Заметки об уголовном расследовании (новелла)

      Противостояние в доме продолжалось. Пока грабители разговаривали, Лу Цзюньчи стоял на коленях рядом с Су Хуэем, готовый в любой момент достать пистолет из отсека аптечки.       Они находились примерно в четырех метрах от дивана.       В случае необходимости Лу Цзюньчи мог выдвинуться вперед и взять ситуацию под контроль.       Однако это была крайняя мера, которой следовало избегать как можно дольше. Лу Цзюньчи опустил голову и обдумывал различные планы. Теперь большой палец Цянь Юнчэна постоянно находился на предохранителе, и при небольшом усилии он мог привести к взрыву.       Время шло секунда за секундой. Он не мог выхватить гранату силой, а действовать безрассудно было нецелесообразно. Он мог только ранить или убить Цянь Юнчэна.       Сложнее всего было обеспечить безопасность заложника.       Лу Цзюньчи старался уменьшить свое присутствие в глазах Цянь Юнчэна, чтоб тот перестал обращать на него внимание, и готовился к любой неожиданной ситуации.       Цянь Юнчэн повернул голову и посмотрел на улицу сквозь щель в шторах. Он увидел, что полицейских стало больше, только они отошли подальше, не предпринимая никаких действий, и он крепче сжал гранату.       Вдруг Су Хуэй прошептал: – Заложники долго не продержатся. Можно дать им воды?       Цянь Юнчэн фыркнул, и Су Хуэй встал, принес стакан воды для Дун Цзяин и передал его.       Он достал из коробки салфетку, протянул ее Ми Шу и, понизив голос, спросил: – Вы очень любите детей?       Ми Шу была ошеломлена и спросила: – Что?       Су Хуэй посмотрел на нее и сказал: – Я вижу, что вы постоянно смотрите на ребенка. – Затем он добавил: – Вы носите такое платье, что я подумал, что вы беременны...       Ми Шу была одета в слегка свободное платье, похожее на платье для беременных.       Ми Шу была ошеломлена, но Су Хуэй не стал ничего объяснять. Он вернулся и сел рядом с Дун Цзяин.       Цянь Юнчэн нахмурился и посмотрел на них, хотя было сказано всего несколько слов. Он ничего не сказал, но немного слышал их разговор. Он хорошо знал Ми Шу и понимал, что несколько слов не поколеблют их убеждений.       Ми Шу опустила голову, держа в руке салфетку. Она остановила слезы и замолчала.       В комнате снова стало тихо.       Лу Цзюньчи поднял голову и посмотрел на Су Хуэя.       По сравнению с этими разбойниками он знал Су Хуэя лучше. Тот не стал бы делать ничего бесполезного. То, что он сказал Ми Шу, должно быть очень важно.       Су Хуэй не стал ничего объяснять и делать. Он спокойно опустил глаза, выглядя немного уставшим.       Изучая их анкеты, он почувствовал, что отношения между тремя разбойниками не были обычными, особенно между Цянь Юнчэном и Ми Шу. Эти двое не были похожи на обычных влюбленных. Скорее, они были похожи на родственные души, заключившие некий договор.       Только что Цянь Юнчэн упомянул о семье, что подтвердило его предположения.       Из слов Ми Шу ранее он почувствовал, что у нее все еще есть сострадание.       Если и есть кто-то, кто может повлиять на Цянь Юнчэна, то это Ми Шу. Однако он должен найти правильную точку, чтобы воткнуть иглу. Как только игла будет введена, воздушный шарик, достигший своего предела, лопнет.       Время поджимало, до истечения двадцатиминутного срока оставалось меньше пяти минут.       – Ты хочешь позвонить своей бывшей девушке, потому что все еще любишь ее? – неожиданно спросил Ми Шу у Цянь Юнчэна.       Цянь Юнчэн не ответил, и она продолжила с трепетом спрашивать: – Разве ты не обещал мне, что больше не будешь жить прошлым?       Цянь Юнчэн замешкался и посмотрел на Ми Шу. – Это последний раз. Я просто хочу прояснить ситуацию, и в будущем я буду с тобой.       Когда Цянь Юнчэн заговорил, Ми Шу почувствовала, что ее сердце остановилось. Ей было все равно, хочет Цянь Юнчэн убить их всех или нет, ее волновало только ее положение в его сердце.       Теперь она получила ответ.       Раз уж они семья, то все должно быть взаимно, но этот человек совсем не считался с ее чувствами.       Она любит детей и ей жалко малыша, это видно даже новичку, но Цянь Юнчэн об этом не знает.       