***
Ранним утром открытый праздничный двор встречает отряд воинов, поспешивших первыми воздать почести Его Императорскому Величеству – Пак ХёнСу. Сегодня праздничный день для всего Корё. Вся дворцовая свита, именитые гости, а также простой народ уже собрались для выражения слов благодарности их императору за победу над врагом и сохранение государственного строя и порядка в стране. Воины, выстроенные колоннами перед вторыми воротами двора смиренно ждут появления императора, сохраняя молчание вместе с остальными, а по прибытию его сопровождения, которые открывали ворота и пропускали слуг с паланкином, в котором сидел Его Величество, те сразу поклонились ему и начали в один голос выкрикивать «Долгих лет Императору!». Для пышной церемонии единственный царствующий монарх подготовил угощения и подарки своему народу и дворцовым слугам, для которых были накрыты столы на весь день в главном дворе. Но только красочность и шумное торжество в честь сея события не интересовало остальных жителей дворца – наследных принцев – Пак Чанёля и Пак Чимина. Они упражнялись в стрельбе из лука, пока вся их прислуга стояла вокруг и наблюдала за весёлым празднованием через открытые ворота. Время шло слишком быстро, пока все наслаждались свободным времяпровождением в разных местах. Ближе к вечеру народ начал расходиться, чтобы успеть отпраздновать в центре города и запустить фонари. Император покинул всех ещё днём, отобедав лишь морепродуктами и рисом. Узнав от верного слуги о случившемся инциденте во дворце, тот отлучился к своим сыновьям, которые неподалёку открыто упражнялись. – Прекратить стрельбу! - выкрикнув громче, мужчина шёл к юношам быстрее, чем те успели сообразить что произошло. Прислуга встала по стойке смирно, увидев грозного императора, метающего молниями издалека. Он направил свой озлобленный взор на младшего из сыновей и первым одернул его, выбросив из его рук лук и стрелу. Взгляд Чимина рефлекторно упал следом, но был поднят от ещё более громкого и грубого: – Пак Чимин! - глаза горели яростью и выражали только одно – желание наказать прелюдно. Наказание прелюдно – последнее, чего хотели бы наследники. Чимин и Чанёль избегали лишних встреч с отцом-императором после смерти матерей, но старались всегда сами приходить к нему с утра и кланиться с пожеланиями скорейшего выздоровления и вечного царствования. Чанёль, хоть и был старше Чимина на 2 года, тоже не мог совладать эмоциями и часто поддавался грусти и тоске по матери, что запрещал строгий отец. Получать наказания от него они привыкли с детства, и за счёт этого лишь остались в дружеских отношениях истинных братьев, которые уважали друг друга и бесконечно любили, как и отца. Возможно, только этому они были благодарны оба, но оба понимали, что рано или поздно им придётся это забыть. Глаза Чимина дрожали и почти наполнились слезами, когда отец дёрнул его за плечо, сжав в руке сильнее. Он грозился испепелить его прямо сейчас, но Чимин был готов. – Ты прекратишь меня злить когда-нибудь? Или хочешь довести меня до смерти? - злится мужчина, сильнее давя того по плечу. – Отец, прекратите, - не сдерживается Чанёль, видя дрожащее рядом тело младшего брата. – Я тебе не отец. Я твой император, запомни это уже наконец, - цедит тот, переведя осверипевший взгляд на сына. – И никогда не смей меня перебивать. Иди к себе. – Но отец... – Пошёл прочь, я сказал! - не видя границ перед собой, император отдаёт приказ ещё грубее и почти рычит под конец, чем пугает старшего и прогоняет с поля тренировок. Чанёль спешно уходит в сторону своей комнаты, нервно бросая в руки слуги лук и стрелу. Чимин же остаётся на месте и не смеет даже проводить его взглядом, зная, что