***
Лифт ехал очень медленно для в край изведенного Паркера. Он совсем забыл о своем сочинении, пока перегладил все вещи и разложил их по местам, а потому сейчас крайне переживал и считал цифры на экране табло. Неожиданно, лифт остановился прямо на его этаже, и Питер, подумав, что кабина пуста, ворвался в нее, едва не сшибив пытавшего выйти мужчину. — Простите–простите, — только и успел протараторить он вслед соседу, нервно нажимая на кнопки лифта. Потом извинится как следует, сейчас важно другое. В прачечной было пусто, только мерно крутился барабан, стирая очередную порцию одежды. Оно и к лучшему — никто не видит той гаммы эмоций, что одолела парня при взгляде на тот самый стол. Тетради там не оказалось. Машинка мерно постукивала, перекручивая в своем барабане, наверняка, молнию или пряжку ремня. Значит, этот кто–то, кто знает о местонахождении его тетради, должен будет вернуться через… час и пять минут! Вдохнув поглубже, Питер попытался успокоиться. Ничего ведь криминального не произошло. Наверняка один из жильцов просто отнес ее к почтовым ящикам или просто выкинул где–то здесь. Но точно не открывал… Он развернулся, собираясь подняться на этаж выше, чтобы проверить одну из своих догадок, как боковым зрением заметил синее пятно собственной тетради. Как раз в месте для забытых в прачечной вещей. Самый очевидный вариант, как обычно, теряется из виду в стрессовой ситуации. Но кое–что еще привлекло внимание Паркера, когда он подошел ближе. Ручка, до этого покоившаяся между страниц, теперь под углом лежала на тетради, приминая ее. «Может, выпала, когда переносили», — успокаивал себя подросток, открывая страницу с сочинением. Все было зря — после размашистого питерского почерка виднелись аккуратные, выведенные прописью буквы. Кто в двадцать первом веке вообще пишет прописью? Питер напряг свой мозг, пытаясь как можно скорее прочитать анонимный комментарий к собственному сочинению. К удивлению, неплохо. Есть стиль и слог… Но я, все же, советую переписать так, чтобы не бросалось в глаза, что ты и есть этот «человек–паук», мальчик.Искренне извиняюсь за свое вмешательство, Мистер L.
Питер Паркер моргнул, потом еще раз и зажмурился для надежности, чтобы после еще раз перечитать эти строчки в надежде, что смысл написанного поменяется. Но чуда не произошло, буквы стояли все в том же порядке, элегантно перетекая друг в друга по всем правилам каллиграфии. И тогда на смену растерянности пришел страх. Его личность была раскрыта таким идиотским образом! А если бы он действительно принес это в школу? Как много его одноклассников бы догадались? Или превратили бы его в предмет для насмешек за то, что он имеет наглость завуалированно выдавать себя за супергероя. Подросток разрывался между благодарностью и страхом к странному незнакомцу, а та часть мозга, что не разрывалась от бушующих в подростке эмоций, пыталась продумать, как рассекретить этого анонима. Первое, о чем подумал Паркер — видеокамеры, но идея эта сразу показалась ему неудачной, ведь без веского повода показывать записи ему никто не станет. А поскольку тетрадь никуда не пропала, повода не было вообще никакого. На секунду Питер задумался о том, как некрасиво он поступил, когда бежал сюда сломя голову и тут его осенило. Лифт поднимался с подвального этажа, а значит тем, кто оставил вещи в стиральной машине был его сосед! Осталось выяснить, кто из 7 владельцев соседних квартир подходит под характеристику «мистер L.». Благо на каждой двери возле цифры было написано и имя жильца, на кого оформлен договор, так что Питер планировал справиться с задачей намного быстрее, чем закончится время стирки. Поднявшись на нужный этаж, Питер сразу исключил из списка подозреваемых вдову миссис Диас и недавно заселившихся Сюзи и Мэри, что все еще ходят по соседям с приветственными угощениями. Оставалось пять квартир: Ховстедер, Ван де Камп, Джонс, Левисон, Моралес… Вот! Питер уже остерегался радоваться преждевременно, ведь сегодняшний день как никогда ярко продемонстрировал, чем это может обернуться. Вдруг неизвестный подписался первой буквой своего имени, а то и вообще использовал псевдоним? Или Паркер и вовсе не там ищет и в прачечную