Небольшая щель в стене, о которой ты и не догадываешься, стала моим окном в твой мир. Я наблюдаю за тобой, и ты, чёрт побери это чувствуешь. Боишься. Дёргаешься, оборачиваешься. И мне, это нравиться. Ты своим страхом доставляешь мне практически сексуальное наслаждение. Это, лишь начало. Дальше, я подарю тебе ад. Добро пожаловать с головой в мою ярость. У мести вкус крови и запах животного секса в смятых простынях.
****
— Белый день, Винс! — как и всегда, такой правильный Дроссель. — Стокер будет в ярости. — Будет, если узнает. — в моём нынешнем состояние не улыбнёшься особо. Строение деформированной челюсти не позволит. Но, кто сказал, что я не буду пытаться? — Ты же ему не скажешь, братишка? Мы не братья, на самом деле. Дроссель и Модо мои побратимы. Старый ритуал смешения крови, родом с нашей родной планеты, связал нас намертво. Наследие Марса, так говорил учитель. Именно он рассказал о ритуале. Его побратимы остались на родной планете, не заживающая рана. Вечное напоминание. Мой вид оказался на Земле незаконно, если можно так сказать. И мы с братьями из первого поколения, родившегося уже тут. Первого и похоже последнего. Мы вымираем. Слишком не подходит нам эта планета. Земля, сама Земля отторгает мой вид, словно вирус. Сначала ходила байка о том, что в итоге нам придётся похищать человеческих женщин, чтобы продлить агонию марсиан, хотя бы на век. Кто-то даже попробовал... Что из этого вышло? Мы. Я, мои побратимы и ещё пять детёнышей. Только вот... женщины, что стали нашими матерями... погибли в родах. С моей матерью умер и мой единокровный брат. К сожалению, несколько малышей в одном помёте это нормально для марсиан. Мы живы. Но ценой этого стали наши матери, мой брат и сёстры Дросса и Модо. Программу спешно свернули. А через много лет, Сток обронил фразу, что запала в мою душу. — Нельзя зачать детей, без любви. Сам мир, против этого. — он уже тогда нас начал учить, подарил нам дом. На самом деле, я думаю, мир не против зачатия... он против нас. Мы лишние для этой планеты. Шерсть на загривке встала дыбом. И я постарался отогнать эти воспоминания. — Бро, я только гляну где лежит эта деталь. — преувеличенно бодро пообещал брату. — А ночью уже спокойно её заберу. — Вин, так и знай, ничем хорошим это не закончится. — Дроссель всё ещё пытался меня переубедить. — Что если тебя увидят? — Подумаешь мышь! — тоже мне новость, возле людей полно разных вредителей. — Ага, подумаешь, белая мышь! О чём я в самом деле? — саркастично поддакнул брат. — Фу, что за расизм! — впереди светлел выход в помещение гаража. — Людям это скажешь, когда они тебя поймают. — отключился. Обиделся что ли? Если меня поймают, я ведь всегда могу принять свой собственный облик. Два метра роста и литые мышцы, кого угодно напугают. Именно это помогало нам скрываться от людей все годы после падения на эту планету. Способность марсиан, менять форму. Люди, назвали бы нас оборотнями. Смотрел я несколько фильмов на эту тему. Магия, проклятье. Чушь и бред. Мы меняем свой вид на клеточном уровне. Это врождённая способность. Именно она, помогает выживать. Ну, или воровать. Так, что, если у вас в очередной раз что-то пропадёт. Подумайте, может это один из нас, а? В общем, сейчас я выглядел как крохотный мышонок. Обычный вполне зверёк. Только, белый. Тут да. Мне не повезло чуть больше чем остальным, родившимся в недрах не родной планеты. В моих генах сбой. И я альбинос. Однако, я люблю риск и адреналин щекочущий вены. И поэтому иду в чёртов гараж днём. Искать довольно важную, но в принципе не нужную деталь для своего байка. В тот момент, думаю мне стоило прислушаться к брату. Потому что, всего что было дальше, не случилось бы. Гараж был типичным. Куча верстаков с разложенными по ним инструментами. У стены стеллаж с деталями. Я видел и хуже. Тут же царила чистота. Ведь у этого гаража хозяйкой была девушка, поэтому я лично предпочитал именно "Последний шанс" стоящий в промзоне Чикаго. Легко найти, то что нужно. Большинство наших брало нужное, надеясь на забывчивость людей. Пару раз правда дошло до экзорцизма. Смешная история. Как пропажа вещей привела к тому, что хозяин свихнулся на теме религии. Так к чему я это? Я всегда забрав нужное, оставлял деньги. Вот такой честный вор. Если я всё правильно помню, мне нужно на тот стол? Тьфу, не люблю я по стенам лазать. Тот момент... тот самый, что изменил мою жизнь. — Твою мать! — крик оглушил меня. Белая мышь посреди её гаража удивила до крайности. Чарли Девидсон, механик и просто девушка боящаяся мышей до одури, вскрикнула против воли. А мышь... натурально подскочила на полметра. Чарли никогда никому не вредила... намеренно. До этого момента. Девушка на автомате опустила ногу в тяжёлом сапоге на голову крошечного зверька. Боль пронзила тело и словно пуля устремилась к сознанию. Кажется, я вырубился на миг. — Где эти чёртовы совок с веником! — истерично завывали у меня над головой. Ну ты нашла время убираться! Не хочешь помочь? Я же сейчас... Снова боль. Почему я ног не чувствую? Именно тогда, я понял... меня смели в совок и брезгливо держа его на вытянутой руке, куда-то несут. Меня словно снова пришибли сапогом. Я же живой! Я не мусор! За что???? — Дрос... — хрип, всё на что я способен. — Винни! — крик брата. Наверное, он слышал голос человека. Дальше был недолгий полёт. И меня окружил запах мусора. Идиотская смерть. Что это? Жжение, превратившееся в раскалённый ад. Я так и не смог отползти и чувствовал как пузырится кожа на лице. Только глаз прикрыл, в надежде, на чудо. Пожалуйста, не надо... — Ты должен обратиться! — родной запах. Брат говорит строго, лишь дрожит его голос. — Винс, ты обязан! Кости сдвигаются. Кажется, я орал. Но перед глазами... Зелёные глаза и брезгливо искривлённые губы. Я умирал тогда. Я знаю. Брат рассказал. И как волок меня, на себе, слыша хруст моих раздробленных костей. Разве справедливо, то что люди так легко обрекают на смерть? Процедура регенерации не, то что мне хотелось бы вспоминать. Тем более, я постоянно терял сознание от боли. Последний регенератор. Наследие нашего мира. Я потерял половину лица, в той мусорке. И не мог ходить почти год. Жидкий металл, стал моим лицом. Маской, что скрыла уродство. И он же, помог мне снова ходить. Спасибо Стокеру, именно он отдал последний сохранившийся кусочек ценного материала. — Киборг блядь! — я дотронулся кончиками пальцев до маски, рассматривая в зеркале себя с отвращением. Повернулся боком. Вдоль позвоночника металлические пластины. — И что? Вот так всё и оставишь?? Жаль, в тот момент некому было меня остановить. Чарли смотрела на перевёрнутый мусорный контейнер и боялась к нему подходить. Страшилась увидеть трупик существа у которого сама отобрала жизнь. Однако, мусор пришлось собирать. И тела мышонка она не увидела. И только к ночи в голову пришла мысль: откуда белая, лабораторная мышь в её доме? Рядом не было лабораторий и зоопарков. Так откуда? Подобно всем людям, девушка вскоре забыла об этом странном инциденте. Следующий год не был лёгким. Долги. Скудные заработки. Она уже давно работала в убыток. Большая часть деталей вообще находилась на свалках. И если бы она дала себе труд запомнить день в который убила, как она думала, возможно всё, что началось дальше не стало бы неожиданностью. — Ты уже второй раз встречу отменяешь. — парень который за ней ухаживал сначала показался вполне надёжным. Но продинамил её уже два раза и Чарли решила прямо спросить в чём дело. Нет, он был увлечением. Ничего серьёзного. Они даже не целовались ни разу. Может не стоит быть такой строгой к своему моральному облику? Может... лучше бы долгие ухаживания заменить на просто секс, без обязательств? Фу! Нет! Как и почти любая девушка, Чарли мечтала о настоящей любви. В тайне. И не призналась бы в этом никому. — Ко мне заявился странный мужик в шлеме и убедительно попросил, путём перелома руки, больше с тобой не видеться. — парень фыркнул. — Так что, прежде чем заводить отношения, Девидсон, разберись со старым бойфрендом. Бойфренд?? Чарли уставилась на телефонную трубку. Какой нахер бойфренд?? Может это он так отмазался? Очень по мужски, Девид!! У Чарли не было бывших бойфрендов байкеров. Слишком хорошо она знала о том, как легко эта братия уничтожает всё на своём пути. Девушки, жёны, дети. Первый шаг к катастрофе. Только вот беда, она не придала значения этому случаю. Люди. Никого нет злее. А уж насколько они бывают жестоки... Я плохо разглядел свою убийцу. Слишком занят был, умирая. Зато теперь, в подробностях рассмотрел. Очень худенькая и низкорослая. Скорее всего в моём естественном состояние, её макушка была бы на уровне моего плеча. Первым делом я убрал из её жизни возможного партнёра и несколько приятелей. С парнем вышло не очень приятно. Для него. Хотя руку я ему сломал, только за то, что он заявил что просто хотел девку трахнуть. Ну да не выдержал! И да, я то ничем не лучше! Однако, и в парни я к ней не набиваюсь. Такая подлость даже для меня перебор. Я с наслаждением наблюдал как она остаётся одна. Как сначала тускнеют её зелёные глаза, а после, они же загораются страхом. О, это только начало. Поверь, в итоге, ты захочешь умереть. Вы не правы, я вовсе не жесток, лишь справедлив. Я ходил по гаражу ночами. Старательно наступая на половицы. Слыша скрип. И наблюдая как ты вскакиваешь с постели. Камеры, миниатюрные, не заметные глазу, стояли теперь в каждой твоей комнате. Я вижу, как ты дрожишь. Как бегаешь по дому, разыскивая нарушителя и боясь его найти. Если бы отец и братья узнали о том, что я делаю. Скорее всего назвали бы меня сумасшедшим. Сейчас, этой ночью, стоя под дождём, вжимаясь мокрым лбом в кирпичную стену твоего дома, я смеюсь. Дико, истерично. Вода течёт по моей шерсти. Под куртку, под футболку. Но мне всё равно, я счастлив. И всему виной твой страх. Нас разделяет стена. Но я тебя словно чувствую... Ты дрожишь. И ищешь того, кто влез в твой дом. И всё это, кажется, слишком малым наказанием за то, что ты сделала со мной. Прототип новой мимикрирующей брони, дал мне приятель. Очень интересный персонаж, способный из говна и палок собрать комп или самолёт. Моя игра стала веселее. Я сижу в углу гаража, наблюдаю за тем как ты пытаешься выполнять свою работу. Падают ключи и мелкие детали. Сыплются гайки. Твои руки дрожат и словно ненароком, ты нет нет да смотришь в мою сторону. Чувствуешь! Ты меня чувствуешь! То, как скользят мои глаза по твоим ногам. Это почти прикосновения. В итоге, это уничтожит не только тебя но и столь дорогой тебе гараж. Ведь ты, не можешь работать. Наконец, ты бросаешь инструменты и со всхлипом уходишь на кухню. Но и там, я рядом. Близко, на расстояние вытянутой руки. Втягиваю носом твой запах. Страх. Боже, я чувствую его на языке. Он сладок. С ноткой тлена и каплей желания. Последние пару дней меня не отпускает возбуждение. Извращённо сексуальное. Теперь, я понимаю маньяков из глупых фильмов. Это не возможно заменить ничем. Ощущение хищника, что идёт по следу жертвы. Ты добыча, я загонщик. У тебя хорошая ванная, знаешь? Наблюдать за тобой в ней, особое наслаждение. Я стою у стены и смотрю, за тем как ты принимаешь душ. Вода стекает по тонкой коже. Повторяет изгибы. Небольшая, упругая грудь. Округлая попка. Пожалуй, последним, что я у тебя заберу, будет тело. И свобода выбора. Свет в ванной гаснет, повинуясь нажатию кнопки и ты оборачиваешься. А я, делаю шаг навстречу. Стою, так близко, что ты наверняка чувствуешь на своём лице, моё дыхание. Твой страх возбуждает меня куда больше, нагого тела. Каменный стояк в собственных штанах, лишает возможности думать здраво. Ты не видишь меня, но смотришь правильно и прямо в глаза. Полшага и тугие соски упираются в моё тело. Вода лупит по моему лицу, стекая на твоё. Я знаю, тёплые струи обрисовывают мой силуэт. — Кто здесь? — как сладок твой ужас. Он осязаем, как тепло мягкой кожи. Не сдержусь. Мои пальцы скользят по твоему бедру. Но я отступаю. Только сейчас. Впереди у нас океан страха, детка. До появления новой приблуды у меня была возможность наблюдать за тобой в спальне, прячась среди книг на полке. Или, сквозь неприметную щель в стене. И каждое изменение формы, оставляло меня мокрым от пота на полу. Но я терпел. Не зря. Вот моя награда. Теперь... Мы куда ближе и это намного слаще. Как хорошо, что одинокие женщины позволяют себе маленькие слабости, в спальне. Просто чудесно, что я успел доработать твоего маленького помощника. Снял ему ограничения и замкнул на свой пульт. Давай поиграем. За ней наблюдали. Вечером и ночью. Каждый день. Кто-то ходил по гаражу. Скрипели половицы. Утром, на чистом с вечера столе, она находила тарелку с крошками и кружку с недопитым кофе. Инструменты оказывались в неожиданных местах. Чарли паниковала, понимая, что помощи просить не у кого. Этой ночью она в спальне хотела расслабиться. Но и тут на неё смотрели. Чужой взгляд обжигал. Девушка уставилась в угол, где стоял стул. В тени, почудилось движение. И она, плюнув, скинула одеяло и развела ноги. Хочет, пусть смотрит. Если она не сбросит напряжение, свихнётся. Но даже безотказный вибратор, словно сошёл с ума. Никогда ещё его вибрация не была такой... запредельной. И включился он сам. Набирая обороты, словно им управляли извне. Вибрация то нарастала, почти подводя её к кульминации, то стихала полностью. Не давая кончить. То, что на неё смотрели, заводило лишь больше. А потом, она, измученная, почувствовала пальцы. Там, где их быть просто не могло. Грубое, болезненное проникновение, заставило её выгнуться на постели. Кто это??? Кто это делает с ней?? — Кто ты? — девушка зажмурилась, боясь открыть глаза и понять, что в комнате действительно кто-то есть. Тебе интересно, кто я? Что же, ты сама хотела. — Я, твоё наказание! — шепчу это тебе в ухо. И ты дрожишь, я чувствую это пальцами которые всё ещё в тебе. Там горячо, глубоко и влажно. Не сдержался, не устоял. И оказался между приглашающе разведённых ног. Приглашающе, потому что именно для меня ты свои ноги и раздвинула. Без стыда, показывая, насколько жаждешь. Мокрая. Абсолютно мокрая. Истекающая чёртовым желанием. Для меня. Когда это превратилось из желания причинить боль, в желание... слышать твои крики подо мной? И я хочу тебя, ту, что почти меня убила. А после, выкинула как не нужный мусор. Хм, может я использую тебя, тоже? А после, уже твоё полу дохлое тело окажется в контейнере? Кто знает? Голос опалил. И она распахнула глаза. Никого. Комната пуста. Лишь в темноте коридора. Две красных мерцающих точки. Хищные глаза. Не человек. Боже. Она была права! В её доме поселилось нечто! Сущность? Демон? Серьёзно?? Священник?? Я давно так не смеялся. Ты реально пытаешься изгнать меня с помощью священника?? Нет, сама процедура была на высоте. Всё так торжественно и величественно, только вот... совершенно бесполезно. Ты моя жертва. А я жадный и делится не люблю. Потому, когда к тебе в гараж ввалились какие-то молодчики. Я