Noah, you're fucked up

Все это казалось таким нереальным. Вот он, Ноа, стоит напротив многотысячной публики и делает то, что проворачивал уже бесчисленное количество раз. Он отличный перформер, он знает, как управлять толпой, он знает, как ее раззадорить, он расчетлив и холоден. Но еще он знает, что, когда его кумир называет его имя, вызывая исполнить совместно песню, вся его уверенность по ветру рассеивается. Себя не помня, он выскакивает на сцену. В ушах шумит кровь, а связь с реальностью теряется. Благо маска на лице не позволяет обнажить растерянность Ноа, выдав того с потрохами. Движения резки, шарнирной куклой он мечется из одного угла сцены в другой, сталкиваясь иногда взглядами с Оливером Сайксом. Тот же, наоборот, спокоен и наверняка отдает себе отчет в происходящем. Уголки его губ приподнимаются, рот искажается в дежурной улыбке, обнажая молочно-белые клычки, когда он слышит подпевающих. На нем шикарный алый костюм с обрезанным пиджаком, и он знает, что ему чертовски идет. Он знает, что в нем он неотразим. Он знает, что в нем он сексуален. — Ноа и я хотим увидеть здесь и сейчас ваш самый большой мошпит! Его кумир вальяжно двигается то влево, то вправо, проверяя, все ли пришедшие получают удовольствие от вечера. — Больше! Лондон, это последний шанс оторваться как следует! И помните, что группа Bring Me The Horizon не несет ответственности за ваши сломанные конечности! А на проигрыше просто начинает беситься, скакать, подпрыгивать, заводя толпу еще больше. Кудряшки забавно дергаются вместе с ним вверх-вниз. Казалось, что Оливер — неиссякаемый источник энергии, который мог зарядить кого угодно. Другого объяснения его гиперактивности у Себастиана не было. Вот, на кого ему нужно равняться. Ноа из кожи вон лезет, чтобы не облажаться. Подхватывает партию, когда у Оливера сбивается дыхание, чисто гроулит, подбадривает и так уже заведенную толпу. Улавливает малейшую эмоцию, проскальзывающую на лице Сайкса, чтобы понять, все ли он делает правильно. А через секунду опускается на пол, на корточки присаживается, чтобы отдышаться и унять дрожь в руках. Весь концертный зал сужается до размеров его самого, заставляя опешить на секунду. Рев толпы маячит где-то на затворках сознания. Парень не успевает осознать накрывшую его панику, как его, словно из-под толщи воды, вытаскивает горячая рука, возвращает к реальности. Сайкс тянет Ноа на себя, заставляя подняться. Видимо, заметил эти изменения, что обычный глаз не выцепил бы. И Ноа ему за это благодарен. Они заканчивают песню, а толпа расходится в новой волне криков и аплодисментов. — Дайте больше шуму моему приятелю Ноа, — Оливер по-собственнически настойчиво одной рукой притягивает к себе за талию парня и направляет микрофон в зал. А на лице опять сияет эта покоряющая улыбка. Ноа непроизвольно задерживает дыхание, пытаясь прийти в себя. Он до сих пор не верит, что все это не сон. Что он реально стоит на одной сцене со своим кумиром и исполняет с ним песню, которую заслушивал до дыр. Раньше это казалось несбыточной мечтой. Тур уже близился к своему завершению, но над Ноа все еще подшучивали и Николас, и Ник на тему его боготворения Сайкса, когда его чуть ли всего не трясло перед тем, как выскочить к нему на сцену. Себастиан снимает маску только когда попадает в гримерку. То ли от адреналина, то ли от паники его мелко потряхивает. Полотенцем стирает пот с лица и шумно выдыхает. Он это сделал. Нет, к этому невозможно привыкнуть никогда. Пару часов спустя после концерта парни как всегда собрались в баре внизу лондонской гостиницы. Выходить куда-то за ее пределы не хотелось. — И вот прикинь, спустя песню я понимаю, что я себя не слышу вообще. Ну, я слышу Джолли и Николаса, на