* * *
— Колин! — не удержался и крикнул Гарри, замахав ему рукой. Его снедало любопытство узнать, почему тот оказался здесь и как так получилось, что он так сильно изменился. Фотограф улыбнулся в ответ и прокричал сквозь гвалт толпы: — Гарри! Гермиона! Рад вас видеть! Какими судьбами? — Это мы должны тебя об этом спросить! — прокричала ему в ответ Гермиона. — Я буду свободен минут через сорок. Подождите меня у второго выхода. Там недалеко есть кафе. Зайдём? Никому из них не пришло бы в голову отказаться от такого варианта. К счастью, дождь прекратился, из-за чего толпа двинулась к ближайшей станции метро. Сквозь стеклянные стены кафе было видно, что некоторые столики пустовали. Гарри уже хотел было открыть дверь, чтобы впустить внутрь Гермиону, как из-за угла вырулил Колин со своей коллегой по цеху. Та с любопытством взглянула сначала на Гермиону, а потом — на Гарри. — Давно не виделись, — просиял Колин, протягивая руку и обращаясь к своей спутнице: — Джолин, познакомься. Это Гермиона Грейнджер и Гарри Поттер, с которыми мы когда-то вместе учились. Гарри был моей первой… звездой. Гарри почувствовал, как вспыхнули его щёки. — Мы учились на год старше, — пояснила Гермиона, делая вид, что не заметила неловкой паузы во фразе Колина. Можно было подумать, что тот собирался сказать нечто совсем другое, и Гарри уже понял, что комментариев по этому поводу он потом не избежит. — Вы останетесь на кофе? Джолин заинтересованно взглянула поочерёдно на каждого. — О нет, простите, но мне надо бежать. Может быть, как-нибудь в следующий раз. Они с Колином крепко обнялись на прощание, и тот поцеловал её в щёку, после чего все трое, наконец, вошли в кафе. — Твоя девушка? — многозначительно посмотрев на Гарри, спросила Гермиона и кивнула в сторону коллеги Колина. Избавившись дождевиков и курток, они направились к столику. — Подруга. Мы ходили вместе на курсы в колледж. Уединившись за столиком в углу, они сделали заказ, и на какое-то время Гермиона заполнила собой пространство, болтая о погоде, о том, как они давно не виделись и какой неожиданностью стала их встреча. Гарри же ощутил к ней за это неимоверный прилив благодарности: всё-таки иногда это её умение сглаживать углы выходило очень полезным. Только вот почему он так неловко себя чувствовал? Всё это время он не мог оторвать взгляда от фотографа. Тот сидел напротив и грел в ладонях большую чашку латте. Его чуть влажные волосы разметались по плечам и искрились под светом свисающего с потолка абажура. Периодически он прятал половину лица в рыже-зелёный шерстяной шарф, будто всё ещё пытался согреться. Его тёмные глаза выразительно выделялись на фоне бледного лица и осветлённых волос. — Как вам шоу? — прервал Колин поток сознания Гермионы. — Для меня было огромной честью и большим профессиональным достижением, что меня пригласили снимать его. Надеюсь, что это не в последний раз. — Мы с Гарри были просто в шоке, когда увидели тебя здесь! Колин улыбнулся. — А я был в шоке от того, что увидел здесь вас. Не знал, что среди магов кто-то ещё любит такую музыку. — Гарри вообще первый раз услышал Depeche Mode, — хихикнула Гермиона. — Да ну, — присвистнул Колин. — Правда-правда! — Это почти как лишение девственности. — Точно! Гермиона и Колин расхохотались, несмотря на недовольный взгляд Гарри. — Прекратите разговаривать обо мне так, будто меня здесь нет, — сказал он, и его собеседники слегка утихли. — Ладно, не важно. Мы же вообще не это хотели у тебя спросить. Колин, расскажи лучше, как ты тут оказался. Ты живёшь среди маглов? — Это долгая история, — проговорил фотограф, делая глоток кофе. — Желание вернуться в магловский мир у меня возникло почти сразу после окончания войны. Вы же помните, что тогда погиб мой брат Деннис. Сейчас мне не так тяжело об этом говорить, но… Вы ведь тоже прошли через всё это. Вы должны понимать, что чувствовали тогда я и мои родители. Тогда мне казалось, что волшебный мир слишком много у меня отнял, но мало что дал взамен. Мы были очень близки с братом. Нет ни дня, когда я бы не вспоминал о нём. Гарри слушал его, затаив дыхание, буквально кожей ощущая боль его потери, несмотря