***
Рюджин крутила в руках кружку с чаем, не зная, с чего начать. Слова не складывались, путались, и Юна вновь сжала ладонь подруги, как бы поддерживая. Она всё ещё не до конца понимала, что произошло. Встреча с Хван была для неё эмоциональной встряской, к которой она не была готова. Перед глазами вновь и вновь пролетал её образ: новый цвет волос, дорогие солнцезащитные очки, и абсолютно пустой взгляд. Словно она была роботом. И тогда Шин зарывалась пальцами в волосы, желая выкинуть из своей головы это едкое воспоминание. Старшая часто дышала, хмуря брови, выдавая свою тревожность донельзя, поэтому Юна взяла ситуацию в свои руки. — Хорошо, давай я начну первая. Я знаю, у тебя тоже много вопросов по этому поводу. — Да… — еле слышно прошептала Шин. — Кхм… Откуда вы знакомы? И почему ты никогда не упоминала её в моём присутствии? — Бизнес, — коротко ответила младшая. — Её семья — наши партнёры. Так что мы иногда пересекаемся на деловых встречах и просто на формальных ужинах. Не упоминала её, потому что, во-первых, я обещала, что не буду говорить с тобой о бизнесе, потому что тебя это бесит и «навевает плохие воспоминания», а во-вторых, мы не слишком близки с ней, поэтому почти не общаемся. Твоя очередь. Рюджин помедлила. Она боялась. Страх того, что от неё вновь откажутся, начинал вскрывать старые раны, не позволял ей начать. Она надеялась, что никогда не будет вспоминать этот период своей жизни и уж тем более не будет рассказывать о нём кому-то. Шин надеялась просто закопать это в себе. Свою любовь к этой девушке, имя которой она запретила себе произносить. И она могла бы соврать, могла бы притвориться, что ничего этого не было. Но Юне врать не хотелось, да и врать ей — крайне бесполезное занятие, она всё равно выудила бы из неё всё, что нужно, предварительно напоив Рюджин хорошим вином или просто обняв её так крепко в доказательство своей любви, чтобы та ничего больше не боялась. — Что такое? — забеспокоилась Юна. — Если ты не готова, это необязательно. — Нет, я… Я должна. Шин взяла в лёгкие побольше воздуха, и всё же начала свой рассказ. Если ей и было суждено лишиться ещё одного родного человека, то лучше, чтоб это случилось побыстрее. — Мы учились в одном пансионате. Жили в одной комнате. Она много жаловалась на свою мать, потому что её могли увезти в любой момент на эти чертовы деловые встречи. Мы сбегали на рассвете, пока никто не видел, чёрт, я даже писала ей стихи, но никогда не показывала ей их. Иногда мы спали в одной кровати… А потом… Потом нас застукал её брат, и она решила, что нам стоит прекратить это всё. И она просто… До конца выпуска она делала вид, что меня не существует. — Протараторила Рюджин, избегая взгляда младшей. — Подожди, я что-то немного запуталась. — Юна, я любила её. Я хотела быть с ней, вот и всё. Я была уверена, что она тоже этого хочет. Но она… Она бросила меня? Я не знаю, как это назвать. Она столько жаловалась на то, что от неё требуют слишком много, а в итоге выбрала их. Юна, она проклинала свою мать, а сама просто взяла и… уехала? Она даже не объяснилась передо мной, ничего не сказала перед отъездом, как будто она никогда меня и не любила. — Рюджин отвернулась, готовясь к самому худшему, прикрывая рот от того, что сказала, кажется, слишком много. Она никогда не задумывалась над тем, что ей придётся признаться, но сейчас тревога снова душила её, а в голове надоедливо звучало: «такие люди не могут любить, это болезнь, которую нужно лечить». Шин не надеялась ни на что. — Я пойму, если тебе противно, и ты больше не… — Ты совсем