этом все. Я пытаюсь звукарю подать знак, что у меня отъебнули мониторы, но он будто оглох, — Ник как обычно был живее всех остальных. С горящими глазами, с набитым виноградом ртом, он активно жестикулировал, делясь подробностями своего видения их выступления. — А я-то думаю, почему ты так хуево вступил на «Limits», — Ник не мог упустить возможности подстебнуть барабанщика. Джолли лишь посмеивался рядом, потягивая джин в стакане — северные замашки. Идиллия. Один лишь Ноа оставался в стороне, не проявляя интереса к разговору. Но парни его и не трогали, все же роль вокалиста, лица группы, давалась ему трудно, и они это знали. Знали, что управлять разношерстной многотысячной толпой — то еще испытание, тем более для интровертного Ноа, и довольствовались просто нахождением рядом. После такого, конечно, нужен социальный детокс. Себастиан еще раз обвел пальцем кромку граненого хайбола, из которого глушил водку с клюквой. Настроение, мягко говоря, было не айс, а если говоря откровенно — полное дерьмо. Выступать сегодня было непросто, возможно, сказывалась накопившаяся усталость. А еще он чуть не облажался на совместном исполнении с Оливером. Спасибо внезапной, взявшейся из ниоткуда панике. В кармане подал признаки жизни телефон. Наверное, какие-то отметки. Но все же Ноа решил проверить, чтобы в этом убедиться. Сообщение с неизвестного номера. «Хей, это Оливер. Помнишь такого? Хотел с тобой лично поговорить, подъезжай, как сможешь. Геометку сейчас скину. XOXO» Ноа залпом допил остатки алкоголя. В голове сразу зароилась куча мыслей. И не самых приятных. Наверное, после сегодняшнего выступления Сайкс хочет сказать о том, что идея петь совместно «Antivist» была его ошибкой. И лучше было бы, если Оливер продолжил бы петь ее один. Ощущение надвигающегося пиздеца сразу же поселилось в груди. Нужно рассказать об этом парням. А вдруг это не так? Что тогда он скажет остальным? Нет, сначала нужно поговорить. — Меня вырубает, я пойду, парни. Спасибо за вечер. — Ноа лениво потянулся, маскируя свое волнение, и слез с высокого барного стула. Похлопал по плечу Николаса и двинулся к лестнице. Отлично, значит никто его не хватится, до утра как минимум. Ночной лондонский воздух, врывающийся из окна в салон такси, освежал голову. Ноа натянул кепку почти на брови, глубже прячась в пальто. Полоски света украдкой пробегались по лицу — машина мчалась по одной из федеральных трасс. По радио играла какая-то незамысловатая попса, редко прерывавшаяся глухим кашлем тучного водителя. Хотя бы разговор не пытался завести и на том спасибо. Ноа не переваривал все эти английские условности. Такси затормозило около неприметного отеля. Себастиан тенью выскользнул на улочку и удивился выбору места для ночевки. В голове прочно засел стереотип: «Чем круче и популярнее группа, тем помпезнее апартаменты». Завернув за угол, Ноа прикурил. А с чего он вообще взял, что ему написал Сайкс? Это мог быть кто угодно, у кого есть его номер. Хотя ему казалось, что в сообщении четко прослеживалась эта Сайковская манера общения. Не то, чтобы он много с ним общался, но из мимолетных реплик и словечек во время, да и после концертов какое-то общее представление можно было собрать. Да и кто сейчас пользуется такими эмоджи? Парень потушил окурок и, наконец, собравшись с духом, вошел в здание. Все было максимально просто, но со вкусом. На ресепшене миловидная девушка подсказала ему номер и, тут же забыв о его присутствии, занялась своими делами. Лестничные пролеты тянулись бесконечной вереницей, Ноа поймал себя на мысли, что считает пройденные ступеньки. И вот парень, повернув на нужный этаж и дойдя до конца коридора, увидел нужные цифры. За то время, что он стоял у двери, он