Такие разные бабники

Школьные дискотеки в честь какого-нибудь праздника, — или же просто без повода, — почти для всех учеников были и будут хорошей новостью после утомительных занятий. Самые общительные личности школы в этом сразу видят возможность пообщаться и весело провести время, а многие девочки сразу же начинают тайком мечтать о том, как «тот самый парень» неожиданно для всего мира пригласит их на тот самый медленный танец, который большинство их одноклассников на самом деле попросту игнорируют, и тем самым заставит ходить в счастливой истерике ещё неделю. Но ладно, сейчас мы немного не об этом. Подготовка к мероприятию шла полным ходом: два-три класса, у которых уроки закончились раньше, уже освобождали место посреди помещения под импровизированный танцпол. Точнее, перетаскиванием парт под стенку занимались преимущественно парни, в то время как девушки в основном ушли раскладывать по одноразовым тарелочкам разные лёгкие вкусняшки и разливать по пластиковым стаканчикам напитки. Здесь это ещё выглядело как целиком детский праздник, но ведь можно знать наперёд, что кто-нибудь из старших классов, быть может, отправится веселиться более «взрослыми» способами по окончанию здешней вечеринки. Главное, чтобы учителя дали добро на проведение всего этого здесь, в конце концов. — Как думаете, в одном углу вешать их разных цветов или одного? — советуется одна из школьниц, надувая яркие шарики и собираясь потом их связывать нитками в своеобразные «цветы» по три штуки. — Хм… Может, лучше будет крепить одинаковые в одно место? — делится мыслями кто-то из её подружек. Их можно понять: хочется сделать всё получше как на вид, так и по удобству, пусть последнее и не касается самих шариков. — Да без разницы, что угодно будет прекрасным, если оно сделано вашими руками, — вдруг обращается к ним Отоя, подходя откуда-то сбоку. Улыбается, красиво прячет одну из рук в карман и смотрит самым очаровательно-ярким взглядом, которым только может. Глаженная белоснежная рубашка, тёмные джинсы в тон чистой обуви — сегодня он ещё больше постарался над своим внешним видом. Что ж, на некоторых это отчасти сработало, стоит признать. Кто-то из девушек смущённо посмеивается, другая благодарит парня за комплимент, третья просит не преувеличивать. Между ними завязывается дальнейшая беседа. Эйта нескрываемо радуется: явно чувствует себя «в своей тарелке» среди представительниц прекрасного пола. — Слушай, может стоит попросить его пока не отвлекать девочек? Они же вроде хотели побыстрее закончить подготовку, — Хиори, ищущий среди своих вещей заранее купленную для вечеринки пачку салфеток, тихо обращается к темноволосому другу, поглядывая в сторону этой милой компании. Не то чтобы его это раздражало, просто решил аккуратно уточнить на всякий. — Действительно, — кивает Ниджиро, стоя на коленях неподалеку от угла кабинета и настраивая музыкальные колонки. Почему-то класс единогласно решил, что этот парень лучше всех должен разбираться в аппаратуре, связанной со звуком. И пока эти двое лишь тихо обсуждают это между собой, Карасу предпочитает действовать и менять ситуацию здесь и сейчас. — Эйта, сходи лучше в магазин, докупи чего ещё надо, — синеглазый ставит на пол очередной из перенесённых стульев. Стоит Отое после этого лишь повернуть голову, как в него уже летит свёрнутый в трубочку список недостающих вещей. Хотя парень всё же успевает среагировать и поймать его. — Э… Ну ладно, — всё же решает согласиться, разворачивая исписанную бумажку. Замолкает на пару секунд, затем недвусмысленно бросает взгляд на девушек рядом с собой. — А что, разве я пойду совсем один и без присмотра? Вдруг меня ещё украдут… — Точно, и Имамуру с собой прихвати, всё равно стоит и ничего не делает, — сразу же добавляет Табито, разрушая все надежды на какую-либо приятную прогулку в компании юных леди. Юдай, до этого стоящий в дверном проёме и мило беседующий с какой-то старшеклассницей, поначалу хочет начать