Frozen Heart

Лёд. Всем известно, что лёд рождается из холода, ветра и горных дождей. Холод студит поток воды, а ветер заставляет её замёрзнуть быстрее, превращая её в силу, против которой человеку выстоять намного сложнее. Твёрд, как земля, создан водой и воздухом, может сражаться с огнём — лёд сильнее одного, десяти, а порой и ста взрослых мужчин. Местные ледорубы нередко говорили: у чистых и злых ледяных массивов где-то глубоко внутри есть холодное сердце. И чтобы добраться до него, надо отчаянно сражаться — удар от страха, удар за любовь. Ледорубы — мудрый народ, ведь они знали, как растопить лёд. Но даже они не ведали, чего хочет его холодное сердце. Лёд. Он прекрасен. Но от этого могуществен, опасен и очень, очень холоден. Среди живущего у фьорда народа ходило поверье, пришедшее много лет назад от тех же ледорубов, что у льда есть неразгаданная тайна — магия, отличная от магии многих сил природы, которую невозможно контролировать. И что магия эта таится в его сердце. Надо пытаться его разбить — но человек слаб, поэтому ему остаётся лишь остерегаться этого холодного сердца. Кто знает, что на самом деле способен сотворить лёд. Быть может, он хочет уничтожить весь мир без остатка. Может, он милостив к тем, кто добр или благороден. А, может, он защищает что-то, о чём не догадывается ни один смертный человек, и что ему дороже своего холодного сердца. Но если лёд так опасен… Как же эта огромная мощь уже пятый год уживалась с обычным ребёнком?.. Но эту историю следует начать с начала. Однажды в королевстве Гусу родился принц. Давний брак, заключённый нынешним королём Гусу, был несчастливым. Среди людей ходило много слухов: одни говорили о том, что король не любит жену, а брак нужен лишь для укрепления связей; другие — что жена не любит короля, хотя он влюбился в неё с первого взгляда; третьи — что они оба любят друг друга, но в прошлом случилось нечто таинственное и непоправимое… Никто не знал правды, хоть её крупицы были в каждом из слухов. При таком положении дел во дворце, удивительно было даже то, что у супругов родился один сын. Появление же на свет второго ребёнка стало настоящим чудом для королевства. Старшему принцу дали имя Сичэнь. Младшего, родившегося через три года, назвали Ванцзи. И вскоре оказалось, что Ванцзи владеет магией. Сичэнь рос самым обычным ребёнком — весёлым, смышленным и уж точно не способным колдовать. Поэтому родители были ошеломлены, увидев, что от пальцев совсем недавно рожденного Ванцзи отлетают крошечные снежинки! Ванцзи рос, и магия льда крепла с каждым днём. Больше всего из-за этого тревожился младший брат короля, — Лань Цижэнь — который боялся, что второй племянник был проклят, и что это может пагубно повлиять на старшего. Когда Сичэню было пять лет, а Ванцзи — два года, их мать скончалась от тяжёлой болезни. С тех пор королю стало не до магии сына — он проводил дни в одиночестве, оставив почти все дела королевства на брата. Цижэнь тут же взял воспитание племянников в свои руки. Дядя был строже отца, упрям и несговорчив, заранее возлагал на Ванцзи и Сичэня большие надежды, как на будущее королевства, и предьявлял к ним завышенные требования. Но как бы ни старался Цижэнь, слуги, очень любившие мальчиков и сочувствующие им после смерти матери, находили способ побаловать маленьких принцев. Магия Ванцзи не казалась опасной, но всё же было решено держать её в секрете от всех вне семьи. Однако от одного человека магию так и не удалось скрыть. *** — Ванцзи? Негромкий детский шёпот отразился от высоких сводов стен коридора. Дверь просторной комнаты тихо открылась, и внутрь проскользнула детская фигурка. В комнате было довольно темно, лишь свет луны падал на пол через большие окна. Ночь была тихой, лишь где-то очень далеко, со стороны высоких гор, доносился треск раскалываемого ледорубами льда — но в комнате дворца его не было слышно. Ребёнок, стараясь ступать тише, поспешил к кровати, стоящей у правой стены. — Ванцзи! Ребёнок, встав на носочки и вытянувшись всем телом, потряс