встретится со злобным отцовским взглядом. – Простите, Ваше Величество, - теряется Чимин, склоняя голову ниже и бегая зрачками из стороны в сторону. – Клянусь, больше не буду вас злить. – Ты больше не будешь нарушать правила и впредь не будешь заниматься этим, - смотрит строго и ждёт кивка. Получив его, отпускает мальчишку и, уведя разочарованный взгляд, уходит в свои покои. Чимину удаётся выдохнуть лишь тогда, когда к нему подбегает альфа из его свиты. – Чонгук, - наклонившись, удерживается одной рукой за своё колено, а другой – за плечо Чона, – Скажи что мне делать.. Я ужасно устал от всего этого... Но Чонгуку абсолютно нечего предложить своему господину и он молча сглатывает, подхватывая его и позволяя опереться на себя, а после доводит до его комнаты. Парень осторожно усаживает Чимина на его постель и предлагает ему воды, но тот отказывается и с грустью выдыхает, смотря куда-то вниз. От такой потерянности сам Чонгук готов потеряться и испариться. Видеть подавленного господина ему приходилось постоянно, а вот помочь это исправить не удавалось ни разу. Поэтому на этот раз он решил, что должен познакомить его с одним человеком. – Ваше Высочество, - тихо обращаясь, Чон присаживается на колени перед ним и снимает с него по одной обуви, сразу делая массаж для ног, – Может, мне привести к вам одного художника? - поднимает неуверенно голову и выжидает ответа, но Чимина хмурится от боли в ногах и мычит что-то непонятное, когда задевают его больную кость. – Простите. Альфа почти сразу отстраняется, подставляя золотой таз с горячей водой и отходя от него подальше. Чимин просит остаться на месте и теперь смотрит заинтересованно. – Что за художник? - терпит горячую воду, которая впивается в нежную кожу подобно обожённым иглам, и уже ищет способ самому сбежать из дворца. Он уверен, что и этому гостю отец будет не рад. – Ким Тэхён, - воодушевлённо начинает рассказ Чон, незаметно улыбаясь уголками губ. – Он из местных жителей в ближайшем селении. Вы там не бывали, но я часто посещал его дом, когда выходил на прогулку с императором. Парень очень вежливый и добрый. Если хотите, я познакомлю вас с ним. Чимин не любитель знакомств и встреч, но когда он остаётся один в огромном дворце, всё кажется вокруг одной тюрьмой, где запрещены даже долгие посиделки с братом. Из всех развлечений он имеет доступ только к прогулке по внутренним дворам, так как стрельбу из лука ему теперь запретили. Однажды он ранил брата, но это разозлило не столько Чанёля, сколько его родителей, за что император наказал ему сидеть в своей комнате около двух недель. И второй раз такую опустошённость он чувствует сейчас, когда даже не знает в чём провинился, но точно чувствует, что это не имеет значения, так как отец всегда прав и никогда не станет отчитываться за что отругал сыновей. В такой семье прожить целых 20 лет становится настоящим достижением, но больше пыткой, чем тем, за что можно радоваться и хвалить. Если это новое знакомство и могло принести радость и развлечение, то вряд ли оно сможет заполнить пустоту внутри одними лишь картинами. Этот человек появится и снова уйдёт. Не будет ничего вечного, кажется. И с этим пора смириться. Ведь кто знает кто завтра отправится на небеса. Возможно, у Чимина и не будет больше «завтра», на которое тот рассчитывает, надеясь на улучшение обстановки. – Хорошо, пригласи его завтра утром, - даёт согласие и и замолкает, дав понять, что устал на сегодня. Альфа оставляет его, уходя в поклоне, и желает добрых снов на ночь. За стенами слышатся выстрелы салютов и пушечных залпов в честь праздника, но о них Пак забывает так же быстро, как и о целом сегодняшнем дне.***
