Без уведомления о выселении

"Ты", - потрясенно выдохнул Юджи. Это не... это то, чего он не ожидал. Черт, черт, черт. Он думал, что самое ужасное, что может произойти, это Мамдзяку, который узнает о его маленькой бунтарской вылазке на улицы и устроит разнос. На самом деле, это определенно хуже. Намного хуже. Внушительный мужчина почти в полном боевом снаряжении, что говорит, что он тоже был в хаосе перед CyberOneBank, как и Юджи. Правда, не по тем же причинам… Сукуна не говорит Юджи ни слова. Его острая челюсть напрягается, но больше ничего не происходит. После тяжелой минуты молчания, когда пот стекает по позвоночнику Юджи, Сукуна щелкает пальцами в сторону офицера, жестом указывая на Юджи. Не произнеся ни слова, Сукуна по-военному поворачивается и уходит, ожидая, что ему подчинятся и последуют за ним. Если в его походке и есть намек на хромоту, то Юджи почти не замечает этого, тем не менее это бросается в глаза. Времени на раздумья у него не остается, потому что офицер ББП хватает Юджи за шиворот и тащит за Сукуной. "Отставить рукоприкладство, придурок", - ехидно говорит Юджи, борясь с гнетущими объятиями, в которых он снова оказался. Офицер просто бьет Юджи по затылку, чтобы тот замолчал. "Громкоголосый зануда. Тебе повезло, что ты вообще вышел. Нарушители общественного спокойствия обычно остаются в камере на двадцать четыре часа". Юджи с ужасом думает о своих друзьях, все еще запертых в этой переполненной камере. Двадцать четыре часа? Просто ад. К сожалению, он ничего не может с этим поделать: у него сейчас свои проблемы. За пределами тюрьмы их ждет темный бронированный автомобиль, парящий в нескольких дюймах над землей. Все тюрьмы Бюро безопасности и порядка расположены далеко внизу, в отравленной почве земли. Это одно из немногих государственных зданий, расположенных на уровне земли. Все остальные находятся высоко в небоскребах, вдали от обычных граждан и преступников. Дверь машины механически поднимается наверх, ожидая своих пассажиров. Сукуна забирается на заднее сиденье, снова щелкнув пальцами. Без лишних слов Юджи бесцеремонно забрасывают вслед за ним, как ненужный мешок с мусором. Офицер ББП кланяется и говорит: "Для нас было честью помочь вам, директор". Сукуна делает пренебрежительный жест в знак раздраженного признания. Мгновением позже дверь захлопывается, и бледный ледяной водитель, сидящий впереди, включает гравитационные двигатели, поднимая их в воздух. Юджи застонал и попытался сориентироваться на сиденье, на которое его бросили. Страдание, досада и смущение воюют в его голове. Трудно не чувствовать себя беспомощным и злым в этой ситуации. От Сукуны так и веет презрением к Юджи. Они сидят друг напротив друга и мерно покачиваются, пока машина въезжает на одну из главных воздушных трасс, высоко над землей. На заднем плане жужжит киберкинетический двигатель. Юджи кусает себя за щеку, корчась внутри. Тишина давит на него. Он может сказать тысячу вещей, но ни одна из них не приведет к хорошему результату. Может, он и не в тюрьме, но от проблем точно не избавился. Презрительный выдох. "Бунты и социальные беспорядки". Сукуна слегка кривит губы, когда наконец говорит, в его пронзительном малиновом взгляде сквозит насмешка, сдирая плоть с костей Юджи, кусок за куском. "Это не то, чего хотел для тебя твой отец". Юджи будет отвечать на сказанное, а не на предположения. "Мой отец умер". Его беспокоит, когда люди называют Кендзяку отцом, ведь Кендзяку родил его... Эти напряженные глаза трепещут в легком раздражении от того, что их поправляют. "Семантика". Юджи смотрит в окно, разъяренный и несчастный от всей этой ситуации. Что подумают о нем его друзья, когда его так быстро и таинственно выпустили под залог? Люди будут удивляться. "Это не дорога домой". "Ты не пойдешь домой. Пока." При этом холодном заявлении Юджи пронзает вспышка беспокойства. Он старается не показывать своего волнения. Он оглядывается на взрослого мужчину, того самого, с лицом, которое можно ударить. "Почему?" Пальцы небрежно барабанят по кожаному сиденью. "Потому что ты — маленькое злобное существо, которому очень нужен урок", - рассеянно огрызается Сукуна. Он яростно нажимает на кнопку рядом с собой - динамик для связи с водителем впереди. "Ураюме", - жалуется Сукуна, в его тоне появляется нотка нытья. "Моя голова". Тонированное окно за спиной Юджи со скрипом открывается, и маленькая бутылочка с таблетками с грохотом пролетает мимо его головы и попадает в руку Сукуне. Он откупоривает ее и засовывает таблетку под язык. Если Юджи - избалованный мальчишка, то этот человек - настоящая примадонна. Юджи открывает рот. Сукуна держит руку на лбу, откинувшись на спинку сиденья и закрыв глаза. То, что он контролирует ситуацию буквально без усилий, действует Юджи на нервы. "Нет, сопляк. Ты не разговариваешь сейчас. Повтори попытку через пятнадцать минут, когда мое терпение вернется". Точное время, необходимое таблетке, чтобы подействовать на кровоток. Будь на его месте кто-нибудь другой, Юджи бы закричал и посоветовал ему пойти утопиться в токсичных отходах. ________________________________________ Квартира Сукуны так же роскошна и похожа на музей, как и в воспоминаниях Юджи. Чистейшие полы, удивительные сводчатые потолки, старинные произведения искусства и вазы прошлых веков. Надоедливый бледный человек по имени Ураюмэ, который порхает вокруг, как слуга, презирающий всех и каждого, кто ступает на территорию его хозяина. Бросив злобный взгляд на Юджи, Ураюме элегантно отстегнул темную углеродную броню от атлетического тела Сукуны, и Сукуна остался стоять в черной рубашке и полуночно-серых тактических штанах. Юджи почти удивлен, что Ураюмэ не опустился на колени и не расстегнул для Сукуны шнурки на ботинках ртом. Типа, спустись и поработай языком, ледяной засранец. Юджи угрюмо