толкнул тебя в подсобку и запер. А потом, оторвался по полной. После тебе пришлось вызывать для парней скорую. Слишком жестоко я бил их. Одно дело заставить тебя убить себя. Другое, сомкнуть на тонкой шее собственные пальцы. Или, позволить кому-то ещё их сомкнуть. Нет, нет. Всё не будет так просто. Я хочу твоих мучений. Наверное поэтому, впал в ярость поняв, что один из уродов хочет тебя... Слишком знакомой похотью светились глаза. Я вижу отражение этой похоти в зеркале. И скорее всего по той же причине, через пару дней, удержал падающий на тебя стеллаж с деталями. Он наверняка сломал бы твоё хрупкое тело. Но я хотел сделать это сам. — Я чувствую, что ты рядом. — шепчешь ты словно в бреду, глотая слёзы. — Я чувствую твоё дыхание на своём лице. Иногда, ты меня даже трогаешь. — ты лежишь в постели, совершенно вымотанная, я кончиком пальца подцепляю твою слезинку и слизывая её, жмурюсь от удовольствия. И ты прикрываешь глаза, неосознанно стремясь вслед за моей рукой. Неужели всё дошло до того, что ты хочешь того, что я с тобой делаю? Да, я всегда рядом. И вижу как ты становишься всё бледнее. Худее. В зелёных глазах всё меньше жизни. Хочу ли чтобы ты умерла? Да!!! Нет... я уже не знаю. Этой ночью твой маленький дружок, не может тебе помочь. Моё терпение закончилось, как энергия в батарейках прибора. И я подхожу к кровать. Простынь взлетает и опускается на твоё лицо. Дышать сможешь, но не видеть. — Нет! — ты отчаянно бьёшься. Как птичка в клетке. Бесполезно. Ты слишком слаба. Измотана моей злобой и местью. Ты брезговала моим почти мёртвым телом. И как оно теперь? Что будет, когда ты поймёшь, что тот, кто был тебе отвратителен, в тебе? Внутри. Глубоко. Может, после того, что я сделаю, смогу... не простить, нет. Но ты, возможно станешь мне не интересна. Бесполезна. Как мусор. Смятая, изорванная бумажка. Хвостом стягиваю твои руки в запястьях, намертво. Ты пытаешься меня отпихнуть. Глупая. Слабая и никчёмная. Лишь на миг перед глазами собственное детство. Я плод насилия. Возможно, мой биологический отец, точно так же, силой взял мою мать. Женщину, может даже похожую на тебя. Ту, что никогда так и не смогла вырваться из-под земли. У тебя вкусная кожа, знаешь? Как могу весь я стремиться телом к убийце? Но язык жжёт от желания лизать. Губы горят, желая целовать. И я целую, сквозь чёртову простынь. Жадно, мокро. Твой рот, будто создан для меня. Он призывно открывается. Позволяя... Ты горячая, там, между ног. Твои колени дрожат, пытаясь сжаться, но лишь стискивают мои бёдра. — Не надо... — в голосе ужас и мольба. — Надо... — это надо мне, слишком надо. Иначе я свихнусь и ты победишь. Тебе больно, конечно больно. Марсианские самцы, крупнее ваших, человеческих. Но я не хочу думать о тебе. Только о себе, и своём сходящем с ума теле. О том, как плотно ты сжимаешься вокруг меня. Как горячо и туго внутри тебя. У меня было много женщин. Не марсианских. Человеческих. Как? Просто. Люди, за деньги, готовы на всё. А уж женщины и подавно. Среди вас, так много извращенцев. Проститутки даже не удивлялись требованию завязать глаза. Привязать руки. Или... заткнуть рот. Всегда ненавидел их искусственные стоны. Проститутки и снятый на ночь номер мотеля, вполне удовлетворяли мои потребности. Но тебя я хотел не просто трахнуть, унизить хотел. Насилие физическое, лишь следующий шаг, после насилия психологического. И его я этой ночью сделал. Назад пути нет. Интересно, что ты чувствуешь, когда тебя в темноте насилует нечто не видимое? Чувствуешь ли ты беспомощность? А отчаяние? Так же как я в мусорном контейнере, чувствуя как какая-то техническая кислота разъедает моё лицо. Однажды ты увидишь во что меня превратила. А после... Живи с этим, сука!! Воспоминания разжигают мою потухшую было ярость. И каждый толчок в твоё тело, словно удар наотмашь. Попытка причинить боль, не имея права убить. Я хочу твоей боли, доставленной именно мной. Я хочу твоё тело. Такое вот, беспомощное и покорное. Ты не поймёшь. Но то, что я сделал, клеймо. Для меня. Ты принадлежишь теперь мне. Безвозвратно. Я не унизил бы так женщину своей расы. Никогда. Но ты... мусор. И не достойна уважения. Стон? Почему ты чёрт побери стонешь и скулишь? Почему не кричишь?? Я смыкаю пальцы на тонкой шее. А ты выгибаешься. Подставляя беззащитное горло. Не доверие. Ты сдалась. Покорилась. И позволишь мне всё. — Убей, если... легче... — твоя боль течёт в меня сквозь кончики пальцев. Так легко сдаёшься? Никакой борьбы?? Синяки на её руках и бёдрах утром, доказательство, что ей это не приснилось. Боль между ног и опухшие глаза. Следы от пальцев на шее. Чарли готова была умереть этой ночью, настолько удушающей яростью веяло от насильника. Она устала бояться. Девушка готовила кофе, когда увидела на полке мышь. Серый зверёк с любопытством смотрел на неё. Серый, не белый. И сейчас, она испугалась себя. Вот причина по которой она смирилась с чьим-то наказанием. Она заслужила. На её совести, смерть. Она уничтожила живую душу. — Уходи. — она осторожно отошла в противоположный угол комнаты. — Прошу, просто уходи. — А его ты стало быть убивать не будешь? — сказал кто-то. Чарли повернула голову. Она видела его. Смутно, но видела. Высокая фигура, в солнечных лучах, сотканная будто из света. Мир потух. Потеряла сознание. Я подхватил у самого пола, худое тело. Поднял на руки и посмотрел на полку. Грызун был самый обычный. — Ты боишься крохотной мыши и совсем не боишься смерти от моей руки. — прошептал, лишь внося тебя в гостиную понял, что улыбаюсь. — Этой ночью я дам тебе отдохнуть.— Сжалился, видя бледность. Главное не переусердствовать. Как давно мы с братьями не развлекались вместе. По старой, ещё подростковой, привычке, побили толпу отморозков. И знатно напились. — Я пару раз проверял твой маячок, и заметил, что ты часто бываешь у того гаража. — брат как всегда выбрал время. Мы зависали на крыше одного из складов. И третья бутылка виски опустела почти на половину. Нам сложно напиться, чёртов метаболизм. — И что? — он не станет мне мешать. Никто мне помешать не сможет. Не позволю. — Что ты там делаешь, братишка? — Дрос одним глотком осушил стакан. — Ничего... или всё... — мне лень ругаться. — Не верю! — Дроссель тряхнул головой. — Ты мазохист? Как можно влюбиться в девчонку, что чуть тебя не убила! Наивная простота. Я не смог бы её любить. Только делать больно. — Можно. — пусть он думает так. Лучше я буду в его глазах идиотом, чем психопатом. Похоже и сегодня я не смогу дать ей покой. Меня тянет в чёртов гараж. Девчонка не спала. Сидела на кухне, словно статуя, обхватив ладонями давно остывшую кружку. На шее следы моих пальцев. Я снова хочу прикоснуться. Прикоснуться к каждой своей метке, на её теле. — Я знала, что ты придёшь. — не повернулась даже. Только вся словно сжалась. — Я всегда теперь знаю, когда ты рядом. Чувствую твой запах. Я зарываюсь лицом в волосы, обхватываю ладошки и всю её заворачиваю в своё тело. Мне хочется, сейчас, именно вот этого. Обнимать её, вжимать в себя. Она пахнет мной. Только мной. Не страхом... Не ужасом... — И чем я пахну? — шепчу в тонкую кожу шеи. Лёгкими поцелуями покрывая свои метки. — Сейчас: виски, шерстью и кожей. — её голос спокоен. — Вчера: мокрой от пота шерстью и сексом. — я чувствую как она вдыхает полной грудью. Вбирает в себя мой запах. — Тогда, в ванной: содовой, жевательной резинкой и желанием. — секунды тишины, сотканные из невесомых прикосновений. — Что я тебе сделала? — Думаю именно сегодня мы всё и закончим. — стягиваю её со стула и разворачиваю к себе. Маскировка плывёт, повинуясь приказу. — Не смей закрывать глаза, я хочу чтобы ты видела, что со мной сотворила! — Я... — ты замираешь. Смотришь с ужасом. Я помню ты боишься мышей. Делаю шаг назад и скинув куртку, стягиваю футболку. Поворачиваюсь спиной, чтобы ты увидела пластины на позвониночнике. Тонкие пальцы пробегают по моему уродству. Дрожишь? Так и должно быть! Это всё сделала ты. — Белая мышь в твоём гараже, помнишь? — поворачиваюсь и чуть повернув запястье стаскиваю маску. — Ты тогда, столь легко решала, жить мне или умереть. — Нет... я... — ужас в зелёных глазах. — Ты. Именно ты. — ближе к тебе, чтобы вдохнуть страх. — Сломала мне позвоночник! Кости таза! И будто мало этого, выкинула в помойку! Словно мусор!! Словно моя жизнь ничто!! А там... Там, Чарли, была кислота! Она сжигала моё лицо! А ведь я, всё ещё был жив! — всё ещё ненавижу. И не могу простить тебе равнодушия. — Жив! Я был жив, несмотря на твою попытку меня убить!! Дрожащие пальцы гладят уродливые шрамы на моём лице. Нос, губы. Зачем? Блядь, зачем, глупый и жестокий ты человек!! И ты делаешь то, от чего из меня словно разом выпускают воздух. Когда я успел наклониться? Почему, ты так легко, без отвращения и брезгливости целуешь мои губы? А потом, невесомо и шрамы. — Уходи. — на бледных губах улыбка. Странная, не твоя. Я ведь точно знаю как ты умеешь улыбаться. Алкоголь сгорел в костре из эмоций. На его месте пустота и пепелище. Наверху хлопнула дверь. А я остался. Сидел у стола, на твоём месте. Сидел и не мог понять, что чувствую. И почему всё ещё тут. Планшет привычно показал мне твои комнаты. В спальне пусто. А вот в ванной течёт вода. Стоп! Увеличение вводит меня в ступор. Ты спишь в ванной, не замечая как льётся вода через край. С чего бы тебе спать, после такого?? Или... Пузырёк на полу. Твоя рука касается светлой плитки. Неестественная какая-то поза. Я же этого хотел? Верно? Спустя миг несусь наверх. Ни хрена не верно!!! Я отчаянно не хочу твоей смерти! Как долго я просидел на твоей кухне?? Привести тебя в чувство, дело одно. Совсем другое, без брезгливости засунуть два пальца в твоё горло, нажимая на корень языка. — Не... надо... — мольба сквозь попытки дышать. — Не смей умирать, дура. — кого я обманывал, я не смог бы наблюдать за её смертью. Глядя на сжавшуюся возле унитаза девушку, поднялся и перекрыл воду. — Сколько проглотила? — спросил устало. — Два десятка. — волосы облепили мокрое лицо. — Глупо. — смотрю на неё сверху вниз, понимая, её смерть была бы моей виной. Смог бы я с этим жить? Да ни хрена!! — Я хотела его похоронить. Не нашла. — твой голос так тих. — Боюсь, если бы ты меня закопала, то уже никто бы не нашёл. — сейчас это реально почти смешно. — Я испугалась. Ведь никогда не отнимала жизни. А он... — прорвало, слёзы кажется. — Я, Чарли, это был я! — мой голос заставляет тебя вздрогнуть. — Именно меня ты чуть не убила. Менять форму с моим позвоночником совсем не легко, но я делаю. Ты смотришь на меня огромными глазами. А я, готов в любой момент обратиться снова, хотя позвоночник не скажет мне спасибо. Ползу, к твоим ногам. Даже возможность смерти не останавливает то, как меня тянет к тебе. Маленькая ладошка дрожит, но сжимает бережно. И ты прижимаешься своим лицом к моему телу. — Прости меня... — мокрое лицо, солёные губы. Менять форму, из твоих рук, риск. Но мне уже плевать. Желание прижать, нестерпимо. — Останься... И я точно мазохист, потому что, именно так и сделал. Не человеческое лицо изуродовано. Яростные алые глаза, смотрят с осуждением. А ей... Её мир этой ночью развалился. Часто ли мы думаем, о том, что чувствуют те, кто слабее? Много ли жалеем о крохотных смертях? Ко многим ли приходит возмездие? К Чарли оно пришло. И разорвало её душу. Она действительно не хотела убивать. Даже мышь. Он имел право на месть. И лучше бы убил. Чем вот так... показать, что она с ним сделала. Кидая ей это знание, словно плевок, в лицо. Девушка уже всё решила, целуя тонкие, горячие губы и бугристую испещрённую шрамами кожу. Почему целовала? Отчего то, её тянуло это сделать, нестерпимо. Его уродство, было настолько притягательно красиво, что она не устояла. Наверное он добивался именно этого. Её сумасшествия. Но Чарли не готова попасть в психушку. То, что она решила сделать, стоило увидеть это существо на своей кухне, проще. Она легла в ванну и проглотила горсть таблеток. И впервые за долгие дни, заснула. А он... взял и зачем-то спас. Выдрал из небытия. Не позволил исчезнуть в забытье. И доказал... что она не бредит. Мощная фигура словно вся сжалась, а на полу остался белый мышонок. Чарли попросила его остаться. Сжалась в огромных руках на постели, которая всё ещё пахла им. — Ты уверена, что не стоит вызвать врача? — это странно лежать в руках своего мучителя. — Просто побудь рядом, мне так холодно... — он, живое тепло. Даже объятия не спасут от холода. Нужно нечто большее. Ей нужно отвлечься, забыть, что сошла с ума, и она целует покрытый шерстью подбородок. Зная, что у неё нет права. Ни на что... особенно на тонкие, тёплые губы, что мягко отвечают ей. Если прикрыть глаза, его поцелуй совсем человеческий. Но она не станет закрывать их. Будет смотреть в красные, хищно раскосые глаза над ней. Даже когда её тело, послушно примет его, снова, как за ночь до этого. Чарли будет смотреть, пристально. Мягкие пальцы будут гладить её этой ночью, доказывая, что даже тот кто ненавидит, умеет быть нежным. Каким он мог бы быть, если бы любил?? Какой стала бы она, рядом с ним? Какая у него улыбка? Всё, что ей хотелось узнать. Этой ночью, он больше не был насильником. Чарли сама ему отдалась. Полностью, до дна, выжигая собственную душу. Растворяясь в том, кто даже человеком не был. Улыбнись, только мне, прошу! Лишь один раз! Но он серьёзен. Дрожат губы, выдохами обжигая её кожу. Их пальцы переплетаются на подушке. Он сжимает её ладонь. И это... заставляет Чарли плакать. Красные глаза расширяются. — Не надо... не плач... — шепчет он и целует. Его движения в ней, резче, сильнее. Болезненное давление внизу живота, увеличивается. — Я исчезну сегодня... не вывезу... это дерьмо. Чарли прекрасно понимает о чём он. Она, его почти убила. Он, практически убил её тоже. Месть? Да месть! Но то, во что она трансформировалась, ужасало их обоих. Последняя ночь. Их. Его. Её. Мир Чарли вновь станет простым. Полным горечи и сожалений. И одиночества.Я испортил твой мир, показал, каким он бывает. В твоём мире, синее небо, старый гараж и пыльный асфальт. В моём, тьма пещер и нет ярких красок, совсем. Я, не смогу тебя полюбить. И ты тоже меня не сможешь. Кто-то, сказал бы безнадёжный случай Но тени, тени же позволено быть в твоём ярком мире? Всё, что живёт под солнцем, имеет ведь тень? Можно, я буду тенью? Буду смотреть не обидит ли кто. Буду следить за твоими лёгкими шагами. И наблюдать, тихо из тьмы. Из стен. Можно... я... буду... Можно, я просто буду? Пусть не в твоей судьбе. Пусть только в мыслях, а? Пусть далеко, настолько, что будто и нету вовсе. Нету меня... тебя... почему-то тоже. Нам суждено. Ты знала? Как нет? Почему? Если нам нужно вот это всё, между нами. Я не хочу уходить насовсем! Я передумал! Да ради земного бога! Можно остаться? Можно я просто буду?? Как не положено? Как, мне нельзя? Почему?? Я же страдал... да мы оба совсем измотаны. Изорваны, изранены, сломлены. Чарли, ты слышишь? Можно, я просто буду?
