*** Сцена 18+ «юри» доступна только на бусти, ибо не хотим создавать проблемы с законом себе и администрации ресурсов, на которых публикуется работа! ***
Город Токоносу, лагерь беженцев №4, особняк семьи Такаги. Дата: 19 марта. Время: 22:40. Везение или карма, но все мои девушки немного странные. Эти отношения, в которых есть не одна красавица, что готова подарить всю себя — нетипичны и чужды окружающим. Это я уловил в разговорах с тем же Тадзимой, да и остальные выражали своё удивление нашим отношениям. Тот же Такаги, да и уехавший Тадаши, при упоминании их посматривали на меня порой с сочувствием, но зачастую с завистью, а Юдай вообще сказал перед отправкой: — Главное — не количество! Главное — качество! Но как же я тебе завидую, парень, ведь у тебя есть и поражающее количество, и непревзойдённое качество. Так что да, друг, в этом вопросе, тебе будут завидовать все. Это странно, но все эти девушки готовы быть с тобой в таких отношениях. Знай это, постоянно помни и делай всё, что бы все они были счастливы. Ведь каждая из них, как и ты, собственно, это заслужили. Хотя-я-я, если честно, чисто по-мужски, есть желание съездить тебе по роже. Но я знаю, чем это закончится, а посему, пожелаю вам одного: будьте счастливы. Это своего рода напутствие стало для меня откровением. Именно тогда я понял, что наши отношения нетипичны для посторонних. Для мужчин вызывающие зависть, для женщин ревность. Раньше я этого не понимал, но теперь стал замечать подобное даже среди бойцов B.S.A.A. Но, как ранее сказала мне Сидзука: — Главное, чтобы все мы были счастливы. Зачем тебе мнение остальных? Живи своим сердцем и своими желаниями. Живи своим умом и мечтами. Я, например, всегда хотела, чтобы у меня была большая семья. Саюри, Рика, ты. А теперь и Саэко с Юки. Мы все будем вместе. Как семья. Любящая и дружная. А ты — наш мужчина. Тот, кто не бросит и защитит. Тот, кто уже дарит ласку, любовь и заботу. Каждая из нас это чувствует и видит. Я и девушки готовы ответить тебе тем же. Наши отношения нетипичны. Ну и что? Да, это произошло слишком резко, быстро, но посмотри вокруг, Джон. Мир сошёл с ума, и уже нет тех, кто осудит нас. Нет тех, чьё мнение будет довлеть над нами. Авторитеты стёрлись, а моралисты бродят по улицам в виде зомби. Ты не обычный мужчина. В моих глазах, ты лучший, достойный и самый желанный. И это не только моё мнение, но и мнение остальных. Прошу, помни это. После долгожданного момента близости с Саюри, мою голову стали заполнять мысли обо всех моих девушках. Неторопливо идя по коридору, я отстранённо обдумывал всё, что произошло в моей жизни с момента пробуждения. Несомненно, самым яркими событиями в ней стали встречи с каждой из моих красавиц. Обострённые мутациями чувства донесли до меня странные ощущения, что буквально волнами били из приоткрытой двери в комнату моей «Лисички». С самого начала нашего знакомства с Мику Юки всё было несколько иначе, чем с другими моими девушками. Вначале я часто ловил на себе её задумчиво-изучающий взгляд. Она всё время пыталась понять меня, мои мотивы, цели и жизненные ориентиры. Лучше узнать мою натуру. Хотя, что там узнавать? Я прост и понятен для окружающих: стараюсь жить по совести, хоть и понимаю, что большинство своих желаний и стремлений сформированы не столь продолжительным по времени ощущением самосознания и должного жизненного опыта у меня кот наплакал. Но имеем, что имеем, как говорится. Наблюдая, сравнивая и мысленно подтверждая свои выводы, не торопясь и всё взвешивая (эти черты её характера мне очень нравились), она приняла меня и эти отношения. Остальные члены отряда неизменно видели в ней всё ту же заботливую и умную девушку, немного хитрую и дерзкую. Они, впрочем, как и я, ценили её за желание помогать, за храбрость, за вечное стремление быть полезной. Мне порой казалось, что для окружающих Мику словно выстроила в глубине своего сознания жёсткую оборону тех чувств, что испытывала и никому не позволяла туда лезть. Робко прятала их от посторонних, от не посвящённых и вообще от чужих. При малознакомых людях она старалась не позволять себе откровенной демонстрации своих притязаний и наших отношений в целом. Словно боясь этим навредить и сломать их. И в то же время я чувствовал в ней нарастающий азарт, что медленно, но верно просыпался и расправлял крылья. Азарт от желания быть со мной. Превзойти конкуренток хоть в чём-то. Порой мне казалось, что для неё отношения — своего рода игра, которая волнует и одновременно забавляет её. Позже, я понял, что это маска. Своеобразная демонстрация независимости и хорошего ума, которые и прикрывали истинные желания и цели. А они были вполне обычны для девушки — найти себе идеального спутника жизни и быть счастливой. Вроде вполне прозаические желания и ничего в них предосудительного нет, но тут в дело вмешалась её матушка. Вернее, её воспитание, которое выражалось в догматичных наставлениях: красивая девушка должна, просто обязана, использовать мужчин; что любви нет, а есть лишь расчет; и что желания Юки должны крутиться вокруг материальных благ. Сидзука мне многое рассказала о Юки, ведь хорошо знала всю ситуацию. — Слава Ками, что именно в этом Мику Мана, та ещё охотница до мужского внимания и денег — ошиблась и просчиталась, — с довольной улыбкой заявила как-то старшая из сестёр Марикава. — Ведь Юки верит в любовь. Всем сердцем и душой эта девочка верит в это светлое чувство. Но она так же и боится его. Поэтому с ней будь нежен и нетороплив, она сама даст понять, когда настанет тот самый момент. Стоя перед приоткрытой на треть дверью в спальню Юки, слыша лёгкие стоны, а затем своё имя, что срывалось с красивых губ удовлетворяющей себя девушки, и ощущая запахи, что исходили из комнаты, я понимал, что моё место сейчас не в коридоре, а там, на большой кровати, вместе с ней. Ведь моя «Лисичка» спланировала всё и делает это в надежде, что её план выгорит. «Выгорит! Ещё как выгорит, милая!» — подумал я, а спустя мгновение, сглотнув набежавшую в предвкушении слюну, решил, наконец, войти.Сцена 18+, кому не интересно можно промотать до скучных звёздочек. Напоминаем, Мику Юки — совершеннолетняя!
