Ночные кошмары

      Шли пятые сутки нахождения в Белобоге. Возвращаясь с очередных переговоров, каждый из ребят проклинал и этот город, и, будь он неладен, Стелларона, и всю эту чёртову планету разом. Дойдя до местного отеля в Подземье, компания разошлась по комнатам, чтобы отдохнуть. Келус, захлопнув за собой дверь, тут же скинул давящий на плечи плащ, кидая его на спинку стула. В воздухе витал запах старого дерева. Углы комнаты понемногу заполонила неведомая плесень, полы скрипели при каждом втором шаге, а щель между дверцами шкафа нагоняла страх. — Хочу домой, — шепнул парень, присаживаясь на кровать, что отдала характерным свистом давно пролежанного матраса.       «Домом» в его понимании - являлся Звездный экспресс. Ложась на кровать, Келус вспоминал свою комнату. Ничем не примечательную, кроме большого окна с видом на вселенную. Но сейчас, находясь в здании, которое, казалось, может в момент развалиться на щепки от простого чиха, комната в экспрессе была лучшим местом во всей галактике.       Парень перевернулся на правый бок, подкладывая под голову руку и закрывая глаза. Только сон может спасти от гнетущей реальности, только если он не будет хуже неё. Сознание постепенно погружается в черную бездну, спокойную, прохладную, расслабляющую. Вдалеке слышится чей-то голос, волнительный, молящий о пощаде, и наступающий с каждой секундой. Перед глазами мутница, черная фигура с бледно-светлыми волосами, восседает на стуле, нервно перебирая бумаги.       «Заткнись. Я сделала все, что могла» - протестует женщина, но эхом раздаются угнетающие голоса, похожие на звук из сломанной рации. Они переплетаются между собой. Дрожащие руки хватаются за пряди уложенных волос, разрывая их в разные стороны.       «Нет...нет, нет, нет!» - светлые локоны падают на стол, вместе с измученной головой. Она пытается сказать что-то ещё, но её беспомощный голос прерывают другие. Они резонируют в ушах, как брошенная в вазу монетка, так громко и до тех пор, пока не остается лишь тонкий писк.       Парень вскакивает на кровати, вытирая выступивший на лбу пот. Хочется закричать, вырвать собственные волосы и взвыть от бессилия: даже во сне его преследуют кошмары. Келус пытался с ними смириться. Сотню раз повторяя, что это пройдет, и это никак не связано с тем, что находится внутри него. Но после пробуждения, в груди всегда начинало печь. Порой он думал, что лучше бы оно расплавило его прямо сейчас, и он бы навек остался приклеенным к серой простыне и ржавым бортикам кровати. — Хватит, — на глазах виднеются слезы. Он слишком долго терпел. — Спасти мир будучи сумашедшим, хах.       В голове размыто всплыл образ Кафки. «Сделай выбор, о котором не будешь жалеть». Сейчас чужие слова казались насмешкой, глупым сарказмом, ложью, но никак не правдой. Правильного выбора никогда не существовало.       Парень окинул взглядом комнату: задвинутые шторы, зловеще приоткрытый шкаф, странное существо на стуле из плаща. Он не сможет уснуть один. Келус выходит из комнаты, смотря на темный коридор впереди и ругая себя, что не взял телефон. На ощупь, он доходит до комнаты Март 7, стучится в неё несколько раз и прислушивается. Ничего. Повторяет попытку. И снова ничего. — Чего шумишь? — открывается соседняя дверь, из-за которой выглядывает темная голова, зловеще сверкая изумрудными глазами. — Можно у тебя поспать? — А что не так с твоей комнатой? — Всё так, просто...— он замолкает, шагая к другу. — кошмары.       Снова виснет пауза, две пары глаз глядят друг на друга. Дань Хэн раздраженно вздыхает, но открывает дверь шире, позволяя войти полуночному гостю. Чужая комната ничем не отличается от его. Та же кровать, тот же шкаф и стол. Все такое же. Но в воздухе витает какая-то душевно-спокойная атмосфера. — Я сплю слева, — Дань Хэн обходит кровать и забирается под одеяло, двигаясь ближе к краю.       Келус только кивает, на слова сил не остается. Он ложится, придвигаясь к краю, да так, что ноги начинают свисать и их приходится согнуть. Руки тянут конец одеяла на себя, создавая сзади купол от натяжения. — Ляг по ближе, чего ты там, как побитый пёс! — Дань Хэн со злостью перетягивает одеяло на себя, оставляя друга без укрытия. — Бес, — фыркает Первопроходец, послушно придвигаясь ближе.       Наконец, в комнате повисает тишина. Слышно лишь приглушенный звук горожан на улице, проходящих под окнами и громко болтая. Келус закрывает глаза, снова погружаясь в пучину кошмаров, но как только голоса возникают в голове, он просыпается. Так проходит с полчаса. Руки и ноги немеют без движений, приходится перевернуться на другой бок. Дань Хэн вдруг тоже переворачивается, приоткрывая один глаз. — Не можешь заснуть? — Келус двигается к другу, сокращая расстояние почти до максимума. Одно движение и он с легкостью коснется чужой ноги. — Да, ты мешаешь, — честно отвечает тот. — Снова Коколия снится?       Парень кивает, выдыхая. Тело обдает мелкой дрожью от мысли, что и сегодня уснуть не получится — Понятно, — Дань Хэн вздыхает, замечая как по чужому телу расползается тревога. Он стискивает зубы и раскрывает руки для объятий. — Можно?       Так и хочется съязвить в ответ на этот убогий риторический вопрос, но Хэн сдерживает себя, просто кивая. Келус падает в чужие объятия, прижимаясь, на удивление, к прохладному телу, и неуверенно обвивая своей рукой чужой торс. От Дань Хэна пахнет свежестью, похожей на морской бриз. Сердце в груди восстанавливает привычный ритм в спокойном состоянии, а глаза закрываются сами собой. Но если бы, Келус прямо сейчас поднял голову, хотя бы на миг взглянув на лицо друга, то смог бы увидеть редкое явление - его улыбку. — Спокойной ночи, — шепотом произносит Дань Хэн, проводя рукой по волосам Первопроходца и улыбаясь. Рядом с этим парнем, его холодная натура начинала сыпаться, а держать самообладание становилось слишком сложно. Он не хотел подпускать его близко, и в тоже время хотел дотронуться до него. Сейчас, лежа рядом, он мог позволить дать слабину своей гордости. Гладя непослушные и вечно торчащие волосы, наслаждаясь тихим сопением и горячим дыханием, обжигающим шею. Дань Хэн чуть наклоняется, целуя парня в лоб. Он не сможет долго держаться. Однажды, он скажет правду. И пусть эта правда разрушит его.