Огоньки

На Гилтиаса Ботар-эль наткнулся в библиотеке и даже остановился, залюбовавшись, как уютно дракон свернулся в кресле у окна. Манера бодрствующего Гила занимать как можно меньше места поразительно соседствовала со способностью спящего распространяться почти по всей огромной кровати. Гил сосредоточенно читал большую книгу в потрепанном темно-синем переплете без надписи. Ноги он как-то немыслимо подогнул под себя, щекой устроился на стащенной откуда-то диванной подушке, выгнув шею так, словно она у него была драконьей. В этой странной для эльфийского тела позе не было ровным счетом ничего напряженного. Как будто костей у Гила не было тоже. Выскользнувший из-под кожаной ленты кудрявый локон то и дело падал ему на лицо, и Гилтиас постоянно его сдувал, смешно морща нос и хмуря светлые брови. Но книга явно была такой интересной, что не отпускала дракона даже на пять минут, которые ушли бы на переплетение волос. На резном подлокотнике кресла стояла большая деревянная миска с какими-то ксентаронскими фруктами. Ботар-элю они напомнили энийский виноград. Правда, плоды на сухих коричневых лозах были странного ярко-желтого цвета с алыми прожилками. Гилтиас то и дело не глядя запускал руку в миску и отправлял в рот сразу пригоршню. Потом вдумчиво сжевал и оставшуюся веточку, откинув обратно попавшийся листик. Ковер скрадывал шаги, но Ботар-эль прекрасно знал, что Гилтиас услышал его задолго до того, как он вообще заглянул в этот закуток. Просто оторваться от книги все еще было выше его сил. Потому эльф подошел сам. Присел на свободную от пустой миски ручку и коснулся губами пушистой макушки. Гилтиас что-то невнятно проурчал в ответ и вместе с книгой качнулся вбок, прижимаясь к Ботар-элю всем телом. В книгу эльф все-таки заглянул, но темно-коричневые страницы были исписаны совершенно непонятными символами незнакомого языка. Гилтиас, судя по увлеченно прикушенному языку, понимал абсолютно все и торопился как можно быстрее проглотить книгу целиком, чтобы потом пересказать Ботар-элю. −А что, книга интереснее меня? – задумчиво проговорил Ботар-эль, наклоняясь и прижимаясь к волосам Гилтиаса щекой. −Грязно играешь. – не поворачивая головы, отозвался Гилтиас. – Подожди минут десять, мне еще страничек пятьдесят осталось. Скорость, с которой Гил читал, поначалу ставила Ботар-эля в тупик. Гилтиас в ответ пожимал плечами и умудрялся пересказывать прочитанное целыми главами, пусть не дословно, но очень близко к тексту. Да еще и со своими ценными замечаниями, которые эльфу казались даже более интересными, чем содержание книги. Ботар-эль преувеличенно-тяжело вздохнул, и Гилтиас, явно сделав над собой огромное усилие, оторвал глаза от страницы, запрокинул голову и улыбнулся. Потянулся за поцелуем, прижавшись странно-горячими губами. С охотой скользнул языком Ботар-элю по кромке зубов, пробираясь в приоткрывшийся навстречу рот. Книга со стуком упала на пол, а теплые ладони Гила скользнули Ботар-элю под рубаху, с нажимом оглаживая живот над поясом штанов. Поцелуй отдавал чем-то странным, очень пряным. Ботар-эль вспомнил яркие плоды в деревянной миске и мысленно сделал себе пометку спросить потом Гила, что это такое. От поцелуя стремительно делалось жарко даже в вечно прохладной библиотеке, а губы горели, как будто целовались они не пару минут, а всю ночь напролет. Ботар-эль вздрогнул и уперся ладонями Гилу в плечи, отстраняясь. Горели уже не только губы, но, кажется, и весь рот, словно