Проблем нет

Финн проснулся в одиннадцать часов утра от ужасной головной боли и неописуемой сухости во рту. А еще жутко ныла скуловая кость. Вулфард поморщился, приподнимаясь с кровати, и приложил руку ко лбу. А в глаза бросились разодранные кровавые костяшки, заставляя тут же на них посмотреть. Баскетболист закатил глаза и тяжело вздохнул. Да, натворил делов… Иногда ему так жаль, что его мозг работает не так, как у других людей. Хотелось бы просто забыть все, что наделал будучи пьяным в стельку. Но нет! Вулфард помнит все в мельчайших подробностях. Помнит, как Джек толкнул его в грудь и бросился вслед за Ноа. В тот-то момент шарики и заехали за ролики. Захотелось уехать. Правда сначала хлобыстнул залпом оставшиеся полбутылки Jack Daniels. Как символично. Везде Джек; в мыслях, на этикетке коньяка. Но не рядом. Почему вообще так хотелось, чтобы он был рядом? Надо избавляться от этого глупого чувства! Тем более тогда, когда этого не хочет сам Грейзер. Финн не без труда поднялся, чтобы направиться в ванную, а когда решил подойти к тумбочке, чтобы взять чистое нижнее белье — обомлел. Прямо на полу возле его кровати лежал Грейзер, обнимая ногой скомканный пушистый коврик. Вулфард хотел было улыбнуться, но вместо этого чертовски разозлился. Как он смеет заходить в его комнату, тем паче после случившегося?! Однако будить не стал. Пусть в моменте и захотелось переложить его на кровать. А это взбесило еще больше. С какой стати Финн вообще должен думать о его комфорте? С каких пор его вообще заботит чей-то комфорт? Вулфард вспомнил каждый случай, когда перед Джеком было дико неудобно и изнутри буквально распирало желание извиниться. Такого не было раньше. Вспомнил, как распереживался, что Джек заболеет, увидев его вечером на балконе с красным носом. Что за чертовщина происходит? Не хочет чувствовать чего-то подобного. Не хочет чувствовать царапающихся кошек в груди. А когда вышел из душа, картина изменилась лишь сменой позы Грейзера, который перевалился на спину. И теперь Вулфард не выдержал. — Эй, ты! — толкнул мальчишку в ногу парень, а тот тут же вздрогнул и медленно приподнялся. Да, после вчерашних падений на задницу и сна на полу все тело нестерпимо ныло. — Финн, — прокряхтел парнишка, принимаясь тереть руками глаза. А потом вдруг проснулся. — Финн, ты в порядке? — вскочил на ноги Грейзер. — Ты меня вчера ужасно напугал! Ты уехал пьяный! Ты мог разбиться! — заголосил парнишка, бросаясь к Вулфарду, который шарахнулся назад. А Джек замер, не понимая, что происходит. — Я напился, а не разучился водить, — недовольно буркнул баскетболист, держа дистанцию. — Царапина на твоей машине говорит об обратном. А Финн нахмурился. Да, малышку жалко; проскреб бочиной какой-то отбойник, идя на обгон. А что? Какой-то урод прямо перед ним тащился как улитка со скоростью шестьдесят миль в час (≈97 км/ч). — Проваливай из моей комнаты, — указал на дверь Вулфард. А Джек вздрогнул. И правда. Он ведь впервые за порогом его спальни. Но заботило не это. Заботило то, что Финн его выставляет, несмотря на все произошедшее. Он что, злится? — Финн, в чем дело? — осторожно поинтересовался Грейзер. — Просто уйди, — едва ли ни сквозь зубы проговорил Вулфард. Нестерпимо было на него — на Джека — смотреть; весь пыльный, на щеках кровавые следы от его же пальцев, вся футболка в какой-то грязи. А все это его рук дело. Проклятье! — Финн, пожалуйста, я хочу поговорить, — жалобно нахмурился Джек. Внутри же все разрывалось от желания броситься ему в объятия. Чтобы успокоить, чтобы сказать, что не обижается. — Убирайся! — крикнул вдруг Вулфард, посмотрев, наконец, на мальчишку в открытую. А он дернулся, делая шаг назад. У Грейзера сердце подпрыгнуло и перевернулось от чужого басистого голоса. Неужели он это заслужил? Просто потому что общается с парнем, с которым Финн сцепился месяц назад. Это чертовски несправедливо. И, если быть честным, то чертовски несправедливо и к Ноа. Но сейчас не о нем. Джек простоял на месте секунд десять, что в данной ситуации ощущалось, как целая бесконечность. А Финн вдруг цыкнул и резко приблизился к «братишке», хватая за руку и собираясь вытолкать из комнаты. Грейзер