следует за Сукуной через различные светлые комнаты, направляясь в новое помещение, которое он никогда не видел во время своего единственного визита много лет назад. Это идеально просторная комната с естественным освещением, две стены которой - стеклянные от потолка до пола, и из них открывается вид на задымленный горизонт города. Палящее солнце подсвечивает токсины в воздухе, делая его похожим на зеленовато-оранжевую дымку. Если учесть токсичные отходы и загрязненный воздух, то вид просто убийственный. В комнате установлены самые современные фильтры, производящие чистый кислород, о котором большинство людей может только мечтать. Это зал для спаррингов, на полу лежит мат с разметкой для боя на киберлезвиях. Вдоль ближайшей стены - стеллаж с холодным оружием для тренировок. Конечно, у этого странного ублюдка будет не только трофейная комната с оружием, но и целая комната для боев. Юджи отказывается признать, что это круто. Сукуна не крут, он - задница. "Почему я здесь?" Сукуна останавливается посреди комнаты, все еще непринужденно, даже без своих темных доспехов. Позади него горит умирающее солнце, отбрасывая тени. "Я уже говорил тебе. Такие сопляки, как ты, понимают только одно - наказание. Ругань, которую тебе, несомненно, устроит Кендзяку, просто скатится с твоего толстого черепа, как кислотный дождь с защищенного здания". Он медленно усмехается, в его взгляде читается злой умысел. "А вот то, что я расскажу - нет". Юджи поднимает грудь, стараясь казаться круче, чем он есть на самом деле. Адреналин течет в его жилах, и он чувствует приближение драки за километр. В какой-то степени он в восторге от этой идеи. Он может справиться с этим засранцем. Конечно, он может, Юджи крут, силен, он знает, как драться. "Я не сожалею о том, во что ввязался". "О, я знаю. Я и сам хорошо знаком с не раскаянием". Неподвижно застыв, Сукуна продолжает пристально смотреть ему в лицо. "Ты продолжаешь убеждать себя, что такое поведение допустимо, но правительство не позволяет переходить черту. Ты знаешь это. Бунтовать бесполезно. Путь, по которому ты идешь, заканчивается нигде, кроме как в пятидесяти футах под землей, в камере с мигающими лампочками и криками, которые звучат часами напролет, пока ты не сойдешь с ума. Тебя будут кормить едва ли два раза в день, и это будет не лучше, чем отходы, подпорченные ртутью и тяжелыми металлами из отравленной почвы. Никакого дневного света, не для тебя. Только маленькая клетка, в которой ты даже не сможешь стоять прямо. Тебя оставят гнить". Юджи тяжело сглатывает. Никто не знает, что находится под зданием Бюро безопасности и порядка. Ну, они знают: тюрьма. Но как она выглядит? Совершенно секретно. Он подозревает, что Сукуна точно знает, что там находится, и пытается напугать Юджи. Жаль только, что Юджи не так-то легко запугать. "Я думаю, что люди, у которых украдут тело или заберут его с помощью могущественного банка, стоят небольшого хаоса. Сейчас все этого боятся. Кто-то должен бороться за то, что правильно..." Солнце начинает клониться к закату, тени зловеще перемещаются по полу вместе с мрачным голосом Сукуны. "Неправильно. Государство не ценит жизни людей настолько, чтобы прислушиваться к вашим требованиям. Если погибнет несколько маленьких мятежников, они посчитают, что на одно легкое станет меньше, чтобы сосать наш оставшийся воздух". Сверкнули зубы, татуировки злобно сдвинулись. "Таковы мрачные реалии нашего мира, невежественный мальчишка. Восемьсот лет назад твои крестьянские вопли могли бы сработать... но это уже не тот мир. Государство - это закон... а ты - всего лишь тело". Юджи не хочет в это верить, отрицание и гнев резко вспыхивают в нем. Часть его знает, что Сукуна говорит правду о состоянии их мира, но идеалистическая часть хочет, чтобы обидные слова ушли в прошлое. "Ты должен знать, что то, что они делают, неправильно! Люди не могут забирать тела против воли других людей! Это убийство!" Юджи чувствует, что это он здесь сумасшедший, а Сукуна смотрит на него так, будто он сказал какую-то глупость. "Правильно или нет", - говорит Сукуна, без труда обходя Юджи в большой бледной комнате. Его плавные движения настораживают. Хищные и грациозные, мускулы напрягаются под рубашкой. Его точный каркас, которым даже Юджи не может не восхищаться. Сукуна - живое, дышащее оружие. "С чего ты взял, что меня это так или иначе волнует?" Сделав шокированный шаг назад, стараясь держать мужчину в поле зрения, Юджи почувствовал, что дрожит от нахлынувших эмоций. "Ты чудовище..." "Конечно. Меня называли и похуже". Сукуна проносится мимо него, как большая кошка, продолжая кружить. "По крайней мере, я не ты. Ты думаешь, что ты какой-то святой воин, сражающийся за добро, но ты понятия не имеешь, что значит быть воином. Тебе никогда не пытались перерезать горло. Тебе никогда не целились в сердце из винтовки. Ты никогда не спал на поле боя среди запаха смерти и разложения. Ты никогда не слышал, как кричит человек, когда в его руках оказываются собственные кишки. Тебя никогда не резали. Ты всего лишь скучающая крыса, пытающаяся прогрызть себе путь из клетки", - категорично заявляет Сукуна. "Вся эта энергия и страсть без достойного выхода. Жаль, правда. Какая растрата." "То, что я поддерживаю, достойно борьбы". Мышцы Юджи напряглись, кулаки сжались. Он хочет разбить лицо Сукуне, и ему плевать, насколько он важен. Он крутится, стараясь держать Сукуну в поле зрения, не доверяя ему свою спину. Это не ускользнуло от внимания старшего. Сукуна широко ухмыляется, явно смеясь над детской реакцией Юджи. "Достойно? Ну что ж. Иди ко мне, сопляк. Покажи мне, какой ты крутой, раз уж ты возомнил себя... защитником обездоленных. Ты должен быть таким опасным". Он жестом показывает на ассортимент тусклого тренировочного оружия на стойке. "Выбери свой клинок". Зарычав, Юджи