На рассвете в комнату младшего наследника приносят ароматные палочки и свечи, освежая пространство ароматом, который любит Чимин. Вчерашние цветы в фарфоровой вазе сменяются на свежие, но этого Чимин не замечает, пока наблюдает в пробуждении за тем, как его слуги открывают шторы и просят поскорее проснуться, чтобы встретить императора. И Пак снова тяжело выдыхает, вспомнив о семейной традиции по утрам, которую ни в коем случае нельзя пропускать. Он умывается и надевает на чистую белую рубашку чёрный шёлковый халат, завязывая его на поясе красными лентами, а после надевает свою небольшую корону на собранные в длинный хвост каштановые волосы. И спеша на утреннее приветствие, забывает о том, что сегодня должен встретиться с гостем. Император уже сидит за их общим столом в тронном зале и завтракает с Чанёлем, чей вид со вчерашнего дня не изменился ни капли. Чимин молча кланится и так же безэмоционально подходит к трону. – Доброго утра, Ваше Величество, - желает искренне, но без эмоций и даже улыбки, чем снова привлекает внимание отца, чьё настроение по утрам зачастую отсутствует без какой-либо причины. Он допивает напиток и оставляет чашу на столе перед собой, но взгляд на сына не переводит. Чимин ждёт, стоя на том же месте и покорно селоняет голову, не решаясь поднять её снова. В отсутствии Чонгука он боится предпринимать какие-либо острые слова или действия в адрес отца, так как заступиться за него будет некому. Почему-то император больше прислушивается к Чонгуку, чем к Чанёлю, и поэтому Чимин часто этим пользуется. Но, видимо, не сегодня. И от этого на лице императора сохраняется довольная улыбка. Он знает, что тот не посмеет дерзить и высказываться, не имея защиты. – Вчера ты пропустил урок, - напоминает мужчина, наконец посмотрев на младшего сына, – Я распорядился, чтобы ты больше не посещал занятия. Сказанное выбивает воздух из груди Чимина и тот поднимает голову, вырисовывая в голове уже печальный исход своей жизни. Такого решения он не мог принять. На этом моменте останавливается даже Чанёль и перестаёт завтракать, удивлённо посмотрев на сидящего рядом отца. Но возразить они, конечно, не посмеют. Решение императора не оспоримо и всегда верно. Но у Чимина больше не выдерживает сердце и он молится скорее быть казнённым, чем терпеть эти муки. Собственный отец запрещает практически всё и при этом хочет, чтобы Чимин был послушным и вырос достойным наследником. Наследником чего? Если Чанёль всему уже обучен, то зачем им нужен такой никчёмный Чимин? – Хорошо, - прикусив губу, через боль соглашается Пак. – Это не наказание, а мой дар, - смотрит уже чуть спокойнее и пытается разглядеть в слезящихся глазах сына долю самоуверенности и благодарности. – Не смей расстраиваться. Ты по-прежнему мой сын и наследник. Но занятия посещать больше не будешь, потому что ты уже многое знаешь. Учителя хвалят тебя. Чанёль замирает на мгновение в этом моменте, пытаясь запечатлить такой важный шаг отца, как принятие. Он впервые похвалил его? Чимина? Даже сам альфа в этом не уверен, но хочет верить. Из уст императора выходят такие речи, что можно подавиться и заплакать. Он удостоился самой большой похвалы. – Стараюсь быть достойным вас, Ваше Величество, - в сердце щемит что-то острым осколком, а в глазах копятся слёзы. Но он держится до последнего и отходит чуть назад, когда отец встаёт и, желая приятного аппетита детям, уходит от них. Чимин присаживается на место отца, чувствуя себя как подстреленная птица на охоте – полуживым. Чанёль гладит его успокаивающе по спине и улыбается, кивая в сторону полных чаш еды. Альфа приступает к трапезе, осмысливая сказанные слова.***
