Сатана заходит в бар

Джон не помнит, сколько он уже сидит в этом баре и пьёт. Стакан полон, чего ещё желать после очередного фигово завершившегося дела? Джон делает глоток, как всегда надеясь, что терпкий вкус виски… Лафройг? У него хватило бабла на Лафройг? Что терпкий вкус виски заглушит сожаления. Как всегда, не помогает. Однако ж это не повод не пытаться. Джон пытается нащупать в кармане пачку сигарет. Вечность назад ему обещали, что он сдохнет от рака лёгких, но вот он тут, и покуда ни один демон не смог получить его душу и ни одна зараза его не берёт. Смерть. Кого он потерял в последнем деле? Странно, что он не помнит. Ну да и к лучшему, потому что стакан снова полон виски. Видимо, в кои веки раз алкогольная анестезия помогает. Дверь открывается, впуская очередного посетителя. Джон оборачивается, чувствуя, как занемела шея. Будто он сидел в одной позе не полчаса-час, а миллион лет. Мог ли вечер стать хуже? О да. Сатана заходит в бар. Люцифер, мать его, Морнингстар, Сын Зари, как всегда выглядит с иголочки. Тёмный костюм с тёмно-сиреневой рубашкой, платок в тон. Безупречная укладка и лицо хорошо оплачиваемого актёра с белозубой улыбкой, демонстрирующей у людей не столько дружелюбие, сколько способность оплатить дорогостоящего дантиста. Конечно, Люцифер идёт прямо к Джону. Что же ему нужно? И сколько они не виделись? Кажется, Джон всё-таки набрался, потому что не помнит последнюю их встречу. В голове разве что воспоминания о том, какой Люцифер классный любовник. И какое у него невъебенное преимущество перед всеми, с кем спал Джон: он не может умереть. Морнингстар пробирается, изящно огибая посетителей, которые застыли, как марионетки. Словно ниточки, дёргавшие кукол, больше не нужны кукловоду. Странно, раньше Люцифер так на смертных не действовал. — Привет, Джон, — дружелюбно говорит Люцифер и смотрит внимательно, — хреновый был день? Джон салютует бокалом. — Ты чертовски прав. Чего тебе от меня нужно? — Ах, Джон, всё такой же. Не любишь ходить вокруг да около. — Несомненно. И я помню, что говорю с тем, кто не умеет врать. Чего тебе от меня нужно? Люцифер ухмыляется, а потом на его лице появляется странное выражение. Не будь это невозможно — Джон бы сказал «сочувствие». — Сколько ты здесь уже пьёшь, предаваясь сожалениям? Джон хочет возразить, что вовсе он не страдает, а отмечает очередной успех. Но вспоминает два момента. Первый. Врать Морнингстару бесполезно. Второй. Он не знает, сколько сидит в этом баре. Совсем. Реальность становится хрупкой и прозрачной, будто на Люцифера навели фокус, а всё остальное заблюрили. «Твою ж мать!» — думает Джон. Соображает он быстро. Сейчас, когда Владыка Ада рядом, даже дышать легче. — Я давно умер? — спрашивает Джон. Люцифер смотрит без удивления, и да, улыбка его точно сочувствующая. — По счёту Земли пару месяцев как. По субъективному времени бара «Последний приют» ты тут примерно шестьсот лет. Прости, не смог сразу прийти. Джон растерянно моргает и ставит стакан на стойку. Он очень хочет его отпустить, но не получается. Пальцы не слушаются. — Да ты мне, в общем, ничем не обязан, лапа. А вечность в баре — это точно Ад для алкоголика? Преисподняя как-то сдаёт позиции. Я рассчитывал на пытки, поедание моих внутренностей, встречу с преданными поклонниками таланта, которых я сюда и отправил. Люцифер едва заметно морщится. — О, проснулось твоё фирменное чувство юмора. Не могу сказать, что скучал. Джон хмыкает, концентрируется и отрывает пальцы от стакана. Люцифер продолжает. — А встречу с демонами могу организовать, если, конечно, ты не предпочтёшь скоротать тут время до Суда. — С тех пор как был жив, обожаю демонов. Особенно сделки с ними. И, — Джон смотрит на стакан, потом снова на Морнингстара, и больше не отводит взгляд, — какие ваши предложения? Владыка Ада смеётся. Искренне, без тени печали. Джону нравится. — Как ты знаешь, я теперь не очень люблю бывать в своих владениях. В результате у некоторых возникают вредные иллюзии, что можно заполучить трон Ада. Мы оба помним ситуацию с Первым среди павших. О да, Джон помнит. Люцифер продолжает: — Поэтому я подумал, что мне нужен демонолог. В оригинальности Морнингстару не откажешь. Ещё никто не додумался выпускать на свободный выгул в Аду демонолога. Но… — Лапа, а ты уверен, что я хоть что-то могу после смерти? В петле я сидел как все прочие, — сказанное вслух приносит облегчение и приоткрывает спящую память. Девушка, выстрел… Не время сейчас думать об этом, даже если времени тут нет. — В тебе я уверен, Джон, — открыто улыбается хозяин здешних мест. — Ты сам вспомнил, что умер. Отставил стакан, который не разжимал с момента попадания в бар. Ты сможешь держать кодлу демонов в повиновении в моё отсутствие. Никогда ещё Джону не предлагали такую работу. Посмертие обещало быть интересным. Ради этой вакансии стоило уйти в вечную завязку. — Я согласен. — Отлично! — Люцифер сияет улыбкой и делает жест в сторону появившейся ниоткуда двери. Светлый прямоугольник ведёт не из бара, а куда-то наружу. — И это надо отпраздновать! Теперь я смогу гораздо реже спускаться на самые мерзкие слои. Джон хохочет и встаёт со стула, отряхивая бежевый плащ. — Как скажешь, Люци. Только спиртное я теперь не употребляю. Да и наркоту, пожалуй. — Праздничный секс? — Праздничный секс. Владыка Ада и его новый зам шагают в свет.