возмущаться, мол, ни одна минута, посвященная чему- или кому-нибудь прекрасному вроде девушек, не может быть потраченной впустую, но тут же вспоминает, что его, скорее всего, не поймут. Поэтому парень берёт секундочку на размышления, театрально вздыхает, говорит своей собеседнице что-то на счёт того, как же невовремя их разлучает жестокая судьба, и лишь после этого прощается с ней и возвращается к одноклассникам. — И почему это именно я? — недовольно складывает руки на груди. — Остальные заняты потому что. Давайте-давайте, нам и так стоит поторопиться, — синеглазый пару раз взмахивает ладонью, тем самым напоминая парням о том, где здесь находится дверь, старается побыстрее их вытолкать из помещения, чтобы эти, не дай Бог, не отказались и наконец оставили в покое женскую часть класса хотя бы ненадолго. Шатен выглядит расстроенным, но позже сжимает одну из ладоней в кулак и с серьёзно настроенным видом шагает к выходу, проговорив себе под нос тихое «Ну и ладно, может, хотя бы в магазине нам повезёт как-нибудь». Эйту при этом утаскивают за собой едва ли не насильно. Что ж, похоже, в этот день кассиры того супермаркета учуяли неладное и прочитали молитвы на всякий случай. Поскольку под вечер ни у одной из них сердце не осталось задетым или же разбитым. Казалось бы, двое дамских угодников на один квадратный метр автоматически станут знаком каких-нибудь скорых приключений, однако процесс «шоппинга» проходит на удивление спокойно. Парни идут по списку, попутно сверяясь с количеством денег в своём распоряжении, иногда обсуждают между собой цвет или размер нужной вещи. Хотя бы на этот раз Имамура ничего не портит своей легкомысленностью или ещё чем-нибудь. Пока кареглазый около кассы едва не роняет из рук пакет с конфетами для какого-то конкурса, Отоя смотрит на купюры в своих руках ещё раз и приходит к выводу, что не особо крупная сумма после покупок у него ещё останется. Обводит взглядом знакомые полки ближе к кассе, по привычке берёт упаковку мятных жвачек и ещё какой-то освежающий спрей для рта, а затем, чуток подумав, — и пачку презервативов. Юдай смотрит на это молча, но внимательно, пусть его это и вовсе не должно удивлять: парень даже не будет стараться угадать, сколько раз за свою жизнь Эйта уже мог делать всё то, для чего эти вещи предназначены. Сам шатен, как правило, дальше поцелуев и свиданий дело не заводит, ему вполне достаточно и этого, а вот зеленоглазый, наверное, берёт от жизни всё возможное, в почти каких угодно смыслах. Подросток думает об этом ещё немного, пока они расплачиваются на кассе и складывают купленное в пакет. Дорога от супермаркета к школе займёт ещё некоторое время, поэтому можно особо не торопиться. Имамура смотрит на одноклассника дольше обычного и более серьёзным взглядом, пусть и поначалу ничего не уточняет: ему и так понятно, что жвачки и спреи тот регулярно использует незадолго до очередного поцелуя, что одного презерватива на один «выход в свет» может порой даже не хватить, и что зеленоглазый всегда принципиально держит в кармане немного денег после всех своих покупок, дабы иметь возможность приобрести какой-нибудь маленький сюрприз для потенциальной партнёрши на сегодня прямо посередине свидания, или же вплоть до его начала. Большая часть этого знакома и самому Юдаю, пусть и зачастую совсем в других красках. И всё же… Ему всегда казалось, что они с этим парнем совершенно по-разному воспринимают тему романтики, свиданий, девушек и всего прочего. Пусть и на первый взгляд оба кажутся одинаково мыслящими бабниками, разве что каждый со своим шармом и подходами к сердцам своих «жертв». Когда эти двое выходят на относительно тихий переулок без никого больше, он наконец начинает тот диалог, который хотел. — Слушай, Эйта… — М? — тот поднимает голову, смотрит из-под двухцветной чёлки. Как всегда, будто бы пронзительно и даже чуток пристально в хорошем смысле слова. — Полагаю, перед мероприятием вроде сегодняшнего будет уместно