Любимая орхидея Лань Ванцзи

      Пройдясь по волосам левой рукой, Вэй Усянь взглянул на своё отражение в озере. Водная гладь была на редкость спокойной. А в ночи, при свете луны, выглядела особенно изящно: усеянная распустившимися цветами лотоса, она была похожа на юную непорочную деву. Будь она и в самом деле воплощением из плоти и крови, множество именитых заклинателей и других — не менее известных господ — тут же взяли бы её в жёны. Чего тут увиливать, сам Вэй Усянь был бы не против подарить такой деве какую-нибудь незатейливую, но достойную её волос, шпильку.       Выудив из-за пазухи изящную заколку из белого нефрита, как раз для таких вот внезапных приятностей, Вэй Ин от скуки принялся примерять её на себя. Выстраивая на голове какую-то невообразимую конструкцию, он даже не заметил, как язык сам по себе высунулся изо рта, пробегаясь по плотно сомкнутым губам. К сожалению, одной нефритовой шпилькой было трудно закрепить задуманную причёску. Поэтому, раздосадовавшись, Вэй Усянь заколол ей всего лишь небольшой пучок, сооружённый на самой макушке. Цветок орхидеи, венчающий украшение, поблёскивал, отражая в себе то свет Луны, то тёмную глубь озера. Да, каждая девушка была бы счастлива получить такой подарок! Но, вероятнее всего, крайне неуважительно было бы преподнести незнакомке вещь, которую однажды Вэй Усянь носил сам. Об этом юноша не подумал. Поэтому, немного погодя, от неё всё-таки пришлось бы избавиться. Такая трата! Но в его волосах украшение смотрелось не менее прелестно, ведь Вэй Усянь не был лишён обаяния. Исходя из чего, он принял решение оставить белую нефритовую заколку ровно до тех пор, пока не услышит знакомые тяжёлые шаги.       Глубоко вздохнув, Вэй Усянь прилёг на траву. Цзян Чэн, кажется, совсем потерял совесть и не торопился явиться на встречу. Вообще-то это он должен был опоздать! Это ему, словно брошенному на улицу псу, пришлось зализывать раны, оставленные Цзыдянем. А если и занят по уши, так чего было вообще звать?! Да ещё и сюда! Скучнее места не сыскать. Оно славилось своей красотой, но не более. Интересно здесь проводить время можно было только сидя в лодке и рассекая застойную гладь. Так или иначе, адепты больше предпочитали стрельбу по воздушным змеям.       Да ещё и визит ордена Гусу Лань свалился на голову. Мало того, что ему не удалось выкроить времени для того, чтобы добраться до Лань Ванцзи и хорошенько поиздеваться, так ещё и услышал от него речи о том, какой он распущенный и убожество. Распущенное убожество, может? Этот Лань Чжань! Всё должно быть наоборот! Это Лань Чжань должен беситься и перекатываться от гнева с одного бока на другой, стуча по земле кулаками! Может быть Вэй Усянь действительно беспризорное убожество, но Лань Чжань никак не имел права говорить это тогда и в таком тоне! Разве в ордене Гусу Лань учат адептов презирать других заклинателей за их происхождение?       И вообще, почему презрительный тон Лань Ванцзы в этот раз смог его задеть? Обычно это результат его потех, приносящий море смеха и веселья. Просто так Лань Чжань никогда с ним не ругался… От этого становилось ещё более неловко. Что посеял, то и получил.       Вот же!       Смахнув с глаз выступившие слёзы, Вэй Усянь снова посмотрел в отражение. Он желал поглядеть на свой новый образ: слегка покрасоваться заколкой и посмотреть со стороны, как она блестит, делая его внешность ещё более выразительной. Но тут на глаза упала плотная ткань, лишая возможности увидеть хоть что-то. Человек, стоявший позади и крепко-накрепко закреплявший ткань на его затылке, подкрался настолько незаметно, что Вэй Усянь не услышал ни единого шума. А повязку надел так ловко и быстро, что он не смог разглядеть в отражении не то, что личность шутника, а даже момента, когда негодяй предпринял попытку своей шалости.       — Что это такое? — поинтересовался Вэй Усянь, потрогав повязку и узел, держащий её сзади.       Попытки стянуть ткань с глаз кончались неизбежным провалом.       — Цзян Чэн?       Такие шутки были в стиле самого Вэй Усяня, но никак не Цзян Чэна. Если бы он захотел эффектно обозначить своё присутствие, то просто бы дал Вэй Ину ногой под зад. Да с такой силой, чтоб тот свалился в озеро.       — Чего молчишь?! — повысил голос Вэй Усянь, заключив, что, скорее всего, впереди кто-то из других адептов Юньмэн Цзян, решивший немного пошутить.       Это не удивительно. Особенно после того, как Госпожа Юй неплохо так обругала его на глазах всего ордена и гостями из Облачных Глубин.       — И правильно делаешь! Молчи! Если узнаю, поколочу при следующей встрече! — с этими словами Вэй Усянь бросился на шутника. Но тот, ловко отскочив в сторону, увернулся от внезапной атаки, словно насмехаясь над его неуклюжестью.       — А ну сними! — по-настоящему разозлился Вэй Усянь. На столько, что даже кончики ушей начали пылать красным!       Можно ли вообще было встретить Вэй Усяня, прибывающего в искреннем гневе? Кажется, это было невозможно. Наигранное недовольство — вполне, но гнев и напряжение, от которого клокочет всё тело, а уголки глаз краснеют от подступающих слёз, — не про него.       Было до какой-то поры.       — Может я и убожество, но не позволю хоть кому-то издеваться над собой! — вытянув из ножен Суйбянь, Вэй Усянь ещё более агрессивно бросился в сторону неизвестного, но выпад моментально парировал другой клинок.       Был бы Вэй Усянь более внимательным, смог бы понять, кто именно заблокировал удар. Ведь он не в самый первый раз натыкался на этот меч. Но эмоции, бурлящие внутри, словно какое-то мерзкое варево, мешали мыслить здраво. Вэй Усянь даже не подумал о том, чтобы выяснить личность заклинателя по звуку, которые издали клинки, скрестившись друг с другом в воздухе.       Но как бы Вэй Усянь не злился, противник не проявлял никакой агрессии. Стоя чуть поодаль и немой, словно рыба, заклинатель просто смотрел на забавные попытки ослеплённой жертвы добраться до него. И, наконец, решив полностью игнорировать мерзавца, Вэй Усянь сел обратно. Юноша пришёл к выводу, что так ничего не добьётся. Чем дольше будет за ним гоняться, пуская клинок в пустоту, тем потешнее будет выглядеть. Нахмурив брови, Вэй Усянь слегка покраснел от смущения. До него снова дошло. Каким же надо быть идиотом, чтобы махать мечом вместо того, чтобы разрубить им узел! Кажется, именно с этого и потешался приставший негодяй! Не с его неуклюжести, а с его непроходимой тупости!       Аккуратно поддев Суйбянем повязку, Вэй Усянь хотел было исполнить задуманное, но это не возымело эффекта. Этот кусок ткани был далеко не обычной тряпкой. Даже божественные сети было проще разрубить! Шутник спланировал всё заранее, подготовив какой-то артефакт?! Да кому вообще понадобилось так тщательно и скрупулёзно придумывать способ посмеяться над ним?       Неужели он настолько коварен, что хотел вогнать Вэй Усяня в ещё большую краску? Мало того, что догадался поздно, так и не вышло ничего. Действительно дурак! И что теперь? Придётся пристыженно возвращаться в Пристань Лотоса и просить старших адептов помочь ему?! Он в жизни не испытывал большего унижения, чем сейчас! Даже тогда, когда дрался с собаками за еду, обида не накатывала с такой силой!       Обняв колени руками, Вэй Усянь бросил всякие попытки к сопротивлению, боясь вызвать у негодяя новый приступ веселья от удачной шутки. Сам Вэй Усянь знал, что это за чувство и никогда не был против таких безобидных шалостей и над собой, и над другими. Но только не сейчас. Глубоко задумавшись, Вэй Усянь решил, что паршивец планировал сыграть на его чувствах после сегодняшнего выговора. Он начал полностью игнорировать наглеца, всем своим видом показывая, что подобное вызывает лишь раздражение, но никак не может задеть.       