Ближе к вечеру, Чимин наконец находит альфу-помощника, который исчез прямо-таки на весь день, ничего не сказав. От злости тот хватает его за одежду и тянет к своей комнате, толкая его в комнату, как только они входят. – Объясни-ка где ты был, Чон, - не смотря на то, что он является тоже альфой, Чимин не был из тех, кто мог бы понять его. Утехи серьёзных и грубых альф ему неизвестны. Он смотрит убийственно, грозясь казнить слугу при выборе неверного ответа. Чонгук не дрожит и не отходит в трусливой панике. Смотрит прямо в глаза, стоит ровно и не колеблется в ответе: – В городе получал кучу подарков от друзей и знакомых. Вчера ведь я весь день был с вами. Не успел со многими повидаться, - говорит уверенно, как и подобает альфе, но будто не боясь лишиться головы. Но Чимин уже остывает, пока выслушивает, однако всё ещё ждёт ответа. Потому что этот – точно не верный. По взгляду Чон всё понимает и всё же сдаётся. – Я был с художником. – И где же он? Ты обещал привести, - хмурится от невыполненного обещания, но сразу после усмехается, позволив выдохнуть Чонгуку. – Ладно, забудь. Присев на кровать, тот переводит дыхание и снова теряет ту радость с утра, которая успела его посетить. – Простите, господин. Художник приболел немного. Я не хотел, чтобы вы заразились, - честно признаётся Чон, заглядывая в глаза наследника, присаживаясь рядом. – Меня отец впервые похвалил, - улыбнувшись, Пак всё ещё видел эту картину перед глазами. Его радость сохранилась до сих пор. – Он смотрел на меня иначе, чем обычно. Я впервые смог порадовать его. Он удостоил меня такой похвалы, что мне и до конца жизни хватит. – Это прекрасно, Ваше Высочество, - улыбается в ответ альфа, вспоминая сегодняшний день. – А ты чего такой радостный? Вроде как художник болен, нет? - хитро приподнимает одну бровь, подозревая, что его слуга тот ещё плут. – Болен, верно, - кивая, опускает взгляд на пол с радостной улыбкой, не скрывая своё довольство, – Я весь день бегал за лекарствами для него, травы собирал и сварил отвар. Ему уже хорошо. – Не сомневаюсь, - он наблюдал за его честным рассказом с некой подсмеивающейся мимикой. Но издеваться не стал. Похлопав по его плечу, он поднялся и оптимистично решил прогуляться по двору. – Давай выйдем сегодня в люди и посмотрим как живёт народ.. Их заботы это самое главное для нас, ты ведь знаешь. Чонгук знает. Он очень хорошо знает о семье, где все с большим уважением и любовью относятся к своему народу. Но только в этой семье был император, не знающий бед своего народа. И только наследники этим интересовались. Они проходят в пустой просторный двор и направляются к главному выходу, спускаясь по большой лестнице. И наконец покидают дворцовые стены, отправляясь в глубь селения, где кипит иная жизнь.***
Выхватывая из рук старика мешок золота, которым тот расплачивался за цветное полотно, парень пробегает мимо проходящих людей, сталкивая их по пути. Не замечая никаких преград для очередной кражи, его рука ловко отбирает ещё один мешочек золота у другого покупателя, и он бежит дальше, сворачивая на другую улицу. Вокруг куча людей и шума, которые праздновали ещё со вчерашнего дня и по сей день, но он поворачивается лишь на знакомый низкий голос из небольшого домика. Каштановые волосы светятся на солнце, как и его яркие глаза непривычного цвета дымчатого кварца. Он улыбается ему и машет, подавая скорее к себе, после чего тот забегает в дом и кидает украденные мешочки на столик, разворачиваясь с довольным лицом. – Эй, пернатый, сколько ещё ты собираешься так жить? - закрывая дверь, парень оборачивается к светловолосому с осуждающим взглядом и присаживается за столик, на котором каким-то образом оказывается ещё и гроздь винограда. – Это ещё что? – Подарок тебе, - с полным