***
Чимин семенил рядом с альфой, когда до их слуха донёсся яростный вой. Но как только они зашли внутрь, все волки резко замолчали и повернули свои морды в сторону императоров. Чимин впервые видел настолько больших зверей. Чонгук шёл вдоль клеток, а омега следовал за ним: чёрные и белые волки склоняли свои морды. — Что происходит? —Не знаю, Чимин... — Гук? Мне страшно. Старший оборачивается и прижимает омегу к себе. — Я с тобой! Ничего не бойся!***
В тот вечер Чимин снова играл на рояле. Он не смотрел в ноты: в его голове возникла собственная мелодия, которую тот пытался воспроизвести. Чонгук устроился в кресле и смотрел на спину мужа. Ему было не спокойно. Сон, что явился ему сегодня ночью, не давал покоя. — Чимин. — Да? — Я... Я всегда на твоей стороне и всегда буду рядом! Я помогу тебе во всём! Чимин перестал играть и повернулся к мужу: его взгляд был полон нежности, и альфа улыбнулся. — Я знаю, Гук. Я всё знаю, — выделяя каждое слово, произнёс омега и продолжил играть. — У меня нехорошее предчувствие. Я даже не могу спокойно сидеть. В соседнем государстве война, волки сходят с ума. Что-то не так. — Я не силен в политике и не знаю, как помочь зверям, но точно уверены в одном: ты сильный император! Ты со всем справишься, а я буду опорой и поддержкой! Я буду стоять за тобой и не позволю никому вонзить нож тебе в спину. Чимин подошёл к мужу и сел к нему на колени. — Веришь мне? — Верю, Чимини. Я благодарен тебе. Чонгук нужны целует омегу в губы и запускает пальцы в его шелковистые волосы. — Ой, что это? — альфа отстраняется и держит в руках прядь волос Чимина. — Она белая... — Что?! — омега вскакивает и подбегает к зеркалу. Чонгук встаёт следом. Он искренне не понимает панику младшего и следит за каждым его движением. Омега с широко распахнутыми от испуга глазами уставился в зеркало. И правда: одна прядь его волос побелела. — Что это? Гук! Тот пожимает плечами и снова переводит взгляд на волосы Чимина. — Ты поседел на одну прядь? — Смешно.. — Иди сюда, — Чонгук обнимает омегу, целуя в макушку. — Всё будет хорошо! — Да... — выдавливает из себя Чимин и тяжело дышит. — Пойдём спать? Всё точно будет хорошо.***
Чимин долго не мог заснуть: ему было тяжело дышать, глаза слезились, а горло пересохло, несмотря на то, что он выпил уже несколько кубков воды. И когда омега заснул, ему снились кошмары. Под утро Чонгук проснулся от жуткого крика. Чимин в беспамятстве кричал и дёргался: его сводила судорога. Альфа поднялся и, пока зажигал свечу, услышал, как его супруг упал с кровати. — Чимин! Тот лежал на полу весь в поту и практически не дышал. Альфа подбежал к нему и посветил свечой, но тут же в страхе отпрянул. Все волосы омеги стали пепельно-белыми, а по шее тянулись полосы, словно все кровяные сосуды выступили, но они так же были белыми. — Чимин! — он попытался разбудить юношу, но в ответ раздался лишь новый крик. Чонгук вскочил на ноги и, распахнув дверь спальни, крикнул изо всех сил: — Чхоль! на помощь! Кто-нибудь! Он подбежал к кровати и дёрнул за ниточку специального колокольчика. Потом снова опустился на колени рядом с Чимином. Альфа прижимал его к груди, а из его глаз текли слёзы. Император и не помнил, когда последний раз плакал, но вид его юного супруга был для него не выносимым. В опочивальню вбежал Сынмин, который отозвался на зов колокольчика. Он был растрёпанный со сна и в одной ночной рубашке. — Господин?! — Зови лекаря! Чхоля сюда, срочно! Но тот и сам уже прибежал. Какой-то слуга услышал, как император звал королевского лекаря, и сразу направился к нему. — Чонгук! — он кинулся к другу и, упав на колени, взял руку Чимин, попытавшись нащупать пульс. — Сынмин, неси холодную воду и полотенца! Быстро! — Что с ним? — в испуге крикнул Чонгук В ответ Чхоль лишь покачал головой. — Сначала надо его разбудить! И лекарь прыснул холодной водой, что уже принёс Сынмин, на лицо омеги. Тот дёрнулся и медленно, с трудом открыл глаза. — Воды... — хрипло прошептал он. Его напоили и уложили обратно на кровать. Чхоль намочил полотенце и положил его на лоб омеги. Потом другим, тоже мокрым, накрыл грудь Чимина. Когда он распахнул ночную рубашку молодого императора, то увидел, что эти белые полосы шли от его левой стороны груди. — Чхоль? — Я не знаю... Это не отравление, не болезнь... Мне незнакомо это... — Волосы! Посмотри на них! Что это такое? — Белые, словно снег... Сынмин дрожащими руками указал на лицо Чимина, когда тот открыл глаза. — Чимин... — Гук.. Ч-что случилось? — Твои глаза... Они синие... Они больше не зелёные. Волосы белые... — Что со мной? — Не знаю, мой маленький. Но я тут, рядом с тобой, — и он сжал ладонь супруга. Та была ледяной, словно мертвая. Чимин не мог больше терпеть. Он очень устал, и это недомогание расползалось по всему телу. Омега заснул, когда больше не смог бороться с этим состоянием. Чонгук лёг рядом. Альфа снял все полотенца с тела мужа и накрыл того одеялом. — Чонгук, я буду за дверью. Если это снова начнётся, тут же зови меня. С этими словами Чхоль покинул опочивальню, и Сымин последовал за ним. Когда он вышел и закрыл за собой дверь, тот тут же разрыдался. — Ты чего? — Чхоль положил руки на плечи младшего. — Мне страшно за Чимина. — Мне тоже, — лекарь обнял секретаря императора и почувствовал, как трчсется его хрупкое тело. — Иди отдыхай, поспи. Я тут буду. Иди! Сынмин побрёл по коридору, краснея от пристального взгляда Чхоля, которые ощущал на своей спине.***
Чонгук не смыкал глаз этой ночью. Он обнимал мирно спящего супруга, тот даже посапывал, как будто это не его пару часов назад трясло. И будто это не он чуть не загнал императора в могилу от волнения. — Что с тобой, мой маленький? — тихо, чтобы не разбудить. «Ничего... Я буду рядом. Буду сильным», — подумал Чонгук. А Чимину в это время снился сон: он быстро несся по полю, ветер шумел у шах. Но омега бежал сам, без лошади, а за ним все волки, которых он видел часами ранее. Он радостно выли. Почему радостно? Чимин не знал, как он это понял. Он задрал голову к небу и увидел солнце, которое закрывала луна. «Как прекрасно», — во сне подумал Чимин и захотел от радости закричать. Но что-то сдавило его горло, и из уст молодого императора вырвался лишь жалкий скулёж. Чонгук, услышав стон супруга, уже приготовился звать Чхоля. Но когда увидел улыбку на лице Чимина, то тихо заплакал. Ему стало страшно.