cherry blossom

      Сириус поёжился. Несмотря на то, что лето в Лондоне не было слишком жарким, к прохладе ночи всё равно приходилось привыкать. Оголённые стопы неторопливо коснулись деревянной перегородки просторной кровати, позвонки в спине оглушительно щёлкнули после долгого лежания. Одеяло спуталось с простынями, превращаясь в слабое подобие гнезда. Джеймс всегда шутил, что Сириус спал, как пёс. Возможно, это просто огромная шутка вселенной, что в конце концов его анимагической формой стал чёрный волкодав. Створки открытого окна пару раз ударились о стены, когда ветер вновь забрался в большую комнату. По-хорошему, стоило бы встать и закрыть его, чтобы воздух немного согрелся. Как жаль, что Сириус редко делал что-то «по-хорошему».       За плотной пеленой тумана рассмотреть на тёмном небе звёзды не удавалось. Где-то неподалёку от дома горели уличные фонари, один из которых постоянно мигал: то ли от усталости, то ли от потусторонней попытки флиртовать со своими соседями. Изредка можно было услышать шум проезжающих автомобилей, ещё реже с улицы доносились весёлые и пьяные песни каких-то людей. Сириус отчётливо слышал грузный храп Джеймса, чья комната находилась в конце длинного коридора. Можно бы было наложить заглушающие чары. Или не полениться и встать с постели, чтобы настучать другу по башке за то, что он был настолько громким в такое непозволительно позднее время.       Сириус перевернулся на бок, закутавшись в одеяло на манер куколки гусеницы. Его смоляные кудри рассыпались по наволочке нимбом. Растянутая временем домашняя футболка, которой теперь пользовались только на время сна, перекрутилась вокруг талии несколько раз. Пижамные штаны задрались до колен и теперь неприятно сжимали кожу. Голова немного болела от долгого сна, а живот капризно урчал каждый раз, стоило только подумать о еде.       Ну, вероятно, нужно было учиться на своих ошибках и не думать о пище, но мозг сам подкидывал идеи: Сириус пропустил и обед, и ужин, потому что спал. Интересно, что миссис Поттер приготовила на обед? Был ли на столе запечённый картофель? Как много в этот раз подавали пудинга? Наверняка, к чаю миссис Поттер предлагала свой фирменный яблочный пирог.       Из горла вырвался смущающе обречённый вздох. Спина вновь улеглась на прохладные и перекрученные простыни, голая нога скользнула по поверхности мягкого матраса. Широкая ладонь погладила живот в области желудка, который слегка сжался так, будто вот-вот Сириуса начнёт тошнить. Когда осознание того, что будить наверняка спящего домовика или уж тем более родителей Джеймса было, как минимум, неприлично, Сириус решил разбудить самого Джеймса.       Нерасчёсанные и спутанные волосы, достигающие своей длиной плеч, собрались в высокий пучок, из которого тут же непослушно упало несколько прядей. Тёплая вода приятно умыла заспанное лицо, освежила взгляд на мир и позволила Сириусу выглядеть чуть лучше, чем пару минут назад. Он надел поверх своей чёрной футболки с едва различимым рисунком и красной надписью «Ведьмы не стареют» пушистый кардиган, который ещё полгода назад стащил у Римуса. Тапочки согрели замёрзшие стопы, и окно всё-таки пришлось закрыть.       Сириус неторопливо прошёлся по коридору. Здесь не было сопящих или ворчащих на него портретов родственников, не было вычурных украшений из чистого золота, не было скрипа старого домовика, приставленного к нему ради слежки: Сириус жил в доме Поттеров уже несколько лет, но каждый раз удивлялся тому, как одна семья могла быть абсолютно точно не похожей на другую.       Костяшки бледной руки прошлись задорным стуком по двери, которую тут же толкнули плечом. В спальне Джеймса было намного жарче, чем в спальне Сириуса. И это точно не было виной открытого окна.       Под огромным пуховым одеялом в алом пододеяльнике мирно посапывал друг. На прикроватной тумбочке в тусклом свете едва ли пробивающейся сквозь туман луны сверкали круглые линзы стильных очков, а рядом спокойненько лежала волшебная палочка — специально заколдованная лезть Сириусу в нос, если тот решил бы взять её в руки: наверное, не стоило из скуки издеваться над другом в прошлый раз. Джеймс особенно долго захрапел, напоминая лесного огра, затем совершенно неловко подавился воздухом и одним махом перевернулся на бок. Сириус фыркнул, смотря на спящее тело насмешливо: уж если бы все девчонки увидели, как спал Джеймс Флимонт Поттер, его многочисленный фанклуб наверняка бы распался.       — Джеймс.       Молчание.       — Джеймс.       Приглушённый одеялом храп и усталый вздох. На мгновение Сириус подумал, что Джеймс всё-таки проснулся, но тот вновь запел серенады заложенным носом.       — Сохатый! — Сириус смачно хлопнул парня по бедру под одеялом так, что звук отбился от стен комнаты эхом. — Тут Эванс!       