Имел ли я право на твои полные слёз и желания глаза? На твои лихорадочно целующие губы? Нет! Это, принадлежало другому. Тому, кто будет тебя любить и беречь. Тому, кто будет заниматься с тобой любовью, на сбитых простынях. Не мне. Мстительному представителю, почти вымершего инопланетного вида. Не тому, на кого из зеркала смотрит некто с покоцаной шкурой и отчаянием в глазах. Ты бьёшься в моих руках. Получая удовольствие и оплакивая, то, чего никогда не будет. Нас, не будет. Ненависть сильнее... Нет! Даже не смей об этом думать!!! Я ничего тебе не обещал. И поэтому, просто ушёл. Накрыл тебя одеялом и свалил от греха. Сделал всё правильно, не в пример своим прежним поступкам. Так отчего так хреново? Почему, скользя по трубам, туда где живут жалкие остатки моей расы, я хотел вернуться? Марсиан осталось едва ли пара тысяч. И мы жили тем, что отнимали у людей. Да, мы преступники. И да, мы жалкие. Поселение, лишь несколько пещер, а в них, комнатушки выплавленные в камне. Тьма. Я солнце увидел в пять, впервые. Конечно нас приучали к нему потихоньку. Так как я могу быть ровней той, что жила под этим солнцем? Принадлежала ему. Я никто! И да, в мусоре мне реально самое место!! Я подохну в этих пещерах, без глотка свежего воздуха. Без солнца. Без... Хватит! Забудь! Я проехал по подобию улицы. К нашему с братьями общему дому. Остановился. В глаза бросились надписи. Детские рисунки. Три отпечатка ладоней, на стене дома. Мы с братьями рисовали, прямо тут. Детство, прекрасное время. Нам было наплевать. Мы существовали лишь в этом мире. Мире искусственного света и холода. — Что ты хочешь, чтобы я ответил? — голос учителя громыхнул, заставляя вздрогнуть. Я спешился и прокрался к окну. — Что? — Правду! — старший брат сдержан, но голос выдаёт, что он в ярости. Что за новость? — Вот тебе правда! — учитель практически кричит. — Мы совершили ошибку! Ваше рождение ошибка! — тоже мне новость? То что мы ошибки, мы ещё в подростковом возрасте поняли. Чужие, блядь, среди своих. — Я спросил не об этом! — о чём речь? — Каково наше будущее, отец? Пошёл ва-банк. Дросс давно не звал Стокера отцом. — Вы гибриды. — словно плевок. — Чтобы человеческие женщины забеременели, нам пришлось создать препарат. — У гибридов не бывает потомства. — тихо проговорил брат. И я услышал всхлип. Кэр? Там, в комнате девушка брата?? Придурки!! Я не выдержал вошёл в дверь, перед этим специально преувеличенно бодро насвистывая. В комнате тишина. Само собой, зачем мне знать о том, что мы с братьями стерильны. Вот ещё. — О, вот и главный раздолбай! — Сток выдавил усмешку. — Всё ненужные детали собираешь? Ненужные, как же. У меня талант, я всегда нахожу детали для байков. И я же, штатный механик. Свалки и воровство, давно стали привычным делом. — Почему главный? Я думал я единственный в своём роде? — челюсть сводит. Я не хочу, но улыбаюсь. Иначе, все поймут, что я разбит. Не нужны семье ещё и мои проблемы. — Модо отличился! — Стокер махнул рукой. — Спас какую-то соску. А она оказалась не прочь сунуть нос не в своё дело. — Да что произошло? — а я думал, что хуже чем мне, никому быть не может. Ошибся. Мои братья тоже пытались справиться с дерьмом в своих жизнях.Модо.
Мне едва исполнилось семнадцать, когда я лишился руки и глаза. Банальный взрыв на водонапорной станции. Кто же знал, что вода режет не хуже ножа. Когда меня нашли, я истекал кровью. А потом, мне упорно не давали умереть. Браться и учитель мотались на поверхность как на работу. Лекарства, запчасти. Я остался бы бесполезным калекой, если бы не один старик из общины. Бывший вояка, принёс свой трофей. Бионический протез. Наследие войны, которая уничтожила мир, который мы с братьями никогда не знали. Пустую глазницу просто зашили и я стал носить повязку. И старался помочь каждому, кто нуждался в помощи. Думаю именно поэтому и попал в итоге в идиотскую ситуацию. Например сейчас я держал одной рукой кусок металла, который совсем недавно был изящной машиной. А из покорёженного нутра смятой в гармошку тачки на меня смотрели огромные карие глаза. — Мэм, вы в порядке? — спросил я, надеясь отвлечь растрёпанную брюнетку. — Что-то я в этом уже не уверена. — удивление и восхищение. И самое страшное, чему я не предал значения, любопытство. Чувство, которое точно может навредить, если объект любопытства двухметровая инопланетная мышь. Чёрт меня дёрнул, влезть во всё это! Спасти человека. И светануть силой, о которой люди вряд-ли слышали. Но в тот момент я просто развернулся и оседлав байк умчался. Не представляя к чему всё это приведёт. — Удиви меня, Майлз! — она приземлилась на вертящийся стул. — Сьюзен! Ты чокнутая? Почему не в больнице? — лучший хакер Чикаго посмотрел на любимую сестру со священным ужасом. — Давай братишка! Я чую сенсацию! — от нетерпения девушка вся дрожала. — Да ты о чём? — он привык к её чудачествам, но это... — Найди все камеры с места аварии! — Сьюзен предвкушающе усмехнулась. — Сегодня я встретила либо чудо, либо супер героя. Он не умел ей отказывать. По сути, именно сестра его вырастила. Вечно занятые родители вовсе не в счёт. Им повезло. Камера была на столбе в считанных метрах от места аварии. И Майлз округлил глаза. То, что происходило на экране, невозможно. — Что думаешь? — девушка катнулась ближе. — Думаю, что ты нашла свой сюжет на миллион. — он усмехнулся. — Сейчас глянем куда твой супер герой направился. Байк мчался по шоссе. Въехал в туннель. И... исчез. — Так не бывает. — уверенно заявила она. — Вполне. — Майлз пожал плечами. — Всё правильно, логово героев во всех комиксах под землёй. — И что же делать? — Сьюзен покусала губы. — Сейчас быстренько программку одну поставлю, на отслеживание объектов и поймаем мы твоего неуловимого спасителя. — он подмигнул. — Май, ты чудо. — она конечно репортёр. Но что толку в век продвинутых технологий, от умения добывать информацию? Но у неё был гениальный младший брат. Через два дня знакомый мотоцикл выехал из тоннеля и направился в город. Сью арендовала неприметную машину и настроилась ждать. Благо у самого въезда под своды имелась удобная площадка. Она успела посчитать машины. Называя вслух все марки и модели. Когда примерно через полтора часа знакомый байк показался из-за поворота. Время найти твою бэт пещеру, здоровяк! Байкер сбросил скорость на въезде, что было девушке на руку. Девушка моргнула и осознала, что мотоциклист исчез. Что это?? Вот он ехал. И исчез? Невозможно. Припарковавшись и включив аварийный сигнал Сью приблизилась к стене. Дотронулась до холодного бетона и медленно пошла вдоль. — Май. — брат ответил после первого звонка. — Он испарился! — Внимательно осмотри место где это... — начал он. Неожиданно рука девушки буквально провалилась сквозь стену. — Тут вроде как стена, но при этом... пустота. — сердце скакнуло к горлу. — Голограмма. — с восторгом сообщил брат. — Невероятно. Сьюзен зажмурилась и шагнула. Страх, роскошь для полунищего репортёра, в поисках сенсации. За обманкой был не очень длинный коридор с тусклыми светильниками под потолком. — Коридор. Похож на обычное служебное помещение. — тихо рассказала брату девушка. Откуда-то из-под земли послышался грохот. — Мне придётся поторопиться, иначе я его упущу. — она рванула бегом. В конце коридора пустота и тоннель идущий вертикально вниз. Снизу вновь послышался шум. Знакомый каждому кто жил в многоквартирном доме. — Тут лифт. — она шептала непонятно с чего. Спустя несколько минут ожидания, большой грузовой лифт поднялся на поверхность. — Я спускаюсь. — шепнула Сью. — Стой. А ты не думала, что вместо пещеры бетмена, попадёшь в логово маньяка? — затараторил обеспокоенный Май. — Стал бы он меня спасать. — девушка пожала плечами и ступила на пол лифта. — Под землёй связи скорее всего не будет, ты сама по себе. — брат смирился. Как и всегда. Она чудила, он смиренно ждал результата. — Координаты я снял. Если через пять часов на связь не выйдешь, вызываю копов. — Окей. — у неё от волнения дрожал желудок. На половине спуска в наушнике зарябили помехи и связь исчезла. Как не странно она попала реально в пещеру. Откуда-то издали было видно слабое освещение. Потом послышался рёв мотора и свет погас. Она его упустила! И оказалась под землёй, без света и связи! Сьюзен рванула вперёд, туда где раньше был спасительный свет. Бежал не разбирая дороги. Даже не думая о том, что в полу может быть яма. А она, яма, действительно была. Куда девушка со слабым вскриком и провалилась. Падение не состоялось. И зажмурившаяся было Сью, распахнула глаза. На его шлеме горели фонарики. Он снова её спас. Держал одной рукой. И его похоже её вес совсем не беспокоил. — Я даже боюсь спрашивать, что вы тут делаете, леди?! — устало и полувопросительно проговорил он. — Шпион из вас так себе. Но я и представить не мог, что вы настолько любопытны. Девушка молчала. И смотрела на руку, что держала её над пропастью. У её спасителя вместо правой руки был протез. Но она вряд ли бы это поняла, если бы не переплетение явно металлических, красных и фиолетовых жгутов. Красиво и... невозможно! — Леди, вы потеряли дар речи? — спаситель вновь привлёк её внимание. — Если я не выйду на связь через пять часов, сюда нагрянут копы! — выпалила девушка. — Это конечно проблема. — он на удивление легко вытянул её из ямы и поставил на пол. — Значит этот проход нам придётся заваливать. — Нам? Так вы не один? У вас команда? Лига Справедливости? — вопросы сыпались из неё. — Скорее наоборот. — металлические пальцы сомкнулись на запястье. — Мы где-то между Бэтменом и Джокером. — Злодеи? — восторг поубавился. — Леди, мне придётся отвести вас в одно место. — он кажется вздохнул. — Вы можете стать проблемой. А у нас их и так... много. — Убьёте? — страха почему-то не было. Не верилось, что убийца бросился бы спасать незнакомого человека, да ещё дважды. — Нет, мы людей не убиваем. — спокойно ответил он. — Мне придётся к вам притронуться, чтобы глаза завязать. Заранее прошу прощения. Сьюзен могла думать лишь о его словах. Что значит не убиваем людей?? Они ехали на байке. Девушка прижатая к груди похитителя могла лишь вслушиваться в происходящее вокруг. Кажется, они ещё раз спускались на лифте. Потом куда-то ехали. Слишком долго. Она чуть повернула голову, тут же утыкаясь в тёплую ткань. Странный запах. Тепло тела. Туалетная вода или гель для душа. Причём, какой-то характерно мужской с нотками сандала и табака. Бензин. Кожаная куртка. Типичный запах любого брутального самца на мотоцикле. Кроме одной крохотной детали. Шерсть. Похититель пах ещё и шерстью. Чертовщина какая-то! — Какого... — крик вырвал её из мыслей и заставил вжаться в байкера. Она никогда не слышала столько мата в одном предложение. — Она меня выследила, дошла до нижнего яруса. — спокойно ответил её спаситель, прерывая тираду. — Проход в тоннеле нужно с хлопнуть в течение часа. — Ты хоть понимаешь, что сделал? — тот кто кричал, видимо успокоился. — Считаешь, нужно было дать ей умереть? — похититель поднялся, придерживая девушку одной рукой. — Да, нужно было! — в голосе паника и тоска. — А теперь... Короче спас ты её на свою голову, Модо! — Простите, что вмешиваюсь, но возможно нам стоит всё обсудить. — набрав в грудь воздуха начала Сью. — Теперь, это твоя проблема! — её проигнорировали. — Хочешь убей. Хочешь сожри. Но наверх она попасть не должна! Сьюзен затрясло. Она закусила губу и уткнулась похитителю под подбородок. — Прошу... — сорвалась с губ мольба. Ответом ей стал вздох. — Камера или моя комната? — спросил он её тихо. — Может, вы просто меня отпустите? — с её плеча стянули небольшой рюкзачок. Телефон, с противным треском, полным безнадёги, разлетелся на куски. — Прекрасно, она ещё и репортёр. — кажется, её профессия поставила крест на свободе, окончательно. — Короче, не знаю, что ты будешь с ней делать. Хочешь оставь как питомца. Об одном прошу, пусть человек не шарится по городу. Сьюзен застыла скованная ужасом. Что за хрень тут происходит? И что за безумные сектанты живут под городом Чикаго?? Они снова ехали куда-то. Совсем не долго. Но и когда мотоцикл затормозил, её страх стал просто удушливым. — Я даже не удивлён. — новый голос звучал настолько невероятно, что девушка вздрогнула. Спокойный, обволакивающий. Ему точно не было места во всём этом ужасе. Неожиданно земля вздрогнула. — Тоннель? — догадался обладатель завораживающего голоса. — Мда. Я недооценил любопытство данной леди и... мы лишились одного из трёх оставшихся проходов. — мягкий смех похитителя, удивил. Простите? Тут походя её судьбу решают! — Я вам над собственными косяками ржать не мешаю? — убьют? Пусть попробуют! Можно подумать она сложит лапки и позволит! — Какая интересная смена эмоций. — тот, на байке теперь открыто смеялся. — От страха к ярости, разгон в пару секунд. — Слушайте, я всё понимаю! — может ещё получиться выкрутиться. — Может договоримся? — Леди, вы знаете хоть одного идиота, что поверит журналисту? — её отпустили. Чем Сью тут же и воспользовалась стягивая тряпку с лица. — Ну а после вашего опрометчивого поступка... хм. Тот, на байке, всё ещё был в шлеме. А вот у двери прямо в каменной стене стоял... стояло... нечто. Круглые уши. Лихая рыжая чёлка. Стильные очки на широкой переносице. Прикид крутого парня, натянутый на двухметрового... хомяка? — Не... сектанты... — просипела Сью и благополучно свалилась в руки похитителя. Хомяк крутил колесо. Потом катался в шарике по полу. А после, натянув кожаную безрукавку, оседлал мотоцикл и помчался за ней. Приснится же такое? Девушка распахнула глаза, уже понимая, что находится не дома. Каменные стены и потолок. Причём камень блестел, словно когда-то подвергся воздействию большой температуры. На одной стене висели плакаты с мотоциклами. Старые, классические модели. У другой стены высился стеллаж заваленный деталями. Никаких окон. Сью повернула голову. У кровати исполинских размеров, на которой она и лежала, тумбочка. На ней простой светильник, дающий тусклый, желтоватый свет. Неприметная, но явно стальная дверь, открылась. —... я посплю в общей комнате. — вошедший явно продолжал начатый в другой комнате