Эксперимент или встреча под дождём?

Рео всегда ценил честность в отношениях, и не то Хёма его накрутил, не то в личной жизни с Наги что-то не складывалось, но всё чаще в голове стали крутиться сомнения. Стал бы кто-нибудь с ним общаться, если бы оказалось, что он потерял всё своё состояние? Остался ли бы с ним Наги? А его друзья продолжили бы так часто заходить в гости? Микаге на самом-то деле совсем перестал со всеми общаться в отличие от своего супруга, Сейширо ревновал, а он почему-то вёлся, удовлетворяя желание своего сокровища, лишь Хёма был настолько упёрт, чтобы продолжать проявлять инициативу и общаться с ним. И почему-то от этой мысли стало неожиданно стыдно, он ведь даже не знает, как там дела у Нико или дорогого Алекси. Фиолетововолосый не был параноиком, но, возможно, им всем было банально лучше без него? Да и что изменится, если он свою проверку начнёт с возлюбленного? Наги ведь точно не отречется от него как никак, а уже три года супруги. И Микаге хмыкает, забегая в первый попавшиеся секонд-хенд, а после в типичный мини-маркет, набирая совершенно не премиальных продуктов, остановив свой выбор на правдоподобных суши с урезанной ценой, возвращаясь воспоминаниями в школьные годы, когда сам крестился лишь при одном взгляде на подобную еду, и, заходя в квартиру, обувь не снимает, неловко семеня в сторону их спальни и издалека слыша характерный стук клавиатуры. Светловолосый совершенно не оборачивается, когда он откашливается, замирая в проходе, и это нормально, это привычно, потому что Наги всегда так поступал с того момента, как после матча в составе Маншайн обладатель аметистовых глаз простил его. Чёрные омуты оборачиваются к нему с непонятным равнодушием, которого он то ли не замечал, то ли не хотел замечать, но мысли страшные откидывает, привычно растягивая уста в улыбке. — Наги, нам надо поговорить… — более высокий юноша цыкает лениво, возвращаясь к монитору и дуя губы, выпуская наружу всю капризность, так любимую им… Когда-то? Или до сих пор? — Рео, лучше покорми меня. Ты взял чипсы с черным трюфелем? И фаланги краба хочу, — бледные ладони в смущённом жесте ложатся на шею, в то время как всё новые сомнения заполняют его рациональный мозг, будто очнувшиеся от многолетнего гипноза. — Касаемо этого… Сокровище моё, посмотри на меня, нам придётся продать дом и, такую еду мы больше себе позволить не можем. Я вот взял суши из ночного магазинчика неподалёку, пришлось даже пиджак отдать, — Сейширо лишь мычит, не проявляя особых эмоций, лишь на упоминании предстоящего ужина в отвращении лицо кривит. — Рео, разберись с этим, я хочу краба или лобстера. — Наги, я имею в виду, что я банкрот теперь. У меня ничего нет, компания более не приносит прибыль, все мои счета заморожены, и большая часть имущества конфискована. У нас не на что жить, мне придётся найти работу, тебе придётся найти работу и, дай бог, справимся, — его сердце кровью обливалось, когда он так уверенно врал Сейширо, но в ступор приводит иное. То, как светловолосый отрывается от экрана, лишь для того, чтобы сверкнуть теми самыми глазами, выпустить такую знакомую фиолетоволосому убийственную ауру. Именно её он так боялся на втором этапе давно забытого проекта «Блю Лок», когда его любимое сокровище хладнокровно оставило его, следуя за Исаги. — А? Я не хочу работать. Рео, ты привёл меня в спорт и показал эту жизнь, мне нужны деньги. Я не перестроюсь, — от такого неожиданного подарка судьбы со стороны самого близкого человека на свете щемит сердце. Микаге сам не помнит, как бросается на улицу в жалком отрепье, не обращая внимания на ненавистный ливень. Наги совершенно не изменился, ему всё также нужны его деньги. Как он мог быть таким глупым? Каждый человек, приходящий в его жизнь, охотился не за хрупкой душой, а за