Ещё один шанс

Муза открывает дверь своего дома и на секунду замирает, потому что совершенно не готова к тому, что он вернётся в ее жизнь. Он ушел шесть лет назад, пообещав, что исправится и вернётся. Она ждала и надеялась, но потом перестала. – Что ты здесь делаешь? – произносит она. – Я обещал, что вернусь, – напоминает Ривен. – Когда разберусь со своими проблемами. Он не называет их, но они оба понимают, что речь идёт о его пристрастии к травке, которое со временем приобрело тяжёлую форму, и к алкоголю, которым он заглушал боль. – Я хотел приехать раньше, несколько раз, – продолжает он. – Но потом что-то опять шло не так и я, – его голос обрывается прежде чем он успевает произнести последнее слово – срывался. – Что изменилось? – уточняет Муза. Он поднимает что-то, что до этого момента крутил между пальцами. Муза хмурится но замечает цифру "365" и каким-то образом догадывается, что он не пил уже год. Девушка не знает, как часто происходили эти самые срывы за те годы, что он отсутствовал, но она почему-то думает, что это большой шаг. – Знаю, ты сказала не возвращаться, но, – он пробегает рукой по волосам, – я готов доказать тебе, что готов бороться за тебя. – Муза! – доносится до них голос Флоры. – Где ты потерялась? – Я что-то прервал, верно? – уточняет он, хмурясь. – Если это стриптизер, – кричит Блум, – которого Стелла заказала на девичник, я готова рискнуть убийством принцессы Солярии. – У тебя девичник? – он надеется, что Муза не слышит, как дрожит его голос. Черт! Мир не может быть настолько несправедлив к нему. – Это девичник Блум, – успокаивает его Муза, подмечая, как расслабляются плечи Ривена. – Они расписываются завтра в двенадцать, а потом мы все вместе будем отмечать новый год. А уже летом будет вечеринка. Он кивает, а в следующий момент вздрагивает, когда откуда ни возьмись появляется кто-то, кто обнимает Музу за ноги. – Мамочка, – девочка поднимает взгляд на Музу, – а кто такой стриптизер? Сердце Ривена пропускает удар, когда он слышит как эта кроха называет его возлюбленную. Он вполне уверен, что его сердце так и не начинает снова биться ровно. Девочка поворачивает голову и смотрит на него, позволяя Ривену подметить одинаковый с ним цвет глаз. – Привет, – произносит она, смотря на незнакомого дядю. – Привет, – произносит Ривен, опускаясь на колени, чтобы быть на одном уровне с девочкой. – Сколько тебе лет? – уточняет он. – Пять, – она вытягивает ладошку перед собой. Черт! Все сходится идеально! Эта девочка, должно быть, его дочь. Разве что Муза успела переспать с кем-то в течении первых нескольких месяцев после его отъезда. Он не хочет в это верить. – Лекса, – Муза смотрит на дочь, – почему бы тебе не пойти попросить тетю Флору принести сок из подвала. Девочка широко улыбается, позволяя Ривену узнать в ее улыбке свою, и убегает. Ее имя – Лекса – кажется ему слишком похожим на его собственное второе имя – Алекс. – Она имела это ввиду? – он задаёт вопрос издалека. – Ты действительно ее мать? Биологически? – Муза знает его слишком хорошо, чтобы он смог обмануть ее подобным образом. – Да, Ривен, – отвечает она. – Я хотела позвонить и рассказать, но ты сменил номер, а никто из твоих, на тот момент, друзей не мог мне помочь. – Я обещал тебе завязать, но сорвался и чуть не позвонил тебе. Последнее, что я хотел, – поясняет парень, – это причинить тебе ещё больше боли, чем я уже причинил. Поэтому поменял номер и избавился от всех старых контактов. Несколько долгих секунд они смотрят друг на друга, пытаясь решить, что делать дальше. Ривен надеется, что она позволит ему войти, а Муза боится доверять. – Если бы это зависело только от меня, – наконец произносит девушка, – я бы выгнала тебя. Но Лекса знает о тебе все. Она знает, что ее папа болеет и что он обещал вернуться. Она ни раз слышала как на тебя ругались Стелла с Блум, как тебя защищает Флора. И я могла бы обойтись без тебя, – Ривен горько усмехается, – но я не заберу у дочери ее отца. Муза берет ещё один стаканчик на кухне, после чего они оба входят в гостиную, где собрались девушки и где на столике стояли десерты, бутерброды и бокалы с шампанским. – А вот и стриптизер, – произносит Муза, войдя первой. Флора радостно визжит и хлопает в ладоши, а потом замирает, когда на пороге появляется Ривен. Парень скидывает свою кожаную куртку и стягивает через голову свитер, оставаясь в одной майке, ведь в комнате пылает камин и от этого довольно жарко. – Вот и весь стриптиз, – усмехается он. – Об остальном попросишь своего мужа. – Вот черт, – шепчет Стелла. – Какого хрена ты здесь делаешь? – она переводит взгляд на Музу. – Какого хрена ты его впустила? – Скай знает что ты в городе? – задает вопрос Блум. – Я звонил ему, но он не ответил, – произносит Ривен. – Теперь понятно, что у него мальчишник и ему не до меня. И раз мой друг не отвечал, я поехал сюда. Это ответ на твой вопрос, Стелла. – Это никоим образом не отвечает ни на один из моих вопросов, – произносит блондинка. – Муза, я считаю, что ты совершаешь ошибку. И когда он опять разобьёт тебе сердце, не говори, что я не предупреждала. – Спасибо за то, что веришь в меня, принцесса, – горько усмехается Ривен. – Это очень вдохновляет. – Мамочка, – Ривен не замечает как Лекса пробирается из своего уголочка, где она играла с куклами, на колени к Музе. Девочка обнимает ее за шею и шепчет, но в напряжённой тишине, что повисла в комнате, все прекрасно слышно. – Мне кажется, тетя Стелла должна положить деньги в банку ругательств, – Муза усмехается и согласно кивает. – А ещё, мамочка, кто этот дядя? Муза поднимает взгляд на Ривен, который хмурится и делает шаг назад. Она почти может прочитать в его глазах неуверенность. Муза хочет верить, что он не сбежит вновь, но она также может понять его страх перед новыми обязанностями, которые свалятся на его плечи, если она скажет их дочери правду. – Это Ривен, – произносит Муза, переводя взгляд обратно на дочку. Лексе хватает одного имени, чтобы соскочить с колен матери, пересечь комнату и обнять ноги Ривена. – Папа вернулся, – произносит она, заставляя сердце Ривена замереть во второй раз за вечер. – Ты больше не болеешь? – она поднимает на него взгляд, и Ривен отрицательно качает головой. – Ты останешься? Ривен присаживается на корточки и улыбается, заправляя выбившуюся прядь волос за ухо дочери. – Если бы это зависило только от меня, то я остался бы, – признается он. – Я очень хочу познакомиться с тобой поближе, – Лекса улыбается. – Твоя мама вроде как не против, хотя я знаю, что мне придется очень постараться, чтобы не расстроить ее ничем, потому что в противном случае она меня выгонит. Знаю, тете Стелле это не понравится, но я буду очень стараться, чтобы твоя мама меня простила. – Хочешь расскажу секрет? – произносит Лекса, и Ривен подается вперед. – Мама тебя любит любит, – шепчет девочка. – Она обязательно тебя простит.