Перекошенный сном, заспанный и оголтелый, Джеймс тут же подскочил на месте, заставляя Сириуса расхохотаться. Хозяин комнаты прищурил слегка опухшие после ночи глаза, потёр левый и провёл пятерней по спутанным и постоянно взъерошенным тёмным волосам. Он позволил своему другу посмеяться ещё немного, пока сам пытался прийти в себя. Джеймс осмотрелся так, будто на самом деле искал взглядом Лили Эванс, но вскоре наградил Сириуса отцовским подзатыльником и уязвлённо укутался в одеяло. Причмокивая губами, он теперь выглядел по-детски мило, и Сириус не мог не улыбнуться этому зрелищу.       — Который час?       — Без понятия. — Сириус беспечно пожал плечами и шлёпнулся на кровать, поперёк ног своего друга. Он широко зевнул скорее от сонливого внешнего вида Джеймса, чем от собственного желания поспать. — Я проголодался.       — Мама запирает холодильник? — С закрытыми в дрёме глазами пробубнил Джеймс.       — Нет, просто я хочу, чтобы ты пошёл со мной.       — Бродяга, ты, мудак, разбудил меня в… — Молодой человек подвинулся к своей прикроватной тумбочке и посмотрел на часы. — В час ночи, чтобы пригласить поесть?       Сириус недолгое время помолчал. Он перекатился на бок, включая всю свою артистичность, чтобы не сморщиться от того, как больно чужие колени впились в его худой бок. Ладонь тут же подпёрла висок, на губах появилась дразняще-издевающаяся улыбка, а нелепое поигрывание бровями в любом другом случае вызвало бы смех.       — А что, я не в твоём вкусе? Не хочешь стать моим полуночником?       Джеймс невпечатлённо вздохнул и пнул чересчур драматично ахнувшего Сириуса, чтобы подняться с постели.       Просторная кухня миссис Поттер была обустроена так, словно женщина каждый день готовила завтраки, обеды и ужины как минимум на двадцать пять персон. На длинном подоконнике покоились аккуратно сложенные бумажные салфетки, тканевые полотенца и небольшой поднос с закупоренными баночками мёда и джемов. Светло-зелёные полупрозрачные занавески едва-едва достигали раскинувшийся вдоль стены кухонный гарнитур.       На огромном холодильнике висели детские фотографии Джеймса, на которых он беззвучно хихикал или корчил рожицы; их общие двигающиеся снимки, сделанные на общее Рождество; тут также были запечатлены недовольный Питер, который косился в сторону странно довольного собой Римуса: в тот летний день Люпин несколько раз подряд левитировал Петтигрю в речку так, что пухленький парнишка действительно начинал злиться.       Сириус выудил из холодильника огромную тарелку с запечённым цыплёнком, уселся на высокий барный стул за стойкой посреди кухни. Одна нога бессмысленно покачивалась в воздухе, пока вторая упёрлась пяткой в мягкую подушку. Сонный и явно недовольный своим пробуждением Джеймс ворчливо наливал им чай, и Сириус не мог жаловаться.       Цыплёнок был идеальным: специи, которые добавила миссис Поттер оказались не слишком острыми, а приятный томатный соус добавлял мясу сладковатый вкус. Фруктовый дымящийся чай в огромных кружках разносил свой аромат по всей слабо освещённой кухне. С улицы несколько раз доносилось весёлое уханье домашней совы Поттеров. На прошлой неделе ушастая сова притащила в комнату Сириуса дохлую мышь, и ещё несколько дней подряд мистер Поттер снисходительно называл её великолепной охотницей. Сириус, к сожалению, из всех грызунов мог выносить только Питера, и то не всегда, поэтому особо сильно подарку рад не был.       — Как думаешь, — задумчиво проговорил Джеймс, глядя куда-то за плечо Сириуса, — сколько лет мне придётся отсидеть за убийство в маггловском мире?       Сириус подавился кусочком цыплёнка, едва не перебудив весь дом, и громко закашлялся.       — Сохатый…       — Ты меня раздражаешь. Тебе обязательно будить меня каждый раз, когда ты хочешь есть?       Сириус душераздирающе ахнул, словно оскорблённый до глубины души. Ладонь, перепачканная в жире блюда, шлёпнула по груди с такой силой, что Блэк едва ли не поморщился от собственного удара.       — Ты не хочешь разделить трапезу со своим лучшим другом?!       — Спускайся на ужин, а не дрыхни целыми днями! — Поттер пнул товарища под столешницей барной стойки, и Сириус выразительно закатил глаза.       — Я растущий организм: мне полезен сон.       — Тебе двадцать два, придурок, ты уже стареющий организм.       — Тогда спроси у Лунатика.       Джеймс слегка нахмурился, видимо, потеряв связующую нить диалога.       — О чём?       — Ну, о маггловском Азкабане. Надеюсь, у них водится что-то вроде дементоров. — Сириус наконец-то прокашлялся, хотя голос был всё ещё довольно-таки хриплым. Приятное тепло чая разлилось по желудку, фруктовый вкус аккуратными нотками расположился на языке. — И тебе придётся в таком случае убить меня без использования магии. Ты бы предпочёл подлить мне яд в напиток или поковыряться в кишках ножиком? — Джеймс напротив показательно сморщился и спрятал половину лица за кружкой с горячим напитком. — Кстати, о ножиках: ты не видел мою бабочку? Третий день не могу найти.       — Если бы ты не жил в свинарнике…       — Не будь так самокритичен: ваш дом шикарен. Миссис Поттер прибила бы тебя, если бы услышала, как ты отзываешься об этом райском уголочке на Земле.       — Я бы подлил тебе яд.       Сириус слишком по-детски показал ему язык и мог поклясться, что всё-таки увидел улыбку на лице лучшего друга. Ему абсолютно точно нравилось то, как снисходительно Джеймс относился ко всем его выходкам. Конечно, когда приходилось разделять эти выходки и шалости на четверых в течение семи лет, а затем внезапно оставаться наедине с самым болтливым и шутливым товарищем, выбирать не приходилось. Интересно, как поживала старая-добрая профессор Макгонагалл? Появились ли в школе очередные Мародёры? Как они, эти дети, решили прозвать себя?       В уютном молчании кухни Сириус внезапно осознал, что соскучился по Хогвартсу. Он не задумывался об этом вот уже несколько лет, потому что был слишком занят всем тем, что запланировал сделать после выпуска.       Целый год после окончания Хогвартса Сириус познавал тонкости жизни в маггловском мире, но понял, что слишком тяжело отучивать себя от использования магии или придумывать отговорки, когда волшебство всё-таки срывалось с конца палочки в присутствии магглов, и те непонятливо хмурились с застывшим «Какого хера?» в глазах. Но, зато, теперь Сириус точно знал, как именно пользоваться метрополитеном, водить машину, разменивать галлеоны на маггловские деньги и многое другое. Джеймс, которому приходилось ходить вместе с ним по маггловским улочкам Лондона, лишённого волшебства, получил из этого свою выгоду: он стал на целый, крошечный шаг ближе к своей несбыточной мечте — Лили Эванс.       В год, когда Сириусу исполнилось девятнадцать, он попытался купить квартиру в маггловском районе на востоке Лондона. Его впервые в жизни обвели вокруг пальца, и пришлось потратить довольно много денег из сбережений старого-доброго Альфарда, который наверняка вписывал имя племянника в своё завещание не ради того, чтобы Сириус профукал несколько миллионов. К счастью, деньги ещё оставались, так что теперь блестящий и красивенький мотоцикл составлял компанию всякой рухляти в гараже Поттеров.       Последние три года Сириус был переполнен решимостью избегать маггловского мира, появляясь на полностью не волшебных улицах только в случаях, когда Римус противился и не хотел тусоваться в доме Поттеров. Это было крайне редким явлением, поэтому и выбираться в Лондон приходилось не так часто. Питер подобные прогулки ненавидел всей душой, поэтому каждый раз ссылался на работу в Министерстве, чтобы не ходить. Сириус точно знал, что вместо прогулки по улицам столицы ленивый Хвостик смотрел фильмы по телевезиру (или тилифозёру? Сириус не помнил точное название этой странной коробки с картинками).       — Как думаешь, Лунатик приедет на выходные?       Джеймс, который пустым взглядом наблюдал за ночной трапезой друга, поднял взгляд и впился им в глаза Сириуса. Он несколько раз моргнул, пока озвученные слова связывались в предложения, а затем приобретали смысл, но в конце концов лишь пожал плечами и хлебнул свой чай.       — Он писал, что начал работать в каком-то развивающемся магазинчике, так что может быть занят.       — А ещё, — Сириус ухмыльнулся, и Джеймс наигранно закатил глаза, когда увидел то самое выражение лица, которое говорило: «О да, сейчас Сириус Орион Блэк будет нести херню», — он точно будет занят той девочкой.       — Не говори «девочкой». Звучишь как педофил.       — Как её там звали? Эмилия?       — Амалия, — поправил Джеймс. — И Лунатик дал ясно понять, что у них нет интрижки.       — А та, другая?       — Софи?       — Мерлин, Сохатый, у тебя поразительная память на женские имена, ты, бабник чёртов.       — Софи, — повторил парень, игнорируя тираду Сириуса, — тоже вряд ли накинется на Лунатика с признаниями о любви за ту пару дней, что он там работает.       — Исключено! — Ладонь хлопком обрушилась на столешницу в доказательство полной уверенности. — Лунатик всегда был идеалом для влюблённости. Вспомни, сколько открыток на День Влюблённых получал наш профессор Люпин.       