Картина, что я увидел, заставила моё сердце непроизвольно замереть. Миллион мыслей посетили мою голову в тот момент, но все они вытеснялись завораживающим действом, что происходило сейчас передо мной. Юки почувствовала, что в комнате не одна. Более того, она чётко знала, что именно я зашёл к ней, но не прервала своих игр. А я, как завороженный, смотрел на всё это. С благоговением я наблюдал как лунный свет, падающий из окна, причудливо танцует на её обнаженной бархатной коже. Темнота помещения не была для меня преградой, поэтому в мельчайших деталях удалось увидеть то, как она, изящно изгибаясь, скользит по кровати, а её слегка вздрагивающие пальцы, легкими касаниями пробегают по чувственной груди, нежно обводят впадинку пупка и плавно спускаются вниз, к своей главной награде. Её красота ошеломляла меня. Аромат тела девушки сводил с ума. Она ласкала себя медленно, демонстративно лениво, но довольно скоро в ней словно стали просыпаться чувства упоения и страсти, что вовлекали красавицу в эту игру, а вместе с ней утягивая в неё и меня. Постепенно её дыхание учащалось, сердце билось всё сильнее и громче, а ласки становились более страстными. Юки не торопилась, будто ожидая пока волна нетерпения и желания не захлестнёт нас обоих. «Лисичка» неторопливо проникала в своё лоно пальчиками правой руки, что, периодически собирая на себе прозрачный нектар собственных соков, переносили его на жаждущий внимания и ласки клитор. Одновременно с этим, пальцами левой руки девушка интенсивно игралась с напряженным сосочком, пощипывая его и временами сжимая ладонью прекрасную грудь. Из-под демонстративно опущенных ресниц Мику с упоением наблюдала за мной, словно говоря: «смотри, внимательно смотри, Джон Коннор, какая я! Да-да-да! Я именно такая! Развратная, смелая и очень сильно желающая тебя. Смотри сколько соков вытекает оттуда! Смотри на капельки пота, что собираются на моей шейке и неторопливо стекают к моей груди. Оцени моё тело. Мою красоту. Здесь и сейчас я вся твоя». Но из её ротика не вышло ни единого слова, кроме страстных стонов. Всё это легко читалось в её глазах. Одно было понятно точно — именно сейчас Мику Юки решила доверить мне всю себя. Без остатка и без сожалений. Это сильно! Это смело! И это возбуждало! А ещё у неё всё там было гладенько выбрито. Желание быть с ней, чувствовать её рядом, обнимать, целовать… Я просто хотел этого. Нет, не так! Жаждал. И, как мне кажется, именно сейчас я хотел, шептать ей на ушко всякую романтическую ерунду, зарываться лицом в эти густые волосы, чувствовать запах её духов, тела. Видеть улыбку. Слышать смех. Ощущать близость. Любить её не плотской любовью, но чистой и нежной. Странные чувства. Нелогичные. Противоречащие всей ситуации. «Будь нежен и нетороплив с Юки» — слова Сидзуки, периодически крутившиеся в голове, исчезали под волной похоти, что постепенно брала верх над сознанием. Член стоял колом. Словно учуявших добычу зверь, он был нацелен чётко на кровать и на девушку, что, увидев меня обнаженным, прибавила пару градусов к энтузиазму и более яростно стала двигать пальчиками в истекающей соками пещерке. Все мои чувства восприятия сосредоточились на Мику, что ласкала себя, лёжа на белоснежных шёлковых простынях. Одновременно развратная и такая невинная. — Ах-х-х, — вновь в комнате раздался её стон, а затем она прерывисто прошептала. — Джон. Хочу тебя. Эти слова стали спусковым механизмом. С каждой секундой моё сознание всё больше и больше захватывали свежесть её тела, её сексуальность и страсть. Меня восхищало в ней всё, от кончиков волос, до ноготков на пальчиках ног, разведённых в стороны и согнутых в коленях. Я чувствовал, как приятная истома завладевает моим телом, заставляя его трепетать в предвкушении. Прикушенная губка девушки говорила о том, что не одного меня раздирали эти ощущения. Аккуратно перебравшись на кровать, будто в замедленной съёмке, стал неторопливо перебираться ближе к этой соблазнительнице. «Эта кровать какая-то бесконечная, я словно вечность к ней приближаюсь!» — подумалось в тот момент с досадой и раздражением. Склонившись над ней, я ощутил на своих губах жар её дыхания. А затем последовал первый поцелуй, долгожданный для нас обоих. Он вышел излишне нежным, можно даже сказать невинным, но мгновенно последовавший вслед за ним второй словно сорвал последние скрепы, что удерживали мой разум от похоти. Сознание начало уплывать в пучины наслаждения от ощущений, что дарили её тёплые и мягкие губы, а вместе с ними и юркий язычок. Мои руки зажили своей жизнью. Одна пальцами зарылась в её мягкие и густые волосы, а другая легла на грудь и, немного сжав её, передала пораженному похотью мозгу, ощущения мягкости, упругости и вместе с ними твердость крупного соска. Я буквально терял голову, ощущая это великолепие под своей ладонью. В этот момент я ощутил, как на моём члене оказалась её ручка, что до этого с такой страстью ласкала девичье лоно. Поначалу робкие прикосновения, скользкой от её выделений, ладони переросли в попытки размазать их по всей длине ствола моего «Джона младшего», одновременно надрачивая его. Эти смелые и приятные действия вырвали из меня приглушенный её ртом стон. Рука, что до этого ласкала её грудь начала плавно смешаться по плоскому животику ниже, но была остановлена свободной рукой Мику уже на подходе к её сочащейся желанием киске. Осознав происходящие, я оторвался от её губ и недоумённо посмотрел в глаза. В них увидел многое: страх, вопрос, стыд, желание. Всё это переплелось в её прекрасных, золотистых глазах. — Не пальцами, — страстно, от переполнявшего её желания, на выдохе прошептала она. — Не хочу так. Хочу, чтобы ты вошёл в меня, — под конец тихо попросила меня Юки. Приятная, предвкушающая дрожь вожделения пробежала по телу. Странно. У меня уже был секс, и я думал, что эмоции будут уже более приглушёнными, но я был рад, что ошибался. Мику своим темпераментом дарила мне новые эмоции, и спустя пару мгновений я понял, почему она не хотела «пальцами». Удобно расположившись между её стройных ножек, которые девушка развела в стороны, а ручками раздвинула половые губки, приглашая моего «Джона младшего» поскорее посетить её девочку, посмотрел ей в глаза и предвкушающе улыбнулся. Взяв свой член в руку, я стал водить им по входу в этот райский тоннель наслаждения, сочащийся соком и желанием, одновременно с этим смазывая головку. Каждое моё движение вызывало у Мику волны мелкой дрожи и прерывистые вздохи. — Ну же, — шептала она между ними. — Не дразни меня. Пожалуйста. Войди, Джон. — Как пожелаешь, — с этими словами я направил член внутрь. Раздвигая половые губы, головка начала плавное погружение во влажное и обжигающее влагалище моей «Лисички». Узость щелки Мику с первых секунд вызвала некоторую заминку. Усиливая нажим, начал входить сильнее, однако девушка неожиданно вскрикнула, а я ощутил, что наткнулся на преграду. Понимание, что же это за преграда, молнией промелькнула в моей голове. Мику девственница! Небольшая паника поселилась в сознании: «К этому меня Сидзука не готовила! И что делать дальше? Вроде надо как-то аккуратней действовать, чтобы не сделать ей больно». Кинув взгляд на её лицо, я увидел выражение обожания и возбуждения. Глазки были прикрыты, на ресницах блестели слёзы, губка прикушена, грудь ходила ходуном. Девушка старалась ощутить каждый миллиметр неторопливо входящего в неё органа. Мой член был очень сильно обхвачен и, встречая большое сопротивление, всё же погружался глубже и дальше. Я почувствовал, что плева Мику натянута до предела и резко, с силой, сделал движение тазом вперёд. Моя рыжая красавица дернулась и вскрикнула. Член вошёл до самого конца лона, прямо до матки и соприкоснулся головкой с ней. Небольшие капельки крови стали стекать на простыни. Я начал потихоньку растягивать тесное влагалище, двигая членом. Сначала тихо, затем, видя, что Юки это нравится, начал убыстрять движения. Мои мощные толчки сотрясали тело девушки. Она целовала меня и гладила мою спину, иногда впиваясь в нее острыми ноготками от избытка чувств. Мику была очень сильно возбуждена и довольно быстро задышала ещё глубже. Она начала громче постанывать и вскоре мощный оргазм сотряс её тело. — ДА! ДА! ДА! Кончаю! Я от неё не отстал. Моему крепышу было довольно тесно в девственной киске, ведь её стенки хорошо сжимали, поэтому немудрено, что и мой оргазм не заставил себя долго ждать. Все мысли и наставления Сидзуки вылетели из головы. Я изливался струями спермы и со стонами обхватил девушку, придавив её к постели и заставив более широко раздвинуть ноги. Мику не отставала от меня, подаваясь навстречу и сильнее прижимаясь ко мне. Она отдавалась мне целиком и полностью. Это было великолепно! Восхитительно! Волшебно! Немного отдохнув и ещё поласкавшись, мы пошли в ванную обмыться. В душе, глядя на упругое и стройное тело Юки, я начал опять возбуждаться. — Больше не могу ждать! — взяв девушку за руку, мы пошли опять в комнату. Радостная и одновременно довольная улыбка сверкала на её губах. Мягко уложив девушку на спину, начал жадно целовать всё тело красавицы. Каждый миллиметр её подвергся моей коварной атаке! От горячих поцелуев и под моими оглаживающими действиями рук, Юки опять начала возбуждаться, выгибаясь навстречу моим ласкам. Я целовал её разгоряченную киску, сам возбуждаясь от страсти, которая вновь пробуждалась в девушке. Дальше был какой-то сумбур. Сознание затопили редкие проблески понимания происходящего. Множество поз мы испробовали. Юки могла похвастаться завидной выносливостью, не зря занимаясь лёгкой атлетикой. В сознании отложилась последняя сцена. В окно начали попадать первые лучи восходящего солнца. Рассвет начал окрашивать хмурое от туч небо. Я лежал на спине, свесив ноги с кровати, Мику сидела на мне, а в это время мой член скользил в её влажной и горячей глубине. Она наклонилась ко мне и, целуя в губы, обняла за голову. Я приподнялся немного и начал целовать шею, плечи, опускаясь ниже и ниже. Обхватил губами соски и начал их ласкать, сжимая и покусывая. Было довольно неудобно, но ей эти ласки сильно нравились, что выражалось в ласкающих мой слух стонах, горячем дыхании и учащённом сердцебиении. Девушка застонала, и ритм её движений участился. Довольно быстро она задышала очень быстро, и прекрасное тело сотряс очередной оргазм. Замерев и переждав прилив новых ощущений, Юки неожиданно приподнялась и член выскользнул из её лона. Я лежал на спине и любовался красивой грудью. Кончить не успел. Даже распалиться, как следует, не получилось, но член стоял крепко и не думал опускаться. Мику взяла его в руку и начала играться, тереть им себя по бедрам и промежности, проводя по восхитительным булочкам попки и половым губкам, но не вводя внутрь. Я почувствовал, что он постепенно входит куда-то, причём довольно упруго и тесно. — Отгадай, где он? — спросила Юки, задорно улыбаясь и пряча в глазах хитрые искорки. — Я специально подготовила это место для тебя. В глубине души у меня шевельнулось подозрение, и я проверил рукой, где же действительно находится член. И правда, как и думал, он был в попке. Совсем чуть-чуть, лишь головка вошла внутрь и то не совсем. Возбуждение нахлынуло на меня и я, положив руки на бедра девушки, начал давить вниз, заставляя её насаживаться на мой член. Мику сопротивлялась, но довольно слабо, позволяя потихоньку, по миллиметру, входить ей в попу. Она с силой закусила нижнюю губку и сидела с сосредоточенным видом, сморщив носик и прислушиваясь к своим ощущениям. Видимо ей всё-таки было больно, потому что она постанывала, и на глазах вновь заблестели слёзы. Я неумолимо давил ей на бедра, все глубже и глубже погружаясь в новые, неизведанные дали. Он преодолевал тесную преграду, головка уже прошла узкое кольцо сфинктера. Я был на седьмом небе от удовольствия. Такого у меня ещё не было! Новые ощущения будоражили и заставляли концентрироваться именно на них. Когда член вошёл примерно на треть, Мику неожиданно как-то хитро извернувшись и, что-то пискнув, убежала в ванную. Я издал немного разочарованный стон, но принуждать к чему-то свою «Лисичку» не собирался. Мне и так сегодня повезло очень сильно. Вернувшись, замотанная в полотенце, девушка немного виновато посматривала на меня и легла рядом. — Ты не злишься? — робко поглаживая мою грудь своими ноготками, спросила Юки. — На что? — не открывая глаз, спросил я. — Ну, — она замялась. — На то, что я не смогла… — Глупая, ты подарила мне столько новых впечатлений и эмоций, я переместился, нависнув над ней, затем погладил по щеке и нежно поцеловал. — Я люблю тебя, Мику. Сильно люблю. — А я люблю тебя, — счастливо улыбнулась девушка, испытав облегчение. Неожиданно её слова прервали звуки взрывов и стрельба, что с каждой секундой начала усиливаться и словно приближаться к нам. А затем особняк последовательно сотрясли два мощных взрыва. — Какого хрена?! *** Город Токоносу, апарт-отель «Toconosu Prince hotel». Дата: 19 марта. Время: 18:00. ОТГ «Призрак» ЧВК «Рагнарёк», Леона Майер/Х-13. Короткий отдых «Х-тринадцать» подошёл к концу. Восемь часов до новой смены за мониторами пролетели для неё незаметно. Всё это время