лежащего на кровати второго принца Гусу. Поняв, что мальчик не реагирует, ребёнок залез на высокую кровать и подполз по одеялу ближе. Ванцзи спал, и спал крепко. Короткие, не достающие даже до плеч волосы аккуратно лежали на мягкой подушке, оттеняя своей чернотой бледное детское личико. Ему было всего пять, но даже сейчас в ребяческой внешности можно было увидеть задатки будущей изящной красоты. В этой мирной картине было хорошо всё — кроме плотно закрытых глаз с длинными ресницами. — Ванцзи, вставай! Ну же! Лишь теперь Лань Ванцзи открыл светлые глаза. Он несколько раз моргнул, пытаясь разглядеть пришельца, а увидев, нахмурил брови — смешная серьёзность для пятилетнего ребёнка. Разбудившим его человеком, конечно же, оказался Вэй Ин. — Мы должны спать, — Ванцзи отвернулся, вновь укладывая голову на подушку. — Не могу! — заявил мальчик, увалившись прямо на Ванцзи. — Яньли спит, Ваньинь спит. А звёзды проснулись. И нам тоже надо проснуться и поиграть! — Поиграй без меня! — Ванцзи отпихнул Вэй Ина в сторону, от чего тот, тихо вскрикнув, скатился с кровати. — Ванцзи! У противоположной стены раздался шорох. Одеяло на второй кровати, стоявшей там, зашевелилось, и из-под него показалась голова третьего ребёнка. Старше Ванцзи, но очень похожий на него, лишь с чуть более длинными волосами, серыми глазами и выше ростом. Наверное, Ванцзи будет выглядеть так же, когда и ему исполнится восемь. Должно быть, третьего мальчика разбудила возня на соседней кровати. Он окинул тёмную комнату серым взглядом и вдруг заметил сидящего на полу Вэй Ина. — Ин?.. — Сичэнь! — Ин радостно улыбнулся, тотчас бросившись к другой кровати. — Сичэнь, вставай! Помоги мне разбудить Ванцзи! Вэй Ин был из королевства Юньмэн, находящегося недалеко от Гусу. Короли долгие годы поддерживали хорошие отношения, поэтому правящая в Юньмэне чета Цзян нередко приезжала с визитом в Гусу, и наоборот. Эти визиты не стали реже даже после смерти матери принцев. Однако последние пару лет король Юньмэна стал брать с собой своих детей. Старшей, маленькой принцессе Яньли, лишь недавно исполнилось восемь, она была милой доброй девочкой и ровестницей Сичэня. Наследному принцу Ваньиню было лишь четыре года, но он уже был упрям и несговорчив. Если Яньли переняла все лучшие черты доброго и мудрого отца, то Ваньинь явно пошёл во вспыльчивую мать. Третьего же ребёнка звали Ин — ему было пять, как и Ванцзи, и он был сыном советника и близкого друга короля Юньмэна. Родители Ина погибли, когда мальчику было три года, и король, в дань старой дружбе, стал растить его вместе с родными детьми. Королева Юньмэна крайне не любила приёмного сына, считая, что супруг уделяет ему слишком много внимания — больше, чем родным детям! Но сами Ваньинь и Яньли очень любили названного брата, как если бы все трое были одной крови. Ин был весёлым и активным мальчиком с солнечной улыбкой на лице, умным, шумным и… крайне пронырливым. Ведь он каким-то образом смог узнать о магии Ванцзи ещё год назад, в свой первый приезд в Гусу. — Ин, постой… — Сичэнь невольно улыбнулся. — Не надо будить его, если он хочет спать… — Но я хочу поиграть! И вы оба тоже хотите, я знаю! Ванцзи просто упрямый! — уверенно заявил Ин. На миг задумавшись, он вдруг радостно ахнул. — Точно! Ин вновь убежал от кровати Сичэня к Ванцзи. Забравшись на одеяло, он склонился к самому уху второго принца и вкрадчиво прошептал: — А слепим снеговика-а?.. Ванцзи открыл светлые глаза. Сичэнь, спрятав улыбку за ладонью, тоже слез с кровати, зная, чем всегда заканчивался этот разговор. Взрослые надеялись, что Сичэнь подружится с Яньли, а Ванцзи — с Ином и Ваньинем. Но в итоге оба принца Гусу сблизились лишь с Ином, и магия Ванцзи стала их небольшим секретом. Цижэнь говорил, что людей пугает колдовство, а узнав, что о магии пронюхал приёмный сын короля Юньмэна, вовсе стал высказываться против их общения. Но Ин, вопреки словам Цижэня, любил лёд Ванцзи и никогда не боялся его. Каждый раз, когда Вэй Ин был в Гусу, мальчики ночью выбирались в