спокойствием отрывает одну виноградинку и засовывает в рот с полной невозмутимостью, откидываясь спиной на пол. – И, пожалуйста, больше не называй меня «пернатым». – Хорошо, Мин Юнги, буду обращаться подобающе, - язвит с улыбкой младший, – Может, ещё называть вас «Ваше Величество»? – Лучше так, чем по имени, - складывает ладони под головой и смотрит на потолок с задумчивым видом. – А ты-то сам откуда? Как звать? – Моё настоящее имя – Ким Тэхён. Я из дворцовых служителей, но оказался там по ошибке. Вместо меня должен был быть мой знакомый, мы должны были пойти вместе, но он не пришёл и.. в итоге оставили меня, хотя я даже не знал зачем, - пожимая плечами, начал подниматься, забирая мешок золота. Он оставил его в своей шкатулке, а после прилёг на кровать. – Значит, ты оказался там ошибочно? - уже чуть серьёзнее спрашивает Мин, забыв о шутке, которую хотел произнести. – А чем вообще занимаешься? – Разным, - тихо шепчет на этот раз, переворачиваясь на живот и укладывая подбородок на сложенные руки. – То есть, как это? - усмехается парень, найдя момент, чтобы подколоть, – Выполняешь разные причудливые приказы своих господ? Ну хотя, да, тогда неудивительно почему так шикарно живёшь. Неплохо зарабатываешь, видимо, на своей грязной работе, - приподнимается и принимается есть приготовленный обед. Взгляд Тэхёна меняется. Он хмурится от подобных высказываний, но отвечать не решается. Хотя это уже надоело. Каждый раз его пытаются задеть его работой во дворце. По сути, он там и не работает так много, но он там хотя бы бывает, в отличие от некоторых бездарей и неудачников. – Ты ведь омега, да? - задаёт странный вопрос Ким, переводя взгляд на старшего. – Интересно, а разве в ваши ряды берут слабых омег в роде тебя? Сумел подколоть. Молодец. Юнги давится маленькой косточкой и замирает на мгновение от вопроса. Но он подмечает изумительную способность младшего к подобным язвительным ответным реакциям. Странно, что он до сих пор продержался таким на своей работе. – А что, так хочется вступить? Заинтересовался моей работой, которая получше твоей? - поворачивается с полным фальшем на лице, явно скрывая свою подавленность. – Ох, уж точно нет, я доволен своим положением и состоянием, - последнее сильно выбешивает Мина и тот не выдерживает. Подскакивает с места и добирается до Тэхёна, быстро поднимая его с кровати за ворот одежды. – Не смей говорить, что я зарабатываю меньше тебя, сопляк, - злобно рычит Мин, хотя уже чувствует, как сильно колет в сердце. – Да, я омега, но это не делает меня слабее тебя. Ты такой же омега, как и я. Ким удивлён. Скорее, шокирован. Откуда ему известно?? Тэхён не говорил ему этого никогда, ведь они лишь недавно познакомились. Теперь, ему начинает казаться, что это была не случайная встреча. – Ты что, следил за мной? - возмущается в ответ, отталкивая его от себя. Но цепкие руки хватают его снова, притягивая ближе от злости. – Сдался ты мне, чтоб я следил за тобой, - сам отталкивает его от себя, смотря в эти непробиваемые стеклянные глаза. Парень слишком красив сейчас, чтобы на него злиться, но накричать очень хотелось. – Или что, боишься, что я вдруг нечаянно мог увидеть то, как ты ложишься под какого-нибудь альфу? Улыбка хитрая и такая же дьявольская, как и его натура. Но Тэхён спокоен, потому что знает это лицо и эту натуру. По преданиям, люди из знаменитого отряда орлов всегда были жестокими, но слишком глупыми. Юнги не из глупых и точно не из жестоких, но он лишь пытается таким казаться. Работа явно не для него. И, кажется, даже не по его душе. Глаза содрогаются, а руки резко отпускают его, он отходит на шаг, пытаясь себя успокоить, но выходит очень плохо. И Тэхён знает