она строила свой новый план. Информация о том, что Горец организовал подкрепление, вынудил её в экстренном порядке перестраивать все схемы, составленные ранее. В них пришлось учитывать тот тревожный факт, что Амбрелла решила сыграть по-крупному. — Эти ушлёпки выслали новую вундервафлю этих ебучих яйцеголовых извращенцев, — обрадовал их Скрудж. — Помимо неё они добавили к подкреплению старых, добрых и проверенных временем тварей. А может быть и улучшенных, кто этих умников знает? Главное, чтобы нас за жопу не покусали, так что, дружки-пирожки, проверьте-ка систему «свой-чужой» и молитесь Ктулху, чтобы она работала как надо. Повторю для всех! — тяжёлый взгляд, которым он их обвёл, мог пригвоздить к месту любого. — Бывали случаи, когда те же «Хантеры» накидывались на наших же бойцов, у которых барахлил передатчик «свой-чужой». Выживших после этого не было. Такие дела, мальчики и девочка. По графику, составленному Скруджем, её смена за мониторами начиналась через четыре часа и была после Баклажана, который сменил до этого Клоуна. Но, уже подходя к комнате с постом наблюдения, девушка услышала раскатистый бас мастера-сержанта, который был наполнен множеством идиоматических выражений о межполовом скрещивании бобра, осла и имбецила, с использованием посторонних предметов и новейших нетрадиционных практик жрецов Слаанеш. Чувство дежавю прочно засело в ней. Вопли начальства в последнее время раздавались всё чаще. По Скруджу было видно, что с каждой минутой спокойствие и собранность оставляют его, а на их смену приходят тревога и неопределённость. Этого здоровенный афроамериканец не любил, поэтому срывал своё крайне хреновое настроение на подчинённых. Причиной новых воплей был доклад Баклажана о прибытии отряда на бронетранспортёрах и выгрузке раненых гражданских. Но не это вызвало у Скруджа непроизвольные попытки потерять выпученные глаза, а после открыть рот в искреннем желании обложить матом всех и каждого. Глядя на мониторы, мастер-сержант медленно закипал от того факта, что на них крупным планом застыл кадр с изображением вольготно разместившегося на одной из машин того, с кого им было поручено эти самые выпученные глаза не спускать, бдеть и контролировать каждый его шаг! «Х-восемь» же об этом был ни сном, ни духом и чхать хотел на желания и приказы крайне опытного мастер-сержанта, посему факт, как говориться, был на лице, вернее на мониторе. «Шустрый братик. Вон как Скруджа пронял. Того и гляди, раньше времени коньки отбросит от повышения давления этот здоровенный нигер», — подумала тогда Леона, заходя в комнату, где стала свидетелем очередной сцены «начальство сношает мозг, тело и душу провинившегося подчинённого». Стоило Баклажану увидеть сменщицу, как он технично, с применением приёмов «бесплотный призрак», слился из помещения. Понять его было можно. В таком состоянии, зная характер их командира, могла пострадать премия, которую испанец уже мысленно распределил на посещение увеселительных заведений Монако. В это же время в адрес Клоуна, который сменял «Х-тринадцать» ранее, лился такой поток отборной брани, что её душа пела и требовала вооружиться блокнотом и ручкой, чтобы в режиме «онлайн» подробненько записать наиболее сочные фразы. Нет, ей было понятно, что проблема была со стороны командования, которое не прислало вовремя людей и не организовало нормального спутникового наблюдения, но начальство далеко, а Клоун — рядом. Посему, излишне нервничающий мастер-сержант, учуявший добычу под словом «косяк», тут же накинулся на, по его мнению: «Слепошарую глисту, что не может выполнить даже самых простейших задач!». И тут не выдержал Клоун, что до этого момента со скорбным видом внимал и лишь утирал лицо от брызг слюней «любимого командира»: — Ё*аный насос, босс, я-то тут при чём? В журнале наблюдений факт выезда двух броневиков есть? Есть. Факт приезда конвоя гражданских автобусов в сопровождении военных есть? Есть! Ты не мне мозги *би, ты со штабом разбирайся! Какого хера они ср*ное спутниковое наблюдение не смогли скорректировать нормально? Там же кусок территории с гаражом снаружи не просматривался от слова «совсем»! — казалось, ещё немного, и Скрудж либо взорвётся, либо пристрелит Клоуна. — Самый умный, да? Ты чего, вошь лобковая, дрессированная, себе позволяешь?! — такая мясистым пальцем в бронежилет Клоуна, орал мастер-сержант. –А? Я тебя, извращенца, спрашиваю?! Чё позволяешь-то?! Думаешь, я не знаю, что нас тут как тех ср*ных псин, которые Комми в космос отправили, как их там? Белка и Стрелка, во. Так вот, как Белка в Стрелку используют! Причём, как хотят и в каких хотят позах! Запомни, мой слишком много возомнивший о себе прыщ, я, сука, в курсе этого! Только ты, мой нихера не скромный друг, забываешь один ма-а-аленький такой нюансик. Нам, сука, за это платят! За всё вот это пиздо*дство, нам платят прекрасными ликами наших, давно почивших, президентов! Причём, порой, в самых неприличных количествах! Светлая им память, смерть пошла им явно на пользу. Так вот, — вены вздулись на висках темнокожего верзилы так сильно, что, казалось, могли просто взорваться. — И если ты, мой прекрасный белокожий дружок, до сих пор не понял, то я поясню! Если мы проебём объекты наблюдения, нас всех дружно закопают. Тебя, меня, вон Незабудку тоже, за компанию. — И меня?! — спросила девушка в притворном страхе, направив на себя указательные пальчики на сжатых кулачках. — Меня не надо закапывать! Не согласная я! — И тебя закопают. И меня, — повернувшись к девушке, ответил ей командир, а затем, махнув рукой на замершего навытяжку Клоуна, продолжил распекать бойца. — И вот этого козла тоже! Скотина ты, Клоун. Командира совсем не бережёшь. Минус десять процентов тебе от премии за это. И не строй такие возмущенные глазки! Твои мазы о том, что, мол, было не видно, меня не убедили! Я самодур и этим горжусь! И вообще я кровожадный, я беспощадный, я злой и страшный Скрудж! Помни об этом, обмудок. — Но… — попробовал вякнуть «главный косяк отряда», но мастер-сержант не дал ему продолжить. — Щас минус пятнадцать станет, — почти пропел негр и таким добрым взглядом прошелся по лицу Клоуна, будто жаждал услышать от него ещё пару слов, чтоб уж точно лишить его всей премии разом. — Ну-у-у, чего замолчал? Стесняешься? Так можешь мне на ушко сказать, если есть что. Давай! Я не обижусь! Ну-у-у, скажи дяде Скруджу, что беспокоит моего птенчика? — тёмное ухо мастер-сержанта