разговор. Девушка сжалась, стоило ему повернуть голову. Она узнала своего похитителя. По белой водолазке под горло и кожаной куртке. Но дальше... Под шлемом пряталась устрашающая рожа закоренелого бандита и убийцы. Шерсть... всё же не хомяка. Скорее полёвки или песчанки. Шерсть была дымчато серой. Того благородного оттенка, что у заводчиков всякой живности назывался — голубым. Одно ухо было изорвано, а правый глаз прикрывала чёрная пиратская повязка. — Вы очнулись? — спокойный и вежливый голос. — Послушайте, вы не можете держать меня тут! — каким-то, чисто женским чутьём она поняла, что с ним нужно давить на жалость. — Меня наверху ждёт брат. Как он без меня? Монстр скинул куртку и повесил её на стул. Протез, так напугавший и одновременно восхитивший её, начинался практически от шеи. На границе, где он словно врос в живое тело, заканчивалась белая водолазка. Существо присело на стул и сложив руки в замок, уткнулось в них носом, задумчиво разглядывая девушку. Сью заметила новую деталь. Один из передних резцов, что выступали над нижней губой, сломан. Ну не природа же тебя так изуродовала? — Кто вы? — в горле пересохло. — Если коротко — марсианин. — пошутил похититель. — Я серьёзно! Вы и ваш друг, мутанты? — странная мутация. Слишком правильная, что ли. И одинаковая у двух существ. — Я тоже серьёзно. — глаз, пусть и единственный, прожигал в ней дыру. — Я действительно один из последних двух тысяч марсиан. — Вы же можете меня отпустить. — губы дрогнули. — Сами подумайте, ну кто мне поверит? Я, видя вас сейчас, сама себе не верю! — Не вариант. — он откинулся на стуле попутно, совсем по человечески разминая шею. — Стирание памяти будет не эффективным. Вы можете вспомнить. А с вашей профессией, прежде чем мы вмешаемся, новость может отказаться на первых полосах. — Стирание... — Сью сглотнула. Он указал на красные антенны на макушке. — Вы слишком зациклились на разгадке моей тайны. Впутали брата. — похититель покачал головой. — Так что же, оставите меня при себе в качестве пленницы? — только не сорваться на истерику. — А вы сами, кем хотите быть? — он вновь наклонился вперёд. И прозвучало это очень двусмысленно. Я ступил! Задумался и вот он итог. Сидит на моей кровати и смотрит глазами оленёнка из мультфильма. И да, кстати, я между прочим мужик. Не в человеческом понимании. Но по сути. И тяга к красивым девушкам мне не чужда. Девчонка попала. Сама ещё не понимая насколько. И я вместе с ней. Выход из нашего с братьями дома, табу для неё. Думаю учитель и меня наверх не выпустит. Просто в назидание. Вполне в его духе. То, что я задумался, отняло у моего народа ещё один проход на поверхность. Надеюсь братьев это не затронет. И они смогут привозить мне виски и сигареты. Иначе, я вполне могу поехать крышей, проводя всё своё время с говорливой девчонкой. Я люблю красивых женщин. И да, именно эта, красивая. — Вы... — карие глаза расширились в ужасе. — У вашего вида ведь есть женщины? Ну свои? Для продолжения рода? — Не особо много. Но да. — она явно расслабилась. Рано, детка. — Но и с людьми мы совместимы, вполне. Мы с братьями например, гибриды. — О чём вы? — слезинка скатилась по щеке. Что же ты так боишься то? — Пятьдесят процентов моего генома, человеческий. — неужели я выгляжу настолько голодным? — Я... я... — переклинило. И как ты, такая вот трусиха, рванула за мной в неизвестность? — Не вижу смысла говорить о размножение. Мы стерильны, как недавно выяснилось. — я не расстроился когда узнал, честно. Не хотелось бы однажды обречь своих детёнышей на жалкое существование паразитов при верхних людишках. Пусть, на нас это всё и закончится. Брата жалко. Они с Кэр хотели детей. Не судьба. Этой девчонке волноваться не стоит, на самом деле. Марсиане крупнее людей, да. Но даже среди них я выделяюсь. Поэтому к ней, могу полезть лишь в пьяном угаре. Порву и покалечу. По совету Винса я снимал доступных женщин. И выбирал всегда самую рослую, с крутыми бёдрами. И даже ей, умудрялся доставлять дискомфорт. Что говорить о моей не добровольной гостье? Я могу хотеть. Могу жрать высокую грудь и округлые бёдра единственным глазом. Но тронуть, да ещё против воли... Нет, увольте, я не насильник. — Вы можете занять эту комнату. — устало сообщил я. — Не советую бежать. Первый же встреченный мой сородич, скорее всего вас пристрелит. Это понятно? — Да. — не верю я что-то в её покорность. — Ужин я вам принесу, отдыхайте. — поднявшись, без страха повернулся к девушке спиной, стягивая водолазку. Натянув футболку, вышел из комнаты. Ужасно хочется спать. Скривился, вспоминая диван в общей комнате. Карма, блядь! Быстрая и прицельная!Винс.
— Ты можешь поступить как Модо. — Дросс посмотрел на меня с прищуром. — Просто привезти сюда свою девчонку и... — Не мели чушь! — к чему это дерьмо? — У неё есть жизнь! Гараж! Небо! — Странно, почему ты себя в этот список не добавил? — как всегда проницателен. — А зачем ей я? — усмехаюсь горько. Ему незачем знать, что я с ней сотворил. — Что я ей дам? Жизнь под землёй? Ворованные деньги? Может цветы, купленные на эти ворованные деньги?? — А ты её не хочешь спросить? Быть может ей будет достаточно тебя? — он не знает и только поэтому я держу себя в руках. — Мне, не будет! Потому что я всегда буду знать чего лишил её! — не говорить же, что брат в наших с ней чувствах друг к другу жестоко ошибся. Я могу привезти её и запереть в комнате. Навеки сделать своей пленницей. Могу... Но это будет уже не месть. Я просто отниму свободу, той, что и так скорее всего видит кошмары. Подаренные мной. По сути я выполнил, то что хотел. Только вот отчего-то не смог запретить себе смотреть на неё. Хотя бы так, через камеры в её доме. Он ушёл. Чарли поняла это сразу. Причём давно, кровать была удручающе холодной. А чего ты ждала? Ты, именно ты, его почти убила! Без жалости. Неужели думала, что он будет улыбаться утром? Так словно ничего не случилось. Так не бывает! Люди не умеют прощать, так почему он, пусть не человек, должен? Она даже имени его не узнала! Чарли сползла с постели. Голова закружилась, комната пустилась в пляс. Низ живота и поясницу, прострелило болью. Только этого не хватало! Девушка по стеночке доковыляла до ванной. И с ужасом уставилась на собственное отражение. Красотка! Синяки от его пальцев на шее, бёдрах, ногах, почернели. Под глазами залегли тени. Волосы превратились в паклю. Когда она успела так похудеть? Как он вообще мог её, вот такую, захотеть?? Бред! Скорее, это была жалость. Как и то, что он её зачем то спас. Она натянула бельё, водолазку с воротом под горло и бриджи. У тебя что траур, Девидсон? Почему чёрное? Ей не хотелось пускать в свою жизнь яркие краски. Больше нет. Прочь все мысли! Нужно добраться до больницы. Поездочка была ещё та. Даже сидеть ей было тяжело. Неизвестно почему, но Чарли не стала подтверждать изнасилование. Сослалась на экстремальный секс с парнем. Ну да, это было насилие. Сутки назад. А вчера... помутнение. У них обоих. Обезболивающие, хороший выход. И снотворное, тоже. Жаль от них аппетит пропал совершенно. Нужно выкинуть из головы всё лишнее. В конце концов у неё всегда будет работа. Её гараж и мотоциклы. Я не думал за ней следить больше. Лишь присматривал время от времени. Видел, как она старалась справиться с тем, что я ей оставил. Иногда, она надолго замирала. И словно уходила в себя. Ночами, долго не спала. Глотала какие-то таблетки, но засыпала с трудом. Всё закончилось! Я ушёл! Так почему ты словно сама себе мстишь? В один из вечеров я увидел её на полу гаража. И не отдавая себе отчёта в том, что и зачем делаю, рванул на поверхность. Она была бледна. Губы побелели. И я перенёс её на диван. Нужно найти что-нибудь сладкое! Холодильник был пуст. То есть абсолютно. Не получилось умереть в ту ночь, решила извести себя голодом? — Почему ты... тут? — тихий и слабый голос, заставил меня обернуться. — Какого хрена ты не ешь? — ну, с первым нормальным диалогом нас. — А тебе не похеру? — выплюнула она. — Нет. — теперь это просто дело принципа. Мне нужно, чтобы ты жила, дура! — Лежи и не смей вставать! Скоро вернусь! Небольшое кафе располагалось совсем не далеко. Хозяин отличался полным пофигизмом. Его совершенно не волновало, что некоторые клиенты заваливались к нему в шлемах. Хоть бетменом оденься, только плати. — Ужин. На двоих. — сухо сделал я заказ. — Только по легче что-то, одна порция для не совсем здорового человека. Хозяин не ответил, лишь кивнул. Через двадцать минут передо мной на стойку опустили внушительный пакет. Она лежала на том же диване. Спит? Или сознание потеряла? Почти привычно подхватил на руки невесомое тело. Она забарахталась. — Спокойно, будем ужинать. — девчонка пахла лекарствами. Хреново. Неужели подсела? — Я не... — ну поспорь ещё. — Мы сядем и если нужно будем сидеть до утра! Ты поешь, даже если каждый кусок мне в тебя запихивать придётся! — неужели не понимает, что силы нужны всем. Водрузив её на стул, принялся выкладывать поздний ужин на стол. — Как давно ты не ела? — спросил деловито. — Не... помню... — и удивление в глазах. А чего ты хотела? Таблетки до добра не доводят! — Ты хоть понимаешь, что до зависимости тебе остался один шаг? — открывал ящики, пытаясь найти посуду. — Это не твоё дело! — о, у тебя оказывается и норов есть, детка? — Да ну? Ни я ли причина, твоего заёба?? — уставился ей в глаза. Будто я не понимаю, что виноват. Будто не в курсе, того, что сделал с тобой! Я смотрел на неё утром, после того как ушёл. Видел синяки и как она сгибается от боли внизу живота. Знаю что урод! И в этом, вся моя суть! Я вор! И у неё тоже украл! Жизнь без забот. И здоровье. Что я творю? — Я всегда сама была причиной проблем в своей жизни! — и ты конечно же меня не винишь. — Никаких больше таблеток! — глупенькая ты что ли. — Тебе не надоело ещё в мою жизнь лезть? — уголки губ чуть приподнимаются. — Когда это такое было? — ставлю перед ней тарелку. — Ну например когда сломал моему потенциальному парню руку? — теперь это уже настоящая улыбка. Ты не сказала о том, что я делал с тобой. Видимо не хочешь вспоминать. Чтож должным образом учтено. — Ты хотела сказать будущему ёбарю? — фыркаю и морщусь. — Он настаивал именно на этой роли в твоей жизни. — Ты поэтому... — она дует на ложку. — Нет, он мне просто не понравился. — да, из-за неё руку ему сломал. Но не признаюсь, никогда! У него то была возможность быть с красивой девушкой. У меня, нет. Зависть? Может зависть! У неё всего две ложки и две вилки. Чашек и тарелок тоже по две. Неужели совсем нет друзей? И то ничтожество видимо в её гараже тоже не бывало? Странная. Запросто просирает целый мир у своих ног. — Если я спрошу, ты ответишь? — она чуть ожила, на щеках лёгкий румянец. — Смотря что ты хочешь узнать. — пожимаю плечами. Знаю я всё, что ты спросить хочешь! — Кто ты? — она не перестаёт есть, и это успокаивает. — Гибрид марсианина и землянина. — отвечаю спокойно. О. Глаза то как вытаращила! — Марсиане сбежали с марса и поселились под землёй. Мы с братьями попытка... скрещивания. — только не спрашивай, как. Тебе это точно не понравиться. — Ох, прости... — шепчет она и я удивлённо смотрю на неё в ответ. — Наверное это не очень приятная тема. Да уж. — Я Чарли... а ты... у тебя имя есть? — смешно, если бы не было так грустно. — Я знаю твоё имя. Многое о тебе выяснил, перед тем... — хм, не думаю, что стоит напоминать. — Я Винс или Винни. Как тебе удобнее. — Спасибо. — и это всё? Все твои вопросы? — Зачем тебе таблетки? — я знаю ответ, но разговор то поддержать нужно. — Много синяков. И... — лицо краснеет, моментально. Понятно, покалечил всё же. — Я тебя... — с каких пор я не могу сказать всё в лицо? — Нет. — прекрасно, нам стыдно обоим. Ужин закончили молча. Причём я давился и отводил глаза. А Чарли смотрела в стол. А после она вовсе отвернулась к раковине и принялась мыть посуду. — Так зачем ты проник в мой гараж, тогда... — снова неудобный вопрос. — Хотел деталь одну стянуть. — сейчас она поймёт кто я и выпрет из своего гаража. Слёзы? Почему ты пахнешь слезами?? От стола до неё, два шага. И я поспешно их делаю. Разворачиваю к себе лицом. Да что же это? — Прости... я знаю... ты не сможешь... — вдох через нос. — Но я, жалею... из-за детали! Она ведь скорее всего даже не новая была. — Дура... — неловко целую твои мокрые губы. Знаю, нельзя! Но это чёртово нельзя я ненавижу всем сердцем. Я не умею прощать и это во мне от людей. От человеческой матери. Но... марсианская моя половина, стонет. Стремясь быть ещё ближе. Так близко, что даже воздуха между нами не остаётся. Тонкий вскрик, рвёт тишину между нами. Он означает новые синяки на коже. Прости. Я не могу по-другому. Страсть рождает животное желание. Исчезает, хоть отчасти благоразумное я. Остаются мои демону. Хочу тебя! И снова ты покорно мне отвечаешь. Как, обоюдная вина превратилась в это?? Я хочу тебя!! — Винни... — мы ненормальные оба. Убийца и сталкер, трахаются на чёртовом столе в кухне! — Винни... — жертва, сама отдаёт себя мучителю. Думаю именно так выглядит падение в пропасть. Там нет дна. И тьма подступает всё ближе. Разница лишь в том, что падаем мы вместе. А это... Это... Чёрт побери, нет ничего охуеннее!!! — Чарли... — тьму разрезают вспышки. Даже под сомкнутыми веками яркий свет. Утром она увидела его в своей постели. И замерла, разглядывая столь необычную внешность при свете дня. Круглые уши. Маска. Красные отростки на макушке. Передние резцы виднелись из-под верхней губы. Чарли протянула руку. На запястье сомкнулись длинные пальцы. — Ох, извини... — она попыталась убрать руку. Но он не отпустил. Сам положил её ладонь на своё необычное лицо. — Прекращай извиняться. — веки сонно приоткрылись. — Просто привычка. Видимо имеется ввиду то как быстро он схватил её руку. Не доверяет. Это правильно. Одним движением Винни подтянул её к себе, так, что между их лицами осталось ничтожно малое расстояние. От смущения моментально запылали уши. Девушка вспомнила, что они оба голые. — Не уходи... — вырвалось против воли. — Я тут... — он подхватил её ногу под колено и закинул к себе на бедро. Что мы творим!!!Модо.