бросается на него с ближайшим оружием - посохом. Его зрение окрашивается в убийственный красный цвет, и все, на чем он может сосредоточиться - это разбить это снисходительное лицо в кашу. Уже через несколько секунд становится ясно, что он не слишком продумывал свой ход, ослепленный негативными эмоциями. Сукуна уходит в сторону, когда удар Юджи проносится мимо него, и ловко уклоняется от удара, ухмыляясь. Обеими татуированными руками он хватает посох и с силой выкручивает его, оставляя Юджи с пустыми руками. Юджи моргает, глядя на свои руки. Что вообще только что произошло… Через секунды в воздухе раздается стремительный свист, и что-то врезается в заднюю часть его коленей, заставляя их провалиться. Вслед за этим тот же звук снова разрывает воздух, и боль проносится по его лицу, как удар молота. В скуле вспыхивает жар, рот раскалывается. Капает кровь. В ушах звенит от внезапности ударов. Юджи сидит на коленях, как растрепанная кукла, и сплевывает кровь на пол; никто еще не наносил ему таких ударов. У него голова идет кругом от того, как быстро все обернулось против него - без предупреждения. Он так расстроен, что первое, что вырывается из его уст, - это беспокойство о том, как запаникует его мать при виде травмы. "Кендзяку... будет в ярости! Ты не можешь так со мной обращаться..." Искусно взмахнув посохом над головой, Сукуна сменил две разные мощные стойки, мышцы на его руках напряглись. "Я буду обращаться с тобой так, как сочту нужным, и Кендзяку ничего не сможет сделать или сказать". Кендзяку всегда странно заботился о том, чтобы Юджи не получил шрама или физического повреждения. Внезапно Юджи сталкивается с мыслью, что кто-то может причинить ему больший вред, чем все его глупые выходки. Его охватывает дезориентированная паника. "Если ты разобьешь мне лицо..." "Если я захочу сломать его, то сделаю так, как я захочу", - шипит Сукуна. Он угрожающе направляет посох на Юджи. "Кендзяку здесь нет. Теперь ты имеешь дело со мной... а я не терплю дураков. Забери это ебаное оружие или выбери себе новое". Юджи даже не попытается забрать это дерьмо у Сукуны. Со злостью, сковавшей весь его позвоночник, Юджи бросается к стеллажу и достает тусклый тренировочный меч. Он оказался тяжелее, чем он ожидал, вероятно, для того, чтобы было удобнее держать настоящий. Он кажется неуклюжим и неловким. На этот раз ему удалось нанести несколько комбинированных ударов, заставив Сукуну сделать несколько шагов назад, подстегнув энтузиазм Юджи нанести удар. Удар, удар, удар… Похоже, очевидное физическое отступление Сукуны было спланировано, и Юджи попал в ловушку. В результате точной контратаки ноги Юджи подкашиваются, и он с удивленным вскриком падает на землю. Через несколько секунд посох оказывается прижатым к его яремной вене. Сукуна стоит над ним на коленях, теплый и живой. Он слегка наклонился и ухмыляется, в красных глазах пляшут огоньки. "Уже жалеешь о своем неудачном жизненном выборе?" Легкие горят от усилий, и Юджи с ожесточением отбивает посох от горла. Он садится, его плечи сгорблены от агрессии. "Бороться со страданиями - не самый плохой выбор в жизни". Сукуна встает и уходит в сторону, крутясь и поворачиваясь так, что это почти похоже на танец. Искусный боец и умелый, непредсказуемый дуэлянт. Он потрясающий, с ненавистью подумал Юджи. И что еще хуже - он это знает. Вскочив на ноги, Юджи, подстегиваемый разгорающимся в груди гневом, пробует другой угол подхода: атакует слева, а затем резко бросается вправо. Сукуна инстинктивно повторяет его быстрые движения, но это только вредит ему. Кожа вокруг пунцовых глаз напряглась от боли: от резкого поворота и скручивания у него подкосилось колено, и он ненадолго ослабил хватку... Ага! Попался. Ухмыльнувшись, Юджи делает выпад, чтобы воспользоваться этой возможностью, и видит удивление в глазах Сукуны. Юджи почти наносит удар в грудь - так чертовски близко, - но опыт Сукуны помогает ему заблокировать оружие, обезоружив Юджи хаотичным движением. Кажется, нет предела хитростям Сукуны в бою, и Юджи бросается на него с кулаками. Оставшись без оружия, Сукуна бросает свой посох, как бы доказывая, насколько мало его волнует борьба с Юджи. Оскорбление. Он уклоняется от всех яростных ударов Юджи, слева и справа, как будто наблюдает за маленьким сердитым жучком, пытающимся его атаковать. Он бережет старое поврежденное колено и больше не нагружает его так сильно, как раньше. "Страдания? Ты даже не знаешь, что это такое". Сукуна усмехается, ловким движением снова валит Юджи на пол и прижимает колено к его спине, а грубая рука зарывается в его волосы. "Ты просто скучающий маленький богатый мальчик, которому нечем заняться, кроме как создавать воображаемые проблемы, чтобы с ними бороться. Если, конечно, это можно назвать борьбой. Скажем так, я не вижу, чтобы правительство трусилось у твоих ног, сопляк". "Проблема не воображаемая", - задыхаясь, произносит Юджи. Даже с учетом небольшой травмы Сукуны, он не в состоянии справиться с ситуацией. "Если я скажу, что так и есть.". Рука в его волосах сжимается, вдавливая его лицо в землю. "Тебе нравится драться с тем, кто действительно умеет драться?" Его голос превращается в издевательскую усмешку. "Тебе все еще скучно?" Скучать, когда все тело словно попало в аварию на скоростном автодроме, чертовски сложно, так что нет, ублюдок. Его снова бесцеремонно поднимают на ноги и сильно толкают. Юджи раскачивается на ногах, в панике пытаясь завладеть пространством. Проблема в том, что пространства нет, потому что все принадлежит Сукуне. Каждый шаг Сукуны идеально рассчитан, и от него исходит ощущение всепоглощающего страха, из-за которого Юджи чувствует себя в ловушке. Как будто пол наклоняется в сторону Сукуны, где бы он ни находился в комнате. Гравитация, исчезающая в нем. Сукуна стоит, скрестив