Иначе

Лу Гуан не думал, что когда-либо сможет касаться Чэн Сяоши так снова. Это всё осталось в прошлом, в другой жизни – в той, где самого Чэн Сяоши уже не было – только бездыханное тело, покрытое трупными пятнами. Он сам выбрал держать эту дистанцию между ними, считал, что так будет лучше. Не так больно в случае очередной неудачи. (С каждым разом становилось только больнее). Но в этот раз, в этом таймлайне, у Чэн Сяоши были свои планы. Лу Гуан, будто предчувствуя, уже не удивляется, когда тот, снова наплевав на предупреждения медсестёр о том, что ему следует оставаться в постели, забирается к нему в больничную койку и целует. Наклонившись неловко, медленно приблизившись своим лицом к его, словно давая Лу Гуану время подумать и отказать, прижимается мягкими губами, пропитанными горечью медикаментов, к его. В этот момент Лу Гуан не чувствует ничего, кроме болезненного облегчения – словно давящий ему на плечи груз исчезает. Он понимает, насколько устал. Устал соблюдать дистанцию с Чэн Сяоши, убеждая себя, что кроме дружбы с ним и только одного лишь присутствия в его жизни ему ничего больше не нужно, устал думать, что каждый день станет последним и всё начнется заново. Поэтому он жадно целует такие знакомые родные губы в ответ. Для Чэн Сяоши это первый поцелуй с ним. Для Лу Гуана – один из многих, но сейчас – самый желанный.

***

Лу Гуан позволяет Чэн Сяоши делать с собой всё, что тому захочется. Он скучал по его прикосновениям. Он скучал по возможности касаться его так. Сейчас Лу Гуан позволяет вжимать себя в их кровать, наслаждаясь тем, как тот терзает его губы своими собственными. Он чувствует, как Чэн Сяоши убирает одну руку с его плеча, и та скользит вниз, пальцы залезают под домашнюю футболку. Чэн Сяоши некоторое время мягко поглаживает его бок теплой ладонью, а потом ненавязчиво тянет ткань вверх. Он помогает тому снять с себя футболку и отбрасывает её в сторону, не заботясь о том, чтобы аккуратно сложить, как обычно всегда делает. Лу Гуан откидывает голову назад, доверчиво подставляя Чэн Сяоши свою шею и тот сразу же пользуется предоставленной возможностью: прижимается к ней губами, осыпая мокрыми поцелуями, проводит языком, посасывает и осторожно прикусывает нежную кожу. Лу Гуан обхватывает ладонями его голову, немного поддрагивающими пальцами вплетается в растрёпанные смоляные волосы. С его губ срываются тихие одобрительные вздохи, а горячее дыхание волной опаляет ухо Чэн Сяоши, когда Лу Гуан немного поворачивается, чтобы оставить поцелуй у того на виске. Чэн Сяоши отрывается от его шеи и, шумно дыша, спрашивает: – Лу Гуан, можно... можно сегодня я позабочусь о тебе? – но тут же, неловко запнувшись, добавляет: – Н-но если хочешь, можешь вести ты. Лу Гуан притягивает его обратно, намекая на то, чтобы тот продолжал начатое, быстро целует в лоб и выдыхает: – Можно. Чэн Сяоши немного приподнимается и несколько раз мажет губами по его лицу куда придется, а после возвращается обратно к чувствительной коже на шее. В голове Лу Гуана мелькает мысль, что некоторое время ему придется надевать только свитера с высоким горлом. Чэн Сяоши тем временем спускается ниже: приникает к ключицам, проводит влажную дорожку на груди, целует впалый живот и задерживается на едва зажившем ранении, напоминанием о котором теперь всегда будет служить шрам, уродливой линией пересекающий кожу. Он сначала просто гладит его, кончиками пальцев проводя по изуродованному месту, а затем касается губами, целует почти что благоговейно. – Я в порядке, – тихо говорит Лу Гуан. Лу Гуан готов получить сколько угодно – сотни, тысячи – любых ранений, лишь бы Чэн Сяоши был жив. Он приподнимается на локте и тянется второй рукой к краю футболки того, чуть задирает ее, ладонью касается худого бока. – Снимешь? – просит он. Чэн Сяоши