сдурела? — перебила её младшая, вставая из-за стола и присаживаясь на колени напротив подруги. — Я никогда не откажусь от тебя. И я очень благодарна, что ты рассказала мне. Рюджин не знала, что сказать. Она не ожидала такой реакции, а потому просто впала в ступор, пока слеза в который раз текла по ещё щеке. Быть принятой? Так вот как это чувствуется? Облегчение пришло не сразу, но когда Шин видела напротив себя Юну после всего сказанного, лицо той никак не исказилось, а в глазах не сверкало отвращение. Это не могло не радовать девушку, более того — в её груди прорастало счастье, хоть это и сложно было принять. — Боже, ну не плачь, всё же хорошо, — погладила её по волосам Юна, заправляя за уши пряди, на что старшая ещё сильнее начала рыдать. — Кое-кто в последнее время очень чувствителен, — мягко улыбнулась Шин, — вот видишь, что бывает, когда слишком много читаешь Шекспира. — Я никому никогда не говорила, — взахлёб проговорила Рюджин, — я не думала, что когда-нибудь увижу её снова. — Мы со всем разберёмся, ладно? У тебя есть я, помнишь? Я не уйду от тебя из-за какой-то глупости, — утешающе продолжала Юна. — К слову, мне тоже парни не нравятся. — прошептала младшая ехидным тоном, и Рюджин легко стукнула её по плечу, чуть посмеиваясь. — Всё, успокаиваемся, Шин Рюджин, сейчас купим по мороженому и будем смотреть дораму, как тебе такой план? — Ты… — шмыгая носом, прошипела девушка, — знаешь, как меня успокоить…***
Светлый офис кишел людьми, работники оформляли отчёты, коллеги перешёптывались, желая посоветоваться насчёт технических моментов, пока Юна сидела на деловой встрече с новыми потенциальными акционерами. Хван сидела прямо напротив девушки, и младшая старалась как можно меньше смотреть на свою знакомую. Больше не хотелось иметь с ней ничего общего, хотя поступок Йеджи для Юны был вполне ожидаем. Правда она не готова была простить ей подобное. Хван была не из тех, кто готов рисковать. Даже на совещаниях она всё время осторожничала, аргументируя это тем, что лучше быть уверенным в том, что ты делаешь, и не лезть в дебри, не зная, что там ждёт тебя, хотя бизнес буквально предполагал под собой некий риск. Но бизнес — это одно, а любовь — совсем другое. И если в бизнесе оплошность могла привести к банкротству, то в любви — всё гораздо хуже. Юна могла назвать себя успешнее Хван. Во всех планах. Вспомнить только, сколько раз Йеджи и её семья отказывались от сделок. Достаточно крупных сделок. По самым глупым причинам. Это была самая яркая черта семьи Хван. Не сказать, что они сильно проигрывали по прибыли, но партнёров у Шин было явно больше, чем у них. А это способствовало постепенному расширению бизнеса. То, как Йеджи относилась к своим сотрудникам и клиентам, оставляло желать лучшего. Юна знала про неё не так много, но этого хватало, чтобы сказать, что она бы ни за что не предпочла жить так, как жила Хван. По окончании встречи Юна вышла из кабинета, наконец выдохнув. Ей нравилось то, чем она занималась, но вся эта серьёзность и формальности выматывали её, поэтому со своими сотрудниками она держалась открыто и приветливо. И сотрудники это горячо ценили, поэтому в офисе было истинно приятно находиться. Не успела Шин дойти до своего рабочего места, как почувствовала руку на своём плече. Позади послышалась отдышка. Это была Йеджи, и Юна мысленно прокляла уже всех и вся. — Хван? — обернулась девушка. — Мне нужно с тобой поговорить, — продолжая восстанавливать дыхание, проговорила старшая. — О чём? — Давай не здесь, Юна. — Хорошо, тогда пойдём в кабинет, — холодно ответила