Ненавижу тебя, Каспер Стормар

      Рану на ноге защипало с новой силой, стоило переступить порог охотничьего дома — словно собственное тело подсказывало, что ей здесь не место. Воспоминания о прошлом его посещении против воли вспыхивали перед глазами.       Пока Скарлетт неуверенно топталась у входа, готовая в любую секунду дать дёру, охотник успел разжечь огонь в камине и даже принести из ванной аптечку. Он молча кивнул на старый потертый диван, куда Скарлетт неохотно опустилась и закатала штанину, под которой всё ещё кровоточил кривой порез длиной с ладонь. Вид крови никогда её не пугал, но металлический запах и вид рваных тканей вперемешку с отвращением к этому месту вызвали приступ тошноты, и потому она поспешила отвернуться. В попытках отвлечься она окинула взглядом комнату и, — как бы не хотелось ей этого избежать, — взгляд каждый раз натыкался на голову или тушку того или иного животного. Стеклянные глаза оленя над камином, разинутая в угрожающем рыке пасть волка, и даже нелепый сурок, навсегда застывший в стойке на задних лапках.       Каспер, который в это время присел на одно колено и искал, чем обработать рану, заметил её брезгливый взгляд.       — Не бойся, они не кусаются. Больше, — усмехнулся он.       — Отвратительно, — негромко, словно чучела могли её услышать, проговорила Скарлетт, — неужели кто-то может считать это красивым? Будто в окружении смерти живешь.       — Прошлый охотник, очевидно, считал, — пожал плечами он.       К ране прижался кусок ваты, пропитанный чем-то едким, и Скарлетт не смогла сдержать гневного шипения и злого взгляда, брошенного на охотника исподлобья.       — Да не дергайся ты, — велел он и грубо вернул ногу на место. Она чувствовала крепкую хватку шершавых пальцев на своей лодыжке.       — Раз уж вызвался побыть моим доктором, можно быть и понежнее.       — А ты заслужила этого? Чтоб с тобой нежно обращались? — проворчал Каспер в своей манере. — Из всех людей в отеле мне на голову свалилась ты! Опять. Ещё немного, и я начну думать, что ты меня преследуешь.       — Думаешь, я сама захотела пойти с тобой на этот нелепый ночной променад? Мне же делать нечего, кроме как ноги в темном лесу ломать.       — Хорошо, что не поломала. А то пришлось бы тебя прямо там бросить, — Каспер осклабился и прошелся по ней взглядом прищуренных глаз. От улыбки на его щеках появились ямочки, которые на любом другом человеке показались бы ей очаровательными.       Скарлетт представила, как могла бы сейчас лежать в тёплой постели. А вместо этого бродила больше двух часов по лесу, несколько раз чуть не свернула себе ногу или чего поважнее, нарвалась икрой на старую корягу, — которые, оказываются, могут быть очень острыми! А под конец и вовсе попала под дождь. Теперь она, смертельно уставшая, раненая и промокшая, была вынуждена терпеть компанию вечно недовольного охотника. Впрочем, довольным он иногда был — когда насмехался над ней. Вернее — самодовольным.       Сезон охоты уже пару недель как закончился, и большинство гостей покинули отель, но те из них, у кого самое большое шило в одном месте, ещё оставались в отеле. Скарлетт не первый раз задумалась о том, что нужно было дать Винсенту, чтоб лично для них сезон продолжился.       Так, один из гостей, — как и любой богач, со своими причудами, — страстно желал побродить по темному лесу с прибором ночного видения, словно в какой-то компьютерной игре. А заодно потаскать с собой кучу аппаратуры для фотографирования, которая даже не пригодилась. И если Каспер нужен был, чтобы защитить гостя от диких зверей, если такие встретятся, то Скарлетт выполняла функцию носильщика.       Раздражение от этой мысли накатило с новой силой, а, почувствовав, как ногу вновь защипало, вывернулась из рук охотника и вскочила.       — Да ты это специально делаешь что ли?! — не сдержала досадливого вскрика она.       — Я закончил, — Каспер бросил на неё недовольный взгляд и указал пальцем на правую икру. Там действительно красовалась свежая повязка. — Уже можно говорить «спасибо». И за то, что дотащил тебя сюда — тоже.       — А я не просила. — Он действительно помог ей дойти в темноте до домика и даже ни разу не споткнуться о поваленные стволы и опавшие ветки. Но отчего-то сейчас ей особенно не хотелось быть с ним вежливой — слишком обидно было за себя. — В этом бы не было нужды, попроси ты себе в напарники кого-то более подходящего!       — А ты думаешь, не просил? Но кто же слушает Каспера? Да кто угодно на твоём месте справился бы лучше, — его губы язвительно изогнулись, а руки скрестились на груди. Он был ненамного выше Скарлетт, но сейчас смотрел свысока. Это злило только сильнее.       — Идиот!       — Хамка!       Их разделяло небольшое расстояние, но с каждым словом оно то ли сокращалось, то ли так казалось от злости и презрения друг к другу, от которых воздух между ними с каждой миллисекундой густел, становясь похожим на ядовитое желе.       — Псих!       — Дура!       — Ненавижу тебя, Каспер Стормар!       — Взаимно, мисс Кацен!       Двое, нахмурившись, неотрывно испепеляли друг друга взглядами.       Маленького, ненамеренного действия хватило, чтобы пружина между ними, сжатая до предела, выстрелила.       Взгляд мужчины против воли опустился к её губам. Но этого было достаточно. Его лицо расслабилось, потеряв всякую злость, руки разомкнулись и через секунду потянулись к ней, обхватили и с силой притянули к себе. От острого взгляда не скрылось, как за мгновение до того, как он обхватил девичьи плечи, она сама сделала движение к нему.       Скарлетт казалось, что температура в комнате вмиг выросла градусов на двадцать — но огонь в камине совершенно точно не мог так согревать. То была волна жара, изначально подогреваемая злостью, но неожиданно переродившаяся в нечто совсем, совсем иное, когда руки охотника почти до боли вцепились в неё, притянули к себе, а горячие губы впились в её.       Раздражение вмиг растворилось вместе с мыслями, оставляя одну единственную:       Я действительно это делаю?       Тонкие пальцы обхватили лицо мужчины, прошлись до затылка, схватились за коротко стриженные волосы и с силой потянули вниз, заставляя прижаться к ней еще сильнее. Она сама сделала небольшой шаг, уничтожая разделявшее их расстояние, прижалась быстро вздымающейся грудью к его и углубила поцелуй. Скарлетт давала понять — она здесь не жертва. Если даже в такой момент он хотел чувствовать себя охотником, то она была обязана его разочаровать. Их противостояние не закончилось, оно просто… перешло в другую плоскость.       Рука Каспера опустилась и с силой сжала её бедро, но сразу, будто извиняясь, принялась ласково оглаживать, изучая податливое тело. Думал ли он об этом в те моменты, когда она ловила на себе взгляд каждый раз, стоило им пересечься у отеля? Было ли то, что она принимала за издевку, лишь тщательно скрываемым желанием? Горячие руки обжигали, когда касались кожи сквозь промокшую насквозь одежду. Ладони проникли под куртку, которую Скарлетт предусмотрительно не сняла, но расстегнула. Двинулись выше и легли на грудь.       На мгновение показалось, будто Каспер замешкался, и она подбадривающе коснулась его торса, который, хоть и выглядел стройным, на деле оказался крепким — даже сквозь толстую ткань свитера чувствовались твердые мышцы пресса. Её рука смело, но словно невзначай, скользнула по низу живота.       