***
Наруто, конечно, всегда крепко спал, но пропускать приёмы пищи на него уж очень не похоже, особенно специальный субботний завтрак Какаши, который, вообще-то, является всего лишь домашним рамэном, но это определённо самое важное событие недели Наруто. И поэтому, когда малыш не сбежал вниз по лестнице сию же минуту, когда Какаши позвал его завтракать, Ирука немного забеспокоился. Когда пять минут спустя Наруто так и не появился, Ирука и Какаши нахмурились, и мужчина снова позвал его. Еще через несколько минут они оба перестали притворяться, что не волнуются, и сами пошли проверять Наруто. Они его нашли вот таким: завернутым в одеяло, с открытыми, но немного стеклянными глазами, выглядевшим совершенно несчастным и горячим на ощупь. — Чувствую себя нехорошо, Рука-нии, — слабо пробормотал Наруто. — Не волнуйся, Наруто. Я сейчас принесу тебе прохладное полотенце. Хочешь рамэн? Наруто сделал паузу, прежде чем легко покачать головой. — Не голоден. Блядь, подумал Ирука, встретившись взглядом с Какаши. Наруто почти всегда голоден, что является побочным эффектом его смехотворно больших запасов чакры и количества энергии, которую он тратил ежедневно. Для него отказ от еды — и притом от рамэна — плохой знак. — Тогда, может быть, бульончик? — сказал Ирука, не обращая внимания на то, как дрожит его голос, и надеясь, что Наруто не заметит. Он откинул светлые пряди с лица мальчика, встал и осторожно закрыл за собой дверь спальни, проводя Какаши в коридор. — Он не должен болеть, — немедленно сказал Какаши намеренно пустым голосом, хотя это мало помогало скрыть те небольшие признаки беспокойства, которые Ирука уже легко находил. — Кьюби должен защищать его от болезней. Кушина даже ни разу не простудилась. Ирука поморщился. — Если печать слишком эффективно сдерживает чакру, возможно, она мешает Кьюби исцелить его. Или печать ломается, и чакра Кьюби вредит ему, Ирука не сказал это, но знает, что они оба об этом думают. Ирука не хотел сомневаться в работе печати Йондайме, и за последние несколько месяцев ничто не указывало на то, что печать не работает на должном уровне. И всё же нельзя отрицать, что что-то явно не так. Если бы Наруто был любым другим ребенком, Ирука мог бы сказать, что очевидно, ничего страшного не происходит, и что Наруто должен остаться на денёк другой дома, пить много жидкости и отдыхать. Но Наруто был не просто каким-то ребёнком. — Надо отвести его в больницу. Ему нужен доктор. — он скажет им, по крайней мере, связана ли эта внезапная болезнь с чакрой. Какаши поморщился — он настолько не любил больницы, что не хотел даже находиться рядом с ними — но не стал спорить. — Я возьму это на себя, — предложил Ирука, пожалев его. — Тебе следует поговорить с Микото-сан. Саске и Итачи вчера были у нас на обеде, и мы должны предупредить её, что Наруто приболел, на случай, если это что-то заразное. Вспышка облегчения на лице Какаши боролась с беспокойством, но в конце концов джонин кивнул, и Ирука вернулся в комнату Наруто. Будем надеяться, всё это скоро закончится.***
Больница была более чем бесполезна. Во-первых, женщина за стойкой регистрации — гражданская медсестра — игнорировала Ируку целых пятнадцать минут, пока ему, наконец, не надоело и он едва не закричал на неё. Потом она сказала ему, что у всех врачей слишком плотный график приёма, и нет, это не чрезвычайная ситуация, если только кто-то не истекает кровью. Только когда Ирука спокойно сказал что-то вроде: «Ого, если больница так неэффективно укомплектована персоналом, то она явно нуждается в тщательной проверке, и он обязательно предупредит об этом Хокаге как можно скорее», женщина наконец — крайне неохотно, надо заметить — пошла смотреть, свободен ли кто-нибудь. Три гражданских врача сразу же отказались, также как два медика-чуунина и токубецу джонин. Как раз в тот момент, когда у Ируки в голове стали крутиться мысли, попахивающие изменой родине — например, «сможет ли он избежать наказания за поджог больницы», или «если он действительно станет нукенином из-за поджога больницы, уйдёт ли Какаши с ним», и «каковы шансы Наруто получить квалифицированную мед помощь будучи беглецом, учитывая, что никто не должен знать, что он джинчуурики» — врач, в котором Ирука был уверен примерно на 95% и обычно занимался случаями исключительно нинздя АНБУ, согласился принять их на пять минут. Мужчина был резок, но профессионален, хотя единственное, что он мог им сказать после быстрого