***

– Не злись на нее, – слышит Ривен у себя за спиной голос Флоры. Их девичник подходит к концу, так что юноша отправляется на кухню, чтобы сделать девушкам кофе к маффинам, которые испекла Терра в знак извинения, что не смогла прийти сама. – Ты же знаешь, Стелла просто переживает за Музу, – добавляет Харви. – И так получается, что ты не совсем способствуешь ее счастью. – Поверь, – он горько усмехается, – я нисколько не удивлен, что она ведёт себя таким образом. Скажи спасибо, что Терры здесь нет, было бы ещё хуже. Просто, – он выдыхает, считая про себя до пяти, – это сложно. – Она понимает, – улыбается Флора. – Но и ты должен понять, что Стелле проще ждать от человека худшего, чтобы потом не разочароваться. – Стелле было бы неплохо понять, что человеку, которому всю жизнь все только и напоминали, какое он ничтожество и неудачник, необходимо хоть иногда слышать, что в него верят, что у него все получится, – холодно произносит юноша, после чего отворачивается и принимается готовить кофе. – Как вы справлялись здесь? – спрашивает он, не до конца уверенный, что Флора ещё не ушла. – Было тяжело, – признается девушка, хоть и не сразу. – И из-за того, что Муза надеялась, что ты вернёшься намного раньше, через неделю или месяц, максимум – три. И из-за ребенка. Мы все ей помогали, чем могли, – она улыбается и добавляет осторожно, – даже Сэм приехал на последних месяцах беременности, потому что на нее все чаще накатывали истерики, а он все ещё отлично умеет успокаивать. – Отлично, – произносит Ривен, но Флора прекрасно слышит, что все совсем не отлично. – Думаю, он надеялся, что они смогут снова быть вместе, но мы отмечали день рождения Лексы и Скай произнес одну вещь, после которой Сэм уехал, – рассказывает Флора. – Не знаю только, сам ли он решил или Муза прислушалась к словам Ская и прогнала его. – И что же он такое сказал? – Ривен снова разворачивается лицом к Флоре и складывает руки на груди. – Какая-нибудь философия в стиле Сильвы? – Ты будешь смеяться, но да, – Флора улыбается. – Он сказал то, что нам всем прекрасно известно: ты безумно любишь Музу, а она безумно любит тебя. Вы готовы ради друг друга на все, и это никогда не изменится. И ты мог бы, конечно, быть тогда с нами, стараясь стать лучше ради Музы, бесконечно давая ей обещания и бесконечно нарушая их. Но тебе нужно было другое, тебе нужно было уехать и дать обещание самому себе. Потому что не только Муза заслуживает лучшую версию тебя, но и ты сам. И ты не сможешь по-настоящему позаботиться о ее спокойствии и счастье, пока ты не позаботишься о своем. – Чертовски жаль, – усмехается Ривен, – что мне потребовалось гребаных пять лет, несколько ссор с отцом и его смерть, чтобы я смог прийти к такому выводу. И почему только он не нашел способ рассказать об этом мне. – Я рада, что ты все же нашёл этот путь, – улыбается Флора. – Можешь завтра поблагодарить Ская за его мудрость. Думаю, он будет счастлив видеть тебя на свадьбе. – У него нет выбора, – закатывает глаза Ривен. – Понесли кофе.