Из уголков глаз Ми Шу потекли слезы. – Цянь-дагэ...       По сравнению с безумием Цянь Юнчэна, у нее еще оставалось немного здравомыслия. Она задыхалась: – Мы не сможем сбежать. Давай сдадимся...       Последние слова задели Цянь Юнчэна, и его глаза покраснели. – Сдать себя - значит умереть. Даже если я умру здесь сегодня, я не сдамся!       С того самого дня, как он убил тех людей, он знал, что обречен на смерть. Даже сейчас, окруженный полицией, он и не думал сдаваться.       Казалось, его жизнь должна была закончиться в том большом пожаре, а выживание лишь еще больше запутало его и заставило потеряться.       Он убил столько людей, чтобы найти ответ, и теперь был близок к нему. Он не мог остановиться.       Чжан Сяокай запаниковал: – Не психуй, у нас еще есть время, давай придумаем способ!       Цянь Юнчэн поджал губы и посмотрел на Ми Шу и Чжан Сяокая. – Сяокай прав, у нас все будет хорошо. Я не предам вас, и вы не должны меня бросать. Мы сбежим вместе.       Его слова звучали наивно, как детский лепет.       Из-за многочисленного окружения снаружи они не смогли бы спастись, даже если бы у них были крылья.       Было только два варианта развития событий: либо они сдадутся, либо погибнут вместе с этими людьми.       Су Хуэй сидел молча. Хотя его слова были простыми, они дали Ми Шу достаточно намеков.       Иногда решение человека может измениться в одно мгновение.       Казалось, что он легким движением пальца опрокинул домино, и эта цепная реакция была еще далека от завершения.       Ми Шу замолчала, и отчаяние наполнило ее глаза. Она задрожала и снова взмолилась: – Цянь-дагэ, я хочу сдаться... пожалуйста, отпусти меня...       Цянь Юнчэн никогда не думал, что Ми Шу скажет такие слова.       Она знала, что больше всего в жизни он ненавидел предательство и отказ. Неужели и она собирается предать его?       Он расширил глаза и положил другую руку на гранату. Казалось, что в следующую секунду предохранитель будет извлечен.       – Как член семьи, я никогда не делала ничего плохого. Так много дней и ночей... и теперь... – Ми Шу остановилась, чтобы перевести дыхание. Ее лицо было бледным, и еще больше слез потекло из ее глаз.       Внезапно ребенок рядом с Цянь Юнчэном разрыдался.       Ми Шу не удержалась и положила руку на живот. Она вспомнила о чем-то и сказала: – Я беременна...       Цянь Юнчэн не успел задать ей вопрос, как она продолжила: – Это правда... Я думала, что больше не смогу забеременеть в этой жизни, но несколько дней назад я помогала соседской тетушке нести сумки и после этого почувствовала себя нехорошо. Поскольку месячные задерживались, я купила тест на беременность и обнаружила, что действительно беременна. Я могу остаться с тобой, но ребенок...       Ми Шу всхлипнула и сказала: – Я могу отказаться от шанса родить ребенка и остаться с тобой до конца, независимо от того, каким будет исход. Но эта юная жизнь, эта жизнь, которая еще не видела мир... Я хочу попытаться защитить его.       Цянь Юнчэн посмотрел на Ми Шу, его рука все еще сжимала гранату. Это предложение было подобно пуле, пронзившей его сердце.       Он все еще злился на предательство и не мог понять, правда это или ложь. Его руки дрожали, отчаянно подавляя желание выдернуть предохранитель.       Его глаза сурово смотрели на живот Ми Шу, словно желая пронзить ее одежду и тело.       –Цянь-дагэ, я... Я никогда не лгала тебе. – Ми Шу заплакала.       Цянь Юнчэн не обратил внимания на детали. Сейчас он просто злился. Они обещали быть вместе, а она все равно хочет его бросить.       И неважно, по какой причине!       Такое уже случилось однажды в жизни Цянь Юнчэна, и он не позволит этому повториться!       Цянь Юнчэн глубоко вздохнул. Взрывы и пламя мелькали в его голове, как под гипнозом.       Все женщины - лгуньи. Она просто не хочет умирать вместе с ним, поэтому придумывает небылицу. Цянь Юнчэн сжал в руке гранату и посмотрел на заложников в комнате, исполненный убийственного намерения.       Стоило ему только пошевелить пальцем, и все могло закончиться.       – Могу ли я взять ребенка с собой? – Ми Шу вытерла слезы. Она думала, что молчание Цянь Юнчэна означает одобрение.       