осмотра, это то, что чакра Наруто кажется в порядке. Это значит, что печать функционирует так, как должна, и нет никакой утечки чакры Кьюби. — Судя по симптомам, — спокойно сказал доктор, — Я уж было решил, что у него истощение чакры, если бы не тот факт, что его чакра совершенно здорова. А потом он ушел, не сказав больше ни слова, и Ирука решил, что он больше не будет тратить здесь время. С утра Наруто не стало лучше ни в малейшей степени, только ещё больше поплохело, так как из-за того, что он встал с постели, он еле волочил ноги от усталости, а лихорадка заставляла его сильно дрожать. — Давай, Наруто. — он осторожно поднял мальчика на руки и понес его, не обращая внимания на взгляд женщины со стойке регистрации. — Теп’рь мы м’жем пойти д’мой? — Наруто уткнулся головой в шею Ируки. — Уст’л. — Конечно. Ты уже проголодался? Я знаю, что Какаши сегодня утром приготовил рамэн, но если хочешь, мы можем взять что-нибудь вкусненькое из ресторана Теучи. — Нет, сп’сибо, Рука-нии. Я просто хочу спать. — Ладно. — он старался не дать Наруто увидеть его панику — если Наруто отказывается от рамэна Теучи, значит, все серьезно. — Мы пойдем домой.***
Какаши паникует. (На самом деле Какаши паникует сильнее, чем можно было ожидать, даже если для большинства людей это не так уж и очевидно, даже если это не связано с такими вещами, из-за которых большинство людей обычно паникует, например, социальные взаимодействия, оформление документов и другие обыденные вещи. Обычно Ирука бы наслаждался его паникой.) — Мы могли бы отвезти его к Инузука… (Обычно.) — Ты хочешь отвезти Наруто к ветеринару, — уточнил Ирука, не уверенный, говорит ли он серьёзно. Вероятно, да — Какаши как бы немного идиот, когда дело касается людей. — Человеческого ребенка. К ветеринару. Какаши сделал паузу. К настоящему моменту он, очевидно, уловил опасные нотки в тоне Ируки, которые всегда предупреждали его, что он сказал или сделал что-то очень не так. По смутной панике и нерешительности в единственном видимом глазу Какаши было также ясно, что он понятия не имеет, что не так с тем, что он предложил. Но правда заключается в том, что ни один из них не был доволен диагнозом из больницы. Конечно, было облегчением узнать, что, скорее всего, эта болезнь не имеет ничего общего с печатью Наруто или Кьюби. Но в то же время это значит, что они понятия не имеют, из-за чего Наруто плохо себя чувствует. По крайней мере, с обоими сыновьями Микото всё в порядке, хотя она прислала им термос с супом, который, по её словам, её бабушка всегда лечила всех от простуды. «Может быть… может быть, пойти к Инузука не такая уж и ужасная идея», — подумал Ирука. По крайней мере, он знает, что они отнесутся к Наруто по-доброму, в отличие от больницы. Цуме присматривала за Наруто всего две недели назад, когда Какаши был на миссии, а Ирука дежурил за столом распределения миссий, и Наруто пришёл домой с ухмылкой, безостановочно рассказывая о том, какие крутые собаки Инузука — хотя и не такие крутые, как собаки Каши-нии, конечно же — как ему пришлось драться с Кибой, и что мама Кибы очень очень крутая и пугающая. — Хорошо. Но сначала спроси, можно ли нам прийти. Какаши кивнул, и пять минут спустя Паккун убежал с сообщением.***
— Ну, лихорадка, кажется, спадает, — сказала ветеринар Инузука, женщина по имени Харуэ, улыбнувшись Наруто. — Мы можем дать ему противовоспалительное средство, чтобы еще немного сбить температуру, но я думаю, что худшее уже позади. Из-за усталости он, вероятно, будет отсыпаться денёк другой, но если это продлится дольше недели, я жду его здесь. Что касается аппетита, начинайте с малого: много бульона, затем переходите к рису и лапше и затем уже вводите более тяжелые продукты, например, мясо. Если к понедельнику он всё ещё будет отказываться есть, приводите его, и мы поставим капельницу, на всякий случай, чтобы избежать истощения. — Значит, вы думаете, что он скоро поправится? — Ирука уточнил. Харуэ ободряюще улыбнулась. — Вероятно. Трудно сказать наверняка, поскольку мы до сих пор не знаем, что именно вызвало проблему, но у Наруто-куна очень сильная иммунная система. Снижение температуры — хороший показатель выздоравления. — Спасибо, — сказал Ирука, плечи которого опустились от облегчения. — Конечно. Но, как я уже сказала, не удивляйтесь, если в ближайшие несколько дней он все еще не будет на 100% самим собой. Не стоит беспокоиться, пока он продолжает поправляться. С небольшим пакетом