***
Фред отряхивает испачканные в земле руки, смотря на приведённые им в порядок цветы. Его лицо всё также спокойно, как и всегда, но если заглянуть чуть глубже в глаза, можно прочитать нотки радости. Цветы поистине великолепны. Фреду доставляет удовольствие копаться в саду, сажая и ухаживая за чем-то столь прекрасным. Пальцы аккуратно касаются бутона фиалки и парень наклоняется чуть ближе к цветку, вдыхая сладкий аромат. — Хорошая работа, Фред, — за спиной неожиданно слышится тихий голос Льюиса. На лице Фреда появляется тень улыбки от полученной похвалы. Льюис обводит глазами оранжерею, подходя чуть ближе к Фреду, в заключении смотря на те самые фиолетовые бутоны, у которых сидел парень. — Фиалки, — на лице Льюиса появляется тихая улыбка, — Если когда-нибудь появится человек, которого ты полюбишь, букет из фиалок будет прекрасным выражением твоих чувств. Фред поднял взгляд на собеседника. — Мистер Льюис, вы знаете язык цветов? Мориарти на это улыбнулся чуть шире, прикрывая глаза. — Знаю, — он разворачивается к выходу из оранжереи, — Приходи на веранду, я налью нам чая. Фред вспоминает это с теплом на душе. Тогда, кажется, даже дни были солнечнее. Поместье в Лондоне не было отдано языкам пламени, Уильям не был отдан водам Темзы. А Льюис, пусть редко, но улыбался. Сейчас же Фред и не вспомнит, когда в последний раз видел его улыбку, как тогда в оранжерее.***
Иногда Фреду кажется, что Льюис полностью отказался от сна. Даже если он зайдёт в его кабинет глубокой ночью, Мориарти будет сидеть за рабочим столом, разгребая документы. Вернее, со стороны будет казаться, что он разгребает документы. Но Фред знает, что Мориарти способен всю ночь сидеть в полной тишине, отдавая всего себя рефлексие и скорби по родному человеку. Никто об этом не говорит, но все видят. И Фред тоже молчит, хоть и так хочется много чего сказать. Вот только словами это сделать не выходит.***
— Ты поранился? — Мориарти чуть наклоняется, дабы ближе рассмотреть царапины на руке парня. Фред и не заметил, как успел порезать руку, работая в саду. Он уже не первый раз имеет дело с шипами цветов, кажется, боль от них уже и не чувствуется вовсе. — Надо быть аккуратнее, — тон Льюиса, кажется, никогда не меняется. Кажется. Ведь Фред слышит в нëм нотки беспокойства и совсем немного упрëка. Даже если сейчас он скажет, что это всего лишь незначительные царапины, эти слова не смогут переубедить Льюиса не отрабатывать их. И Фред про себя будет благодарен Мориарти за это. Они оба умеют разговаривать без слов, и поэтому, спустя какое-то время, в оранжереи появятся розы персикового цвета .***
Стук в дверь довольно поздним часом. Бескультурье. Но только не в нашем случае. — Войдите. Фред входит в кабинет, держа в руках стопку бумаг, а за спиной пряча что-то ещё. Он смотрит на Мориарти, поджимая губы, видя его нездоровую бледность и усталый, стеклянный взгляд. — Мистер Льюис, Вы просили принести эти документы, — парень кладёт стопку на стол, всё ещё усердно скрывая нечто за спиной. Вот только Льюис был не в том состоянии, чтобы замечать подобные мелочи. — Да, благодарю. — Тогда я пойду, — и Фред быстрым шагом отправляется к двери, оставляя свой "секрет" поверх принесённым им бумаг. Мориарти опускает взгляд, и видит перед собой довольно неожиданный подарок: та самая персиковая роза, такая же, как те, что однажды появились в его любимой части оранжерии, и две веточки белой камелии, связанные ленточкой. Льюис берёт маленький букет в руки, долго рассматривая его, будто о чём-то глубоко задумавшись. Кажется, уголки его губ едва ли тянуться вверх. И, быть может, к глазам даже подступают слезинки. В темноте не видно, а Фред, тем более, подсматривает через узкую дверную щёлку. Бескультурье. Однако, сейчас можно.***
Если из мира исчезнут все слова, Фред будет общаться цветами. Если слова окажутся лишними, Фред будет открывать душу. И здесь ему вновь помогут цветы.