С губ Каспера сорвался рваный выдох, вызвав у Скарлетт победную улыбку. Тем не менее, он продолжил ласкать её грудь уже увереннее. Сквозь футболку были видны и, без сомнения, чувствовались затвердевшие соски, а касания вызвали новый всплеск горячей лавы, собравшейся внизу живота. Вместе с тем он склонился и прильнул мягкими губами к шее, туда, где в артерии билась разгоряченная кровь, заставляя Скарлетт прикрыть глаза от удовольствия. Кажется, теперь он тоже улыбался.       Легкий укус, извиняющийся поцелуй, снова укус. И от этого было только приятней.       Она ненормальная. Она совершенно точно ненормальная. Из всех мужчин мира она выбрала того, кто вызывал у неё раздражение и… страх. Ей вспомнился сон, где она, нагая и беззащитная, бежала от Каспера, ведущего на неё охоту и не собирающегося останавливаться, пока не поймает. Увидит ли он её сегодня голой, как было в том кошмаре?       Мужская широкая ладонь нырнула под футболку, под которой больше ничего не было. Легла на горячий живот. Вдруг Каспер отстранился и посмотрел ей в глаза. Он молчал, но Скарлетт поняла, чего он ждёт.       Нормальные люди не спят с теми, кто их пугает. Кто им противен. Остров сводит её с ума? Или она была способна на безрассудства ещё до того, как приехала сюда на злосчастном пароме? Почувствует ли она отвращение к самой себе после того, как это произойдет? Прежде чем ответить, она позволила себе отпустить рассудительность, приличия, а, главное, — гордость. И выпустить инстинкты, которые, казалось, кричали не слабее инстинктов охотника. И кричали они об одном и том же.       Едва заметным кивком Скарлетт ответила:       Да.       И это движение словно дало Касперу Стормару позволение не сдерживать себя. Он двигался уверенно, чётко — именно так, как вёл себя во время охоты: ни одного лишнего движения с его стороны, ни одной упущенной её реакции.       Затуманенным взглядом он окинул её с головы до ног, рука легла на шею, заставив запрокинуть голову и посмотреть из-под опущенных длинных ресниц. Он задержал взгляд на её шее и спустил куртку с плеч.       Вдруг на лице Скарлетт что-то промелькнуло, морок спал, уступив хитрому блеску в глазах. Одним ловким движением она вывернулась из хватки и несильно прикусила его руку, вызвав удивленный возглас.       Девушка заливисто рассмеялась, отступая назад, ближе к камину. Продолжив то, что начал охотник, она скинула куртку с плеч, и та с мягким шорохом упала под ноги. Футболка задралась, но Скарлетт не спешила её одергивать — наоборот, позволила ещё сильнее оголить живот, когда пропускала пальцы сквозь пряди, взлохмачивая и без того растрёпанные волосы. В свете огня они сами были похожи на пламя.       Проведя рукой по лицу, она коснулась губ, чувственно огладила шею. Расстегнула пуговицу на джинсах и взялась было за молнию на ширинке, но замерла, с удовольствием наблюдая за внимательным взглядом Каспера. Плененный её красотой, он наблюдал, сжав губы и слегка изогнув бровь.       — Боишься, охотник?       Скарлетт закусила губу и состроила невинную гримасу. Забавляясь собственному спектаклю, она развернулась к камину и всмотрелась в пляску огненных язычков. Худшая ошибка хищницы — повернуться к охотнику спиной. Нечеловечески быстро, беззвучно он оказался позади неё. Отблески огня, единственного свидетеля их ненормальной связи, затанцевали на лицах.       — Дерзкая. Ты не только в неприятности встревать любишь, но и играть с огнем? — прошептал он над самым её ухом, перехватив одной рукой поперек груди, а другой — опустившись к ширинке, которую только что оставила Скарлетт. В его голосе читалась угроза вперемешку с едва сдерживаемым возбуждением.       — Что ж, давай поиграем.       Рука расстегнула молнию и скользнула под одежду. Ловкие пальцы, несмотря на грубость кожи, мягко, словно касались лепестков хрупкого цветка, задвигались по клитору. Горячие поцелуи обрушились на плечи и шею.       