на то, что выглядел их собеседник при этом очень сдержанным. Гермиона сочувственно молчала. А ведь он действительно изменился, подумал про себя Гарри, исподволь бросая взгляды на фотографа. Война меняет людей до неузнаваемости. — То лето я провёл дома с родителями, — продолжил Колин. — Мне нужно было решать, что делать дальше. Большинство моих друзей решили остаться в волшебном мире, даже маглорождённые вроде нас с тобой, Гермиона. А я… Я провёл то лето у родителей и понял, что назад просто не хочу. Для меня «не хочу» — вполне достаточный аргумент. Разумеется, родители были рады такому повороту событий. Согласитесь, их можно понять. Ну а так как я решил остаться здесь, то мне нужно было самостоятельно обустраивать свою жизнь, решать, что делать дальше в профессиональном плане и вообще откуда-то брать деньги на собственное проживание. Гарри с Гермионой переглянулись. — Наверное, тебе было непросто, — осторожно сказала Гермиона. — О да! Это ещё мягко сказано. В моей семье и так никто никогда не умел зарабатывать. Но главная трудность, с которой я столкнулся, заключалась в том, что образование, полученное в Хогвартсе, совершенно не годится для жизни здесь. Да оно и понятно: кому в мире маглов нужны, например, зелья? И вообще. Все ждут от тебя, что после Хогвартса ты непременно останешься в волшебном мире. Возвращение назад как бы и вовсе не предусмотрено. Вам не кажется, что это немного несправедливо? Так или иначе, с аттестатом нашей школы мы не можем продолжать учиться в магловских колледжах и вузах. Нужно доучиваться, но как, когда и на какие деньги, с учётом того, что ты не сдавал ни одного магловского школьного экзамена? Как получить недостающие академические и социальные навыки?.. — В итоге тебе не оставалось ничего другого, кроме как заняться фотографией, — кивнул Гарри на кофр для камеры, который стоял на соседнем стуле. — Ну, ею-то я всегда занимался. Хотя зарабатывать этим делом я стал не сразу. Первые пару лет приходилось перебиваться на сомнительных подработках то тут, то там, пока я не получил местные документы об образовании и у меня не появился стабильный поток клиентов. Сейчас я всем доволен, хотя иногда и у меня случаются плохие месяцы. Помимо фотографии, мы с ребятами занимаемся разного рода фотопечатью и сувениркой. Это тоже очень неплохо продаётся. — Я всё равно не понимаю, — пожала плечами Гермиона. — Ты мог бы точно так же работать и в нашем мире, и тебе не пришлось бы проходить через все эти трудности, тем более что с нашими реалиями ты очень хорошо знаком. Колин вздохнул, отставив в сторону пустую чашку и откинувшись на спинку стула. — После всего, что произошло тогда, я понял только то, что хочу мира. По-моему, я отдал достаточно для того, чтобы он установился. А ещё я хочу, чтобы ничто не напоминало мне о том времени, когда мне нужно было денно и нощно бороться за собственную безопасность. Иногда я просто хочу, чтобы все оставили меня в покое, но это уже другая история. — Но… — раскрыла было рот Гермиона, когда Гарри перебил её. — Вот в этом я с тобой абсолютно согласен. Колин с благодарностью посмотрел на него, но Гарри не удержался и отвёл взгляд. Из всех людей только Колин Криви смотрел на него вот так, а он умудрился об этом забыть. — Ты мог бы реализовать себя в разных сферах в волшебном мире, — задумчиво проговорила Гермиона. — У вас с Гарри был одинаково высокий балл по защите от тёмных искусств, разве нет? — Тебе легко говорить про самореализацию, потому что ты была лучшей на своём курсе по всем предметам. А я-то в целом звёзд не хватал, и, не считая одной-двух дисциплин, не мог похвастаться ни выдающимися способностями, ни особенными амбициями. Да и не знал я тогда, чем я могу ещё заниматься, кроме фотографии. — Если я правильно помню, ты ещё неплохо дрался на дуэлях, — вспомнила Гермиона. Колин вновь усмехнулся. — К сожалению, дуэлями сыт не будешь. На самом деле, всё гораздо лучше, чем кажется, — продолжил он, улыбаясь. — Сами посудите. Максимум, чего я мог бы достичь в своей карьере в волшебном мире, это снимать кого-то наподобие Фаджа для «Ежедневного пророка». Здесь же всё, что