***

– Привет, чувак, – Скай поднимает взгляд от телефона и видит Ривена. – Рив, – Скай нервно сглатывает, – какими судьбами? – Проведал, что у тебя свадьба, чувак, – усмехается Ривен. – Решил, что не могу пропустить такое событие. Мы, конечно, договаривались быть шаферами на свадьбе друг друга, но да черт с тобой. – Тебя не было в городе, – будто оправдываясь произносит Скай, но Рив отрицательно качает головой. – Не парься, чувак, – он улыбается. – Если бы я хотел, то стащил бы костюм с Грея прямо сейчас, но я лучше останусь вне всей этой шумихи. В противном случае у меня возникнет резкое желание выпить, а это не то, что нам обоим нужно. Скай согласно кивает и вновь бросает взгляд на телефон. – Не волнуйся, она не передумала, – Ривен хлопает Ская по плечу. – Ещё утром она была твердо уверена в том, что выйдет за тебя, все под контролем. – Сегодня утром? – удивлённо переспрашивает Скай. – Где ты видел Блум? – Я ночевал у Музы, – признается Ривен. – Ты видел Музу? – Скай явно напрягается, услышав эту информацию. – Ты не ответил на мой звонок вчера вечером, – поясняет Ривен, – так что я решил рискнуть и поехал прямо к ней, – Скай хмурится, и Ривен осознает, в чём именно дело, так что произносит: – кстати, спасибо. – За что? – удивляется Скай. – За то, что присмотрел за ними обеими, – произносит Ривен. – Знаю, у нее есть ее девочки, чтобы выплакаться, да и Сэм приезжал, но я также знаю, что ты был рядом, чтобы помочь со всем, что она не могла бы сделать сама или с их помощью, – Скай кивает, подтверждая предположение друга. – Так что спасибо, что у Лекси был любимый дядюшка, пока у нее не было отца. – Я надеюсь на ответную услугу, – усмехается Скай. – Надеюсь, когда у меня будет ребенок, я смогу рассчитывать на тебя, если мне что-то понадобится. – Не сомневайся, я никуда не исчезну, – улыбается Ривен, и проверяет свой телефон. – Флора написала, они будут через минуту. Блум слегка на взводе, но Стелла контролирует ситуацию, да и Муза готова прийти на помощь, – Скай улыбается. – Так что я пойду, спрячусь в заднем ряду. Убедись в том, что твоя рыжая не сбежит из-под алтаря. – Ты можешь сесть в первом ряду, – произносит Скай. – Ты же почти часть семьи. – Чтобы Стелла потом кричала, что на всех свадебных фотографиях в переднем ряду сидит придурок в джинсах и кожанке? Нет уж, уволь, – Ривен усмехается. – Я взял за правило избегать ненужный стресс, так что я сяду сзади, – Скай кивает, принимая аргумент друга. На пороге церкви появляется Аиша, которую Блум выбрала главной подружкой, так что Ривен ещё раз хлопает друга по спине и занимает место в заднем ряду, собираясь разделить с другом этот счастливый момент, оставаясь в тени. Он не на мгновение не сомневается, что Муза все равно почувствует его присутствие, и этого ему будет достаточно.

