У человека, одержимого страстью, мысли вращаются в замкнутом кругу.
Оскар Уайльд
Монах, который все так же продолжал левитировать в воздухе, никак не отреагировал на непрошенных гостей. Он только устало вздохнул и перевел свой взгляд куда-то вдаль, смотря вперед, на небо, которое было кристальным чистым, невинным и таким безмятежным. Казалось, будто ему было все равно на оперативников «Когтя», словно они вовсе не представляли угрозы. Изящно махнув рукой, одна из его сфер притянулась к его механической руке. Она стала истончать снова тот яркий и теплый свет, словно он «обнимал» своей нежностью металл на ладони омника. Дзенъятта легонько прикоснулся своими металлическими пальцами к сфере, нежно поглаживая ее. В ответ на его прикосновения шар трансцендентности загудел, словно узнавал прикосновения своего хозяина. Медленно, омник развернулся к оперативникам, опуская сферу из своих рук — она тут же притянулась к остальным трансцендентальным шарам и все они стали вращаться вокруг шеи монаха, попеременно меняя свою полярность — то они истончали золотистый цвет, то фиолетовый. Сложив руки впереди, словно он был готов начать разговор, Дзенъятта медленно окинул взором стоящих перед собой людей. Вдова слегка нахмурилась — ее слегка раздражало такое вальяжное и спокойное поведение омника. Как будто ему было на нее все равно и не воспринимал всерьез все происходящее вокруг. Хмыкнув и посильнее сжав винтовку в руках, Вдова стала ходить вокруг омника, смотря на него сверху вниз, не скрывая своего презрения к монаху. Ее изящная походка и издаваемый звук небольших по высоте каблуков, которые один за другой ступали по полу монастыря, эхом разносились по балкону, привлекло внимание омника к Амели, но он, словно издеваясь над ней, не издал не единого звука. Сомбра, наблюдающая за всей происходящей сценой с легкой ухмылкой на лице, пыталась отвести свой взгляд в сторону от Вдовы изо всех сил. А точнее, не смотреть на ее ягодицы, которые так сладко покачивались при походке в ее облегающем костюме. Немного закусив губу и начав смотреть на татуировку паука на спине Вдовы, Оливия мысленно поставила «лайк» омнику — благодаря его поведению и воздействию на Роковую Вдову ей открывались *такие* виды… Отчасти, ее еще забавляло, как Амели дулась и бесилась из-за реакции омника. Только Сомбра могла заметить ее недовольство, слишком хорошо она изучила мимику и жесты ее тела. Это еле заметное движение бровей, легкое поглаживание спускового курка у винтовки, это взгляд, в котором рождалась ненависть. Сомбра еще чуть сильнее прикусила нижнюю губу, а потом своим языком быстро облизала ее. «Боже, какие картины из-за нее я рисую у себя в голове…», — подумала Оливия, закрыв глаза и прогоняя прочь свои бурные фантазии насчет этот француженки. — Должен признаться, я не ожидал сегодня гостей или новых учеников в нашем доме, — монотонно произнёс Дзенъятта, отводя взгляд от Вдовы, сосредоточив теперь свое внимание на Сомбре, хотя последняя все так же продолжала с трудом не смотреть на снайпершу. — Молчать, монах. С этой минуты ты будешь вести себя прилично и только попробуй вытворить какую-то глупость — весь монастырь взлетит к небесам, — с угрозой сказала Амели Дзену, резко останавливаясь и еще сильнее сжимая рукоятку винтовки. — К чему все это недовольство, Амели Лакруа? — сказал Дзен спокойно снайперше. — От…куда? Как? — Вдова будто проглотила язык, когда услышала, как омник называет ее по имени. Данная информация была строго конфиденциальной, только единицы знали ее прошлую жизнь и имя, да и она сама пыталась забыть свое прошлое, которое где-то глубоко в ее душе отзывалось тихой болью — тянущей, отчасти даже невыносимой. Но благодаря модификациям Мойры — она постепенно забывала свою ту, другую жизнь, но, к несчастью, эффект был временным, из-за чего снайперше приходилось проходить столь неприятные процедуры у главного ученого «Когтя». — ОТВЕЧАЙ! СЕЙЧАС ЖЕ! — закричала Амели монаху, активируя свою винтовку в боевой режим и направляя ее на него. — Эй! Эй! Тише всем, успокойтесь! — сказала Сомбра, вскидывая руки вверх и жестом показывая, что Вдове надо успокоиться. — Я спокоен, Оливия Коломар, и не понимаю, почему твой объект вожделения так остро реагирует на свое имя? — все