Дверь в пустоту открыта, и перед нами порог.Чёрный экран, как только мы введём этот пароль.Там единички и нули — это последний ноль.Детка, не бойся я первый, и ты сразу за мной
Аня жила с родителями, казалось что всю её сознательную жизнь, но её детский разум оказался ошибочным. Со средней школы она начала понимать, что отношения её любимых родителей натянуты и ссоры, которые были чуть ли не каждый день, доказывали тот факт, что скоро их ждёт развод. Ей было всего 12, когда пришло время выбирать с кем оставаться жить. -Анна Станиславовна, с кем из родителей вы хотите остаться жить? , — монотонным голосом произнёс судья. Аня замешкалась, она давно знала что хочет остаться жить с матерью, она ей роднее, но посмотрев на своего отца, Аня поняла что любит его также как и мать. В глазах виднелись блики, ребёнок внутри кричал, что хочет остановить весь этот беспредел, не делить родителей, а жить всем вместе, как раньше. Тревога и слёзы подступали. Это слишком жестоко. -Анна Станиславовна? , — всё таким же спокойным оставался голос судьи. -Я… — она снова взглянула сначала на папу, который смотрел на неё и шёпотом, улыбаясь говорил: «Решайся, милая», потом на мать, у которой от боли за свою малышку подступали слёзы и она ей кивала, будто намекая, что пора делать выбор. Собравшись духом, Аннушка последний раз взглянула на отца, в глазах которого была надежда, но за считанные секунды на лице уже не было улыбки, а лишь грусть. -Я хочу жить с мамой, — переводя взгляд от отца, к маме, произнесла Аня. -Ваш ответ принят, дело закрывается… — судья сказал ещё пару слов, а у Ани пустота внутри, она считала что предала своего папу. Спустя 4 года жизни Ани с мамой, она редко встречалась с отцом, он не хотел общения, но лишь на дни рождения приезжал с подарками, а вскоре уезжал уже к новой женщине. «Быстро же ты маме замену нашёл» — последние два года подряд проносилось у Ани в голове, когда отец выходил за порог их с мамой квартиры. Но и её мать была не святошей, пока Анюта приспосабливалась доверять людям в школе и привыкать что она без отца, Юлия нашла себе хахаля с прицепом, почти такого же возраста что и её дочурка.***
От Саши же отвернулась мать и оставила маленькую девочку отцу, она просто свалила из её жизни как будто Саша игрушка, с ней поиграли и выбросили. Ей было 11 когда придя со школы домой, она на столе увидела маленькую записку: Сашенька, я люблю тебя, ты не виновата, ни в чём и никогда не будешь, это лишь моё глупое, но правильное решение. Прости милая. А в конце записки маленькое сердечко, внутри которого красуется улыбка с глазками. С дрожащими руками и со слезами на глазах Саша дочитывала весь этот бред её сумасшедшей, но любимой мамаши. Она не верила что мамочка может с ней так поступить. Саша сидела за столом с холодным ужином в тарелке, когда пришёл её папа. -Сашаа, Светаа, я дома, — закрывая дверь и снимая ботинки, произнёс счастливый мужчина. Заходя внутрь кухни ничего не предвещало беды, пока он не увидел, как его дочь с красными от слёз глазами, сидела и смотрела в одну точку, держа вилку в правой руке. -Сашенька, доченька, что с тобой? , — подбегая к малышке, встревоженно спросил отец. Саша лишь достала из кармана своих шорт помятую записку, и всё также смотря в одну точку, отдала Вячеславу. В его глазах виднелась ярость, гнев и непонимание за что с ним так. Хотя не с ним, за что с его дочерью так поступили. Родная мать уничтожила своего лучезарного и милого ребёнка вдребезги. -Вот сучка… — прошипел отец.- Сашенька не растраивайся всё будет хорошо, я тебе обещаю, милая — поглаживая ту по русым волосам, а потом притягивая к себе крохотное создание, произнес Вячеслав. Саша же прижалась к отцу и снова заплакала, тот же поглаживал по головушке. Саше уже 16, мать не появлялась все 5 лет, отец отдавал все свои силы на работе, чтобы Саша жила счастливо, но каждый месяц семнадцатого числа ей снился один кошмар, который сводил с ума. От чего девушка подросток не была счастлива, каждый раз вспоминать тот тяжёлый момент было больно. Но настал день икс, когда однажды придя домой её любимый папа произнес слова, которые обрушились на неё, как снежная лавина. Когда Аня узнала о том что её мать завела роман со своим же начальником, было больно. Она не хотела чтобы и маму забрали от неё, ведь она её частичка. Эгоистично, но зато когда мама рядом только с ней, Ане спокойно. У Саши такая же ситуация, ей казалось что папа её предал, так же как мать, сделал больно, так же как мать, растоптал и уничтожил. Так ещё она узнала что эта тётка с ребёнком, что делало больней. А вдруг папа окончательно её разлюбит, ведь теперь вместо неё будет эта женщина и её дочь. Трусова ненавидела себя за такие мысли. Каждая из этих двух девушек любят своих родителей, конечно, но то, что они хотят заменить своих детей на друг друга, делало больно. Каждая закрывалась в ванной делая себе порезы на внутренней стороне бедра, пока их родители спали в разных квартирах. Но каждая и не могла подумать, что всё так обернётся.***