я делаю, да и я сам, представляет ценность. Я сам и моё портфолио, понимаете, а не то, из какой я семьи! Сомневаюсь, что я смог бы обустроить свою жизнь там на том же уровне, что и здесь, по сути, занимаясь своим хобби. А ещё здесь я всегда в центре событий, знакомлюсь с классными людьми и даже объездил пол-Европы. Мне будет, что вспомнить, лет через двадцать. Да и как функционирует этот мир, мне более понятно, даже несмотря на несколько лет Хогвартса. Каждый раз, когда я сталкивался с каким-то чудовищем там, я думал: боже мой, неужели всё, что я видел в ночных кошмарах, существует в реальности? Я уже видел и гигантского кальмара, и самого злого в мире мага, и тролля, и гигантских пауков, и ещё чёрт-те что, неужели завтра я встречусь ещё с каким-нибудь монстром, о котором в моём детстве только страшилки рассказывали? Вам что, не знакомо это чувство? Гермиона вновь многозначительно посмотрела на Гарри. Колин же взглянул на часы и сказал: — Уже поздно. Очень приятно было увидеться с вами, но мне нужно бежать. У меня днём ещё одна съёмка намечена, да и после сегодняшнего мероприятия есть, чем заняться. Они расплатились и стали собираться, когда Колин сунул им по визитке. — Мои контакты на случай, если вдруг захотите устроить общую встречу. Я ни от кого не скрываюсь. Заходите, как будет возможность.* * *
— Колин так изменился! — объявила Гермиона, как только они с Колином расстались. Гарри ничего не ответил. Оказавшись в тихом безлюдном переулке, они вместе трансгрессировали, намереваясь пройтись немного пешком и обсудить произошедшее. — Я в полном шоке, — продолжила Гермиона. — Бросить магию! — Мне иногда самому кажется, что я готов тут всё бросить, — буркнул в ответ Гарри. — Всё как будто бесполезно, тебе не кажется? Волан-де-Морта уже нет, но дело его по-прежнему живёт. Людей всё так же судят по фамилии. В этом Криви совершенно прав. И я тоже, как и он, не хочу быть частью такого мира. — Это позиция слабаков, — фыркнула Гермиона. — Мы с тобой уже обсуждали это. От тебя самого зависит, в каком мире мы будем жить, будет ли там справедливое отношение к маглам и маглорождённым. Эти проблемы сами собой не рассосутся! Проблемы, которые сами собой не рассосутся. Её любимый приём. То, что она говорила, было, конечно, справедливо, но Гарри чувствовал, что уже и так сделал для этого мира достаточно. Впрягаться ещё и в политическую борьбу, приходить каждый день на работу в Министерство, выступать на благотворительных вечерах и всячески способствовать формированию положительного публичного имиджа у маглорождённых — всё это настолько уже опротивело ему, что он готов был бежать, куда глаза глядят. Он не хотел быть политиком, но почему-то именно политикой он сейчас и занимался. Он всё время делал то, что он него ожидали. Может, пора было сделать передышку? — Ты заметил, как Криви смотрел на тебя? — не унималась Гермиона, пока они шли под мелкой взвесью из дождевых капель. — Колин всегда так на меня смотрел, — вздохнул Гарри. — Но он действительно сильно изменился, в этом ты права. Война никого не пощадила. — Да, — вздохнула Гермиона. — Я помню Колина Криви совсем другим. Не считая того, что он вечно к тебе лез, он же был таким весёлым мальчишкой. А теперь он какой-то несчастный. — Предлагаешь мне с ним на свидание сходить, чтобы развеселить его? — в шутку спросил Гарри. — Да ну, перестань, — отмахнулась она. — Ты и Колин Криви? Представить себе этого не могу!.. Гарри улыбнулся и ничего не ответил.* * *
Неделя в Министерстве тянулась тяжелее, чем обычно. Гарри никак не мог остановиться и всё прокручивал в голове как сам концерт, так и встречу после. Он же никогда не то, что не воспринимал Криви всерьёз — в какие-то моменты он даже едва выносил его. А тут Гарри был шокирован своим собственным интересом по отношению к бывшему однокласснику. Его бесконечно удивляло и даже восхищало то, что Колин решил проложить свою дорогу в жизни, невзирая на чужое мнение и сложившиеся ожидания. Решение навестить Колина не заставило себя ждать. В субботу утром Гарри трансгрессировал на улицу, которая соседствовала с той, что была указана на визитке