почему. Юнги из тех, кто лишь притворяется, что силён, но на деле они слабы. – Расслабься, я не собираюсь лезть к тебе и твоей работе. Так что и ты оставь меня в покое. Мы договорились лишь жить вместе, - напоминает Ким, отходя от кровати и открывая дверь на выход. Юнги выдыхает, окончательно придя в себя, а после выходит из дома. Тэхён следует за ним молча, зная, что им пора. Но Юнги неожиданно сворачивает в другую сторону и младшему приходится бежать за ним, пока они не сталкиваются с тем же стариком, у которого Мин украл золото. Парень падает от столкновения и поднимает голову, когда слышит знакомый голос старика, ругающего его. – Бестыжий оборванец! - получает первую пощёчину, когда приподнимается на коленях и пытается встать перед стариком, но тот не собирается прощать. – Я покажу тебе к чему приводят кражи. В следующую секунду все вокруг скапливаются и начинают обсуждать происходящее. Тэхён стоит в стороне и боится подойти, хотя видит ужасающую картину. – Будешь ещё красть?? - грозно смотрит на парня и замахивается топором на его руку, которую вытянул и положил на прилавок. Продавец просит остановиться, паникуя от того, что всё происходит именно на его прилавке. Но старец не останавливается и собирает представлением всё больше людей. Юнги словно тянет время и выводит его из себя своим молчанием, но ответа старик всё же ждёт. Неподалёку от происходящего проходят Чимин и Чонгук, которые немедленно оборачиваются на звуки шума на одной из переулков. Рынок наполнен людьми, кричащими остановиться. Пак хмурится от услышанного и спешит в эпицентр. Чонгук останавливается позади толпы и просит Чимина тоже не приближаться ради его же безопасности, но Пака рвёт изнутри от любопытства. Он впервые видит что-то подобное. Но когда замечает, как какой-то человек замахивается топором на молодого юношу, то тут же хочет вмешаться. – Господин, не ходите, - тормозит его Чон, оттаскивая за руку чуть подальше. – Это опасно. – Но там человека хотят убить, - его глаза расширяются и он буквально замирает, когда слышит выкрик старика. – Верни золото или попрощаешься со своей рукой, мерзавец, - угрожающе продолжает пытку, не разрывая зрительный контакт с пойманным. Но Юнги не пытается извиниться или вернуть ему золото, он лишь усмехается с надменным видом, будто не боится вовсе. Внутри дрожит абсолютно всё, он напрягается до торчащих вен, но всё равно делает вид, что всё в порядке. Его не так просто запугать. – Господин, я заплачу, - внезапный голос прерывает публичное наказание, когда старик почти опускает руку с топором. Юнги жмурится, когда видит опускающийся топор, дёргая рукой, но становится свидетелем чуда. Чудо свершилось именно с ним. Прямо сейчас. Неужели? Это Тэхён снова решил так поиздеваться и заплатить за него? Он поднимает голову и видит перед собой вовсе не Тэхена. Это был юноша с такими же каштантвыми волосами, но очень светлой кожей. Его глаза смотрели строго прямо на покупателя, потерявшего большую сумму, а рука протягивает мешок побольше того, что был у самого старика в начале. Половина лица спасителя скрыта под тонким чёрным полотном. И это ему напомнило о его вожаке, который тоже скрывается так. Но Юнги не оценил подобное спасение. – С какой стати вы платите ему больше, чем должны? У него в мешочке было гораздо меньше! - успевает всё же вставить свою претензию, бычьим взглядом смотря на незнакомца. Чонгук молча выдыхает, не сумев остановить щедрого Чимина, поспешившего зачем-то на помощь. Но лицо Пака совершенно не доброе. Он отдаёт деньги, не обратив внимания на сказанное жертвой. Однако не уходит далеко после инцидента, так как его откликают позади. Он поворачивает голову и щурится от