большой бальный зал поиграть. Растущие в строгих дядиных правилах, Ванцзи и Сичэнь не могли играть тогда, когда им хотелось, и столько, сколько им хотелось, поэтому ночные «вылазки» казались азартным приключением. Обычно братьев будил именно Ин, и Сичэнь не сопротивлялся никогда. Хоть Ин был младше на три года, эта разница слабо ощущалась. Ванцзи всегда хмурился, отказывался играть и пытался прогнать Ина из комнаты… но очень скоро оказывался вместе с ним и братом в зале, так же насуплено, но покорно просьбам Ина, колдуя лёд и снег. Сичэнь знал, что на самом деле брату нравится Ин — просто Ванцзи никогда не признавался словами. И сегодня, так же, как всегда, Ванцзи позволил Ину стянуть себя за руку с кровати. Ин улыбнулся ещё шире, схватил второй рукой Сичэня за запястье, и мальчики втроём побежали по длинному коридору к ведущей вниз широкой лестнице, мимо канделябров и задернутых портьер. Высокие двери бального зала закрылись. — Поколдуй! — Ин сразу бросился к Ванцзи. — Ванцзи, поколдуй! Ванцзи несколько мгновений смотрел в горящие, как звезды, серые глаза, но потом всё же поднял руки. Ладони мальчика засветились белым, и между ними появились снежинки, которые слетались в искрящийся шар. Тонкие, изящные узоры не повторялись ни разу, отчего они выглядели совсем как настоящий снег — впрочем, это и был настоящий снег. Ин ахнул, с неизменным восторгом глядя на ледяную магию. Сичэнь тоже улыбнулся. В его крови не было и капли подобного волшебства, но он никогда не завидовал младшему брату. Напротив — гордился им, особенно теперь, когда мог видеть, как магией Ванцзи восхищается кто-то ещё. — Давай, Ванцзи! — подбодрил брата Сичэнь. Ванцзи подождал ещё мгновение, а после резко поднял руки, словно подкидывая искрящийся шар снежинок вверх. В ту ночь было начало тёплого звёздного августа — и под радостный смех Вэй Ина, прямо с потолка бального зала пошёл самый настоящий снег. Ванцзи, глядя, как Ин пытался поймать языком падающие снежинки, вдруг решительно топнул ногой. Пол вокруг него тотчас покрылся тонким, ровным и скользким льдом, который мгновенно расползся до самых стен. Вэй Ин от неожиданности едва не поскользнулся, но его успел придержать Сичэнь. — Ванцзи, дай мне руку! — старший брат рассмеялся, протягивая младшему ладонь. — Скорее! Ванцзи взял брата за руку, вторую, смеясь, схватил Ин — и мальчики втроём закружились на льду. Снег всё падал и падал, вскоре на полу появились сугробы — заметив это, Вэй Ин потащил Ванцзи к ним. Сичэнь продолжил кататься, с улыбкой наблюдая за тем, как брат хмуро, но покорно лепил шарики из снега, делая вместе с Ином снеговика… Или не совсем снеговика? — Вау, Ванцзи! Они очень милые! — Ин повернулся к Сичэню и замахал руками. — Сичэнь, смотри! Снежные кролики! Правда здорово? Вот этот мой, а этот — Ванцзи, и они друзья! — Они не живые, — Ванцзи отвернулся, словно друг сказал какую-то глупость. Однако Ина это нисколько не обидело. — И что? Всё равно друзья, как мы! Сичэнь присел на корточки рядом со снежными кроликами, разглядывая их. Кролик Ванцзи вышел немного крупнее и аккуратнее, казалось, будь он живым, он был бы очень спокойным, в то время как от кролика Ина так и веяло весельем, порывистостью, энергией… одним словом — Ином. — Они замечательные! — Сичэнь улыбнулся. — Похожи на вас. — Я люблю их! — Ин обнял «спокойного» кролика. Ванцзи, стоя рядом со вторым кроликом, украдкой погладил его по снежной голове. Хоть все трое были одеты совсем легко, в те же ночные рубашки, в которых и заснули вчера, снег и лёд, на удивление, не были слишком холодными — скорее прохладными, не тая, но и не щекотя руки морозом. Поэтому мальчики ещё долго валялись в снегу, катались с созданных Ванцзи высоких сугробов, как с горок, и кидались друг в друга снежками. Вэй Ин скатился с очередной самодельной горки и чуть было не упал на пол, но под ним тотчас вырос небольшой мягкий сугроб. — Ванцзи! — Ин стряхнул с себя снег и рассмеялся. Второй принц поднял на него глаза. Сичэнь, видевший, как быстро