***
Эхо так и не сходила к врачу. Слова Асоки не выходили из головы, как бы она не старалась выключить к чертям все мысли. Прошло уже два месяца, не могла же она правда ничего не заметить?.. После недели выматывающей интоксикации (освежитель она, кстати, заменила, как и все, что хотя бы напоминало ей злосчастный цитрус) Эхо, перегруженная и напуганная, все-таки достала где-то несколько тестов на беременность во время очередной вылазки. Уверяя себя в том, что ничего просто чисто физически и быть не может, она последовала действиям на инструкции и с огромной тревожностью ждала результатов. Пронервничав нужное количество времени, девушка дрожащей рукой подтянула к себе устройство и медленно перевела глаза на табло. Результат положительный. В панике Эхо швыряет штуковину с двумя полосками в стену и сдавленно кричит, тут же тянется за оставшимися двумя тестами и делает и их. Это просто ошибка, так? Этого не может быть, верно? Результат положительный. Результат положительный.***
Эхо находит себя с утра там же, в ванной, заснувшую, сидя на коврике и обхватив руками колени. Глаза красные. Плакала много, кричала тоже — горло саднит. И, как всегда, никто не слышал ее, никого не было рядом, чтобы обеспокоится и попытаться успокоить. Может быть, она виновата в этом сама, потому что подпускать чужаков к себе просто не хотелось, чтобы не раниться болью расставания снова. К счастью, первый шок от неожиданной новости спал. Вчера это казалось ночным кошмаром, ужасом, пришедшим призраком прошлого, но сегодня все зловеще медленно и ощущаемо перебрались в реальность, в ту реальность, в которой жила Эхо. Пришлось подняться на протезированые ноги, скрипя металлическими коленями. Тело будто потяжелело, хотя Эхо знала, что на деле это не так. Всё в глазах поплыло, и, зацепившись за раковину, она заглянула в зеркало, щурясь. Ее рука зачем-то потянулась к животу, и она приподняла красную водолазку, в которой ходила в последнее время. Ничего не изменилось — такие же выпирающие косточки, такая же жуткая, мертвецки бледная кожа. Она только чуть-чуть поправилась и сейчас поняла, почему — организм стремится запасти питательные вещества для того, что прямо сейчас растёт внутри неё. Ничего не изменилось снаружи, но Эхо чувствовала, что её жизнь не станет прежней. Прикрыв глаза, она осторожно провела рукой чуть ниже пупка. Её пальцы холодные, как лед, но если как можно сильнее отстраниться от реальности, можно представить, что нежные поглаживания ладонью совершает кто-то другой. Если бы Тех был рядом, она, наверное, была бы даже рада, а не напугана и запутана. Натянув одежду обратно, она умывает лицо холодной водой. Мешки под глазами, худые скулы…как она вообще могла понравится любому существу, имеющему глаза? Как она могла выносить здорового ребёнка? Последняя мысль будто рассекает пространство вокруг Эхо лезвием ножа. Выключив кран, она быстрым шагом направляется к дежурному медику. Если жизнь подкинула ей это испытание, она должна пройти его достойно и полностью. Она просто не может подвести Теха, пусть он даже и мёртв. Не может подвести то нечто внутри неё, ту пока непонятную штуку, выражение их близости из плоти и крови.***
— Я была права?! — Асока давится куском сырого мяса, который жрет на момент диалога со снова влетевшей в их каюту напуганной Эхо. — Я не знаю, как это возможно, — кивает девушка в ответ, уставившись в огромный список рекомендаций, что ей дал Кикс. Голос дрожит, как бы она не старалась скрыть страх и растерянность. На столе лежат прописанные медикаменты. — Но факт остаётся фактом. И я… я не совсем понимаю, как мне на это реагировать. — Ты собираешься оставить ребёнка? — осторожно спрашивает Рекс. В его глазах плещется сочувствие, недоразумение и беспокойство за близкого друга. Эхо такого не заслуживает. Она заслуживает нормальную семью, желанного ребенка и всю заботу и любовь этого мира, а жизнь, видимо, так не считает. Будто ей мало того, через что она уже прошла. Капитан не может назвать человека с еще более поломанной судьбой, и, что еще хуже, не может ничего исправить. — Возможно, это будет не лучшим решением с моим состоянием, но да. Я просто не могу уничтожить последнее, что осталось от Теха. Я… — она хочет что-то сказать, но не знает, что, и просто отводит взгляд, шумно втягивая воздух в дрожащие легкие. — Это твоё решение, — кивает Асока, откладывая злосчастное мясо. — Мы постараемся быть рядом, правда. Не уверена, что тебя стоит поздравлять с этой новостью, но…да. — Это, по крайней мере, даёт какой-то повод жить дальше, — невесело усмехается Эхо в ответ. — Мы поможем со всем, с чем получится. Но, предупреждаю, я ничерта об этих всех делах не знаю! — добавляет тогрута, легонько улыбаясь. — А ещё тебе придётся прекратить участвовать в миссиях, пока ты будешь выращивать своего дитенка, — подытоживает Рекс. — Я могу быть в строю ещё как минимум месяц! — недовольно ворчит Эхо, сжимая кулаки. — Ну уж нет! Подумай сама. Раз уж ты оказалась в такой ситуации, надо сделать все, чтобы обеспечить твою безопасность. Девушка все-таки нехотя кивнула. С Асокой и Рексом было легче. Они не совсем понимали всю ситуацию, но хотя бы делали так, чтобы она забывала свои несчастья, отвлекалась, переключалась с