Чистый кринж

Когда-то давным-давно, Когда только быть стал небесный свод, Когда не было людей, не было зверей, Из Единой Сущности разорванной плоти, Старшие Боги творили богов иных… Был соткан бог — бог всех грядущих гроз, Прекрасен был, как весной рассвет, Белокур был, словно юный снег, Спокоен был, как в затишье гладь воды. «Рейден» — Старшие боги его нарекли. И шли года, и шли века, На Земле взросла первая трава, А в то время юный бог, Уж без него прожить не мог, Его любовь, его прелестный Старший Бог… Грозного вида, добрейшей души, Старший Бог был избранником юноши. Был он так нежен, был он так чуток, Никогда слова ему поперек он не молвил. Звался Шиннок для всех, для него был — Любимый. Бог грозы жил, да не знал беды, Не знал обид, не знал горести терпкого вкуса… Его хранил от всех невзгод, От всех на свете, кто был зол, В своих объятиях Старший Бог. Была душа юна, Было сердце горячо, Был милый ласков, да учтив. Были дни с ним хороши, А без него, ему и вовсе не нужны. Прошло время, прошла беспечность. В Мирах взросли звери, на Земле взросли люди… И были среди них всех души такие, Кто нес беду, кто нес огонь… За кем оставался лишь раздор, раздор… Бог грома сказал: мне это приносит печаль, Тогда взял сердце Сущности милый, Да сковал Амулет, всесильный. Обрамленный в злате, был в средине зеленый камень — Он всех бед и стал началом… Младшего бога избранник, Был всегда так мягок, Вдруг стал он гневен, как буйный ветер, Вдруг словами его сердце он прожег, да тело побил кулаками. О былой любви он не думал… теплые чувства все позабыл… Юный бог не знал причины… Он искал обиды, Он искал проступки, Он искал, где перешёл не ту дорогу, Да только тот ему причин не молвил… Бог терпел обиды, Бог замолкал при споре, Его бил, а он прощал побои, В его сердце юном, Ещё тлели угли любви глубокой… Земное царство храня верно, Нежданному врагу он дал ответ, Он дал отпор, хоть тот и был силен, И все это, не смотря на то, Что его избранник и был самим врагом. Бессмертен Старший бог, Но он не может быть прощен… Он убил миллионы, стал он самим горем. Зато был заточен навечно, Зато был погребен в темнице, да закован в цепи… … Не ходи к нему, юный, Не грусти о нем, бедный, Ты забудь о нем, грешном… Пусть сердце помнит, душа ищет, Да только сам забудь о нем, падшем… Одному — тяжко, другие — глухи… Сердцу — грустно, на душе — тоскливо… Да только прошлого не воротить… Да только грехов ему нельзя простить… Поверь же, бог младой, тебе нужно его позабыть…