же моментально начал сопротивляться. — Убери руки! — по инерции выкрикнул парнишка, принимаясь отталкивать брюнета. Сил по-прежнему не хватило, а потому он оказался в коридоре быстрее, чем успел что-то сказать. Финн со стуком захлопнул дверь прямо перед чужим носом, а Джек так разозлился, что моментально подскочил к ней и начал барабанить. — Финн! — разъяренно закричал Грейзер, не прекращая дубасить по дереву кулаками. — Ты — кретин, слышишь меня?! Ты не считаешь, что это мне нужно злиться и обижаться?! Ты вообще помнишь, что вчера было?! Ты дважды повалил меня на землю! Ты меня чуть не задавил! — во все горло орал Джек, выливая все наболевшее. — И все из-за гребаного Ноа Шнаппа, который тебе по сути ничего не сделал! ОТКРОЙ СЕЙЧАС ЖЕ! — Грейзер со всей силы толкнул плечом дверь, а та даже не дрогнула. Никакого ответа. Парнишка сделал пару шагов назад, прикладывая руку ко лбу, а легкие горели. Гребаный Вулфард! Как можно быть таким козлом?! — А знаешь что?! Пошел ты к черту, Вулфард! Я не хочу с тобой говорить! Еще чего?! Какого, спрашивается, хрена я вообще должен чувствовать себя виноватым? — Джек нервно усмехнулся. — ПОШЕЛ ТЫ! — повторил Грейзер и разъяренно отправился в свою комнату. А Вулфард в это мгновение сидел на кровати, яростно массируя переносицу. Джек прав. Хотелось запротестовать, хотелось сказать, что дело не в Ноа. Финн гневно снес с тумбочки какую-то статуэтку, а глаза упали на прикрепленный к зеркалу рисунок, заставляя замереть и даже расслабиться. Хватит на сегодня драмы. Джек в это мгновение разъяренно вышел на балкон, оперся ладонями о перила и тяжело уронил голову вниз. Адреналин покинул тело, и Грейзер понял, что только что выкинул. Хоть бы этого не слышали родители! Понятия не имеет, как будет им это объяснять. Озадаченно выдохнул и достал из кармана телефон, отчего озадачился пуще прежнего. В общей сложности — сорок три пропущенных вызова и тонна сообщений. И от Эшера, и от Джейдена, и от Ноа. Он ведь так ничего никому и не рассказал! Не сейчас. Джек раздосадовано отправился в душ, потому что щеки ужасно щипало. Ну, еще бы, чего только на них не было — от слез до грязи. А когда вышел, то сразу принялся разгребать смс-ки. Эшер хочет приехать. Джейден хочет приехать. Ноа зовет к себе под предлогом: «Надо поговорить». А Джеку ничего не хотелось. Коротко ответил всем, что Финн в порядке, и что сегодня не в настроении видеться и даже просто говорить. А у самого не просто нет настроения; буквально тошно от одной мысли о случившемся. Это он даже еще к родителям не спускался. Но, судя по тому, что они никак не отреагировали на неистовые утренние крики Джека и барабанную дробь по двери, то дома их не было. Слава богу! Хоть одной проблемой меньше. Вулфард весь день не вылазил из своей комнаты; пёс его знает, чем он там питался. А Грейзер уже не мог терпеть; живот ближе к вечеру решил, что он кит. Потому спустился вниз, сразу же открывая холодильник и доставая оттуда все, что попадалось под руку. — Джек Дилан Грейзер! — строго проговорила Анджела. А Джек Дилан Грейзер от неожиданности подпрыгнул на месте, отчего все, что было в его руках, с грохотом посыпалось на пол. — Мам! — взвизгнул парнишка, садясь на корточки и принимаясь собирать все упавшие предметы. — Если ты сейчас же не расскажешь, что произошло, я с тебя три шкуры спущу, так и знай, — угрожающим тоном выдала женщина. А сын закатил глаза. Как вдруг на кухню зашел и Эрик, а Анджела тут же приняла менее хмурую физиономию. — Не ешь кусками, Джек, — начал мистер Вулфард, приметив в руках пасынка всякие булки и шоколадки. — Наталия уже приготовила ужин, через пять минут стол будет накрыт, — спокойно продолжил он и направился в гостиную. А у Джека по коже побежал холодок. Вот и все. Что говорить? Как объясняться? А может вообще рассказать правду, чтобы Финну неповадно было? Грейзер уселся за стол, пока взрослые ушли переодеваться, а экономка спокойно раскладывала ужин, то и дело поглядывая на убитого юношу. И вдруг до Джека дошло. Она-то наверняка все слышала. Кудрявый напрягся, принимаясь следить за каждым ее движением, а когда она поставила тарелку перед ним, то тихо