Сью с братом родились в семье обеспеченной. И наверное, если бы родителям было дело до собственных отпрысков, девушка выросла бы другой. Но она такая как есть. Бойкая и хамоватая, спасибо няне афро американке. Та, воспитывала детей нанимателей в традициях гетто. Нет, на приёмах, Сью и Май, не ели руками, позоря родителей. Няня объясняла, что в жизни будет легче, если уметь натягивать на себя чужую личину. Притворяйся, детка! Это единственное, что нужно уметь в совершенстве! Поэтому перед похитителем девушка легко сыграла слабую леди. Но в голове зрел чёткий план. Оглушить, выскочить вон и бежать, бежать со всей дури. Сью замерла сбоку от двери сжимая дрожащими пальцами трубу найденную в куче деталей на полке. Сам напросился! И будь на месте монстра человек, скорее всего ей бы удалось. А так... Она замахнулась и это единственное, что она по сути успела. Он резко развернулся, перехватывая летящую трубу и сминая её своей ужасающей рукой. — Я почему-то так и думал, что вы не смиритесь, леди. — спокойный, насмешливый голос моментально вывел девушку из себя. — Ты думал я буду спокойно смотреть как мою судьбу решает какая-то... — она прикусила язык. — Ну, договаривай. — он перешёл на ты, моментально. В единственном глазу зажёгся опасный огонёк. И Сью повелась на провокацию. От безысходности скорее всего. Отчаяние способно даже из самого спокойного человека сделать существо без капли самосохранения. — Крыса! — выплюнула она. И почувствовала как отрывается от пола. На шее сомкнулись пальцы. Мягкие, шерстяные. Ей повезло, что не металлические. В противном случае, именно тут бы всё и закончилось. — Вы, люди! — рычание из его губ и слова как плевки. — Так легко даёте всему имена! Унижение одних, за счёт других — толерантность! Воровство, прикрываете миротворческими миссиями! И даже мужчины, в вашем ущербном мире, уже не мужчины! И это я — крыса? Ты серьёзно? — злая усмешка испугала её по-настоящему. — Крысы, это вы, девочка! Копошитесь там на верху! Имея всё, желаете лишь больше! Больше денег! Больше власти! И суёте свои носы в дела которые вас не касаются, да? — Ты делаешь мне... больно... — она лишь сильнее сжимала его запястье. — Это не больно, поверь! — он хмыкнул, но отпустил её шею. — Вы, там, наверху, даже и не представляете, что такое боль! — Раз мы так плохи, зачем тогда вы, такие непогрешимые, прячетесь на нашей планете? — его слова её задели. Правда, не приятная, но правда. — Поверь, если бы у нас был выбор... это было бы последнее место в галактике. — монстр прошёл в шкафу. Стоп, она ведь слышала его имя! Кажется, что-то... Мото? Модо! Пока она задумалась, он принялся раздеваться. — Ты чего? — губы пересохли. — Переодеваюсь ко сну. А что? — он чуть повернул голову удерживая расстёгнутые штаны на бёдрах. — Почему при мне? — дурдом. У него нет стыда? Совсем? — Это моя комната. В этом шкафу мои вещи. — объяснил он ей как маленькой. — Переносить их в гостиную, глупо. Да и нет там шкафа. И потом. Ты ведь вольна отвернуться, нет? Сью моментально вспыхнула от стыда. И резко крутанулась, практически утыкаясь носом в стену. Там висело фото в рамке. За стеклом трое мальчишек. Не люди. Но... Вихрастые с широкими улыбками. А в отражение, один из троицы на фото, раздевался. Девушка застыла. Вдоль позвоночника шерсть чуть короче и темнее. Длинный хвост выскользнул из специального отверстия в штанах. Бёдра, икры. Если бы не шерсть... Чёрт! Строение его тела слишком человеческое! Как такое может быть??? Он неожиданно обернулся и уставился прямо ей в глаза. Мир, словно замедлился. Она смотрела, он в ответ. — Футболка в шкафу. — проговорил её пленитель. Он подхватил какие-то вещи и направился к двери. — Спокойной ночи. Давно я так не бесился. Ладно! Давай честно, приятель? Ты вообще раньше так не бесился! У девчонки талант. И снова враньё и оправдание! Тебя задело то, что крысой тебя именно она назвала. Красивая девушка, с отвращением, назвала тебя крысой! Отвращение, да. Любимая человеческая фишка. Люди умудряются испытывать отвращение даже к себе подобным, что уж говорить о тех, кто чем-то отличается. Я тяжело опустился на диван. В доме стояла тишина. Девчонка затихла. Дросс с Кэр видимо улеглись. А Винс... младшего снова где-то носило. Иногда, я завидую Винни. Он уверен в себе на двести процентов. Дай ему волю, и он стянул бы шлем на самой людной улице Чикаго. Настолько младший брат считает себя неотразимым. Вернее, так было раньше. Когда всё изменилось? Думаю в момент, когда Винни стал калекой. Да. Точно. Даже его такое способно подкосить, как оказалось. Я помню тот ад. Как такое забыть? "... обратись, Винс! Ты должен!! — Дросс уже кричит. Но крохотная белая мышь на его ладони, недвижима. На миг, я подумал, что младшенький умер. Спустя долгие секунды, под красной от крови шерстью забурлило. Будто под кожей брата катались шарики. Дросс положил брата на землю и отошёл. Винс взвыл, стоило ему принять привычную форму. И продолжил выть на одной ноте. Мы бросились к нему. Перевернули... и застыли на миг в оцепенение. Лицо брата... вернее, часть лица. Надеюсь, я больше такое не увижу! Голые мышцы, ни грамма знакомой, белой шерсти. Глаз и антенна, не пострадали чудом. Плоть продолжала плавиться. Текла кровь. Кошмар который преследует меня весь год. — Пристрели... меня... — шепчут тонкие губы, сквозь вой. — Не неси чушь! — Дроссель ловко подхватил Винса и взвалил на спину. — Всё можно исправить, кроме смерти! Держись! Я услышал треск костей. " Он научился с этим жить, как я когда-то. И изменился. Неуловимо. Дурашливый и весёлый младший брат, словно спрятался куда-то глубоко. А на его место пришёл некто... странный. Теперь он чаще уезжал один. У Дросселя была Кэр. У Винса его таинственные дела. А у меня... обуза. Её попытку напасть, я просёк сразу. Как только вошёл в комнату, понял где именно она стоит. Запомнил её запах пока ехали на байке. Глупышка реально думала, что сможет! Смешная. Она не перестанет пытаться. И это сулит проблемы. Ой, да говори уж как есть! Геморрой! Она, один большой, надоедливый, геморрой!!Винни
Чарли смотрела скептически на приличную гору блинчиков. Подняла глаза и уставилась на создателя сего шедевра, который сидел напротив и уплетал свою порцию. — У меня вроде холодильник был пустой? — девушка закусила губу. Стыдоба. У тебя так давно не было мужчины, что ты напрочь забыла, что их кормить нужно. — Был. — Винс крутанул в руке бутылку с сиропом. — А потом я сгонял в магазин и он перестал быть пустым. То есть, пока она задремала, после утреннего секса, он смотался в магазин? Прекрасно, Девидсон! Идеальным мужчиной в твоей жизни оказался марсианин! — Ешь. — белый палец постучал по столу привлекая внимание. — Тебе нужны будут силы. Два байка в гараже стоят. Нужно доделать. Я помогу. Это был контроль, в чистом виде, с его стороны. Но, она не хотела спорить. Потому что... это была первая ночь без таблеток. Они двое явно делали что-то не то. Но все чувства смешались и Чарли не хотела в них разбираться. Почему он пришёл, снова? Почему помог? Почему, не дал умереть, хотя должен бы хотеть её смерти? В конце концов, почему она с ним спит? Винс обронил, что тоже в своём роде механик. И его помощь оказалась кстати. За день, вдвоём они запросто справились с заказами. Чарли разогнулась лишь под вечер. Последние пару часов единственное о чём она думала — как попросить его остаться. Боялась просить прямо, вдруг он подумает, что она совсем оборзела. Винни как раз в этот момент полировал свой байк. Длинные чуткие пальцы сжимали тряпку. Блестящий корпус, отражал свет ламп. Красивая, хищная машина. Подстать хозяину. Винс пружинисто поднялся и подошёл к ней. — Ужин. — прищурился. Неожиданно мокрый, пропитавшийся его слюной палец, прошёлся по щеке девушки. Лицо стало серьёзным и сосредоточенным. Похоже она измазалась чем-то. — Хотя нет, сначала душ. Горячая вода жалила кожу. Помещение начало наполняться паром. — Потерпи... — он развернул её лицом к стене. Чувственные пальцы прошлись по позвоночнику Чарли. Он мягко массировал поясницу. Нажимал, на одному ему ведомые точки. А Чарли, неистово сдвинула ноги. Потому что даже такие простые прикосновения дарили наслаждение. Но далеко не то, на которое были рассчитаны. — Ты же выдержишь один ужин? — прошептал Винни ей на ухо, неожиданно. Чарли точно знала, что выглядит как идиотка, глядя голодными глазами не в тарелку, а на Винни. Я не мог уйти не убедившись, что она не примется за таблетки. И кого ты убеждаешь? Может хватит врать хотя бы себе? Ладно, мне действительно не хотелось уходить. Мне начал нравиться этот старый гараж. Готовить завтрак утром, на крохотной кухне. Чинить байки. Нет, я не смогу забыть, что именно сделала Чарли. И одновременно я хочу быть тут, с ней. Именно с ней. Я свихнулся. Абсолютно и бесповоротно. И она, думаю тоже. Впервые, я ощутил такую потребность. Я хочу тебя! Хочу, до сведённых зубов! И с каждым новым разом, хочу всё больше! Кто бы знал, что я настолько жаден! Я хочу, чтобы мне принадлежал каждый сантиметр твоей кожи, Чарли! Ты вся! Изнутри, тоже! Особенно изнутри! Секс с тобой, за ничтожное время, стал наркотиком! Я остановил байк на безлюдном шоссе, за десять миль до тоннеля под землю. Руки безвольно повисли вдоль тела. Я отклонился назад и прикрыл глаза. — О чём ты думаешь, Винни - бой? — спросил сам у себя. — Тебе всегда было достаточно шлюх, а теперь... Да, а что же теперь? Переедешь к ней? Начнёшь подрабатывать курьером или у неё же в гараже? Заживешь с ней семьёй? Детей заделаешь? А, нет! Хотя бы тут я не напортачил! Просто потому что это не возможно! А если бы мог? Я вспомнил сколько раз и в каких позах мы занимались сексом. И никто из нас даже не подумал о защите. Я приоткрыл глаза. На визор шлема лениво кружась опустилась снежинка. Стянув шлем, вскинул лицо к небу. Снег падал. Самый первый в этом году. Невесомый. А я осознал, что никогда не буду своим для этого мира, да и для того, скрытого, подземного, тоже. Человек... наполовину. Марсианин, только наполовину. У меня нет своего места тут. И только рядом с Чарли я чувствовал себя... правильно. Там, где и должен быть. Я прикрыл глаза, ощущая как тает на лице снег. Мы с ней почти не говорили. Не успевали. Наше пребывание рядом каждый раз превращалось в секс. Только сегодня. Получилось. И то, как сказать. — Зачем ты всё это делаешь? — говорят, у беды зелёные глаза. Именно тогда, на кухне, я в это поверил. Ты моя беда, Девидсон! Откуда это? Чувство, что именно из-за тебя я и погибну? — Что именно? — я выводил ложкой узоры в густом сырном супе. Не смог на неё смотреть. — Заставляешь есть. Помогаешь. — она замялась. — Остаёшься, тут... заботишься. — Ты не хочешь, чтобы я был тут? — что происходит со мной? — Нет! Я хочу! — поспешно, очень поспешно. Я усмехнулся и подперев подбородок кулаком посмотрел на покрасневшую девушку. — Так в чём проблема? — я не смогу тебе ничего объяснить, потому что сам себя понять не могу.Модо.