брат наколдовал этот сугроб, подумал, что он, должно быть, правда испугался, что друг может упасть. — Поймай меня ещё раз, Ванцзи! Ин прыгнул с сугроба вперёд. Глаза Ванцзи расширились, он скорее вытянул руки, с которых сорвались бело-голубые искры — второй сугроб, немного выше предыдущего, опять вырос под ногами Ина. — Здорово! — Ин прыгнул снова. И снова Ванцзи поймал его. — Выше! Ванцзи, давай выше! — Осторожнее! — предупредил Сичэнь. Он невольно залюбовался этим несколько опасным, но красивым зрелищем: искры снега так и сверкали в воздухе, иногда казалось, что Ванцзи не успеет создать следующий сугроб, и Ин упадёт. Но сугробы появлялись, сверкающие чистым снегом и всё более и более высокие, а звонкий счастливый смех Ина эхом разносился по бальному залу… — Ещё, ещё! — Ин приземлился на следующий сугроб и тут же спрыгнул с него. Ванцзи повернулся вслед за ним, собираясь поймать друга снова… Но вдруг ноги мальчика заскользили на тонком льду, покрывавшем пол. — Ванцзи! — Сичэнь бросился к брату. Он заскользил сам, но смог устоять и удержать Ванцзи от падения. — Осто… Зрачки Ванцзи вдруг сузились. Он оттолкнул брата, глядя на что-то за его спиной — лишь сейчас Сичэнь понял, что Ин, всё ещё смеющийся и не заметивший ничего, продолжал падать… Ванцзи выкинул вперёд руки. С пальцев сорвались бело-голубые искры, снежинки и ледяные кристаллы серебристой лентой полетели к Вэй Ину… И вдруг звонкий смех затих, а мальчик упал на пол, закрыв глаза. Ванцзи распахнул глаза. С губ сорвался полный страха крик: — Ин! Лёд попал ему в голову. Ванцзи бросился к Ину даже раньше, чем Сичэнь понял, что произошло. Старший принц ахнул, с тревогой смотря на то, как брат схватил за плечи не двигающегося Ина. — Ванцзи, что с ним? — Сичэнь бросился к ним. Прикоснувшись к Вэй Ину, мальчик вздрогнул, почувствовав, что кожа друга холодна, как лёд. Ванцзи плотно сомкнул губы, со страхом глядя на Ина. Его руки дрожали, когда он сжал плечи друга, пытаясь заглянуть тому в лицо. Снег перестал падать с потолка. По бальному залу разнесся странный треск — это лёд вокруг Ванцзи уплотнялся, темнел и полз на стены, словно стремясь опутать всё. Снежные кролики рассыпались, словно их и не было, а в воздухе почувствовался холод, растущий с каждым мигом. Сичэнь отступил на шаг, глядя, как тонкая прядь волос Ина покрылась белым инеем. Он ни на миг не винил брата в том, что произошло, — это была лишь случайность. Но грудь тотчас обжег страх того, что Ин так и не проснётся… как мама однажды. Ванцзи и Ину было пять, а Сичэню восемь. Он был старше, и обычно лучше знал, что делать… Но сейчас он не знал. Поэтому мальчик бросился к высоким дверям бального зала. — Отец! Дядя!.. Открыть двери не хватило сил — они и так были тяжёлыми сами по себе, а сейчас паутина льда сковала их слишком плотно. Но шум торопливых шагов взрослых раздался на удивление скоро. — Сичэнь? — голос отца прозвучал из-за дверей. Те слегка дрогнули, но не открылись. — Цижэнь, дверь. Помоги мне! Двери распахнулись. Король с братом ворвались в бальный зал… И застыли на пороге, глядя на Ванцзи, сидящего на ледяном полу посреди сугробов и сжимающего руки неподвижного Ина. — Ванцзи… Ванцзи, что ты натворил?! — первым с места сорвался Цижэнь. — Это уже слишком! — Дядя, он не нарочно! — Сичэнь подбежал к взрослым. — Мы просто играли… Пожалуйста, помогите Ину! — Просто играли?! Это колдовство опасно! А если бы он ранил тебя?! — вспылил Цижэнь. — Но и так не легче. Этот ребёнок, прежде всего, названный принц Юньмэна, если король узнает, что с ним что-то случилось из-за Ванцзи, это может перерости в конфликт между королевствами! Счастье, что не проснулся никто, кроме нас! Я говорил, что это ледяное проклятье… — Успокойся, Цижэнь, — отец отстранил брата рукой и подошёл к Ину. Ванцзи крепче сжал его руки, не сводя с покрывшейся инеем пряди полные страха глаза. Отец не стал отстранять сына — лишь прикоснулся рукой к лбу Ина, холодному, как лёд. — Скажи, чтобы приготовили лошадей. Я знаю, что делать.