Криви. Найти нужный адрес ему не составило никакого труда, хотя внутри самого здания пришлось немного поплутать. Колин дал ему адрес своей студии. Да и с чего бы ему было делиться с ним личным адресом? Они ведь не поддерживали связи после школы. Да что там! Гарри с Гермионой ведь никогда и близко его к себе не подпускали, хотя когда-то он, словно щенок, вилял перед ними хвостом, отчаянно стараясь, чтобы его заметили. Гарри ходил по коридорам, от которых ответвлялись офисы, пока не нашёл дверь с нужным номером. Он вошёл, ожидая, что его встретят, но никто не обратил на него внимания. В центре зала было нагромождено магловское оборудование, а у белоснежной стены на глянцевом кожаном диване позировала темнокожая девушка с гало из кудрявых волос. Её платье было настолько откровенным, что оно почти не оставляло простора для фантазии. Колин снимал модель, периодически давая ей подсказки, и со стороны он казался таким живым и полным энтузиазма, каким Гарри видел его только за работой. — Хороша она, правда? — Гарри чуть не подпрыгнул от голоса рядом с собой. — Завтра будет на обложке Vogue. — Джолин? — попытался вспомнить Гарри имя коллеги Колина. — Всё верно. Не ожидала тебя здесь увидеть. — Меня пригласил Колин, я и пришёл, — пожал он плечами. — Пошли пока, выпьем кофе. Он ещё не скоро закончит, — сказала девушка, и Гарри ничего не оставалось, как пойти вслед за ней. — Он много рассказывал о тебе, — продолжила она, набирая команду на кофе-машине. — И всегда с таким восторгом в глазах. Хотя я и не поняла, чем ты так его очаровал и что это за волшебная школа, в которой вы учились. Она произнесла слово «волшебная» с таким сарказмом, что Гарри тут же стало понятно: Джолин не в курсе, кем на самом деле был её коллега. Девушка сунула ему в руку горячий стакан и, глядя прямо в глаза, сказала: — Колин — мой друг и самый порядочный человек из всех, кого я знаю. Его проблема только в том, что он чересчур добрый, и у него все эмоции на лице написаны. На следующий день после того шоу, когда вы встретились, он ходил мрачнее тучи, ни с кем не разговаривал и даже съёмки хотел отменить. Такое редко случается. — А что, тебе обязательно знать, что его так расстроило? — иронично ответил Гарри, стараясь выдержать её подозрительный взгляд. — Может, он не хотел рассказывать. — О нет. Он просто не хотел снова начать страдать по тебе. Тогда я ему напомнила ему о том, что пока вы учились, тебе было на него, в общем-то, наплевать. Глупо ожидать, что сейчас что-то изменится. А потому нужно продолжать жить своей жизнью. Хочешь страдать — страдай, но делай это достойно. Гарри открыл было рот, чтобы сказать ей в ответ что-то едкое, как к ним подошёл Колин и, широко улыбнувшись, поприветствовал его. Он был одет в чёрные джинсы и белую футболку с красной розой посередине, а волосы были завязаны в хвост. Тёмные глаза ярко выделялись на его худощавом лице. — Гарри? Не ожидал тебя здесь увидеть. — Ты же сам оставил свой адрес, — удивлённо ответил тот. Краем глаза Гарри заметил, что Джолин закатила глаза. — Почему бы нам не сходить куда-нибудь на обед? — предложил Гарри, желая немного побесить подругу Криви, а его самого — увести куда-нибудь подальше от любопытных ушей. — Да, почему бы и нет. Только тебе придётся снова меня подождать. — Без проблем. Гарри почувствовал, как рядом с ними напряглась подруга Колина. — Колин? — она многозначительно посмотрела на него, и тот дотронулся до её плеча. — Всё в порядке. Не волнуйся за меня. Я не маленький. Джолин удалилась, а Криви вернулся к работе. Через час они сидели в одном из кафе офисного здания и разговаривали обо всём на свете. — Эта твоя подруга Джолин, — начал Гарри, усаживаясь напротив и одними губами произнося защитное заклинание, чтобы их ненароком никто не услышал, — она ведь магл? — Да. Она ничего не знает ни про Хогвартс, ни про то, кем мы являемся. — И тебя это не смущает? — А почему меня должно это смущать? — Колин принялся нарезать свою индейку. — Я хоть и не скрываюсь, но я редко контактирую с магическим миром. Я практически полностью живу по магловским правилам. Так даже легче. — То есть ты и магией не