противовоспалительных таблеток в руке Ирука подхватил Наруто и прижал его к себе, направляясь к фасаду здания, где Какаши разговаривал с Цуме. — Ты можешь приводить его в любое время, — говорила она, её острое, угловатое лицо было серьезным и жестоким. — Если больница не будет его лечить, это сделаем мы. — Маа, я поговорю об этом с Хокаге… — Неважно, паршивец. — она ударила его рукой по плечу, настолько сильно, что Какаши немного пошатнулся от удара. — Наруто хороший парень, и он нравится Кибе. Когда ему станет лучше, мы ждём вас на ужин. — Ах. — Какаши кивнул. — Если ты настаиваешь. — Ещё как настаиваю. — затем она повернулась к Ируке. — Эй ты. Умино. — Мм? — Я слышала, ты устроил грандиозный скандал в больнице. Ирука почувствовал, как румянец пылает на лице. Не то чтобы он сожалел об этом — он сделал бы всё для Наруто, особенно для защиты его от предрассудков деревни — но он, возможно, был немного смущен тем, как быстро разошлись новости. «Почему я удивляюсь?», — подумал он. «Нет больших сплетников, чем шиноби». — Хорошая работа, малыш. — а затем она тоже хлопнула его по плечу, хотя и не настолько сильно, чтобы потревожить Наруто, который уже заснул, прижавшись лицом к другому плечу Ируки. — Защитный инстинкт хорош для товарищей по стае. Хороший выбор, Какаши. — она покачала бровями, глядя на копирующего ниндзя, и засмеялась, когда его скулы тоже порозовели. Наруто спас их от дальнейшего смущения, ворча во сне и прижимаясь ближе к Ируке. — Ну, нам пора домой. — Давайте, давайте, — отмахнулась от них Цуме. Затем она пригвоздила Какаши строгим взглядом. — Подумай над тем, что я сказала. Когда они вышли на улицу, возвращаясь домой, Ирука повернулся и посмотрел на своего партнера. — Что тебе сказала Цуме? — Ах, — румянец Какаши снова появился. — Да так, клановые дела. Это ложь. Какаши любил притворяться ужасно загадочным, но после всех этих месяцев Ирука хорошо его знал. Он также знал, когда давить, а когда нет, и о чем бы на самом деле ни говорила с ним Цуме, это что-то явно заставило Какаши чувствовать себя немного не в своей тарелке. (На самом деле это что-то вроде специальности Цуме — выбивать людей из колеи.) Если это важно, это всплывёт позже, и Какаши скажет ему, когда будет готов. По крайней мере, Ирука на это надеялся. — Я подумал, мы могли бы устроить семейный вечер кино, — небрежно сказал Ирука, меняя тему. — Рамэн, оставшийся с утра, к которому мы даже не притронулись, и Наруто может выбрать что посмотреть. — Звучит х’рошо, Рука-нии, — сказал Наруто, голос которого был приглушен тканью куртки Ируки. Какаши взял руку Ируки и переплел их пальцы, демонстрируя суженный в улыбке глаз.***
Им удалось уговорить Наруто выпить две тарелки бульона, прежде чем он снова вырубился, на этот раз свернувшись калачиком на краю дивана, завернувшись в самое мягкое одеяло в доме. Они были на середине второго фильма — что-то о принцессе, которую нужно спасти, — подумал Ирука, хотя он и не уверен, потому что было ужасно трудно сосредоточиться на фильме, когда Какаши прислоняется к нему, теплый, расслабленный и очень близко к Ируке. Не то чтобы это нежелательно. Они все переоделись в пижамы почти сразу же, как вернулись домой, и Какаши снял маску, как он обычно делал, когда они были втроём. Это значит, что на нём была эта нелепая пижама с мультяшными собаками и косточками, лицо было открыто, если не считать мягкой повязки на глазу, закрывающей шаринган, волосы были взлохмочены, а кожа теплая, и он накинулся на Ируку, как дополнительное одеялко, практически лежа у него на коленях. Технически, по крайней мере, они были так близки только в ту ночь, когда кошмары Наруто были настолько ужасны, что они втроем втиснулись в кровать Ируки. Тогда, когда чуунин проснулся, с практически обёрнутым вокруг него Какаши. И именно поэтому Ирука знает, что Какаши очень любит обниматься. Но это было тогда, когда они оба спали. И теперь, когда они оба не спят, неосознанность не могла быть оправданием. Нельзя будет выдать всё это за несчастный случай. На этот раз объятия очень даже целенаправленны. То, как рука Какаши скользнула вокруг талии Ируки, притягивая его немного ближе. То, как голова Какаши, до этого невинно покоившаяся на плече Ируки, чуть поднялась, пока мужчина не почувствовал, как дыхание Какаши посылает мурашки по коже, почувствовал, как нос его мужа скользнул по его шее, а затем и по челюсти. То, как тепло тела Какаши просачивалось сквозь