руки на груди, и смотрит на Юджи так, как будто он глубоко не впечатлен. "Три". "Что три, придурок?" Юджи задыхается и сгибается, руки на бедрах. "Сколько раз ты уже был бы мертв, если бы это было реальностью". Это высокомерное лицо с острыми чертами наклоняется в сторону, как у стервятника. "Почему ты из кожи вон лезешь, чтобы доставить неприятности, если даже не знаешь, что делаешь?" Внутри Юджи поднимается волна. Вся его горечь от того, что его всю жизнь оберегали, поднимается, вскипая в водовороте разочарования и бессильной ярости. Он стоит, раскинув руки, и кричит: "Откуда, блять, я должен знать, что делать? Меня никто никогда не учил!" Он жестикулирует своим телом - тем самым телом, которое принесло ему столь высокую оценку правительства за физическую службу государству. "Я могу работать только с тем, что у меня есть". А это не так уж и много. Надменность сползает с лица Сукуны, когда он, кажется, обдумывает сказанное Юджи. Голос становится спокойным, почти мягким, и Сукуна просит его снова взять свой тренировочный меч. Юджи с ненавистью хмурится, черт бы его побрал, гребаного ублюдка, сколько раз… Он поднимает его и смотрит, тяжело дыша через нос. Сукуна закатывает глаза и берет со стеллажа новое оружие - двусторонний глайв. Если Юджи правильно помнит, в красной оружейной комнате Сукуны был такой же. Настоящий. "Покажи мне свою стойку. Как бы ты готовился к тому, что я тебя атакую?" Над головой Юджи должен появиться большой вопросительный знак, потому что хуй его знает. Он просто стоит и обеими руками сжимает меч в руке. Он напрягается, когда Сукуна небрежно подходит к нему, держа глайв за спиной. "Неаккуратно", - сухо комментирует он, резко пиная правую ногу Юджи и перемещая ее на несколько дюймов дальше вправо. Фиксируя его гребаную позицию. "Ураюме, как он справляется?" "Отчаянно некомпетентен", - скучающе отвечает Ураюме. Этот ледяной придурок смотрит, как мне надирают нос? Тьфу. Видя гневное и оскорбленное выражение лица Юджи, Сукуна смеется. "Мы договорились". Он делает шаг назад, напряжение с его плеч спадает, но он все еще ухмыляется. "Продолжай. Ты все еще не попал. Мне становится скучно. Я думал, что Крестьянский Защитник будет более способным..." Юджи бросается на него с рычанием: "Боже, ты когда-нибудь заткнешься?!" Он чувствует себя как бык, пытающийся бороться с бабочкой. Как идиот, пытающийся поймать воду в свои руки. Боль пронзает позвоночник, и он снова смотрит в потолок. Сукуна стоит над ним, невинно держа за спиной тренировочный глайв, и смотрит на него сверху вниз, как смотрит на пятно на ботинке. "Скажи мне. Каково это - быть бесполезным? У тебя нет работы, ты ничего не даешь государству. Никаких великих целей. Никакой продуктивности. Неужели чувство бесполезности заставляет людей выходить на улицы, кричать и жаловаться на то, что никогда не изменится? Я, признаться, с этим не знаком". Словесное издевательство со стороны этого человека хуже, чем все те годы, когда Мамдзяку врал и скрывал все от Юджи. Ему хочется погрузиться в мат под ним и исчезнуть. Навсегда. Юджи стиснул зубы и почувствовал, как под его позвоночником зашевелился коврик, а в теле нарастает боль. Он поднимает голову и смотрит на виновного в этом ублюдка. "Повесели меня". Сукуна наклоняет голову, и угасающий солнечный свет вдали омрачает его черты, когда он нависает над Юджи. "Как изменить ситуацию в обществе? Ответ... устраивать беспорядки на улицах?" Юджи прикусил нижнюю губу, чувствуя себя все глупее с каждой секундой. Недолго думая, Сукуна говорит: "Это та часть, где ты говоришь, отродье." "Нет. Это не решение". Часть его души всегда знала это, но не хотела признавать. Возможность сделать что-то, что заставило бы его почувствовать себя значимым, была слишком большим искушением, сделать что-то, что казалось намного больше, чем он сам... "А, разумная жизнь вообще существует в твоем маленьком черепе..." "Но я хотя бы что-то отстаиваю", - резко прерывает его Юджи. "Я верю в борьбу с аморальным злом, которому нельзя позволить продолжаться..." "Фантазии. Зло всегда будет существовать". Сукуна выглядит озадаченным. "Оно не исчезнет, потому что тебе оно не нравится. Это детский взгляд на мир - представлять, что могут существовать только хорошие люди. Заблуждение. В этом мире такого никогда не будет... и никогда не было". Сукуна уходит, а его последние слова проносятся по комнате, омрачая ее темной перспективой. Двусторонний глайв танцует между его руками, рассекая воздух ленивыми дугами, пока Сукуна ходит вокруг него. Юджи смотрит на пол под собой. Кажется, что его мировоззрение разрушается по частям. Неужели он так наивен? Неужели он борется с проблемой, которая лежит так глубоко, что никогда не увидит свет?                                Сукуна широко раскрывает руки, идеально сбалансировав их. Все его тело - оружие. "Вот твое открытие. Я облегчил тебе задачу. В последний раз. Мое терпение... почти иссякло". Высокомерие, которое от него исходит, просто ужасает. Глядя на него пустыми глазами, Юджи приходит к отвратительной мысли. Он точно знает, как причинить вред. Он точно знает, как Сукуна противостоит ему, как он хватает его, прежде чем бросить вниз… Юджи притворяется, что атакует так же, как и всегда, тупо и без раздумий, ожидая того момента, когда Сукуна схватит его и начнет бить... Когда это происходит, Юджи со всей силы дергает за ту самую руку, которая его схватила, и, используя свой импульс, с силой бросается на землю, сжимая сильное запястье... и чувствует болезненный хлопок. "Ты мерзкий ублюдок!" кричит Сукуна, его голос трещит в нескольких местах, и он хватается за вывихнутое плечо. Его голос сотрясает всю комнату. "Ты, ебаная куча дерьма!" Не успевает Юджи среагировать, все еще пребывая в шоке от того, что он способен причинить такой