так же спокойно сказал омник вслух, продолжая смотреть на Вдову и не выказывая никакого беспокойства в своем голосе или движениях. — Ну, эээ, я не, как бы… не смотрела на нее, ой, ну..... — стала невнятно и нервно лепетать Сомбра вслух, отворачивая свой взор ото всех и смотря куда в стену, словно пыталась исчезнуть из виду. — Подожди…откуда ты? — придя в себя, Оливия недовольно стала смотреть на Дзена. Вокруг воцарилась неприятная тишина. Солдаты «Когтя» не понимая, что происходит вокруг, переглядывались между собой и переступали с ноги на ногу. Сомбра достала свой пистолет-пулемет с кобуры на спине и сняла предохранитель своим ногтем, нацелила дуло на монаха, тогда как в другой руке она активировала устройство взлома, которое было подключено к ее телу через нейронный интерфейс, встроенный в ее нервную систему. Вдова переключилась на снайперский режим и продолжала смотреть через прицел на монаха, готовая в секунду его убить одним точным выстрелом в голову. Она сильнее и сильнее сжимала рукоятку своего оружия, начиная слегка скалиться на слова и спокойствие Дзенъятты. — Столько конфликтов в душе каждого и каждый хочет найти ответы. Вот ты, например, — Дзенъятта показал своим металлическим пальцем на солдата «Когтя», — Джон Доу, обычный человек, который ищет во всем оправдание своим действиям. Убивая, ты сам себя успокаиваешь — это все ради денег, ради выживания, ради своей дочери, но вместе с этим, позже, тебе самому становится тошно от своих действий и работы на этих террористов. Солдат склонил голову вниз, будто ему стало очень совестливо от слов монаха и он хотел провалиться сквозь землю. Что-то сломалось внутри него, из-за чего этому наемнику тут же захотелось расплакаться на месте и просить прощения у столь мудрого омника. — Или ты, Оливия. Ты все время в поисках вопроса «Почему она?», когда случилось то несчастье, ты постоянно ищешь кого-то в сети, забывая про реальность. Ты — в конфликте сейчас сама с собой, со своими чувствами… — Просто заткнись или я так подпалю твои схемы, что ты начнешь по моему приказу танцевать польку, чувствуя при это такую боль, о которой даже не представлял, — сквозь зубы и злостно сказала Оливия, сжимая левую руку все сильнее в кулак. — Или ты, Амели, — омник развернулся ко снайперше и медленно направился к ней, все так же левитируя и не обращая внимания на остальных. Взяв снова в руки шар трансцендентности, который стал излучать энтропию из своих узоров, Дзенъятта протянул его Лакруа. — Тебя же завлекает энтропия, да? Ты сейчас тянешься к ней. Возьми его, дитя, скажи мне, что ты чувствуешь? — Я ничего… не…возьму из твоих рук, омник. — сопротивляясь, Амели пыталась отмахнуть в своей голове желание взять сферу. Она опустила винтовку и повернула голову в сторону, закрыв глаза и прислонив свободную руку к своему лицу. В ее голове все мысли кричали «Возьми его, дай нам почувствовать…дай нам ее». Издав приглушенные звуки боли, Вдова вновь посмотрела на этот шар — ее ладонь непроизвольно потянулась к этому объекту. Амели понимала, что больше не может сопротивляться своему желанию. Трясясь от напряжения и внутреннего сопротивления к своему собственному любопытству, она взяла шар в свои руки, пристально вглядываясь в него. Энергия, которая исходила из этой сферы, словно щупальцами, похожими на осьминожьи, стали обволакивать руки Лакруа, в голове звучала какофония звуков — агония и крики людей, взрывы, свист пуль. Закрыв глаза, она стала проваливаться в транс, ей нравилось сейчас ощущать это насилие. — Это не твои мысли, тебе так программируют. Смотри… — сказал омник, после чего шар трансцендентности вновь сменил свою полярность на энергию гармонии. Амели вспомнила все те счастливые моменты из своего прошлого — ее встречу с Жераром, выступления в Париже, свадьба. Она так же вспомнила один важный момент, одно горькое-сладкое воспоминание. ~~~~~~~~~ «Они вместе едут по трассе на машине — Жерар уверенно водит их недавно купленный кабриолет по дороге, вжимая педаль газа до упора. Стрелка на спидометре уже переваливает за значение 150 км/ч. Бабочки появились в ее животе от ощущения скорости и порыва ветра. Ее волосы красиво развивались назад. С улыбкой она смотрит на него, нежно гладя его по щеке — хоть ее муж с утра и побрился и от него пахло лимонной пеной для бритья, все равно ее нежная кожа на руках ощущала его щетину. Жерар, улыбаясь, внимательно смотрит вперед. Амели чувствует невообразимую легкость и счастье. Теплое осеннее утро и деревья вокруг уже окрасились в различные прекрасные краски, но погода оставалась такой же теплой и приятной. Она вытянула одну руку в сторону, словно пыталась ухватить невидимую руку ветра.Она любит Жерара и любима им в ответ. Она — счастлива…»