юкату Ируки, которая внезапно показалась ему слишком тонкой. То, как другая рука Какаши играла с распущенными кончиками волос Ируки, наматывая их на пальцы. — Можно… — голос Какаши был низким и мягким. Его взгляд упал на рот Ируки, а рука, что оставила уже вьющиеся волосы, оказалась на щеке. Его ладонь была теплой, пальцы мозолистыми, и Ирука без раздумий прислонился к ней. — Ирука, можно, пожалуйста… — Да. Это слово вырвалось почти с придыханием, но это не имело значения, потому что рот Какаши накрыл его собственный, неуверенно и сладко. Ирука чувствовал себя так, будто он во сне, его мысли были туманными и расфокусированными, он не мог осознать ничего за пределами губ Какаши — удивительно мягких, вероятно, из-за того, что их всё время защищает маска. Какаши целовал его осторожно или, по крайней мере пытался целовать его осторожно, но с каждым легким поцелуем его движения становились всё смелее и настойчивее, и Ирука не мог не зацеловывать его в ответ, одна его рука запутывалась в волосах Какаши, другая опустилась на бедро, беспорядочно водя большим пальцем вдоль пояса Какаши. Какаши счастливо вздохнул, но не сделал попытки углубить поцелуй, и Ирука с внезапной ясностью понял, джонин и не пойдёт дальше сам. Потому что Какаши всегда немного колебался в отношении физической привязанности, всегда не был уверен, что она желательна. Какаши, который только недавно начал брать Ируку за руку. Какаши, который просил разрешения поцеловать — на самом деле он почти умолял, такой смущенный и неуверенный — потому что Какаши, очевидно, не знал, что Ирука думал об этом уже несколько месяцев, и сказал бы «да» давным-давно, если бы у него было хотя бы небольшое подозрение, что Какаши вообще этого хочет. Ками, они оба идиоты, с любовью подумал Ирука, а затем, наконец, воспользовался своими ограниченными знаниями в области поцелуев, полученными в результате несколько мучительной практики с Анко, когда им было около пятнадцати — мучительной отчасти потому, что ни одного из них не интересовали поцелуи с противоположным полом — он укусил нижнюю губу Какаши и провел языком по месту укуса. Схватив волосы Какаши и слегка наклонив его голову, Ирука лизнул его рот, горячо и сосредоточенно. — Ох, блядь, — простонал Какаши, извернувшись так, чтобы полностью оказаться на коленях Ируки, и, наконец, наклонился вперед, чтобы так же нетерпеливо ответить на поцелуй. Это идеально. Немного небрежно — им обоим просто необходимо больше практики, ясно — но это всё, о чем мечтал Ирука, и даже больше. Он мог бы сидеть так часами, сосредотачиваясь только на ощущении рта Какаши, мягкости его волос между пальцами, соблазнительном тепле его кожи. А потом кто-то прокашлялся. Ирука вздрогнул, и Какаши издал звук, похожий на визг, отстранившись только для того, чтобы уткнуться лицом в плечо Ируки. Теперь, не отвлекаясь на то, что Какаши целовал его до беспамятства, Ирука отчетливо осознавал, что неловко выглядевший ниндзя АНБУ стоит в их гостиной. И поймал их целующимися. И всё ещё смотрит на них. — Хатаке-сан, Хокаге требует вашего присутствия. Какаши тяжело вздохнул, всё ещё не поднимаясь с того места, где он вроде как лежит на Ируке. — Ладно. АНБУ не двинулся с места. — Это срочно. Какаши ещё раз тихо вздохнул, а затем на его лицо скользнула маска профессионализма. — Я буду через пять минут. АНБУ кивнул, а затем исчез, наконец оставив их в покое. — Я не хочу уходить, — пробормотал Какаши в шею Ируки. Он отстранился, и чуунин немедленно захотел, чтобы он вернулся в прежнее положение. — Вы с Наруто будете в порядке? — Конечно. Если возникнут проблемы, я вернусь к Инузука. — Ладно, — Какаши снова поцеловал его, едва прикоснулся к губам, мягко и сладко. — Я… — Иди, — сказал Ирука и так же нежно поцеловал его в ответ. — Чем быстрее уйдешь, тем быстрее вернёшься домой. Какаши улыбнулся на это, а затем, ещё раз поцеловав, согласился. Ирука следил за его чакрой, пока Какаши со своей обычной эффективностью двигался по дому, переодевшись в форму АНБУ, и вышел через окно наверху. «Это несправедливо», — хотела жаловаться часть его. Только сейчас он наконец получил доказательство ответных чувств Какаши, наконец смог воплотить в жизнь то, что затмило любую фантазию о поцелуях Какаши, которая у него когда-либо была. Но. Но теперь он знает, что Какаши хочет его в ответ. И отпустить его на миссию стало немного легче, потому что теперь Ирука точно знает, что Какаши хочет вернуться.