Джеймс невпечатлённо посмотрел на него, мол, «Кто бы говорил», и безмолвно покачал головой. Он был точно убеждён в том, что Сириус Блэк нуждался в женском внимании. В женском внимании, которое не состояло бы из «О, дорогой, ты бы не мог достать вон ту тарелку с верхней полочки?» или «Сириус, милый, не поможешь мне выбить ковёр?» от миссис Поттер. Изучение волшебных пабов в черте города и маггловских клубов вполне быстро привело к тому, что Питер быстро напивался и постоянно блевал, Джеймс был его личной сиделкой и провожал до дома раньше двенадцати, Римус совершенно точно отказывался танцевать и просто с полуулыбкой наблюдал за оставшимся другом, а тот в это время искренне пытался не умереть от противоречивых желаний повеселиться и пойти домой одновременно.       Сириус любил женщин. Мерлин, конечно, он любил женщин: как вообще можно было не любить этих прекрасных существ? Однако чаще всего эти невероятные творения были настолько предсказуемыми, что очень быстро надоедали. Это было весело — провести хороший вечер в компании симпатичной незнакомки, разделить с ней несколько алкогольных напитков и, возможно, даже остаться в её квартире или снятом номере в отеле до утра. Однако вскоре такой образ жизни становился скучным.       Может быть, Джеймс прав: Сириус старел. Сириус старел и становился тем самым странным романтиком, который хотел бы, чтобы интрижки переставали быть мимолётными и плавно перетекали в роман, а за ним — в полноценные отношения. Возможно — но только возможно, — Сириус совсем немного завидовал тому, как Джеймс был помешан на Лили, от которой даже после школы пытался добиться взаимности, действуя довольно навязчиво, но безвредно. Может быть, ему тоже стоило бы попросить того мужчину с длинными волосами и небольшой бородкой, в которого веровали магглы, чтобы он предоставил ему возможность познакомиться с какой-нибудь милой девушкой так, чтобы закрутить длительный роман.       Быть в отношениях или в браке, всё-таки, не было таким уж плохим делом. Взять тех же мистер и миссис Поттеров, которые жили душа в душу уже несколько десятилетий и растили замечательного сына. Сириус нагло игнорировал существование отношений каких-то там мистера и миссис Блэков, потому что… Ну, потому что, мягко говоря, это кошмар. Если и оставаться холостяком, то только во благо человечеству — сам Мерлин проклял бы его, если бы узнал, что благороднейший и древнейший род Блэков продолжал своё существование.       Когда кружки были дочиста вымыты, а Джеймс действительно валился с ног и быстро уснул в своей постели, Сириус уселся на подоконник в своей спальне и нащупал в кармане брошенных на стул джинсов помятую пачку маггловских Мальборо. Горький вкус табака неторопливо осел на языке, пока серо-голубые глаза внимательно высматривали на горизонте поднимающееся солнце. Всё же быть холостым, но не одиноким тоже приятно.

***

      Расположенный в жилой многоэтажке книжный магазинчик снаружи выглядел довольно опрятно. Учитывая то, в каком непрезентабельном районе находился открывшийся совсем недавно магазин, его внешний вид впечатлял.       Бродяга сел на противоположной стороне дороги, склоняя голову вбок. Огромный чёрный пёс с небесно-голубыми глазами цеплял больше внимания, чем сам магазинчик. Прохожие опасливо косились в его сторону. Одна из проходящих по тротуару женщин схватила своего ребёнка за руку, притаскивая поближе к себе, чтобы защитить в случае внезапного нападения. Бродяга высокомерно осмотрел её с ног до головы, громко фыркнул и качнул пушистой головой. Пару раз его пытался отогнать какой-то мужчина. Он выглядел так, словно его пузо вот-вот лопнет от переизбытка жира; пуговицы на голубой рубашке в белую полоску едва-едва держались. Незнакомец схватил огромную палку своими пальцами-сардельками и, боясь подходить ближе, начал верещать. Мозг Бродяги, закрытый от человеческого понимания речи, не распознал ничего из произнесённого, но понял, что кричал мужчина явно что-то не очень приличное. Пёс встал на лапы и медленно, будто охотясь, пошёл на прохожего. Тот же, трусливо откинув палку в сторону, ускорил шаг и пошёл дальше.       Ленивый круг солнца медленно опускался за горизонт. Тёплые лучи света окрашивали верхние этажи зданий в тёмно-оранжевый оттенок, поглощая с каждым мгновением всё больше и больше пространства. Прозорливые лучики скакали по стёклам витрин и окон, плавно передвигались на крышах проезжающих машин и грели длинную шерсть Бродяги. В магазинчик напротив заходили люди. Они неторопливо расхаживали по помещению, переговаривались с сотрудниками, обсуждали что-то между собой, а затем оплачивали покупки и выходили наружу. Дела магазина, видимо, шли довольно хорошо. Бродяга то и дело замечал новых посетителей, которые с восторгом покидали заведение.       Блестящий чёрный нос уловил знакомый аромат — хвост мгновенно пришёл в действие, покачиваясь в разные стороны. Не контролируемый человеческим сознанием мозг отдал приказ, и Бродяга нетерпеливо затоптал на месте передними лапами. Пахло чем-то сладким. Кажется, шоколадом. И цветочным — ромашковым чаем. Таинственный аромат лесных деревьев мягко смешивался с запахом мускусных духов, напоминая о чём-то — или о ком-то — очень знакомом. Лунатик.       