~~~~~~~~~ Откинув шар от себя, Амели почувствовала что-то мокрое на своей щеке. Вытерев рукой лицо, она поняла — снайперша проронила слезу, когда вспомнила то самое сокровенное воспоминание, которое, без процедур от Мойры, причиняло ей боль. Она опять начинает что-то чувствовать, Вдова смотрит в ступоре на пол. В ее теле проходит дрожь. Она медленно поднимает голову, а вместе с ней винтовку в своей руке и стреляет в монаха, с горящей ненавистью к нему в глазах. Пуля прошла рядом с его лицом, оставив царапину на его стальном виске. Омник притянул к себе шар, который только что бы в руках у Вдовы и тихо сказал в слух: — Никогда еще не поздно, Амели. — ДА ПОШЕЛ ТЫ В ЖОПУ! — закричала Сомбра и прикладом ударила омника в затылок, в место, где были переплетены контакты у робота, появляясь из ниоткуда сзади него. Она бы и раньше вырубила его, но боялась, что под воздействием шара трансцендентности могла бы навредить Амели, если бы ударила омника, а ей этого не хотелось. Дзенъятта с глухих звуком упал на землю, его сферы стали катиться в разные стороны от его тела. — Заканчиваем этот цирк, берем монаха и уходим отсюда. Сейчас же, — с тяжелым дыханием сказала Вдова солдатам «Когтя» вокруг, снова приходя в состояние безразличия. Но никто даже не знал, что происходит у нее внутри. — Así es, mi dulce araña, надо было вырубить его сразу. — Оливия убрала свой пистолет-пулемет в кобуру и стала медленно подходить к снайперше, которая отвернулась от всей команды и начала идти к краю комнаты медитаций, словно отстраняясь от группы оперативников. Наемники решили исполнить приказ от Вдовы и тут же подбежали к телу монаха. Медик развернул портативную переноску, на которую уже начинали укладывать тело Дзенъятты. Солдаты еле-еле подняли его, все-таки омники из-за своей стальной оболочки весили больше 300 кг. Пока солдаты, матерясь в слух, приготавливали Дзенъятту к транспортировке, Вдова стояла на краю зала, в том месте, где был открытый балкон. Она смотрела на горы и небо, которые своей тишиной и спокойствием выводили ее из равновесия и того знаменитого безразличия. Ей захотелось кричать, упасть в слезах на пол, но Лакруа держала свои порывы к эмоциональному срыву, хотя она вновь чувствовала ту пустоту и боль, когда поняла, что убила своего мужа. Снова эта невыносимая агония, отвращение. Из мыслей в своей голове снайпершу вывело нежное прикосновение на ее пояснице от хакерши — Сомбра стала поглаживать открытый участок кожи на спине Амели, осторожно, боясь ощутить на своем лице удар от приклада винтовки. — Chica, ты как? Должно быть это шарлатан что-то сделал, ты на себя была не похожа, — с волнением в голосе спросила Оливия у Вдовы. Снайперша только склонила голову в бок, искоса смотря на хакершу. Она видела некое волнение в глазах у девушки, но что-то было в нем не так. Роковая Вдова не могла понять, почему она не может верить Коломар до конца. — Солдаты закончили? Дзенъятта готов к транспортировке? — безэмоционально спросила Амели у Сомбры, стараясь не выдавать своего внутреннего состояния девушке. Оливия подошла ближе к Лакруа, намеренно вставая перед ее взором и нежно беря ее подбородок своими пальцами, заставила снайпершу смотреть ей в глаза. Их лица были довольно близки, Амели чувствовала на своем лице дыхание от Сомбры, которое пахло сладкой жвачкой, а сбоку, на талии, она ощутила, как Сомбра стала медленно вводить рукой вверх-вниз. — Mi araña, не стоит обращать внимание на прошлое. У таких, как я и ты — оно тяжелое, оно может убить нас. Поверь мне, Mi cosa apasionada y caliente, я знаю о чем говорю. Забудься со мной… — с последними словами Сомбра примкнула к губам Вдовы и стала нежно целовать снайпершу. Легкие, словно крылья бабочки, прикосновения губ Сомбры на своих