ВИШНЯ

Как только Воланд отвлекся от работы и откинулся на спинку кресла, в кабинете почувствовалось движение. Словно тень юрко скользнула внутрь, завернула вбок и встала по правую руку сатаны. «Свои обязанности по дому закончила, мессир», - привычно развязным голосом отрапортовала Гелла, слегка нервно сцепив руки в замок у себя на животе. На это Воланд вяло кивнул и махнул рукой, мол, «свободна». Но горничной свобода явно не была нужна. Гелла скользнула еще ближе к Воланду и, склонившись над весьма хаотично разбросанными на столе бумагами, почти прошептала: «Я вижу, что сегодняшний день был для вас непростым…». Воланд зацепился взглядом за ямочку между грудями, видневшуюся из-за фартука Геллы, и с охотой ответил: «О-о-о, ты даже не представляешь себе, насколько». Гелла явно обрадовалась полученному ответу. Она бодро выпрямилась и оскалилась, обнажив свои ровные белые клыки, так прекрасно оттеняющие темно-красные губы ведьмы. «Раз так, то дабы компенсировать это, могу ли я что-то сделать лично для вас?», - она прижалась креслу мессира, якобы случайно потёршись о зеленую обшивку бедром. «Гелла, к чему такое рвение?», - усмехнулся Воланд: «На сегодня твой долг окончен, ты вольна распорядиться своим свободным временем как тебе угодно!». «А я и распоряжаюсь!», - промурлыкала Гелла, продолжая крутиться вокруг кресла сатаны: «Если только пожелаете, я приготовлю вам ванну…. Или сделаю массаж…. Вы только решите. И прикажите». Воланд, поняв по голосу ведьмы, что она не шутила, решил еще немного потянуть время. С притворной нервозностью он воскликнул: «Гелла, да в чем же дело? Прекрати всю эту суету и ответь прямо – с какой целью ты проявляешь такой внезапный энтузиазм?». По голосу Геллы было слышно, что она слегка смутилась: «Н-ни с какой, мессир…. А лишь потому, что я вижу, какой вы уставший! И весь день одни! Это довольно грустно, как по мне». Воланд почти вспыхнул от таких наглых суждений, но подавил в себе этот порыв. И просто взглянул, наконец, в лицо Гелле, дабы в один момент раскрыть для себя всё, что творилось на душе у ведьмы. Та не отвела взгляда своих пронзительных глаз, цвет которых слегка потемнел и даже как-то потускнел. Будто на сочную молодую траву легла промозглая холодная рука приближающейся дождливой бури. И Воланд всё понял. «Я вовсе не устал, милая», - тихо проговорил он, и его улыбка смягчилась: «Единственное, что тяготит меня – недостаток ярких впечатлений за этот проклятый день. А потому, прошу простить моё лукавство. И разделим же вдвоем этот тихий вечер!». С этими словами он поднялся с кресла и подошел к дивану у стены. На том диване Гелла увидела большую тарелку, наполненную чем-то темно-красным. «Эти вишни - для нас обоих, Гелла. Так что угощайся», - предложил Воланд, усаживаясь рядом с тарелкой. При ближайшем рассмотрении ведьма убедилась, что «чем-то красным» действительно были сочные, свежие ягоды, каждая размером чуть больше тех вишен, что Гелла видела обычно. Разыгрался аппетит. Воланд подкупил ведьму тем, что очень плавно сдался и стал добр к ней. И он знал это. И теперь ему были открыты все необходимые возможности для того, чтобы наиграться с этой ситуацией всласть. Пока сатана и горничная молча оценивали вкус ягод, Воланд как бы невзначай заметил: «Знаешь, редко когда можно так поздно вечером застать тебя дома. Я, право, удивлен». Гелла закинула ногу на ногу и с готовностью ответила: «Мне больше нечего ловить снаружи, мессир…». «Как так?», - недоуменно воскликнул Воланд, окидывая взглядом соблазнительную блестящую гладкую кожу на ногах ведьмы: «А как же твои знакомые? Кто знает, сколько еще их ты можешь найти, если выдвинешься на поиски прямо сейчас?», - подмигнул он с намеком. «Ах, да надоели они мне все!», - с чувством сказала ведьма, а потом добавила уже скромнее, будто поправляя себя: «Разочаровалась я в них…. У всех этих парней и девушек в голове - один лишь ветер гоняет пыль». У Воланда в глазах отразилось искреннее понимание. Он сочувствующе покивал головой, а потом спросил: «А как думаешь, у наших мальчиков по-другому в головах обстоят дела?». Гелла игриво хихикнула: «Я чувствую, что вы имеете в виду Фагота!». «А может и Бегемота!», - со смешком подыграл Воланд: «Но давай представим, что