Проблем нет

Оба понимали, что на людях «их» не существует. Они это даже не обговаривали. И без того ясно. Но это не мешало быть до ужаса счастливыми друг с другом. — Джек! Стоило Грейзеру только вылезти из красного Лексуса, как реальность ударила по ушам. Недовольным окликом Ноа Шнаппа. Джек с ужасом перевел взгляд на Финна, который тут же нахмурился и злобно захлопнул дверь автомобиля. Проклятье! Что Грейзеру делать?! Они с Вулфардом не обсудили, как Джеку вести себя с Ноа. Расставаться? Или нет? Грейзер вопросительно посмотрел на брюнета, а он лишь вскинул бровями, прошелся языком по нижней губе и прикусил ее, сразу же разворачиваясь и уходя в сторону входа в школу. Как это понимать, черт подери?! — Джек! — повторил Шнапп, подойдя практически в упор. А Грейзер только сейчас смог перевести на него обреченный взгляд. — Ноа-а-а, приве-е-ет, — как ни в чем не бывало протянул парнишка, собираясь обнять «своего парня», а он тут же шарахнулся. — Мало того, что ты меня просто кинул на вечеринке, так еще и игнорил весь следующий день мои сообщения, — с ходу осадил Шнапп. — Если я тебе разонравился, лучше скажи прямо, а не избегай. А Джек и не видел его сообщения. Проклятье, как стыдно! И так жалко Ноа… И Финн ничего не сказал. Не помог! Просто ушел, оставив его на растерзание. — Ноа… — нежно произнес Грейзер. — Прости, мы с Финном вчера весь день драили первый этаж. Наталия пригрозила рассказать родителям о тусовке, если не поможем ей убраться. Единственное, что Джек смог придумать за выделенные на ответ три секунды. — Ладно, допустим, — чуть успокоился блондин, а затем снова нахмурился. — А что на счет самой вечеринки? Грейзер же закрыл глаза, вспоминая во всех красках поцелуй с Финном Вулфардом. — Тут у меня нет оправданий, — тяжело выдохнул Грейзер, а Ноа испуганно вздохнул. — Я же пошел подышать на балкон и… Там… Ну… Уснул… — Ты серьезно сейчас? — громко возмутился Шнапп. А на самом деле облегченно выдохнул. Хорошо, что уснул, а не… Какой-нибудь другой парень или… Не хочется даже думать! — Ноа, прости, я отвратительный парень! Мне очень стыдно! — загнусавил Джек, состроив милую моську. А Шнапп вдруг замер и скованно улыбнулся. — Подожди, мы… Ты сказал «парень», — уточнил Ноа, а у Грейзера распались губы. — То есть… Мы официально в отношениях? То есть… Да, мы вместе, но… Ты никогда не называл меня своим парнем. Шнапп весь разволновался, переминаясь с ноги на ногу. А Джек едва не шлепнул себя ладонью по лбу. Проклятье! Еще больше все усложнил! — А разве до этого мы не были в отношениях? — нервно усмехнулся Грейзер, а Ноа сию же секунду его обнял, крепко прижимаясь к его груди. Джек молился, чтобы прямо сейчас земля разверзлась под ногами. Кто его вообще за язык тянул?! Вот же дерьмо! — Ты тоже прости, не надо было на тебя кричать, — тихо проговорил блондин, слегка отстраняясь, и коротко чмокнул своего официального парня в губы. Общепринятые нормы приличия никто не отменял. — Сейчас физика, будем сидеть вместе, — довольно улыбнулся одноклассник, беря Грейзера за руку, и потянул его в сторону школы. — А я хотел на тебя обидеться и пересесть к Рейлинн Кастер. Она, кстати, от тебя без ума. Мне кажется, что она меня ненавидит, мы же с тобой встречаемся и… Ноа вновь пришел в свою привычную норму, принимаясь заваливать Джека целой кучей информации, перескакивая с темы на тему как самый лучший прыгун в длину. А Грейзер по привычке пропускал мимо ушей три четверти его болтовни. И без перерыва думал о Вулфарде. Как стыдно! Зачем он вообще полез в эти «официальные» отношения? Изначально! Решил, что Шнапп поможет забыть о чувствах к Финну. Однако вышло ровно наоборот. Рядом с Ноа думал о Вулфарде еще больше. Сравнивал, анализировал свое поведение. И пришел к выводу, что