***

Ривен заставляет себя открыть глаза, когда солнечный свет из окна куда-то исчезает. Он сомневается, что дело в облаке, потому что практически ощущает присутствие другого человека в комнате. – Привет, – Лекса стоит напротив него, пристально рассматривая его. – Доброе утро, – он потирает глаза и садится. – Который час? – Уже двенадцать, – сообщает девочка. – Что ты здесь делаешь? – Мы вернулись со свадьбы очень поздно, – отвечает он, осматриваясь в поисках рубашки. – Твоя мама разрешила мне здесь переночевать. Она уже проснулась? – Нет, – Лекса качает головой. – Она обещала, что оставит для меня завтрак, но я ничего не нашла. Ривен сдерживается, чтобы не чертыхнулся при ребенке. Муза порядочно выпила вчера на свадьбе, а оттого, очевидно, забыла о завтраке для дочери. Это не было удивительно, учитывая что он буквально занёс ее из машины в постель. – И ты решила, что разбудить меня будет хорошей идеей? – спрашивает Ривен, и Лекса пожимает плечами. – Ладно, пойдем посмотрим, что можно сделать. – Хочу яишницу или блинчики, – с уверенностью заявляет девочка. – Что насчёт вафель? – спрашивает Ривен, заметив прибор на месте, где тот стоял, когда юноша был в этом доме в последний раз. – Мама их не готовит, – рассказывает Лекса, забравшись на высокий стул. – Стелла говорит, что они напоминают о плохом человеке. – Как мило, – усмехается Ривен, смешивая ингредиенты. – Что ещё говорит Стелла? – Что ты никогда не любил маму, – понизив голос произносит Лекса. – И что маме давно стоило найти себе кого-нибудь, чтобы у меня был папа. – А ты бы хотела себе папу? – спрашивает Ривен, радуясь, что стоит спиной к дочери и не сможет увидеть ее выражение лица. – Зачем? – удивляется девочка. – У меня же уже есть папа. – Такого, который был бы рядом, – уточняет Ривен, оборачиваясь к Лексе. Было немного странно обсуждать такое с дочерью, но ему казалось, что она понимала. – Чтобы позаботиться о маме и о тебе. – Я знала, что ты вернёшься, – произносит Лекса. – Мама всегда говорила, что ты вернёшься, если любишь ее. Она, мне кажется, не совсем в это верила, так что я верила за нас двоих. От необходимости ответить его спасает звонок телефона, доносящийся откуда-то из коридора. Лекса соскакивает со стула и бежит в коридор, возвращаясь через минуту, разговаривая с кем-то по телефону. – Нет, мама спит, – произносит девочка. – Папа готовит мне завтрак, – она протягивает трубку и добавляет: – это тетя Стелла. – Какого хрена ты забыл в этом доме? – слышит он раздраженный голос блондинки в трубке. – И тебе доброе утро, солнышко, – он усмехается. – Я отвез Музу вечером домой, и она попросила меня остаться. Скорее всего, она не понимала, что говорила, – Ривен не произносит вслух причину, но они оба понимают, что девушка была пьяна, – так что во избежании проблем утром, я лег на диване. – Я приеду через десять минут, – произносит Стелла. – Ничего там не трогай. – Я в состоянии приготовить завтрак для дочери, Стелла, – огрызается Ривен, потому что считывает то, что блондинка не произносит вслух: она ему не доверяет. – Здесь только одному из нас пять лет, второй заботился о себе сам сколько себя помнит, – он произносит вторую часть предложения тише. – Тебе не обязательно срываться и лететь сюда. В крайнем случае, мы разбудим Музу. Он сбрасывает звонок, прежде чем Стелла успевает произнести ещё хоть что-то, и ставит перед Лексой тарелку с вафлями. Он успел нарезать немного фруктов и достать джем из холодильника, так что девочка принимается накладывать это все на вафли. – А вы с мамой сделаете мне братика? – произносит Лекса спустя несколько минут, и Ривен чертыхается, потому что задевает горячую поверхность вафельницы. Лекса тем временем продолжает: – Скай говорит, что после того как они с Блум поженятся, они сделают мне подружку. Кстати, – добавляет она, – банка ругательств на холодильнике. Ривен достает из заднего кармана десять баксов и добавляет их в единицам и пятеркам, что лежат в банке. Он снимает порцию вафель, и только потом отвечает на вопрос дочери. – Не знаю, что там тебе наплел Скай, – он тяжело вздыхает, – и не знаю, какие у них с Блум планы, но, если честно, думаю, твоя мама ещё не скоро начнёт доверять мне в достаточной степени, чтобы позволить, – он делает паузу, подбирая слова, – поработать над твоим братиком или сестричкой. – Почему? – удивляется Лекси. – Она же любит тебя. – Это сложно, – усмехается Ривен, снимая ещё пару вафель. – Когда-то я сделал твоей маме очень больно. На самом деле, это происходило постоянно. И сейчас она дала мне ещё один шанс, понимаешь? – Лекса кивает. – И я слишком боюсь облажаться, так что не буду торопить события. А твоя мама, вероятно, очень боится, что я снова причиню ей боль, так