успел несколько раз передумать. Все же, переубедив внутренний голос, он еле слышно постучался, надеясь, что его все-таки не услышат. Но тишина была настолько оглушающей, что эти стуки громом разнеслись по коридору. Из-за двери послышалось какое-то бурчание, и через пару мгновений кудрявая макушка Сайкса высунулась в коридор. Это действительно был он. — Заходи. Оливер прошел обратно и плюхнулся в кресло, игнорируя появление Ноа в своем номере. Он был как всегда неотразим, хотя в движениях скользила несвойственная ему усталость после выступления. — О чем ты хотел поговорить? — Ноа закрыл за собой дверь и оперся на нее, отрезая пути отхода. Вопрос вырвался против его воли. Поздоровался бы что ли сначала, Ноа. Свет в номере был приглушен, но лицо Оливера, обрамленное янтарно-карамельными красками от лампы, можно было разглядеть. Сайкс сам вызвал Себастиана на этот пока еще непонятный для второго разговор. — Чувак, я видел твои выступления. Но они гораздо отличаются от того, что я вижу рядом с собой. В чем твоя проблема? — так по обыденному кинул Оливер, отхлебывая из стакана с водой. Он не любил церемониться. Прищуренные глаза улавливали каждое микродвижение Себастиана. Ноа, мягко говоря, стушевался. Не мог же он сказать, что его проблема сидит прямо перед ним и выжидает ответа. Они впервые оказались наедине вот так, лицом к лицу. Парню было неловко смотреть Оливеру в глаза, поэтому он разглядывал узоры на ковре под ногами. Ему чудилось, что они все же находятся в разных положениях. И сейчас Себастиан ведет себя как маленькая фанатка, получившая шанс побыть рядом с кумиром. Но мозгом он понимал, что нужно все же что-то ответить. Почему его так трясет просто от одной мысли нахождения рядом с Сайксом? — Не знаю. Наверное, не важно себя чувствую. Прекрасная отмазка, Ноа. Просто замечательная, а главное, какая правдоподобная. Плакала твоя возможность еще раз разделить с Сайксом песню. Он прикусил нижнюю губу, словно наказывая себя за отсутствие красноречия. Нужно взять себя в руки. Губы Сайкса исказились в незначительной усмешке, когда он понял, в чем действительно было дело. Проницательный от природы, зрит в самый корень. — Скажи, ты не важно себя чувствуешь только около меня, верно? Ноа болюче укусил губу до крови. Нервы были напряжены до предела. Он стоял пристыженный, будто мама спалила его за чем-то неприличным. Он все также продолжал пялиться в пол, боясь поднять взгляд и встретиться с все еще изучающими лукавыми глазами напротив. — Ответь мне, Ноа. Ноа молчал, собираясь с храбростью. Воздух вокруг электризовался, как перед грозой. Тогда Сайкс поднялся с кресла и, миновав несколько метров, разделявших их, приблизился к пристыженному парню. На пару секунд он завис около, пытаясь распознать малейшие колебания эмоций Ноа. Все еще такой юнец внутри. Оставшись довольным тем, что обнаружил, Оливер повелительно надавил пальцами на его подбородок. Ноа послушно поднял голову, встретившись взглядами. Смысла сопротивляться не было, его поймали по горячим следам. Волосы, до этого рисующие тени на лице, упали назад, открыв вид на покрасневшие щеки. Мозг во всю бил тревогу. Не разрывая зрительного контакта, Оли неторопливо провел шершавой подушечкой большого пальца по нижней губе парня, стирая с нее выступившую капельку крови. А потом слизал ее же со своего пальца. Зрачки расширились от увиденного. — Ты так и будешь молчать, м? Не упирайся. Голос был чертовски спокоен. Сейчас Оливер был хозяином ситуации. Себастиан ощутил, как сильная рука сжала волосы на затылке в кулак и оттянула их назад, заставляя запрокинуть голову. Он зажмурился от болезненных, но в то же время приятных ощущений. Брови тут же взметнулись наверх. Ему нравилось