приблизилось к лицу новозеландца. — Сэр, есть, сэр! — ор во всю мощь лужёной глотки в исполнении Клоуна прямо в это самое ухо, был ему наградой. — Больше не повториться, сэр! Буду бдеть и не допущать! — Во-о-т же ж, сука! — взвыл в ответ Скрудж, дав леща лыбящейся харе и одновременно отскочив от бойца, на добрые полметра, ладонью прикрывая пострадавший локатор. Удар по лицу снёс Клоуна на пол, но боец достаточно быстро подорвался на ноги, под напутственные слова командира. — Ах ты ж, говна кусок! Нахрена ты орёшь-то так? Вот же, сука, ухо заложило! Клоун, почему раньше ты не вспомнил о субординации? Молчи! Не ори! И вообще, пошёл вон с глаз моих, пока я тебя не прибил тут! — и уже в его спину продолжил более спокойным тоном. — И это, скажи там Психу, что через четыре часа будет его смена. — Так точно, есть «вон»! — осклабив свою смазливую рожу, проорал Клоун, но, спустя мгновение, его лицо стало серьёзным, и он перестал ломать комедию. А может, кровожадное лицо мастер-сержанта заставило его втянуть свой колкий язык в то место, о котором скромные мутанты в слух не упоминают? — Как скажешь, Скрудж, передам. Ненадолго в помещении установилась звенящая тишина, которую решила нарушить «Х-тринадцать», добавив немного «радости» командиру: — Босс, тут ещё подарочек, — она кивнула на планшет в своих руках, — предупреждение от синоптиков-аналитиков. В течении часа начнётся дождь. Длительный. Так что, на наблюдение со спутников можно не рассчитывать. Из Скруджа словно выпустили воздух. Молча проведя рукой по лицу, мастер-сержант воздел глаза к небу, пошевелил губами, обвёл окружающие виды полным тоски и злобы взглядом, подошёл к стене и несколько раз стукнулся в неё лбом. Выпустив таким образом пар и взяв эмоции под контроль, Скрудж продолжил: — Синоптики-сифилитики, что б их дядя Дональд драл во все щели. Ср*ная страна уходящего солнца! Эх-х-х, — грустно вздохнул он, поглядывая в потолок комнаты, словно именно там, «наверху», скрыт тот, кто может решить все проблемы афроамериканца, причем разом и наверняка. — Где же я так согрешил, что так не прёт-то? Короче. Расходимся по своим постам, Леона — продолжать наблюдение. Обо всех аномалиях — доклад немедленно. И богом прошу, не упускай ничего! Даже если, вдруг увидишь, как на улице сношаются слон и воробей, берёшь рацию в лапки и сообщаешь обо всех подробностях соития! Не повторяй ошибок Клоуна, Цветочек, иначе и тебя депримация не обойдёт стороной. — Есть, докладывать об… этом, — неуверенно ответила Майер на эти слова. Пару секунд постояв и мрачно посверлив её затылок, Скрудж развернулся и молча покинул помещение. «Дождь — это хорошо! Дождь — это просто прекрасно! Надеюсь, тварям, что отправила Амбрелла, он будет мешать. Да и этих кретинов под него убивать будет проще. Всех. Кроме Скруджа. Да! Он единственный нормальный мужик тут. По крайней мере память Майер об этом говорит чётко», — думала Леона, преисполняясь решимости воплотить свои планы. Впереди были долгие часы наблюдения, в результате которых девушка стала свидетелем того, как поместье покинул конвой с гражданскими. Это немного обрадовало её. Смерти невиновным она не желала, но и то, что они, так или иначе, будут, «Х-тринадцать» понимала ясно и чётко. Правда, поделать с этим ничего не могла, да и не особо хотела, ведь точного времени нападения не знал никто, а помогать незнакомым людям, рискуя своей шкуркой, да ещё и за бесплатно? Увольте. — Скрудж, конвой с гражданскими покинул поместье, — доложила Леона, наблюдая как автобусы, под прикрытием техники, покидают территорию. — На территории сейчас осталось четыре взвода солдат и вся личная охрана ЧВК Такаги. По технике: три бронетранспортёра, поправка, пять бронетранспортёров, неизвестное количество джипов «Хамви» с пулемётными расчётами, а также танк и вертолёт. Контроль за периметром у них остался на том же уровне. Отряд B.S.A.A. особняк не покидали. — Где сейчас «Х-восемь»? — спросил по рации Скрудж. — Там же, в особняке, — последовал её ответ. — Принял, продолжай наблюдение. — Босс, есть информация о времени штурма? — решила забросить удочку она. — Нет, — раздался ответ, а вслед мастер-сержант дал пояснение. — Горец молчит. Не переживай, Дункан Маклауд знает, что делает. Если сказал, что выбил нам мощное подкрепление, то поверь, это значит, что оно действительно мощное. Время занять позиции у нас будет, не волнуйся. По плану нас ждёт лёгкая прогулка. — Ясно. Поняла, продолжаю наблюдение, — и, уже прервав сеанс связи, сказала в сторону. — Планы, Скрудж, это такая ненадёжная вещь. В течении всего времени своего дежурства «Х-тринадцать» старалась раздобыть информацию о биооружии Амбреллы, но всё было тщетно. Уровня допуска не хватало и это дико бесило Леону. Всё дело было в том, что донор её внешности и памяти не видела их вживую, и большинство своих выводов строила на сказках Скруджа, размытых слухах более опытного Психа и бреднях Клоуна с Опоссумом. Эти четверо были старожилами отряда и пару раз сталкивались с испытаниями применения новых разработок. Если уж говорить о мастер-сержанте, то поговаривали, что он застал события в Раккун-Сити и выбрался оттуда живым и невредимым. Но так ли это произошло на самом деле, было известно лишь крайне скрытному Скруджу и Горцу. Единственным радостным событием за всё это время стала новость, что мелкий еврейский стрелок допрыгался. Сожрав в автомате всё суши, что там были, он теперь сильно маялся желудком. Грустные стоны из сортира радовали всех, кроме Скруджа. Здоровяк видел в этом сакральный смысл, ведь никогда ещё чуйка жопы еврея не подводила их. А тут такое… *** Дата 20 марта. Время: 03:20. Оглушительный вопль Скруджа: «Подъём, лежебоки! Я за вас мою работу делать не буду!», — вырвал Леону из объятий сна. — Что случилось, сержант? Опять не вовремя туалетная бумага закончилась или памперсы? — настроение девушки находилось где-то на уровне абсолютного ноля и требовало жертву. — Нет, Незабудка. Просто мне надоело видеть ваши слюнявые морды, поэтому собирайтесь, берите оружие, аппаратуру, и выдвигаетесь с Психом к северным воротам поместья. Их величество Горный Король изволили сообщить, что обещанное подкрепление на подходе, так что ШЕВЕЛИТЕ ЖОПАМИ, ЛЕНИВЫЕ УРОДЫ!!! — начальственный рёв заставил задрожать стёкла, ну а сам сержант удостоился крайне недружелюбного взгляда Тринадцатой. — Наши два дебила, одинаковых с лица, уже выдвинулись к восточным воротам, Баклажан