финансовым состоянием, переходящим со статусом молодого наследника. Всё это разрывает его сердце, слёзы катятся бескрайним потоком из прекрасных аметистовых омутов, замыливая обзор и почти сливаясь с каплями дождя. Рео, честно говоря, сам не осознаёт, куда идёт, но уверен лишь в том, что куда-нибудь подальше от родного дома. Возвращаться к Наги не хотелось совершенно, в этот раз всё было предельно ясно и понятно, а сомнений в том, что Чигири уже несколько лет накручивает его, испарились по щелчку пальцев. Рваная местами одежда неприятно продувалась уже через несколько минут такой прогулки, вызывая дрожь по всему телу, а промокшие ботинки неприятно хлюпали по лужам, повышая вероятность и вовсе спасть с элегантной ноги. И, будь он в более здравом уме, то уже забежал в какой-нибудь бутик, вызвал такси или сделать хоть что-то, чтобы не оставаться в такую погоду посреди улицы. Но вместо этого всё, что он мог, это бежать вперёд, радуясь отсутствию прохожих, правда и это продлилось недолго, ведь стоило ему свернуть за переулок, как он неудачно влетел в незнакомого мужчину. Избегая зрительного контакта, Рео опускает голову, не позволяя лицезреть влагу на своих щеках, и голос выровнять пытается, приводя в менее истеричное состояние, способное вызвать у прохожего подозрения: — Простите, я не смотрю под ноги. Мне пора, — и стоило ему из лёгкого поклона попытаться обойти застывшего, его хватают за запястье, а над ухом раздаётся отдалённо знакомый голос, обладателя которого затмённый мыслями мозг определить не может. — Микаге? — чёрт, ему сегодня однозначно везёт, потому что встретить буквально на улице знакомого ему человека — настоящее фиаско, особенно когда выглядишь едва ли не как индивид без определённого места жительства, — Ты что здесь делаешь, особенно в таком виде? — взгляд поднять получается не сразу, но знакомый незнакомец оказывается настойчивым, сильнее сжимая руку и прожигая ледяным взором его нутро. И первым, что бросается в глаза становятся красные волосы цвета пьяной вишни, неожиданно напоминающие, что среди всех, с кем ему доводилось лично встретиться, подобные были лишь у старшего брата Рина и… Да, это совершенно точно оказывается он, потому что настолько холодными изумрудами владеет, пожалуй, лишь один человек в мире, правда смотрят они как-то необъяснимо взволнованно, а не привычно равнодушно. В горле всё пересыхает, язык шевелиться и отвечать на чужой вопрос не жаждет вовсе, оттого младший сам не осознаёт, как выпаливает очевидную глупость: — А я… А я обанкротился, — и Саэ щурится подозрительно, изгибая свою идеально ровную бровь, будто бы готовый в пух и прах разбить чужую ложь, но вместо этого хватку ослабляет, задумчиво кивая. — И совсем податься некуда? — Рео совершенно не понимает к чему идёт этот разговор, но кивает чуть замедленно, понимая, что возвращаться к Наги не хочет, а, появись он в одном из своих домов в подобном виде, слуги в обморок попадали точно и с заслуженного отпуска дёрнули Бааю. Из мыслей вырывает вновь зеленоглазый, который мычит задумчиво, стягивая с себя пальто и накидывая на его плечи. И он даже рот открывает, чтобы запротестовать, возвращая дорогую вещь, но старший цыкает, хватая его за локоть и ведя за собой, — Ты простудишься, я не знаю, сколько ты так прошастал, Микаге. Мы сейчас же идём к Рину домой, где всё и расскажешь, возражений не принимаю. На самом деле спорить ему совершенно не хочется, неожиданная встреча оборачивается теплом, разливающимся по груди, и лишь клокочущий в сердце страх от предстоящей встречи с младшим Итоши и Хиори, которых он не видел уже целый год, омрачает эта картину. Благо долго переживать не приходиться, и доходят они достаточно быстро, не проронив ни слова. Красноволосый лишь перед входом оборачивается, протягивая