Ночь.

Снова шум и ночь. Лишь тусклые фонари освещали улицу, а громкая музыка напоминала о бессоннице молодых и их желании повеселиться. Парень, словно змея, плыл и подкрадывался к жертвам, незаметно вручая пакетики с чудо-порошком. Хотя скорее они сами шли в пасть хищника, когда же ему ничего не надо было делать, только брать деньги и невозмутимо, без капли смущения, улыбаться, с чем Брэдли и справлялся. Словно ничего такого и не делает, он о чём-то разговаривал с барменами, что похоже или не знали о его продажах, или делали вид, что не знают и спокойно разговаривали с пареньком. Да и не был против знакомства с некоторыми девушками, что искали себе компанию на ночь или просто поговорить, а вот что будет дальше - непонятно, но точно ничего серьёзного. Конечно, разговаривать нравилось, но одновременно с этим и работать надо было. Музыка заглушала их слова, толпа давила с неимоверной силой и кажется, что даже лица не было видно. Поэтому немного постояв у барной стойки и кивая, пока незнакомки что-то говорили, Эш быстро скрывался, как только те отворачивались. И нравится же людям в таких местах быть.. Сириус, также пришедший расслабиться, несмотря на безответственное поведение друзей, всё же заметил Брэдли. Нет, Гибсон не был одет в форму полицейского, что так и кричала бы о том, чтобы некоторые ушли, и у него было свободное время, а не рабочее. Но всё же.. Всё же вот гад этот длинноволосый! Попасться в такое время.. работа обычного полицейского не такая интересная, да и Сириус после неё сразу шёл домой, а дальше более скучные дела. Там встречала давно знакомая комната, одинокую обувь оставляли у входа, а ящер уже ждал в своём контейнере, где были какие-то маленькие препятствия, вода, самодельная баня и небольшой кокос, в котором чаще всего он спал. Но когда приходил его хозяин, то просыпался, и пока Гибсон приготавливал себе поесть, то рептилия залезала с ладони на плечо и пока парень мыл руки и другие мелочи, ящер спокойно ждал и смотрел за всем "ритуалом". Всё было бы хорошо, если бы совсем недавно не смешалось в кашу, из-за чего от рутины стало подташнивать, но сегодня друзья пригласили его. Редко они собирались всей компанией, да и Сириус свободен был.. немного пометавшись, он решил согласится. Только одно не давало покоя - голубая коса с бантиком, что везде попадалась на глаза. Тот будто знал, что сиреневый придёт, но при этом игрался с нервами, показывая свою безнаказанность и обаяние, которым и цеплял множество людей. Брэдли за секунду спрятался в толпе, когда Сириус отвлёкся. Он что-то прошипел, схмурившись, и не смотря на друзей, ушёл за незнакомцем. Толпа давила, а в помещении толком не было света и как на зло он всё время падал рядом с голубоволосым, но сразу же исчезал, заставляя снова злобно фыркнуть, при этом расталкивая других людей на своём пути. Голубая макушка показалась у какой-то двери, а после и скрылась за ней. Гибсон всё же успевает через мгновенье также оказаться за дверью, но никого не видит. За дверью была лишь холодная зима. Пар шёл изо рта, а редкий ветер продувал насквозь, пересчитывая рёбра и кости, пока тело дрожало. На улице было также темно, фонари не спасали, а сами парни были где-то за клубом, в небольшом узеньком переулке. Руки чуть похолоднели от волнения, хотя незнакомец не видел его, не так ли? Тихо, почти безвучно выдохнув, Сириус, попытавшись найти у себя в кармане что-то из средств самообороны, делает шаг. Вполне спокойно стоявший Брэдли, насвистывал какую-то песню, пересчитывая деньги. И увидев того, лишь усмехнулся. Только недолго продержалось веселье: тут же схватили, обхватив оба запястья, сжимая так, словно скоро сломает их. Янтарные глаза светились в появившиеся тени, лукаво смотря на чужие, будто покрасневшие от злости. – ох, неужели меня так быстро поймали? Даже не будет