и Клоун — на южные. Я и «Великий Обосрум» остаёмся тут, за наблюдением и координацией. — Да-да, простите, Босс, — вселенская печаль плескалась в глазах Опоссума. — Кажется, мой организм не очень хорошо воспринял суши. Или суши были не первой… ой, мамочка моя, ты таки была права… свежести, — прижав руки к животу, только что вошедший, Опоссум резко развернулся и галопом унёсся в туалет. — Это «ж-ж-ж» неспроста, — задумчиво сказал Скрудж, глядя на стремительный забег своего бойца. *** Дата: 20 марта. Время: 04:10. Продираясь в темноте сквозь подлесок и используя только пассивный режим ночного бинокуляра, Псих уже неоднократно словил мордой ветки, что совсем не добавляло ему настроения. Крадущаяся за ним «Х-тринадцать» таких проблем не испытывала. Зрение позволяло и без прибора заблаговременно видеть все препятствия. Дождь, вроде бы закончившийся пару часов назад, вновь начал накрапывать, не добавляя настроения здоровенному американскому детине польского происхождения. — Ай! Бл*дь! Японцы, — неразборчивый мат Психа на польском был непривычен, — трудолюбивые. Ага, щас, — вновь послышался польский мат, из которого Леона узнала только «курва». — Ленивые ублюдки. Нет, чтобы кусты убрать, дорожки проложить. — Камеры везде развесить, доступ дать, киоски с бесплатными гамбургерами и бесплатных гейш, — в тон ему продолжила она. — Ага, — на автомате подтвердил он, но затем вновь выругался. — Тьфу ты, вечно всё опошлишь. Вы, немцы, всегда всё сводите к пошлости, — недовольно прошипел Псих, словив очередной веткой по шлему противогаза. — Молчал бы, главный герой анекдотов, — не осталась в долгу Доппельгангер. — Отставить разговоры не по теме! Отчёт по прибытии. До того момента соблюдать радиомолчание! — рыкнул в наушниках голос Скруджа. Огибая поместье слева, их пара была вынуждена сделать солидный крюк, чтобы наблюдатели противника не засекли раньше времени присутствие посторонних и не подняли тревогу. Дождь здорово помогал им в этом. Это был единственный плюс такой погоды с точки зрения Психа. «Х-тринадцать» же было на это абсолютно наплевать. По плану Скруджа три пары бойцов должны были взять на себя наблюдение штурма образцов биооружия с северной, южной и западной стороны объекта, оставив за ним и «Обосрышем» восточную сторону. Ту самую, на которой был главный въезд в поместье. Каждой паре отряда необходимо было занять свою позицию, которая была скрыта от обороняющихся лесным массивом. По вполне здравой задумке американца, именно зелёные многовековые гиганты позволяли не только вести удобное наблюдение за хорошо освещённым объектом, но и давали неплохие укрытия в случае прямого боестолкновения. Правда, последнее в планы Скруджа совсем не входило. Их задачей был контроль, захват целей и их совместная эвакуация в аэропорт. — Прибыли на точку. Ведём наблюдение. Дождь мешает, видимость снижена. Изменений в лагере нет! — доложила Леона. Следом в общий канал радиосвязи посыпались аналогичные доклады с других позиций. Выслушав их, в наушнике рации Леоны раздался голос Скруджа: — Принято! Сброс контейнеров с биооружием через пять минут. Время прибытия контейнеров в расчётные точки десантирования — плюс десять минут. Не хотят рисковать грузовыми платформами, сбросят на дистанции. Направление подлёта один-три-два, высота тысяча. Всем — подтвердить своё местоположение и статус! — Леона, Псих, на позиции два. Сброс через пять минут, высадка плюс десять, направление один-три-два, высота тысяча, подтверждаю! — сразу же отозвалась она. — Чип, Дэйл, на позиции три. Сброс через пять минут, высадка плюс десять, направление один-три-два, высота тысяча, подтверждаю! — Клоун, Баклажан, на позиции четыре. Сброс через пять минут, высадка плюс десять, направление один-три-два, высота тысяча, подтверждаю! — Show time, motherfuckers! Готовность три, проверить датчики «свой-чужой». Конец связи. Как и было заявлено, в течении ближайших десяти минут, чуткие ушки «Х-тринадцать» за шумом дождя уловили тихую работу множества винтов грузовых платформ. Разглядеть их не получилось, больно высоко они были, да и дождь скрывал все очень хорошо. Она уловила лишь момент, когда пять здоровенных контейнеров отбросили стандартные парашюты и выпустили «мягкие крылья», маневрируя в направлении заданных точек высадки. — Смотри! Вон там в небе! Внимательно смотри, Незабудка, ты такого нигде не увидь больше, — возбуждённо затараторил Псих. — Ага. Как скажешь, Псих, — успокоила его она и тут же доложила. — Позиция два. Наблюдаю сброс контейнеров. — Позиция три. Подтверждаю сброс. — Позиция четыре. Сброс подтверждаю, — в общем канале, словно по цепочке начались доклады остальных. Контейнеры спускались с четко выверенным интервалом и каждый в свои точки. По виду это были стандартные сорокафутовые контейнеры (12,19×2,44×2,59 м), вот только высота некоторых разнилась. Два из них были высотой примерно восемь с половиной футов (259 см.), а последний, самый здоровый, был в высоту около десяти футов (304 см.). Точки сброса для большинства контейнеров были выбраны на внутреннем периметре бывшего палаточного лагеря. И лишь последний, самый здоровый, благодаря системе корректировки сместился поближе к кованным воротам, ведущим на внутреннюю территорию особняка. Неуклонно приближавшихся к земле, в последний момент их заметили посты на вышках, что перевели свет прожекторов на каждый из них. Это и стало сигналом к открытию первых приземлившихся. Дистанционно активированные пиропатроны раскрыли удерживающие замки боковых стенок контейнера, освобождая необычный и страшный груз. — Твою мать, что это за уроды-то? — спросила Леона шокировано. — Хантеры, — ответил Псих предвкушающим голосом. — Видал я таких. Вернее похожих. Твари были одинаковыми двухметровыми гуманоидами. С массивной грудной клеткой и гипертрофированными конечностями. Верхние неестественно-длинные, заканчивались четырьмя внушительными пальцами с огромными десятисантиметровыми крупными, кинжалообразными когтями. А вот нижние были короткими, с уродливо удлинёнными ступнями и тремя удлинёнными гибкими пальцами, которые тоже были снабжены таким же оружием. Их тела были увиты крепкими канатами мышц, хорошо проглядывавшимися под крупными чешуйками, которые защищали всю поверхность кожи монстров. Самым примечательным в их облике была огромная уродливая голова, которая казалось словно приделанной к туловищу в обход шеи, а также огромная пасть на