Тем не менее, плечи Вэй Усяня предательски задрожали и съёжились, словно жили отдельной жизнью и отказывались подчиняться хозяину, чью дурную голову носили с рождения. Ещё не хватало, чтобы сквозь повязку проступили слёзы! И рукавом он их смахнуть никак не может — станет очевидно, что шутник одержал верх! Что за ситуация! Вэй Ин не нашёл другого выхода, кроме как с ещё большим позором вернуться обратно и рассказать о происшествии хотя бы Цзян Чэну (который, между прочим, мог бы предотвратить его своим появлением на оговоренном месте). Может быть он за Вэй Ина переломает шутнику все кости?       Словно намеренно прерывая поток беспорядочных мыслей, на его руку легла чья-то ладонь. Такая мягкая, словно женская. Но несмотря на всю нежность и лёгкость, пальцы покрывали мозоли, указывая на то, что девушка была далеко необычная. Вэй Усянь знал, какие последствия оставляют за собой долгие тренировки с мечом. Одна из адептов. Вэй Усянь побледнел от неловкости. Неужели сейчас рядом с ним на самом деле была какая-то юная заклинательница, решившая подурачиться, а он просто как раз попался под руку? Но Вэй Ин не услышал от неё ни единой нотки звонкого девичьего смеха! Неужели дева была немая? На своей памяти он таких припомнить не мог. Если только она не была одной из новых заклинательниц, принятых в орден. На них полюбоваться Вэй Ин ещё не успел!       Хорошо, что она не заметила его слёз и не попалась под горячую руку! Дева просто не могла таить на него зла! Вэй Ин в жизни не обидел ни единой представительницы противоположного пола!       На душе стало легче. Он просто всё придумал. Никто над ним не издевался. Кажется, заклинательница просто хотела поднять настроение хмурому юноше, что долгое время тосковал один на берегу озера. А Вэй Усянь, дурачина, всё не так понял. Оставалось надеяться, что его вспыльчивость не обидела деву. Но её, судя по поведению, это совсем не задело. Лёгкие волосы по прежнему щекотали обнажённую шею Вэй Ина, а пальцы заботливо поглаживали ладонь, словно утешая. Проказница оказалась проницательнее ожидаемого.       — Спасибо, — тепло улыбнувшись незнакомке, Вэй Усянь благодарно кивнул. Отчего-то ему казалось, что она понимала абсолютно всё, что сейчас происходило у него внутри. Её руки не просто успокаивали, они лечили душу и заставляли позабыть о всех неприятностях.       Лёгкий запах сандалового дерева казался таким знакомым и родным, от чего непременно стало теплее. Опутал его, словно сладкая поволока и даже не думал отпускать. Вот только после сладкого «спасибо» из уст Вэй Ина, рука девы слегка дрогнула. Словно она на секунду чего-то испугалась. Может быть этот испуг без явной на то причины и придал ей больше смелости, после чего она расторопно приблизилась? Настолько, что Вэй Усянь смог почувствовать на своей коже неровное дыхание, а часто бьющееся сердце вот-вот должно было выскользнуть из её ранимой девичьей груди. Аромат тела незнакомки стал сильнее — коснись он носом её шеи или волос, было бы трудно остановиться…       От этого у Вэй Усяня самого стало неспокойно в груди. Ровный, холодный нос коснулся щеки и так нежно скользнул вниз, пройдясь по обнажённой шее, отчего по спине побежали мурашки, а внизу живота появилось приятное вяжущее чувство. Непроизвольно откинув голову назад, он отметил, что девушка, несмотря на свою немоту, достаточно инициативная и резвая. Не сказать, что Вэй Ину такое не нравилось, но то, что перед этим она закрыла ему глаза и до сих пор оставила в неведении, настораживало. Либо она была редкостной уродиной и боялась показаться, либо же могла творить такое только в том случае, если объект шалости не узнает лица в будущем. Конечно, второй вариант был самым вероятным. Как человек с таким носом может быть уродливым?!       Если есть шанс встретиться в будущем, значит ли это, что таинственная дева Озера Лотоса ближе, чем кажется?       — Значит, вам нравятся такие развратные игры? Говорят, если лишить человека зрения, все остальные органы чувств обостряются в несколько раз… — пробормотал он, слегка ухмыльнувшись. — Ваш нос такой холодный. У меня мурашки по всему телу бегут, когда вы проводите им по моей коже. А может быть не из-за того, что он холодный… А ваш запах… Вы пахните так знакомо. Не знаю, где мог его прежде встречать, но он такой… приятный…       Говорил, словно в пустоту.       Отсутствие с её стороны хоть единого звука тоже могло подтолкнуть на старательное стремление скрыть личность, но Вэй Усяню трудно было представить хоть одного человека, способного таить молчание даже в такой ситуации. Нет, всё-таки кое-кто всплывал в воспоминаниях при мысли об этом. Но человек перед ним никоим образом не мог относиться к нему. Как минимум по половому признаку. Он же не дурак и может отличить мужчину от женщины! Даже с закрытыми глазами! Заклинательница не издала ни единого смешка или даже вздоха. Конечно же немота — не приговор и немые люди тоже могут смеяться и вздыхать в голос. Только если у них при этом на месте голосовые связки…       Стараясь позабыть о некоторых странностях, Вэй Усянь заметил, что девушка была приличного роста и, скорее всего, могла сравниться в этом даже с ним самим. Хрупкой назвать её не представлялось возможности. Может быть она была высокой нежной красавицей? Такой вариант был весьма приятным! Вот только, узнай Вэй Ин, что незнакомка на самом деле выше, посмотрел бы на всю ситуацию под совсем другим углом.       Заклинательница не мешкала и секунды. Получив полный доступ к шее Вэй Усяня, она начала водить по ней носом, с наслаждением вдыхая аромат чужого тела, что немного его смутило:       — Сегодня хозяйка Пристани Лотоса устроила мне небольшую трёпку. Да так, что с меня сошло семь потов. Если вам неприятно, можете бросить меня прямо в то озеро.       На секунду остановившись и внимательно выслушав Вэй Ина, она продолжила то, на чём остановилась, отдёрнув воротник его одежды и скользнув мягкими губами по ключицам, слизывая выступившие капельки пота. Тело Вэй Усяня снова пробрала приятная дрожь, отчего с губ слетел тихий вздох.       Был он невесомый и почти беззвучный, но, услышав его, заклинательница снова вздрогнула всем телом. Не так, как в прошлый раз. На сей раз это было от приятной неожиданности. Кто знал, что Вэй Усянь настолько чувствительный? Разве бесконечные ранения не должны сделать тело менее восприимчивым к таким лёгким ласкам?       — Так нежно меня ещё никто не касался. Если моя любимая в будущем не будет касаться меня точно так же, мне стоит подумать о том, чтобы наложить на себя руки… — его слова звучали как шутка, но, судя по всему, дева восприняла их слишком серьёзно, проведя в знак утешения по собранным в пучок волосам, она уткнулась в подставленную шею с новой силой.       Только тогда Вэй Усянь вспомнил о злополучной заколке в волосах. Кажется, он выглядел в глазах незнакомки смешнее, чем думалось изначально. Но, если хорошо подумать, разве Вэй Усянь не покупал заколки исключительно с лотосами? Так дамы могли без затруднений вспомнить из какого ордена молодой господин, вручивший им украшение, и, по случаю, отыскать. Но недавно, глянув на своё отражение, Вэй Усянь увидел вовсе не лотос. Как за пазухой могла оказаться заколка с орхидеей?! Орхидея вызывала ассоциации лишь с Гусу Лань. А Вэй Усянь, как ни посмотри, мало похож на адепта столь благородного ордена.       