Это было настолько глупо, что даже смешно. Всё началось с требования моей обузы предоставить ей душ. Я сходил попросил у Кэр бриджи и футболку. Она, с улыбкой всучила мне ещё и бельё, новое в упаковке. Отвёл девчонку в душ, вручил ей вещи и прикрыл дверь. С полчаса журчала вода. А потом всё стихло, только вот моя пленница не вышла из душа. Уже подозревая самое плохое, распахнул дверь. И тут же прикусил губу, стараясь не заржать. Попытка сбежать через окно, хм, скажем не очень удалась. Или, скорее удалась наполовину. В небольшом оконце торчала лишь округлая, ладная попка моей подопечной. Остальная половина, надо думать, висела снаружи. — Тебе там как? Удобно? — спросил притворно равнодушно. Тело перестало дёргаться и обречённо обвисло. — Помогите пожалуйста. — какие мы вежливые. Надо же. — Так тебя вытащить или подтолкнуть? — уточнил, уже не скрывая смех. — А ты можешь? — это уже с надеждой. — Могу, но не буду. — знаю, плохо издеваться над женщиной. Но кто бы устоял? Подойдя обхватил тонкую талию. Дёрнул. И... ничего. Мда, знатно она застряла. Подошёл ближе, упёрся ногами и потянул сильнее... — Я тебя ищу, а ты, смотрю делом занят... — насмешливый голос Винса за спиной, заставил неосознанно вжать голову в плечи. Представляю насколько двусмысленно мы выглядели. Девушка в окне и я прижавшийся к её заднице. Обуза извернулась и очутилась в моих руках. От стыда сгорали мы оба. — Ты? Дома? Да ещё днём? — постарался я перевести тему. — Хотел со Стокером переговорить. — чуть поднявшиеся было уголки губ, опустились. С чего это Винни так напряжен? — Он будет позже. — странно. И кстати, хороший вопрос где всё своё время проводит мой брат? Неужели в гараже? Открылся той девчонке? — Так ты действительно с ней? — С ней... — он отвернулся. Подумал и договорил. — С ней, Модо. Я, с ней. Я стоял поражённый. Неосознанно поглаживая тонкую талию девушки в своих руках. — К-хм... — мой личный, внезапно приобретённый геморрой, откашлялся. — Да. — отступив, указал на дверь. — Пошли отведу в комнату. Чуть позже принесу обед. Однако через час мне стало не до обеда. — У тебя в голове вместо мозгов, дерьмо?? — крик Стокера заставил нас с Дросселем подпрыгнуть на диване. Из комнаты вылетел Винс. Взъерошенный и обозлённый. — Я не спрашивал твоего разрешения! Просто предупредил, что буду некоторое время жить в гараже! — отрявкался младший. — Ты точно такой же как Пепел! — лицо учителя исказила ярость. — Рушишь чужие жизни, не думая о последствиях!! — Пепел? — Винс застыл. — Да, твой придурок отец! — Сток сжал кулаки и шагнул к Винни. И если в детстве его авторитет работал. То в этот раз, всё было по-другому. Винс расправив плечи шагнул к Стокеру навстречу. — Он спас девчонку от насильника. И втрескался поуши. — учитель выплёвывал слова с ненавистью. — Она его отшила, в ужасе. Но он... ему плевать было! Есть лишь его желания! — Что он сделал?? — Винс напрягся. — Пробрался к ней в дом и насиловал девчонку целую ночь! — он сглотнул. — Ещё и укол сделал, что мы тогда разрабатывали! Со словами, что у них с ней будут очень красивые дети! — Стокер зажмурился. — Она забеременела, после той ночи и нам пришлось её забрать. — судорожный вдох. — Стоило ему войти в палату и она забивалась в угол, крича на одной ноте. А когда живот вырос, она попыталась его разрезать. Именно тогда, погиб твой брат. А ты... тебя мы поместили в кувез. Едва спасли. — сбился, помолчал. — Твоя мать умерла, ненавидя Пепла. И тебя. — А он... — океан боли ударил по нам с Дроссом. — Застрелился в тот же день. — Стокер, кажется, только осознал, что открыл одну из многочисленных тайн. — Он любил её, только в какой-то своей извращённой, больной манере. — Извращённой и больной... — Винни отвернулся от учителя и направился к двери. — Ты прав, я похож на своего отца. У нас лишь одно отличие, она, меня не отвергает. Стокер смотрел вслед ученику. И видел, на его месте совсем другого марсианина. Светло серая шерсть. Задорная улыбка. Лучший друг. И его слова, после которых всё поменялось: — Я только прокачусь. Бро, да что со мной может случиться? Любовь. Слишком губительное чувство, для отца и похоже, для сына. Сможет ли человеческая девочка пережить больную любовь Винни? А Винс, надолго ли переживёт ту, которую сам же и уничтожит?? Как всё это не вовремя! Проект уже на стадии завершения! Совсем немного и их народ свалит с этой планеты. Стокер надеялся, что Винс не успеет привязаться необратимо. Побег был идиотской идеей! Сью сжалась на постели не зная чего ожидать. Но хозяевам похоже было не до неё. Даже через плотную дверь было прекрасно слышно ругань. Девушка закрыла уши ладонями. Ей не зачем было знать в чём там дело. Стараясь отвлечься, она неожиданно вспомнила о тёплой руке на своём теле. Щёки обдало жаром, стоило ей вспомнить в какую именно глупую ситуацию она попала. Застрять в окне! Что может быть глупее?? И снова... он прижался к её бёдрам. Обхватил талию ладонями. Мягкая шерсть прошлась по голой коже живота, под задравшейся футболкой. Бережно, но непреклонно. Сью замотала головой. Не о том думает!! Нужно улучить момент и бежать! К людям!! Мощное, мускулистое тело... острый запах... Хватит!! Прекрати!!Винни.
Я должен был предупредить учителя о том, что некоторое время не буду появляться дома. Кто же знал, что наш разговор закончится руганью? Утро началось странно. Я проснулся от прикосновений. Невесомых. И по запаху узнал, Чарли. Удивительно, но и моё всегда готовое к бою тело, не среагировало. — Ты всегда так рано встаёшь? — прошептал тихо. — Нет, меня из постели нужно вытаскивать. — её смех ласкал всё внутри. — Сам, скоро поймёшь... Она запнулась. Ага! Я тоже не знаю, могу ли загадывать надолго! Какой смысл строить планы, если скажем через неделю ей надоест играться? Ей осточертеет жалеть калеку и она выкинет меня из своей жизни. — Я подумала... может ты... — быстро ты дорогая. Даже неделя не прошла. Ненадолго хватило твоей жалости. — Я понял. — вот нет желания слушать её лепет и жалкие оправдания. Одним движением скинув одеяло, сел на край постели. И тут же замер. Плечи обхватили тёплые руки. Шерсть на шее у самого затылка, там где кончались пластины живой стали, опалило дыхание. — Я подумала, может ты останешься? — снова? Я вроде и не пытался уйти, до того как она начала этот разговор. — По дольше чем сегодня, завтра и ещё неделю. Я повернул голову. Я тебя правильно понял?? Ты хочешь чтобы я остался... навсегда?? В своём ли ты уме, девочка?? — Зачем тебе это? — это явно не жалость, что-то другое. От чего в душе мягко задрожало. Может надежда? Просто... ну кто в здравом уме захотел бы иметь рядом парня, с которым не сходишь в кино или на свидание? — Мне никогда ещё не было так хорошо с кем-то. — мягкий поцелуй затронул каждое нервное окончание, под пластинами между лопаток. — Ты словно всегда был рядом. В этом гараже, в этой комнате... со мной. — Ты забыла, что именно я с тобой делал? — наверное время поговорить пришло. Мы обходили острые темы. Будто прошлого не было. — Я мстил тебе Чарли! И хотел, чтобы ты, умерла! — Знаю. — непрошибаемая, как бетонная стена! — Я тебя изнасиловал! — за гранью, для каждой женщины. Но мне попалась, неправильная. — Ну и что. — может мы больны? Оба? Иначе, с чего бы нас тянуло друг к другу?? — Если ты хочешь быть тут, со мной... Мне плевать на прошлое. Нет, это не болезнь. Я сделал хуже. Не украл её жизнь. Я её сломал. И продолжу это делать, если не пересилю себя. — Винни, ты ведь меня излечил... от одиночества... — эти слова ударили прицельно, словно пощёчина. Вот оно! Вот откуда это ненормальное, противоестественное притяжение! Наше общее одиночество, всему причина! Сколько бы я не бахвалился, что мне достаточно продажных женщин, всё это чушь. Мне неистово хотелось того, что было у нас с Чарли. Принятия! Полного, бесповоротного! Со всей той дрянью, что замешана внутри! И она, эта девчонка, принимает меня. Таким, как я есть. Злой, мстительной, беспринципной сволочью!! Именно поэтому я решил поговорить с учителем. Нет, меня конечно никто удерживать силой не стал бы, но предупредить нужно. — И где же ты собрался жить? — голубые глаза подозрительно прищурились. — В гараже... с девушкой... — вот сейчас мне влетит, за то, что выдал тайну. — А? — в этот момент учитель и приёмный отец, неуловимо изменился. Лицо исказила ярость. В чём дело? С чего вдруг такая агрессия? — Ты не можешь! Не имеешь права! — учитель вскочил. Я поднялся следом. — С чего вдруг? — в груди заклокотало от несправедливости. Почему, тот, кто заменил мне отца, теперь отказывает в праве на счастье?? — Даже не смей обрекать её на это! — но я больше не хотел это слушать. И направился к двери. В бездну! Если останусь, дам ему в морду! Именно тогда учитель и выплюнул правду о моём отце. И он был прав. Я действительно похож на него в своих поступках. Но между нами есть одно существенное отличие. Чарли приняла меня рядом с собой! Она хочет быть рядом не насильно! А сама! Винни уехал и вернулся разбитый. Она почувствовала это несмотря на то, что его лицо ничего не выражало. Он выставил руку в останавливающем жесте, стоило девушке к нему шагнуть. — Ты точно уверена, в том чего именно хочешь? — в красных глазах вопрос боролся с надеждой. — Со мной не выйдет как с человеком, Чарли! У нас не будет детей! И мне по сути нечего тебе дать! — усмешка, горькая, в уголке губ. — Чёрт!! Да мы даже на свидание нормально сходить не сможем! — Я ничего не просила. — она пожала плечами. — Ты рядом и этого достаточно. А свидания... Винс вскинул лицо. — Знаешь, в том единственном месте, где я иногда бываю... В общем, сам увидишь! — она подмигнула и за руку потянула Винса обратно к байку. На небольшом диком пляже, он рассказал ей о том, как именно появился на свет. Об отце. О Стокере. — Прости его. Думаю он просто переживает. — она пожала плечами и прижалась к Винни теснее. Сидеть вот так на песке... И говорить обо всём... Давно она не была так безумно счастлива. Не хватало лишь крохотной детали. Его улыбки. Интересно, какой он когда улыбается? — Да? — шлем завибрировал когда мы с Чарли подъехали к гаражу. Я сразу понял, кому понадобился ночью. — Винс... — брат помолчал. — Я хотел... — Да, да. Я попёр против учителя и итог у того, что мы сцепились получился такой. — в самом деле, он серьёзно меня отчитывать собрался? — Он в запале забыл кое что тебе рассказать. — голос брата странный. — Ну? Есть ещё какие-то ошеломляющие новости? — удиви Дросс. — Через пару месяцев, а может и раньше, мы свалим с этой проклятой планеты. — сообщил брат. У него получилось, как всегда впрочем. — Он хочет проверить Марс? Или это круиз по галактике? — новость важная, но разве она стоит ночного звонка? — Ты не понял. — брат сделал паузу. — Мы улетаем все. Навсегда. Теперь я застыл. Резко ощущая тёплые ладони у себя под курткой. — И нет, Вин, людей он брать с собой не собирается. — тихо закончил Дроссель. — Принял. Отбой. — новость заморозила внутренности. — Что-то случилось? — спросила Чарли спрыгивая с байка. — Нужна помощь? Какая же ты... — Мы улетаем, через пару месяцев. — выплюнул я с горечью. — Надолго? — она побледнела. Как мне тебя, вот такую, оставить одну? — Навсегда. — приговор. У меня нет сил ей врать. — Почему? — она обняла себя за плечи. — Это ведь и твой мир тоже, Винни! Ты ведь родился тут! — Не мой, Чарли. — я стянул шлем и покачал головой. — Я для любого из миров, чужой. — Какая разница? — она отвернулась, сжалась. — Ты для меня самый важный и родной! Дура! Ты слишком быстро ко мне привязалась! Я встал и подойдя к ней, обнял. Сжал в руках хрупкое тело. И меня к себе привязала! Так крепко! Намертво!!Модо.
