Бежать мне прочь или навстречу

Тишина в глубинах Старейшего дома казалось непривычной и даже несколько угнетающей. Кейси неторопливо шагал по коридору, осматривая погасшие экраны торговых автоматов и старательно прислушиваясь к тому, не почудится ли вдалеке неразборчивый шепот. И хотя иссов удалось вытравить из чужой им реальности, страх из людей не получится вытравить никаким способом. Страх того, что кошмары однажды вернутся; страх того, что в голове дорогого человека поселился монстр, отравляющий мысли и поглощающий все силы до последней капли; страх того, что однажды в твоей голове зазвучит на один сонм голосов больше — хотя по всем этим пунктам Кейси на самом деле давно и полностью проебался, согласившись на предложение работать здесь. Комната отдыха встретила его мягким рассеянным светом, негромкой успокаивающей музыкой и старательно расставленными креслами и диванчиками, чтобы любой вошедший мгновенно понял: здесь он наконец обретет покой и найдет утешение для истерзанной напряженной работой души. Кейси оглянулся по сторонам, высматривая пригласившего его человека, и вздохнул себе под нос. Разумеется, этот человек опаздывал — директор Уэйк уже в который раз забывал о назначенном времени, поглощенный какими-то своими делами. Кейси понимал, что быть директором Федерального бюро контроля — тяжелый труд, наверное, самый тяжелый и сложный из всего, чем только занимается бюро. Но. Но это не мешало Кейси каждый раз раздраженно вздыхать, когда откладывалась очередная встреча или из-за внезапного происшествия вся служба безопасности оказывалась поднята на уши. Выбрав место из тех, где хорошо просматривались почти все углы немаленькой комнаты отдыха, Кейси уселся в кресло, сохраняя безразличное выражение лица. Всё в порядке, он подождет час или два, торопиться ему в общем-то некуда. Дома ждут лишь счета за отопление и робот-пылесос, ожидающий заправки перед новым циклом уборки. (Кто бы помог убраться в голове самого Кейси.) Убаюканный расслабляющей мелодией, он постепенно пригрелся и задремал, неловко склонив голову на плечо и вытянув вперед ноги. Разбудил его не шум чужих шагов и не шелест открытой двери, нет. Резко распахнуть глаза и насторожиться его заставил мягкий поцелуй в лоб, оставленный практически украдкой. Уэйк торопливо отпрянул в сторону, будто напуганная громким звуком птица, и так же по-птичьи нахохлился, встревоженно глядя на Кейси. То, что в этих синих глазах за настороженностью скрывался испуг и желание немедленно убежать с места преступления, Кейси понял сразу. — Уже не пытаетесь скрыть превышение служебных полномочий, директор Уэйк? — спросил он и зевнул. Его голос казался уставшим и сонным, но не язвительным, так что Алан позволил себе расслабиться. На этот раз буря миновала. — Ты очень уютно спал, поэтому я не хотел тебя будить, — честно признался Уэйк и сел в кресло напротив. — Уютно? Кейси потянулся, разминая затекшие мышцы, и едва заметно нахмурился, чувствуя, как покалывает шею и плечи из-за неудобной позы для сна. — В таком случае я бы предпочел провести вечер в своей кровати, — сказал он и посмотрел Уэйку в глаза. Это прозвучало одновременно как намек и предложение. И еще, быть может, здесь скрывалась попытка выразить какие-то необлачимые в слова мысли, о которых вспоминаешь так, будто это давно ушедший мимолетный сон. Уэйк подвинул кресло поближе к Кейси, чтобы было не слишком далеко тянуться до чужого колена, и мягко провел пальцами по брюкам, отмеряя идеально выглаженную стрелку. Рука скользнула вверх, совсем не невинно замирая на крепком бедре. Уэйк мысленно отметил изящный перекат мышц под тканью и собственное внезапное желание сорвать с Кейси всё до последнего клочка одежды. — Скромность не главное мое достоинство, — пошутил Уэйк в ответ, заглядывая Кейси в лицо, — но я всё же не буду вот так сразу напрашиваться к тебе в постель. Кейси хмыкнул. Ну да, слышал он про главные достоинства господина директора: его ловкие умелые руки, которыми Уэйк перебирает струны чужой души с такой же легкостью, будто нажимает на клавиши печатной машинки, и не менее ловкий болтливый язык. Очень странное чувство на самом деле — подчиняться строчкам кем-то написанного текста, — и порой Кейси действительно хотелось отпустить вожжи и отдать контроль над ситуацией кому-нибудь другому. Но не сегодня. — Тогда, Алан, — Кейси положил ладонь поверх руки Уэйка на своем бедре и перешел на доверительный шепот, — надеюсь, ты