задать такой вопрос, — парень начинает чуть издалека, берёт пакет с купленным в другую руку. — Есть ли у тебя какая-нибудь основная причина для частого общения с девушками? Ну, именно так, как это делаешь ты… Подросток на момент косится в сторону, затем встречается взглядами с собеседником снова. В его лице — спокойствие и чистая любознательность, пришедшие на смену его частой активности и непринуждённости. Отоя молчит, чуть хмурит брови, задумываясь. Растягивает паузу ещё на несколько секунд, и только позже внезапно озвучивает, сбивая всю «мягкую» атмосферу разговора: — Ты имеешь в виду, почему я «бабник»? На самом деле шатен размышлял об этом в более «позитивном» свете. Хотя вполне возможно, что и пытался приукрасить факты тоже. — Ну, можно и так сказать, если хочешь. Светловолосый чешет затылок, похоже, что-то вспоминает и сравнивает. — Честно говоря, не особо задумывался. Наверное, у этого просто слишком много плюсов. — Например? Возникает ещё одна пауза. Подросток тянет многообещающее лёгкое «ну-у», поднимает взгляд выше обычного. Затем неожиданно для собеседника издаёт мелкий смешок, улыбнувшись. — Как минимум это интересно. С каждой девушкой происходит что-то своё, порой даже не угадаешь, как конкретная из них себя поведёт, как проявит свой интерес или же ответит на твои ухаживания, комплименты и так далее. Поскольку мне таким образом никогда не будет скучно, это уже стало чем-то вроде своеобразного хобби, пусть и местами чуток экстремального. Имамура озадаченно смотрит на говорящего, молчит, периодически моргая. По лицу паренька без преувеличения можно прочесть, как его мозг обрабатывает услышанное. — Конечно, это не единственный плюс общения с противоположным полом, — продолжает Эйта, заметив замешательство собеседника. — Это ещё и поднятие самооценки. Сам ведь помнишь это классное чувство осознания того, что тебя обожают и хотят твоего внимания. Чёрт, а ведь у парня действительно от этих слов что-то ёкает внутри. Одни эти восхищённые взгляды в памяти заставляют волноваться, что уж говорить обо всём остальном… — Да и руку утомлять больше не приходится, что уж тут скрывать, — тон голоса становится чуть ниже, но он всё ещё звучит так, будто для говорящего всё это в порядке вещей. — В целом, из таких взаимодействий при желании можно извлечь для себя много пользы, и не только в физическом или психологическом плане. Это может быть что угодно, начиная от бесплатного кофе от девушки в кафе, с которой ты гулял накануне, и заканчивая чем-нибудь более крупным… — Это да… Пусть и не стоит умалчивать, что все эти девушки позже могут устроить и крупные проблемы тоже, — чуть нервно сглатывает Юдай, припоминая несколько таких случаев из своего прошлого. Да уж… Оказывается, их мнения отличаются в разы больше, чем кареглазый даже мог представить. Пусть это и естественно, наверное. — А сам-то ты что? Зачем тебе столько девушек в окружении? — спрашивает Отоя, закончив собственный монолог и глядя на спутника. Теперь, похоже, он хочет побыть на месте слушателя. — А? — парень даже на момент теряется, но после этого опускает голову, озадаченно обхватывая губы и подбородок пальцами. Имамуре кажется, будто до этого он и не имел веских причин задумываться на этот счёт. На самом деле он и сам не заметил, с каких пор стал именно таким, как сейчас. Хоть и помнит, что некая одержимость романтикой и вниманием прекрасного пола в нём присутствовала будто бы с самого рождения. И непонятно даже, из-за чего именно. Подумав об этом дольше, парень сделал вывод, что это могло начаться с книг со сказками, оставленных и отданных ему старшими сёстрами. Там в десятках сюжетов присутствовали принцессы, принцы, прочие персонажи, делающие для любви что угодно… Поиск возлюбленных и свадьба с ними по мере прочтения этих историй постепенно стали для мальчика чем-то вроде аксиомы, обязательного и безоговорочно важного исхода. Быть может, именно поэтому он начал неосознанно хотеть того