сожалений о прошлом на планы на будущее. Представлялись они, если честно, такими себе, но это все же лучше, чем сидеть и снова и снова думать о Техе, прокручивая в голове последние миги его жизни. Эхо наконец перестает плаксиво горевать по нему, переключаясь на следующую стадию. Она скучает. Воспоминания перестают ранить так сильно и даже придают ей сил, согревая израненное сердце. Редкие улыбки, которые он посвящал только ей, легко переползают на ее белые губы, а иногда по ночам она слышит его голос. Конечно, это всего лишь плод воображения, но голос говорит, что она справится, что все будет хорошо, надо лишь только потерпеть. В конце концов, Эхо сможет найти счастье в этом пока безымянном ребенке, если постарается ради Теха. Но все равно больно. Она представляет, что было бы, если бы он все-таки был рядом. Боялся бы, наверное, но радовался, заставлял бы ее следовать указаниям медиков и окружал заботой. Возможно, он даже перебарщивал бы, но Эхо бы все отдала, лишь бы ощутить легкое раздражение от его опеки, посмеяться над тем, как он забавно читает ей лекции о чем-то, что она знает и сама, позволить как-нибудь взять себя на руки, легкую и маленькую, отсоединить протезы от бедер и плеча и утонуть в теплой дымке доверия. Фантазии были предательски больными, но такими сладкими…***
Прошло некоторое количество времени. Пока Эхо обдумывала возвращение на Пабу и готовилась к отбытию, с ней внезапно связался Хантер, неожиданно весёлым голосом сообщая ей о том, что Омега, их любимая младшая сестрёнка, снова вернулась, а потом настороженно добавил, что в комплекте с любимой младшей сестренкой шёл злой и разочарованный в жизни Кроссхейр. Эхо обрадовалась и одной, и второму, хоть не совсем ладила с ним, и, договорившись с Рексом и взяв один их кораблей, отправилась на планету забытого рая — Пабу.***
Все вокруг точно такое же яркое, каким это помнит Омега. Все рады ей, все счастливы, все улыбаются — ну не мечта ли? Еще и Кроссхейр вернулся, а скоро прилетит Эхо! Очень не хватает Теха, но такая комплектация уже лучше, чем ничего. Омега скучает по нему, каким бы занудой он не был. Все скучают, наверное, но хотя бы немного оправились. Врекер, правда, мялся и пытался ей что-то объяснить насчет Эхо, не в состоянии подобрать слова. Девочка покивала и решила, что разберется сама, чем явно обрадовала гиганта. Деликатные разговоры — не самая сильная его сторона, а Хантер вообще не лез в эту ситуацию, слишком занятый слежкой/попытками примирения (нужное подчеркнуть) с Кроссом. Как Омега поняла по юморным репликам громилы, раньше между ними что-то было, но что — не знали, видимо, даже они, будучи главными героями всего светопредставления под названием «родители, встретившиеся после развода». — Это Эхо! — визжит Омега, видя приближающийся космолет, и срывается с места, оставляя озадаченного Кроссейра наедине с AZI, расстрелянными фруктами и винтовкой, показывая чудеса скорости. Но как только девочка подбегает к кораблю, она понимает, что с Эхо что-то не так. Дверь еще не успевает полностью раскрыться, когда она замечает, что на сестре по оружию нет брони. Странно, но Омега никогда не видела никого из бойцов без защиты, особенно её — бледная, она казалась еще страннее и худее в чем-то вроде теплого платья простого покроя с длинными рукавами. Волосы на лысине на макушке начали медленно отрастать, и сейчас представляли из себя серебристого цвета пушок. А ниже… ниже было то, про что Омега планировала спросить потом, потому что важнее всего сейчас — обнять девушку, показать, что все в порядке, убедиться, что она правда здесь. Омега смеется и вешается на плечи специально присевшей Эхо, осторожно тиская ее. Под руками прощупываются слегка выступающие кости ключицы, и это ставит девочку в небольшой ступор. Отпустив наконец девушку, она все-таки позволяет взгляду скользнуть ниже и вопросительно пялится сначала на бугорок на животе, а потом на саму Эхо и улыбается. Она умная. Она знает, что это, но не знает, как спросить о том, как так вообще вышло. — Все хорошо, — зачем-то мягко говорит Эхо, улыбаясь в ответ. — Я очень рада тебя видеть. — Я тебя тоже! И… за это тоже рада, — девочка тактично (или нет? Она вообще не знает, как действовать в этой ситуации) кивает в сторону ее платья и отводит глаза. — Ты будешь мамой, да? А кто… кто папа? — Тех, — спокойно отвечает Эхо. Она почти привыкла не грустить слишком, рассказывая об этом, но боялась, как отреагирует малышка. Однако врать ей не хотелось, поэтому сказать правду сразу — лучшее решение. — Оу… — в глазах Омеги проскальзывает детская безутешная тоска, но она быстро сменяется жалостью, и девочка, не удержавшись, снова прижимается к ней, своими силами пытаясь поддержать. — Все в порядке, — шепчет Эхо. Может, это и не так, но она должна стараться. Ради Омеги. Ради Теха. — Все будет хорошо. Я справлюсь. Мы справимся, все вместе. Произошедшее, конечно, ужасно, и…я до сих пор скучаю по нему, да, но, по крайней мере, здесь снова ты. Мы прорвёмся. Они улыбаются друг другу. Эхо, если честно, сама не до конца верит своим словам, но думает, что, возможно, этот ребёнок и вправду ей очень нужен. Это вернуло ей надежду, заставило поверить в то, что Тех все ещё с ней. Может, и правда прорвётся.