пользуешься? — Ну почему же, пользуюсь, — хмыкнул Колин. — Говорят, что люди на некоторых моих фото «как живые». Мне пришлось основательно поработать над этим, улучшив не только раствор для проявления плёнки, но и саму плёнку. Гарри в удивлении покачал головой, переключившись на свою еду. — Общаешься с кем-нибудь из наших? — Да! Кое-кто из тех, кто со мной учился, тоже живут среди маглов. Энн Макмиллан, например, пошла работать куда-то в отдел по связям с маглами. Ты её не знаешь. Ещё я пытался наладить связь с Джастином Финч-Флетчли, но он считает, что он не моего полёта птица, знаешь. Ну, в том смысле, что он вращается в каких-то очень высоких кругах. Так что он довольно прохладно отреагировал на моё письмо. Гарри поморщился, подумав про себя, что если бы он получил сообщение от Колина, то тоже бы отправил ему в ответ безликую отписку и забыл бы про него в тот же день. — С Джинни мы видимся как минимум раз в полгода. Она классная! Я бываю почти на всех её матчах, — продолжил Криви. — Она никогда не говорила мне об этом, — Гарри поднял на него вопросительный взгляд. Колин отложил вилку и взял стакан с водой. — А тебе было бы интересно это услышать? Гарри ничего не ответил и принялся за свой салат, чувствуя себя несколько неловко. — Она говорила мне, что вы давно расстались. Она даже объяснила, почему, — Колин сделал такую эмоциональную паузу, что Гарри почувствовал, как краска начала медленно заливать его лицо. Придётся ему серьёзно поговорить с Джинни! Когда он честно признался ей в своих настоящих романтических предпочтениях, он никак не ожидал, что она расскажет это хоть кому-то, а тем более Колину Криви из всех людей. — Я никому не рассказывал, не переживай. Моя работа заставила меня пересмотреть своё поведение по отношению к людям. Я не лезу туда, где меня не ждут, я только предлагаю свои услуги. Мой энтузиазм фотографировать абсолютно всё и абы как прошёл, как только я стал заниматься этим целыми днями. Я просто устаю иногда. Правда, случается, что некоторые вещи мне не с кем обсудить. Раньше моим главным поверенным был мой брат, но теперь… Мне пришлось приобрести омут памяти, чтобы избавляться от лишних мыслей, которыми мне не с кем поделиться. Извини, я, наверное, должен умолкнуть, — Криви улыбнулся и опустил взгляд. Гарри сглотнул, чувствуя себя ужасно неловко от услышанного. Хотя во время летних каникул у Дурслей он тоже иногда разговаривал с Буклей — настолько ему было одиноко. С другой стороны, он всегда знал, что хотя бы в Хогвартсе его ждут близкие друзья, которые рассеивали его одиночество, с кем можно было поговорить на любую тему и не побояться осуждения. А у Колина не было таких людей рядом, и он вынужден был разговаривать с… омутом памяти. Боже. Он положил на стол приборы и, глядя Колину в лицо, произнёс: — Мне очень жаль, что так вышло с твоим братом. И ещё мне жаль, что мы особо не общались до этого. — Что поделать, — пожал плечами тот. — Всё гораздо лучше, чем могло бы быть. Они закончили обед, разговаривая о мелочах и о старых добрых временах. Гарри ушёл из кафе на подъёме, которого давно не испытывал, несмотря на грустные моменты, которые им удалось вновь пережить вместе.* * *
Они не стали договариваться о ещё одной встрече, хотя Колин и посмотрел на него с такой надеждой, что у Гарри сердце ёкнуло в груди. Он просто расспросил его о графике на ближайшее время, но не стал ничего обещать. Последовавшие за той их встречей две недели лишь укрепили Гарри в мысли о том, что ему нужно менять работу. Он не чувствовал в себе настоящего призвания к деятельности, в которой ему непременно нужно было всюду быть на виду, где его фамилия была главной разменной валютой и аргументом в любых спорах. Раз за разом он вспоминал Колина Криви, который ушёл из волшебного мира именно по этой причине. Нет, безусловно, и в мире маглов хватало несправедливости, но ситуация с Колином просто открыла ему глаза. Оказывается, можно было делать то, что хочешь ты, а не то, что ждут от тебя другие люди. В тот же день Гарри написал несколько писем, предупреждая, чтобы его не ждали ни на гала-концерт в следующую пятницу, ни на очередное