Прошёл почти год, как Саша и Аня узнали что их предки крутят роман на работе, а после ходят на свидания допоздна. Девушки знали друг о друге лишь, то как зовут. Аня знала что есть некая Саша младше всего на 3 месяца, а Саша знала что есть некая Аня старше её на 3 месяца, больше информации не поступало, да и не особо хотелось. Весь этот год Анюта мало получала любви от своей матушки, казалось что у неё начиналась депрессия, но виду подавать не хотела, всё держала в себе, правда иногда срывалась на собственную мать, когда та шлялась по отелям с каким-то мужиком и приходила поздно домой, счастливая. -Мама, время пол третьего ночи, почему ты мне не написала что за держишься? , — стоя у порога своей комнаты, спросила Аня, смотря на довольную маму, стоящую возле входной двери. — Анечка, извини меня, просто Славик задержал на работе, — улыбаясь, произнесла Юлия. — Мама это отвратительно, ты меня уже раздражаешь своими детскими поступками, — срываясь с тихого голосочка на более громкий, произнесла Аня. — Но Анечка, у меня же должна быть своя жизнь, — отпуская глаза вниз, сочувственно произнесла мама. — Всё, мам, закончили! Скажи уже что хочешь поскорее избавиться от меня, — понимая что сейчас она произнесла, Аня прикрыла рукой рот, развернулась к двери и захлопнула её. Очень громко. Юлия вздрогнула от такого грохота и разочарована, что её дочь так считает. Аня каждый день сожалела о своих словах, о том как отвратительно она ведёт себя с матерью целый год, мерзко от мысли что её могут променять, как тогда отец ушёл в другую семью. Было просто неприятно. У Саши же началось новое образование личности. Она уже давно выросла и стала хозяйкой по дому, но сейчас когда её отцу нет до неё дела, Саша начала творить всякую дичь, лишь бы папа заметил, ведь мамы то нет, которая может прижать и успокоить, которая может одним своим взглядом дать свою теплоту и заботу. Саша часто по выходным уходила из дома, а в одно воскресенье когда отец был дома, заявилась с красными волосами и пирсингом на пупке. -Привет, папочка, спасибо что дал мне денюжку на покушать, — проходя в гостиную, где сидел отец и читал газету, попивая чёрный кофе, произнесла Саша хитро улыбаясь и наблюдая за реакцией её папаши. — Саша, что это такое. Ты вообще обалдела, кто тебе разрешил? А? , — переставая читать очередные новости, про каких-то подростоков упавших с крыши, и откидывая газету в сторону, произнёс Трусов старший, глядя на свою малышку. — Ну, пап ты посмотри как красиво, — кружась вокруг своей оси, произнесла Саша заливаясь смехом***
Договорившись со своими дочками, Юлия и Вячеслав выдохнули что всё случилось как хотелось. Они уже завтра должны переехать из своей хрущевки в большую квартиру Трусовых, у которых сделан красивый ремонт. Вся квартира сделана естественно в светлых тонах, ведь — это цвет богатства, как считал Трусов старший, младшая же так не считала и лишь в её новой комнате, царил кромешный мрак, который был олицетворением её души. В их квартире была ещё одна гостевая комната, которая теперь будет принадлежать Щербаковой. Их комнаты были напротив друг друга, а родительская в другом конце квартиры, куда из кухни совмещенной с гостиной выходила дверь. Ванная и туалет располагались рядом с прихожей откуда была развилка влево и вперёд. Влево комнаты новых сводных сестёр, а вперёд кухня с гостиной и дверью в стене. -Анют, ну что? , — заглядывая в комнату дочери, которая осматривала своё убежище будто последний раз его видит, спросила Юлия. -А? Да, я готова, пошли в новую жизнь, мам? , — натягивая улыбку для мамы, произнесла Аня, взяв чемодан в руки и выходя из комнаты последний раз оборачиваясь. Саша ходила по своей комнате от кровати до стола, от окна к кровати, наворачивала круги туда сюда, лишь бы успокоить свои нервы, но это не помогало. Она решила ещё раз подойти к окну, и в голову пришла мысль покурить. Точно! Это, то что успокоит её, это единственное что помогало Трусовой в последний год её жизни. Саша открыла окошко, на улице было тепло, всё-таки начало весны. Солнышко грело её лицо, а сигареты обжигали горло. Она закурила подряд штуки две или три, чуть успокоилась, но продолжала наблюдать из окна своей многоэтажки, как внизу проезжают машины, люди куда-то идут, некоторые гуляют с собачками. О как же Саша хотела себе маленького пуделя, но у неё была аллергия на животных, что разбивало сердце, ведь она так любила маленьких плюшевых пёсиков. Пока Саша успокаивала нервы, Аня уселась в такси со своей мамой, нацепила наушники и наблюдала за проезжающими машинами, в каждой из которых были разные жизни. Кто-то ругался пока они стояли на красном, кто-то слушал громкую музыку и в такт кивал головой, стуча по рулю, а ещё в каких-то машинах на задних сиденьях сидели малыши улыбаясь Ане, которая смотрела на них так же с улыбкой. Впервые за последний год своей жизни она улыбнулась, так тепло стало на душе.Я познакомлю твой и мой мрак