ней с кучей острых на вид клыков и раздвоенный узкий язык. От лба тварей и до лопаток, начинался массивный капюшон, отдалённо напоминающий таковой у кобр и выступавший в качестве дополнительной защиты шеи, плеч и позвоночника. Довершали жуткий облик мутантов пара крупных глаз с узким, вертикальным зрачком, больше похожих на змеиные. В них плескалось просто дикая жажда убивать и терзать своих жертв. «Словно скрестили человека и рептилию какую. Похоже эти уродцы выведены полностью искусственно», — подумала «Х-тринадцать», внимательно рассмотрев подкрепление. Мысли о том, что эти твари имеют неестественную природу, и, скорее всего, выведены искусственно, подтверждал тот факт, что все они были бесполыми. Но всё это было не важно. То, что началось дальше, иначе чем побоищем назвать было нельзя. Стоило лишь пройти паре секунд с того момента, как стенки контейнеров с грохотом упали на утоптанную, мокрую от дождя, землю лагеря и твари, которых девушка насчитала двадцать особей, рванули в разные стороны. — Шустрые. Очень шустрые, — прошептала она, наблюдая за движениями одного из уродцев. Тот перемещался резкими зигзагами и быстро перебирал всеми четырьмя конечностями, чтобы в следующий момент отделить голову, ошеломлённого увиденным, бойца от тела, подтверждая бритвенную остроту когтей и неестественную силу твари. Тугие струи крови сильным и высоким фонтаном били из ровного среза шеи несчастного, а монстр, замерев на две секунды, словно получая следующий приказ, двинулся дальше. В длинном прыжке приземлившись на другого солдата, Хантер оторвал зубами руку молодого парня и с видимым аппетитом принялся её жрать. — И прыгучие какие, — дополнила свои наблюдения Леона. Всё это происходило очень быстро. Но, к чести обороняющихся, надо было отметить, что они достаточно шустро пришли в себя и уже спустя секунд десять в лагере раздались их первые выстрелы. Крики погибающих под молниеносной атакой тварей солдат, стрельба их товарищей, приказы командиров, гасящих панику, всё это стало в момент жуткой картиной батального полотна. — Леона, ну ты посмотри какая красота! Как он его, а? Одним ударом вскрыл, — казалось, наблюдающий за резнёй в лагере, Псих сейчас начнёт подпрыгивать от возбуждения и восторга. Глядя на перемещения тварей, «Х-тринадцать» понимала, что ими кто-то дистанционно управляет, наводя на группки военных и на наблюдательные вышки с пулемётами. Эта мысль подтвердилась буквально в течении следующих секунд. Девушка стала невольным свидетелем того, как тварь, гнавшаяся за одним из бойцов, вдруг замерла на пару мгновений, а затем, резко развернувшись, бросилась в сторону вышки, с которой работал крупнокалиберный пулемёт. Боец развернулся и принялся поливать Хантера в спину, выбивая кровавые брызги и ошмётки плоти из его шкуры, но монстр игнорировал эти повреждения, целеустремлённо несясь к новой цели. До вышки тварь не добралась, очередь, выпущенная с вышки, спокойно прошила её шкуру, отбросив уродца в сторону. Так появились первые безвозвратные потери среди атакующих. Заминки при выборе следующей цели стали самым слабым местом в противостоянии мутантов и солдат. — Ты там смотри, штаны не обкончай! Хм-м-м… Какие-то они хлипкие… Выглядят грозно, не спорю, но пули их валят вполне привычно. — брезгливо бросила она, уже подумывающая начать устранение членов отряда. — Псих, какой же ты еб*нутый псих. Ага! Воу! Незабудка, смотри! Смотри туда! — как восторженный ребёнок, тыча пальцем в другую часть лагеря, сказал напарник, заставляя её переместить свой взгляд на появление новых действующих «лиц» в этом жутком и кровавом побоище. В этот момент, в стороне, где расположился палаточный лагерь солдат, приземлился ещё один «подарок с небес». Второй, точно таких же габаритов, был вне поля зрения группы Психа и Леоны и десантировался дальше, в той части территории, за наблюдением которой отвечали Клоун и Баклажан. Ещё на подлёте по нему был открыт редкий огонь выскочивших из палаток бойцов, но бронированные стенки выступили хорошей защитой содержимого. Стоило контейнеру приземлиться, как двери на одном из торцов распахнулись и из его нутра вначале вышли две высокие фигуры, одетые в чёрные плащи. А затем ещё одна, с гипертрофированно раздутыми телом, несущая многоствольный миниган и боезапас к нему, что расположился в здоровенном ранце на спине здоровяка. «А вот эти товарищи выглядят уже намного опасней. Особенно вооруженный. Хотя и эти «модные» уроды в плащах тоже, должно быть, не пальцем сделаны. Ср*ная Амбрелла! Ублюдки словно помешаны на биооружии. Хотя почему словно? Больные твари», — зло промелькнули мысли в голове настороженно замершей за деревом девушки. «Модные» мутанты были человекоподобными гигантами высотой за два с половиной метра. Фигуры обоих были обтянуты в странную, чёрную, похожую на кожаную броню. Она наподобие комбинезонов плотно облегала их массивные фигуры. Поверх них были одеты длиннополые плащи, на которых было множество вставок из металла. Леона с помощью бинокля успела рассмотреть на плече одного из них табличку с надписью «Т-008», а у другого «Т-013». Вооружены они были лишь внушительными кастетами на руках и огромными ботинками с металлическими вставками на ногах. Помимо роста и слишком массивной фигуры от людей их отличал цвет кожи –серый, ближе к белой, с каким-то бирюзовым отливом; и глаза — белые, словно у мертвеца. «Х-тринадцать» с огромным трудом, но смогла разглядеть зрачки монстра. Глядя на них, у неё сложилось впечатление, что тот, кто придумал экипировку для этих тварей, фанател с видов американских гангстеров тридцатых и сороковых годов, ведь на вполне себе человеческих на вид головах монстров были надеты длиннополые чёрные шляпы. Тот факт, что выстрелы из автоматического оружия не наносили им абсолютно никакого урона, был самым неприятным моментом для девушки. Оба урода, прикрыв головы лапами, разошлись в стороны, чтобы пропустить вперёд их вооруженного товарища. Смотря на него, Леона в ускоренном темпе подмечала отличия. Этот товарищ на фоне «модных» выглядел как сбежавший из пожара берсерк. Ростом он был на сантиметров тридцать-сорок пониже, чем рослые «коллеги», но вот в ширину раздался знатно. Широченный размах плеч, мощная мускулатура рук и обнаженного торса, и неестественно раскачанные ноги, на которых были единственные элементы гардероба твари: штаны из грубой кожи и массивные ботинки. На спине берсерк нёс боезапас