почувствовала Амели. Лакруа никак не отвечала на поцелуи. Хакерша решила пойти дальше — взяв обеими руками голову Вдовы, она стала своим язычком проводить по ее губам, просят разрешения на более страстный поцелуй. Амели открыла глаза и слегка оттолкнула от себя Сомбру, с неким сожалением в глазах, стала смотреть на нее. — Потом, Ma cerise. Потом. — сказала в слух снайперша, отворачиваясь от Оливии, направившись к солдатам. Подойдя ближе к ним, она окинула взглядом монаха, который словно мертвый, лежал на переносной кушетке, закрепленный усиленными ремнями по всем корпусу. Молча кивнув солдату и показав на выход, она отдала им приказ унести его тело, к точке эвакуации. Амели снова отвернулась от наемников, включая в своем ухе передатчик. — Роковая Вдова на связи. Прием. Раздались сначала какие-то помехи в ее ухе, что было странным для Вдовы, ведь устойчивая связь на время операции должна была быть обеспечена для оперативников «Когтя». У Вдовы стали закрадываться сомнения, что может быть здесь что-то не так. — Жнец на связи, докладывай, — вновь неприятным голосом ответил Габриэль Амели. — Монах направляется к точке эвакуации. Пришлось его обезвредить, он в бессознательном состоянии, но никаких критических повреждений ему не было нанесено. — Амели. Я не доволен. Наш заказчик вряд ли обрадуется, если мы доставим ему просто бездыханное тело. Не дай бог он не очнется — Думфист, да и вся организация нас в живых не оставит. Не говоря уже о заказчике… — зарычал в микрофон Жнец, который был в бешенстве от услышанного. — Я пропускаю что-то интересное, ребята? — в ухе у Амели раздался голос Сомбры, которая вновь, с прежней игривостью, спросила у двоих оперативников «Когтя», врываясь в эту «приватную» беседу. — Отключись от канала, Сомбра, — недовольно сказала Амели, развернувшись к хакерше, но не увидя ее, только удивленно посмотрела в сторону, где она должна была быть. — Мой паучок, я пошла на эвакуацию. Не пропусти ее, ведь будет жаль, мне особенно, если без тебя улетим. — Ах ты… — хотела возразить Вдова этой наглой девчонке, но Сомбра ее прервала звонким смехом. — Ха-ха, пока-пока, Паучиха, и ты, Грозный мальчик, — Оливия, после своего язвительного комментария, тут же отключилась от голосовой передачи. — Вдова, сконцентрируйся. Она правда — проследуй к точке эвакуации. Там нас будет ждать заказчик, — приказал Жнец Вдове, после чего сразу отключил связь. Вдова покрепче сжала свою винтовку — ее внутренне ощущение беспокойства, что может пойти что-то не так, тревожило ее. «Странно, я раньше ничего такого не чувствовала», — подумала Лакруа про себя, но тут же нашла оправдания своим появившимся эмоциям — наверняка эта энергия гармонии, которая как-то повредила работу наночастиц в ее крови, из-за которых она была той, кем является сейчас — безжалостной снайпершей, убийцей, не испытывающий ничего. Быстрым шагом она направилась к выходу. Включив свой визор, перед ее глазами показалась тонкая красная линия, которая показывала куда Амели нужно идти для завершения своей миссии и приходу к точке эвакуации. Плохо освещенные коридоры, по которым она шла, слегка нагнетали своей тишиной. Лакруа казалось, что сейчас она увидит какого-то призрака — ощущения, что за ней следят не покидала ее. Несколько раз она останавливалась, и, резко обернувшись, всматривалась назад, в конец коридора, по которому она только что шла. Никаких тепловых сигнатур ее визор не выдавал и это еще больше беспокоило Амели. Легкий холодок и мурашки пробежались по ее спине. — Если ты думаешь, Сомбра, что так ты шутишь надо мной — ты ошибаешься и пожалеешь об этом, — злостно сказала Вдова вслух, думая, что за ней следит хакерша из своей «неведомости». Но в ответ она ничего не слышала, кроме одного шороха от падающих камней. Рыкнув, Вдова вновь побежала вперед, стараясь прогнать прочь мысли о слежке, списывая неприятные ощущения на свою разыгравшуюся фантазию. Она обязательно, после прилета на базу, направится в кабинет Мойры, чтобы ученая снова провела свои процедуры по нейронной модификации над разумом Амели. Снайперше нужно было забыть снова все то, что она почувствовала после контакта с энергией гармонии. «Никогда еще не поздно, Амели», — снова и снова в голове у Лакруа звучал эхом голос