Им вместе будет так спокойно
И мы будем лежать в осколках
Скоро Апрель разобьёт моё сердце
И что-то делать бесполезно
Я просто молча подаю тебе знак
Я просто молча падаю вниз
Машина подъезжает в назначенное место, а у Ани снова подступает тревога и паника. Она не имеет представления ни о Саше, ни о Вячеславе. В голову лезут лишь плохие мысли, она пытается быстро их убрать из головы когда выходит из машины и осматривает район, в котором ей не известно сколько придётся теперь жить, может много, а может Славик накосячит и они с матушкой свалят в закат. Саша переборов свою панику, тревожность и нервы лежала на кровати просто смотря на потолок, под которым была приклеена светодиодная лента, но та давно уже не включалась. Саша просто любила мрак, не было надобности включать её. Послышались какие-то шорохи в прихожей, и воля не волей, но выйти надо, они же с отцом договорились. Поэтому Саша цепляя на ноги чёрные тапочки и подходя к своей двери, сначала просто прислушивается. -Привет Юлечка, здравствуй Аня. Приятно познакомиться, я Вячеслав, — обнимая свою женщину, а следом отстраняясь и протягивая свою крепкую мужскую руку Ане, произносит мужчина. Всё понятно надо выходить. Дверь открывается, оттуда выходит стройная спортивного телосложения девушка, в шортах и безразмерной чёрной футболке, немного с растрепанными красными волосами и красивыми зелёными глазами, обведенные чёрной подводкой, совсем слегка, чтоб было эффектнее. Выходит и прикрывая дверь, натягивает улыбку, но ненадолго ведь она замечает её, маленькую, худенькую, бледненькую девушку с красивыми кариеми глазами и длинными каштановыми волосами, улыбаясь отцу семейства Трусовых. Её улыбка такая тёплая, что это тепло разливается по всему телу, так тепло, что в сердце что-то ёкает. Саша явно засмотрелась на новую незнакомку. -О, знакомьтесь девчат это моя дочь-Саша, — гордо обнимая дочь за талию, произнёс мужчина. -Здравствуй, — протягивая свою руку, поприветствовала Юлия. Саша протянула свою холодную ладошку, также приветствуя, а потом с интересом и хитрой улыбкой наблюдала за Аней. Аня же в этот момент завороженно глядела на Сашу, она будто утонула в этом омуте зелени, заблудилась в этой чаще леса. -Ну привет сестрёнка, — протягивая руку, улыбаясь произнесла Саша, не отрывая глаз от Аниных. -Привет, — застенчиво протягивая свою чуть тёплую ладонь, произнесла Щербакова, а по телу прошлись мелкие, еле заметные мурашки от холодной руки Александры. -Так ну что ж мы на пороге стоим, Саш проводи Аню в её комнату, а я пока Юле свою покажу, — хлопая по Сашиному плечу произнёс отец. — Пойдём, Юль. Родители ушли. А дети остались. Между ними проскочил какой-то импульс, какая-то искорка, но у каждой внутри присутствовала ненависть. -Так ну тут ванная и туалет, — показывая рукой на две двери возле них, — там у нас кухня и гостиная, думаю и так видно — показывая вперёд ладонью, проговаривает Трусова, а Щербакова лишь кивает. — ну и пошли комнату покажу. -Так, ну вот твоя комната, моя напротив если ты вдруг не поняла, лишний раз прошу не беспокоить, — вставая позади Ани, которая стояла возле идеально заправленной кровати, произнесла Саша, периодически жестикулируя показывая что где, так как видела что новая знакомая явно растеряна. -Ну как-то так, думаю дальше сама разберёшься, пока, — посмотрев в шоколадные глаза, в сердце снова что-то произошло, будто за много лет оно начало оттаивать и склеиваться, произнесла Саша и вышла из комнаты, оставляя за собой лёгкий табачный запах и приятный аромат исходящий от её волос. Аня стояла и рассматривала обычную гостевую комнату, было не уютно, всё было будто мёртвое вокруг, какое-то пустое. Светлое помещение было небольшим, но в нем находилось, всё что нужно для проживания, в центре кровать похожая на двуспальную, по бокам маленькие тумбочки с милыми светильниками, чуть поодаль окно и рабочий стол, возле стены где была дверь стоял небольшой шкаф, туда то Аня и разместит пару своих заношенных шмоток.