что тоже не будет торопиться с тем, чтобы довериться мне. – Ты прав, – вздыхает девочка, – это сложно. – Что сложно? – Муза появляется на пороге в самый неподходящий момент. Ривен и Лекса обмениваются взглядами, прежде чем юноша произносит: – Готовить вафли, – Лекса кивает, подтверждая его слова. – Ты нашла таблетку? – спрашивает он, уводя разговор в другую сторону. – Да, спасибо, – отвечает Муза, присаживаясь за стол рядом с дочерью, туда, где стоит нетронутая порция завтрака. – И спасибо за завтрак. – Это пустяк, – отмахивается Ривен и добавляет: – тебе звонила Стелла. Будь готова к лекции по поводу того, что меня нельзя подпускать к плите, – Муза улыбается. – Мамочка, а мы пойдем сегодня в парк? – произносит Лекса, врываясь в разговор взрослых. – Да, если ты наведешь порядок у себя в комнате, – отвечает Муза, которая успела заглянуть к дочери по дороге на кухню. Лекса кивает и соскакивает со стула, убегая из кухни наводить порядок. – Не знаешь, – спрашивает Муза, когда слышит как хлопает дверь в комнату, – кто переодел меня ночью? – вопрос скорее риторический, потому что ответ на него только один. – Во-первых, это платье выглядело действительно неудобным, – произносит Ривен. – А во-вторых, нет ничего, чтобы я там не видел, так что я решил, что ничего не произойдёт, если я помогу тебе переодеться. – Вот как, – Муза сдерживает улыбку, и Ривен пожимает плечами. – Аргумент так себе, если честно. – И что ты сделаешь? – Ривен складывает руки на груди. – Выставишь меня из дома? – Муза отрицательно качает головой, так что Ривен добавляет. – Я так и думал. Они молчат некоторое время, пока каждый из них заканчивает с завтраком, и Ривен моет посуду и убирает в холодильник вафли, которые остались. Он избегает встречаться взглядом с Музой, как и она с ним. Они делают все по привычке, как будто он не отсутствовал в течение всех этих лет. – Кстати, – он поворачивается к Музе, – наша дочка хочет себе брата. – Во-первых, она моя дочка, – произносит девушка, складывая руки на груди. – А во-вторых, она хочет или ты просто прикрываешься ее именем, чтобы затащить меня в постель? – Во-первых, – он передразнивает ее манеру говорить, – она наша дочь. Тот факт, что я отсутствовал в первые пять лет ее жизни, не отменяет того, что она наша и что я ее отец. А во-вторых, – он сокращает расстояние между ними, так что Музе приходится поднять голову, чтобы смотреть ему в глаза, а не на выглядывающее из-под рубашки тело, – ночью ты просила меня остаться. Если бы речь шла только о моих желаниях, я, вероятно, покрыл бы твое тело поцелуями ещё ночью и приложил бы все мыслимые и немыслимые усилия, чтобы извиниться за то, что меня не было все эти годы. – Я прекрасно справлялась и без тебя, Рив, – произносит Муза, потому что намного проще перевести тему на секс, чем думать о том, что он не воспользовался ее состоянием. Или о том, что он хочет ее даже столько лет спустя. – Сэм поработал над тем, чтобы ты не чувствовала себя слишком одиноко, – он пытается шутить, но они оба понимают, что Ривен ненавидит тот факт, что ее бывший был в ее жизни. – Между нами ничего не было, – честно признается Муза. – Ты не обязана передо мной отчитываться или оправдываться, – произносит Ривен. – И если тебе интересно. – Нет, – останавливает его Муза. – Мне плевать, со сколькими ты успел переспать за эти годы. И я не поверю, если ты скажешь, что ни с кем. Мы оба отлично знаем, что с тобой делает алкоголь, так что нет смысла притворяться, что ничего не было. – Мамочка, я готова! – Лекса забегает на кухню, спасая Ривена от необходимости что-то говорить в ответ. – Отлично, солнышко, – Муза разрывает зрительный контакт с Ривеном и поворачивается к дочери. Дай мне несколько минут переодеться и мы поедем. Подумай пока, кого бы могли бы позвать с собой. – Папу, – уверенно заявляет Лекса, прежде чем Муза успевает выйти из кухни, так что она останавливается и смотрит на Ривена. – Вообще-то я собирался поехать посмотреть квартиру, которую я хотел снять, – произносит Ривен, стараясь не смотреть на Музу. – Ты можешь жить здесь. – Лекса! – восклицает Муза, поражённая таким заявлением дочери. – Ты не можешь предлагать чужим людям жить у тебя в доме. – Но он не чужой, – голос девочки почти дрожит, ведь она совсем не ожидала такой реакции. – Он же мой папа, – она смотрит на Ривена и улыбается ему, так что тот улыбается в ответ. – Я очень хочу, чтобы ты пошел с нами гулять. – Хорошо, – кивает он. – Я схожу в машину за свежей одеждой. Мы решим вопрос с жильем позже, – добавляет он переводя взгляд на Музу, и та кивает. – Встретимся на улице через десять минут, – добавляет девушка, прежде чем выходит из комнаты. – Ты был прав, пап, – шепчет Лекса. – Это будет сложно.