это. Нравилось ощущать себя ведомым. Нравилось, когда Оливер брал ситуацию в свои руки. Что на выступлениях, что сейчас. Но он боялся признаться себе в этом. Его руки на автомате обхватили сзади руку Оливера, пытаясь создать видимость контроля. — Я все еще жду ответа, Ноа. Сайкс с садистским наслаждением наблюдал, как у парня внутри велась война с собственным эго, заранее зная, какая из сторон победит. Он лишь сильнее сжимал в кулаке его волосы, подталкивая все больше обнажить шею. Хотя бы сейчас он был не в своей излюбленной водолазке. — Да, ты прав. — стыдливо выпалил Себастиан, стараясь спрятать лицо подальше. Щеки запылали еще больше от признания. Он был готов провалиться под землю, лишь бы сбежать от этого бесстыдного, исследующего взгляда. — Так давай избавим тебя от этой проблемы. У Ноа весь воздух из легких вышибает, когда Оливер мажет своим языком по пульсирующей на шее вене, вырисовывая ему одному известные символы на ней. Он легонько прикусывает клычками кожу, проходится холодными пальцами по зататуированному кадыку, немного надавливая, от чего Себастиан окончательно теряется в пространстве. Казалось, еще мгновение — и бешено грохочущее в груди сердце остановится, Ноа замертво рухнет на пол. Нет-нет-нет. Это не может происходить с ним. Человек, за каждым шагом которого он столько лет следил, на которого он отчаянно стремился быть похожим, сейчас здесь и с ним. Мысли путали голову. Но тело явно отзывалось, требуя большего. Сайкс вновь потянул его за волосы назад, принуждая парня опуститься на колени. Но колени Ноа сами подогнулись, и Оливеру не пришлось повторять вслух. — Да, вот так, молодец. Видел бы ты себя со стороны. — парень потрепал его по щеке, словно маленького послушного щенка, пока тот все еще потерянным взглядом смотрел на него снизу вверх, ожидая разъяснений. Не то, чтобы он не понимал, к чему все сводится, но такого исхода неудавшегося разговора, конечно же, не ожидал. Хорошо, что все же не сказал парням. — Ты знаешь, что делать. Себастиан потянулся к чужим брюкам, как руки предательски задрожали, путаясь в пряжке ремня, а сам он — в собственных эмоциях. Нервозность выдавала с головой. Сайкс осторожно поглаживал его по волосам, не перебивая инициативу. Его забавлял мандраж парня и даже немного заводил, поэтому он намеренно ему не помогал. Издевался, зная, что тот никуда не убежит. Он же сам позвал. Когда с ремнем было покончено, Ноа оробело спустил штаны с бедер. — Иди сюда. Оли переместился на кресло, утягивая парня к себе. Тот неуклюже разместился между его бедер, чуть не ткнувшись лицом в пах, благо — успел ухватиться за колени Сайкса. Оливер лишь фыркнул, вновь запустив свою руку в волосы Ноа. — Продолжай. Опять этот властный тон. Он возвращал Ноа к действительности, держал наплаву, не давая окончательно захлебнуться в море под названием «Оливер Сайкс». Медля, Себастиан приподнял футболку кумира, оголяя зататуированный торс. Также медля, он припал сухими губами, словно жаждущий, к разноцветному орлу, покоившемуся внизу живота. Оливер непроизвольно задержал дыхание, наблюдая за действиями Ноа. Язык проходится по всем шероховатостям кожи, оставляет мокрый след, постепенно спускаясь еще ниже. Ноа собирает последние крупицы здравого воедино, стараясь быть последовательным. Но терпит поражение, когда мажет языком по ткани боксеров и слышит порывистый выдох сверху. Все-таки все наяву. Слегка прикусывает член сквозь боксеры, немного осмелев. Чувствует, как рука сверху сжимает его пряди. Все правильно, все так, как должно быть. Собственный ремень начинает резать пах и бедра. Ноа освобождает Оливера от нижнего белья, обвивая длинными пальцами член, делает пару движений от основания до