***
Внутри было непонятное чувство впервые за последний год. Ане захотелось познакомиться с человеком, захотелось узнать его поближе. Это наверняка просто интерес и попытка хоть чуточку дать маме шанс быть счастливой, даже если это счастье обернётся другим прожигающим чувством. Аня боялась вообще выходить из этой комнаты, боялась пошуметь, что-то уронить или чего хуже разбить, ведь там за дверью напротив лежит на своей кровати хозяйка квартиры, а где-то в сердце дома и хозяин. Саша же снова загналась в своих мыслях, она была ещё тем философом и лучшие философские мысли приходили когда она курила. Подойдя к окну, откуда дул лёгкий ветерок апрельского вечера, она затянулась закрывая глаза, её уносило куда-то далеко, было хорошо, хоть лёгкие точно так не считали. Закат был сегодня по особенному красивым. От нежно голубого вниз стекались полосками розовые оттенки, а возле уходящего солнца становились красноватыми. -Ммм, прекрасно, — затушивая сигарету об карниз многоэтажного дома, произнесла Саша и вздохнула уже свежий воздух без табачного дыма. -Саша, Аня, — ужин готов, донёсся звук из кухни нежным ласковым голосом. Трусова давно не слышала что-то подобное и от этого немного поёршилась прижимая руки к телу, будто обнимая себя. А потом поняв, что это мгновенное забвение мурашек прошлось по телу, лишь из-за того, что окно было открыто нараспашку. Аня услышала свое имя, но выходить всё равно было страшно. Собравшись с мыслями, Щербакова встала с кровати, обула свои мягкие кремовые тапочки, напоминающие ей дом, и пошла к двери опуская ручку. И тут же из соседней комнаты выходит Саша. Из её комнаты прошёлся лёгкий холодок по полу и запах табака, который она совершенно не скрывала. А из Аниной всего навсего, вышел аромат её сладких духов. Такие разные, у одной чернющие, у другой светлые тапочки. У одной мрачная, у другой светлая комната. Но такие одинаковые и разбитые души, нуждающиеся в помощи. Они переглянулись и непроизвольно улыбнулись друг другу, как что-то должное, ведь новым знакомым нужно улыбаться, даже если не согласен со своими родителями. -Девочки, присаживайтесь, я вот пюре приготовила, — мило улыбаясь, произнесла Юлия смотря сначала на Сашу, которая прожигает взглядом, но улыбается и на дочку которая с грустью смотрит на мать. -Ммм, пахнет вкусно. Давно у нас такого не было? Да Саш? , — хитро улыбаясь, произнёс Вячеслав присаживаясь за небольшой круглый стол, перетирая свои ладони, жадно глядя на еду. -Угу, — кратко произносит Саша, и садится рядом с отцом, а напротив неё садятся новая семья. -Приятного аппетита, — беря вилку в руки, а следом смотря на Сашу, произнесла Аня. Это конечно лишь дружелюбный жест, чтобы наладить контакт с новоиспеченной сестрицей, ничего более. Саша кивнула и начала лакомиться вкусным ужином. Для Вячеслава — это было счастье, для Юлии — это было счастье. А что было счастьем для девушек подростков с разбитыми душами, никто не знал, даже они сами.***
На улице была середина апреля, но девушки за две недели проживания под одной крышей ни разу не разговаривали, не узнавали друг друга, даже не пытались. А зачем? Сейчас кто-то из родаков накосячит и всё быстро решится само собой. Они лишь здоровались утром, говорили «пока» при уходе на сон, а днём когда родителей не было дома, каждая закрывалась у себя в комнате. Только для Ани это не её комната, чужая, холодная и мёртвая, хотя светлая и достаточно просторная для своей маленькости. Каждый день Щербаковой хотелось нанести себе увечье, каждый день она ревела в подушку, чтоб никто не слышал, а этот никто проходя в свою комнату после туалета слышал, но ничего не делал. Ей то какая разница? У Саши, тоже ничего хорошего не было в жизни, вечная апатия и чувство безысходности мучали, только папа был счастлив, а дочь — нет. Она и не знала чем заглушить свою боль, сигареты уже не спасают. А ещё сегодня 17 число очередного ебучего месяца. Саша решила сегодня не ложиться спать, может так кошмар не настигнет её. Ночь наступила быстро, после очередного «семейного» ужина все разбрелись по своим местам. Аня снова слушает музыку в наушниках чтобы отогнать мысли от селфхарма, Саша снова курит, но даже не открывает окно, а какая разница всем пофиг на неё, абсолютно всему миру на неё насрать. Но только Аня слушая песни, иногда вспоминает краткие переглядки за столом и по телу бежит табун мурашек, казалось, что только Ане не всё равно на новую знакомую, которую даже и не знает толком. Только знает какие у той красивые глаза и лучезарная улыбка, выдающая глубокую боль. Саша лёжа на кровати много думает, размышляет, курит одну за другой в перерывах попивая водичку с лимоном. Думает может к черту принципы, может познакомиться с сестрицей, разузнать как у неё дела, как вообще относится к этой ситуации. Просто отшельничество как-то надоело, надо выходить в социум для своего же блага. На часах уже два часа ночи, за окном красивая луна и звёзды. Чем не повод взглянуть в окно и поразмышлять. Одна слушает музыку и смотрит на падающие звезды, другая снова курит смотря вдаль тёмного небосвода. -К черту, — пронистья у обеих и каждая делает шаги к дверям. Вот же щас удивление будет. Двери