вред, как нога Сукуны врезается ему в кишки, вырывая весь воздух из легких. Снова. Юджи беспомощно задыхается и кашляет, захлебываясь воздухом, а Сукуна отходит в сторону, корчась от боли и ругаясь под нос. Он прислонился к стене, расставив ноги, и, задыхаясь, схватился за запястье вывихнутой руки, потянул ее на себя, стиснув зубы от боли, когда вправлял ее на место. Сукуна наклоняется и громко выдыхает. Юджи стоит на коленях, чувствуя во рту вкус собственной крови, и потрясенно смотрит на происходящее. Он доволен тем, что нанес серьезные повреждения, но еще больше его поражает способность Сукуны справляться с ними. Он сам вправил себе вывихнутую руку. Крутой. Этот ублюдок - абсолютная легенда, какого хуя... "Очень умно для глупого мальчишки", - наконец прохрипел Сукуна, когда смог говорить, на его лбу выступил пот, отчего он стал похож на человека. Он слегка озирается. "Всегда используй слабости противника". "Это было грязно”, - неохотно пробормотал Юджи. Кендзяку бы этого не одобрил. Уголок рта Сукуны горько приподнялся. Есть такая поговорка: "Я не боюсь клинка, который вижу, я боюсь того, который не вижу". Не зная, можно ли ему расслабиться, Юджи остается сидеть на полу, чувствуя, что его тело находится в состоянии абсолютного крушения. "Ну что, маленькая версия Кендзяку, хочешь узнать, как можно изменить мир к лучшему?" неожиданно спрашивает Сукуна, и из его тона полностью исчезает насмешка. Похоже, боль унесла часть высокомерия. Нехотя Юджи кивнул, все еще сидя на полу и истекая кровью. Кендзяку никогда не стремился вести с ним подобные разговоры. Это, пожалуй, самый жаркий спор, в который он когда-либо ввязывался, и он чувствует себя не только физически, но и умственно неполноценным. "Властью, деньгами и уважением. Всего этого у тебя нет". Лицо Сукуны на удивление нейтрально. "Но ты можешь это изменить, если сильно захочешь". "Как?" Юджи скривился, его голос был вялым. Его оппонент закатывает глаза к небу и выдает болезненный, саркастический ответ. "Я не могу давать тебе ответы на все вопросы, сопляк. Разберись в себе сам. И побыстрее". С этими словами Сукуна кладет оружие обратно на стойку, а рядом магическим образом появляется Ураюме, чтобы начать очищать края от грязи. Поврежденная рука Сукуны кажется неподвижной, ей слишком больно двигаться, когда он не пытается активно раздавить Юджи в лепешку. По какой-то причине Юджи кажется, что вся его жизнь перевернулась. Как будто он жил неправильно, и ни у кого не хватило порядочности сказать ему об этом. Это тяжелое чувство, как будто пластырь, который Кендзяку продолжает наклеивать на всё в жизни Юджи, только что был жестоко сорван. Если он что-то и понял сегодня, так это то, что грязный бой - единственный способ победить сильного противника, хотя он не уверен, что это правда. Сукуна мог бы и сам его прикончить, если бы действительно этого хотел. А грязная игра не имеет чести, а отсутствие чести ставит его на один уровень с похитителями тел. Это удручающая мысль. Как он может быть значимым? Имеет ли он значение? Неужели он просто ищет не там, где нужно? Неужели ему суждено вечно чувствовать себя не в своей тарелке, никогда не имея цели, запертым в маленькой золотой клетке, которую сделал для него Кендзяку? Это несправедливо. Это не круто. Это нечестно... Юджи всхлипывает и тыльной стороной ладони вытирает окровавленный нос, глядя в сторону. Глаза горят, но он не собирается расстраиваться из-за того, что ему буквально надрали задницу. Сукуна потирает больное плечо, кожа вокруг глаз натянута от дискомфорта. Когда он смотрит на Юджи, неподвижно сидящего на матрасе для спаррингов, как унылый цветочек, он приостанавливается, наклоняясь и откидывает голову в сторону, как птица. Он должен был увидеть удрученное выражение на лице Юджи. На губах появляется намек на усмешку. "О, парень. Правда? Я даже не был так строг к тебе". Он не был?! "Ну и хрен с тобой". Юджи недовольно морщится, потирая глаза, все еще избегая этого всезнающего взгляда. Он будет чувствовать его еще несколько дней. Тихие шаги разносятся по комнате. "Достопочтенный директор, ваши показатели свидетельствуют о чрезмерном физическом напряжении", - бледная, ледяная Ураюме стоит рядом с ним, уставившись в свой стеклянный планшет. "Возможно, я продолжу урок для Убогого, пока вы отдыхаете?" Сукуна хмыкнул, и в его голосе послышались нотки смеха. "Нет. Думаю, с него хватит" Юджи показывает на себя дрожащим пальцем. "Погодите, я что, Убогий?" Ураюмэ делает гримасу отвращения и бросает Юджи чистую тряпку. "Приведи себя в порядок в этом великом доме. Ты позорище. Приберись за собой". О, кровь на полу? Этот беспорядок? Или, например, лицо? Оцепеневший от усталости, Юджи взял тряпку и промокнул кровь, капающую из скулы и рта, а затем смахнул ее на пол. Проклятье, его разбили в том бою, это было так неловко... Больно осознавать, что он и впрямь не может сравниться с человеком из соседней комнаты. Сукуна находится на другом уровне, до которого Юджи может только надеяться добраться однажды. Краем глаза Юджи украдкой наблюдает за Сукуной, когда тот занимает место, рассматривает его крепкий рост, точеный профиль, татуировки на тыльной стороне его сильных рук. Он такой... С некоторой долей почтения Ураюме говорит Сукуне с поклоном: "Я провожу Убогого в его дом..." "Я отвезу его", - грубо говорит Сукуна, когда Ураюме протягивает ему несколько таблеток. Он запивает их небольшим количеством виски, предоставленным ему через несколько минут, и с легкой заминкой выходит из комнаты. Юджи, как побитая собака, следует за ними в переднюю часть дома, ожидая своей участи. Сукуна останавливается у шкафа с кодовым ключом, открывает ящик и достает два цилиндрических инъектора, прижимает их к плечу и нажимает на кнопку, чтобы сделать укол. Каждый из них щелкает и