Терпеливый

Люций Моран думал, что умеет терпеть боль. Зачастую охотничьи вылазки не заканчивались без ран, поэтому он отточил своё умение трезво смотреть на вещи в любой опасной ситуации. Но физическая боль всегда уступает душевной. Раны на теле затянутся, а вот рубцы на душе могут кровоточить долгие годы. Люций не знал этого пока сам не испытал. В первый раз это случилось, когда он узнал о смерти всей своей семьи. Боль была настолько нестерпимой, что Моран не смог трезво оценить ситуацию. В тот момент он не думал о последствиях своих действий, все мысли занимала ненависть и жажда мести. Дав выход этой злобе, Люций уже не смог повернуть назад. Было слишком поздно. Он планировал сгинуть в расколе, чтобы остановить режущее чувство в груди, которое, Люций уверен, было сильнее чем от меча и стало ещё острее, когда Сара спасла его. Теперь, помимо ненависти к своим врагам, появилась ненависть к себе и своим решениям, которые привели к этому. Он корил себя за свою вспыльчивость, уверенный, что Сара на его месте смогла бы взять себя в руки и не сломаться. Она всегда была сильнее его, уже в детстве пережившая большую утрату, которую Люцию было суждено понять только сейчас. Несмотря на смертельную опасность жизни даэвов, Моран до этих событий имел любящую семью и не знал потерь близких. Впервые он столкнулся со страхом за чужую жизнь и последствиями своих действий во время вылазки в радужный дом, когда ему было 16. Отец тогда его сильно отругал, но это было ничто по сравнению с виной, которую он чувствовал после своего поступка. Сосредоточенный взгляд Сары Сорель, страх от невозможности пошевелиться и нежелание умирать — не нужно быть эмпатом, чтобы всё это увидеть. После тех событий Люций иногда просыпался в холодном поту, столкнувшись с кошмарами где они не успевают вовремя. Уже тогда он решил стать другом Сары, но именно после занятия по снам и рассказа Розали Люций понял, что сделал правильный выбор. После истории Ликорис о Саре он поставил себе цель больше узнать о светлой и её окружении. То, что ему открылось, Люцию не понравилось. Сара Сорель, несмотря на многочисленный орден, была одинока. Её окружали только Айвен Ларак, которая была занята противостоянием с матерью, и Пшеница, который не видел ничего дальше своего носа. Поэтому Люций не был бы собой, если не решил эту проблему по своему. Со стороны всем казалось, что Сара его ненавидит и в первое время он действительно думал, что выбрал неправильную стратегию, пока Сорель сама не начала искать Люция взглядом, думая, что он не видит. Потом она перестала избегать его и даже начала вникать в его монологи. Пусть сама говорила всё так же мало, это вселило надежду. Со временем он начал понимать светлую. Её эмоции на самом деле были как открытая книга, только вот мало кто хотел её прочесть. Эмпатов принято сторониться, ведь каждый хранит свои тайны, только вот Люцию было нечего скрывать. Так он думал, пока чувства не стали очевидными и его удивление действительно было велико, когда Сара подарила ему ограничитель после долгой разлуки. «Пусть теперь все эмоции, которые ты почувствуешь рядом со мной, будут лишь твоими.» Сара никогда этого не признает, но она уже тогда все поняла. И я Люций пропал. Сложнее поддержания дружбы без надежды на что-то большее было научиться терпению, чтобы не спугнуть ту, с кем судьба свела его в детстве и сейчас. Он старался, боги свидетели, но не украсть поцелуй не смог. Люций Моран мог сомневаться во многих вещах, но в своих чувствах — никогда. Отношение Сары к нему тоже стало очевидным, особенно на 3 курсе, ведь обмен мечами и совместные печати доступны только при безоговорочном доверии. Тот год был тяжёлым, но именно это помогло Люцию решиться. После учёбы им с Сарой суждено было разъехаться по своим орденам и Моран чувствовал как время утекает сквозь пальцы. Светлая становилась всё задумчивее, молчаливее и Люций понимал все её тревоги. Тень долга нависала над Сарой и они оба понимали, что ей не справиться с ней. Слишком велико чувство справедливости и желание жить по совести, что в её ордене не оценят. Чувство горечи от безысходности накатывало на Люция все чаще, он становился несдержаннее и та охота стала последней каплей. Ревенантов было больше чем обычно, но Люций хотел справиться быстро, чтобы никто не тратил силы, особенно Сара. Однако теневой потерял контроль, не смог усмирить свои эмоции и сильно подставился. Тогда Сара заслонила его собой и получила рваную рану на бедре, которую Люцию пришлось зашивать. Светлая морщились, но стоически терпела боль, хотя Моран и старался сделать всё аккуратно. Рафаиль бы гордился его швами, он был в этом уверен. Это напомнило Морану страх за Сару, когда та чуть не захлебнулась в водах пещеры, поэтому после обработки раны Люций понес её на руках, нежно прижимая к себе. Руки его подрагивали, но не от тяжести и даже Сара не решилась возразить его словам. Им обоим было нужно почувствовать чужое тепло. Он нес её несколько часов, пока Сорель не попросила остановиться и в этот момент чувство вины его догнало. Люций был не готов к такому потоку бушующих эмоций. Сара же заметила этот потерянный взгляд и пока теневой был отвлечен своим состоянием, сняла с него ограничитель и начала мягко воздействовать своим даром, возвращая к ней. Они были друг к другу так близко, что Люцию Морану потребовалось 2 секунды, чтобы сделать выбор. Первую он потратил на отговорки, а вторую, чтобы решиться. И своим выбором он остался доволен. Терпение всегда вознаграждается и Люций будет верить до самого конца, что его светлая вернётся. Он готов подождать.