открываются. -Ой, привет сестрица, я как раз к тебе, — держась за ручку приоткрытой двери, произносит Саша. -А зачем? , — удивлённо смотрит и также спрашивает Аня. -Ну хотела кое-что предложить, — хитро улыбаясь уголком глаз, произнесла Саша, заглядывая в чёрные очи. -Хм, заинтриговала. Ну предлагай, что замерла то? , — щелкая перед глазами Трусовой, произнесла Аня. -Ну короче., можно пройду в комнату сначала? А то история длинная, — уже прикрывая свою дверь во мрак, произносит Саша. -А, да конечно. Прошу, — вставая спиной к двери и показывая левой рукой проход в светлую обитель, произнесла Аня, улыбаясь. Саша зашла в комнату, в ней был включён свет, что непривычно для Трусовой, та поморщила глаза от неприятного дерзкого белого света. Аня слегка улыбнулась. «Это слишком мило» — пронеслось в голове Щербаковой. Стоп, стоп. -В общем, сегодня 17 апреля, в тот день уже почти 6 лет назад от меня ушла мама. — немного затормозив со своей речью и обдумывая нужно ли это рассказывать Щербаковой, она подняла взгляд на Аню, а та внимательно слушала. -Иии в общем, мне постоянно снится страшный сон каждый месяц этого числа, я решила не спать. Вот, — будто отрывая от сердце слишком сокровенное, произнесла Саша. -Так… А от меня что ты хочешь? , — как-то без эмоционально отвечает Аня, не понимая что нужно красноволосой. -А, точняк, — стукая ладошкой по голове, произнесла Саша. — В общем хотела тебе предложить на крышу дома сгонять, там безопасно, и подсветка есть. Одной как-то стремно, а так хоть ты будешь рядом. — немного не осознавая что она говорит, все-таки произнесла Саша и начала улыбаться как ребёнок. -Капец, ты сумасшедшая, — улыбаясь произносит Аня. Она понимает что Саша делает первый шаг к их общению и такую возможность упускать не особо хочется. -Ну чёрт с тобой, погнали! — соглашаюсь на такую авантрюру произносит Щербакова. -Окей, только щас возьму олимпийки, и надень штаны потеплее, у тебя есть? — подходя к двери, поворачиваясь спрашивает Трусова. А Аня стоит и глазками моргает, к ней просто давно никто ласку и заботу не проявлял, вот она и стоит как вкопанная. -Ой, — осознавая что задумалась произнесла Аня. — Да есть, жди меня тогда возле выхода, я щас. Спустя минут 5 девушка вышла из комнаты выключая свет и аккуратно закрывая дверь, направляется прямо по коридору к Трусовой, которая в руках держит две олимпийки. -Тебе какую? Найк или адидас? — шепчет Саша смотря на подходящую девушку. -Давай найк, — протягивая руку чтобы забрать кофту, произносит так же тихо Аня. Её пальцы слегка касаются мягкой кожи Трусовой, а у той мурашки по коже. Аня надевает на себя олимпийку, пропахнувшую Сашей, её запах — табак и вкусный шампунь. Никогда Ане такое сочетание не нравилось, но сейчас…А кофта пахнет твоим домом Губы пахнут твоим телом Я не думал, что на деле Время может замирать
Для выхода на крышу не составило много труда, Трусовы жили почти на самом высоком этаже, правда неизвестно откуда у младшей взялись ключи от крыши, но это неважно. Это было место её силы, место жизни, место где один шаг и жизнь оборвется, адреналин каждый раз зашкаливал когда та ходила по краю, и всем было всё равно. К этому времени город будто опустел, лишь изредка по низу гоняли мотоциклисты, сумасшедшие люди, периодически проезжали легковушки. Было спокойно. Так красиво. Умиротворенно. -Саш, — тревожно обращаясь, произнесла Аня, в её глазах был страх перед тем как перешагнуть порог. — можешь мне руку дать? — поворачивая голову в сторону Саши, волнительно спросила Аня. -Конечно. Давай, — протягивая свою холодную ладошку, произнесла Саша с улыбкой, якобы успокаивая. -У тебя такие руки холодные, ты замёрзла? , — принимая руку и сцепляя между друг дружкой пальцы, произнесла Щербакова. -Да нет, всё нормально. Пойдём, — проходя вперёд и держа Аню за руку, девушки вышли на крышу. Их волосы слегка обдувал апрельский ветерок. Их руки согревались в сплетение. Было приятное ощущение внутри, такое трепетное, неизвестное. Так хотелось разузнать, что за новое чувство нахлынуло, так резко и так приятно. Девушки сели на ровную поверхность крыши, рядом друг с другом. Сидели так будто знакомы тысячу лет, будто где то в прошлом они были знакомы и даже любили друг друга?! -Ань, спасибо что согласилась пойти со мной. Не знаю что бы сейчас со мной было если не ты, — поворачивая свою голову в сторону Ани, которая смотрела на звезды, произнесла Саша и невольно потянулась убрать, ту самую надоедливую прядь волос за ухо. -Мне приятно это слышать, — резко поворачиваясь в сторону зеленоглазки, произнесла Аня. Их расстояние между губами было немыслимо близким, но сейчас не время. Девушки лишь немного посмотрели в очи и утонули в красоте и особенности каждой радужки глаза. Лунный свет как раз дал время насмотреться, а потом вновь скрылся за тучками. -А сколько сейчас? Пять? , — казалось девушки сидели тут целую вечность, говорили ни о чем и обо всём. Но Аню резко осенило что начало светать. Рассвет был красив, нежным, как первая любовь, и красочным, как первый поцелуй. -Слушай, спасибо тебе ещё раз, что провела эту ночь со мной. А время, 4:30, — слова Ани вытеснули Сашу из эйфории этой ночи, которая снова засмотрелась на небо, уж очень оно было привлекательным