Скарлетт задумалась о том, чтобы съязвить о том, каким охотник, оказывается, может быть чутким, но мысли были вытеснены горячей волной, прошедшей между ног. Из её уст вырвался стон, а пламя, на которое она неотрывно смотрела, начало расплываться. Ей не оставалось ничего, кроме как довериться Касперу Стормару. Вцепиться рукой в его волосы и откинуться на плечо.       Через несколько минут ноги начали слабеть, но разрядка не наступала, и Скарлетт осознала, что охотник делает это специально. Хочет её помучить. Если бы она могла видеть его лицо, то наверняка бы застала самодовольную улыбку.       «Давай поиграем».       Не желая больше терпеть тягучую пытку, Скарлетт выгнулась, чтобы плотнее прижаться к его паху и принялась тереться. Рука дрогнула. Поняв, что добилась своего, она попыталась вырваться из железной хватки, чтобы ещё как-нибудь подразнить, но смогла лишь развернуться к нему лицом настолько, насколько он ей позволил. После чего стянул джинсы с бёдер, и те упали на пол, оставляя её в одном нижнем белье черного цвета, которое спереди было украшено мультяшной пчелкой. Будь это любой другой парень, она непременно смутилась бы, ведь была одета не в соблазнительные кружева, которое обычно бывает на сексуальных женщинах из фильмов.       Но с Каспером было иначе. В животном мире существа не стесняются своих несовершенств. Запах её пота смешивался с его, легкий макияж смазался, а губы распухли от поцелуев. Но они этого не замечали — всё, чего они хотели, это обладать друг другом. И оттого их связь ещё больше казалась проявлением животного, первородного желания. Страсти. Похоти. Древних, забытых инстинктов. Чем-то очень естественным и правильным.       Охотник подхватил Скарлетт на руки, словно та ничего не весила, и отнес к дивану. Усадив на него, не отрывая уверенного твердого взгляда от её лица, опустился на колени сам. Хитро блеснули серо-зеленые глаза, когда он одним движением стянул с неё белье и раздвинул коленки.       «Вот теперь ты стоишь передо мной на коленях», — промелькнула позабавившая Скарлетт мысль и сразу исчезла.       Она почувствовала горячий язык, затем палец, плавно проникнувший в неё, затем ещё один. Едва заметным движением бёдер она подсказывала ему ритм, который ей нравился, и тот быстро его уловил. Закинув стройные ноги себе на плечи, он упивался ею, словно провел века в ожидании этой близости.       Скарлетт откинулась на спинку дивана, запустив руку в его мягкие волосы, и расслабилась, доверив всю себя охотнику, не стараясь больше сдерживать стоны. Почувствовав, что близка к тому, чтобы закончить, она мягко оттянула его голову, наклонилась и впилась в губы влажным чувственным поцелуем. Скарлетт хотела большего. Она поднялась, позволила стянуть с себя футболку и снова оказалась в его крепких объятиях, но быстро отстранилась, чтобы мягко взять его руку и подвести к камину — туда, где было светлее и теплее всего. Она хотела видеть его полностью.       В глазах охотника плясали искры, он неотрывно, жадно следил за её движениями, словно готов был наброситься в любую секунду. Скарлетт же расстегнула молнию на болотного цвета свитере и стащила его, оголяя торс Каспера. Красные отблески чарующе подчеркивали изгибы твердых мышц и степенно вздымающейся груди. Залюбовавшись этим зрелищем, она провела пальцами по шелковистой коже, почувствовала, как расслабляется тело под её ласками, и прильнула к нему губами. Тонкие пальцы прочертили дорожку к паху, и кожа под ними дрогнула. Расстегнув штаны, она присела и помогла их снять. Не разрывая зрительного контакта, потянула его вниз, заставляя опуститься рядом.       Обнаженные ноги утопали в мягком ковре, и здесь, совсем близко к огню, холода совсем не чувствовалось. В окно с остервенением забили капли усилившегося дождя, но в крошечном домике было тепло и… безопасно. Казалось, будто они остались одни во всём мире.       