Каждая тень нуждается в солнце

Змейка была маленькой и тощей. Издали Цяо Цай вообще принял её за шнурок, оброненный кем-то на дорожке. Или за тёмно-серую ленточку, хотя здесь, в Облачных глубинах, привычнее было бы увидеть ленту белого цвета. Давным-давно не стиранная белая лента? Не, представить себе такое Цяо Цай не смог. Кроме того, если подумать, никто бы здесь ленту не уронил, хоть стиранную, хоть нет. Только когда до загадочного предмета осталось не больше десяти шагов, Цяо Цай разглядел вытянутую мордочку, чешуйки, складывающиеся в ненавязчивый узор и полуприкрытые глаза. Собственно, потому и стало ясно, что перед ним живое существо, что змейка чуть шевельнулась и разомкнула веки. Неподвижный взгляд блеснул на солнце подобно чёрному агату. Цяо Цай замер. Конечно, это Облачные глубины, обитель мудрости и покоя, вряд ли здесь посреди дороги валяются ядовитые змеи. По крайней мере представители многочисленных знатных родов, чьи дети учатся у клана Лань, несомненно, были бы против встречи любимого отпрыска со смертоносной гадиной — не все ведь они умели противостоять серьёзным врагам, как раз за этим сюда и приезжали учиться. С другой стороны, всем известно, что в Облачных глубинах запрещены питомцы, а значит, эта змея — украшение или страж. Змейка потянулась всем телом, зевнула, открыв узкую пасть с крошечными жемчужинами клычков, задумчиво замерла и свернулась колечком, устроив острую мордочку на кончике хвоста. На грозного стража этот недокормыш явно не тянул. То ли вылупился совсем недавно, то ли едва пережил зиму и всё никак не может раздобреть, хотя стояла уже середина лета. Выбрать же клановым украшением змею… нет, ну, не то чтобы Ланям совсем это не подходило… некоторым из них вполне даже. Просто вряд ли они стали бы показывать это открыто. И вообще, ни в клановых украшениях, ни в убранстве помещений, к слову сказать, крайне скромном, не было никаких змей. Цяо Цай заколебался. Старейшина Лань Цюань отправил его с посланием в домик главы Лань, и единственный известный юноше путь пролегал мимо зарослей жимолости, в тени которых и устроилась змейка. Обойти её, наверное, можно, но кто знает, вдруг в кустах терпеливо ждёт остальное семейство? Будь Цяо Цай более опытным слугой, он бы наверняка без труда нашёл выход, но, увы, срок его службы в Облачных глубинах составлял пока ровно два дня. «А будешь стоять тут и тупить, двумя днями он и ограничится, — мрачно буркнул внутренний голос. — Тебя как бы нанимали работать, а не любоваться заклинательскими диковинами». Любоваться?! Цяо Цай аж задрожал от несправедливости обвинения, и внутренний голос умолк. Ситуация, правда, нимало не изменилась. Как всё-таки жаль, что старший господин Лань по сию пору пребывает не то в затворе, не то в трагическом уединении! Быть может, из-за нехватки участия главы в делах ордена и начались беспорядки, вон, даже змеи в обители развелись. Однако тогда тем более необходимо как можно скорее передать ему весть, что записана на тонком пергаменте. Цяо Цай бережно сжал свиток в ладонях и решительно шагнул вперёд. — Эй! — окликнул его знакомый голос. Цяо Цай обернулся, с облегчением увидев Чен Ченга. С сыном хромого Хэ они жили в соседних домах и знали друг друга с детства. Чен Ченг был старше на три года, причём два последних из них усердно трудился в Облачных глубинах. Наверное, надо считать, что повезло — потому что его беспричинную заторможенность посреди лесной тропинки мог заметить кто-нибудь из незнакомых слуг, и как знать, с какими последствиями. — Ты куда это идёшь? — резко вопросил Чен Ченг, останавливаясь рядом с Цяо Цайем. Даже