же?.. Как бы там ни было, почему-то шатен смутно помнит с этих ранних лет, как держал одну из своих мягких игрушек за яркую лапку и рассказывал маме, что поженится с ней, а куклы его младшей сестры станут их детьми. Да, наверное, с такого всё это и началось. Вот только поняли это «пристрастие» наивного ребёнка далеко не все. И если какие-нибудь невинные жесты вроде комплиментов, милых слов или держаний за руки кто-нибудь из девочек ещё мог стерпеть, то, например, при попытках поцеловать милые красавицы всегда отворачивались. И кареглазый искренне не понимал, в чём проблема, пусть и на тот момент ещё продолжал питать какие-то надежды. Быть может, плохое настроение, они ещё не так близки или же его возлюбленная попросту не хочет этого делать в чьём-то присутствии… В школе всё стало ещё хуже. Здесь уже никто не жалел искренность его мечт, считая ребёнка странным и непонятно чего желающим. Помнится, родители советовали Юдаю меньше думать о романтике и прочих подобных темах, но кто же будет слушать, когда предлагают буквально отречься от самого желаемого, верно же?.. В то время как сверстники интересовались играми, рисованием, танцами, ещё чем-нибудь своим и преимущественно «детским», кареглазый продолжал свои поиски своей «суженой», которая сможет стать его принцессой из тех книжек, прочитанных ещё в раннем детстве, старался уделять побольше внимания понравившимся девочкам и писал записки с признаниями цветными маркерами. Но… Почему-то одноклассницы то ли пугались подобной настойчивости, то ли просто не хотели переводить их отношения в статус «сладкой парочки». Какой бы ни была причина, мальчик всё чаще стал получать отказы, игнорирования или же вовсе избегания в ответ на свои действия. И даже не мог понять, почему именно. Будучи оптимистом по характеру, он не был слишком сильно разочарован первым, вторым, третьим отказом, пусть и было обидно, конечно же. Просто верил, что удача улыбнётся в следующий раз. Однако новые отвергания всё равно так или иначе задевали и без того нестабильную детскую самооценку, и со временем Имамура стал больше переживать, влюбляясь в очередной раз. Ранящие фразы всех, кто когда-то не разделил его чувств, глубоко въедались в память, тяготили и возникали в мыслях тогда, когда не хотелось бы… И постепенно со случающимся становилось всё сложнее мириться. Кареглазый отчётливо помнит себя примерно десяти- или одиннадцатилетним мальчиком, только вернувшимся со школы и стоящим перед мамой на пороге, сжимающим в руках очередную порванную записку с сердечком, плачущим и в отчаянии кричащим «Ну что со мной не так?!»… Помнит те слёзы обиды и несправедливой боли, причинённой в основном лишь по чужой глупости… Ужасно. И по сей день от воспоминаний плохо становится. Лет в тринадцать-четырнадцать Юдай стал замечать, что его сверстники наконец стали интересоваться романтикой, некоторые даже встречались друг с другом. Однако от того, что у него самого ситуация при этом не менялась, становилось ещё печальнее. Четырнадцатого февраля он молча наблюдал за тем, как одноклассники радуются подаркам от тех, кто нравится, и хотел просто исчезнуть. Даже какой-то тихоня с последней парты — и тот выглядел более бодрым, чем обычно… Возникало чувство, будто шатен единственный такой среди всего своего окружения, страдающий без внимания и взаимности. Вспоминались строки из какого-то то ли стиха, то ли просто книги: что-то на тему того, как любовь убегает от попыток за ней угнаться… Неужто ему стоит это обдумать? В прочем, даже если да, ему всё равно не хватит сил настолько изменить себя… Но примерно с этого возраста парень и начинает постепенно действовать иначе. Читает литературу, связанную с тематикой романтики, изучает всяческие советы на тему того, как нравиться девушкам. Первое время результаты были, мягко говоря, так себе. Лишь со временем на его мимолётные комплименты или жесты порой стали отвечать получше. Парень никогда не забудет своё первое удачное