головки, размазывая выступившую смазку по руке. Проводит шершавым языком снизу вверх, чувствует как живот Сайкса покрывается мурашками, а сам он опять заливается румянцем, словно девственница. Чертит его кончиком по головке, вырисовывает круги, ощущая во рту горечь. Вбирает в себя член на половину, все тем же языком помогая снизу. Прикрывает глаза, ведь так проще принять факт, что сейчас он отсасывал своему кумиру. — Нет, не закрывай их, я хочу, чтобы ты смотрел мне в глаза. На несколько мгновений рука, покоящаяся до этого на голове, переместилась на горло, отстраняя от себя растрепанного Ноа. Сайкс не собирался убирать руку с его шеи, сжимая чувствительную кожу, которая пластилином плавилась под ней, пока парень все же не приоткрыл глаза и не встретился с сардоническим взглядом болотных глаз сверху. А в голове Оливера уже появился новый импульс, который он в ту же секунд воплотил в реальность, наклонившись ближе и плюнув в лицо Ноа. Знал, что стерпит. Знал, что ему понравится. Знал, что заведет еще больше. Еще теплая слюна тягуче потекла по лицу вниз, пока парень ошарашенно хлопал глазами в немом вопросе к собственном телу, а взгляд от Сайкса все равно не посмел отвести. Какого черта, Ноа? Почему ты позволяешь с собой так обходиться? Оли лишь улыбнулся одной из своих нахальных улыбок, довольный результатом маленького эксперимента, и убрал руку с горла, приглаживая волосы Себастиана назад, чтобы не мешались. Даже слова не проронил. Это, как и ожидал Сайкс, произвело поразительный эффект, распылив парня сильнее. Он вбирает в себя член Оливера полностью, горло начинает першить, и Ноа чуть не давится с непривычки. Давая себе отдышаться, он отстраняется, а его собственная слюна тонкой паутинкой свисает от рта до головки. Горящими от переизбытка эмоций глазами он вглядывается в лицо Сайкса, пытается перевести дыхание. Думает о том, как сейчас это со стороны выглядит, и окончательно теряется. Главенство над действиями перехватывает возбуждение, разливающееся по телу, и оно же с размаху выбивает робость и все ненужные мысли из головы. Ноа снова и снова насаживается ртом на член, вбирая по самую глотку. Видит, как Оливер дугой извивается, толкаясь на встречу, а потом выбивает из него первый, еле слышный стон. А потом еще и еще один. Ему определенно нравится, и эти надрывы бархатного голоса лучше любой лести для Себастиана. Сайкс рукой ведет движения парня, не больно сжимая пальцами затылок, а Ноа податливо подстраивается, плотнее сжимая кольцо губ вокруг члена, носом тычется в лобок. Оливер выбивает у него весь воздух из легких, заставляя рефлекторно податься парня назад, но не позволяет ему это сделать, удерживая его голову на одном месте. Ноа чувствует, что сейчас задохнется, к горлу уже подкатывает рвотный рефлекс, он упирается руками в бедра Сайкса, пытается того оттолкнуть, а тот лишь в наказание второй рукой зажимает ему нос. Глаза тут же краснеют и из них предательски брызгают слезы. На пол капает слюна. Он умоляюще, почти по-щенячьи, смотрит на Оли, не смея отвести взгляд в сторону. С каждой новой секундой лицо напротив еще больше блекнет и размывается. Себастиан понял, что это проверка. И тогда Сайкс выпускает его из рук. Ноа мгновенно отпрянул, заходясь в порыве кашля. Горло стянуло спазмом, а мозг опьянел от переизбытка кислорода. Парень хрипел, стараясь вобрать в легкие как можно больше воздуха. — Блять… — все, что он смог из себя выдать. Тыльной стороной ладони он вытирал непрекращающиеся слезы, хлынувшие непроизвольно. Кто бы мог подумать, что он будет плакать от члена Оливер Сайкса в своей глотке. Сайкс нагнулся к нему, ловя за челюсть, словно разглядывая свою работу. А потом накрыл его распухшие губы