Прощаю

С момента разговора с Алисой в доме Же прошло восемь дней. В тот день Кир — тот самый человек для Матвея Гранина, пообещал тоже с ним поговорить. Обещал выяснить, что происходит между ними. Так и не поговорил. Матвей ждал день, два, неделю. Он боялся — до жути боялся этого разговора. Боялся, что именно он поставит точку в их странных отношениях. Но ждал. С другой стороны — он хотел как можно скорее разобраться в этом. Молчание Кира сдавливало внутренности, перекрывая воздух. Это напоминало медленную пытку. Матвей по несколько раз в день — да что там! — в час проверял телефон на наличие заветного сообщения от человека, поглотившего все его мысли целиком и полностью. И каждый раз натыкался на пустоту. А что, если Кир уже встретил того самого? Что, если тот самый Кира не Матвей? Матвей страшился этой мысли, отгонял куда подальше, но воображение предательски подкидывало все более четкие картинки, где его тот самый гладит, обнимает, целует, прижимает к себе… Но не его. Какого-то другого парня. Может ли это быть парень с дис-лек-си-ей? Или, быть может, лжегерой с травмой руки? Или это и не парень вовсе? Сам же Матвей и думать не смел о других. Он не мог и представить, что он может быть тем самым для кого-то, кроме Кира. Что кто-то может быть его тем самым. Он не мог представить, как целует чужие губы, как касается волос хоть на оттенок темнее любимых светлых. Все это вызывало у него отвращение. Он попросту не мог думать о ком-либо, кроме Кирилла Авдеева. Вот-вот начнется учеба. Вот-вот уедет Же. Все снова будет как раньше, серо и скучно. Матвей снова станет погружаться в другие вселенные, путешествовать вместе с персонажами книг. Но теперь это не будет переливаться теми же красками, что и раньше. Возможно, другие вселенные вовсе потеряют цвет для Матвея. Ведь теперь он как никто знаком с реальностью, которая оказалась в сто — нет, вы тысячу! — раз ярче. Которая сумела затмить его прежний смысл жизни. Которая подарила ему новые ощущения, одно из которых оказалось влюбленностью. Матвей хотел поговорить с Киром до конца лета. У него оставалось три дня. У них оставалось три дня. «Привет. Встретимся сегодня у фонтана?» — Матвей схватил телефон и быстро напечатал сообщение единственному контакту, что висел у него в «Закрепленных». Хватит с него. Он устал ждать. Устал волноваться. Матвей крепко зажмурился и тыкнул на кнопку отправки. «Отправлено» — высветилось под сообщением. Теперь назад пути нет. Уже через пару мгновений «отправлено» сменилось «просмотрено» и у Матвея сжалось сердце. Еще через несколько секунд он лицезрел на экране короткое: «Привет. Во сколько?» Значит, Кир не против. У Матвея будто камень с плеч упал. Они договорились о встрече. Матвей ожидал почувствовать облегчение, ведь вот оно — то, чего он ждал долгих восемь дней. Но ожидаемого не получил. Наоборот, стало еще хуже, стало страшно — а что, если у них ничего не выйдет? Что, если это конец? Он по сто раз прокручивал в голове свои слова и ответы Кира. На этот придется извиняться Матвею, что получалось у него катастрофически плохо. Велика вероятность того, что Кир бросит ему короткое «Да, ладно, забей» и поставит тем самым в тупик. Кир всегда прощал его, Матвей это знал, но рано или поздно его терпение может лопнуть. Может ли это рано или поздно наступить именно сегодня? Матвей мельком посмотрел на часы, висящие на стене его комнаты. Время неумолимо бежало вперед, наверное, даже быстрее обычного. Матвей и не заметил, как встал с кровати. Не заметил, как пришел на место назначения. Очнулся лишь когда услышал до боли знакомый голос. — Привет. — Кир подошел к нему из-за спины. Матвей повернулся к нему лицом. Все слова, которые он уже, казалось, знал наизусть, вылетели из головы. Сейчас там была полнейшая пустота. — Привет. — Матвей опустил взгляд на кроссовки. К горлу подкатил ком, и тихое «привет» — это все, что ему удалось выдавить из себя. Кир смотрел на него — Матвей всем нутром это чувствовал. Его взгляд он чувствовал всегда. Он снова осмелился поднять глаза. Кир выглядел, в отличие от Матвея, абсолютно спокойным. Словно ничего не происходит. Словно все как раньше. Под его взглядом Матвей тоже успокоился, но совсем капельку. Руки до сих пор подрагивали, а глаза бегали из стороны в сторону. — Прости меня. — Матвей сжал кулаки так, что на ладонях наверняка остались следы от ногтей. — За что? — Кир склонил голову набок, словно изучая его. Он действительно не понимает или прикидывается? Матвей сжал губы в тонкую полоску и тщетно постарался выровнять дыхание. — За все, — голос предательски дрогнул. Да, он выглядел ужасно жалко. Но что он мог поделать? Взгляд больше не был направлен прямо в глаза. Теперь он больше не казался таким уверенным, как был до этого. Было очевидно, что он понял, за какое »все» извиняется Матвей. Они стояли неподвижно долгую минуту — а может, и час. А может, и год, — а потом Кир резко обхватил Матвея руками, прямо как тогда, на пустыре. Матвей обнял его в ответ. А потом Кир отстранился и пристально посмотрел ему в глаза. Матвей уже было подумал — все, это конец. Сейчас он скажет, что не может простить, сейчас Кир пошлет его куда подальше, а у Матвея не останется и надежды на счастье. Но Кир таким же движением прильнул к его губам, крепче сжимая плечи. Матвей, не ожидавший такого, застыл буквально на секунду, но тут же ответил на поцелуй. — Прощаю. — прошептал он в губы и снова поцеловал. Им не удалось поговорить, но они поняли друг друга без слов.