Шнапп ему никак не подходит. Понял, почему целуясь с ним ничего не чувствовал. Точно так же ничего не чувствовал с девчонками. Лишь дикое стеснение и желание поскорее разорвать поцелуй. Еле досидел до конца физики. Хотелось поскорее увидеть Финна и обсудить с ним этот момент. Раз они не обсуждают самую огромную проблему, то эту точно должны решить. Джек только вышел из класса; даже не успел попрощаться с Ноа до следующей перемены, как буквально из неоткуда образовался Вулфард, хватая его за локоть и уводя оттуда. — Финн, пусти! — на всеуслышание возмутился Грейзер, как возмущался всегда. Не хотелось привлекать внимание иным поведением. Вулфард же молчал до тех пор, пока не завел мелкого братишку в туалет, сразу же закрывая дверь на замок. — Ты разошелся с Ноа? — требовательно, но достаточно осторожно спросил Финн, подходя ближе. А по его тону невозможно было понять, какого ответа он желал. — Я как раз хотел поговорить с тобой на счет этого. — Слушай, Джек, это твое решение, я не могу настаивать. Я очень хочу, чтобы вы расстались, и ты был только мой, но… — так хорошо начал брюнет и вдруг замолчал, обреченно нахмурившись и закрыв глаза. Грейзер все понял. Понял, что Финн должен был сказать после многозначительного: «Но». Но он не хотел. Вулфард не хотел произносить вслух эту простую истину. Они сводные братья. Джек понятия не имел, что на это можно ответить. А по Финну будто заползали муравьи, не давая спокойно стоять на месте. — Знаешь, наверное… Лучше будет оставить все так, как есть, — через силу выдавил из себя баскетболист. Грейзер буквально ощутил чужую боль. Отчасти даже согласен с его предложением. Так точно не будут привлекать внимание. Но Джек не может и дальше ездить на чувствах Шнаппа. Уверен, что в любом случае рано или поздно разошелся бы с ним. Не его человек. Дело даже не в Финне. И только хотел было сказать об этом брюнету, как он резко подорвался с места, обеими руками хватая его щеки, и поцеловал. Мягко говоря. У Джека все сразу вылетело из головы — полнейшая пустота. Вулфард сделал несколько напористых шагов, заставляя Грейзера опереться спиной о стену. И прижался сильнее, жадно терзая губы. — Ты мой, — чуть оторвавшись на вдохе прошептал брат, а затем напал вновь, сводя мальчишку с ума. Задрожало все тело. Джек не мог сосчитать все волны дикого возбуждения. Финн не останавливался ни на секунду. А языки сплетались. Тела терлись. Вулфард держался. По крайней мере очень старался соблюдать границы. Очень хотелось запустить руки под свитер, чтобы ощутить жар чужой кожи. Очень хотелось соскочить с губ и зацеловывать шею. Расстегнуть ширинку и… И стоило только об этом подумать, как рефлекторно прижался всем телом к чужому, давая Грейзеру ощутить это каменное желание снизу доверху. Джек не просто ощутил. Было такое чувство, что сейчас взорвется без единого касания. Испугался. Но это заставило чувствовать еще больше. Еще сильнее. И сильнее впиться в пухлые губы. Финн же уловил этот напор. Едва не потерял рассудок, подхватывая чужое бедро и слегка приподнимая. А затем вдруг резко отпустил, делая шаг назад. Нельзя! Внутри все бурлило. Брюнет тяжело выдохнул и сильно прикусил нижнюю губу, отворачиваясь к окну. Надо прийти в себя! Это нормально, что Джек так влияет? Почему он так сводит с ума? А Грейзер сначала ощутил дикий холод и опустошение. Можно даже сказать, что непонимание. А потом взглянул на старшего и все понял. Понял, почему он так резко оторвался. Это тяжело. — Я… Я расстанусь с Ноа, — произнес Грейзер, подходя ближе. Язык заплетался. Финн… Такой шикарный Финн стоит прямо перед ним. И один взгляд на его руки заставлял желать продолжения. Однако этому не бывать. Точно не здесь. А потому хотелось хотя бы просто постоять подле. Ни капли