Дзенъятты. Ее раздражал его голос, его действия, из-за которых она снова вспомнила Жерара. Ее бесило, что вновь эта боль потери, эта пустота стала опять медленно пожирать ее, пока она бежала по коридорам монастыря. Если она могла — она бы убила этого омника на месте, распотрошив тело монаха на кучу деталей. Но ее останавливал приказ сверху. А последние слова Жнеца только злили Вдову от осознания бессилия и неудовлетворения своего желания убийства. Но почему же, вместе с этой яростью, по отношению к Дзенъятте, в ее сердце была надежда? Почему его слова раздавались эхом в ее голове? На эти вопросы Амели не могла найти ответов. Когда Вдова увидела, что она рядом с точкой эвакуации, она отключила Визор. Медленно подходя к последней двери в коридоре, которая вела на достаточно большое открытое место посреди гор, она раскрыла двери и увидела перед собой огромный корабль «Нулевого сектора». Вот почему ее не покидало это чувство беспокойства. «Нулевой Сектор» — была некая оппозиция среди омников, которые верили, что омники были совершенно другой расой, некой эволюцией и они должны были править всем на планете, а не подчиняться человечеству и терпеть все унижения от людей. Из-за них сейчас была война во множестве стран — эти машины все с новыми силами больше и больше нападали на разные города. Последние новости говорили о том, что они вели полномасштабные военные действия в Канаде, Бразилии, России. Все больше омников брало в свои металлические руки оружие, выходили на улицу и несли насилие людям. Подходя ближе к кораблю, она заметила лидера «Нулевого сектора» — Раматтру. Этот огромный омник стоял со своим посохом в руках, в навершии которого была какая-то непонятная сфера, вибрирующая и издающая неприятные звуки, словно там был рой ос в сердцевине. Рядом с ним стоял Жнец, Сомбра, а на земле все так же лежал на переносной кушетке Дзенъятта. Подходя ближе, Амели услышала, как лидер «Нуль-сектора» недовольным тоном разговаривал с оперативниками «Когтя»: — Наш уговор был поставлен по-другому. Я не потерплю насилия в отношении моих братьев! — стукнув посохом об землю, Раматтра показал, что явно был недоволен тем, что Дзенъятта был без сознания. — Не переживайте, командор, он в порядке. Наши техники восстановят работоспособность Вашего… — начал оправдываться Жнец, но его тут же прервал лидер омников-повстанцев. — Я не допущу, чтобы Ваша организация прикоснулась к нему. Я требую, чтобы нам выдали того, кто нанес ему увечья! — Между прочим, твой «монах», который весь такой за добродетель, чуть не убил нашу лучшую оперативницу, — возразила Сомбра омнику, готовясь к тому, что это спор может достигнуть апогея и могла бы начаться перестрелка, словно на «Диком западе». — Значит это ты, букашка, — именно последнее слово Раматтра произнес с большой злобой в голосе, направляя свой посох на хакершу, — Ты отправишься со мной и ответишь за свое преступление. — Только после того, как моя пуля пробьет твоему ценному брату голову, — крикнула Вдова командору Нуль-сектора, подходя все ближе и ближе к спорящим. — Ааа, знаменитая паучиха, тьфу… — недовольно сказал Раматтра, вновь переводя свой взор на Жнеца. — Я подумаю, что сказать вашему начальнику — Думфисту. Я прекрасно знаю Ваше положение сейчас, Коготь, и поверьте, Вам не понравится мой вердикт, — самодовольно сказал командор вслух, показывая движением головы своим подчиненным омникам направится к Дзенъятте. — Ой, какой ты душка, прям не могу, — съязвила Сомбра, из-за чего Жнец, не выдержав, прикладом ударил хакершу по челюсти. — Молчать или ты правда сейчас отправишься с ними, — злобно сказал Габриэль Оливии, которая, не ожидая удара с его стороны, лежала на земле, отхаркивая кровь из своего рта. Видимо он приложил достаточно силы, чтобы Сомбра чувствовала легкое головокружение. Когда Вдова хотела что-то возразить Жнецу и Раматтре, мимо них в земле отказались три сюрикена — омники «Нулевого Сектора», которые били рядом с Дзенъяттой уже были уничтожены точным разрезом меча. Откуда ни возьмись — на Раматтру сверху приземлился оперативник возрождающейся Овервотча — Гэндзи. А вдалеке в небе — летел их корабль с оперативниками. — Потанцуем? — сказал Гэндзи, обнажая свой клинок и готовя сюрикены к новой атаке.