запыхался немного — похоже, бежал сюда со всех ног. — Старейшина Лань Цюань велел мне передать главе Лань это послание, — Цяо Цай поспешно потряс в воздухе свитком. Пусть Чен Ченг не думает, что он, будто любопытный кот, бродит по территории обители, суя свой нос куда можно и нельзя. Его отправили сюда с важным поручением. — Да это-то понятно, — вздохнул приятель, — но разве ты видишь, кто там лежит? — он махнул рукой в сторону змейки. — Змея, — честно ответил Цяо Цай. — Я сам удивился, когда её увидел. Ходят слухи, в дальнем уголке Облачных глубин есть целая полянка с кроликами, но про змей мне никто ничего не говорил. Ну, про кроликов тоже не говорил, — поспешно добавил юноша, потому что говорили под большим секретом, — я краем уха услышал. Случайно. Чен Ченг торопливо глянул по сторонам. — Кролики и впрямь живут в северо-восточной части леса. Они милые и домашние, — он помолчал, словно не был уверен в домашности кроликов, а потом уточнил: — По крайней мере, когда приходишь к ним с морковкой. Только вот это, — он снова ткнул пальцем вперёд, — не змея. Цяо Цай удивлённо вытаращился в указанном направлении. Там лежало существо с обликом змеи, повадками змеи и шипением змеи. — А что тогда? Змейка приоткрыла один матово-блестящий чёрный глаз и будто бы прислушивалась к разговору. Сейчас она уже не казалась такой тощей, видимо, тень от кустов, сдвигающаяся вслед за лучом солнца, придавала бедолаге ложный объём. — Ты не знаешь?! — Чен Ченг закатил глаза, но потом вспомнил, должно быть, что друг детства новенький в обители. — А, да, тебе, наверное, не сказали. Вообще-то тут не любят об этом распространяться… — он придвинулся к Цяо Цайю чуть ближе. — Никакая это не змея. Вернее, змея, конечно, но не обычная змея. Это младший господин Не. Цяо Цай заморгал. О последнем главе клана Не, прозванном Незнайкой, он слышал немало, начиная с того, что тот был как-то причастен к воскрешению Тёмного магистра и заканчивая совсем уж мутными сплетнями о его собственном исчезновении. Кто-то утверждал, что Не Хуай Сан сбежал из Поднебесной, дабы посвятить себя разведению птиц и живописи и больше не заниматься делами клана, кто-то настаивал на его гибели от искажения ци, кто-то готов был поспорить, что нынешний глава Нечистой Юдоли применил некое губительное заклятие, безвозвратно изменившее его суть, а кто-то — в полутьме и вполголоса — предполагал, что Незнайку лишил жизни клан Лань. Дескать, надоел он им хуже горькой редьки. — Он же помер, — высказал Цяо Цай объединённую и наиболее деликатную версию. — В родном клане его почитай как пару лет не видели. — Зато в этом клане наглядеться не могут, — фыркнул Чен Ченг. — Переродился он. А может, в самом деле намудрил чего-то с заклинаниями. Я слышал как-то… ну, просто проходил мимо по делу и услышал разговор, мол, Незнайка-то наш не так прост был, как казалось. Он и книги из тайной библиотеки клана Лань читал, и тёмные техники господина Вэя использовал, и черепаху-губительницу в земли Не собирался притащить, на разведение… Хотя это-то наверняка неправда — тамошние черепашки раза в три крупнее, они б на ту малахольную зверюгу и не взглянули. Цяо Цай ещё раз, теперь уже с опаской, покосился в сторону предположительно младшего Не. Змейка выбралась из тени кустов, перевернулась на спину и, вытянувшись во весь рост, грела бледно-серое брюшко на полуденном солнце. В такой позе она выглядела раза в два длиннее, чем прежде. Цяо Цай даже протёр глаза, чтобы убедиться, что они не обманывают его. Мысленно прикинул размеры этого Не-питомца Облачных глубин и тихо икнул. Тем не менее, несмотря на размер, змейка