руку и предлагая взяться за него, если лиловоглазый волнуется, чем он, безусловно, пользуется. И Рин, отличающиеся поразительной педантичностью, дверь открывает спустя секунд десять, всё также хмурясь, когда вместо одного лишь брата обнаруживает незваного гостя. — Саэ? Ты с каких это пор встречаешься с кем-то? Ещё и к нам привёл? — старший смотрит осуждающе, взглядом прося зеленоволосого закрыть свой рот. — Простите… Я не… — не стой они на проходе, Саэ явно посчитал бы, что картина того, как ошарашенно расширяются глаза брата в узнавании, смешная, но вместо этого делает первый шаг, намереваясь затащить их всех в коридор. — Рео?! — на крик своего парня из кухни выруливает голубоволосый юноша, обеспокоено сверкая глазками и уже намереваясь спросить, почему они так долго не переступают крыльцо. Неужели вновь поссорились? Но как только в поле зрения попадают знакомые фиолетовые волосы, так тарелка падает из ослабевших ладоней, а тело само бросается к дрожащему другу, заключая в крепкие объятия. — Господи, Рео, мы так долго тебя не видели, дорогой, ужасно скучали. Что приключилось-то? — несостоявшиеся до конца воссоединение прерывает Саэ, который хмурится сильнее обычного, по меркам Рина, и выступает, принимаясь раздавать указания. — Я его на улице встретил в этом отстое, так что, Рин, неси свои вещи на смену, у вас рост практически одинаковый. А ты, Йо, завари чай, будем отогревать его и разбираться, как же так получилось, что известный миллиардер Микаге обанкротился и плакал в ненавистный ему дождь, забив на здоровье. Я пока камин зажгу, — пара кивает неожиданно серьёзно, разбегаясь выполнять, и Рео откровенно стыдно от такого внимания к себе, потому что ему неожиданно кажется, что его и впрямь ждали в этом доме едва ли не больше, чем собственный супруг. И по глупой привычке, он вновь хватается за Саэ, сжимая его кофту в руках. Любой бы человек, вероятно, отстранил его, незнакомца, возможно, когда-то и друга младшего брата. Но красноволосый хмыкает и приобнимает его, ведя в гостиную, — Не переживай, мы поможем тебе. А теперь пойдём, окоченел ведь. Это веет незаслуженной заботой, потому что Ринни приносит самые новые вещи из нежной ткани, убегая помогать Хиори накрывать на стол, а Итоши пристраивается рядышком, залипая в телефоне. И, возможно, фиолетововолосый наглый, но осторожно укладывает голову ему на плечо, привлекая таким образом неосознанно внимание. Зелёные глаза скользят по его фигуре, откладывая телефон и приобнимая ненавязчиво за талию, что слишком смущает, потому что даже Сейширо так никогда не делал. — Я просто хотел поблагодарить Вас, Итоши-сама, столько проблем принёс Вам, — старший едва различимо смеётся, совсем теряя интерес к гаджету, и это первый раз, когда ему довелось слышать чужой прелестный смех, пока загорелые руки скользят по его лицу, заправляя прядь за ушко. — Можно просто Саэ. И я знаю, что ничего ты не обанкротился, но, если тебе и впрямь некуда возвращаться, то поехали ко мне, — Микаге, кажется, краснеет, как в далёкие школьные годы, сильнее прижимаясь к мужчине, который своим присутствием заставляет забыть о всех проблемах. — Саэ, ты сделал для меня столько, сколько не делал мой муж за все годы нашего знакомства. И я соврал, но на то были причины и… Возвращаться мне некуда, но обременять этим уже излишне. — А кто сказал, что обременяешь? Я сам предложил. Я в квартире редко бываю, да и Нари соскучилась. Хоть услышу что-нибудь новое из мира расчётов и финансов, — Рео улыбается так ярко, ощущая ту самую семейную атмосферу, которую ему столько лет расписывал Хёма, и позволяет поддаться ей, весело хихикая и прижимаясь всем телом к старшему, носиком зарываясь в грудь. — Хорошо, Саэ, я был бы не против вернуться с тобой домой и познакомиться с Нари.