***
Весна плавно передаёт свои обязанности теплому лету. Светлеть начинает уже в три часа, а темнеть почти в десять. Это радует новых подруг по несчастью, после того апрельского вечера их отношения наладились, каждая хотела общаться, смотреть закат и просыпаться на рассвете. Они узнавали друг друга всю весну, и казалось что за месяц с половиной невозможно так полюбить, а оказалось возможно, только для каждой это было просто по дружески. На часах 4:20, на улице май, а девушки снова на крыше. -Ань? — тихое «м» послышалось где то в районе Сашиного плеча. — Слушай, а давай у нас будет какое нибудь слово, значение которого будем понимать только мы? — наклоняя голову к Ане, спросила зеленоглазка. — Например какое? , — приподнимаясь с плеча Трусовой, с интересом спросила Аня. — Ну знаешь что-то по типу «навсегда» или может «хорошо»? — Хм, мне нравится «навсегда», но давай что б точно никто не понял, по английски будем говорить его, м? — заглядывая в изумруды произнесла Аня. -Forever? , — для уточнения спросила Саша. — Forever. Аня проснулась наконец улыбаясь новому дню, её радовала вся обстановка семейного очага, её радовала она. Шатенка потягивалась на кровати после очередной ночи на крыше, это было их место. Иногда они сидели где-то на этажах, но только тогда когда был дождь и мокнуть не хотелось. Аня впервые за последний год не хотела потянутся к лезвию, впервые не было плохих мыслей, было лишь счастье. Её душа нашла Сашину. Они такие противоположности друг другу, и так чертовски подходят. Саша после очередной ночи на крыше прокручивала в голове всё, что делала Щербакова, как улыбалась, как расстраивалась, рассказывая что-то очень сокровенное, но было приятно, что девочка которая знакома с ней всего лишь второй месяц, доверяет всё. Саша же не упускала возможность успокаивать и гладить ту по спине, голове, даже целовать румяные щёчки что б та не плакала из-за прошло, а жила здесь и сейчас и навсегда. Саша полюбила слово forever. И Аня тоже. Каждый день девушки общались, каждый день они дарили друг другу тепло, а родители любовались и радовались что их дочурки так хорошо подружились. -Эй отдай мой телефон! Это моя собственность, — бегая по квартире за Аней, кричала Саша. -Не отдам, ты догони. Дядь Слав, скажите что б догнала, а то стоит на месте че-то, — подбегая в гостиную к большому дивану где в обнимку сидели взрослые, со смехом произносила Аня. -Саш, ну че стоишь, догоняй Аню. — сначала посмеясь от ситуации, а потом с серьёзностью в голосе произнёс Вячеслав. -Ну щас ты получишь, старушка! Я прсото дала тебе фору, — снова бежа за Аней, которая унасила ноги прочь в Сашину комнату, произносила Трусова. -Как же хорошо что они подружились, да Юль? , — заглядывая на возлюбленную которая лежала на крепком плече мужчины, сказал Слава. -Да, я так счастлива, — потягиваясь за поцелуем, произнесла женщина. Лето шло, каждый день разменивал алый закат на нежный рассвет. Очередное 17 число для Трусовой особенный траур, поэтому сегодня для неё должно произойти что-то волшебное, то что поможет забыть мать-кукшку. Девушки вновь оказались на крыше, встречая розовый закат и тёплый ветерок освежал кожу, которую днем приходилось охлаждать под кондиционером. -Руку? , — стоя на пороге ко входу на крышу, спросила Саша протягивая свою тёплую ладонь. -Угу, — это уже вошло в привычку. Ане нравилось брать Сашу за руку, всегда. Девушки на этот раз взяли клетчатый плед, пару фруктов и водички. Усевшись рядом друг с другом в обнимку, они начали наблюдать как солнце снова уходит от них куда-то далеко, туда где сейчас у кого-то ночь сменится на утро. Это завораживало ещё больше, когда осознаешь, смотря на всё превосходство природы. -Саш, у меня есть кой какая идея, — смотря на закат и проважая его в дальнее плаванье, произнесла Аня. -И какая же? , — поинтересовалась Саша. -Давай напишем тут наше слово, — доставая из олимпийки фломастер, произносит Аня. -Ты не предсказуема, Ань, — удивлённо смеясь, произнесла Саша. — Но давай. Саша взяла в свою руку Анину и девушки начали выводить сначала маленькие буковки, потом плюсик и равно forever. Смотря сначала на свое творение улыбаясь, девушки медленно повернулись в сторону друг друга. Впервые на этой крыше было так напряжённо. Каждая желала большего, но так боялась предать дружбу и доверие, которое выстраивалось несколько месяцев. Тяжёлое и тёплое дыхание, учащенный пульс и расширенные зрачки явно давали понять, что сейчас хочет каждая. Неизвестно кто сделал первый шаг, но он был желанным. Сладкие губы Ани коснулись не менее приторных губ Саши, сначала поцелуй не переходил границ дозволенного, но стоило Щербаковой коснуться щёк Саши, а Трусовой положить руки на хрупкую талию, поцелуй становился жадным. Аня оттягивала нижнюю губу Саши, а у той выбивался тихий стон. Саша хватает крепче и притягивает ещё ближе Щербакову, начинает засасывать её язык, и снова переходя только лишь на губы, оставляет нежный без пошлости краткий поцелуй и отсраняется. Смотрят в глаза и обе улыбаются. -Forever? -Forever!Люби меня, люби! Не улетай, не исчезай
Я умоляю
Люби меня, люби!