производила впечатление мирной и спокойной. В отличие, кстати, от самого Не Хуай Сана, постоянно рыдавшего и суетившегося. Нельзя сказать, что скромный сын крестьянина часто видел главу одного из великих орденов, однако случалось, когда тот — проездом через их деревеньку — прибывал в Облачные глубины за помощью или советом. То есть по два-три раза на неделе. Может, жестокий приятель просто разыгрывает неопытного слугу? Цяо Цай попытался бочком двинуться вперёд, надеясь незаметно проскользнуть мимо неведомого существа, но Чен Ченг снова остановил его. — Даже не думай, — предупредил бывший сосед. — Так она вроде спит. — Тебе так только кажется. На самом деле эта зараза сидит в засаде. Ну, то есть лежит… короче, стоит кому-нибудь пройти мимо, как она прыгает на несчастную жертву и… — Пожирает живьём? — ужаснулся Цяо Цай. Колени юноши ослабли, по спине потёк липкий пот. Он не мог понять одного, зачем уважаемый Лань Цюань послал его сюда, на верную погибель. Неужто узнал каким-то образом, что Цяо Цай принёс с собой в обитель мешочек дешёвых леденцов? Нужно будет выбросить их от греха подальше… Или как можно быстрее съесть — не пропадать же вкусной еде и заплаченным за неё деньгам. — Нет, что ты, — успокоил его Чен Ченг, — эта тварь не жрёт ничего, кроме морковки и салатных листьев, ну, может ломтик яблочка пожевать, если его почистить и сорт окажется достаточно сладким. — Тогда в чём опасность? — недоверчиво уточнил Цяо Цай. — Говорю же, змеюка в засаде. Стоит тебе подойти достаточно близко, как она набросится на тебя, обмотается вокруг и будет так лежать, пока наставник Лань не придёт похвалить её за удачную охоту. Только у него получается освободить захваченную змеёй добычу. Ну, ещё у младшего господина Лань, только у того не всегда удачно. Целиком, то бишь. Цяо Цай нервно сглотнул. Устроился, понимаете ли, на приличную работу в благопристойный клан! Да лучше на золотых приисках клана Цзинь работать, там, по крайней мере, никаких лежащих в засаде змей. — И чего этот змеёныш тут разлёгся! — с отчаянием простонал Цяо Цай. — Меня, что ли, сторожит? Потому что я новенький? Потому что случись что — и Цяо Цай ни за что не побежал бы к наставнику Лань за помощью. И даже к младшему господину Лань. Оба они вызывали почти панический ужас самим своим обликом. Сорвав травинку, Чен Ченг рассеянно пожевал сладкий кончик. Потом кинул травинку змее, но та не обратила внимания на подношение. Вероятно, трава была недостаточно сладкой. — Не, ты тут ни при чём. Младший господин Не часто тут лежит, вблизи жилища главы Лань. Иногда буквально на ступеньках, иногда, вот как сейчас, на подступах к дому. То ли охраняет, то ли ещё чего… — Чен Ченг заговорил ещё тише. — А ещё я слышал… кое от кого, ну, неважно, что в том доме кто-то есть, в смысле, кто-то другой, помимо старшего господина Лань, вот его змеюка и выслеживает. — Кто бы это мог быть? — спросил Цяо Цай сиплым шёпотом. Сердце перепуганно забилось в груди. Чен Ченг пожал плечами. — Кто-то, кому нельзя ступать на землю обители. Только таких, пожалуй, и нет… я имею в виду, среди живущих. От мысли, что в домике главы клана Лань прячется нежить, стало совсем нехорошо. Потом дошло, что приятель, наверное, имел в виду, что тех, кому нет хода в Облачные глубины, а они всё же проникли, — их и впрямь не существует. — А порой, лунными ночами, из дома выходят две тени и отправляются куда-то за пределы Облачных глубин, — продолжил Чен Ченг. — И никому неведомо, где они пропадают и что делают до самого рассвета. Я, во всяком случае, не решился идти за ними дальше барьера. Мало ли в какую чащу