Шин. Они продвинулись в светлую комнату, в которой помимо рабочего стола, стоял диван с бежевой обшивкой, на которой валялись пушистые подушки. Йеджи всегда смущала такая непринуждённая обстановка в её кабинете, особенно, когда ей предстоял важный разговор. — Так о чём ты хотела поговорить? — произнесла Юна, усаживаясь за стол и пренебрежительно скрывая лицо за монитором компьютера. — Помнишь нашу встречу пару дней назад? Та девушка… — Какая? — Которая была с тобой в магазине, ты спросила, идёт ли ей платье. — Да, и? — продолжая щёлкать по клавишам, Шин не поднимала взгляда на старшую. — Я хотела спросить её контакты. Может, ты могла бы нас познакомить? — Как-то несмело начала Йеджи. — Можешь проваливать, Хван. — Что? — Говорю, катись к чёрту, Йеджи. Ты прекрасно знаешь, как её зовут, но не можешь даже произнести её имя. — Юна, мне нужно с ней связаться. — Зачем, Йеджи? Чтобы снова испоганить ей жизнь? — Старшая обомлела, не в силах что-то ответить. Будто удар под дых. — Так она тебе рассказала? — почти шёпотом произнесла Хван. — Я не знаю, что ты там ей сказала пять лет назад, но я прошу тебя не приближаться к ней. — Ты не можешь, Юна… — О, ещё как могу, Йеджи. — Тебя нечем меня шантажировать. — Я найду чем. Ты меня знаешь. Ты даже представить не можешь, в каком она была состоянии. Я не позволю тебе сломать её ещё раз. А теперь, пожалуйста, проваливай из моего кабинета. Дверь захлопнулась. Шин была на взводе. Она не понимала, как Хван могла вести себя так эгоистично, при том делая вид, что они с Рюджин вовсе не знакомы. Идиотка. Девушка понимала, что отчасти это совсем не её дело, и она не должна вести себя так, но злость как змея ползла по её телу, желая вырваться наружу. Возможно, и не стоило так сильно опекать старшую, она ведь уже взрослая. Но каждый раз вспоминая о том, что пришлось пережить Рюджин, Юне становилось не по себе. Ей банально хотелось заботиться о своей подруге. Йеджи вышла из кабинета со вздохом разочарования. Первая попытка потерпела крах, и она громко цокнула от досады. Нужно было что-то сделать. Правда, она не знала, что именно. Сев в машину, Хван начала продумывать план действий. Конечно, она ни за что не стала слушать младшую, потому первым делом забила в поиск «Шин Рюджин», остановясь всего на пару мгновений, и нажала на кнопку. Надо было же начать хоть с чего-то. Немного полистав результаты, Йеджи наткнулась на сайт какого-то колледжа. Недолго подумав, она открыла его, лицезрея знакомые черты лица. Преподавательница литературы. Ни капли не изменилась. Разве что тень самодовольности превратилась в сдержанность и строгость. Хван усмехнулась от того, насколько легко было найти её. Не сдалась ей помощь от какой-то Шин Юны. Девушка решила не медлить, колледж находился всего в соседнем районе, поэтому она завела машину, думая, стоит ли заехать ещё куда-нибудь. Лучше б она этого не делала. В голову пришла дурная мысль — купить букет цветов. Ну конечно, он же должен был исправить ситуацию в лучшую сторону — наивно полагала старшая, чувствуя, как всё тело начинало дрожать от волнения. Видимо, она уже была готова к тому, что натворит глупостей. Хван припарковалась у первого попавшегося магазина и направилась ко входу. Она никогда не задумывалась над тем, как стоит выбирать цветы. Многие ошибочно считали, что это лишь украшение, которое завянет через неделю, по крайней мере, так отзывалась её мать. И вот она встала посреди пышных цветов, понимая, что совершенно ни в чём не уверена. — Извините, не могли бы вы мне помочь? — спросила Йеджи, пытаясь