выстреливает в его плоть, оставляя после себя неприятный красный круглый след от места инъекции. Он вздыхает, напряжение заметно спадает, лицо смягчается. Юджи наблюдает за происходящим с бледным лицом, испытывая легкий ужас. Ураюме же смотрит на происходящим так, словно он видел это уже тысячу раз. Возможно, так оно и есть. Юджи никогда раньше не видел, чтобы кто-то занимался самолечением подобным образом. Самоинъекции прямо в мышцу? В наши дни такие обезболивающие высокотехнологичные стабилизаторы не так-то просто достать. Сукуна прислоняется к стойке, моргает, словно пытаясь сосредоточиться, а затем бросает взгляд на Юджи. "Твой фактор развлечения иссякает. Пора уходить, Итадори. Сейчас же." Он направляется к входной двери, ожидая, что Юджи последует за ним, как нелюбимый прислужник. Юджи слишком избит, чтобы оскорбиться. Юджи нерешительно движется за ним, глядя на широкую мощную спину. "...Ты вообще можешь водить машину? Ведь твоя рука..." "Кто виноват? Кроме того, ты удивишься, если узнаешь, как я могу функционировать", - резко говорит Сукуна, когда машина с гулом разгоняется, а дверь гаража медленно открывается. В небе видны звезды и спутники, большинство из которых скрыты загрязнением. "...и поверьте мне. У меня были годы практики". ~*~ Кендзяку смотрит на него, и в его темном взгляде закипает холодная ярость, хотя лицо остается совершенно спокойным. У Кендзяку есть такая фишка: он может быть в ярости и при этом сохранять спокойствие. Юджи уходит в свою комнату, не сказав ни слова. Он слышит приглушенный спор, разгорающийся в главной комнате. Его смутно забавляет, что Кендзяку, похоже, устраивает Сукуне разнос. Как мило. "После всех усилий, которые я приложил... ты идешь и делаешь это... сливаешь всю мою заботу..." "С ним все в порядке". В тягучем голосе Сукуны отчетливо слышны нотки скуки. "Я усовершенствовал его". "В этом... ничего такого. У тебя истерика". "Послушай себя и свои оправдания. Я холоден как никогда". "Ты под кайфом... вез его на машине… Твой недостаток… предусмотрительности... просто невероятен". "О, заткнись..." Голос Кендзяку обретает новую остроту и звучит на удивление грозно. "Если вы разобьетесь и он погибнет..." Сукуна отвечает холодно. "Но ведь он не погиб, правда, Кендзяку?" ~*~ Хлопнула входная дверь, и это все, что нужно было услышать Юджи. Сукуна ушел. Спасибо, блядь. Юджи всю ночь хандрит в своей спальне, упорно отказываясь покидать постель в назначенное время утром. Кендзяку не разрешает спать в такое время, но Юджи сейчас не расположен к жизни. Не считая ломоты и боли в теле, он чувствует себя плохо. Тяжесть и вялость. Он задается вопросом, не депрессия ли это. Он не может перестать думать обо всем, что сказал Сукуна, о том, как легко он разделил юношеский идеализм Юджи и холодную реальность. Юджи словно очнулся в пустыне и только сейчас понял, что не взял с собой сумку для выживания. Бунтарская часть его души хочет продолжать верить, что он может что-то изменить в их унылом, все контролирующем мире... но темная часть его души уже открыла глаза. Эта часть шепчет, что Сукуна не ошибается, что он лишь сказал суровую правду. Плыви с толпой или утонешь, парень. Дверь в спальню открывается, и Юджи остается лежать на боку, спиной к двери. Звук стакана с водой, поставленного на прикроватную тумбочку Юджи, становится сокрушительным, вторгаясь в его угрюмое одиночество. Он шипит, когда к его лицу прижимается что-то холодное, и вздрагивает, как потревоженная кошка. Знакомая рука осторожно касается его плеча, словно боясь причинить еще больший вред. Кендзяку издает тихое хмыканье, словно годы эмоциональных травм между ними меркнут по сравнению с этим. "Если ты думаешь, что мне нравится хоть что-то из того, что произошло, ты сильно ошибаешься". "Думаешь, я этого не заслужил?" Юджи бормочет почти неразборчиво. Лед сдвигается, нащупывая еще большее вздутие, чтобы бороться с ним. "Нет." Глаза Юджи горят. Он хочет, чтобы его обняли, но не знает, как попросить. "Даже после того, что я сделал? Я ведь был в тюрьме". Кендзяку на мгновение замолчал, присев на кровать. Тепло его тела прижимается к Юджи, когда он смотрит на него сверху вниз. Одна из его рук с силой сжимает простыню, словно подавляя темные эмоции. Может быть, желая, чтобы вместо простыни было горло Юджи. "Ты был глупцом. Я говорил тебе, что твои друзья не дадут тебе ничего хорошего. Я неоднократно предупреждал тебя". Напряжение в его теле ослабевает, и рука опускается на кровать, поглаживая больную спину Юджи. "Но ты не заслужил этого. Я раздосадован". "Твой приятель - ублюдок". "Он - непредсказуемая сила. И ты оказался не в том месте. Он - меч, которым пользуются сильные мира сего в своих целях". Кендзяку склонился над Юджи, заглянул ему в лицо и недовольно поморщился из-за пореза на скуле. "Юджи, ты должен отказаться от своего безрассудства". "Но..." "В противном случае он отправит тебя в тюрьму. У него есть средства для этого, учитывая, что CyberOneBank - крупный клиент их охранной фирмы. Это не беззубая угроза, Юджи. Тебе нужно держаться подальше от неприятностей на улицах, иначе ты столкнешься с последствиями". Да. Юджи начинает понимать. "Я схожу с ума", - сокрушенно произносит Юджи, перекатываясь на спину, чтобы посмотреть на Кендзяку. "Я как хомяк в клетке, бегу, бегу, бегу... и ничего не получается. Это бесчеловечно". Кендзяку вздыхает. "Бывают моменты, когда я жалею, что ты не занимаешься наукой. Так безопаснее. Хоть чем-то занять себя". Удивительно, что Кендзяку не читает ему заупокойную молитву. Наверное, он слишком расстроен из-за Сукуны. Или он знает, что "словесные и физические учения" Сукуны очень эффективны. "Ну, на это я не претендовал, и ты не позволил мне подать заявку на то, на что я претендовал в этом году. Спасибо, кстати". Язвительность в его голосе - как яд. Во всем виноват Кендзяку, если бы он позволил Юджи делать все, что он хочет... "Ты считаешь меня плохим человеком?" Кендзяку спрашивает резко, темные глаза похожи на жидкие камни. Юджи сел бы, если бы ему не было так чертовски больно. Он немного пошевелился, пытаясь приподняться, чтобы получше рассмотреть мать. Сердце колотится, а руки затекают от одной мысли об этом ответе. Все его друзья говорили, что люди, получившие новые тела, - плохие, злые люди... Но Кендзяку не злой, его работа связана с научным просвещением, с поиском путей улучшения человечества, и Кендзяку - его мать. Его загадочная, теневая, чрезмерно заботливая...                                "Ты не плохой человек", - патетически говорит Юджи, чувствуя, что ему противостоят. Если Кендзяку не плохой, то, возможно, Юта и его друзья ошибаются... Кендзяку улыбается, его идеальное лицо безмятежно, а полуночные волосы рассыпаются по плечам. Он очень красив, когда распускает волосы. "Я рад, что ты так думаешь, Юджи. Ты не плохой сын, ты просто заблуждаешься". Заблуждение. Кто может направить его по правильному пути? Кто может сделать его лучше? "Давайте не будем говорить о таких неприятных вещах. Мне от этого не по себе". О, а вот и старый добрый Мамдзяку. Ловкий, как всегда. "Тебе что-нибудь нужно? Я принесла тебе противовоспалительные средства". Кендзяку по-прежнему сидит на углу кровати и раскладывает вещи на прикроватной тумбочке. "Еще льда? Еда? Я приготовлю тебе что-нибудь. Ты пропустил ужин вчера вечером..." "Ты можешь просто... продолжать тереть мне спину?" Юджи снова перевернулся на бок. Он просто хочет, чтобы его утешили. Это действительно все. Он чувствует себя подавленным. "Мне было приятно". Кендзяку замолчал, и в его поведении снова появилась та самая непонятная ледяная грубость. На какое-то мгновение Юджи становится уверен, что он скажет Юджи, чтобы тот перестал быть таким ребенком. Но тут Кендзяку подсаживается поближе и вновь дарит родительский уют. "Конечно, любимый". Его большая рука снова гладит его по позвоночнику, успокаивая.                         Если Юджи сильно притворится, он может представить, что он снова маленький мальчик и мама успокаивает его после ночного кошмара, напевая ему на ухо нежные слова. ~*~ Он хандрит, игнорируя сообщения от друзей. Застрял в собственной голове, кружась по кругу. Юджи не знает, что ему делать с собой, но он не хочет быть бесполезным. Сукуна, наверное, ни разу в жизни не был бесполезен! Он впивается ногтями в кожу головы, как будто это поможет ему избавиться от голоса Сукуны. Этот ублюдок впился в череп Юджи, и теперь он не может его вытащить. {Властью, деньгами и уважением. Всего этого у тебя нет. Но ты можешь это изменить, если сильно захочешь... } Юджи очень хочет этого. Если он сможет добиться уважения и власти правильным путем, то, возможно, сможет что-то изменить в их безумном мире. Может быть, он не сможет продолжать сражаться на улицах, как позер, но, по крайней мере, он сможет получить знания и навыки, которые помогут делу? Да. Он найдет способ помочь Юте и всем им. Он просто не может... заниматься незаконными делами... из-за которых его могут снова посадить в тюрьму. Все это приводит его к очень дерьмовой идее к концу недели. Естественно, он достаточно смел и глуп, чтобы пойти на это. ______________________________________ Он стоит у входной двери этого ужасно модного дома, нервно переминаясь с ноги на ногу в своих ярко-красных кроссовках. Возможно, потому, что некоторые люди смотрят на него, видят его розовато-красный подбородок и щурятся, словно пытаясь разглядеть Сукуну в его лице, как будто Сукуна сделал подтяжку лица и помолодел на несколько лет. Они всегда пожимают плечами, понимая свою ошибку. Глаза разные - и не только по цвету. У Юджи широко раскрытые глаза школьника, а у Сукуны - более хитрые и глубоко посаженные. Другие различия проявляются в линии челюсти и форме лба: мягкость округлых черт Юджи против суровости Сукуны. Они не настолько похожи друг на друга, чтобы при ближайшем рассмотрении их можно было принять за одного. И нет, татуировки не в счет. Юджи нетерпеливо обращается к роботу в стальной железной двери, называя свое имя и прося поговорить с хозяином дома. Ему приходится несколько минут стоять в нетерпении, ожидая и гадая, уделит ли этот тупой ублюдок ему хоть немного времени.                                Дверь открывается. Зябко поеживаясь, Ураюме смотрит на него с таким видом, будто только что осознал что-то ужасное. Дверь закрывается. Что за хрень, грубый слуга... Юджи рычит и колотит в дверь. Он не уйдет, не сделав того, ради чего пришел. "Слушай, ты, странный инопланетянин, я пришел не к тебе, а к твоему боссу..." Дверь снова открывается, в ней нет Ураюме. Сукуна лениво прислонился к дверному косяку в шелковом длинном традиционном халате цвета слоновой кости и обсидиана. Из- под халата видна значительная часть груди, тонкий разрез грудной клетки и темные вихри татуировок на ней. Его рука в светлой марлевой перевязи. С элегантностью он заполняет дверной проем, его присутствие неоспоримо. При виде его снова у Юджи все внутри подпрыгивает и переворачивается. Черт, почему он чувствует головокружение? Глупо, глупо... "Не закрывайте дверь!" Юджи бездумно умоляет, сердце заходится в горле. Что он вообще делает?! Одно дело - увидеть Ураюмэ, совсем другое - столкнуться с Сукуной. "Я хочу кое-что сказать. Тебе." Взрослый мужчина смотрит на него из-под опущенных ресниц с нейтральным выражением лица. Как король выбирает милость или смерть для крестьянина. Черт, он недоволен, он не впечатлен... Через мгновение глаза Сукуны вспыхивают от досады. Он многозначительно вздыхает и взмахивает рукой, словно скучающее благородство, в завершение ущипнув себя за переносицу. "Я выслушаю твои