он опрометчиво хлебнул соуса из зеленых перцев. И ощущение это не проходило – напротив, становилось все ярче и горячее. Гилтиас, сперва недовольно сморщившийся, внимательно вгляделся в лицо Ботар-эля. Озадаченно вскинул светлые брови. А потом подскочил в кресле, как ужаленный, бросил взгляд на пустую миску и расхохотался. −Прости… − сквозь смех выдавил он. – Прости, пожалуйста. Я про них совсем забыл. Сильно горячо? −Нестерпимо. – еле ворочая языком, выговорил Ботар-эль. – Воды… Принеси. Улыбка сошла с подвижной физиономии Гила, но веселые искорки в голубых глазах никуда не делись. −Не, водой нельзя, только хуже сделаешь. Я сейчас. Он подорвался с кресла, добежал до дверей, остановился, как вкопанный, хлопнул себя по лбу, вернулся обратно к сползшему в кресло и зажавшему рот ладонью эльфу. Остановился у стола и, закусив от усердия губу, вывел какой-то долгий и сложный пасс. На столе прямо из воздуха соткалась здоровенная глиняная кружка, из которых вообще-то пили эль. Гилтиас торопливо впихнул посудину Ботар-элю в руки. Вровень с краями плескалось молоко. −Пей быстрее. – скомандовал Гил и провел пальцем по щеке Ботар-эля, стирая выкатившуюся из угла глаза слезу. – Пей же, ну. Ботар-эль, которому уже чудилось, что еще мгновение, и огнедышащих драконов в библиотеке будет двое, припал губами к кружке. Молоко он на дух не выносил, сколько себя помнил. Но сейчас готов был глотать что угодно, лишь бы унять этот пожар. −Да не залпом же. – дрожащую руку накрыли длинные теплые пальцы. – Медленно, по глоточку. Вот так, да. Теплое молоко в сочетании с этой огненной гадостью давало совершенно потрясающий в своей мерзости вкус. Пару раз с замиранием сердца и желудка Ботар-элю чудились пенки, но рука Гилтиаса поверх его собственной и вторая, зарывшаяся в легкие пепельные волосы на затылке и успокаивающе поглаживающая, не давали отстраниться. Слезы все-таки потекли, причем Ботар-эль даже не понял от чего – от пережитого испытания или от того, что постепенно становилось легче. Белая гадость в кружке закончилась, и эльф устало откинулся на спинку кресла. Гил отставил кружку и склонился над Ботар-элем, упираясь ладонями в подлокотники. Глаза из голубых стали золотистыми с узкой щелью зрачка. −Отпустило? −Кажется… − хрипло выговорил Ботар-эль. Рот ощущался сплошной пустыней, но это чувство уже не было таким мучительным, как пару минут назад. Скорее, напоминало утро после хорошего пира с не слишком умеренным употреблением вина. −Прости меня. – повторил Гилтиас и качнулся вперед. Ботар-эль шарахнулся в сторону, но целоваться дракон больше не лез. Просто потерся гладкой щекой о щеку эльфа и шумно выдохнул ему в волосы. −Я забыл, что эльфам такое не нравится. – теперь уже Гилтиас устроился на ручке кресла и состроил виноватое выражение. – Это огоньки. Так с нашего языка переводится. Растут только на нашем острове. Эдакое драконье лакомство. −И тебе это вкусно? – все еще через силу выдавил Ботар-эль, смаргивая слезы. −Конечно. – Гилтиас тряхнул волосами и улыбнулся чему-то своему. – Детство напоминает. Маму… Ботар-эль тяжело вздохнул, выпрямился в кресле и ловко стянул Гилтиаса к себе на колени. Обнял, зарываясь лицом в пахнущие медом и травами золотистые кудри, и, нервно усмехнувшись, пробормотал: −Какое счастье, что ты целоваться полез, а не… Гилтиас выгнул шею, озадаченно заглянув улыбающемуся Ботар-элю в лицо, потом понял, к чему тот клонит, забавно сморщился и расхохотался.