За окном пролетело уже два месяца лета, теперь июль передает эстафету августу. Каждый день прожитый в июле девушки наконец, помимо крыши начали выходить гулять по городу, по ночному, утреннему и дневному. Каждый день они дарили друг другу улыбки, любовь и счастье. И хотели продолжать это делать и в августе, в сентябре и в октябре и далее. Они нашли друг друга среди потерянных и разбитых, поняли с полуслова, доверяли и просто любили. -Анют, ты такая красивая, — держа за руку девушку и смотря на неё влюблённым взглядом, произнесла Саша. -Да ты тоже у меня не промах, — тыкая в нос красноволосой, улыбнувшись яркому июльскому солнцу, произнесла Аня. На улице вечерело, девушки гуляли по набережной, рассматривали природу и красоту лета. Наслаждались мгновением, любовью, теплотой. У каждой такое чувство было первое в жизни и не хотелось от него отказываться, если оно противоречит всем законам и принципам. Саша и Аня скрывали свою любовь от родителей, но как такое скрыть когда глаза искрятся от счастья, когда сердце готово танцевать чечетку, при виде своего любимого человека. Пока предков не было дома, они целовались где хотели, как хотели, даже на родительской кровати, в благодарность что свели их вместе. Юлия и Вячеслав подозревали что у их дочек слишком тёплые отношения. Каждый раз, за ужином, те сидя друг напротив друга постоянно смотрели в глаза и даже ничего не говоря улыбались, после говорили «спасибо за ужин» и скрывались в Аниной светлой комнате, ведь в Сашиной мрак. Так же замечали как Аня и Саша случайно касаются руками и у них бегут мурашки, а глаза наполнены счастьем. Их наблюдения за девушками конечно были всего лишь недоказанным фактом любви сводных сестёр. А кидала свои спички в огонь как раз таки бабушка, которая своими же глазами видела как Трусова целуется с какой-то девушкой на лестничной площадке. Только зачем старушка выходит туда в 3 часа ночи? Они просто были рядом, никому не принося вреда, но видимо соседям не нравилась слишком счастливая жизнь семьи Трусовых и каждый раз кидали жалобы, что девочки ведут себя шумно пока взрослых нет дома. Были серьёзные разговоры на эту тему, весь август им не давали вздохнуть, запрещали уходить на крышу, видимо ещё какая то бабулька настукала. Обида снова проникала в сердце девушек. Им было больно, что какая то старая маразматичка, перекрывает воздух их любви. Весь подъезд жилого комплекса будто взъелся против девушек, каждый в лифте кидал осуждающий взгляд, будто они убили кого-то. Родители расспрашивали их каждый вечер на счёт их отношений, и новоиспеченный папа для Ани, осуждающе смотрел на неё, и новоиспеченная мама для Саши, бросала злобный взгляд. На улице снова начинало холодать, август пролетел незаметно среди всех этих ссор и по сути клеветы на бедных любящих девочек. Ведь они ничем плохим не занимались, не переходили ту грань. Просто громко смеялись, обсуждали разные темы, слушали громко музыку, убегали ночью на крышу иногда целуясь в пролёте подъезда. Видимо такое мелкое событие повлекло за собой трагедию из разбивающихся сердец. На часах снова позднее утро, снова их родная крыша, снова слёзы от непонимания за что с ним так, почему родители не верят им, а верят какой-то бабке с третьего подъезда, почему люди вмешиваются в чужое счастье? Столько вопросов, но так мало ответов. -Саш, мне кажется я снова примусь за это, — лёжа на плече Трусовой, со страхом и тревогой в голосе, произносит Аня, немного всхлипывая. -Солнышко, я с тобой, пожалуйста отбрось эти мысли. Мы справимся со всем, я не хочу что б ты прчиняла себе боль, — ещё крепче обнимая Щербакову, с мольбой проговаривала Саша. Она боялась что, такая маленькая крохотная девочка сама убьёт себя, считала что лучше уж она сама погибнет, но не даст сделать этого ей. -Я постараюсь, Саш. Просто обещай что будешь со мною forever, — поднимая свой заплаканный взор на Трусову, сказала Аня, ждя ответа. -Обещаю, вместе и до конца, forever, — целуя ту в лоб, произнесла Саша. Ей снова захотелось курить, выпить, но она не могла показать свою слабость, не могла показать как ей тоже больно, должен же быть кто-то сильнее? К ногам медленно, но верно подступали жёлтые листья. Осенняя хандра — вот чего не хотелось сейчас большего всего. Аня перешла в класс Трусовой, её и там гнобили, как и в прошлой школе. Снова всё повторялось, только сейчас у неё есть защита, а тогда не было. -О, новенькая! Приветик, ну что как наша Сашка в постельке? , — не давая зайти в класс Ане, её задерживал какой то одноклассник и смеялся так едко и противно. -А ну свалил от неё, уебок, — толкая парня внутрь класса, произнесла Саша, а потом ударила его между ног, победно улыбаясь подошла к Ане. -Ну что, сестрица, пошли провожу до парты, — мило улыбаясь, произнесла Саша. -Угу, — опустив глаза в пол, грустно произнесла Аня. Календарь перевернулся за 3 сентября, каждый день шёл слишком долго, а недели ещё дольше, каждый одноклассник откуда то знал, что у них с Сашей любовь. Неизвестно как это просочилось в массы, неизвестно когда всё пошло не так. Было больно. Больно-когда весь мир против вас двоих, и сделать ничего нельзя и выхода нет, кроме одного.Хочешь, я имя твоё набью? А сверху еловые веточки Мир так жесток, если вдруг любовь Чувствуют между две девочки