Смеющийся молодой человек вышел из помещения спустя мгновение. Стеклянная дверь книжного магазинчика ударилась о висящие сверху колокольчики. Тонкие длинные пальцы, покрытые серебряными шрамами, нащупали в кармане вельветовых брюк пачку сигарет, затем — зажигалку. Бродяга взволнованно заскулил, привлекая внимание улыбающегося парня. Что-то тёплое разлилось в груди, когда пёс заметил, что улыбка на чужом лице стала чуть шире.       Большие лапы пробежались по тёплому асфальту, перебегая проезжую часть. Римус Люпин засмеялся, когда огромный волкодав подпрыгнул, упёрся в его живот тяжёлыми лапами и лизнул в знак приветствия тёплую ладонь. Стоящая возле него девушка, которую Бродяга заметил не сразу, мягко улыбнулась. Она была красивой — настолько красивой, насколько мог распознать собачий мозг. От неё пахло цитрусовыми нотками духов и карамелью. Незнакомка что-то спросила у Римуса, и последний согласно кивнул. Бродяга, сев напротив своего друга, внимательно смотрел на девушку.       Её тёмно-синие волосы слегка растрепались. Мягкие волнистые пряди выглядывали из собранного на макушке пучка, обрамляя красивое лицо, на котором красовалась нежная улыбка. Девушка присела на корточки, становясь чуть меньше огромного пса, и протянула ему руку. Обычная собака наверняка бы понюхала незнакомую ладонь, но Бродяга лишь склонил голову вбок, фыркая. Это вызвало смешок у курящего Римуса, наблюдающего за животным. Незнакомка аккуратно провела рукой по голове Бродяги, зарываясь тонкими пальцами в густую чёрную шерсть, почесала его за ухом и сказала что-то, из-за чего хвост завилял с новой силой.       От неё приятно пахло. Настолько, что пёс хотел откинуть все отголоски человеческого сознания окончательно, принюхаться и закинуть лапы на тощие женские плечи, чтобы счастливо облизать лицо. Это было бы крайне неуместным действием для человека, коим на самом деле являлся Сириус Блэк.       Вскоре девушка поднялась на ноги. Из полуприкрытой двери книжного магазина послышался другой женский голос. Незнакомка вновь сказала что-то кивнувшему Римусу и, спрятав в пачку незажжённую сигарету, направилась внутрь. Бродяга еле сдержал себя от того, чтобы не заскулить. Люпин, переведя взгляд от ушедшей девушки к своему другу, насмешливо фыркнул. Он сказал что-то вроде «Идём», поэтому Бродяга тут же вскочил на лапы. Виляя хвостом, пёс отправился следом за своим товарищем.       Небольшой проулок между двумя жилыми домами был пуст. Здесь неприятно пахло мочой и старостью — так, будто они внезапно оказались в спальне престарелой тётки Блэка. Когда оба волшебника убедились в том, что их никто не видел, Бродяга с лёгким хлопком перевоплотился в человека. Сириус провёл пятерней по растрёпанным кудрям чёрных волос, заправляя непослушные пряди за проколотое ухо, и очаровательно ухмыльнулся фыркнувшему Римусу.       — Как жизнь, Лунатик?       — Прекрасно, — ответил парень. Он достал из своего кармана небольшой спичечный коробок, аккуратно выудил из него тонкую самокрутку и ширкнул маггловской зажигалкой, пуская маленький огонёк. — А у тебя как дела, хорошенький-сладенький-миленький мальчик?       Сириус слишком драматично поморщился, широко раскрывая от отвращения рот и прижимая к груди ладонь. Римус расхохотался, едва не ударился закинувшейся головой о стену дома, возле которого стоял. В его медовых глазах бурлило веселье: Сириус не особо хотел подхватывать озорное настроение Лунатика, когда тот посмел так нагло насмехаться над его достоинством. Полупрозрачный табачный дым неторопливо поднимался в воздух над их головами, подсвечивался охрой расцветающего заката и испарялся, будто его и не было. Терпеть едкий запах самокруток было тяжелее, чем находиться в облаке дыма обыкновенных сигарет. Поэтому, порывшись в карманах своей кожаной куртки, Сириус достал Мальборо и закурил.       — Софи любит собак. Вероятно, Бродяга ей понравился, — объяснил свою недавнюю реплику Римус слегка высоким голосом от того, что затянулся. Он щёлкнул по кончику самокрутки указательным и большим пальцами, чтобы снять немного пепла. — Так, что тебя привело в маггловский райончик?       Сириус пожал плечами, затягиваясь.       Он никогда в жизни не смог бы признаться в том, что ему было слишком одиноко.       