света солнца, который мешает увидеть лицо человека, которого спас только что. Парень поднимается с земли, оттряхивается и смотрит теперь уверенно, словно не он только что трясся от страха. Он не подходит к спасителю, но смотрит на него пристально. – Я не просил меня спасать, но спасибо, - в своей манере выдаёт недовольным тоном, а после спокойно хлопает по плечу стоящего рядом старика. – Можешь считать, что тебе повезло. Иначе мои люди тебя бы за секунду убили. Всего хорошего. Только он разворачивается и хочет пройти мимо толпы людей, как вдруг Тэхён задерживает его рукой, толкая чуть в грудь. – Не красиво так, Мин, - разочарованно смотрит в его глаза, всё ещё надеясь услышать хоть одно доброе слово. – Поблагодари нормально. Они жизнь тебе спасли вообще-то. – Жизнь? - усмехается, уведя взгляд куда-то в толпу, где не было видно уже ту каштановую макушку. – Не смеши меня, - несильно, но грубо отталкивает его со своего пути, но не может пройти дальше, останавливаясь от громкого голоса. Снова тот парень. Он теперь в центре внимания среди толпы людей и явно хочет ответить ему за грубость. Мин оборачивается и смотрит абсолютно пофигистично, зная, что ничего его не заденет, но тут же понимает, что ошибается. – Ты должен вернуть мне долг, парень! - совершенно спокойно говорит Пак, всё ещё ища спасённого незнакомца под светом солнца. И когда их взгляды встречаются, у омеги пропадает дар речи. Молодой юноша на его глазах действительно прекрасен сейчас. Возможно, это действует так освещение солнца, но этот вид отсюда слишком завораживающий. Или Мина ударил жар от светила, или же он действительно поплыл от одного вида своего спасителя. Не меняясь в лице, он просто продолжал наблюдать за тем, как юноша смотрит на него таким же взглядом. Голос его манящий, немного сладковатый и какой-то очень.. нежный. Но выглядел юноша совершенно противоположно. Похож на очень важного человека. И только это заставило Юнги оглядеть его с ног до головы. Глаза невероятно притягательны и потеряны, а он сам будто пытается что-то сказать, будучи таким потерянным. И на фоне всей этой картины светит яркое бесячее обычно солнце. Но сейчас оно другое. Совсем другое.. – Ничего я тебе не должен, - пытаясь быстро снять навождение с глаз, отворачивается и теряется взглядом внизу. Тэхён не понимает его поведения и тоже быстро скрывается среди толпы, однако Юнги будто уже и не хочет уходить. Вокруг куча людей, всё ещё не уходящих с представления. И ему это не нравится. Не нравятся глаза, наблюдающие за ним. А что ещё хуже – лицо человека позади среди этих людей. Этот человек.. другой.. не как все остальные. Словно смотрит иначе. И этот голос настолько трогает струны его души, что хладнокровность внезапно сменяется на ступор и потерянность. Он впервые скрывает глаза, прячется и хочет сбежать, но тело не даёт. Оно словно просит остаться. И он поворачивается в этот момент, когда все вокруг стихает и слышны лишь ветер и шумящие под ногами сухие листья. Ветер медленно развивает полотно на лице незнакомца, спасшего его, но он успевает увидеть каштановую чёлку, что падает на глаза, а после парень накидывает упавший от лёгкого ветра капюшон обратно на голову, скрывая теперь и волосы. Руки его так же прекрасны в этих чёрных перчатках, которые явно не из дешёвых. Похож на принца. Но лишь чёрные и серые одеяния говорят явно об обратном. Момент подпитывается последним рывком для Юнги. Парень словно улыбается ему сквозь эту маску на лице, и лишь его бездонные глаза выражают истинные чувства. В голове промелькает лишь один вопрос «Кто же он?», однако в ту же секунду всё вокруг становится неважным, когда взгляд невольно цепляется за летящую стрелу