кивает и оставляет последний осторожный поцелуй на рубце, а затем тянет ткань вверх, оголяя торс. Взгляд Лу Гуана сразу же приковывается к такой же отметине, как у него самого. Чэн Сяоши как-то пошутил, что теперь у них вместо парных вещей есть парные ранения. Лу Гуан предпочел бы иметь что угодно из парного, только не напоминание о том, что смерть в очередной раз чуть не настигла его самого близкого человека. Он так же, как и Чэн Сяоши ранее, некоторое время просто касается отметины ладонью, а затем целует. Целует горячо, напористо. Целует так, словно хочет отпечатками своих губ перекрыть шрам. И когда Лу Гуан поднимает глаза вверх, чтобы взглянуть на Чэн Сяоши, тот кажется ошарашенным. Ему знаком этот взгляд – там, в больнице, он иногда замечал на себе этот взгляд Чэн Сяоши, то, как он смотрел на Лу Гуана по-другому. Лу Гуан обнимает его за талию, сцепляет руки за спиной, упирается лбом ему в живот, а Чэн Сяоши гладит его по светлым волосам. Он оставляет ещё несколько поцелуев, более мягких и осторожных, прежде чем чувствует, как тот аккуратно давит ему на плечи, заставляя лечь обратно. Чэн Сяоши нависает над ним и несколько секунд просто смотрит в глаза, а затем наклоняется, льнет своими губами к его, и Лу Гуан отвечает, прижимается как можно плотнее, а на краю сознания продолжает мельтешить мысль, что всё происходящее – это обман, иллюзия, и Чэн Сяоши исчезнет, песком рассыпется в его руках, но тот все ещё здесь, жарко дышит ему в рот и обнимает Лу Гуана так, словно тот самое ценное, что у него есть. – Не думай ни о чем, – отрываясь от его губ и, словно читая его мысли, произносит Чэн Сяоши. – А сам-то, – парирует Лу Гуан и целует снова. Напоследок легонько чмокнув его в кончик носа, Чэн Сяоши возвращается к прерванным ласкам и спускается ниже, к его бёдрам. Лу Гуан помогает стянуть с себя штаны и кивает, когда тот, оттягивая вниз край нижнего белья, поднимает на него взгляд, спрашивая разрешения. Он ощущает приятное возбуждение, разливающееся по всему телу от того, как Чэн Сяоши сжимает его бёдра, как выцеловывает каждый миллиметр его кожи. Он полностью откидывается на подушки и закрывает глаза, но тут же резко выдыхает через рот, когда чувствует, как губы Чэн Сяоши смыкаются вокруг его плоти. Тот теплым языком проходится по головке, ласкает горячим дыханием, неторопливо посасывает. Голова пустеет, вытесняя непрошеные мысли, и Лу Гуан пальцами снова зарывается в волосы Чэн Сяоши – не пытаясь направлять, а лишь поглаживая слегка за ушами и иногда оттягивая темные пряди. Чэн Сяоши расслабляет горло, беря больше, и Лу Гуан издает тихий стон. Его бедра непроизвольно резко поддаются вверх, так что Чэн Сяоши приходится прижать их ладонями к кровати, проходясь большими пальцами по выступающим тазовым косточкам. Губы и пальцы Чэн Сяоши на нем ощущаются так приятно, что постепенно изо рта Лу Гуана вырывается всё больше стонов, которые он безуспешно все ещё зачем-то пытается контролировать, на что Чэн Сяоши одобрительно мычит. – Сяоши, я сейчас... – Лу Гуан не успевает произнести фразу полностью, потому что его тело само против воли выгибается, но Чэн Сяоши даже не думает отстраняться. Лу Гуан несколько долгих секунд тяжело дышит, зажмурив глаза, а затем с трудом приподнимает голову и смотрит на того мутным взглядом, подмечая, что его партнёр выглядит вполне себе довольным собой и происходящим. Тот облизывает губы и вытирает рот тыльной стороной руки, а потом тянется обратно к Лу Гуану, чувственно приникая к его губам снова. – Мне нравится, когда ты такой, – бормочет он между поцелуями. – Какой? – выдыхает ему в рот Лу Гуан. – Мхм... – Чэн Сяоши слегка прикусывает его нижнюю губу. – Открытый. – А замкнутым уже не нравлюсь? – Лу Гуан чувствует как уголки собственного рта предательски дёргаются в