свидание, а уж тем более — первый поцелуй. Да и большую часть остальных тоже — все они дарили парню то, чего ему так не хватало все эти годы, заставляли радоваться до сумасшествия и волноваться так, будто его сердце вот-вот остановится от перегрузки. Целоваться со второй девушкой сразу после свидания с первой изначально было страшно, казалось неправильным, но эйфория от получения желаемого заглушала все тревоги и сожаления. Раз уж это то, чего он так жадно желал, нужно наслаждаться этим сполна. Каждая новая девушка, каждое новое свидание, каждое новое касание губами — всё казалось каким-то красочным сном, недосягаемым чудом, к которому наконец удалось прикоснуться. Подросток никак не мог этим насладиться, хотел постоянно ощущать эту симпатию, привязанность, любовь… Стал поддерживать выработаннаю линию поведения, продолжил завоёвывать всё больше сердец с всё большей лёгкостью, и уже не смог остановиться… — Имамура? — слышится сбоку голос одноклассника. Ой, похоже, он слишком сильно погрузился в воспоминания, до такой степени, что даже забыл о заданном ему вопросе. — А! Ну… Потому что мне нравится быть любимым ими? — Юдай произносит это так, будто бы и сам не уверен. Попросту не знает, как коротко сказать обо всём, что заставляют его чувствовать все эти встречи и ванильные разговоры с прекрасным полом. Далее он пытается объяснить мысль подробнее, но не знает, как именно это сделать понятнее всего, поэтому в итоге просто начинает пересказывать свои воспоминания. Эйта неожиданно заинтересовывается темой монолога, ведь до этого дня даже не думал, что кто-то может встречаться со столькими девушками, преследуя какие-нибудь другие цели. Похоже, именно сегодня мнение зеленоглазого на счёт этого может отчасти измениться. Оставшуюся часть пути парни преодолевают уже одновременно с разговором. Активно обсуждают воспоминания о самых ярких девушках, самых интересных свиданиях и том, насколько далеко они зашли в итоге. Даже договариваются друг у друга одолжить несколько идей для необычного времяпровождения позже. Кажутся похожими на близких друзей, пусть и связанных не самым хорошим «делом». Похоже, им нравится то, что каждый из них имеет в своём окружении кого-нибудь похожего на себя, кого-то, кто не осудит за действия, противоречащие изначальным нормам большинства взаимоотношений. Уже неподалёку от школьного двора кареглазый останавливается, пересматривает содержимое пакета и сверяется со списком, дабы не выслушивать претензий от одноклассников за то, что они что-то забыли. Отоя пользуется моментом, стоит рядом и обводит спутника внимательным взглядом с ног до головы. Будто бы о чём-то сосредоточенно думает. Понимает, что этот парень в какой-то степени его противоположность: так стремящийся к чувству любви, в то время как сам зеленоглазый предпочитает с ним лишь аккуратно играть, не подходя слишком близко и не обжигаясь по неосторожности. Это вызывает интерес, светловолосому хочется получше понять мышление Имамуры хоть как-нибудь. И как же смешно то, что сделать он это пробует своим старым методом, до этого применяемым в совсем иных ситуациях. — Знаешь, — начинает чуть тише обычного, наклоняется ближе, пряча свои слова абсолютно от всех, кроме адресата. — Я попрошу тебя сегодня никого не приглашать прогуляться после окончания вечеринки, если тебе это не составит труда. Фраза, сказанная едва ли не около самого виска, застаёт врасплох, а пристальный взгляд местами сбивает с мыслей. Юдай впадает в кратковременный ступор, старается понять, правильно ли он додумывает смысл услышанных им сейчас слов. Но старается пока ничего не уточнять, лишь отвечая не до конца уверенным «ну хорошо». Вполне возможно, что этим вечером они оба нарушат какие-то из своих принципов и пойдут против привычек, осмелятся сделать что-нибудь новое. И раз шатен так хочет чувствовать любовь и поцелуи на своём лице, быть может, Эйта даже знает, каким образом парень может это получить сегодня…