***

– Что ты собираешься делать? – спрашивает Скай, бросая взгляд на лучшего друга. Он позвонил, когда Муза, Ривен и Лекса ехали в парк, и брюнет предложил Скаю присоединиться к прогулке. Они встретились на входе в парк, и Лекса утащила Музу куда-то вглубь парка, пока юноши неторопливо следовали за ними. – Не знаю, – признается Ривен, – но слышал, ты тоже собираешься стать отцом, – Скай резко поворачивается к нему, так что Рив поясняет: – Лекса сказала, вы с Блум собираетесь сделать ей подругу. Насколько серьезно ты настроен? – Блум уже беременна, – произносит Скай, – надеюсь, ты сможешь сохранить этот секрет? – Скай смотрит на друга, и тот кивает. – Она немного волнуется по поводу ребенка, так что не хочет рассказывать девочкам раньше времени. Но, зная тебя, ты стал бы подкладывать ее по поводу слов Лексы. – И ты решил меня остановить, – Ривен кивает, – правильный выбор. И я рад за тебя, мужик, – Ривен хлопает его по плечу. – Из тебя получится шикарный отец. – А вот и наши дамы, – произносит Скай, заметив Музу в очереди в кассу. – На чем будешь кататься, Лекса? – Мама сказала выбрать между "Лебедями" и "лошадками", – делится девочка. – И вот я думаю, куда больше хочу. – Разве нельзя пойти на обе? – удивляется Ривен. – Давай, я куплю билеты. – Ривен, не надо баловать моего ребенка, – строго произносит Муза. – Нашего ребенка, – напоминает ей Ривен, – и я не балую ее. Я же не предложил ей пойти кататься на всех аттракционах парка. – А можно? – Лекса поднимает на Ривена глаза, буквально умоляя его взглядом. – Почему бы и нет, – усмехается он. – Ты рискуешь, Рив, – замечает Скай. – Муза не любит, когда кто-то ее не слушается. – Я не люблю, когда кто-то мешает мне растить моего ребенка, – девушка складывает руки на груди. – Нашего ребенка, – в очередной раз напоминает Ривен, и поскольку подходит его очередь, он покупает билеты на 4 из 10 аттракционов, которые подходят девочке по возрасту. – Я не знаю, что ты пытаешься сделать, – шепчет Муза, – но это не сработает. – Я просто хочу сделать нашу дочку счастливой, – отвечает он также шепотом. – По-моему выходит отлично. Пока Лекса катается на первом аттракционе, он покупает себе и Скаю попкорн, а Музе – сладкую вату, потому что помнит, что она всегда предпочитала ее. Он почти не удивлен, когда Лекса начинает тягать десерт своей матери, хотя он предлагал ей свой. – Знаешь, – произносит Скай, когда Муза и Лекса вместе уходят кататься на одном из аттракционов, – если ты будешь продолжать вести себя так мило с Лексой это вполне может сработать. Муза делает всё возможное ради дочери, так что просто не сможет не заметить, если ты будешь делать тоже самое. – Вопрос в том, – усмехается Ривен, – позволит ли она мне находиться рядом с ними. Лекса вообще сегодня заявила, что я должен жить с ними. Музе эта идея не понравилась. – Конечно, – Скай улыбается. – Она же понимает, что это закончится вами в одной постели. Она не хочет так рисковать. – И что в этом плохого? – усмехается Ривен. – Она конечно справляется сама, но, черт, это же совсем другое. – Как быстро мы вернулись к обсуждению того, кто с кем спит или, точнее, не спит, – усмехается Скай. – Как будто мы все ещё в Алфее. – Только я не могу пойти напиться и накуриться с горя, – замечает Ривен. – А хочется? – Ривен слышит беспокойство в голосе Ская. – Иногда немного, – признается Ривен, – но я контролирую это. К тому же, мы оба знаем, что если я сорвусь, Муза соберёт вещи и уедет куда-нибудь за тысячи километров, так что я ее никогда не найду. Я не могу так рисковать. – Ты все ещё ее любишь, – улыбнувшись произносит Скай. – Ты даже не представляешь как сильно, – Ривен усмехается. – Жаль, она этого не замечает. – Так просто скажи ей об этом.