сомнения, что нужно расходиться со Шнаппом. И Вулфард должен об этом знать. Должен знать, что и Джек хочет принадлежать только ему. А баскетболист коротко выдохнул через рот и посмотрел-таки на мальчишку. — Нет, — мотнул головой брюнет. И подошел к Джеку ближе, беря за шею и приобнимая. — Не надо. Финн сам не верил, что говорит подобное. Он ужасно ревнивый! Не знает, как будет игнорировать их совместное времяпрепровождение. Однако не может поступить так с Джеком. Они сводные братья! Какова вероятность, что их отношения станут явью? — Хорошо, — согласно кивнул мальчишка, обнимая Финна в ответ. Вулфард дал себе неделю. В эту неделю они одни. Это их время. А после… Финн не знает. Не хочет об этом думать. Но до пятницы они не братья. *** Джек готов отдать все за эти мелкие переглядки с Финном в школе. Только бы они не заканчивались. В первые пару дней было немного не по себе. Вулфард вел себя точно так же, как и всегда. Нападал из неоткуда, тыкал и доставал. А Грейзеру казалось, что все вокруг смотрят только на них. Казалось, что все всё знают. Знают, что они тайком целуются в кладовке или туалете после звонка на урок. Или, что задерживаются в раздевалке на физкультуре не просто так. Но все это лишь фикция. Разумеется, никто ни о чем не догадывается. Разве что… Ноа. Он стал более подозрительным. Да и это далеко не факт. Шнапп всегда был словно пиявка. Это осталось неизменным. Джек чувствует себя последней — не побоится слóва — мразью. Никогда не думал, что может быть изменщиком. Всегда выворачивало от одной мысли о предательстве любящего человека. Никогда не понимал, как можно так поступать. А сейчас… Мерзко от самого себя. Но только рядом с Ноа. А рядом с Финном… Не уверен, что существует что-то более правильное, чем их поцелуи. Конечно, между ними куча преград. И постоянные видеозвонки от родителей не перестают напоминать о том, что они сводные братья. Но лежа в объятиях Вулфарда Джек об этом даже не вспоминает. В большинстве случаев. Пару раз пытался завести разговор о родителях. О том, что будет, когда они вернутся. Но Финн ловко переводил тему. И Грейзер тут же забывался. Это был словно сказочный сон. А Вулфард не переставал удивлять. Каждый день не похож на предыдущий от слова совсем. Они выжали все соки из предоставленной им недели свободы. Раскрепощенные домашние посиделки, прогулки, кинотеарты, своеобразное обучение вождению, хах. И даже автокино. Правда, фильм они практически не смотрели, сосредоточив внимание друг на друге. Безумные поцелуи… Однако Финн держится. Так и не позволил себе лишнего. Не может позволить! Не может перейти эту грань. Единственную, что осталась. В голове все больше мыслей о семье. Как бы ни пытался абстрагироваться; чем ближе возвращение Ника… Чем ближе возвращение Эрика и Анджелы… Тем тяжелее смотреть на Джека. Вулфард боится. Боится, что потом не сможет забыть. Боится окунуться в Грейзера с головой. И утонуть. Джек же не мог ничего сделать из-за своей стеснительности. Из-за своей натуры. Финн подавлял его. Финн был главным. Это чертовски нравилось, но не давало даже рыпнуться в его сторону. Не давало проявить инициативу. Грейзер не понимал, почему Вулфард сторонится, ведь видит в его глазах неподдельное желание. Чувствует это желание губами. И сам незамедлительно загорается. Но едва становится жарче — брюнет шарахается, как от огня. Однажды вообще вскочил с дивана и просто ушел в свою комнату. А Джеку туда проход закрыт. До сих пор. Что он там делал? Наверное то же, что Грейзер и сам делал не раз. Глубокой ночью в ванной комнате под открытый кран на всю мощность. Черт подери! Как же разрывает! Но сегодняшний вечер вышел спокойным. Не хотелось в кино, не хотелось идти гулять — ничего не хотелось. И Финн сам не свой с самого утра.