именно Фагота. Расскажи мне о нем что-нибудь». Гелла посмотрела на противоположную стену, и в темноте опять блеснули синим ее клыки: «А его даже нет поблизости! Я с ним и переговорила то сегодня всего ничего, так, мельком. Ушел куда-то, и до сих пор его нет!». Воланд, огорченный тем, что горничная уклонилась от его провокации, сухо ответил: «Он на важном задании. И еще не скоро вернется». «Понимаю», - протянула Гелла. И продолжила брать инициативу в свои руки: «Фагот, Асмодей и Бегемот славные ребята. В целом команда у нас хорошая подобралась. В такой и тысячелетия проводить не стыдно. Многому новому научишься». «Полностью согласен», - блаженно прищурился Воланд, который воспринял эти слова как скрытый комплимент его умению подбирать себе свиту. «Ну…. и вот», - пожала плечами ведьма: «А из знакомств с этими людишками я ровным счетом ничего стоящего не извлекла. Лишь время потеряла. Жаль, что поздно поняла это». Несмотря на смысл сказанного и печальное выражение лица, в голосе Геллы слышались легкие и веселые нотки, из чего становилось ясно, что на самом деле ее нисколько не тяготило озвученное открытие, а наоборот, даже забавляло. А печальная гримаса была поддельной. «Да, совсем ничего особенно в них нет…», - задумчиво заключила ведьма, глядя на свои колени. «Ну и черт с ними!», - вдруг выпалил Воланд, заставив ведьму сначала вздрогнуть, а потом расплыться в улыбке. «Отвлечемся от этих скучных смертных…», - продолжал сатана, аккуратно взяв с тарелки одну вишенку и показав ее Гелле: «Не побоишься ли ты съесть ее прямо с моих губ?». Глаза ведьмы расширились от задора в поведении Воланда. Она, заинтригованная таким неожиданным предложением, зачарованно смотрела, как сатана зажал ягоду между своими тонкими губами и подарил ей соблазняющий взгляд своих разноцветных глаз. Ведьма тут же потянулась своими губами к заветной вишне. Вскоре ягода оказалась в плену двух ртов. От давления ее шкурка лопнула. Брызнул сладкий сок и окропил рты Воланда и Геллы. Оба застонали и позволили себе еще сильнее сжать ягоду и превратить ее в смесь бархатной мякоти, кожицы и косточки. Эту смесь тут же накрыло сплетение губ. Сатана и его горничная смело перешли от соприкосновения к глубокому поцелую, который становился лишь приятнее от вкусовых ощущений, подаренных остатками вишенки. Остатки были нещадно уничтожены и растерты о языки, губы и зубы. И лишь косточка осталась на языке у Геллы, когда Воланд разомкнул поцелуй. Ведьма легко раскусила косточку, прожевала и проглотила, даже не поморщившись. И вовремя, ибо сатана принялся ласкать руками плечи ведьмы и целовать ее в скулу. «Гелла, Гелла…. На самом деле необходимо было, чтобы для тебя сделали что-то приятное, а не ты для кого-то, верно?», - осуждающе проворковал Воланд, еще одним страстным поцелуем выбив стон с придыханием у Геллы из груди: «Ты совсем запуталась, голубка моя. Но к счастью, я здесь, и я разберусь с этой проблемой». «Я так рада, что вы всё поняли без прямой просьбы, мессир», - проговорила ведьма и тут же засмущалась своих слов. «Да неужели?», - хитро взглянул на нее сатана. «Я имею в виду», - поспешила поправить себя ведьма: «Что проблема всё же не только у меня. Мы оба нуждаемся во внимании, и очень давно». При этом она села на колени мессиру и легонько потерлась своим мягким пахом о его твердый бугорок. «Как он хорош в этом костюме!», - с жаром подумала ведьма: «Я так счастлива, что застала его таким сегодня!». «Если дело именно в недостатке внимания, то почему тебе понадобилось помочь именно мне?», - пытаясь сохранять самообладание от приятных прикосновений женщины, сверкнул на нее зеленым глазом Воланд: «Пусть люди и скучны… но можно ведь среди них найти кого-то поинтереснее? И посвежее?». «Ну что вы такое говорите?!», - возмутилась ведьма и спрыгнула на пол. Воланд понял, что Гелла успела за то короткое время, что сидела у него на коленях, расстегнуть его брюки и вытащить на свободу уже стоящий колом орган, не прикрытый нижним бельем. «Какие ловкие руки!», - мысленно похвалил он горничную, вставая с дивана. Гелла уже присела перед ним на корточки и начала скользить ноготочками по плоти, мурлыкая что-то себе под нос. «Хочешь его?», - подначивал ее Воланд. Гелла в ответ взяла головку