интервью для «Пророка», ни на благотворительные сборы на неделе в среду. Собрав свои личные вещи в коробку, он попятился к выходу, но тут же столкнулся в дверях с Гермионой. — Ты что, уже уходишь? — спросила она, на ходу читая какой-то свиток. — Угу, — буркнул он, вынося коробку. — Насовсем. В эту же секунду Гарри буквально спиной почувствовал, как взорвалась его подруга. — Насовсем?! Что значит, насовсем?! Гарри, стой! Но он уже выбежал в коридор и зашагал к лестнице, на ходу соображая, как лучше поступить. Нет, домой он сейчас трансгрессировать не будет — это первое место, куда отправятся его искать. Колин, подумал он и тут же исчез. Гарри ужасно обрадовался, когда увидел знакомый силуэт. Фотограф закрывал на ключ дверь своего офиса и уже, видимо, собирался уходить. По всей видимости, Гарри повезло: ещё чуть-чуть, и они бы разминулись. — Привет, — слегка задыхаясь, произнёс Гарри. — Ты уходишь? — Да, — удивлённо ответил Колин, оглядывая его коробку. — Что это? Ты ограбил банк? — Почти. Я уволился. Правда, никто, кроме Гермионы ещё об этом не знает, но боюсь, что меня уже ищут. Так что буду рад, если поможешь мне спрятаться. Колин задумался. — Вообще я собирался домой. Пойдём со мной, если хочешь. Правда, я не подготовился к приходу гостей, из всей еды у меня в холодильнике только замороженная пицца. Они вышли наружу и трансгрессировали, как только убедились, что рядом никого нет. На город опускались осенние сумерки, и Гарри не сразу сообразил, что они оказались на широком слабо освещённом тротуаре перед четырёхэтажным многоквартирным домом. Они вошли внутрь и поднялись на самый верх. До этого Гарри никогда не задавался вопросом, где жил Колин, и тем более был очарован, когда увидел вверху окна в скошенном потолке. — Совам нравится, — пояснил Колин. — Хотя вообще я никогда не планировал жить в мансарде. Заходи, располагайся. — Наверное, зимой тут околеешь, — сказал Гарри, разглядывая кухню и окружающие предметы. — Да нет. Мне нравится. А ещё по утрам в солнечные дни такой потрясающий свет. Пока Колин заваривал чай, Гарри принялся разглядывать фотографии на стенах. Все они были сделаны на магловскую камеру, но люди на них и вправду выглядели как живые. — Все волшебные висят в спальне, — объяснил Колин, ставя перед ним чашку. — Если хочешь, могу достать школьный альбом. — Давай, — согласился Гарри, мельком отметив про себя, что если в спальне висят волшебные фотографии, то вряд ли Колин туда кого-то водит: маглам такое не покажешь, а с волшебниками, как выяснилось, он мало общается. Они уселись вместе и принялись разглядывать фотографии из прошлого. Теперь, спустя много времени, те или иные моменты уже не казались Гарри дурацкими как когда-то, хотя Колин и не стал сохранять те фотографии, где заклинание Рона отлетело в него самого, так что беднягу потом тошнило слизняками весь день. — В школе я ненавидел, когда ты фоткал меня. А сейчас забавно всё это вспоминать. И даже, на самом деле, здорово, что остались воспоминания о том времени. Гарри продолжил листать альбом, пока не наткнулся на свой волшебный портрет. Колин увидел это, неожиданно улыбнулся и нараспев произнёс: — Что хорошего в твоей фотографии? Каждый раз, когда я смотрю на неё, я грущу. Гарри вопросительно поднял брови. Колин пожал плечами и сказал: — Это просто строчка из песни. Забудь. Вообще можешь оставить весь этот альбом у себя. У меня ещё есть. Гарри ничего не ответил, делая глоток чая. Внезапно его внимание привлекла волшебная палочка Колина, которая лежала на одной из полок. — Да-да, я даже не всегда беру её с собой, — ответил Колин, поймав вопросительный взгляд Гарри. — Вообще мне чаще проще сделать что-то по дому руками, чем освоить с десяток заклинаний по домоводству. Мы же не проходили этого в школе. — Некоторые специально держат для этого домовых эльфов. Хотя, например, я не смог поладить со своим, и за ним всё равно приходится всё переделывать. — Для меня домовые эльфы — это атрибуты роскошной жизни в замке, — пожал плечами Колин. — Никогда всерьёз не мечтал о таком. С другой стороны, жизнь среди маглов во многом гораздо проще. Здесь всё удобно: кухонные плиты, блендеры и всё остальное. А уж телефон, интернет и электронная почта — это просто песня! Кому нужны совы, которые вечно разносят повсюду грязь и летают так медленно, что я могу уже сто раз написать сообщение или созвониться с нужным человеком? А магловская служба доставки однозначно лучше волшебной, так же как и общественный транспорт. — Так можно же просто трансгрессировать, — возразил Гарри. — Да, но, как ты знаешь, не у всех это хорошо получается. Я, например, получил в своё время лицензию, но освоил лишь привычные маршруты. Вождение автомобиля мне далось гораздо проще. Про мётла я вообще молчу. Меня всегда так восхищало, как ты летаешь, потому что сам я ужасно боюсь высоты. — У каждого есть свои таланты, и ты — не исключение, — ответил Гарри, чувствуя себя неловко. — Например, твоя способность адаптироваться просто потрясает. Те трудности, через которые ты прошёл, — я бы так не смог. И ведь действительно, наше образование не оставляет нам почти никаких шансов в магловском мире. Те же сквибы имели бы шанс прожить здесь вполне нормальную жизнь. Колин встал и принялся убирать посуду. — Я думаю, — сказал он, — что какое-какой пласт академических знаний также пригодился бы любому волшебнику. Например, в химии мне пришлось разбираться самому, чтобы выполнять свою работу. Жаль, что в Хогвартсе этого совсем не было. Ну и, конечно, занятия по магловедению не покрывают и десятой части того культурного пласта, который выдаёт в тебе образованного человека. Волшебникам часто ничего не говорят ни имена Моцарта с Шекспиром, ни полотна голландских мастеров живописи. Они ни разу не играли в крикет, не изучали иностранных языков и не смотрели ни одной серии «Доктора Кто». Они считают, что Турция находится в Египте, Гегель — это такая птичка, а Лувр — это рогатое чудище, которое живёт в лабиринте. — В нём же Минотавр живёт, — поправил его Гарри. — Это даже я знаю. — Ты удивишься, но многие не знают. Я сам не знал. Стемнело, так что они зажгли абажур в углу. Сквозь окна в потолке на тёмно-синем небе стали видны звёзды. Между ними на диване лежал очередной альбом с фотографиями более старших курсов. Колин сидел в пол-оборота так, что иногда его волосы закрывали часть лица, и Гарри поймал себя на мысли, что хочет заправить их ему за ухо. — И всё же я ни за что не поверю, что ты не скучаешь по нашему миру. — Ну почему же, скучаю, — вздохнул Колин. — Но, как я уже сказал, я ни с кем связи не обрывал. Да и к врачам в волшебном мире иногда приходится обращаться. — Что, хоть в чём-то магловские технологии уступают волшебству? — с улыбкой спросил Гарри. — Ну, лекарство от старости пока не изобрели ни те, ни другие. Так же, как от алкоголизма, ожирения и диабета. Вспомни Слизнорта, — улыбнулся Колин в ответ. Они принялись вспоминать своего старого профессора по зельям, который был известен своей алкогольной и гастрономической невоздержанностью. Наконец, смех затих, и Гарри поймал на себе долгий взгляд Колина, от которого его обдало жаром. Гарри тут же расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке. Колин вновь проследовал глазами за его жестом. — Ну а когда придёт время завести семью, — тихо спросил Гарри, — ты будешь скрывать от них своё истинное лицо? По своему опыту могу сказать, что не все маглы готовы принять волшебника… Наступила пауза. Обострился каждый звук. Этот дом, хоть и магловский, жил своей жизнью, и в наступившей тишине можно было различить едва заметные скрипы и шорохи как снаружи, так и внутри. — Единственный человек из мира магов, в которого я был влюблён, не дал мне шанса. Так что, да, я готов попробовать начать всё заново в мире маглов. Я оптимист. Гарри почувствовал, как кровь бросилась в лицо. Всё это время Колин в упор смотрел на него так, что он вынужден был отвести взгляд. — Гарри, — тихо позвал он его. — Посмотри на меня и скажи честно: зачем ты здесь? Клац-клац. Это, наверное, ветка дерева постучала о внешний подоконник где-то на этаже снизу. — Мы же сейчас с тобой говорим на равных, правда? — продолжил Колин. — Хоть теперь-то я могу сказать, что все те годы в Хогвартсе я по тебе с ума