будешь не против сделать кое-что, чтобы заслужить мое прощение. Зрительный контакт между двумя парами синих глаз всё длился и длился, как будто двое мужчин пытались утонуть во взгляде напротив, пока наконец Уэйк первым не отвел глаза. Не признание поражения, но намек на то, что согласен двигаться по чужому приказу. — Что ты хочешь? — спросил Уэйк. Руку практически жгло из-за близкого физического контакта, и постепенно этот жар расползался от запястья к остальному телу: покрывал скулы, шею, грудь, живот, даже бедра. Кейси действовал на него как крепкий алкоголь, заставляя терять голову. — Для начала сними очки, — Кейси решил быть последовательным. Он с сожалением убрал ладонь в сторону, освобождая из плена чужую руку. Уэйк послушно снял очки и несколько секунд расфокусировано моргал, пытаясь привыкнуть к изменившейся четкости мира. Кейси тихо хмыкнул, заметив, каким потерянным и ошеломляюще беззащитным стало выражение лица уважаемого директора. — Теперь расстегни пиджак. Уэйк оглянулся по сторонам, ища, где бы оставить очки без риска их раздавить или потерять, и в итоге положил на соседнее кресло. Затем всё так же молча поднялся на ноги и принялся расстегивать пуговицы пиджака — медленно, соблазняюще плавно, практически пошло, как если бы его пальцы скользили по голой коже, а не плотной шероховатой ткани. Взгляд упал на плотно обхватывающий шею галстук, ремни портупеи и темную рубашку, которая изо всех сил старалась скрыть за тонким барьером широкую мощную грудь Уэйка. Кейси почувствовал, как пересохло во рту от случайной мысли, что это чудо теперь целиком и полностью принадлежит ему. — Развяжи галстук. Кейси прочистил горло, прогоняя из голоса неприятную хрипотцу. Он всерьез рассматривал вариант забрать галстук и им же связать руки Уэйка за спиной — так, чтобы доставить достаточно дискомфорта, но не причинить лишней боли, — однако быстро отбросил идею в сторону. Он воспользуется ею в следующий раз, обязательно. Пальцы Уэйка мягко скользнули вверх и ухватились за тугой узел галстука, ослабляя его. Каждое движение было преисполнено нескрываемой грации — Алан знал, чего (или, вернее, кого) хочет добиться, и шел к своей цели шаг за шагом. А Кейси позволял ему эту маленькую вольность, не прописанную в правилах игры, хоть и понимал, что скоро в штанах ему станет очень тесно. Галстук повис на спинке кресла, туда же за ним последовал пиджак. Кейси шагнул ближе, провел ладонями по горячим бокам Уэйка, ощущая под пальцами твердые перекаты ребер, крепкие мышцы и некоторое количество жира, скопившегося из-за сидячего образа жизни. Сам Кейси был сухим и поджарым, наверное, даже слишком для своего среднестатистического роста — на фоне Уэйка он казался тонким деревцем, которое сломается под любым сильным порывом ветра. Уэйк улыбнулся. — Я могу сделать что-нибудь еще, — его лицо склонилось ниже, и губы практически коснулись губ Кейси. Крошечная дистанция, что еще оставалась между ними, могла быть сокращена в любой момент, но Алан не торопился шагать прямо в пасть волка. — Я чувствую, что проявил слишком мало искренности к тебе, Алекс. Кейси взглянул Уэйку в глаза, пытаясь отыскать в этих бездонных колодцах упомянутую «искренность», но чувствовал лишь то, что тонет с каждой секундой всё быстрее. Темнота, притаившаяся на дне океана, разъедала их обоих, заставляла сходить с ума — каждый раз по-разному. — Есть действительно еще одна вещь, которую тебе стоит сделать, — глухо пробормотал Кейси, пытаясь вернуть себе контроль на ситуацией. Уэйк безропотно повиновался ему, но намеренная покорность змеи была хуже любого исторгнутого ею яда. — М-м, и что же это? — мягко прошептал Уэйк, чувствуя, как пальцы крепко впиваются ему в бока через тонкую рубашку. Больно, но терпимо. Кейси отнял руки и, пересилив себя, сделал шаг назад, восстанавливая дистанцию. Слова давались ему с трудом, и воздуха хватило только на один короткий приказ: — На колени. Уэйк подчинился мгновенно, ни словом, ни жестом не оспорив прозвучавшее указание, как будто весь вечер плавно шел именно к тому, чтобы он встал на колени перед Алексом Кейси и исполнил свой директорский долг. Предвкушающая ухмылка скользнула по его губам и пропала — теперь остался лишь пристальный взгляд снизу вверх и едва заметная капля пота на виске. В комнате отдыха стало слишком жарко. Кейси ослабил галстук, душивший его с каждой секундой всё сильнее, ловко перебрал пуговицы на пиджаке и принялся за ремень брюк. Ему