заговорил. — Наталия, вы можете, пожалуйста, не рассказывать родителям, что произошло? — прошептал Грейзер, а девушка тут же перевела на него взгляд и улыбнулась. — О чем не рассказывать? — ехидно посмеялась она, а Джек выдохнул. — Спасибо, — облегченно поблагодарил девушку Грейзер. И именно в это мгновение в гостиной показались Анджела с Эриком, а выражения их лиц оставляли желать лучшего. — Наталия, можешь позвать Финна к ужину? — обратился к экономке мужчина и сел за стол. У Джека внутри все забурлило. Не хотелось его видеть. А еще понятия не имел, что говорить предкам. Они с Финном даже не придумали легенду! Вулфард-младший спустился быстро, как назло усаживаясь напротив «братишки», и сразу схватил столовый прибор, давая возможность во всей красе разглядеть его разодранные костяшки и подпорченное ссадинами лицо. Мистер Вулфард параллельно тоже не переставал изучать сына гневным взглядом. И вдруг спокойно заговорил: — Ничего не предвещало беды, но вчера… — Если ты заговоришь о том, что случилось вчера, я встану и уйду, — перебил отца Финн, поднимая на него взгляд. — Просто предупреждаю, — спустя секунд десять тишины добавил баскетболист. Эрик раздраженно закрыл глаза и тяжело выдохнул. Только он и господь всемогущий знали, о чем он сейчас думал. А у Джека аж аппетит пропал. — Завтра Рождественский праздник у семьи Шнаппов, — чуть расслабившись продолжил мистер Вулфард. А Джек испуганно поднял взгляд на Финна, который тут же откинулся на спинку стула, вытирая губы салфеткой. Опять Шнапп! Что же он вечно на слуху?! — Я не пойду, — буркнул Вулфард-младший, задрав ногу на стул и поставив тарелку на колено. — Как это ты не пойдешь? Это традиционное торжество, в прошлом году все семьи приходили к нам домой, в том числе и семья Шнаппов, — начал спокойно рассуждать Эрик, а Финн закатил глаза. — Ты с Ноа всегда хорошо ладил. С недоразумением на матче мы разобрались, ты извинился, он извинился, — а на это парень громко вздохнул и пропершил горло. Джек же удивленно вскинул брови. Этого он не знал. И Ноа не говорил, что Финн перед ним извинялся. — Я не обязан туда идти, если не хочу, — уже более раздраженно ответил брюнет, поставив тарелку обратно на стол. — Не обсуждается, ты вчера провинился, — более грубо выдал мужчина. — Приехал пьяный, разбил машину… — а на это его сын тут же подскочил с места, заставляя замолчать. — Я предупреждал, — буркнул младший, сразу же направляясь в сторону своей комнаты. — Финн! — стукнул по столу Эрик, а парень уже скрылся из виду. Анджела накрыла руку будущего мужа своей ладонью, успокаивая. А потом они оба перевели взгляд на Джека, который уставился в свою тарелку в ожидании допроса. Пришлось говорить — куда деваться. Наплел что-то про какого-то парня, который всех вывел из себя, что он доставал и Финна, который в итоге не сдержался и надавал ему по морде, а потом просто уехал. В общем, Джек наврал с три короба, время от времени поглядывая на Наталию, которая мельтешила по залу, то и дело что-то прибирая. Вроде пронесло. Открытым остался только один вопрос; почему тогда Финн не хочет идти на праздничный вечер. А Джек пожал плечами. Финн — тот еще подставщик. Мало, что из-за него Грейзер вчера чуть не поседел, так еще и перед родителями пришлось отчитываться в одиночку. Короче, Джек вусмерть на него обиделся. Но думать о нем не переставал ни на секунду. Почти до полуночи разговаривал с Энжелом по FaceTime, во всех подробностях рассказывая, что произошло за эти сутки. А самому паршиво донельзя. Паршиво просто вспоминать об этом, а уж говорить и подавно. А сам Эшер уже стал догадываться, почему Джек так трясется от одного произнесенного вслух имени на букву «Ф». А уж как он вчера ревел, когда его дорогой Финн уехал пьяный на машине? Энжел бы не сказал, что его бывший одноклассник настолько эмоциональный. Получается, что в их первый разговор о «двадцати» сыновьях маминого ухажера, Энжел не пошутил, а предсказал будущее. Неужели его друг и вправду влюбился в сводного брата? Но доканывать своими предположениями не стал. Хватит с Джека мертвых нервных клеток. Придет время — расскажет сам. А может и не придется. Дай бог, не придется.