сверху. Он не медлит и, сам не зная почему, бежит со всей скорости навстречу к этому парню, а после накидывается на него, отталкивая назад. Альфа падает на землю, ничего не успев понять, и видит перед собой лишь напуганный взгляд незнакомца. И что более ужасно – он чувствует, как его живот скручивает от непонятной боли, и уже понимает что это означает. Неподалёку, где-то рядом находится что-то, что вызывает подобные смешанные чувства. Смешанные, потому что это одновременно больно и приятно. Он чует запах, до боли родной, словно знает его с детства. Но не может понять где он, откуда и почему именно сейчас. С мыслей сбивает лишь то, что эти глаза сейчас смотрят на него иначе. Он не знает его, но чувствует что-то иное, необычное, непривычное и необъяснимое. Будто.. сердце бьётся у самого так, как раньше никогда не могло биться. От чего же? Затуманен ли он моментом? Или это просто сон? Спас человека, который после спас его самого.. Случайность ли? Что за совпадение? Или может.. веление судьбы? Нет, глупость. Невозможно. Этот незнакомый тип просто пытается ему отплатить за спасение своей жизни? Он видел пролетевшую стрелу над ними. Она упала где-то неподалёку от них, но не попала в него. Глаза напротив смотрели слишком завороженно, будто боясь разорвать контакт, но становилось ещё тяжелее находиться под ним, словно это неправильно. Дыхание было сбитым, а руки его всё ещё на нём, от чего слишком быстро помутился рассудок на мгновение. Хотелось встать, ударить его или молча уйти, но тело предательски не шевелилось, словно назло пытаясь остаться на месте. Кто этот незнакомец и почему спас его? Стоило ему схмуриться, как чужие руки быстро оттолкнулись от него и он поднялся так резко, что Пак не успел понять произошедшего. В одно мгновение, пока он моргнул, парень уже ушёл в толпу, ничего не сказав. Только сейчас он услышал насколько громко все вокруг шумели от всего случившегося, заинтересованно и напуганно обсуждая данный инцидент. Но он поймал взглядом Чонгука, подбежавшего к нему сразу же, как ушёл незнакомец, и вручил ему маленькую записку, которую снял со стрелы. – Это послание, мой господин.. - обеспокоенно смотря на записку, Чон начал говорить очень тихо. Руки Чимина начали потихоньку разворачивать свернутую бумажку и глаза наткнулись на самые страшные слова в его жизни, которые он только мог прочесть. Зрачки тут же расширились, а сердцебиение замедлилось, но начало громче слышаться в собственной голове. – Он.. мёртв... Последнее произносит очень тихо, сам не веря в эти слова, однако застывает на месте от прочитанного. Чонгук, не расслышав с первого раза, чуть хмурится и переспрашивает: – Что? Мой господин, о чём вы? - наблюдает за тем, как лицо наследника быстро меняется. У Чонгука внутри дикая паника, но он не хочет слышать правду. Сам моргает уже со слезами и видит, как Чимин опускает руку с запиской, смотря в одну точку неживым взглядом, будто уже смирившись с произошедшим. – Они убили моего брата. Он казнён... Чонгук не верит своим ушам и первые секунды не шевелится, даже не моргает, позволяя слезам стечь с глаз. Пак поджимает губы и опускает взгляд, возвращая записку слуге. А когда поднимает голову и переводит взгляд на своего верного помощника, передаёт глазами всё то, что думает и знает. А он прекрасно знает что это значит. – Нет, Ваше Высочество... Мы не должны туда идти, - отрицательно вертит головой и слегка хватается за место сгиба руки своего господина, в лице которого лишь полное отчаяние, перешедшее в безысходное принятие. – У нас нет выбора, Чон, - смиренно соглашается со своей участью и прикрывает глаза, из которых наконец стекают слёзы боли, – Мой отец ждёт меня...