найти продавца глазами. — Минутку, сейчас подойду! — послышался звонкий женский голос, который показался Хван уж слишком знакомым. — Здравствуйте, чем я могу вам… — умолкла флористка. — Лисичка?.. То есть, кхм… Черён? — Йеджи? Обе уставились друг на друга, пытаясь подобрать слова, но немного погодя Черён вышла из-за кассы, лишь крепко обнимая давнюю подругу. — Как ты? Выглядишь потрясающе, — с восхищением проговорила Ли, держа Йеджи за плечи и оглядывая с ног до головы. — В порядке… Спасибо, ты тоже… — с трепетом ответила Хван. — Так значит цветы, да? — Да… О, точно, с чем тебе нужно помочь? — Мне нужен букет… Небольшой, но… — А что за повод? Праздник, годовщина или… — Для примирения… — Оу, хорошо, я поняла. Камелии точно подойдут. Сейчас соберём тебе букет, — с особой заботливостью произнесла Черён, тепло улыбаясь и бережно перебирая каждый цветок, составляя композицию. — Так ты сейчас учишься или? — Семейный бизнес, ты знаешь. — И как тебе? — Живу… Работаю. — Йеджи, — вновь взглянула на неё младшая, чувствуя, что та не горела желанием говорить. — Готово. Если вдруг ты захочешь… В общем, просто возьми, — она всучила ей визитку со своими контактами. — Удачи тебе с этим. Расплатившись, Хван вышла из помещения, усаживаясь в автомобиль. Какой-то неприятный осадок остался у неё в груди, когда она поняла, насколько холодно обошлась с Ли. Всё шло не так. Всё с самого начала пошло не так, поэтому Йеджи должна была всё исправить. Вырулив на шоссе, она нервно стучала ногтями по рулю по мере того, как приближалась к колледжу. Может, это было и вовсе плохой идеей. Может, этого вообще не стоило делать. Дурные ощущения преследовали Хван, её дыхание тяжелело, но что-то не позволяло ей развернуться. До нужного места оставалось всего пару поворотов, поэтому деваться было некуда. Йеджи остановилась у ворот учебного заведения, решив встать прямо на тротуаре, ища глазами знакомое очертание. Толпа студентов шла через проходную, поэтому девушка была уверена, что выбрала правильное время. Всё-таки пары зачастую кончались у большинства в середине дня. Она не могла ошибиться. Но чтоб уж наверняка убедиться, Хван вылезла из машины, захватив с собой душистый букет, и облокотилась на капот, разглядывая людей. Прошло ещё минут десять, прежде чем она увидела Шин, которая спокойно шла, что-то набирая в телефоне. Йеджи занервничала. Нет, занервничала — это мягко сказано, внутри неё словно перевернулся весь мир, когда она столкнулась с чужим взглядом. Хван сильнее сжала в ладони букет, пытаясь сделать шаг вперёд. Но как только она выпрямилась, встав с капота, Рюджин попятилась назад. — Рюджин… — дрожащим голосом позвала её старшая, на что та вовсе застыла на месте. Между ними было всего пару метров, но обеим казалось, будто это был целый океан, в котором бушевал шторм, стараясь затянуть их в свою пучину. Йеджи попыталась сделать ещё шаг, но Шин начала мотать головой, запрещая той приближаться. — Пожалуйста… — произнесла она так, словно Рюджин и правда могла услышать её на таком расстоянии в шуме машин. Хван чувствовала — ещё одно лишнее движение, и младшая могла сделать всё, что угодно. Но сердце подсказывало, что она должна приблизиться настолько, насколько могла. Но могла ли она? У неё не было никакого чёртового права вот так врываться в чужую жизнь. И всё же она прибавила темп, желая добраться до той, к кому, казалось, никогда больше не смогла бы быть так близко. Шин оставалась на месте, тревожно смотря в телефон и по сторонам. И через пару мгновений села в только что подъехавший автомобиль.