сходил? Гарри сжал и разжал пальцы, подыскивая слова и уже не пытаясь скрыть своё смущение. Заставив себя посмотреть на молодого человека рядом, он набрался смелости и ответил: — Больше всего меня всегда пугали не твои чувства, Колин, а твоя прямолинейность. И потом, ты был далеко не всегда тактичен. Не знаю, может, тебе просто не везло, но часто ты просто появлялся не в то время и не в том месте. Колин кивнул и перевёл взгляд на цветок на полке. — Ты никогда не давал мне ни намёка на то, что у меня есть шанс. Так зачем же ты продолжаешь приходить ко мне? Что-то изменилось с тех пор? — Конечно, — не задумываясь, выпалил Гарри. — Сейчас я вижу перед собой совершенно другого человека. Настоящего гриффиндорца, у которого мне столькому можно научиться! Все эти годы я живу не своей жизнью, Колин, разве ты не видишь? Именно твой пример заставил меня об этом задуматься. Я давно никем так не восхищался. Гарри потянулся к нему и мягко заправил светлую прядь за ухо. — Нет, — Колин остановил его жестом. Гарри вопросительно посмотрел на него в ответ. — За все эти годы я хорошо усвоил, что такое чувство собственного достоинства. Я устал быть один, но видит Мерлин, Гарри, я уже не маленький мальчик, который приходит в восторг просто от того, что ты просто взглянул в его сторону. Для меня эта история либо останется навсегда в прошлом, либо у неё будет счастливое продолжение, где мы равны друг другу. На меньшее я не согласен. — Замолчи, — Гарри приложил палец к его губам и подсел ближе. — Вот в чём ты точно не изменился, так это в том, что рот у тебя никогда не закрывается. Я ведь тоже вырос, как и ты. Последнее, что я хочу, — это сделать тебе больно. Зато я очень хочу узнать тебя по-настоящему. Кажется, это успокоило Колина, потому что он наконец-то не пытался больше перебить Гарри. Он сел к нему чуть ближе, прикасаясь к его щеке, и Гарри нерешительно поцеловал его сначала одними губами, не зная, какой реакции ожидать. Колин ответил ему с таким энтузиазмом, что тот едва не подскочил на диване, позволяя увлечь себя в объятия. Запустив пальцы в его волосы, Гарри не ощущал хода времени, наслаждаясь горячим дыханием на своей коже, поцелуями и пальцами, которые ласкали его лицо. — Я уже давно отпустил тебя и перестал надеяться, — выдохнул Колин сквозь поцелуй. Гарри ничего не ответил, сильнее прижимая его к себе, думая лишь о том, что лучше насладиться тишиной, потому что слова сейчас точно всё испортят. Их прервал шум возни, идущий откуда-то сверху с потолка. Они оба взглянули наверх и увидели, как в окно бьётся сова. Гарри рассмеялся: — Я даже знаю, кто это. Колин открыл окно, впуская птицу, и Гарри тут же забрал у неё письмо. «Гарри, тебя нет дома! Мы повсюду тебя ищем! Что случилось? Гермиона» — Вот же назойливая ведьма! Никак не уймётся! — простонал он. — Наверняка она оставила у моего дома какие-нибудь чары, которые сразу оповестят её, когда я вернусь. — Можно я ей отвечу? — сказал Колин и принялся искать бумагу с ручкой. Гарри провёл по лицу рукой, откидываясь на спинку дивана. Вопрос был с подвохом, так как положительный ответ на него предполагал, что Гарри официально ставит своё окружение в известность о том, что они теперь вместе. Усмехнувшись, он сказал: — Напиши ей, что я улетел в Тимбукту. Ну или что меня съели йети. Не знаю. Но только чтобы она поутихла хотя бы на этих выходных, а в понедельник я уж как-нибудь с ней разберусь. Колин кивнул и уселся за стол. Гарри следил за тем, как тот нацарапал что-то на листке бумаги, привязал его к сове и открыл для неё окно. Птица тут же упорхнула наружу и растворилась в ночи. — Я написал ей, что ты ночуешь у меня. Думаю, что это подействует лучше, — пояснил он, разворачиваясь к Гарри. — А уж решишь ли ты и правда остаться… Колин не договорил, но было и так понятно, что именно этого он хочет больше всего на свете. Гарри сглотнул, чувствуя, как жар бросился ему в лицо, после чего сказал: — Тебе придётся показать мне спальню. Надеюсь, ты не обидишься, если из-за этого нам придётся перенести наше первое официальное свидание на завтрашнее утро? Колин лишь широко улыбнулся и поцеловал его в ответ.