Мистер Поттер с самого утра пропадал на службе в Министерстве и вернулся бы не раньше позднего вечера. Миссис Поттер, как ответственная и талантливая целительница, ухаживала за своими пациентами в больнице Святого Мунго, поэтому не торопилась домой. Джеймс с самого утра помогал Питеру с чем-то в доме Петтигрю, куда Сириус заявляться не особо-то и хотел. И если сначала было забавно наблюдать за тем, как хихикающие и левитирующие по гостиной Поттеров домовики выполняли различные трюки в воздухе, то вскоре это развлечение надоело. Прослушав все свои маггловские пластинки, которые достались ему от кузины Андромеды, и начав читать какой-то странный роман, который являлся Рождественским подарком от Люпина, Сириус понял, что ему стало невыносимо скучно. Он даже помыл посуду! Хотя не занимался этим уже довольно долгое время — всё-таки в доме Поттеров не водилась старая ворчливая заноза в заднице под именем Вальбурга.       Маггловский Лондон, пусть и до сих пор недостаточно понятный, оказался неплохим развлечением. Встретить своего ближайшего друга в облике Бродяги почему-то показалось весёлым решением. Хотя сейчас Сириусу было немного жарко от фантомного ощущения густой шерсти на коже.       — Надо же было проверить твои дела. Лунатик, у меня закрадываются подозрения, что ты считаешь меня бесчувственным!       Римус фыркнул и ожидаемо закатил глаза. Его светлые кудри стали чуть длиннее с их последней встречи, но новых шрамов на лице не появилось. О приближении полнолуния говорила вечно подрагивающая в нетерпении нога, стук подошвы ботинок об асфальт. Римус закурил третью сигарету, закидывая голову назад и выдыхая дым в медленно темнеющее небо.       — Твои сомнения отнюдь не беспочвенны.       Хотел только Сириус что-то ответить, как за угол завернула незнакомая ему особа. Поняв, что перевоплощаться в собаку будет слишком опасно и глупо, молодой человек натянул на губы привычную ему ухмылку — такую, какая расцветала на лице каждый раз при виде девушек. Незнакомка не была той, кого Бродяга видел у входа в книжный магазин. Её волосы были тёмно-каштановыми, почти как горький шоколад, и более короткими. Распущенные прямые пряди спускались чуть ниже плеч, собранные с висков к затылку в маленький пучок. Сириус осмотрел её внешний вид: широкие коричневые брюки, обтягивающая стройную фигуру белоснежная майка, поверх которой оказалась накинута джинсовая куртка.       — Римус, — не сводя заинтересованного взгляда с Сириуса, которому незнакомка кивнула в знак приветствия, — мы не можем достать книжку. И мне лень тащить стремянку, а Софи начала ворчать. Тебе лучше помочь мне, пока она меня не…       — О! — Воскликнул Сириус, указывая на вздрогнувшую от громкости его голоса девушку пальцем. — Ты же Эмилия, да?       — Ага, — невпечатлённо проговорила она. — Амалия.       — Почти одно и то же.       Она осмотрела махнувшего рукой молодого человека достаточно высокомерным для обычной магглы взглядом. И снова повернулась к хмыкнувшему Римусу.       — Так ты поможешь?       — Я Сириус, — затушив сигарету, перебил начавшего говорить друга Блэк.       Эмилия взглянула на него с лёгким весельем во взгляде серо-голубых глаз, обрамленных подкрашенными тушью ресницами.       — Приятно познакомиться. Заходи к нам как-нибудь, если будешь не занят. Римус, — девушка взяла высокого парня за руку, — Софи нас сожрёт. Пока, Северус.       — Я Сириус!       — Почти одно и то же, — и утащила смеющегося Римуса за угол.       Блэк фыркнул, покачивая головой. Миленько.

***

      Вскоре с коллегами Римуса познакомились и остальные Мародёры.       Джеймс, как всегда, был учтив и даже в чужой квартире старался быть достойным хозяином. Поттер вскакивал со своего места каждый раз, когда девушкам требовалось взять что-то, до чего дотянуться просто с диванчика было нельзя. Наверняка пытаясь впечатлить Лили, которую тоже позвали на один из вечеров в новой компании, Джеймс был действительно мил. Это не осталось незамеченным его друзьями — Сириус передразнивал противным голосом каждую фразу Поттера так, что Римус начинал весело хохотать. Питер, явно перевозбуждённый встречей с магглами, которые не знали ничего о волшебном мире, сидел в углу комнаты с таким восторженным лицом, будто наблюдал за рождением нюхлеров.       Лили быстро сдружилась с девушками, что было совершенно не удивительным. Она легко нашла общий язык с Амалией — которую Сириус специально продолжал называть Эмилией — и обсуждала с ней премьеру американского фильма, втягивая в обсуждение и Софи. Они сошлись в мнении, что какой-то Курт Рассел, о котором Сириус слышал впервые, не был так уж хорош, чтобы стать настолько обсуждаемым. Софи сидела возле своей подруги и чаще всего просто молчала, выслушивая их яркие впечатления. Её пухлые губы, подведённые каким-то слишком цепляющим взгляд блеском, растянулись в милой улыбке. Не то чтобы Сириус за ней наблюдал.       Просто казалось, что её довольно короткий топ на тонких лямках был достаточно… Открытым. И чёрные узкие джинсы красиво подчёркивали упругие на вид бёдра. И, как оказалось, вишнёвого оттенка длинные волосы, принятые Бродягой за синие, красиво обрамляли лицо и спадали прямо к обнажённой пояснице. Софи выглядела достаточно раскрепощённо, но от этого более притягательно. Опять-таки, просто констатация факта — Сириус не то чтобы пялился.       