Мир для души

— Господин Сяо, вы должны помнить, что это — другой мир, — наставительно говорит госпожа Санжэнь Баошань. — И я не гарантирую, что вы выживете, банально прогуляясь по улице. И обратно я вас могу не пустить. Особенно, если вы представитесь моим учеником. Вы должны это понимать. — Я знаю, на что я иду, — улыбается Сяо Синчень. — А так же знаю, что я — достаточно хорош в заклинательском искусстве. И мое золотое ядро велико. И мне, познавшем ту грань мира, где есть магия, нет места на земле двадцать третьего века. Я должен уйти туда, где могу стать собой, госпожа Санжэнь. Вы это знаете. Вы свою дочь отпустили в другой мир поэтому. — И пожалела об этом, — смотрит на него серьезно Санжэнь Баошань. — Моя дочь умерла, господин Сяо. А ее сын — мой единственный внук — сейчас в коме, и мы изъяли его из того мира на грани жизни и смерти. Господин Сяо, вы можете там умереть. Ваша душа может рассеяться. Вы можете смертельно заболеть, и тогда вас обратно не пустят. — Я сознаю все риски, — мягко улыбается Сяо Синчень. — Госпожа Санжэнь, я сознаю все риски. И я клянусь, что никто и никогда в том мире не узнает, кто я на самом деле и откуда. Да и здесь… я сирота и одиночка. Там, может, я всё же найду свое место и тех, кому буду дорог и нужен?.. Санжэнь Баошань смотрит на него серьезно, а потом кивает: — Что же. Ваша воля. У вас есть один одноразовый телепорт-перенос к точке возвращения в наш мир. Один шанс на оказание экстренной медицинской помощи. И я надеюсь, что он вам не понадобится. — Я тоже на это надеюсь, — улыбается Сяо Синчень. . Ему дают новую одежду — привычную по многочисленным тренировкам. Его золотое ядро снова проверяют. Ему ставят курс вакцин от всевозможных болезней. Ему ставят произношение. Его боевые навыки проверят в последний раз. Его отпускают в тот мир, в который он так стремился попасть. . — Мы не можем оперировать выходца из того мира, — быстро говорит Санжэнь Баошань. — Господин Сяо, чем вы думали, когда использовали телепорт для него?.. Когда использовали телепорт вдвоем?.. — Его глаза возможно восстановить? — спрашивает Сяо Синчень, игнорируя желание протянуть руку и нашарить хотя бы край одежды Санжэнь Баошань. Та, что позволила ему попасть в мир, будто созданный для его души, молчит недолго, а потом тяжело роняет: — Его — да. Они сменят цвет, вероятно, потому что при телепортации, совмещенной с одновременной передачей духовной энергии… ваши глаза поменялись местами. Господин Сун сможет видеть. Вы — нет. Мы вернем его в его мир. — И меня, — просто говорит Сяо Синчень. — Как вы можете желать этого? — не понимает Санжэнь Баошань. — После того, через что вы прошли? После этих травм? После этих смертей?.. Она полна гнева и тревоги за него… и не за него. Сяо Синчень неловко улыбается и говорит: — У слепых хороший слух. Я услышал… кое-что. О том, как ваш внук рвался либо на тот свет, либо в свой мир. Как он может хотеть вернуться туда? Санжэнь Баошань молчит. — Просто тот мир — мир его сердца, — тихо отвечает на свой же вопрос Сяо Синчень. — Мир его души. И моей тоже. Я никогда не чувствовал себя так к месту, как там. Да, там ужасно. Но в этом мире моей душе самое место. И я бы хотел вернуться туда. — После курса реабилитации, — устало отвечает Санжэнь Баошань. — Но это очень глупо, господин Сяо. Вы умрете в том мире. — Я знаю, — просто говорит Сяо Синчень. — Но я умру в том мире, в котором место моей душе. . Он слеп и бродит по дорогам. Он находит слепую девочку, и они ходят по дорогам уже вместе. Он находит раненого юношу в придорожной канаве, и они оседают втроем в городе И. — Знаешь, дорогой друг, — говорит Сяо Синчень, — я ничуть не жалею, что пришел в этот мир, потому что в этом мире моей душе радостно. — Блаженный ты, даочжан, — смеется юноша, что никогда не назвал своего имени. — Ты не видишь всей грязи этого мира, потому тебе в нем хорошо. Сяо Синчень хочет его поцеловать, но в этом времени и в этом мире подобное не принято, так что он просто неловко улыбается и говорит: — Почему я всегда смеюсь твоим злым шуткам?.. — Потому что у тебя самый светлый смех, а этому миру нужен свет? — грубовато отвечает его спутник. — Ладно, пойдем уже на ночную охоту. Он берет Сяо Синчень за руку и ведет за собой, а тому так хорошо, так к месту, так хочется смеяться и жить, что глупостью кажутся все предупреждения. Он не умрет в этом мире. Он будет здесь жить. . Санжэнь Баошань принимает из рук внука мешочек с прахом Сяо Синченя и говорит: — Спасибо, Вэй Ин. Есть какие-то проблемы?.. — Нет, Ба, — качает головой внук, — просто вся эта история с Сюэ Яном и Сяо Синченем… Хорошо, что мы с Лань Чжанем смогли поговорить о том, что меж нами… и убили не так уж много людей в процессе выяснения чувств. — Я всё еще считаю, что тот мир слишком жесток, — вздыхает Санжэнь Баошань. — Ты всё же хочешь вернуться туда? — Да, — просто отвечает внук. — Там — место моему сердцу и моей душе. Там — мой Лань Чжань. После… всего… я честно сказал ему, что был на горе Баошань-санжэнь, и могу уйти туда в любой момент. Но без него… как?.. Мое сердце — с ним. Моя душа — с ним. И я вернусь туда, Ба, прости уж. — Просто навещай меня иногда, — качает головой Санжэнь Баошань. — И да, если всё же решишься… «пилюля деторождения» находится в финальной стадии тестирования. — Ба! — смущенно вспыхивает внук. — Я тогда шутил, когда говорил, что хочу родить Лань Чжаню семерых детей!.. — Как же!.. — фыркает Санжэнь Баошань. Внук отбрехивается и уходит. А ей остается оставить прах Сяо Синченя в колумбарии — рядом с прахом ее дочери, рядом с прахом всех, кто ушел в тот мир и навсегда остался там душой.