поблажек? Ай-ай-ай, больно! Я же совсем немного продал им! Или я тебе понравился? Ой, ты наверное искал меня! Верно? – энергично, совсем по-детски говорил Эш, не замечая накала всей ситуации, пока губы парня сжались в тонкую полоску, а рука заставляла сжать его запястья от раздражающего "легкомыслия". Но не успевает Гибсон и понять, как его тут же грубо прижимают к стене старого здания с такой силой, что казалось будто оно обвалится. Голова резко заболела, но он не поддавался, стараясь ударить преступника в живот или ещё куда-нибудь, пока руки пытались освободиться, но попытки тут же были прекращены с помощью ножа, стоявшим у горла. Лицо Брэдли тут же меняется. Он становится серьезнее, глупая улыбка пропадает, а вместо двух солнц - глаза хищника, что блестят не менее ярко. Легко проходиться лезвием по шее, не оставляя следов, совсем не смотря на лицо Сириуса, пока тело второго дрожало не только от холода, а уже от некого волнения. Нет, сиреневолосый, конечно, старался сохранять самообладание, но быть с ним когда жизнь чуть ли не на волоске, а в карманах ничего нет, и он оказался здесь только из-за спонтанного желания поймать преступника, на которого недавно завели дело - было достаточно сложно. – тише, Сириус-сан, ты же не хочешь навредить сам себе? Или ты мазохист, который скрывается за гордым званием полицейского? – наконец сталкиваясь взглядами, Эш неприлично близко смотрит на парня, посмеиваясь. Второй похоже не совсем понял как голубоволосый узнал его имя, на что тот снова усмехнулся. – ты всё время был рядом со своими дружками, пока вы искали улики. Они так часто обращались к тебе! Неужели ты спец в этом? – начиная от скулы с другой стороны, Брэдли аккуратно ведёт ножом, надавливая схваченными руками на грудь Гибсона. Парень делает более глубокие порезы, из которых уже исходит кровь, хоть и в малых количествах. Красные глаза тут же закрывают ресницы и слышится шипение. Наконец вспомнив про своё умение говорить, Сириус выдаёт: – мы прямо у клуба, я уже знаю как ты выглядишь и другие приметы, даже не думай, что у тебя всё получит!- – тише, ты же не хочешь чтобы потеряли своего любимого сотрудника так рано? Они даже не смогут раскрыть дело без тебя, всё держится на тебе – перебивает своим приторно-сладким тоном, слизывая выступившую кровь. Влажный, холодный след не делает ситуацию лучше. Гибсон предпринимает ещё некоторые попытки что-то сказать, пока Эш закатив глаза, показывая всю свою незаинтересованность, не вводит второго в поцелуй. Слишком уж много говорит. Второй рукой, что раньше давила на грудь, он теперь переходит на талию, обвивая её и прижимая к себе так сильно, как только можно. Не планируя отставнавливаться, язык ещё некоторые время пляшет во рту. Сириус мог почувствовать только алкоголь, металлический вкус своей же крови и холод цепких рук, пока пальцы преступника больно впивались в кожу, оставляя на коже следы. Нож проходился по всей шее и когда было возможно, то по местам пониже, оставляя дорожки, что тут же размазывались ледяными пальцами, что-то рисуя. Глаза, зажмуреные до звёздочек, наконец устало открываются. Небольшой мостик за мгновенье разваливается, а Гибсон наконец может посмотреть на Эша, что хитро облизнулся, убирая с розовых губ "улики". И как этот наглец мог поцеловать его, чтобы заткнуть? Пальцы дотрагиваются губ, будто проверяя, заставляя ощутить лёгкий холодок от кончиков. Щёки заметно краснеют при лунном свете, а взгляд потупан в землю. Внутри буря эмоций от ненависти, что хочется просто разорвать этого мерзавца до тихого шока и непонимания, что делать. Брэдли тихо усмехается с реакции, но понимает, что такой ступор не продлится долго. Он быстро целует в щёку, потрепав по голове. – ещё встретимся, Сириус-сан! – раздаётся слащавый голос где-то в далеке, оставляя неудоумевавшего офицера наедине со своими мыслями.