Хотя он несколько раз ловил на себе взгляды Софи. Она изучала его своими бледно-зелёными — нет, Сириус не всматривался — глазами так пристально, что живот слегка стягивало от напряжения. Наверное, всё дело в несвежих закусках. Хотя миссис Поттер вряд ли приготовила бы что-то, что навредило бы её драгоценным мальчикам и их подругам. Сириус отхлебнул немного пива из изумрудной стеклянной бутылки, прежде чем снова отвести взгляд от ухмыльнувшейся ему девушки.       Небосклон покрылся мурашками сверкающих звёзд. Бледная уходящая луна светила над городом, но была нагло прервана огнями уличных фонарей. В небольшой однокомнатной квартире приятно пахло ванилью ровно до тех пор, пока ароматы находящихся в комнате людей не перемешались с запахом выпивки. Тускловатый жёлтый оттенок лампочки мягко освещал помещение, погружённое во всеобщий шум разговоров и смеха. Высокие книжные шкафы, расставленные вдоль стены, содержали в себе сотни толстых томов. Места было не так много, поэтому парням приходилось ютиться на мягком ковре, пока девушки заняли потрёпанный диванчик. Было бы тут побольше магии и алых-золотых оттенков, всё происходящее могло бы напомнить об уютных вечерах в общей гостиной Гриффиндора. Здесь даже были картины, пусть и не болтающие и не следящие за манерным поведением учеников. Римус обставил свою обитель так, что она действительно напоминала о старых временах учёбы.       В какой-то момент — когда Римус стонал от стыда, закрываясь ладонями; когда Амалия и Лили хохотали над сказавшем что-то до безумия глупое Джеймсом; когда Питер, хихикая, потягивал светлое пиво из своего стакана — Сириус понял, что слишком хотел курить. Он нашёл в своей чёрной куртке привычную пачку сигарет и вышел на кухню, прикрывая за собой тонкую деревянную дверь. Окно поддалось не сразу, но всё-таки открылось и пустило внутрь прохладный воздух наступившей ночи. Отряхнув пыль с подоконника — «Мерлин, Лунатик, ты вообще убираешься дома, когда не проводишь всё своё свободное время с маггловской девчонкой?» — Сириус запрыгнул на него и наконец-то закурил. Вкупе с выпитым алкоголем, сигарета стала причиной, по которой голова немного закружилась.       Несмотря на ночную прохладу, ему было тепло. Это тепло разливалось по грудной клетке, медленно вытекало за её пределы и сковывало в сонливые оковы всё тело. Комфорт от компании в стенах этой квартиры успокаивал его. Знакомые голоса старых друзей и новых знакомых селили где-то внутри уют. Не нужно было беспокоиться о том, что ночью его вновь и вновь будут мучить кошмары, а на утро он не захочет просыпаться лишь потому, что воспалённый тоской мозг подкинет ему портрет погибшего младшего брата. Не было необходимости волноваться о том, как сильно будет грусть стискивать сердце под рёбрами, когда он встретится взглядом с такими же, как у него самого, глазами и услышит: «Просто уходи, Сириус. Они убьют тебя.» Сейчас его не волновали мрачные стены и пустые коридоры поместья Гриммо, где эхом отдавался бесстрастный голос матери, где разъярённый отец насылал на него непростительное проклятье. Сириус был в безопасности, пусть здесь и не было треска огня в камине гриффиндорской башни, пусть он давно не слышал это возбуждённое «Торжественно клянусь, что замышляю шалость, и только шалость» из хора четырёх голосов.       — Поделишься сигареткой?       Мягкий женский голос вывел его из раздумий. Сириус обернулся, едва не ударившись о косяк подоконника головой. Некоторые пряди волнистых волос упали ему на лицо, вынуждая зачесать их назад изящным взмахом ладони. Софи села напротив; их колени соприкоснулись. Её красивое лицо украсилось лёгкой улыбкой и едва заметным румянцем от выпитого алкоголя.       — Привет, — удивлённо вздохнул Сириус и тут же одёрнул себя. «Серьёзно, Бродяга, ни разу девушку не видел?»       — Привет. — Софи фыркнула от смеха и приняла его сигарету. Кончики их пальцев соприкоснулись, и он надеялся, что не один почувствовал лёгкий электрический разряд, который прошёлся по его телу. «Легко верить в магию, когда не знаешь физику», — любил повторять Римус с видом знатока, являясь грёбаным волшебником.       Девушка зажала зубами край беленького цилиндра сигареты и чуть вытянула шею. Сириус смотрел на неё ровно до того, пока не понял, что она ждала его помощи. Он щёлкнул зажигалкой слегка неловко, потому что привык закуривать табак с помощью щелчка пальцев и лёгкой искорки волшебства, но Софи казалась довольной. Она затянулась и, прислонившись спиной к стене, взглянула на спящий двор. Мимо пронеслись две бродячие кошки.       — Ты где-то учишься?       — Э… Нет, я окончил школу.       Софи посмотрела на него с лёгкой искоркой веселья в глазах.       — Я имела в виду колледж или, не знаю, институт. Выглядишь как мажор.       — Как кто?       Её глаза слегка сощурились, вызывая у Сириуса желание не быть таким бестолковым. Он отвернулся, затягиваясь. Дурацкое ощущение лёгкой взволнованности его удивляло. Какого чёрта Сириус Орион Блэк чувствовал себя так, словно впервые в жизни заговаривал с представителем противоположного пола? Он не испытывал такое волнение даже при первом поцелуе.       — Живёшь на деньги родителей? — Предположила она.       — Э, нет, вообще-то… Ну, на наследство дяди, если быть честным. Но не то чтобы я совсем оболтус, знаешь ли.       — Ты где-то работаешь?       Молчание.       Софи улыбнулась уголком губ и отвернулась от него. Софи была милой. Сириус видел много красивых, привлекательных девушек за свою не такую уж и долгую жизнь, но что-то в ней цепляло его. Или, конечно, это всё ещё могла быть испорченная картошка и большое количество алкоголя — живот продолжало скручивать так, будто его вот-вот вырвет. Софи же выглядела спокойной. Она скользила изучающим взглядом по двору, окутанному ночным мраком, и изредка поднимала глаза к небу.       — Где твоя?       — Прости?       — Твоя звезда. — Девушка повернулась к нему и снова затянулась табачным дымом. — Я слышала, есть звезда с твоим именем.       — Ну, это, скорее, я с именем звезды. Что ж, — он перевёл взгляд от заискивающих глаз девушки к небу, прокашливаясь, — летом довольно тяжело её увидеть. Лучше наблюдать зимой, конечно, но вот. — Сириус махнул рукой в область созвездия Большого Пса, и Софи тут же повернула голову в указанную сторону. — Сириус находится как бы в сердце созвездия Большого Пса.       — Рядом с созвездием Ориона?       — Да, возле левой ноги.       — Большой пёс не похож на пса.       Он посмотрел на неё с лёгкой ухмылкой, и Софи ответила тем же.       — Даже не знаю, что сказать. Звёзды есть звёзды.       И снова это странное ощущение. Чувство, словно, пока Сириус смотрел в глаза этой девушки, по всему его телу рассыпался огромный поток энергии. Взгляд опустился на пухлые девичьи губы, свободные от обязанности стискивать сигарету. Осознание того, что он всё-таки пялился на чужие губы, дало неплохую оплеуху, поэтому Сириус слегка выпрямился и отвёл взгляд в сторону. Это некультурно — так смотреть. Они знакомы не так долго. Конечно, у него были связи с девушками, которых он знал едва ли день, но Софи… Софи, вроде как, его новая подруга, не так ли? Стоило быть более осторожным, не вестись на поводу у этого алкогольного чувства необходимости… Стать ближе?       Он повернулся, чтобы извиниться. Из горла вырвался удивлённый вздох, когда мягкие — «Я, блять, так и знал» — губы с лёгким привкусом сладкого блеска коснулись его. Знакомый аромат цитрусов и карамели овладел его сознанием, заставляя расслабиться. Он почувствовал, как тонкие девичьи пальцы запутались в его волосах на затылке. Обнажённая топиком талия под его ладонью была хрупкой и тонкой. Сириус чуть отвёл руку, занятую сигаретой, в сторону и подвинулся к Софи чуть ближе. Чужая лёгкая улыбка ощущалась в неторопливом поцелуе. Это закончилось так же быстро, как и началось.       Софи хмыкнула, осматривая удивлённые глаза Сириуса, и потушила свой окурок, оставляя его в старой консервной банке. Девушка ловко спрыгнула с подоконника и чуть потянула вниз майку, немного задравшуюся при поцелуе. Озорной блеск в зелёных глазах, когда она обернулась, заставлял Сириуса смотреть в ответ.       — Пойдём, — Софи протянула ему руку, — я выиграла двадцатку.       Сириус слегка качнул головой, приходя в себя, и возмущённо открыл рот, чтобы, как обычно, слишком драматично завопить о задетой гордости. Она участвовала в пари?! Не дай Мерлин, в этом задействован Лунатик или Сохатый — Сириус лично прибьёт их. Софи, наблюдая за переменчивостью эмоций на его лице, легко рассмеялась, но протянутую в приглашении ладонь так и не опустила.       — Поспорила с Амалией, — проговорила она, спасая жизни двух его лучших друзей. — Я поцеловала тебя быстрее, чем она — Римуса.       — Я так и знал, что они не просто так вместе везде носятся. — Сириус выразительно закатил глаза и скрестил руки на груди. — Но, чтобы ты знала, это немного неприятно: узнавать, что тебя целуют только из-за денег. Я рассказал тебе о моей звезде!       Софи снова рассмеялась.       — Ну, — она посмотрела на него с дразнящей улыбкой так, что живот вновь заныл, — я и не говорила, что поцеловала тебя только поэтому.       Девушка пожала плечами, игнорируя довольное выражение его лица, и ушла. Сириус, фыркнув, потушил окурок своей сигареты. Чёртовы девчонки.