своими, по-собственнически проходясь языком по кромке зубов, толкаясь дальше внутрь, желая почувствовать Себастиана на вкус. Горечь, оттеняющаяся пряной клюквой. Он ведет этот поцелуй, полный влечения и нетерпения, придавливает язык Ноа своим собственным, изучает каждый миллиметр его рта. Рука опускается на пряжку чужих брюк. Неожиданно для себя Ноа скулит в поцелуй, ведясь на ласки языка Оливера, подставляется под них, потому что заслужил. С пошлым звонким чмоком Сайкс разрывает поцелуй. — Почему ты все еще в одежде? — шепчет в самое лицо. Вопрос, конечно, риторический. Парень все еще пребывает в состоянии аффекта, поэтому Оливер мог сделать с ним все, что угодно. Они смещаются на кровать, руки Сайкса беспардонно плутают по его телу, освобождая от ненужных элементов, а затем толкают назад, парень наваливается сверху. Спина Ноа встречается с мягким матрасом, и он попросту растворяется в этом контрасте ощущений, позволяя Оливеру доминировать. Не так он себе представлял окончание этого вечера. Татуированная рука скользнула под резинку трусов, вызывая у Себастиана желание податься навстречу. Сайкс с жадностью вглядывается в угловатое лицо, словно сканируя, и начинает двигать рукой активнее, лаская Ноа. Брови того ползут наверх, а изо рта вылетает несдержанный вздох. Оли нависает сверху, опираясь на руку сбоку от головы парня, и приближается к уху. Вдыхает его потяжелевший запах. — Тебе нравится так? — спрашивает он, хотя тело Ноа уже ответило за него. Сайкс выпускает руку из чужих боксеров, проходится кончиками пальцев по татуировкам, что не видел раньше, и слышит разочарованный стон, полный нетерпения. Себастиан возвращается из мира ощущений в реальный. — Тогда попроси меня продолжить. Улыбается во все тридцать два. Дьявол. Ноа, уже немного осмелев, оплетает его шею руками и с мольбой в глазах отзывается. — Пожалуйста, Оливер, прошу, — терпения не оставалось. Еще чуть-чуть и Ноа точно сойдет с ума от перегрузки нервной системы. Переизбыток эмоций его сожрет. Мозг выдавал ошибку. Сайкс возвращает руку на место и затыкает Себастиана мокрым поцелуем, сам же возбужден до предела. Слегка прикусывает его нижнюю губу, оттягивая, провоцирует тихие стоны своими движениями по члену. Сегодня Ноа принадлежит ему. Себастиан руками пытается загрести Оливера ближе, сам подается навстречу, дугой выгибается. Он упускает тот момент, когда вместо языка во рту оказывается два пальца, настойчиво прижимающих собственный язык к небу. Помутненными глазами встречается с Сайксом, бесстыдно начинает посасывать пальцы, непослушным языком обводит каждую фалангу и костяшку. Оливер замирает. Ему льстит, что парень принял правила его игры. Два пальца без колебаний проникают во внутрь Ноа, заставляя его железно впиться в напряженные плечи Оливера. К такому никогда не будешь готов. — Расслабься, ты только себе так навредишь, — позабавился Сайкс, чувствуя, как плотно стенки обхватывают его пальцы. Давая привыкнуть, другой рукой он тянется куда-то за голову Ноа, но Ноа это мало волнует. Прибавляется третий палец, а к нему — холодная смазка, тут же нагревающаяся от попадания на кожу. Себастиан терпит, зубы стискивает, пока Сайкс не задевает пальцами комочек нервов, Ноа ослабляет хватку за плечо, позволяет давящим движениям продолжиться. Оливер поворачивает лицо Себастиана на себя, проводит рукой по натянутым до предела мускулам, отвлечься заставляет. Ноа как рыба на суше начал жадно хватать ртом воздух, когда чувствует первый толчок внутри себя. Было больно, но эта боль купировалась языком Сайкса, уже так по-хозяйски скользящим по губам, челюсти, шее и угадывающим следующие порывы Ноа. — Блять, блять, блять… — заскулил Себастиан куда-то вбок, подставляясь