стоило бы найти для своих недостойных желаний более укромное место, однако осознание того, что Уэйк намеренно распалял его, подталкивая к краю, требовало немедленного удовлетворения — буквально — собственного возбуждения во рту Уэйка. — Я не буду извиняться за грубость, — произнес он, и одни только эти слова уже звучали как попытка извиниться за то, что Кейси собирался сейчас сделать. Уэйк тихо хмыкнул и облизнул губы. Его дорогой Кейси был мягок даже в своей жестокости. Член скользнул по губам, размазывая капельки предъэякулята, и сильный пряный запах ударил в нос. Уэйк мог бы смягчить последствия позднего ночного секса крошечным применением суперсил, однако ему нравилось жалко и жадно подчиняться своему дорогому Кейси. Была особая прелесть в том, что ему приходилось терпеливо сносить любой каприз партнера, действовать так, как ему самому никогда бы не пришло в голову, перекручивать себя, подчиняясь чужим желаниям, пусть он и знал, что Кейси никогда по-настоящему не переступит черту. Уэйк приоткрыл рот, позволяя головке скользнуть внутрь. Языком обвел твердую горячую плоть, провел по уздечке, сдавил чувствительные места губами, заставив Кейси тихо охнуть. Он все еще действовал в пределах роли, не позволяя себе стать слишком наглым и оставляя для Кейси возможность в любой момент усилить напор или отступить. Разумеется, Кейси не стал сопротивляться желанию и толкнулся глубже, заполняя рот Уэйка. Пара движений — и он сможет уткнуться членом в глотку, заставив Уэйка задыхаться и ронять рефлекторные слезы. Однако прежде всего стоило как следует отыметь этот жаркий рот, потыкаться напряженной головкой в нёбо, растянуть упругие щеки, глядя на то, как всё выпирает наружу сквозь тонкую эластичную кожу. Кейси хотел заставить Уэйка изнывать под ним, молить о том, чтобы наконец вобрать член глубже и вынудить Кейси кончить, не растягивая до предела томительную пытку. «Знай свое место, Алан», — вот что ему хотелось сказать. Это читалось в его глазах, жестах, позе; в том, как он размеренно толкался бедрами; в том, как его пальцы крепко сжимали густые темные кудри, удерживая голову Уэйка на месте и не позволяя отстраниться. Уэйк дышал тяжело и жадно, чувствуя, как тьма внутри пытается сопротивляться контролю Кейси. Он читал историю между строк, видел то, что ему хотел сказать Кейси, впитывал выведенные чернилами слова всем телом, будто по шею погруженный в воду, а на поверхности темной проруби торчала лишь голова, которую Кейси сейчас так старательно трахал. Уэйк гортанно застонал, переполненный разрывающими его эмоциями, и Кейси, посчитав этот звук за руководство к действию, заполнил его рот на всю длину, заставил безвольно дрожать и подчиняться, глотая излившуюся сперму. Получив долгожданное освобождение, Уэйк закашлялся, прочищая дыхательные пути, и глубоко вздохнул. Небольшая неприятность не сумела убавить его собственное возбуждение, и теперь Уэйк крайне четко чувствовал, как стояк трется о белье, стестенный пленом брюк. Но даст ли ему Кейси так быстро закончить начатое? Уэйк был уверен, что нет. Игра еще не закончилась. — Ты слишком шумный, Алан, — Кейси хватило минуты, чтобы собраться с мыслями и привести себя в порядок. Теперь о внезапном сумасшествии начальника отдела безопасности и превышении служебных полномочий говорило только покрытое дорожками слез лицо Уэйка, испачканные губы и случайные капли на полу. Крайне смущающая картина для любого, кто заглянет поздно вечером в комнату отдыха. Уэйк перевел дыхание и замер, стараясь дышать размеренно и тихо, будто покорный пес на службе у бравого генерала. Кейси облизнул губы, впечатленный представшей перед ним картиной. Не так давно он сам стоял на коленях перед Аланом, покорный и распростершийся, подчиняясь бурлящей вокруг тьме, а теперь Алан оказался практически в той же позе, жаждя прикосновений. Ироничная похвала сама рвалась с губ, но Кейси приказал себе держать рот закрытым. Кое-что должно навсегда остаться только в глубинах его разума. — А теперь, когда мы разрешили возникшее между нами недопонимание, — Кейси наклонился ниже и стер последнюю соленую каплю, повисшую на ресницах Уэйка, — мы можем продолжить ранее начатый разговор, Алан. Свидание у меня дома, верно? Уэйк кивнул и улыбнулся, ничуть не чувствуя себя униженным или побежденным. — Всё так, Алекс, — он взглянул на Кейси снизу вверх и прижался щекой к его теплой широкой ладони. — Свидание у тебя дома, в твоей кровати.