заведут и сожрут. Кто сожрёт?! Кого достопочтимый господин Лань держит в своём жилище, скрывая от света солнца и глаз людей?!! — Почему бездельничаете? — раздался за спиной громовой возглас Лань Ци Жэня. Побледнев, друзья повернулись к воплощённой чести, совести и головной боли Облачных глубин. Врать было стыдно и в целом бесполезно. — Там, — дружно указали они на нежащуюся в лучах солнца змею, полностью перегородившую узкую дорожку. Цяо Цай не мог понять, как это он принял такую тушу за недавно вылупившегося змеёнка. Теперь вполне верилось, что она способна обмотать собой взрослого человека, ещё и хвост свободным останется. — А мне как раз туда нужно, — неуклюже пояснил Цяо Цай. — Старейшина Лань Цюань попросил, чтобы я передал… К счастью, несмотря на вспыльчивый нрав, наставник Лань быстро остывал и принимался разгребать дела насущные. Вот и сейчас он прервал слугу коротким жестом, кивнул и направился к младшему господину Не. Если, конечно, это и впрямь был он, что входило в прямое противоречие с образом обители, однако неплохо сочеталось со слухами, бродящими о ней в народе. Может, Лани так рьяно борются со сплетнями именно потому, что те частенько не врут? Цяо Цай не стал додумывать опасную мысль. Наставник Лань наклонился и погладил плоскую змеиную голову. Та мгновенно приподнялась, агатовые глаза сузились, но уже в следующее мгновение змея узнала, кто перед ней, и вольготно раскинулась под ласкающей рукой. — Хуай Сан, — строго сказал наставник Лань, — вместо того чтобы тренироваться, ты опять лежишь здесь. Нехорошо. Так ты ничего дельного не достигнешь. Змейка издала странный звук, нечто среднее между шорохом семян в коробочке и журавлиным курлыканьем. Кажется, она была согласна со словами наставника и даже устыдилась, что так беззаботно проводит время. Либо — сделала вид. Почему Цяо Цай заподозрил такое — он бы объяснить не сумел. Но, похоже, наставник Лань тоже это заподозрил. — Идём, — вздохнул он и коснулся своего плеча. Неуловимо-гибким движением змея скользнула по подставленной руке, переползла выше, обвила плечи и устроила голову под подбородком старика. Узорчатый хвост свисал, доставая почти до пояса. Несмотря на то что наставник Лань обладал, несомненно, силой бессмертного, выпрямлялся он с видимым усилием. Змея теснее прильнула к нему, сладко зевнула и закрыла глаза. Трудно было поверить, что существо такого размера откормлено исключительно морковкой с яблоками. Однако верить отчаянно хотелось — исключительно из чувства самосохранения. — А что, Лани тренируют даже змей? — слабым голосом спросил в пространство Цяо Цай, когда Лань Чи Жэнь и его подопечный скрылись из виду. — Лани кого угодно натренируют, дай им волю, — философски заметил Чен Ченг, немного принуждённо усмехнулся, потрепал приятеля по плечу и тоже отправился по своим делам, оставляя Цяо Цайя в тревогах и раздумьях. Кто же, кто обитает вместе со светлым господином Лань в его домике?! Бросив последний золотистый луч на верхушки деревьев, солнце скрылось за горизонтом. Мир накрыла тьма, мягкая и бархатная, ступающая на упругих лапках со втянутыми коготками. Поблёкли краски, умолкли птицы, даже плеск волн, кажется, стал спокойнее и тише. Природа засыпала, и засыпали живущие в гармонии с ней люди. Лишь небольшое количество существ, предпочитающих существовать в сумерках, сейчас выбирались из своих нор, гнёзд и пещер, чтобы отправиться на охоту. В Облачных глубинах тоже воцарилась тишина. Следуя давней привычке, их обитатели с закатом погружались в сон и пробуждались с рассветом. Поэтому никто не услышал, как скрипнула дверца домика главы