Каждая из мыслей выпала из его головы, как только ключицу пронзила лёгкая боль. Сначала Вэй Усянь хотел встрепенуться и воспротивиться, но дева так тщательно стремилась зализать оставленную рану, языком водя по следам от зубов, что с губ Вэй Усяня вместо брани слетел новый лёгкий стон. Эта хитрая дева словно подчиняла его тело себе, используя при этом один только язык. И ни единого заклинания…       Вэй Усянь понимал, что немного неправильно то, что инициативу в таком деле взяла на себя дама, но и сопротивляться таким нежным (иногда достаточно импульсивным и резким) касаниям не находил в себе силы. Он видел много разных «Картинок весеннего дворца», поэтому ничего постыдного для себя не подчеркнул. Да и шанс хоть раз в жизни ещё повстречаться был не велик. Внешность девы, скорее всего, значительно выделялась среди сверстниц. Трудно остаться незамеченной, будучи высокой красавицей. Скорее всего, она примет решение избегать Вэй Усяня. А если незнакомка ещё и ученица, прибывшая из других земель, то ей просто стоило затаиться до отбытия в свой родной орден.       Услышав ответную реакцию на свои действия, она скользнула длинными пальцами под одежду Вэй Усяня, сжав ладонью его правую грудь. Нежно помяв и погладив, дева обхватила сосок пальцами, слегка сжимая и оттягивая в сторону. Её взору предстала прекрасная юношеская грудь, которая, словно распустившиеся пионы, манила своими пухлыми бутонами. Скорее всего, сегодня, когда Госпожа Юй в очередной раз вспылила и воспользовалась Цзыдянем, чтобы проучить проказника, один из ударов пришёлся в аккурат на грудь Вэй Усяня. Поэтому сейчас она была чувствительнее обычного, а розовые соски в самом деле поалели и стали похожи на спелые ягоды, которые так и хотелось положить в рот. Каждое прикосновение к ним срывало с губ Вэй Усяня возбуждающие стоны удовольствия. Его тело буквально плавилось и вздрагивало от каждого прикосновения. А то сладкое вяжущее чувство, поселившееся в животе, начало распространяться по всему телу. Такого удовольствия Вэй Усянь ещё никогда в жизни не испытывал. Единственное, что наизусть знало его тело — побои, ушибы и переломы. А ласки, которыми он утешал себя сам, были не настолько приятными.       — Достаточно смело… Не… не думал, что мужская грудь может так… так… так… хорошо… ну же, легче… так сильно заинтересовать. Нравится, да? — новая заигрывающая улыбка и лёгкий смешок, не вызвавший с другой стороны никакой реакции.       Продолжая слушать чужие бредни, заклинательница, придерживая Вэй Усяня за шею, а другой полностью обнажая, губами прильнула к груди, жадно цепляясь за свободный от пальцев «бутон». Её язык так нежно гладил и теребил его, от чего юноша, поджав в удовольствии ноги, чуть не упал на спину. Благо, его сзади поддерживала чужая рука. Судя по всему, дева была не только высокой красавицей, а ещё и сильной, раз смогла так ловко удержать тело довольно крепкого молодого человека. И чтоб в следующий раз ситуация не повторилась, она аккуратно, словно тело Вэй Усяня — ценнейшее изваяние, уложила его на землю, решив, что так продолжить начатое будет намного удобнее.       — Ваш язык… кажется, просто чудо… Когда я сам… сам… касался, ничего не чувствовал. Приятно как… — стонал Вэй Усянь, продолжая подогревать интерес девы.       Неизвестно, что было нежнее: её губы, соски Вэй Ина или кожа, дрожащая от каждого прикосновения? А может быть волосы, что, спадая с её плеч, щекотали причинное место Вэй Усяня? Зато известно, что этой юной деве невесть как нравится играть с сосками молодых заклинателей. Особенно опухшими после разрядов Цзидяня. Её шаловливый рот даже не думал прекращать, продолжая дёргать и посасывать затвердевшие бутоны. Вэй Усянь больше не мог терпеть этих мучений! Эти сладкие ласки и волосы, непроизвольно касающиеся его члена, доводили тело до экстаза.       — Там ты точно не найдёшь молока, даже если хорошенько постараешься… — тяжело дыша посмеялся Вэй Усянь, за что, словно в наказание, получил лёгкий укус прямиком за набухший сосок и снова застонал.       