маленькой улыбке. – Нравишься любым, – шепотом заканчивает Чэн Сяоши, прислоняясь своим лбом к его. Они замирают так на время, просто ловя дыхание друг друга, а потом Чэн Сяоши отстраняется и касается рукой его щеки. – Лу Гуан, ты... хочешь этого? Лу Гуан смотрит в его глаза, в которых сейчас виднеется взволнованный блеск, и издает утвердительное «м». – Хорошо, – произносит Чэн Сяоши. Он волнуется. Это мило. Он кладет ладонь ему на живот, начиная мягко поглаживать, и Лу Гуан прикрывает глаза, наслаждаясь осторожными прикосновениями – тем, как рука приятно скользит по чувствительной коже. Внезапно Чэн Сяоши останавливается. Лу Гуан открывает глаза и смотрит на него вопросительно. – В чём дело? – Смазка. Он моргает. – Что? Чэн Сяоши неловко закусывает губу и потом мнительно произносит: – Я забыл, что... у нас нет смазки. Лу Гуан некоторое время молчит, тупо уставившись на него. – Идиот, – наконец со вздохом выносит он вердикт. А затем, не удержавшись, поддразнивает: – Кажется, кто-то говорил, что хочет позаботиться обо мне? Чэн Сяоши обиженно втягивает носом воздух и несильно щипает того за бедро. – Открой мой ящик в столе и возьми там все. Чэн Сяоши удивлённо смотрит на него, но все же делает, как тот говорит. Выудив все необходимое, Чэн Сяоши, явно забавляясь, тянет: – Гуан-Гуан... – Ни слова, – тут же отрезает Лу Гуан. Чэн Сяоши замолкает, но веселые искры в его взгляде, направленном на Лу Гуана, и приподнятые уголки губ говорят всё за него. Он возвращается обратно к кровати и опускает на нее все предметы. Затем садится и на несколько секунд зависает, сверля их взглядом. Лу Гуан пихает его ногой в бок. – Ну, чего застыл? Чэн Сяоши вздрагивает и открывает рот, из которого вылетает удивлённое «а?» Лу Гуан тяжело вздыхает. – Мне ведь не нужно рассказывать тебе, что со всем этим надо делать? До этого ты вроде неплохо справлялся сам. Чэн Сяоши бросает на него возмущенный взгляд. – Как будто бы у тебя самого так много опыта. Лу Гуан на это ничего не отвечает. Когда Чэн Сяоши тянется к тюбику с лубрикантом, Лу Гуан говорит ему: – И разденься до конца. Тот цокает языком, на полпути замерев, и начинает стягивать с себя джинсы вместе с нижним бельем. – Тебе когда-нибудь кто-нибудь говорил, что ты слишком сильно всё контролируешь? – Нет. Ты первый. Чэн Сяоши фыркает и, полностью избавившись от одежды, спрашивает: – Доволен? Лу Гуан едва заметно улыбается. – Вполне. Он внезапно хватает Чэн Сяоши за запястье и тянет, заставляя того полностью распластаться на нем. Лу Гуан удовлетворённо выдыхает, запуская пальцы ему волосы и прижимая к себе как можно ближе. Ему нравится чувствовать вес Чэн Сяоши на себе. Ему нравится ощущать его каждой клеткой своего тела, когда между ними нет совсем ничего. Лу Гуан целует его в щеку, задерживаясь на ней губами. – Гуан-Гуан... – слышит он приглушённое. – М? – Я думал ты хочешь приступить к... главной части. Ты боишься? Лу Гуан громко фыркает. – Еще чего. Ты явно волнуешься больше меня. Чэн Сяоши отстраняется и заглядывает ему в глаза. Его брови сведены к переносице, а взгляд слегка встревожен. – Просто не хочу сделать тебе больно. Лу Гуан поднимает руку и гладит его по щеке. – Все нормально. Ты не сделаешь мне больно. Если будет неприятно, я скажу. – Хорошо, – Чэн Сяоши накрывает его руку своей, а потом целует в центр ладони. Когда он отодвигается, Лу Гуан укладывается поудобнее и чуть поворачивает голову, взглядом следя за тем, как Чэн Сяоши открывает тюбик со смазкой. Тот выдавливает большое количество прозрачного геля, явно не жалея, и Лу Гуану даже кажется, что он может видеть, как его пальцы немного поддрагивают от волнения. Несмотря на то, что он сам сказал Чэн Сяоши ранее, Лу Гуан ощущает, как по собственному телу пробегает дрожь, пока он смотрит как Чэн Сяоши