***

Прогулка в парке сменяется играми в лабиринте, а потом и просто на детской площадке, после чего они ужинают в пиццерии, а потом продолжают гулять и веселиться допоздна. Скай давно уехал, и Лекса наконец получает возможность вовлечь отца во все игры, а он, очевидно, не может ей отказать. У него даже не хватает сил закатить глаза, когда она просит его уложить ее спать. Муза относится к этому с изрядной долей скептицизма, но тем не менее остаётся на кухне, позволяя им подняться на второй этаж, в комнату девочки. Она надеется, что Ривен сможет переступить через свою гордость и позовет ее, если понадобится помощь. Он спускается через полчаса, опускается на стул и запускает руки в волосы, медленно выдыхая. – Будешь что-нибудь? – спрашивает Муза, которая пьет лёгкий травяной чай – рецепт Флоры. – Двойной эспрессо, – произносит Ривен не поднимая на нее взгляд. – Сейчас почти полночь, – с сомнением в голосе замечает Муза. – Уверен, что такая порция кофеина сейчас – хорошая идея? – Сегодняшний день заставил меня понять, что в рехабе было не так уж и плохо, – он игнорирует то, как вздрагивает Муза. – Там, во всяком случае, я выматывался по большей части психологически, а не физически. Лекса же умудрилась утомить меня и так, и так. И поверь, в любом другом случае я поехал бы и напился, чтобы отключиться, но я не хочу так поступать. Кофеин, как я со временем выяснил, активирует мозг и помогает переключить внимание. К тому же, минут через сорок я все равно отключусь. – Все, я поняла, – она ставит перед ним чашку. – И хочу заметить, никто не заставлял тебя оставаться. Так что тебе некого винить. – Я не виню и не жалею, – он поднимает взгляд, но Муза стоит спиной к нему и смотрит в окно. – Просто это заставило меня задуматься, как ты справлялась с ней одна все эти годы. – Я была не одна, – произносит Муза не оборачиваясь. – И она далеко не всегда такая резвая, просто радуется, что ты здесь и пытается воспользоваться этим, пока есть такая возможность. – Я не собираюсь уезжать, – произносит Ривен, – хотя ты, возможно, мечтаешь об этом. – Планы могут меняться, – произносит Муза. – Сегодня ты сравниваешь общение с дочерью с рехабом, а завтра, когда кроме нее тебе придется терпеть ещё и Стеллу, например, ты сорвешься. – И как только это произойдет, – перебивает ее Ривен, – ты получишь судебный запрет на мое приближение к Лексе. Она не отвечает, и несколько минут они оба пьют свои напитки молча. В конце концов, Муза разворачивается и выходит из кухни, но Ривен окликает ее: – Надо поговорить. – О чем? – спрашивает Муза. – По-моему, мы и без того уже всё обсудили. – О тебе, – он встаёт и подходит к девушке, – обо мне, о нас. – Нет никаких "нас", – она поднимает голову, встречаясь с ним взглядом. – Это не значит, что я не буду пытаться, Муза, – он переплетает их пальцы, и Муза не сопротивляется. – Зачем тебе это? – с вызовом спрашивает она. – Я и так позволяю тебе видеться с дочерью, зачем все усложнять? – Потому что я до сих пор люблю тебя, – искренне признается он. – Только в этот раз ты можешь быть уверена, что во мне говорит не алкоголь. – Ривен, правда, – она отступает на шаг, – никто не будет счастливее, если мы сделаем вид, что этих лет не было. – Я не хочу этого, – он снова сокращает расстояние между ними. – Мы стали другими, но мы до сих пор любим друг друга. Для меня этого достаточно, чтобы попытаться построить что-то новое. Что-то лучшее. – С чего ты взял, – она делает глубокий вдох, – что я тебя люблю? – Хочешь чтобы я тебя раздел и показал тебе доказательства? – усмехается Ривен. – Реакция моего тела и то, что я о тебе думаю, – это две разные вещи, – возражает Муза. – Лекса сказала, что ты меня любишь, – замечает Ривен слегка поддаваясь вперёд, чтобы сократить расстояние между ними. – Я не стала бы доверять ей в подобном вопросе, – произносит Муза. – Тогда сделай это сама, – предлагает он. – Скажи мне, что не любишь меня. И я больше никогда не подниму этот вопрос, – он замечает, как бегают ее глаза, и когда через пять секунд Муза все ещё молчит, он добавляет: – я так и думал. Его губы накрывают ее быстрее, чем она успевает понять, что происходит. Ривен вполне уверен, что Муза оттолкнет его и, вероятно, даже влепит пощечину, но она отвечает и даже подаётся вперёд, сокращая расстояние между ними и запуская руки в его волосы. Его руки опускаются на ее талию и скользят ниже, а через мгновение он подхватывает ее, когда она практически запрыгивает на него. Он несёт ее прочь из кухни, и Муза отстраняется на мгновение, только чтобы произнести "наверх". – Лекса услышит, – возражает Ривен, но Муза затыкает его поцелуем. Он не возражает против ее действий, или слов, и несёт Музу на второй этаж. С радостью он вспоминает, что кроме двух спален на втором этаже также расположена танцевальная студия Музы с хорошей звукоизоляцией. У него появляется надежда, что Лекса все же ничего не услышит. Он опускает Музу на пол, закрывая за ними дверь, пока девушка стягивает свое платье, а следом и его свитер. Он не сдерживается и изучает ее тело, пока Муза разбирается с ремнем и ширинкой. Он перехватывает ее руки и подталкивает ее в сторону кровати, пока Муза не упирается в нее и не забирается, Ривен следует за ней. Его губы снова находят