Каспер склонился над ней, заставляя откинуться на спину, коснулся костяшками пальцев лица, убрал взмокшие пряди. Коснулся губами щеки, подбородка, покрыл поцелуями шею и спустился к ключицам. Безумный порыв, казалось, слегка остыл, уступив степенным ласкам. У них впереди была целая ночь.       Накрытая его телом, в теплых объятиях, Скарлетт, должно быть, впервые за очень долгое время чувствовала себя так спокойно.       Каспер приподнялся, разрывая поцелуй, потянулся куда-то за её спину. В руке сверкнул квадратик, и на секунду Скарлетт представила, что это мог бы быть отблеск ножа. Но это был всего лишь презерватив.       Заметив мелькнувший в глазах девушки испуг, Каспер улыбнулся — но не так, как обычно. Успокаивающе, подбадривающе.       — Мы можем остановиться, — хриплым голосом сказал он.       Его трактовка этой эмоции оказалась далека от правды, но пусть лучше он думает так, чем узнает правду — ту, где в её мире можно было ожидать, что в его руках окажется нож.       — Даже не вздумай.       Она скрестила ноги на его бедрах, выгнула спину и вжалась в пах, почувствовав теплую пульсацию члена. Это легкое касание подействовало так, как дуновение ветра действует на маленький костер в лесу — заставляет всполохнуть с новой силой. Каспер страстно впился губами в её, прижимаясь всем телом, которое желало наконец стать единым целым с её. Они снова теряли контроль.       Ноготки Скарлетт прочертили красные полосы на спине, за что она незамедлительно была наказана легким укусом в мочку уха. Когда терпеть стало невыносимо, охотник вошёл в неё плавным движением, получив в ответ вырвавшийся девичий стон, который вмиг сделал его удовольствие ярче. Замерев, он посмотрел в её лицо, и убедившись, что всё делает правильно, продолжил двигаться. Положив палец на клитор, он умудрялся не терять темп движений и гладить его так, как, — он успел изучить, — ей нравится. Движения становились резче, отрывистее, сдерживаться становилось всё сложнее. С каждым рывком с губ Скарлетт слетал громкий вздох, быстро переросший в стоны, которые лишь раззадоривали охотника.       Наконец, при очередном рывке он коснулся её лона особенно чувственно, вызывая яркий, тягучий, отдающийся в ногах оргазм. Пальцы впились в кожу, без сомнения оставляя на его плечах синяки. Каспер почувствовал сокращение её мышц, сопровождаемое нежным финальным стоном, и сам больше не сдерживался. Через пару движений он кончил, уткнувшись носом в мягкие волосы девушки.       Несколько минут спустя они лежали на спине, силясь отдышаться. Время словно замерло, и никто из них не желал прерывать тишину, чтобы не развеять присутствие той древней силы, которая подтолкнула их сегодня ночью друг к другу.       Скарлетт повернула лицо к охотнику, взглянув на него по-новому. Перед ней лежал всё тот же человек, который напугал её в их первую встречу, а затем только и делал, что задирал и издевался. Всё тот же полунезнакомец со своими секретами, принадлежащий проклятому острову. Он мог стать её погибелью, как и любой другой псих из этого места.       И всё-таки сейчас Каспер выглядел слишком умиротворенно, чтобы его бояться. Заметив краем глаза её пристальный взгляд, он растянул губы в пленительной ухмылке:       — Ты ещё здесь?       Сердце пропустило удар, напоминая, что перед ней всё тот же невыносимый Каспер Стормар. Глупо было ждать, что его поведение изменится.       Увидев возмущение на лице Скарлетт, он разразился бархатистым смехом, сгреб её в охапку и прижал к себе.       — Шучу. Не уходи.       — Придурок.       — Сумасшедшая.       Не прошло и минуты, как Скарлетт уснула в его теплых объятиях под треск огня и стук дождя по крыше, обещавшего не заканчиваться всю ночь.