к шестиствольному минигану, который спокойно держал в одной правой лапе. Назвать эти перекачанные нечто «рукой» «Х-тринадцать» не могла. Внешний вид этого монстра отталкивал. Отсутствующие губы показывали все неестественно здоровые в плане размера, но вполне себе человеческие на вид зубы. Неестественно бледная кожа местами, изображая воск со свечи, буквально стекала вниз. Особенно это было заметно на морде урода. Наплыв закрывал его правый глаз. Левый, абсолютно белый с еле заметным серым зрачком, был открыт и обегал окружающее пространство. Завершив осмотр, кто-то дал этому троглодиту команду на открытие огня. Короткая очередь и пятёрка солдат, изуродованная мощными пулями, свалилась на землю. Ещё одного, что стоял ближе всего к монстру, настиг удар свободной от оружия лапой, которая просто и без затей разорвала человека пополам, столь чудовищная была сила, заложенная в твари. В это время один из «модных» кинулся в резком прыжке к подъехавшему «Хамви» и таранным ударом плеча перевернул машину, раздавив весом автомобиля стрелка, что был в пулемётном гнезде сверху. Затем это чудовище, спокойно подняв тяжеленный джип, запустила им в ещё одну машину. Громкий взрыв смятых в единую металлическую массу автомобилей прозвучал буквально через пару мгновений. «Нихера себе! Не уверена, что я бы смогла поднять Хамви, а этот урод его ещё и швырнул метров на пятнадцать! Ко всему прочему, эта тварь устойчива к средним калибрам, а здоровяк, помимо того, что вооружен, слишком резко регенерирует. Сука, это уже опасно!», — заметались мысли в голове «Х-тринадцать». — О, да! Да! Тираны! — заходился в диком восторге Псих. — Я только слышал о них. Но какие же крутые! Леона, ты видишь будущее военных действий — люди наблюдают, контролируют, получают бабки, а воюют монстры! Красота! Похоже, выпустили новые модели — они и побыстрее, и вооружены лучше, да и действуют толковее. Кайф! Словно этого было мало, в последующий момент тройка монстров ринулась в атаку. И это было внушительно. «Модные», развив хорошую скорость, будто катки проходились по солдатам и технике, снося палатки и вышки. Они не жалели никого и с каждым убитым словно прибавляли в скорости. В это же время, их вооруженный товарищ, неторопливо идя по полю боя и игнорируя многочисленные попадания по себе, поливал короткими очередями выживших солдат. В этот момент в дело подключилась ЧВК Такаги. Их вооружение было получше, чем у рядовых бойцов, да и техника тоже была у них. Вот только всё это было тщетно. Неожиданно прилетевшие откуда-то со стороны ракеты поразили стоявший у центрального входа на территорию поместья танк и бронетранспортёр — мастер-сержант подключился к работе. Одновременно с этим, последний, самый крупный контейнер, хлопнув пироболтами ещё в полёте, отстрелил боковые стенки, и его обитатель немедленно вступил в бой. Первая ракета, выпущенная новым монстром, превратила в горящие обломки вертолёт. Следующие две снесли огневые точки на крыше центрального здания, и четвёртая выбила дверь здания. Отброшенный в сторону четырёхствольный гранатомёт, кувыркаясь, полетел вниз, а стрелявший, точнее, если судить по фигуре, скорее всего стрелявшая, спрыгнула вниз. Приземлившись, чудище сразу же продемонстрировала всю свою боевую мощь — вылетевший откуда-то сбоку джип открыл огонь из крупнокалиберного пулемёта, причём весьма метко, несколько пуль влетели в торс. Вот только результат — фигура, прикрыв рукой голову и лицо, короткой очередью из минигана, что она держала в левой руке, разнесла джип на куски. А дальше эта хрень побежала. Да так быстро, что даже Леона была вынуждена признать, что двигалось ОНО очень быстро, при этом неся на себе ещё больший ранец с патронами к оружию. Перед КПП на территорию особняка, тварь даже не замедлилась, а, выставив вперёд правую руку, выпустила в обороняющихся пять гибких щупалец, что, обвив шеи бойцов, просто и без затей обезглавили их на месте, сдавливая со сверхчеловеческой силой. — Етить! Это же «Немезида»! Больные ублюдки продолжили исследования. Отряд, я приказываю, близко к этой твари даже не думайте подходить! В Раккун-Сити обезумевшего братца этой мадам пришлось упокаивать ядрён батоном! — обеспокоенный голос Скруджа раздался в общем канале отряда. — Зато, какие сиськи! Какая жопа! Народ, я почти влюблён! Если на морду не смотреть, она идеал! — выдал самый озабоченный член отряда. — Клянусь, Клоун, по завершению миссии, я лично кастрирую тебя! Полудурок! — пообещал Скрудж. «Ср*нь господня, это уже точно проблема. Трех с половиной метровая дура, что может не только швыряться джипами, но и атаковать этими еб*чими тентаклями! Братик, держись, я скоро», — подумала про себя «Х-тринадцать». — Да, детка! Какая женщина! Вали их всех там! Ю-ху-у! Давай, снеси там этому уроду «Х-восемь» руки, ноги и яйца! Везти с собой меньше надо будет! — Псих тоже не унимался. И эти последние слова послужили триггером — оскалившись, биооружие «Х-тринадцать–Доппельгангер», одолжившая на время у Леоны Майер её личность и жизнь, сдёрнула с лица маску-противогаз и с нечеловеческой скоростью скользнула за спину взрывнику. Обхватив голову ладонями, она резко и сильно провернула ту до «характерного щелчка». Здоровяк, постояв немного, рухнул на мокрую землю. На его лице всё ещё было восторженное выражение. Леона же, обшарив труп, прихватила с собой любимый пулемёт Психа и все боеприпасы к нему, а также гранаты. В предстоящем сражении ей была нужна любая возможность хоть как-то помочь Виктору. Ну, и его людям заодно. — Дерьмо ты, Псих, — сплюнула она, не найдя больше ничего полезного. Хрустнув шеей, девушка окончательно сняла противогаз и бросила его на землю. — И живой был дерьмом, и сейчас дерьмом воняешь, — на ходу «перетекая» в базовый облик, «Х-тринадцать» направилась в сторону «позиции три». — Есть время разбрасывать камни, а есть время отрывать головы! Ждите меня, твари. Того, что вы сделали с моими, пусть и малознакомыми, но товарищами по несчастью, я вам прощать не собираюсь. Я до всех вас доберусь, — привлекательное лицо расколола широкая и кровожадная ухмылка зубастой пасти. — Вы все тут сдохнете. Так, — чуть встряхнула головой. — Но сначала — эти двое, потом — извращенцы. И на помощь братику. Интересно, что помнит он? — девушка оглянулась на «Немезиду» и раздражённо выдохнула. — И эта сука с пушкой ещё. Она мне совсем не нравится. Вот жопой чую — от неё будут одни проблемы!