под ласки Оливера, когда тот начал скользить внутри взад-вперед. Ноа пытался себя сдерживать, сдерживать свои эмоции, но они рвались наружу, заставляя парня вновь и вновь исступленно щебетать себе что-то под нос. Сайксу же просто доставляло двойное удовольствие смотреть на то, как его ломает. Как он пытается сдержаться, но с каждым новым толчком, когда парень выбивает из него все больше хрипов и стонов, терпит поражение, с мазохистическим удовольствием старается сам податься навстречу, насадиться на член глубже. Дезориентированному в пространстве Ноа Оливер помогает перевернуться на живот, подкладывает под низ подушку — знает, как высечь еще больше искр из него. Ледяными пальцами пересчитывает ребра, чуть ли не под них залезает, стараясь до сердца добраться, опускает руки на бедра, направляя движения Ноа. Себастиан слабо сжимает руками простынь, в глазах муть стоит, Сайкса не видя, все же нутром ощущает его цепкий взор. — Оливер… — стоном вырывается имя изо рта, когда медленный темп сменяется быстрым. Стон превращается в скулеж, как рука ложится на загривок, вжимая лицом в кровать. Сознание балансирует между реальностью и забытьем. В покрасневших глазах щиплют опять накатившие слезы. Почему-то по-животному становится страшно, что он умрет — сердце остановится. Он как мантру повторяет имя Сайкса, старается достучаться до его сознания, руками упирается в постель. Парень улавливает нотки паники в его голосе и, словно как тогда на концерте, опять воскрешает его из мертвых, возвращает к происходящему в этом гостиничном номере. Заботливо поворачивает Ноа к себе, подушечками пальцев стирает вырвавшиеся из его темных, почти черных глаз капли слез. — Хей, не отключайся, рано еще, — ореховые глаза по-теплому вглядываются в лицо напротив. Дьявол. Он точно был дьяволом. Оливер притягивает Себастиана к себе, заставляя расположиться на своих бедрах. Он лбом упирается в лоб Сайкса, руками находит его член и неторопливо садится сверху. С ума сойти. Сайкс поддерживает под лопатками, парень жмется еще ближе. Контакт, Ноа нужен тесный телесный контакт. Ему нужно чувствовать себя желанным. И только тогда он может полностью расслабиться. Невесомыми поцелуями ласкает своего стеснительного любовника, проводит кончиками пальцев по спине, неспеша двигается внутри Ноа, резонансом вызывает полустон-полувсхлип, тенором со всех сторон окутывающим слух. — Оли, я… Сайкс мягко перехватывает его руки, пресекая попытки до себя докоснуться. Завороженно глядит в лед темно-синих глаз напротив, но через мгновение мираж растворяется, оставляя после себя кареглазого парнишку, которого Оливер почти довел до беспамятства. Он ускоряется, выбивая из Себастиана уже нескрываемый стон. Целует кисти, точеные плечи, зубами прикусывает тонкую кожу чуть ниже шеи — до куда смог дотянуться. Хотелось оставить напоминание о себе. Хотелось избавиться от воспоминаний. Ноа кончает первым; раскаленным телом подается вперед, пачкая живот Оливера. Безжизненной куклой на него валится. Пытается отдышаться, под шею куда-то утыкается, почти как Джордан. Все мысли из головы вышибает, когда Сайкс сжимает его ягодицы, царапая, по максимуму насаживая на член, и протяжно всхлипывает своим бархатным голосом, последний раз толкаясь внутри. Сердце делает флип. На саундчеке в Дублине Оливер краем глаза замечает знакомую кепку рядом со звукорежиссером посередине зала. Ноа, в своей излюбленной водолазке, меланхолично наблюдает, сидя на одном из ящиков. — Фанаты? — остро подмечает Мэтт, возникший из ниоткуда около Сайкса. — Типо того, — парень лишь приподнимает уголки губ, уже в открытую сверля Себастиана взглядом. Дает понять, что рассекретил его конспирацию. На что Ноа вообще надеется?