заходил кто–то еще за те три четверти часа, что он отсутствовал? Как бы то ни было, юноша стоял напротив двери с табличкой «Левисон» и набирался моральных сил, чтобы постучать. Вот… Сейчас… А вдруг мужчины нет дома? Или просто не откроет дверь незнакомцу? А как начать разговор? Предъявить претензию или попытаться аккуратно выяснить ситуацию? Все эти мысли разрывали Питера изнутри, заставляя все больше колебаться. Но тут дверь открылась сама. Видимо, мужчина собирался спуститься на минус первый этаж, проверить машинку, — подумал Паркер. Но растерянный взгляд карих глаз уже столкнулся с хитрым прищуром зеленых. Мужчина оказался выше почти на голову. В отличие от первой встречи возле лифта, одет он был уже не так презентабельно, по–домашнему. Зеленая рубашка с коротким рукавом и легкие темные штаны, довольно длинные для мужчины волосы немного завивались на концах. Питер так увлекся разглядыванием незнакомца, что совершенно забыл, что его рука все еще была занесена для стука. А сам мужчина все еще оставался подозреваемым. — Не ожидал снова столкнуться с тобой. У тебя ко мне личный интерес или так возмутила написанная мной правда? Нет, он точно виновен. И хитрая улыбка во все зубы выдает это. Хоть и кажется, что преступник скрываться и не собирался никогда. Все в его поведении так и кричит: «Вот он я, кто без зазрения совести раскрыл твою тайну. Что же ты будешь делать теперь? Арестуешь?» И от этой наглости в прежде растерянном юноше начало закипать возмущение. Настолько сильное, что мысли о конспирации, формировавшиеся все время с обнаружения записки, покинули голову с громким свистом. — Правду? Хах! Да разве это не звучит, как наглая выдумка? — возмутился Паркер, поражаясь, как ему хватило духа так активно защищать свою ложь перед незнакомым взрослым. Тем не менее, улыбка с лица мистера Левисона так и не спадала. Мужчина вел себя все так же уверенно, ни на секунду не уступая своих позиций. — Да разве выдумщиков выслеживают до самых квартир? — рассмеялся сосед, — Нет–нет, мальчик–паук, тут дело в другом. Ты пришел сюда доказать, что я не прав, а не возмутиться тем, что я влез в «частную жизнь», оставив пару замечаний о твоем сочинении. Да и, будем честны, использовать окно как вход, когда оно последнее, принадлежащее вашей квартире — не лучшая идея. Вдруг какой–нибудь зачитавшийся сосед увидит странное и решит позвонить 911. Питер понял, что попал. Понял примерно тогда, когда упустил из всего монолога мистера Левисона обращение по его супергеройскому имени, осознав это позже. Когда прокручивал в голове те десятки раз, что входил и выходил через окно своей комнаты, думая, что раз свет нигде не горит, то он останется незамеченным. Когда стал смотреть куда–то на туфли нового знакомого, не зная, куда деть взгляд, который мог выдать его со всеми потрохами. Хотя куда уж больше. — Не переживай, малец. Слишком уж ты разнервничался от моих слов, — добродушно рассмеялся мужчина, — Я тебя не выдам. Не буду говорить за всех, но у нас с тобой так точно есть секреты, которые стоит ото всех скрывать… — Тогда я обязан узнать ваш, мистер Левисон! — перебил Паркер, поднимая голову и смотря теперь прямо в зеленые глаза собеседника, — Так буде честно и гарантирует мою безопасность. Этот выпад явно того стоил. С лица мужчины наконец–то исчезло то хитрое всезнающее выражение лица, которое, честно говоря, начинало раздражать Питера. Оно сменилось удивлением, но быстро перешло к искреннему веселью, что подтвердилось звонким смехом, не похожим на тот, что парень слышал ранее. — А ты хитер, парень, подловил меня. Из уважения к этой твоей черте, я поделюсь с тобой и своей тайной. Чтобы было честно, — мужчина прошел вперед, подталкивая и Питера за собой в коридор, и закрыл дверь, — Но сначала мне нужно разобраться со стиркой. Как насчет ужина? Оплатишь мне сэндвич в качестве извинения за то, что сбил меня у лифта. Зайди в семь. Мистер Левисон, все еще пребывая в веселом расположении духа, подмигнул парню и направился к прачечной, оставляя пораженного такой наглостью собеседника в коридоре. В этот момент Паркер понял, что не отстанет от своего соседа, пока не выведет того на чистую воду!