члена, обхватила ее губами и немного пососала, глядя мессиру в глаза. Сатана ощутил мурашки, пробежавшие по спине от того, насколько приятно ощущался теплый рот вампирши на его члене. Гелла, заметив его реакцию, еще больше осмелела. Она начала медленно вбирать в рот всё больше и больше плоти, одновременно лаская и дразня ее языком. В конце концов, она дошла до самого основания члена, чувствуя, как головка уперлась ей в горло, а язык больше не мог шевелиться. Гелла удовлетворенно замычала от осознания того, что ее рот был наполнен самой сокровенной частью ее господина. Воланд погладил горничную по голове: «Хорошие у тебя навыки. Подходят для того, чтобы ублажить меня как надо. Приступай же!». Гелла послушалась и начала довольно ловко сосать орган, по всей длине. Одновременно ведьма одной рукой массировала себя внизу через намокшие трусы. Она понимала, что для нее дороже всего. Сперва доставить удовольствие лишь мессиру, а затем уже получить его самой. Если сам он будет не против продолжения, конечно. Ведьма видела, что Воланд совсем размяк и лишь наблюдал за ней сквозь прикрытые веки. Сатане нравилось то, как рыжая копна упругих кудрей дергалась в такт движениям головы Геллы, то, как из-за нее виднелась и тут же исчезала, и уже снова виднелась, как бы дразнясь, пухлая попка горничной, то, как Гелла иногда прикрывала глаза, опуская на свои слегка покрасневшие щеки длинные густые ресницы. «Ох, Гелла…», - говорил Воланд, толкаясь в рот ведьме, и придерживая ее за волосы ослабевшими пальцами: «Мало того, что ты так хороша в этом! Так еще и твоё личико… Оно просто чудесно!». Если бы рот Геллы не был занят, она бы польщено улыбнулась. Ну а пока она почувствовала, как орган у нее во рту дернулся. Ведьма тут же высвободила основную длину из своего захвата и оставила у себя во рту лишь головку. Воланд хотел что-то сказать, но его голос сорвался, даже не прозвучав, когда Гелла начала активно и со знанием дела массировать головку языком, как бы подбадривая ее. Остальную часть члена ведьма нежно терла руками. От такого сатана очень быстро кончил, и его член исторг из себя буйный поток спермы, которая заполнила рот ведьмы. Однако белая жидкость прибывала не в один заход. Со вторым всплеском щеки ведьмы вздулись. Под ее испуганный стон пара капелек вырвалась из-за алых губ и осталась на коже члена. А с третьим высвобождением спермы рот Геллы не выдержал, и целая струйка, будто из брандспойта, брызнула прямо в воздух и покрыла сверху всю длину органа мессира, растекшись по нему. «Что ж, ты неплохо справилась», - оценил Воланд: «Лучше чем некоторые, кого я знаю». Гелла поспешила проглотить то, что было у нее во рту. Проделала она это с явным наслаждением, облизав губы после. Потом она широко открыла рот, снова поглотила им член мессира и вдобавок обсосала с него то, что ранее не смогла удержать у себя за губами. «Как удивительная жадность до моего семени!», - подумал Воланд, наблюдая за этим. Вслух же он потребовал: «А теперь открой рот и покажи мне, что творится внутри». Гелла открыла рот, и сатана увидел щедрую лужицу белого у нее на языке и белые же сгустки по всей ротовой полости. «Прелестно!», - одобрил Воланд: «Глотай!». Гелла так и сделала. Пока Воланд пытался отдышаться от возбуждения, которое не то что не унялось, а даже нахлынуло с полной силой, Гелла в исступлении, равном мессировскому, говорила: «Отвечая на ваш вопрос, я скажу, что именно вы заслуживаете моего тела, как никто другой. Я благодарна вам за всю вашу помощь, за то, чтобы вы предоставили мне кров и цель в жизни. Можно сказать, с вами я обрела новую судьбу! И я готова благодарить вас вечно». Она поднялась в положение «стоя» и медленно сняла фартук, отбросив его в сторону, прямо на пол, выставляя вперед свою грудь, живот и складочки между ног. «Что ж, такого минета в качестве благодарности мне более чем достаточно», - ответил Воланд: «И я в долгу оставаться не люблю! Так что теперь я бы хотел отблагодарить тебя в ответ, за твою службу». Своими сильными руками он схватил Геллу за плечи, развернул ее и уложил на диван. Ведьма охнула и выгнула спину, чтобы мессиру была наиболее доступна ее намокшая розовая дырочка. От резкого движения ее ягодицы аппетитно вздрогнули. Вновь