Винс не сдавался. Он приезжал к учителю и они долго о чём-то говорили. Каждый раз всё это превращалось в ссору. Я понял в чём дело, когда брат влетел в кухню где я как раз готовил завтрак для пленницы. — Упёртый еблан! — рявкнул Винс оседая на стул. — И что вы не поделили в этот раз? — повернулся к брату удивлённый. — Он не позволяет взять её с собой! — у него на затылке даже шерсть встала дыбом от возмущения. Странное упорство. И в нём есть хоть какой-то смысл, только если... Надо проверить! — Я понять не могу, а зачем она вообще тебе там нужна? — я пожал плечами. — Мало того, что она чуть тебя на тот свет не отправила. Да если бы и не это, стоит мимолётное увлечение всего этого срача? Мимолётное, тут ключевое слово. Давай малыш! Ты же никогда не был глупым!! Винс замер. Глаза его расширились. И он уставился на меня с ужасом. Прозрел что ли? Идиотская ситуация. Мой младший брат только сейчас понял, что на самом деле чувствует. И ему это чертовски не понравилось. — Блядь, Модо, я кажется попал! — прошептал он испуганно. Хорошо, что у меня нет той, из-за кого я смог бы испытать такой страх. Если честно, даже не знаю какое в итоге принял бы решение. Очередной побег моя пленница совершила в не самое удачное время. Сток как раз решил под шаманить мой протез. И свою обузу мне пришлось оставить с Дросселем. Не знаю как это вышло. Может брат отвлёкся, а девчонка воспользовалась возможностью. Мы с учителем подорвались от гомона. И строгого голоса Дросса. Я не задумываясь бросился прочь из кабинета. Журналистка успела удрать недалеко. Жалкий десяток метров от дома. И теперь огромными глазами смотрела на жителей, что высыпали на небольшую площадку. Возможно у кого-то был день рождения. А может ещё какой повод собраться. В общем, на всю эту толпу и вылетела моя обуза. — Человек... — прошептала одна из мышек. Дети вжались в своих матерей. Кто-то заплакал. — И, чего ты добилась? — спросил я устало. Кроме того, что она имела статус моего личного геморроя. Теперь, я осознал, что она ещё и дура! Сью замерла с открытым ртом. Её похититель... Боже! Да, у него были протез и повязка на глазу, но... она не думала, что всё вот так. Руки не было от самого плеча. На коже вокруг культи, странные раны. И глаз! Зашитое некрасивыми стежками веко! Боже! Она зажала ладонями рот. Слёзы брызнули против воли. За спиной послышался свист. И её похититель резко обхватил девушку единственной рукой, разворачиваясь. — Какого хрена? — рявкнул он разъярённо. Сью подняла лицо. На щёку капнуло что-то горячее. Она стёрла каплю и посмотрела на пальцы. Кровь? Её глаза расширились в ужасе. Над здоровым глазом Модо, набухала красным тонкая царапина. — Кому оторвать руки, по самые яйца?? — снова взревел её пленитель. — Человек... Там человек! — всё громче гомонили собравшиеся. — Уводи её! — скомандовал некто, кого девушка не видела. И Модо потянул её к дому. Сью успела увидеть, страх и ужас на звериных лицах жителей. Люди, для подземных жителей были — врагами. — Я же просил! — зло прошипел Модо. — Я предупреждал! — Извини. — он её пугал. Вот такой жутко злой. — Извини? — он втолкнул девушку в комнату и захлопнул за их спинами дверь. — Ты хоть понимаешь, что нажила проблемы? Причём не только на свою пустую голову? Сью сидела на кровати, сжимаясь с каждым его словом. — Очень больно? — девушка вскинула лицо. Модо, набравший в грудь воздуха для очередного поучения, сбился. — Что? Ты о чём? — он удивлённо склонил голову. Она сама не ожидала от себя того, что сделала дальше. Сью поднялась и протянув руку, прикоснулась к порезу на его лице. — Больно? — снова спросила она. Он моргнул. И время остановилось. Шерсть у глаза и на щеках была мягкая. Она огладила тонкие губы, мощную шею. Пальцы замерли у самой культи. — Ты плакала. Там, во дворе. Почему? — тихо спросил он. — Мне стало тебя жаль. Очень. — это было страшно. Всё это. Сама ситуация. Как он жил, такой искалеченный? — Не жалей меня, не надо! — горячие пальцы сжали её ладонь. — Я... — она испугалась всех тех кто был у дома. Но не его. Всё ещё не его. Почему так? — В любом случае. Через месяц всё закончится! — он сжал её руку. — Ты вернёшься домой и твой обличительный репортаж будет не актуален! — Что? — Сью сглотнула. — Мы улетаем. — Модо отпустил её руку и развернулся, собираясь уйти. — Так что смысла в твоём побеге, нет. Этой ночью мне не с кем было её оставить. Потому, после звонка племянника я ворвался в комнату где спала девушка и кинув ей шмотки принялся одеваться. — Что... — растрёпанная девчонка подскочила в кровати прижимая одеяло к груди. — На станции проблема! — рявкнул я. — Не будет её, не будет и воды. Надо отдать ей должное, больше девушка вопросов не задавала. Послушно прижалась к моей груди на байке и кажется, собралась вздремнуть. Сью успокоилась ровно в тот момент, когда он сказал, что отпустит её. И теперь предпочитала плыть по течению. Однако, она совсем не ожидала, что вытащив из постели, Модо привезёт её в... волшебство. Всё пространство до внушительного строения устилал светящийся ковёр. И лишь когда их мотоцикл поехал по неприметной дороге, сквозь красное море, Сью, осознала, что это цветы. Алые, светящиеся цветы. — Что это? — прошептала девушка едва дыша. — Марсианская кровь. — ответил Модо и она заметила как сжались его пальцы на руле. — Кровь моих сородичей, что они проливали веками стекла в недра родной планеты и превратилась в цветы. — Но... — легенда какая-то что-ли? — Цветы привезли с собой мои сородичи. — легенда, да. У ворот их встречали двое ушастых жителей. Один молодой со странным цветом волос. Интересно у него от природы жёлтая прядь похожая на молнию? Вторым же был марсианин в возрасте. — Припёрся? — буркнул мужик и скривился. Она почувствовала как грудь здоровяка под её щекой приподнялась и опустилась. Чего это он вздыхает? Да ещё так тяжко? Старший развернулся и удалился. — Дядя Модо! — мальчишка с восторгом подскочил к серому. — Он услышит и тебе влетит. — Модо потрепал парня по голове. — Любишь ты нарываться, Огонёк. — Дед не настолько строг. — Огонёк подмигнул. — Он уже давно бурчит только для вида. О... — красные глаза словно только что её заметили. — Это... — Модо запнулся. — Не старайся. — Сью дружелюбно улыбнулась мальчишке. — Я Сьюзен. Можно Сью. — Огонёк, знакомься это обуза! — он явно над ней издевался. — Обуза, это мой племянник, Огонёк. — Фи. Разве можно так разговаривать с леди? — Сью притворно надула губы. — Чему ты учишь ребёнка? — Ох, леди, прошу простить мне моё не подобающее обращение. — он поддержал игру и она вскинула глаза. Красный глаз сиял мягким пламенем. — Не стоит. — против воли, словно под гипнозом ответила Сью. — Огонёк! — хриплый, разгневанный крик раздался со стороны входа в здание. — Ой! — мальчишка прижал уши. — Идём, нам туда. — Модо усмехнулся и направился за Огоньком. — Иначе, мой отец потеряет терпение. Отец?? Тот злобный мышь, отец Модо??? Внутри стоял нереальный грохот. Сью от неожиданности заткнула уши и на всякий случай зажмурилась. О чём и пожалела, врезавшись в спину остановившегося Модо. Там и тут из машин хлестала вода. Она же покрывала тонким слоем металлический пол. — Я могу рассчитывать на твоё благоразумие? — прошептал вкрадчивый голос в самое ухо девушки. Спина неожиданно покрылась мурашками. Она повернула голову. Лицо Модо было в считанных миллиметрах. И да, он наклонился к ней так близко из-за шума вокруг, однако это не отменяло их двусмысленного положения. На миг, ей захотелось, чтобы это было именно тем чем кажется. И это знание оглушило Сью. Она лишь закивала как болванчик. Старшие мужчины латали прорехи. А к ней то и дело подходил Огонёк. Задавал вопросы, на которые Сью просто не отвечала. Модо скинув куртку и футболку, теперь расхаживал в одних низко висящих на бёдрах штанах. Сью, всегда была честна, хотя бы с собой. Её похититель, завораживал. Не человек, да. Однако, он был куда человечнее большинства людей. И красивее, да. Даже со всем своим покалеченным телом. Она задремала наверное, когда почувствовала, что её бережно поднимают на руки. — А... — Сью дёрнулась. — Спокойно, едем домой. — спокойный голос, заставил её улыбнуться. Байк остановился на краю поля. — Что случилось? Ты что-то забыл? — девушка встрепенулась. Неожиданно, перед лицом появился серый хвост, сжимающий алый цветок. — Прости... — он словно был смущен. — За что? — ну да, он её запер. Но, она сама хороша. — Думаю, сейчас я действительно пахну потом. — он не смотрел на неё, отвернулся. У Сью, просто слов не было. И что она сейчас не скажи, он ей точно не поверит. Тогда, девушка сделала то, что могла оправдать только тем, что едва проснулась. Она уткнулась в место, где начиналась шея и заканчивался ворот куртки. И вдохнула полной грудью. — Мне нравится твой запах. — тогда, ей показалось это самым правильным. Я закрыл за ней дверь и рванул в душ. Что творит эта малявка??? Зачем она провоцирует меня? Для чего? Чего мне стоило держать своё тело под контролем? Боги! Эта женщина своими поступками сведёт меня с ума! По плечам били обжигающие струи. Я упёрся лбом в холодный кафель. Дурак! Такие женщины никогда не достаются таким как ты! Дурак!! Жалость не равно любовь! Дурак!!! Это точно не то, чего ты захотел всем телом в тот момент! Будь у меня чуть меньше выдержки... и она вряд ли бы избежала участи быть изнасилованной в чёртовых красных цветах! Модо!! Охлади к ебеням свой пыл!! Она, не для тебя! А кто? Кому, я вообще могу быть нужен?? Не начинай! Её похититель приснился ей впервые, той ночью. Мягкие, горячие губы. Чувственные пальцы. Тяжесть его тела. Сью залилась краской, стоило ей увидеть Модо на следующие утро. Тот, как ни странно тоже отводил глаза. А вечером... — Хочешь, посмотреть фильм? — он чуть заикался предлагая это. Не надеялся, что она захочет провести вечер с ним. — С удовольствием! — ответила девушка, преувеличенно бодро. Миска с поп корном на столике, а на экране... — Бондиана? — Сью вскинула брови. — Не любишь? — Модо обернулся к ней с пультом в руках. — Обожаю! — Сью прошла мимо него и плюхнулась на диван. Модо кажется просиял. А может ей это лишь почудилось. Через пару часов они болтали словно знакомы не несколько дней, а с десяток лет. Ноги Сью, укутанные в плед, лежали на коленях Модо. Большая, тёплая ладонь невесомо гладила тонкие щиколотки. Двое смеялись, обсуждая фильмы и любимые в них моменты. Ещё через два часа, девушка сидела прижавшись к тёплому боку. — Ты засыпаешь. — Модо наклонился к ней. Мягкая улыбка коснулась серых губ. Кожу опалило тёплым запахом шерсти. — Есть немного... — она слегка коснулась своими губами его подбородка. И пользуясь тем, что он замер, прижалась к губам, пробуя на вкус. И только поняв, что он не дышит, Сью распахнула глаза. На Модо было жутко смотреть. Единственный глаз горел ярким пламенем. — Извини... — она сжалась. — Иди... спать... — прошептал он. Закрыв дверь, Сью услышала как в стену влетела миска из-под поп корна. Она человек. Представитель расы, которую марсиане ненавидят. Так чем, в таком случае был для него, её поцелуй? Его наверняка тошнит! И чего ты добилась? Дура! Такие честные и добрые никогда не пойдут против собственного вида! Идиотка! Да, он добр! Но разве это повод лезть к нему со своими глупыми поцелуями? Чем раньше она вернётся наверх, тем лучше. В противном случае... главное не скатиться до мольбы! Не начать просить внимания у того, кому она совсем не интересна! С родителями это привело к катастрофическому унижению.Винни.
— Мля, ты хоть поняла с кем рамсиш?? — парень имел отталкивающую внешность. Сопливый шмыгающий нос и что-то старательно пережевывающую челюсть. — Зазналась, сука?? Чарли вздохнула. Мелкий бандит или золотая молодёжь? — Что именно вас не устраивает? — девушка посмотрела на стоящую у выезда машину. — Цена? Так гараж моя собственность и я имею право... — Ты не всосала? — глаза индивида грозили вот-вот вывалиться из орбит. — Я лаве тебе отстёгивать не собирался. Это ты теперь будешь платить мне. И тачку чинить, бесплатно... — он окинул девушку сальным взглядом. — А может и что-то ещё делать будешь. — Например? — голос из-за спины заставил бандита вжать голову в плечи. Он медленно развернулся и вскинул глаза. Винс по сравнению с ним выглядел исполином. — Ещё пожелания будут? — лениво уточнил Винни и медленно сложил руки на груди, отчего куртка натянулась, очерчивая мышцы. — Ты что ещё за перец? — сдавленно пискнул бандит. Винс перехватил парня за шкирку и поднял над землёй. — Муж. — жаль бандит не мог увидеть предвкушение в глазах Винни. — Какой муж? — задал парень глупый вопрос и сглотнул. — Первый и единственный! — Винни склонил голову в шлеме к плечу. — Ты что-то имеешь против? — Нет, что вы. — зачастил бандит, суетливо мотая головой. Винни обошёл машину продолжая держать парня на вытянутой руке. И почти бережно поставил того у водительской двери. — Вот и хорошо. — Винс склонил голову к бандиту. — Советую, по доброте душевной, вали отсюда и дорогу обратно забудь. Если бы Винни знал чем это закончится, скорее всего просто прикопал бы дибиловатого парня на заднем дворе. Хотя это вряд-ли бы изменило хоть что-то. В Чикаго пришли войны банд. А территория складов была ой каким лакомым куском. Только гараж, был там совсем не к месту. Чарли себя не понимала. Совершенно. Какая девушка в здравом уме захочет жить с мало знакомым парнем? Если бы только это? Винни ведь по сути пытал её. Да, ему было за что её ненавидеть, но... как они двое вообще могут быть вместе?? Жить. Спать в одной постели. А ещё, ей так хотелось увидеть его улыбку. Это было словно наваждение. Потому что, даже в хорошие моменты, на его губах появлялась лишь кривая ухмылка. И выглядело это жутко. Будто Винни и не умел улыбаться. Единственным объяснением всей этой дури могла быть только любовь. Но она... Это невозможно!Мне нравится город, который ты ненавидишь Я люблю делать все то, что на тебя давит Я поставлю на кон все, что ты во мне видишь Странные ставки однажды тоже играют Я тебе позволю то, что никому раньше Стану пластилином, делай все, что ты хочешь Я по закрываю грёбаные гештальты Так хорошо, так где ты был раньше Я тебя нашла и не важно, даже если кончится плохо Я оставлю просто эту песню здесь Может, у тебя или сердца нет или кто-то есть Я тебя нашла теперь поздно И назад дороги не вижу Я останусь просто рядом с тобой здесь Даже если у тебя сердца нет или кто-то есть Я собью прицелы, которые ты настроил Я раскину руки, я стану твоей мишенью Если ты убьешь меня, то только любовью Если неизбежно, то оно того стоит А пока держи моё сердце, держи крепко До тебя оно не издавало ни стука До тебя я думала, что два человека лишь набор букв в сочетании звуков Я тебя нашла и не важно, даже если кончится плохо Я оставлю просто эту песню здесь Может, у тебя или сердца нет или кто-то есть Я тебя нашла теперь поздно И назад дороги не вижу Я останусь просто рядом с тобой здесь Даже если у тебя сердца нет или кто-то есть (Ирина Дубцова — Гештальты.)