Она убила много людей, и ее нельзя было назвать хорошим человеком, но она все же отличалась от Цянь Юнчэна. Но есть поступки, которые она не могла совершить.       Она хотела жить и не хотела, чтобы ребенок умер.       Ребенок...       Рука Цянь Юнчэна задрожала, когда он посмотрел на ребенка, лежащего на диване. Затем он посмотрел на Ми Шу, которая свернулась калачиком, поджав ноги, и выглядела истощенной.       В этот раз все по-другому.       Что если…       Что если…       Что если Ми Шу действительно носит его ребенка...       Это его плоть и кровь, его наследие. Даже если они заслуживают тысячекратного наказания, ребенок невиновен. Пока Ми Шу может уйти, есть шанс, что ребенок выживет...       Глаза Цянь Юнчэна налиты кровью, его снедает безумие, но последняя крупица человечности поднимается из его сердца.       Затем он выругался: – Убирайся!       – Спасибо, спасибо... – Ми Шу чувствовала себя так, словно ей было даровано помилование, и боялась, что Цянь Юнчэн передумает. Она подошла к дивану, взяла на руки ребенка и шаг за шагом вышла.       Видя, что Ми Шу выходит, Чжан Сяокай встревожился. Он встал и спросил: – Почему ты ее отпускаешь?! Ты ублюдок, Цянь Юнчэн!       В такой обстановке отношения между людьми уже давно были тонкими, как лед. Конфликт между ними обострился.       В такой напряженной ситуации нервы у всех были натянуты до предела.       Цянь Юнчэн шагнул вперед и преградил ему дорогу. – Ты ничего не понимаешь в этом деле.       Чжан Сяокай мгновенно упал духом. Он бы хотел сопротивляться, но знал, что не сможет победить Цянь Юнчэна. Он видел самые худшие его стороны и знал, что этот безумец способен на все.       Со страхом и ненавистью в сердце Чжан Сяокай задрожал и сказал: – Неужели все то, что ты говорил, - ложь, чтобы одурачить меня?! Ты так и не выполнил свои обещания, данные мне.       Теперь он понимал, что так называемая семья и так называемые люди, "никогда не бросающие друг друга" были всего лишь красивой ложью, которую тот сплел, и что он выдавал желаемое за действительное, веря в слова этого безумца.       Опираясь на знания о Цянь Юнчэне, он ломал голову, пытаясь придумать, что могло бы его тронуть, и как он мог бы получить шанс на жизнь. Но не нашел.       – Уйти - это не обязательно выход. Я останусь с тобой здесь. Вместе. – Сказав это, Цянь Юнчэн осмотрел комнату. Он отпустил Ми Шу и ребенка, и это был его предел.       – Что касается остальных, даже не думайте покидать эту комнату.       Это предложение было равносильно смертному приговору.       В комнате на некоторое время воцарилась тишина, никто не решался заговорить. Даже Дун Цзяин, получившая серьезную травму, стиснула зубы и, молча, терпела боль. Воспользовавшись невниманием Цянь       Юнчэна, она развязала веревку, стягивающую ноги, и поползла в сторону спальни.       Лу Цзюньчи посмотрел на Су Хуэя, и они обменялись взглядами. Су Хуэй понял, что имел в виду Лу Цзюньчи. Он спрашивал, когда следует действовать.       Цянь Юнчэн постоянно настороже. Даже когда он разговаривал с Ми Шу, он все время смотрел в их сторону, а его пальцы были крепко сжаты. Он даже не до конца верил словам Ми Шу. Лу Цзюньчи чувствовал сильное намерение убить Ми Шу, которое он испытывал по отношению к ней.       К счастью, Цянь Юнчэн, наконец, отпустил Ми Шу с ребенком, решив этим одну проблему.       Ситуация постепенно склонялась в их пользу...       Су Хуэй опустил голову и написал на спине Лу Цзюньчи: "Подожди, пока он не посмотрит на нее..."       Войдя в комнату, Су Хуэй размышлял, как выйти из тупика.       Не имея возможности, он должен был ее создать.       Времени на то, чтобы убедить преступников, было слишком мало, поэтому начинать нужно было с отношений между ними.       Он сказал Ми Шу всего три фразы, дав ей несколько указаний, и умная женщина тут же ухватилась за этот последний спасательный круг.       Су Хуэй сделал ставку на то, что Ми Шу любит Цянь Юнчэна, но не хочет умирать, что даже если у Цянь Юнчэна нет человечности, он все равно испытывает сострадание к своей плоти и крови.       