Родители снова ругают, говорят что всё что они чувствует это неправильно, всё что они делают отвратительно. Но как любовь может быть отвратительной? Когда она лучше всяких таблеток спасает тебя от невзгод, когда заставляет сердце биться чаще и не из-за тахикардии, а из-за чувств. Снова крики и скандалы, снова непонимание, снова родители не знают что с ними делать. Они пытаются принять это как за факт и смириться, но другие ценности наперекор выбивают смирение с ситуацией. Сентябрь сменился на октябрь будто за считанные минуты, будто кто-то щёлкнул пальцем и ты проснулся, но только не от того что тебе приснился страшный сон, а то, что вся твоя жизнь сама превратилась в ужасный кошмар. Девушки начали пропускать школу просто потому что, это было невозможно терпеть, все ополчились на них будто они в 19 веке и их надо сжечь на костре. Потому что каждый считал, что такая любовь омерзительна. Давление со всех сторон не давала покоя, только зажившие ранки больной души снова начинали кровоточить. Аня в тайне резала себе руки, чтобы не сделать больно Саше, а Саша в тайне курила чтобы не убить хотя бы ещё одни лёгкие. Они две недели октября думали что им делать, как выйти из ситуации, ведь убивание себя это не выход, ведь так? -Саш, я устала, я не могу так больше, — лёжа на кроватке во мраке и утыкаясь в грудь Трусовой, хриплым голосом произносит Аня. Глаза уже болят от пролитых слез, руки от пролитой крови, душа от несправедливости. -Понимаю, Анютик, нам нужно что-то сделать, что-то решить. Но позволь мне тебя поцеловать? , — спросила Саша, которая никогда после того раза об этом не спрашивала. -Почему ты спрашиваешь? Конечно можно, даже нужно, — чуточку улыбаясь, произнесла Аня и приподнялась для поцелуя. Губы сомкнулись воедино, было нежно, было как в последний раз. Саша захотела большего, она предчувствовала что-то плохое, что-то ужасное, хотелось почувствовать радость последний раз, хотелось тронуть тело, чтобы навсегда запомнить его. Остраняясь от поцелуя, Саша провела рукой по груди Ани, смотря той в глаза, она спросила — Ань, можно? В глазах той читалось только да, снова участилось дыхание, снова расширились глаза, внизу живота заныло, Аня лишь кивнула. Саше это дало зеленый свет. Оказавшись сверху, Трусова разглядывала каждую частичку тела, проводила пальцами по родинкам и старым шрамам, целовала каждое больное место на руках. Там не было и живого места, от чего сердце болело. Саша аккуратно стянула с Ани футболку, продолжая все манипуляции уже на оголенном теле, оно вздрагивало от малейшего поцелуя, оно требовало больше. Трусова вновь прильнула к губам, которые уже будто потеряли всю сладость, на них остался лишь солёный привкус и засохшие ранки от покусываний. Но она любила её, поэтому продолжала целовать уводя ту в прекрасные ощущения. Она опускала руку ниже, и уже точно переходила ту грань, послышался тихий полустон, полувсхлип. -Мне закончить? , — отрываясь на несколько секунд от Ани, взвалнованно спросила Саша. -Нет продолжай, пожалуйста, — с хрипатцой произнесла Аня. И Саша продолжила, её руки стянули спортивки, а следом нижнее, чуть намокшее от возбуждения, белье. Массируя комок нервов, Саша продолжала ласки, она целовала шею и оставляла на ней свои отметины, на что слышались тихие стоны. Трусова делала всё нежно, боясь повредить хрупкое тельце. Аня задыхалась от переизбытка чувств и эмоций, Саша же любовалась телом и ложась рядом водила узоры по животу девушки, от чего у той бегали мурашки. -Спасибо, Саш, — всё также с дрожащем и хриплым голосом, произнесла кареглазая. -Тебе спасибо, Анют, — ответила Саша, поцеловав в живот. Вроде так должно всё закончится, Саша и Аня на пике счастья, но если смотреть в будущее, то у них его явно нет. Всё против них, а против толпы очень сложно, что морально, что физически. -Сашуль, пойдём на крышу к нашему forever? , — причесывая длинные красные волосы, тихо произносит Аня. -Ну мне тут так хорошо с тобой, — поглаживая запястье свободной руки Ани, говорит Саша. -Ну пошли, — привставая на локти, произносит Аня и смотрит в глаза, в её любимые глаза. -Ладно, одевайся, — карие очи, заворожили Трусову и та поддалась. Девушки снова на своём месте, снова там где всё зарождалось, они смотрят себе под ноги, а их надпись чуть поплыла от большого количества дождя. -Я знаю как ты любишь это слово — forever, — смотря на надпись, с грустью произносит Саша. -Дай напоследок прикоснуться к твоим волосам, — проговорила Аня и подошла ближе к Саше гладя её волосы и смотря прямо в глаза. Трусова же с недоумением глядела в карие. -Знаешь, моё тело полюбило твоё тело, я так не хочу тебя терять, — они стояли возле края крыши, у каждой в голове был только один выход, но было страшно. -Кстати, Саш, ты знала что моя душа призналась твоей в любви? , — заглядывая, как в последний раз в очи зеленоглазки, проговорила Аня. На её лице сверкнула улыбка, но тут же потухла. — Детка не бойся, я первая, а ты сразу за мной, — хватая руку Трусовой, Аня перелезает уже за край. У Саши страх в глазах, она не хочет в это верить, не хочет отпускать руку, держит до последнего и не отпускает. -Я люблю тебя. -Я люблю тебя.
И мы вместе, как ты любишь, теперь forever. Наша любовь теперь навсегда где-то на этажах. Моё тело полюбило твоё тело. Но твоей душе в любви призналась моя душа.
Их тела и руки сцеплены вместе. Родители увидели их такими, когда возвращались с работы домой, теперь у них — дата 17.10.23 будет такой же скорбью и утратой, как было у Саши, а вместе с ней у Ани. Они теперь навсегда вместе.