечто среднее между сальто и ещё чем-то непонятным, повернувшись к преследовавшей меня следующей жертве. Та по инерции со всей силы впечаталась в прозрачную перегородку, оставив на ней кровавые следы и подтёки, и я этим воспользовался. Ещё до того, как мои ноги коснулись пола, пуля пробила висок твари, разбрызгав мозги по перегородке.       А вот дальше дело уже пошло не так быстро.       Псин осталось всего шесть. Должно было быть семь, ибо по моим подсчётам я завалил двадцать два чудовища, но одна куда-то сбежала. Эти пять гадин были быстры и с моим навыком стрельбы я тупо мазал или попадал в корпус. Пули их ненадолго задерживали, но и только. С этими гадами я вертелся как уж на сковородке.       Крутанувшись на месте, как тореадор, избежал таранного прыжка, но выстрелить вслед не успел, потому что в мою руку влетела вторая тварь. Не дав ей возможности себя укусить, затолкал разряженный пистолет прямо в пасть, лишая возможности кусать, а оставшимся боезапасом во втором стволе добил прожорливую тварь. Избегая атак, бегая, прыгая, просто изворачиваясь самыми разными способами, я вновь благодарил Небеса и всех, кто там есть, за приобретённые силы. Будь иначе, быть бы мне уже мёртвым и обглоданным. Мерзкие твари словно взбесились, непрерывно атакуя меня. Поэтому я принял важное стратегическое решение – делать ноги.       Я бежал быстрее какого-то Болта. Гусейна вроде как, но не это было важно! Я был быстр, я был ловок, но эти гады не отставали. У меня получилось от них немного оторваться и наконец-то перезарядить один из пистолетов. Злобно оскалившись, я резко остановился и развернулся. Не почуяв подставу, эти шавки ещё сильнее рванули ко мне, несясь на всех парах к своей гибели.       Первой преследовавшей собаке выстрел попал в глазницу. Взвизгнув, она совершила кульбит в воздухе, сбивая следовавшую за ней по пятам другую тварь. Особой радости от такого снайперского выстрела не было. Если бы я специально туда метил, то был бы рад, а так, просто удачно совпало.       Третью мразь я ловко избежал, уклонив корпус влево и в полёте простелив той голову снизу. Вновь кровавый фонтан из ошмётков костей и плоти и предсмертный хрип. Четвёртая была мной встречена в духе Леонида. В самом своём лучшем исполнении, было обеспечено свидание оскаленной пасти и подошвы моей прелести. Смачный хруст, злобный рык и меня чуть было не отбросило назад, настолько сильным был удар. Потеряв равновесие, я покачнулся, но сумел обернуть это в свою пользу, начав заваливаться вперёд и всем весом наступив на псину. Нога соскользнула, сдирая широкую полосу кожи и оголяя красно-белую плоть из мышц и сухожилий, но какой-никакой цели я добился – раздробил переднюю лапу под её дикий взвизг. Он прервался, как только пуля из Глока нашла свой путь к мозгу.       Помня о третьей собаке, я совершил нелепый, если смотреть со стороны, рывок в сторону одной из перегородок. Три выстрела, и она замертво упала к своей первой товарке на полу. И вот он долгожданный момент – я и две оставшиеся в живых передо мной зомби, а в Глоке ещё шесть патронов. Я помню, специально вёл счёт.       Вот только я забыл про коварную двадцать девятую тварь. Она неожиданно выскочила из-за угла и схватила меня за налокотник той руки, в которой был пистолет, резко дёрнув вниз. От неожиданности я выстрелил, зря потратив драгоценный боезапас, но у меня хватило скорости и самообладания выхватить один из ножей и со всей дури пробить им голову повисшей на моей руке зомби. Хорошо, что сумел выдернуть его обратно, правда, потратил пару мгновений на этой действо.       Этим успели воспользоваться оставшиеся две сволочи, сбив меня с ног, но на этом их успехи закончились. Первую из оставшихся двух, я классическим броском, уперев ноги в живот твари, перекинул через себя, пустив нож вдогонку, а вторую встретил пулями из пистолета. Но так как я лежал, а она стояла на своих четырёх и была быстрой, то я на её убийство потратил все пять патронов. Первыми тремя вначале остановив ту, а двумя последними добив.       Почти сразу же оказавшись на ногах, я повернулся в сторону последней твари и увидел, мой бросок ножом был удачным. Я не смог пробить кость, да и вряд ли кто-нибудь смог, но нож застрял в пасти кровавого чудовища, которое каталось по полу и взвизгивало, рычало, хрипело, но никак не могло избавиться от моего подарка. Достав второй нож, я спокойно подошёл к твари и одним движением пригвоздил той голову к полу, пробив ножом насквозь.       После чего, уставший и обессиленный не в физическом плане, а эмоционально, осел на пол и стал успокаивать себя. Кровь гулко бухала в ушах, а сердце мерно стучало, будто я просто на прогулку вышел. Это было странно, но когда с момента моего пробуждения со мной что-то было не странно?       Я пошёл обратно. По пути подхватывал своё вооружение. Спустя десять минут я вернулся в оружейную и вновь пополнил свои запасы патронов, заодно перезарядив всё оружие, что взял с собой. Затем, когда закончил, взял МР7, которым собирался добивать зомбаков, что встретятся по пути и который было не жалко выкинуть, и начал идти к ранее намеченным целям – двум постам досмотра и лифтам. В дороге встретил ещё зомби, что медленно прибрели к месту шума от стрельбы, но с этими уже было легче. Они были медленными и являлись удобной, почти идеальной мишенью для такого стрелка, как я. Когда подошёл к лифту и увидел пару трупов, на всякий случай поднял пистолет-пулемёт. Там было только два патрона, но всё же это было лучше, чем ничего. Больше никого не нашёл и не встретил. Облегчённо вздохнув, использовал ключ-карту «главнюка» и вызвал лифт. Мелодичный звоночек оповестил о его прибытии и двери начали медленно раскрываться. Так как я был собран и стоял с МР7 наготове, то пара зомби, обитавшие в том самом лифте, не стали для меня угрозой или проблемой. Два выстрела, и они уже лежали у моих ног.       Зайдя в лифт, я вновь использовал ключ-карту и нажал на кнопку следующего этажа. Кажется, убийство этим тварей уже становится для меня рутиной, ну или я просто матерею и становлюсь круче, чем яйца Фаберже. Кто этот тип и почему у него крутые яйца, я понятия не имел, но сравнение, на мой взгляд, было забавным, поэтому я довольно улыбнулся.