унижения. Начинай." Юджи слишком нервничает, чтобы хмуриться. У него буквально единственный шанс. "Ну да. Я думал о том, что ты сказал..." Несколько дней подряд. Бесконечно. "Представляю, как это было трудно", - говорит Сукуна. Его бессердечное поведение подрывает уверенность Юджи, но он старается не поддаваться на уговоры этого ублюдка. В конце концов, это и есть работа Сукуны - уничтожать других. Весь его образ жизни - это внушение сомнений и страха. За это ему платят, но, вероятно, он сам по себе такой. Юджи коротко прикусил губу, готовый поспешно произнести мысленную речь. "Я не хочу быть бесполезным. Я хочу быть кем-то. Я хочу иметь цель". Следующие слова выливаются в полный беспорядок. "Могли бы вы тренировать меня? В смысле, что мне еще делать? В этом году Кендзяку заблокировал мне доступ к карьере. В следующем году я буду отставать... если вообще смогу поступить..." Татуировки на лице меняются в раздумьях. Он смотрит на Юджи таким напряженным взглядом, что Юджи едва не сворачивается в клубок, ожидая какого-то ответа. Такое ощущение, что Сукуна измеряет его, взвешивая на весах. В этом темном голосе звучит что-то такое, что Юджи не может определить. "Ты хочешь сказать, что у тебя хватило смелости прийти сюда и попроситься ко мне в ученики? Старшему директору Kоtetsu Group? Не слишком ли высокие цели ты преследуешь?" Почувствовав, что ему стало жарко, Юджи успокаивается, пытаясь притвориться, что у него в жилах лед, хотя это явно не так. "Я проявил инициативу..." О, отлично. У него начинает заплетаться язык. Тонкая бровь приподнимается. "Инициативу?" "Да." Юджи покраснел и огрызнулся: "Слушай, либо я бросаюсь к твоим ногам и прошу помочь. Или умираю, пытаясь". Его уши наполняет удивленный смех. Сукуна перестает прислоняться к дверному косяку и встаёт прямо. "Как я и говорил. Признаю, ты меня позабавил. Но откуда мне знать, что ты не воспользуешься этим как заговором, чтобы выучить меня и уползти обратно к своей маленькой банде мятежных язычников?" Юджи нахмурился. Не то чтобы он об этом не подумал. Сукуна не дурак. "Это больше касается моей будущей карьеры, а не личной жизни". "Личная жизнь? Что это?" Сукуна щелкнул Юджи по носу. "Если ты хочешь учиться у меня с целью получить преимущество при поступлении в следующем году, то тебе предстоит жизнь наемного убийцы. Kōtetsu Group поддерживает тех, кто набивает наши карманы". Острая ухмылка расширяется. "Моя преданность покупается только холодными деньгами, а не идеалами. Правые и виноватые - не моя забота". Не думаю, что тебе это понравится". Шаркая ботинками по земле и стараясь не думать о том, что его друзья сойдут с ума и назовут его предателем, если он заключит эту сделку, даже если в итоге она окажется выгодной для них, Юджи говорит: "Я имею в виду, что обучение распространяется и на работу офицером ББП..." Сукуна фыркнул. "Нет. Ты не будешь этим заниматься. Военизированная частная охрана всегда оплачивается лучше". Его глаза медленно пробегают по телу Юджи, оценивая его, как будто он недостаточно физически оценил его на прошлой неделе. "Но риск всегда высок. Кендзяку знает, что ты здесь?" "А ты как думаешь?" Как будто Юджи собирался рассказать об этом Кендзяку. "Нет, конечно, он не знает", - задумчиво говорит Сукуна. В его взгляде читается расчет, когда он рассматривает Юджи. Он думает о том, о чем Юджи даже догадывается. Считает ли он его недостойным? "Ты коварный маленький засранец". "Я не маленький", - защищается Юджи. Ему надоело, что этот придурок постоянно обращается с ним как с ребенком. "Мне двадцать один год". "Моя ошибка. Ты явно антиквариат", - говорит Сукуна самым сухим голосом из всех, что у него есть в репертуаре. "Может, позвать Ураюме, чтобы он счистил с тебя пыль? Возможно, я поставлю тебя на пьедестал вместе с другими моими артефактами". Этот парень. Пытаясь встать как можно выше и скрыть разницу в два дюйма между ними, Юджи расправляет плечи и смело говорит: "Итак, ты примешь меня?". И тут он понимает, что забыл одну важную деталь: Сукуне нравится смотреть, как унижаются. Блять. Юджи меняет позу, чтобы выглядеть более покорным, и слегка пригибает голову. "Я не могу придумать никого, с кем тебя можно сравнить. Ты... лучший из всех. И твое имя имеет большой вес". Когда он бросает взгляд вверх, Юджи видит довольную улыбку на этих злых губах. Сукуна безучастно рассматривает свои ногти, накрашенные сегодня в черный цвет. "Я думал, ты хочешь бороться с истеблишментом, а не присоединяться к нему. Передумал?" Он настолько эмоционально отстранен, что его трудно понять. Юджи не может сказать, рассматривает ли он вообще его просьбу. Когда Сукуна все же смотрит на него, в его взгляде есть что-то почти хитрое. Юджи не может этого понять. Он не может понять Сукуну, если не считать того, что лесть, похоже, работает. "Люди делают ужасные вещи, чтобы получить власть... но я не смогу ничего изменить, если не стану достойным внимания". Глаза полуприкрыты, задумчивы. "Не будьте наивны. Игра на этом не заканчивается. Людям приходится делать ужасные вещи, чтобы сохранить власть". "Так вот чем ты занимаешься?" Юджи отвечает, просто, чтобы поспорить. Ничего не поделаешь, покорность ему не идет. Сукуна одаривает его мимолетной ухмылкой и больше ничем. Он выглядит просто очаровательно, и Юджи снова чувствует себя странно, видя, как это выражение мелькает на лице другого человека. Это как светлячки в его груди. Или как если бы светлячки еще существовали. Что глупо. Он отступает назад и открывает дверь пошире, жестом приглашая Юджи войти. Юджи входит. ~ ~ ~ So you like the fear of falling (Тебе нравится страх падения,) But you stand there looking dumb (Но стоишь здесь, как полный идиот) Why'd you come here in the first place? (Почему ты пришел сюда?) Baby, I am not the one (Малыш, я не подхожу тебе.)