Прошение

На этом слое Бездны всё было стабильно. За сорок лет Дин начал понимать, почему Бейн просто устал от своих обязанностей. Причём совмещая все трое. За ритуальным убийством, что творили его двое жрецов в данный момент было наблюдать крайне скучно. Пара слуг танарри не были согласны с его мнением, еле сдерживаясь от громкого восторга лишь потому что владыка был здесь. Низшие, что с них взять. Честно, уже жалел, что план отца был в Бездне, а не где-то в Аду. Даже если такое не совсем представлялось возможным. Эх. Он, конечно, бог убийства, но не любил вражду между танарри и баатезу. Ага, особенно из-за громких криков! Мозг, если это вообще у Дина сейчас был таковой, а не что-то иное, работал гораздо сильнее, чем у смертного. Поэтому уйдя в размышления, он всё равно оставался в полном понимании внешне происходящего. И слабо кивнул поклоняющимся ему первичникам. …Даже если те были у себя и не видели взора их бога. Ещё бы он позволил проливать кровь вне необходимых ритуалов в тронном зале. Все слуги знали, что господин никогда такого не любил, хоть и мог прихлопнуть кого-нибудь говорливого вполне спокойно. Когда Дорн зашёл в тронный зал, едва ли не хотелось улыбаться. Но естественно, Балаам не позволил себе этого. Просто направил на него свой взор, не показывая подданым, насколько он тут скучал. Насколько был готов сам явиться на какой-нибудь другой план ради хорошей битвы, ведь даже мало кто из самых сильных слуг был готов драться на равных. На своих равных, если быть точнее. Отдавать всего себя, заставлять бога оставить лишь половину своей силы и при этом потеть, резать, молоть и думать… Определённо сегодня он никуда не отправится. Служение подождёт. — Владыка, — преклонил перед ним колени Иль-Кхан. Дину очень многого стоило не закатить глаза на такой жест. Фамильярничает ещё тут. Развлекает этих нахлебников около трона с хрен пойми какого слоя. — Идём, — встаёт с трона Балаам. Полуорк кивает, выполняя просьбу. Дворец новый бог Убийств сделал действительно похожим на дворец, поэтому в просторной комнате естественно были затихшие слуги. Полуэльф, сохранивший в одном из обличий свою внешность перед вознесением, лениво махнул рукой, на что место быстро освободили. — Ты бы ещё руку мне там поцеловал, — усмехнулся Дин. Сейчас он всё ещё держал спину слишком прямо и выглядел холоден, но сбросил эту надоевшую маску лорда Убийств. А когда Дорн действительно попытался это сделать, Дин фыркнул высвобождая руку: — Выпендриваешься. — Не позволено? — Нахмурился Иль-Хан. Это можно было назвать какой-то злостной (виной, использовать словосочетание по обстоятельствам), но любовник знал, что это просто ещё большее выпендержничество. Дин позволил закатить себе глаза и притянуть к себе ниже Дорна для поцелуя, на который тот ответил, обвив руками явно не божественное тело. — Кстати, она умерла, — произнёс полуорк, чуть отдышавшись, но не выпуская любовника из объятий. — Недавно. — Она? — Переспросил Дин таким тоном, что явно понимал, о ком идёт речь. — Да. — Нет, не возбуждает, не начинай этот бред, — вновь закатил глаза Дин. — И как затравка для драки плохая. — Я не шучу. Твоë розовое недоразумение… Да, Имоен, точно, отправилась на задание с двумя новичками из своей гильдии. Только вот какому-то богатому ублюдку кошелёк был дороже жизни. Жизни воров. А в шестьдесят мы и люди особо не набегаемся. Дин промолчал на такой устный отчёт, которого было достаточно. В подростковом возрасте он обижал или отмахивался от Имоен и бунтовал против Гориона. В двадцать два даже бросил Имоен бездушную спасаться самой, а о смерти Гориона никак не сожалел. В двадцать три Имоен сидела в карманном плане, чтобы не попасть под раздачу и была выпущена лишь за пару часов до вознесения брата. С тех пор он её не видел. Лишь приказал лично Дорну отдать ей в руки сто тысяч золотых и какие-то дорогие безделушки, да от него узнал, что сестрëнка-то теперь занялась гильдией воров, которая, может, будет вместо порушенной Теневой. Дин никогда её не любил. Но всё равно почувствовал себя крайне уязвимым для того, в чью честь вместо отца проливаются реки крови. Иль-Хан понял всё без слов, крепче прижимая к себе. Как наивно… И как нужно. Дин не сдался. Он лишь молча поделился, доверяя не просто какому-то слуге, который умудрился за сорок лет выжить. А конкретно этому, с кем при жизни смертной чудом друг друга раз двадцать не убили. — Спасибо, — едва слышно пробормотал полуэльф. Но потом вернулся в форму, выпрямившись. — Это просто какой-то знатный хрен или знатный хрен с огромной родословной? — Трудно сказать. Не тому богу служу, чтоб о таком знать, — фыркает Дорн. — Максимум неделя, чтобы выяснить. — Неделя? — Хмыкнул Дин. — Фу, ты что, теряешь силы? — Не