Эти длинные пряди, свисающие с её головы, елозили по паху, что было похоже на какой-то новый вид пытки. Если бы Вэй Усянь излился после стимуляции волосами и покусывания сосков, это бы точно был последний день его жизни! Ни одна дама не должна была видеть такого! Даже первый опыт в таких интимных вещах — не оправдание! Поэтому, протянув руку к её лицу, Вэй Усянь хотел заправить волосы за ухо, но задуманное прервали и запястье юноши тут же было схвачено. Но заклинательница быстро отпустила его, когда поняла, что сопротивления со стороны Вэй Ина больше не оказывается.       Волосы продолжали колыхаться. Мягкие пряди словно опутывали член при каждом неосторожном движении девы. И Вэй Усянь даже не заметил как с его губ начали слетать протяжные бесстыдные стоны.       — Так хорошо… Кажется, ваш язык так… т-ах хорош, что я...я… готов кончить только от того, как вы, словно собака, вгрызаетесь в мою грудь… — если до этого голос Вэй Усяня звучал хоть как-то приглушённо из-за страха быть замеченным, то теперь он кричал, ничего не страшась.       Осознание того, что они занимаются подобным прямо на берегу Озера Лотоса, где в любой момент могли пройти адепты или же Цзян Чэн, опоздавший на несколько часов, тело юноши будоражило ещё сильнее. Вэй Усянь до этого даже не мог представить, что может иметь такие наклонности.       Запутавшись пальцами обеих рук в её волосах, Вэй Ин притянул голову девушки еще ближе к себе. Так, что она, потеряв равновесие и упав на него сверху, на секунду замешкалась. Зато Вэй Ин, ощутив, как его половой орган что-то придавило, а волосы больше не елозят, с облегчением обнял талию заклинательницы ногами. Теперь, если же он изольётся от обычного трения о чужое тело, будет не настолько стыдно. Поэтому, воплощая задуманное, Вэй Усянь так сильно начал тереться, подмахивая бёдрами, что с девушки постепенно сполз верх одеяний и Вэй Усянь начал тереться уже не об одежду, а об обнажённую грудь. Пусть она была не велика, то не столь важно, если она высокая красавица.       На ней были только верхние одеяния, еле прикрывавшие тело. Неужели она прямо так прошла сюда через всю Пристань Лотоса?.. Активные толчки Вэй Ина деву никак не смутили, поэтому она продолжила, словно младенец, активно сосать его грудь, рукой скользнув по талии и захватив правую ягодицу Вэй Усяня. Но ему было не до того: потираясь головкой о её соски, Вэй Ин просто думал о том, что делать это вживую намного приятнее, чем смотреть на многочисленные картинки, пытаясь удовлетворить себя самостоятельно.       — Так хорошо… Просто замечательно… Так… хорошо… — повторял Вэй Усянь, что заставило девушку замешкаться.       Спустившись ниже и пройдясь дорожкой поцелуев от груди до паха, чуть прикусив нежную кожу бёдер, заклинательница коснулась кончиком языка головки члена Вэй Ина, заставив его слегка прогнуться в спине. Вэй Усянь так громко застонал, что у девушки дыхание сбилось ещё сильнее. Сейчас она дышала так, словно целый день, без продыха, практиковалась в фехтовании. А половой орган Вэй Усяня дрожал, кажется, держась на последнем издыхании. Поэтому, как только она обхватила красную головку губами, умело облизывая язычком, Вэй Ин насадил её прямиком на себя, толкнувшись в узкую глотку и тут же изливаясь прямо внутрь. Та, даже не закашлявшись, слизала все остатки с члена и громко проглотила, тяжело вздохнув. Словно получила какое-то крайне вкусное угощение.       — Ч-что? Зачем? — осознав произошедшее, всполошился Вэй Усянь, приподнявшись на локтях. Словно позабыв о повязке, юноша хотел взглянуть на заклинательницу, но вспомнив, начал раздражённо дёргать её за концы. Даже Суйбянь не смог разрубить ткань, что говорить о его жалких попытках? — Выплюньте! Ну же!       Не обращая внимания на панические выкрики Вэй Усяня, она достала из своих одежд какую-то металлическую баночку. Её лязг коснулся ушей Вэй Ина, тут же заинтересовав так, что тот сразу перестал предпринимать попытки заставить деву выплюнуть то, что и так было проглочено без возврата. Но не успел Вэй Усянь толком понять, где источник звука, как с него одной левой окончательно стянули штаны, представляя голую задницу белому лунному свету.       — Кажется, смелости вам не занимать. Стянуть с меня штаны вот так дерзко… — задыхаясь выпалил Вэй Ин, но в ответ снова не получил никакой реакции. Судя по тому, как его одежда стремительно покинула хозяина, юноша мог предположить, что заклинательница была в крайнем нетерпении.       На этом странности не закончились. Следом за всем случившимся безобразием в неприкосновенный анус Вэй Усяня проскользнул указательный палец, смазанный чем-то скользким и холодным. Ещё сильнее запахло сандалом. Как только Вэй Усянь попытался встрепенуться и вырваться (а такого он явно терпеть не намерен), палец девушки толкнулся в одну из стенок промежности, заставив его забыть обо всём на свете. Да так, что ноги юноши непроизвольно раздвинулись в стороны, позволяя ей вдоволь играть с узкой, но достаточно податливой задницей. Эти тонкие пальцы… Казалось, что каждый раз, как они двигались или входили новые, он слышал знакомые нотки гуциня. А перед глазами стояли изящные, играющие на нём пальцы одного из двух нефритов Гусу Лань. Такие тонкие и нежные, способные касаться инструмента так, что даже небожители заверещат от восторга, услышав сыгранные им мелодии…       — Лань Чжань, м… — еле слышно слетело с губ Вэй Усяня, как только заклинательница засунула четвёртый палец и сделала несколько неспешных движений. Кажется, юноша совсем не понял, чьё имя произнёс в бреду. — Почему я раньше не пытался засунуть туда пальцы? Кто же знал, что это так приятно. Где ты этому научилась? Неужели в «Картинках весеннего дворца» есть нечто подобное? Сколько бы не смотрел их, такого не встречал… Как же хорошо… Голова идёт кругом и конечности немеют от удовольствия. Кажется, вся кровь к паху прилила…       Услышав болтовню Вэй Усяня, она так и застыла на половине пути. Поэтому он сам поспешил насадиться на пальцы, словно помогая незнакомке растянуть нежные стенки своего ануса, вздрагивая от желания и активно двигая бёдрами. Кажется, даже заклинательница, будучи совсем бесстыдницей, не ожидала встретить ещё большего бесстыдника, который не постеснялся в такой ситуации простонать имя одного из нефритов ордена Гусу Лань, да ещё и потом с три короба наговорив разных непристойностей. Но как её непотребства уйдут в могилу с ним, так и его мимолётом брошенные слова будут мирно покоиться с ней.       — Я знаю о многих способах доставить деве удовольствие, но никак не мог знать, что мужчине тоже можно его доставить так… немного нестандартными методами… Кажется, вы многому сегодня меня научили… На пару секунд бедняжка снова замерла и Вэй Ин краем уха услышал знакомое «мгм», что заставило сердце ускользнуть в пятки. Анус также непроизвольно сжался, захватывая пальцы девушки в глубокий плен своими скользкими от ароматной мази стенками.       — Вы слышали? — переполошился юноша. Но Вэй Усяня сразу отпустило, как только заклинательница, приблизившись к его лицу, накрыла его губы своими. А шальной язык не колебаясь и секунды, проникнул прямиком внутрь чужого рта.       Она заставила тело под собой таять, продолжая осторожно растягивать тугое от напряжения кольцо мышц.       Вэй Усянь понимал, что где-то поблизости может стоять Лань Ванцзы и смотреть на то, как женщина бесстыдно ласкает его зад рукой. Это должно было привести в ужас каждого! Но Вэй Ин, думая об этом, невольно вспомнил изящные белые пальцы. Да так подробно, что снова возбудился так, будто прошлыми ласками вовсе не был удовлетворён. Если прославленный Лань Чжань действительно наблюдает, то насколько заинтересованно? Слышал ли он стоны Вэй Усяня и пошлые хлюпанья, которые издавали пальцы девушки, проникая всё глубже и глубже? А может быть давным-давно, скривившись от отвращения, убежал прочь? В конце концов, они не в Облачных Глубинах, чтобы Вэй Усянь понёс наказание за непотребства на берегу озера.       