распределяет жидкую массу между своими пальцами. Лу Гуан раздвигает ноги чуть шире, чтобы тому было удобнее, и рвано выдыхает, чувствуя, как Чэн Сяоши касается кожи в области ягодиц, осторожно поглаживая. Затем его рука поднимается выше, касается члена, плавными движениями проходится вверх-вниз, и Лу Гуана снова окутывает сладкое тянущее чувство внизу живота. Он всё-таки вздрагивает, когда через какое-то время ощущает, как Чэн Сяоши вводит в него первый палец. Тот аккуратно целует его в колено, пытаясь отвлечь. – Всё нормально? Лу Гуан бросает взгляд на его лицо и на фоне растрёпанных, влажных от пота волос и обильного румянца на щеках оно кажется ему до смешного сосредоточенным – полная противоположность привычного выражения. – Всё хорошо, продолжай. Чэн Сяоши осторожно двигается дальше, внимательно следя за его реакцией и останавливаясь при малейшем дискомфорте. Второй рукой он гладит его бедро, губами время от времени касается коленной чашечки. Постепенно он добавляет больше пальцев, от чего Лу Гуан едва заметно морщится, но Чэн Сяоши замечает. Он чувствует, как тот, не вынимая их, придвигается ближе к его лицу и начинает осыпать его лёгкими отвлекающими поцелуями. Лу Гуан обнимает его, стараясь сконцентрировать свое внимание на щекочущих ощущениях, оставляемых тёплыми губами, и затем сам немного приподнимает голову, чтобы поцеловать Чэн Сяоши под нижней челюстью. Тот разводит пальцы внутри него и толкается чуть глубже. Из горла Лу Гуана неожиданно для него самого вырывается сдавленный всхлип. Чэн Сяоши замирает, а затем повторяет движение. Лу Гуан тихо стонет и поворачивает голову, утыкаясь лицом ему в шею, глуша звук. Он шумно дышит, пока пальцы его партнёра так приятно скользят у него внутри, и обнимает того сильнее за плечи, вслушиваясь в такое же сбитое дыхание над ухом. Чэн Сяоши полураскрытыми губами снова касается его щеки. Лу Гуан своим телом может чувствовать, что тот тоже возбуждён. – Чэн Сяоши... – на выдохе зовёт он. – Сделай это. – Ты уверен? Лу Гуан смотрит в его раскрасневшееся лицо, обрамлённое растрепавшимися прядями, – чёлка сейчас спадает прямо на блестящие желанием глаза – и думает, что никого в жизни красивее не видел. – Уверен я, давай уже. Чэн Сяоши быстро прижимается к его губам, а потом осторожно вынимает пальцы. Лу Гуана сразу же накрывает ощущением неприятной пустоты внутри. Он трясущимися руками рвёт обёртку презерватива, чертыхаясь, когда получается не сразу, и надевает его. Лу Гуан взволнованно закусывает губу, а затем из его рта вырывается тихий вздох, когда Чэн Сяоши совсем не намного входит в него. Тот останавливается, следя за реакцией. – Не больно? Лу Гуан качает головой. – Двигайся. Чэн Сяоши издает нервный смешок: – Даже здесь всё держишь под контролем. Лу Гуан хочет ответить, но тот плавно толкается вперёд, и все слова застревают у него в горле. Он смотрит на Чэн Сяоши широко распахнутыми глазами, прежде чем тот наклоняется к его лицу, чтобы поцеловать. Лу Гуан сразу же отвечает, закидывает руки ему на плечи, скользит пальцами по лопаткам, притягивая ближе к себе. Чэн Сяоши протискивает руку под его спину, обнимая, и его обволакивает жаром. Ему кажется, что он мог бы утонуть, захлебнуться в его руках, в тепле его тела, в его запахе, раствориться в нём самом. Чэн Сяоши даёт ему время привыкнуть к новому ощущению, а затем, видя, что Лу Гуан чувствует себя хорошо, начинает двигаться в нем, глубоко и размеренно. Лу Гуан поворачивает голову, вглядываясь в его потемневшие глаза, в алеющее лицо, и чувствует острую потребность оставить на нём несколько беспорядочных поцелуев, что и не медлит сделать. Он упивается давно забытым чувством их близости, утопает в нём с головой. Дыхание, сбитое и частое, как и у самого Чэн Сяоши, вырывается из его рта, резко сменяясь