дождёшься. Постараюсь за день-два. — Не видать той молоденькой наивной жрице меня гостей в постели надолго? — То, с каким холодным тоном и кем был задан вопрос, явно ввергло бы в шок сотни слуг, допускаясь бы они в постель к Бааламу. Но не адресата. — Сам же говорил, не тащить всякую заразу на план, Дин. — А себя зачем-то притащил… — Полуэльф задумчиво выдержал паузу. А это ему было уже несвойственно. — Как найдешь, я убью из сам. — Сам? — Удивился Дорн. Обычно и ему такие мелочи не поручали, но тут же была Имоен. Но появление Лорда на первичном плане слишком хаотичная переменная. Вроде того, что если убить всех живых существ сразу, сила, конечно, будет огромная. Но только поддерживать её будет уже некому. — Я в другом обличии. Рискованно, но недостаточно, чтобы был резкий скачок с таким же резким спадом… Я вырежу весь его клан до последнего ребёнка. Учитывая, как после таких решительных слов, посмотрел на него Иль-Хан и как затянул в ещё один поцелуй, походу из постели Дин в ближайшее время не выйдет. А он и не прочь. … Идти в план Фугу было привычно, но как всегда уныло. Верующих богу приходилось забирать только так и лично, ведь поклоняющиеся ему обычно не умирали пачками каждый день. Там ещё это и с Цириком было связано, но чем меньше об этом ублюдке можно было думать, тем лучше. Но на этот раз он вряд ли шёл за очередной своей верующей. Ну эта по крайней мере, не будет первую неделю думать, что сможет стать его наложницей или просто трахнуть в одной из комнат. — Твоих незабранных верующих здесь нет, — процедил сквозь зубы служитель Келемвора, охраняющий врата и небольшую часть Стены вместе с несколькими такими же. — Мне нужна одна душа, — властно отвечает Балаам. — Ищите в архивах за ближайший месяц Имоен. Или зовите своего бога. Я подожду. Лорд убийств не любил орать или угрожать. Но ледяные слова тоже имели силу. Особенно когда ты пусть и новоизбранный, но Бог. — А если она уже перемещена на план своего божества? — Спрашивает заунывным тоном ещё один охранник. — То пускай, — безразлично отвечает Лорд Убийств. — Но это мне нужно точно. «Если» оставьте для своей нежити. Келемвора не позвали. Дин не знал, радоваться ему или плакать. В переносном смысле, конечно, ещё пускай тут на плане Фуги начнёт хохотать или рыдать. Он просто был рад не пересекаться с этим богом, но чертовски бюрократия и поиски были скучны. Не настолько, чтоб вернуться обратно в тронный зал. Вроде как. Душа Имоен была молодой девочкой. Той, которая запомнилась задорной хохотушкой, сбежавшей за другом и не видевшей ничего за стенами Клэндклипа. Души… Души они такие. — Д-дин? — Голос сестры дрогнул. — Т-точнее, владыка Балаам, простите мою наглость. — Оставь, — холодно отвечает полуэльф. — Долго ты здесь? — Тут время идёт по-другому, — задумчиво отвечает Имоен. — Я не знаю. — Ты стала в кого-то верить? — Не нашёл, что спросить, кроме этого Дин. Он больше пятнадцати лет поклонялся Хелму и даже был его священником, а сестра вечно моталась то туда, то сюда. Не безбожница, но и в церковь зайдёт лишь поулыбаться. — Она неверующая, — отвечает за бывшего отродья Баала паладин. — Она скоро займёт своё место в Стене. — Всё нормально. Я и так обокрала достаточно кошельков, хик-хик. Моё время подходит к концу, как бы оно ни шло. Дин взял её за руку, ведя прочь от стены. Это было… Непривычно. Крайне. Как оказалось, и Имоен тоже. Часть плана Фуги была пустой. Там не было подходов к Стене, так что эти никчемные служители ничего не охраняли. И не врывались в разговор. — Возможно, не закончилось. Если ты того хочешь, — отвечает полуэльф уже наедине с сестрой. — На моём плане сотни комнат свободны. — Дин, я не самый лучший человек, знаю, — Имоен шокированно несколько секунд молчит, вздыхает, а потом всё же начинает речь. — Но я не хочу убивать без необходимости. И тебе нечего передо мной искуплять. Ты дал мне выжить в той резне, а то, что так относился, так я и сама бы себя в молодости не вынесла бы, наверное. Она действительно выросла. Как же Балааму хотелось, чтобы этот факт его искренне удивил. — Ты не будешь слугой. И я это делаю не из-за вины или, уж тем более, жалости. — А тогда почему? — Полуэльф сам не знал, как ответить на этот вопрос сестры. Отпрысков у него под тысячу может найтись, так большинство в виде силы плещутся уже мёртвыми. — Потому что я должен хоть раз выбесить Келемвора своим прошением. Вот ради этого унылого бога уже можно было хотеться увидеть. И действительно он был готов просить забрать душу только одного полуорка. Не будь тот изначально одним из его лучших служителей ещё при жизни и не попади на план после смерти как само собой разумеющееся. — А вот это я бы хотела увидеть. Я согласна, младший братец. Слой определённо станет веселее.