ее, перемещаясь вскоре к мочке уха, оставляя дорожку из поцелуев на шее. Муза снимает бюстгальтер раньше, чем он что-то произносит, давая юноше доступ к своей груди. Она прикусывает нижнюю губу, сдерживая крик, пока Ривен поступает примерно также с ее затвердевшими сосками. Она чувствует, что он оставляет засос рядом с солнечным сплетением, прежде чем опускается ещё ниже, стягивая с нее нижнее белье и наконец добираясь туда, где она хочет его видеть. Ривен разводит пошире ноги девушки, устраиваясь поудобнее. Он физически ощущает дискомфорт из-за того, что до сих пор не разделся, но Муза сейчас на первом месте. Он давно не делал этого, но судя по тому, как стонет и выгибается Муза, он справляется неплохо. Она явно не ждала, что к его языку добавятся его пальцы, сразу два, внутри нее, потому что она чертыхается. Ривен делает мысленную пометку напомнить ей о банке ругательств утром. Он не отстраняется, когда доводит ее до первого пика за вечер. – Ривен, – зовёт его Муза, пока он продолжает играть с ее клитором. – Только не говори, что это была ошибка, – произносит он, встречаясь с ней взглядом. – Или что это ничего не значит. – Я люблю тебя, – произносит Муза. Это сносит крышу похлеще любого алкоголя, поэтому всего в несколько коротких движений он стягивает джинсы вместе с бельем и достает из заднего кармана презерватив. – Старая привычка, – произносит он в ответ на осуждающий взгляд Музы. Она становится на колени и целует его, а потом поворачивается и наклоняется, опускаясь, таким образом, на четвереньки. Он всегда любил брать её сзади, накручивая длинные волосы девушки на кулак и она сомневается, что что-то могло измениться. Он входит в нее без предупреждения, срывая с ее губ ещё одно ругательство. – Я отвыкла, – произносит Муза, пытаясь выровнять дыхание, но Ривен и сам может чувствовать, как растягиваются ее стенки, принимая его в себя. – Когда ты в последний раз трахалась с кем-то? – спрашивает он. – Ну или трахала себя? – Ненавижу, – шепчет Муза, потому что понимает, что Ривен что-то подозревает. – Я не верю тебе, писки, – усмехается он, ускоряя темп, потому что знает, что не протянет долго. – Я могу ненавидеть и любить тебя одновременно, – возражает Муза, и Ривен замедляет темп. – Черт, Рив, пожалуйста, не делай это. – Не делать что? – он находит ее клитор, но толчки становятся ещё более медленными. – Не играй со мной, Ривен, – у нее перехватывает дыхание, но они оба отлично знают, что она не сможет кончить, если он не вернёт прежний темп. – Ты такая податливая, Муза, – он наматывает волосы на кулак и тянет ее на себя, меняя положение девушки, заставляя стон сорваться с ее губ. – Будто создана для меня. Она пытается прикоснуться к себе, но Ривен перехватывает ее руки и заводят себе за спину, практически обездвиживая Музу. – Что ты делаешь? – успевает спросить она, прежде чем он упирается в стену перед ними и вдалбивается в нее с такой силой, что через несколько мгновений они оба кончают и в изнеможении падают на кровать. Ривен успевает поменять их местами, так что Муза лежит на нем, а его член все ещё внутри нее. Он прекрасно знает, что у нее нет сил подняться, но он также знает, что они не могут уснуть вот так. – Лексе не понравится эта картинка, – произносит он, и это странным образом действует. Муза поднимается и исчезает за дверью ванной, пока он остаётся в постели и практически засыпает. – Ты не врал насчёт кофе, – ее голос пробуждает его, и когда он фиксирует взгляд на Музе, она уже одета в новогоднюю пижаму. – Я подготовила ещё одно полотенце, – он кивает и тоже исчезает за дверью. Муза успевает собрать их вещи и сменить белье, прежде чем он выходит. Ривен натягивает джинсы, но фраза Музы его останавливает: – Ты можешь остаться. – Думаешь, Лекса будет в восторге, если найдёт нас в одной постели? – он усмехается. – Думаю, мы не сможем сделать братика нашей дочери, если ты будешь спать внизу, – она произносит это спокойно, хотя все внутри Ривена буквально содрогается от того, что она наконец называет Лексу "их", а не "ее" дочерью. – Я люблю тебя, – шепчет он, забираясь к ней под одеяло. – И нам лучше бы придумать оправдание, почему я у тебя в постели, в одном белье. И кстати, ты должна деньги в банку ругательств. – Заткнись, – произносит Муза, но сама затыкает его поцелуем, после чего устраивается в его объятиях и засыпает.

***

Флора: Поздравляю, Стелла Ты должна по 20$ мне, Скаю и Блум Стелла: Не говори мне, что они уже переспали Черт возьми, прошло два дня Блум: Не знаю, как ты могла всерьез думать, что этим все не закончится

Муза:

Не знаю, как вам хватило наглости поспорить на то, когда мы переспим, а теперь ещё и обсуждать это в общем чате

Скай: Кстати, мы должны теперь добавить сюда Ривена? Насколько у вас все серьезно?

*Муза добавила пользователя Ривен*

Ривен: Мы собираемся сделать жениха твоей потенциальной будущей дочери Ну или наоборот Поверь, все очень серьезно Стелла: Надеюсь, ты, Муза, скоро залетишь И Ривен продержится 9 месяцев Без алкоголя вместе с тобой Ривен: Иди нафиг, принцесса Флора: Банка ругательств! Скай: Банка ругательств! Блум: Вы иногда бывает такими идиотами Ривен: И ты все равно за него вышла

Муза:

Наша дочь требует вафли на завтрак

Спускайся

Ривен: Бегу, любовь моя