У неё такие тёплые нежные губы. Я целую её возвращаясь в гараж. Целую, уходя. Нет, я не готов смириться. Ещё нет. Но однажды, возможно. Он был мелкой шестёркой. Но, к сожалению, в реальности именно из-за таких вот подлых, мелких и обиженных жизнью, страдают другие люди. Хорошие люди. — Ну? — босс поигрывал бицепсами и смотрел на Спарка с презрением. — Что гараж? Девка будет платить? — Не совсем. — он вжал голову в плечи. И зачастил, увидев как главарь сжимает зубы. — Она не одна, у неё мужик. И он... огромный. Я не смог с ним справиться и... — Короче ты просто удрал! — главарь прикурил и лениво выпустил в потолок струйку дыма. — Я... я исправлюсь. Дождусь пока его не будет и... — при всех своих недостатках убийцей Спар не был. Запугать вот это по нему. — Валяй. — видимо у босса было хорошее настроение. Он благосклонно махнул рукой, теряя интерес. Спарк тем же вечером подобрался к окошку гаража. И заглянул внутрь. Это оказалась кухня. Там горел свет. Видимо девка и её мужик собрались ужинать. На свет вышла девчонка. И с улыбкой, обернулась. Её губы шевелились. А потом, на свет шагнуло... нечто. Оно протянуло руки и обхватило тонкую талию. Спарк окоченел от ужаса. Но заставил себя получше разглядеть тварь. — Чё ты вякнул? — взревел главарь и тряхнул Спарка за шкирку. — М... м... монстр!! — ему было плевать, что с ним сделает главарь, главное больше никогда не видеть ту тварь. Спарк заскулил и отпущенный, забился в угол. Дрожа и закрывая голову руками. — Собирайте людей! — босс оскалился. — Идём охотится на монстров! Как Чарли увидела вооружённых громил раньше него? Судьба? Рок? Возможно. Ей хватило секунды, чтобы сделать шаг, закрывая его собой. Боль обожгла, принося следом стылый холод. Именно в эту секунду, я осознал. Вся моя месть, была зря. Я не смог бы видеть как ты умираешь. Никогда. Как тускнеют зелёные глаза. Как налетевший неизвестно откуда ледяной ветер, разметал твои волосы. Из уголка губ скользнула струйка крови. — Пожалуйста... — шепчешь ты, тихо. Я слышу, что твоё сердце медленно замирает. Брат был прав!! Чёрт побери, я... — Улыбнись... мне... — Чарли, нет! Я улыбаюсь. Искренне, открыто. Так, как давно уже не улыбался. — Красивый... — шепчут быстро бледнеющие губы. Тонкие пальчики пробегают по губам к маске и рука... падает плетью. Я ошибся! Ей не нужны были деньги! Цветы и прочая ерунда. Свидания! Да даже дети! Только это! Моя улыбка, означающая, что я простил!!! Прощение! Боги, Чарли, это такой мизер!! Да, брат, в отличие от меня, не ошибся. Он предсказал мои истинные чувства, раньше, намного раньше. А я, дурак, осознал и принял их только сейчас. — Я люблю, тебя. — это больно, терять. Куда больнее чем быть калекой! Чёрт, Чарли!! Живи! Я готов отдать за твою жизнь не только позвоночник и собственную рожу! — Чарли... Я уже знаю, но ещё не хочу верить. Убираю прядь шоколадных волос, упавшую на её лоб. И трясу, тело похожее на сломанную куклу. — Выродка поймать! Девку, если жива, в расход! — звучит команда. На самом деле мы можем стать не только маленькими мышками. Есть ещё один облик, которого мы сами боимся. Он ужасен. И, почти всегда неуправляем и смертелен. Тех из нас, кто обращался в это, отстреливали свои. Только вот, мне уже плевать. Здесь нет тех, за чью жизнь мне страшно. Больше нет. Мой покалеченный позвоночник не выдержит, порвётся, как тонкая нитка, но это будет потом... а пока... Я уничтожу каждого, кто напал на твой гараж, любимая... после, мы наконец-то будем лишь вдвоём. Мной больше не правит ненависть, месть и другие глупости. Я приказываю телу измениться, ради любви. Зубам становиться тесно во рту. Лопается кожа, расползается, шерсть становясь гуще. Вытягиваются кости. Сапоги пропарывают когти. Знаешь, Чарли, я был рождён из насилия. Но ты показала мне, что даже с такими исходными данными, жить нужно лишь ради любви. Ради тебя... ради твоих невероятных губ. Ради глаз, что смотрели на меня, покалеченного урода, с трепетной нежностью. Ты ведь тоже любила? Я прав? Что я могу сделать в ответ? Ведь я именно вот такой! И умею, только мстить! Надеюсь, ты меня простишь... потом, на другой стороне. Отчаянный плач, потерявшего всё существа, рвущийся из груди, превращается в рёв. Из ворот выскользнула массивная тень. Град пуль полоснул в холостую и затих. — Проверь! — он кивнул одной из шестёрок. Главарь всегда был осторожен и сейчас ему не давало покоя предчувствие. Шустрый парнишка двинулся к гаражу. И не дошёл, каких то пару шагов. Свет загородила огромная фигура. Именно в этот момент из-за туч выплыл огрызок луны. Слизняк был прав. В складах поселился монстр и... он не собирался оставлять их в живых. Главарь ещё успел заметить, как на землю упали первые снежинки. Монстр двигался с невероятной скоростью. И там, где он прошёл, приближаясь к главарю, падали мёртвыми его, босса, люди. — Сука!! — взревел главарь и вскинул автомат. Поздно. Осознал он. Лунный свет загородила тень. Босс вскинул лицо. На лоб упали капли слюны. Тварь распахнула пасть. Главарь нажал на курок. Кровь смешалась со снегом. Превращаясь в кашу. Искалеченное тело с трудом двигается. Вокруг гаража не осталось ни одного человека... живого, так точно. Мне нужно к ней. И это всё, чего я хочу. Из последних сил падаю возле Чарли. Вой срывается с губ, когда тело перетекает в свой нормальный вид. Я не чувствую ног. Плевать! Переплетаю наши с ней пальцы. Надеюсь ты не против, родная, что мои руки в крови? Твоя кровь совсем холодная, уже. Моя... всё ещё слишком горячая. Холодно, Чарли... А тебе? Не отвечай, знаю, холодно. — Я... тут... всегда... — шепчу, сплёвывая сгустки крови. Подтягиваю к себе худенькое тело. Обнимаю и смотрю с упоением в её лицо. Зная, это последний раз, когда его вижу. — Можно... мне... быть... тут... Упрямое сердце, всё бьётся. Остановись! Замри! Я всё равно без неё, жить не буду!! Я ведь... сталкер. Только её сталкер. Их нашёл я. Помчался за братом и нашёл... тихий гараж. С трудом затормозил мотоцикл и стараясь не наступать на лужи крови, обмирая от ужаса, прошёл к воротам. Следы когтей на лежащих там и тут трупах. Что могло вынудить брата обратиться? Что? Я увидел их. Они лежали совсем близко к воротам. Упал на колени. — Как же ты так, братишка? — проскулил. Винс лежал прижимая к себе человеческую девушку. Не уберёг? Так выходит? Потому, стал чудовищем, которое каждый из марсиан в себе скрывает? Уже нечего было терять. Не за кого было боятся. И что ужаснуло больше всего, оба... улыбались. — Умер счастливым. — горько улыбнулся я. Давно, как давно мой младший не улыбался вот так. Мягко, нежно. Словно он, самый счастливый на свете. Я не стал закрывать им глаза. Зачем? Если двое хотели видеть лишь друг друга. Гараж вспыхнул адским пламенем. Гудел огонь. А я плакал, глядя на погребальный костёр. Это, между марсианином и землянкой может кончится только так??? У такой любви, лишь вот такой конец?? А для долго и счастливо нет в их жизни места?? Я прикрыл глаза. Из темноты выплывали образы. "Винни совсем ребёнок. Он смотрит на семью соседей. Отец, мать, ребёнок. Злые слёзы, в глазах брата. Винни подросток, обогнал на байке соперника. Но девушка из-за которой и состоялся спор, лишь бросила с отвращением: смесок. Тысячи общих воспоминаний. Брат на больничной койке, в глазах вопрос: какого хера вы меня не убили? Следующий год, Винс больше не будет улыбаться. До того самого момента. — Блядь, Модо, я кажется попал! — но, вопреки словам на губах, впервые за год, робкая улыбка. Неосознанная. Винни влюблён. Только, ещё не понял этого." Теперь, похоже понял. В момент, когда потерял любимую. Понял и обратился, зная, что не выживет. — Какой-же ты тугодум, братишка! — хриплю из последних сил, предательски срываясь на скулёж. Вдалеке слышны сирены пожарных машин. Они не смогут потушить погребальный костёр моего брата и его любимой. Сью не сказала брату и полслова. Лишь отмахнулась от робких просьб обратиться к врачу или в полицию. И репортаж, уже сложившийся в голове, постаралась забыть. Стоило лишь вспомнить. Маленьких детей. Не человеческих, но тем не менее. И надежда в единственном красном глазу. Вторая глазница зашита. Обрубок у самого плеча. Разве может она предать его?? — Не ту ты профессию выбрала. — шепчет она во тьму пустой квартирки. — Журналист не может иметь жалость. По херу! Она просто всё забудет! Его! Тот жалкий огрызок чужого мира! Но главное, его! В соседней комнате послышался грохот. Сью со страхом туда заглянула. Модо, с трудом держась на ногах, стоял посреди комнаты. — Что... — в горле пересохло. — Я ничего и никому не сказала! Но её словно и не услышали. — Мой брат погиб! — его огромная фигура дрожит в предрассветных сумерках. — Он и его девушка, оба... они... С грохотом он обрушился на колени, пряча лицо в ладонях. Сью бросилась к нему, падая рядом. — Как? У вас обвал?? Тоннель? — воздуха словно не хватает. — У нас... — смех прорывается сквозь рыдания. — У вас! Его девушка человеком была! Маленький гараж на окраине... Кто-то напал... Они, погибли. Я сжёг тела! Собственноручно подпалил погребальный костёр младшего брата! Младший? Тот, кого она видела лишь пару раз? Он один смотрел на неё без подозрения, но с любопытством. — Мне жаль, Модо. Боже, мне так... — на её губы ложиться ладонь. Затыкая. — Не ври, тебе не жаль! — глаз горит яростью. Она отпихивает его ладонь. И он не сопротивляется. — Не говори так! — Сью и сама уже заливается слезами. Его губы тонкие и солёные. — Не нужно... это... убивает... — шепчет он и тянется к ней, всем телом. — Нет жалости, не теперь Модо. — и страха тоже. Он слишком человечен. Всё ещё человечнее большинства людей. Старый выцветший ковёр оставляет на коже спины ожоги. А его руки, синяки. Одежда кучкой свалена у дивана. Сью вцепляется зубами в собственную ладонь, продолжая беззвучно рыдать, когда её накрывает горячее, огромное тело. — Я сделаю больно. — шёпот, предупреждение, мольба. Она знает, что может его остановить. Но не хочет. — Я знаю. — Сью обвивает его бёдра ногами, не позволяя ему отступить. Он толкается осторожно. Но даже так, ей больно. Девушка распахивает глаза. Почему она не поняла сразу? Почему не осознала? Вот почему не смогла сохранить ни одни отношения! Вот почему отчаянно искала и не находила! Не там искала! Тот, с кем она впервые захотела разделить и жизнь и боль, не мог свободно ходить под земным солнцем! Он принадлежал к вымирающему виду! И да, их вместе ограничится здесь и сейчас! Это, Сью осознала остро. По тому, как его трясло. С какой тоской Модо на неё смотрел. — Модо... — на языке собственная кровь. А истина, рвёт душу в клочья. Разве смогут выжить порознь, так сильно любящие?? — Модо... — боль от его толчков где-то далеко. В груди жжение и воздуха не хватает. — Нет... умоляю... — Прости... — приговор в единственном глазу. — Я... — её рот сминают горячие губы. И главные слова, умирают, не сказанные. — Я тебя люблю... — всё же скажет она, на прощание. Модо не обернётся. Лишь упрямо расправит широкие плечи. Уходя, навсегда. — Я тебя люблю... — будет шептать она ночью, заливаясь слезами. Точно зная, он никогда не вернётся. В её жизнь и на эту забытую богом планету. Предчувствие. Да, оно было. Но поняла Сью, что должна была его в ту ночь остановить, через сутки. Земля вздрогнула. Девушка бросилась к окну. Неужели землетрясение? Люди выбегали из домов. Кто-то кричал. Где-то, плакали дети. А Сью, смотрела как в небо поднимается корабль. На котором улетал... тот, без кого дышать не получалось. Девушка кричала и била кулаками в стекло. Нет! Почему он не забрал её с собой?? Это же так просто! Ведь она пошла бы за ним даже в ад!Собираю наши встречи Наши дни как на нитку Это так долго Я пытаюсь позабыть Но новая попытка колет иголкой Расставляю все мечты по местам Крепче нервы, меньше веры День за днем Да гори оно огнем Только мысли все о нем и о нем Я к нему поднимусь в небо Я за ним упаду в пропасть Я за ним — извини, гордость Я за ним одним, я к нему одному Я к нему поднимусь в небо Я за ним упаду в пропасть Я за ним — извини, гордость Я за ним одним, я к нему одному Понимаю Что для вида я друзьям улыбаюсь Это не просто Я поставила бы точку, но опять запятая Это серьезно Разлетаюсь от тоски на куски, на осколки Все без толку День за днем Да гори оно огнем Только мысли все о нем и о нем Я к нему поднимусь в небо Я за ним упаду в пропасть Я за ним — извини, гордость Я за ним одним, я к нему одному Я к нему поднимусь в небо Я за ним упаду в пропасть Я за ним — извини, гордость Я за ним одним, я к нему одному Я к нему поднимусь в небо Я за ним упаду в пропасть Я за ним — извини, гордость Я за ним одним, я к нему одному Я к нему поднимусь в небо Я за ним упаду в пропасть Я за ним — извини, гордость Я за ним одним, я к нему одному Я к нему поднимусь в небо Я к нему поднимусь в небо Я за ним упаду в пропасть Я за ним — извини, гордость Я за ним одним, я к нему одному (Ирина Дубцова — О нём.)
Марсиане улетали. Желая погибнуть в бою, а не гнить заживо под поверхностью отторгающей их Земли. Корабль мчался сияющим протуберанцем по небу. Модо проживёт ещё десять лет. И все эти годы он будет помнить ту, что выдрав из сердца, оставил на Земле. Сью проживёт долгую жизнь. Но так и не станет репортёром, как впрочем и женой, и матерью. До самой старости она проживёт в крохотной квартирке. И проработает в ветеринарной клинике. И не сможет забыть своего спасителя, похитителя и... любовь. Место где стоял сгоревший гараж, выкупят. Однако, стройка там так и не начнётся. И постепенно весь район придёт в упадок. И только мальчишки забредающие в эти места изредка. Будут передавать шёпотом, истории о привидениях. Только в туманные ночи, по улице, вспышкой, проносится мотоциклист. Если приглядеться, можно даже разглядеть, что мотоцикл под седоком алый как свежая кровь. И ещё, в тех местах очень много мышей. Так много, что они могут захлестнуть человека живой волной. Но возможно, это лишь страшилки для детей? Кто знает?"Я хотел быть вспышкой на солнце! Гореть! Пылать! И чтобы жизнь моя, хоть что-то значила! Ты пришла в мой тёмный мир. Осветила его. А любовь которую ты подарила, стала протуберанцем. Яркая вспышка. Мой свет."