затем негромким стоном, когда тот внезапно закидывает одну его ногу себе на плечо, меняя угол проникновения. По телу Лу Гуана пробегает дрожь и с его губ слетает сдавленное ох, когда Чэн Сяоши входит особенно глубоко. Рука того скользит по его бедру, а затем ладонь обхватывает член, размашисто проходясь по всей длине. – Гуан, – слышит он хриплое. Лу Гуан открывает рот, чтобы произнести «что?», но только задушенно всхлипывает. – Гуан, – повторяет Чэн Сяоши. – Ты... такой красивый. Ты замечательный. Нет, не говори этого. Это всё ты, а не я. – Мхм... – издает он невнятное. Рука Чэн Сяоши начинает двигаться быстрее, в ритм толчков, и Лу Гуан дрожит под ним. Его кожа пылает от жара прикосновений, но ему так хорошо от ощущения Чэн Сяоши внутри, от его теплых рук на своем теле. Он жмурит глаза и отворачивает голову, вжимаясь щекой в подушку, а Чэн Сяоши целует его влажными губами чуть ниже колена. Пальцы Лу Гуана цепляются за простынь, и под его ладонью, он, наконец, судорожно выгибается, затылком проезжаясь по наволочке, и изливается ему в руку. Он обмякает, тяжело дыша, и чувствует как Чэн Сяоши совершает ещё пару толчков, а затем падает рядом. С трудом он поднимает одну руку и кладет Чэн Сяоши на голову, мягко её поглаживая. Прикрывает веки, пытается восстановить сбитое дыхание. Тот все ещё лежит сбоку от него, уткнувшись лицом Лу Гуану в ключицы, но спустя несколько долгих секунд Лу Гуан слышит трескучий шелест обертки, а потом его рука соскальзывает с затылка Чэн Сяоши, когда тот приподнимается, чтобы бережно вытереть салфетками его живот. Сердце Лу Гуана внезапно сжимается. Приятная нега неожиданно резко сменяется возвратившимся прошибающим страхом того, что Чэн Сяоши исчезнет и всё окажется напрасным. Я не могу тебя потерять. Только не снова. – Лу Гуан?... – он сначала словно сквозь толщу воды слышит напуганный голос Чэн Сяоши, а затем поворачивает голову в его сторону. Чэн Сяоши нависает над ним, смотрит огромными, растерянными, по-совиному округлившимися глазами. – П-почему ты плачешь?! Я сделал что-то не так? Тебе больно? Лу Гуан, скажи что-нибудь! – тот начинает быстро тараторить. Лу Гуан моргает и только сейчас замечает влагу на своих щеках. Он кладет руку Чэн Сяоши на затылок и притягивает к себе, заставляя его уткнуться лицом себе в шею. – Всё хорошо, – слабо выдыхает Лу Гуан и ласково целует того в макушку, успокаивающе запускает пальцы Чэн Сяоши в волосы. – Тогда почему ты плачешь? – спрашивает тот приглушённым голосом, его тёплое дыхание слегка щекочет кожу. – Я просто... – он тяжело сглатывает, не зная, что ответить, – я... Чэн Сяоши приподнимается, снова заглядывая ему в глаза: – Совсем не понравилось? – и выглядит таким расстроенным. – Нет, всё хорошо, – повторяет Лу Гуан. Он быстро вытирает тыльной стороной руки слезы, а потом переворачивается так, что теперь уже он прячет лицо в изгибе шеи Чэн Сяоши. – Просто рад, что ты здесь, – он старается, чтобы его голос звучал как можно ровнее. – О... – только и говорит Чэн Сяоши. Он обнимает Лу Гуана, щекой прижимается к его волосам. Лу Гуан чувствует его смятение, но не может сказать ничего больше. После непродолжительного молчания тот внезапно произносит: – Я люблю тебя. Повисает пауза, а затем Чэн Сяоши быстро добавляет: – Просто хотел, чтобы ты знал. Тебе не обязательно что-то говорить. Лу Гуан молчит, а потом едва слышно произносит: – Я тебя тоже. Но тот слышит. Знакомые руки давят ему на плечи, заставляя лечь на спину. – И говорю же, не думай ни о чем плохом. Нравится тебе это. – Учился у лучших, – вяло отвечает Лу Гуан и все же слегка улыбается, когда тот снова находит его губы своими. Что-то точно изменилось. В тот самый миг, когда Чэн Сяоши решил поцеловать Лу Гуана в больничной палате. Может быть в этот раз всё будет иначе.