вставший член Воланда тут же резко вошел между теплых складок и погрузился в лоно ведьмы до конца. Гелла тонко вскрикнула от восторга, и этот порыв сопроводил низкий хохот Воланда. Сатана зашел дальше, захватив грудь Геллы своими пальцами. Он начал пощипывать и мять их соски, отчего ведьма снова вскрикнула и чаще задышала. Ее сознание словно разрывалось на миллиарды разноцветных осколков, чтобы вновь и вновь собираться в разные причудливые формы. «Знаю, что я несколько резок», - издевательски прошептал ей в ухо Воланд: «Но раз ты себе позволила ближе к концу минета не держать весь мой член во рту, то почему бы и мне не проявить вольность?». «Зато теперь, когда вы кончите…. Ваш член будет полностью… внутри меня…. В тепле», - еле как проговорила ведьма, сходя с ума от того, с какой энергией плоть Воланда скользила по ее внутренностям, и какой приятной была боль от грубого массажа ее груди, и как всё это сливалось в один бешеный поток чувств, разрывающих ее внимание на части. «Еще бы! Я всегда получаю именно такую благодарность, какую хочу!», - посмеялся Воланд. Его рука, лежавшая до этого на животе Геллы, вдруг накрыла ее клитор и пару раз пальцем потерла его, после чего слегка нажала. И этой пары небрежных, но точно выверенных прикосновений хватило, чтобы ведьма задрожала, и ее уретра мощно брызнула на диван эякулятом. Горничная взвыла от удовольствия, и ее глаза слегка закатились, после чего Гелла закрыла глаза и тяжело задышала. «И ты нисколько не ошиблась, когда пришла ко мне просить помощи, дорогая. Пусть ты и не осознавала тогда, что просила ее», - продолжал шептать Гелле на ухо мессир: «Я знаю о сексе столько, сколько ни один смертный за всю жизнь не узнает. Лишь со мной ты достигнешь седьмого неба. Хотя.... скорее, седьмого круга!». Под его дьявольский смех Гелла почувствовала, как кончает во второй раз. Она не могла поверить, что это произошло так быстро. Было ли дело в том, что Воланд каким-то наилучшим образом изменил угол, под которым таранил ее матку? «М-мессир…», - прошептала ведьма: «Вы м-мой… особый сорт притягательности… Так сладко… Так ммм, приятно! Я так рада, что вы позволили мне попробовать вас.. на вкус!». И за этим признанием последовало завершение их страстного слияния. Воланд пару раз сильно толкнулся, и Гелла почувствовала, как ее лоно вмиг заполнилось его спермой. Ведьме стало очень тепло и приятно. И тут же наступил третий оргазм, сотрясший всю Геллу еще сильнее, чем предыдущие. Она уже не удивлялась и просто позволила этому потрясающему чувству окончательно выбить ее из реальности. По телу Геллы забегали затихающие волны удовольствия. Вместе с наступающим покоем, горничная почувствовала, как ее руки и ноги ощутимо дрожат. Тут же Воланд разжал объятия, и ослабевшее тело ведьмы упало на диван вниз животом. Гелла, погрустнев от такой жесткости, перевернулась на спину. А Воланд, только этого и ожидая, накинулся на нее сверху, впиваясь в ее рот своим. Гелла смогла только пискнуть сквозь поцелуй… и ответить на него. Распробовав губы ведьмы в последний раз, Воланд оторвался от горничной и встал с дивана. «Надеюсь, что когда вновь нахлынет пустота, ты будешь знать, к кому обращаться», - спокойно сказал он, застегивая брюки. «Определенно буду», - счастливо выдохнула Гелла, всё еще ощущая на коже приятный терпкий аромат мессира, чем-то напоминающий ей дым от костра. И лимоны. Воланд самодовольно ухмыльнулся, но тут ведьма, немного помолчав, добавила: «Фагот был действительно прав насчет того, что вы чертовски обаятелен в сексе». Повисла тишина. «Фагот, значит…?», - мрачновато сказал Воланд. Горничная перевернулась на бок и подперла щеку рукой, с коварством глядя на него. «Уже уходите?», - спросила она, глядя на удаляющегося мессира: «Так быстро?». «Да», - ответствовал тот, махнув на нее рукой: «Иду заклеивать рот Фаготу, пока этот болтун всей Москве не растрепал о связи со мной». Гелла тихо хихикнула, и тут до нее донеслось более тихое ворчание Воланда: «И Бегемоту тоже заклеить не помешало бы». Гелла замерла, пытаясь переварить услышанное. А потом завалилась обратно на спину и искренне, громко расхохоталась. За окном взошла полная луна, посеребрив ее рыжие кудрявые волосы и всё еще поблескивающую от пота кожу.