У обрыва

      Утром Камиширо закинул пару нужных вещей в рюкзак и, выскочив из дома, залез в недавно вызванное такси. Из окна пред ним сменялись тысячи однообразных токийских многоэтажек. Казалось, что весь город — не более чем зеркальный лабиринт, из которого нет конца. Эта бесконечная смена одинаковых пейзажей за окном вводила его в транс, заставляла погрузиться в воспоминания о недавно минувших каникулах, на которых он купался в сияющем океане и наслаждался ласковыми волнами. Вода манила Руи своей прохладой, а рыбки, плавающие вокруг, всегда забавили его необычными оттенками разнообразных чешуек и тем, как они разъединялись, собираясь двумя стайками, чтобы оплыть его тело. Вместе с ним на море часто отдыхал Цукаса. Вообще, звёздочка не очень-то и любил плавать в открытом море, так как его пугали водоросли, что периодически щекотали пальчики. Но больше всего он не любил, когда Руи пропадала из зоны видимости, а после выскакивал, пугая до усрачки. В целом, режиссер всегда чувствовал себя в воде вполне уютно, что нельзя было сказать о его друзьях. Постоянные недопранки и попытки утащить под воду редко нравились кому-то, кроме Руи. Не менее он любил любоваться красивым ковром водорослей, который так естественно украшал берег, искать под камнями рапанов и прочую морскую живность, что рано или поздно оказывалась в плавках кого-то из удостоившихся чести с ним покупаться. Но как же все изменилось со временем… Сейчас их отношения не такие теплые, как раньше. Руи испытывал некое сожаление… Он правда тосковал по Цукасе. Камиширо, конечно, понимал, что время неустанно течет, меняя все вокруг, и если их дороги больше не пересекутся, то стоит это просто принять, но не может противостоять временами накатывающей грусти. Чтобы отвлечься от мрачных мыслей Руи открыл свою любимую игру про ферму, которую ему показала Эму Отори. Да, конечно, он не обожал игры так же, как Нене, но вместо того, чтобы умирать со скуки, Камиширо предпочитал покатать пару-тройку часиков в игрушку про ферму. Загрузив ее на свой смартфон, он мог погрузиться в виртуальный мир, где росли пушистые цыплята, сажались огурцы и строились уютные сараи для животных. Внезапно таксист остановился, напомнив парню о реальности. Камиширо быстро заплатил водителю и вылетел из такси, наконец вдохнув ароматы знакомых мест. Сегодня Руи был один, но воспоминания и запах этого места наполняли его сердце теплотой. Ему редко удавалось добраться до Цуругизаки, но выбираться сюда с друзьями из ВандаШо и отдыхать, обсуждая новые идеи для шоу или песен, всегда было очень радостно. Его губы растягиваются в полуулыбке, когда он вспоминает об этом. Камиширо стоял, глядя на извилистые ветви деревьев, возвышающиеся над ним и шумящих от играющего с листьями ветра. Внизу крутого обрыва, на вершине которого находился Руи, бушевали волны Тихого океана. Он чувствовал, что здесь, в этом уголке природы, вся тревога и суета будничных дней остались позади. Казалось, что в этом месте он может проводить часы. Да, ехать до Миуре из Токио было долговато, но, тем не менее это единственное место, где можно было насладится первозданной красотой Японии. Но тем, что его привлекало больше всего, был запах, исходящий от растущих там цветов и кустарников, от самой солёной воды, от местных трав… Пение птиц создавало настоящую симфонию, которую можно было слушать вечность, а в воздухе плавали нежные ароматы. Руи вдыхал их, наслаждаясь каждым мгновением. И вот, краем золотого ока он узрел резкое движение глубоко в кроне одного из деревьев. Любопытство взяло верх, и Руи решил пойти проверить, кто это был. Если честно, он был бы рад встретить парочку заблудших кошечек, но загадочный силуэт больше напоминал крупную собаку или… медведя? Но ведь ни гималайские, ни бурые не водятся в этом районе Японии! В случае, если встретится медведь, у парня вряд ли хватит сил, дабы одолеть такое крупное животное, поэтому было принято решение действовать тихо и двигаться против ветра, чтобы не дать зверю учуять себя. Осторожно пробираясь сквозь кусты, он робко двигался к месту, где заметил движение. Режиссер-постановщик искал достаточно долго, скорее всего из-за специфичного ландшафта этих мест, как вдруг его взгляд упал на что-то неприметное. Оказалось, это небольшое строение, скрытое в глубине кроны дерева. Руи был поражен — это было убежище, сделанное из старых платков и целлофановых пакетов! Оно напоминало птичье гнездо или пчелиный улей. В детстве он тоже строил подобные сооружения из подушек и одеял, после звав Нене поиграть в плюшевых лабиринтах. Любопытство с примесью ностальгии захлестнуло его полностью, и Камиширо начал карабкаться высоко по дереву. Несмотря на высокий рост, забраться было несколько проблематично... Юноша, словно обезьянка, повис на одной из ветвей, что оказалась слишком хлипкой, дабы выдержать его вес. Упав, он ударился годовой о землю и потерял сознание. Темный сон окутал его мысли, погружая в безмолвный мир…

***

— Хей, ты живой? Просни-и-сь — неизвестный человек слегка раздраженно пищал над головой Камиширо. — А? — оперевшись на руки и попытавшись встать, парень вдруг вскрикнул от сильной боли, вновь рухнув на почву — ай, больно… — Конечно, больно! Ты зачем в такие места лезешь, чудик? Закладку ищешь, да? — казалось, что незнакомка настроена негативно, что подтверждали изогнутые брови, предававшие ее светло-розовым глазам хмурости. — У меня к Вам тот же вопрос… а еще, сколько я был без сознания? — парень, казалось, смирился, и просто глядел на небо, подмечая, что уже начало темнеть. — Э-э, ну, минут десять, максимум двадцать... А! Что ты делаешь?! — рука Камиширо прошла сквозь полупрозрачную руку девушки, словно через желе, так и не найдя опору, чтобы встать. — О, вау, да я походу неплохо приложился.