Лань, и два силуэта проскользнули по дорожке. Шелестел шёлк одежд, поскрипывали камешки под лёгкой поступью мохнатых лап, почти неразличимо для человеческого слуха перекликались два голоса. Потом силуэты скрылись во тьме леса, будто бы подступившего к обители вплотную, и снова наступила тишина. Тьма удовлетворённо вздохнула и растеклась во все стороны, укутывая каждый дом, обнимая деревья, ложась на траву и гася отблески заката на водной глади. Сонные рыбки, вяло шевеля плавниками, опустились на дно. Голубая ночная бабочка, кажущаяся в этот час пепельно-серой, медленно проплыла в воздухе. Тьма ласково коснулась бледного крыла. Тьму считали непримиримым противником Ланей, но это было не так. В доме наставника Лань было темно и тихо. Подавая пример воспитанникам и младшим членам ордена, наставник первым отходил ко сну. Злые языки поговаривали, что он делает это, чтобы подольше побыть в покое от ленивых тугодумов, которых ему вечно подсовывали в ученики, но произнести вслух такую наглую клевету, разумеется, никто не решался. Все хотели жить. Почтенный Лань Ци Жэнь спал, вытянувшись на спине и положив руки вдоль тела. Ровное дыхание было не громче того звука, с которым крыло ночной бабочки рассекает воздух. Никому неведомо, что снилось старейшине Облачных глубин, но на губах его играла загадочная полуулыбка. Вероятно, она бы привела в ужас его верных учеников. В этот миг на крыльце домика возникло слабое шевеление, а потом в приоткрытую дверь вползло гибкое тёмное тело. Погружённый в крепкий сон, наставник Лань не видел, как приподнялась над полом гладкая треугольная головка и во тьме зажглись два ярких глаза с вертикальным зрачком. Помедлив, змея неспешно скользнула вперёд. Тьма стёрла с её шкурки затейливые узоры, сейчас существо казалось всего лишь ещё одной тенью. Только, в отличие от теней, отбрасываемых ветвями кустов и деревьев, эта тень была свободна в своих перемещениях. То ли наставник всё-таки что-то услышал сквозь сон, то ли сработала выработавшаяся за десятилетия обучения юных заклинателей привычка улавливать любые движения вокруг себя, но Лань Ци Жэнь беспокойно заворочался. Змея замерла, чуть покачиваясь из стороны в сторону. Тихое-тихое шипение нарушило тишину. Так накатывают на берег волны. Так выходит из ножен лезвие меча. Наставник Лань приподнялся на локте и вгляделся во тьму сонными глазами. — Что такое? Замёрз? Кошмар приснился? — пробормотал он. — А я предупреждал тебя, что спать на крыльце после заката не стоит. Змейка бросила короткий взгляд на корзинку в углу, полную овечьего пуха, и снова повернулась к наставнику, дрожа всем телом. Зябко поджатый хвостик свидетельствовал о том, что греть несчастное создание нужно не какой-то там подстилкой. Несколько ударов сердца продолжалось противостояние жалости и воли, потом старейшина Лань вздохнул и сдался. — Хорошо, — строго сказал он и приподнял край одеяла. — Иди сюда. Но, повторяю, это в последний раз! Змейка тёмной молнией скользнула вперёд, нырнула в восхитительно уютную, согретую теплом человеческого тела постель и нежно обвилась вокруг наставника. Мёрзлый хвостик сунула под мышку, голову устроила на груди, беззвучно вздохнула, расслабляясь. Наставник, конечно, частенько ворчал и грозился отправить змейку ночевать в корзинку, а то и выставить корзинку за дверь, но пока что ни разу такого не сделал. Лань Ци Жэнь всегда нравился Хуай Сану, даже когда бывший глава Не пребывал в человеческой форме, но именно сейчас между ними возникло настоящее взаимопонимание. Привычно поглаживая подставленную под пальцы змеиную голову, грозный учитель Лань задремал.