Её язык переплетался с его, скользил по внутренней части губ и нёбу, от чего тело Вэй Усяня расслабилось. Все ощущения сконцентрировались на губах и нижней части тела. Звуки, издаваемые анусом, до краёв наполненным скользким веществом, возбуждали Вэй Усяня ещё больше. Чего он, разумеется, ни за что в жизни бы не признал. Вэй Усянь до сих пор не мог понять, почему позволяет ей делать всё это. Казалось, была бы это другая заклинательница, Вэй Ин бы тут же отчитал её за попытку обесчестить его. Но запах девушки, руки, волосы и губы были настолько тёплыми и манящими, что сердце при каждом вдохе пропускало лишний удар. Кажется, от неё исходил излюбленный Вэй Ином запах. Может быть по этой причине он поддался этой развратнице? Такой причины вообще достаточно? Как только Вэй Ин подумал об этом, к заднице приставили что-то очень твёрдое и горячее. Он знал, что и не такие вещи человечество изобрело для удовлетворения своих потребностей. Но кто бы мог подумать, что молодая заклинательница осмелиться прикупить нечто подобное?! Должно быть, дева в самом деле была смелее, чем могло показаться.       Материал из которого была сделана эта штуковина по ощущениям распознать было тяжело, но, судя по всему, его легко можно чем-то нагреть… Нефрит?.. Настолько тёплый и твёрдый? Даже горячий… Просто огромный. Мастер, сделавший его, был явно подкован в своём деле. Не поленился вылепить даже вены, выступающие на члене при крайнем возбуждении. Должно быть, его товары, несмотря на специфичность, пользовались популярностью…       — Ах… — в предвкушении вздохнул Вэй Ин. — Ваша нефритовая штуковина такая горячая, скорее засуньте её в меня! — взмолился Вэй Усянь, положив руки на ягодицы и раздвинув их в стороны.       Вэй Усяня не заставили долго ждать. Конец толстой нефритовой палки моментально проник внутрь, от чего Вэй Ин не постеснялся застонать от удовольствия. Его достаточно сильно растянули, но не факт, что нечто настолько огромное вошло бы в него так просто.       — Это мой первый раз. Я до этого не делал ничего подобного. Да и не делал вообще. Даже в более традиционном плане. Потому, прошу… прошу хорошенько позаботься обо мне, — улыбнулся он, сильнее расставив ноги. Так, чтобы заклинательница без каких-либо препятствий смогла засунуть свою занимательную вещицу в его нежный зад.       Но вместо того, чтобы продолжить, она снова замерла. На этот раз надолго. Кажется, краем уха Вэй Усянь услышал её недовольный тяжёлый вздох. На оголённый живот упала парочка лёгких капель. Поддев одну из них, Вэй Ин засунул палец в рот, слизывая жидкость. Солёная. Слёзы? А может быть пот?       — Что-то не так? — обеспокоенно вопросил Вэй Усянь. — Вы вся горите… — его ладонь легла на её идеальное лицо, которое покрылось испариной. — Если так сильно хочется, то просто сделайте, зачем же вы терпите?..       Напряжённое молчание колебало воздух и на сердце у Вэй Усяня стало тяжело.       Аккуратно надев на Вэй Ина ханьфу и хорошенько поправив и его, и взлохмаченные волосы (даже вернув нефритовую заколку в аккуратный пучок), она провела ладонями по щекам юноши. Вэй Усянь, потупя, хотел что-то сказать, но слов найти не мог. Происходящее с самого начала казалось для него странным, а тут ещё всё обернулось вот так. Одетый, раззадоренный и с искрами в глазах от таких ласк, он лежал, не в силах пошевелиться. Повязка всё ещё была на нём, но это совершенно не мешало шальным звёздочкам скакать перед носом, то тускнея, то снова ослепительно поблескивая.       — Что?.. — пробормотал Вэй Ин, но тут с его глаз слетела злополучная ткань и, как только он был готов открыть глаза, взглянуть на загадочную заклинательницу, кто-то шлёпнул его по затылку.