Поэтому, когда Ми Шу уходила, Цянь Юнчэн погрузился в воспоминания и начал сомневаться в правильности и неправильности своих действий. Он отвлечется, и это будет их единственным шансом.       Ми Шу прошла мимо них и спустилась по лестнице с ребенком на руках. Дрожащим голосом она говорила: – Не стреляйте, не стреляйте... Я сдаюсь... У меня нет при себе оружия.       Полицейские снаружи тоже увидели Ми Шу.       – Она выходит, преступница выходит... у нее ребенок!       – А что с другими преступниками?       – Двадцать минут истекают, может, устроим облаву?       – Есть ли у снайперов четкий прицел?       – Из-за того, что грабители находятся внутри, стрелять невозможно.       Чэн Гэ чувствовал, что ситуация не очень хорошая, но лучшего решения на данный момент не было. Как только женщина уйдет, ее соучастника больше ничего не будет останавливать и он в любой момент может взорвать гранату.       Оставалось надеяться, что Лу Цзюньчи и Су Хуэй смогут контролировать ситуацию.       Цянь Юнчэн смотрел на людей внутри дома, не произнося ни слова, пока не увидел, как из здания вышла Ми Шу, и снаружи стало шумно.       Он вдруг понял, что его требование было неправильным. Он и не надеялся поговорить с женщиной, которая бросила его. За что ему теперь цепляться?       Любовь? Она давно перестала существовать.       Ненависть? У него не было времени убивать ее.       Он просто не хотел.       Цянь Юнчэн поднял взгляд и сквозь щель в занавеске посмотрел на спину Ми Шу. В голове пронеслись обрывки их совместной жизни.       Ощущение было такое, будто из его груди внезапно вырвали жизненно важный орган.       Цянь Юнчэн до сих пор не мог понять, правда ли то, что она сказала...       Глядя на Цянь Юнчэна, Лу Цзюньчи понял, что настал самый подходящий момент.       Он достал из аптечки пистолет, прицелился и выстрелил, все действие прошло плавно и почти незаметно.       В комнате раздалось несколько выстрелов.       Никто не ожидал, что они принесут с собой оружие. Цянь Юнчэн был застигнут врасплох, и несколько пуль пробили ему грудь, кровь брызнула во все стороны.       Лу Цзюньчи разрядил оставшиеся в обойме патроны, но небольшое пространство и мимолетная возможность усложнили задачу. В итоге, только три пули попали в Цянь Юнчэна.       Цянь Юнчэн поднял голову и усмехнулся, глядя на Лу Цзюньчи.       В этот момент сердце Лу Цзюньчи заколотилось. Он отбросил пустой пистолет и бросился вперед, чтобы выхватить гранату из рук Цянь Юнчэна.       Цянь Юнчэн из последних сил разжал четыре пальца, державшие гранату, и зацепил большим пальцем предохранительную чеку. Под действием силы тяжести граната раскрылась и упала, выпустив струйку белого дыма.       Даже если ему предстояло умереть, он был полон решимости забрать этих людей вместе с собой!       – Ааааа... – закричал Чжан Сяокай, ища место, где можно укрыться.       Лу Цзюньчи потянулся, чтобы схватить упавшую на землю гранату, но Су Хуэй внезапно оттолкнул его и бросился на гранату, которая вот-вот должна была взорваться...       В мгновение ока Лу Цзюньчи схватил Су Хуэя левой рукой за воротник и потянул вверх, а правой схватил гранату, лежавшую под ним. Граната была тяжелой и как будто выскальзывала из рук, но Лу Цзюньчи не терял времени и со всей силы швырнул ее в сторону балкона.       Граната HG85 пролетела по воздуху и с громким звоном разбила стекло. Вместе с осколками стекла, она вылетел из комнаты и упала на балкон.       Су Хуэй еще не успел среагировать, как вдруг почувствовал, что его зрение потемнело, а к телу прижалось что-то теплое. Лу Цзюньчи притянул его к себе и крепко обнял, а затем прижал к себе за диваном в комнате.       Чэн Гэ наблюдал за ситуацией из переднего ряда, и от звука выстрелов до взрыва у него было время только крикнуть: – В укрытие!       Весь процесс занял всего три секунды.       С шипением и громким взрывом граната взорвалась на балконе, образовав красивое пламя высотой более двух метров. От сильного взрыва образовалась короткая ударная волна. Почти все стекла на балконе разлетелись вдребезги, а земля задрожала. Бесчисленные стальные шарики, словно пули, пронеслись по воздуху, издавая пронзительный звук...