mon cœur se serre, j'ai du feu dans la voix
le plus souvent, c'est quand je pense à toi
Ага, так это любовная записка. Конечно, по поцелуйчику, оставленному на конверте, можно было догадаться об этом сразу, но Эндрю не из тех, кто делает поспешные выводы. Записка вызвала в нем…трепет. На первый взгляд ему просто оставили слащавую писульку, так еще и на французском языке, чтобы, видимо, усилить эффект. Но это было лишь на первый взгляд. На самом деле, «писулька» была строчками из песни Дуа Липы, которую Миньярд очень любил. Да-да, Эндрю Миньярд — метр с кепкой ростом, бледный как смерть, с гардеробом, состоящем исключительно из черного цвета — любит певицу, от которой веет исключительно сексом и позитивом. Вся их параллель знает, что он не просто любит ее, а еще и гордится этим. В прошлом году, когда Эндрю и его брат-близнец, Аарон, перешли в новую школу, при знакомстве с классом их, конечно же, попросили — читать как заставили — представиться перед всеми и рассказать немного о себе. Аарон тогда поведал всем о своей мечте стать терапевтом, а Эндрю не придумал ничего лучше, чем сказать: — Меня зовут Эндрю, лучше не путайте меня с этим позитивным чудаком, я не такой, но если вдруг увидите, как кто-то с лицом, как у нас двоих, подпевает песням Дуа Липы, то это буду я, — ровно выдал Миньярд. Тогда он показался всем даже…крутым — не каждый подросток, тем более мальчик, будет так открыто заявлять о своих пристрастиях, поэтому смелость Эндрю вызвала уважение и только. Большинство ребят решало было, что Миньярд окажется душой компании, кто же мог знать, что его приветственные слова станут едва ли не единственными, которые он произнесет за весь учебный год. А вот Аарон как раз-таки оказался тем еще весельчаком, поэтому Эндрю смог спокойно жить свою жизнь «затворника», дав возможность «нормальному» Миньярду общаться с людьми. Ну ладно. Это утрировано. Эндрю не был затворником. Просто предпочитал слушать музыку во время перемен и молчать, пока его не спросят, а когда у кого-то из одноклассников был день рождения, он даже мог бросить сухое «поздравляю» да и вовремя совместных проектов, когда нужно было работать в группе с другими, он не молчал, но и не высказывался больше необходимого. В общем жизнь Эндрю в школе можно было описать как «в пределах нормы» — он не трогает никого без надобности и никто не трогает его. Тогда возникает вопрос, кто оставил ему записку? О его любви к Дуа Липе, как мы уже поняли, знала вся параллель — одноклассники тогда растрепали о новых учениках всем своим друзьям из других классов. Можно предположить, что кто-то из одногодок оставил ему послание. Допустим. Но главный вопрос остается — кто? Спрятав письмо обратно в конверт и убрав его в свой рюкзак, Эндрю решил отложить свое вынужденное расследование на потом.***
«Отложить расследование» на деле превратилось в «забыть о нем». В тот день Эндрю спрятал конверт в стеллаже, который стоял у него в комнате. Стеллаж был не самым популярным местом в их доме, поэтому Миньярд бы, наверное, и не вспомнил об этом небольшом романтическом недоразумении, если бы не появилось еще одно. На этот раз конверт лежал в его шкафчике. Первой мыслью Эндрю было — кто-то перепутал его с Аароном. И дело было не в какой-то низкой самооценке или неуверенности в себе, все было гораздо проще — чтобы влюбиться нужно знать человека хотя бы немного, а он не особо позволял узнавать себя, поэтому, по логике вещей, влюбляться было не во что. Хотя стоило учесть и фактор того, что они подростки. Подростки влюбляются во все на свете, так что какое-то там «незнание человека лично» не было веской причиной для отсутствия чувств. Хорошо. Возможно, кому-то нравится именно он, а не Аарон. Во втором конверте опять лежало письмо и опять с поцелуйчиком сверху.it's not a joke how much i like you
i know i play it off, but i lie to you
you say hi, say hi, boo
everyone knows why i do what i do
Слова показались парню знакомыми, заглуглив, он лишь убедился в своих предположениях. Его тайный воздыхатель, скорее даже воздыхательница, — не станет же парень специально красить губы, чтобы оставить ему поцелуйчик на конверте — явно неплохо его знала, потому что Лана Дель Рей тоже была в его личном топе. И, судя по выбранным строчкам песни, ему и правда признавались в симпатии, а последняя строчка наталкивала на мысль, что, возможно, Эндрю не замечает чего-то очевидного. Так как Миньярд не был склонен к долгим терзаниям, он решил сразу пойти к человеку, который мог быть в курсе всех последних сплетен, а значит и, возможно, знал о том, кому Эндрю мог бы быть не совсем безразличен. — Кевин, — вместо приветствия сказал Эндрю. — Ой, и тебе привет, злобный клон лучшего парня в мире, — со смешком выдал Дэй. — То, что он твой парень, не делает его лучшим в мире, — ответил Миньярд. — Я бы поспорил, — парировал Дэй. — Ну так поспорь, — на этот раз усмехался уже Эндрю. Кевин замолчал на мгновение, а после выдал: — Так чего ты там хотел? Эндрю хмыкнул себе под нос. Кевин безусловно без ума от Аарона, но в спорах Эндрю он проигрывал всегда, даже если изначально был прав. — Я кому-нибудь нравлюсь? — спросил Миньярд, стараясь выглядеть максимально незаинтересованным. Брови Дэя тут же поползли вверх, а в глазах появился странный блеск. — А что? — весело спросил он. — Тебе кто-то понравился? — Нет, — ровно выдал Эндрю, для убедительности качнув головой. — Я спрашиваю, нравлюсь ли я кому-нибудь, обычно ты в курсе таких вещей. — Обычно Ники в курсе таких вещей, я просто люблю их… обсуждать, — неохотно признается Кевин. Ники Хэммик, двоюродный брат Эндрю и Аарона, учился на класс старше, чем они трое, но при этом, и правда, всегда в курсе всех событий в школе, но парень предпочитал просто знать. Удовольствия в том, чтобы перемывать другим косточки, он не видел, зато видел Кевин, именно поэтому Эндрю и пошел к нему, а не брату. — Ну так обсуди со мной, кому я могу нравиться, — Миньярд решает играть по правилам Кевина. Он явно что-то знает, иначе бы сразу сказал, что ни о чем таком даже не слышал. — Есть кое-кто, — неуверенно начинает Дэй, — но я не могу сказать тебе, — тут же добавляет он. — Почему? — спрашивает Миньярд. — Не могу. — Почему, Кев? — повторяет вопрос Эндрю. — Все…сложно, — вздыхает Дэй. — Ты скоро все сам узнаешь, просто подожди, он скоро все— — Он? — перебивает его Миньярд. — Что? — сначала было не понимает Кевин, а после резко осознает, что он вообще только что сказал. — Нет-нет, не он, она, девушка! — Это точно парень, не дури мне голову, — спокойно отвечает Эндрю. Нет смысла давить на Кевина, если он так защищает этого…парня, значит они друзья или около того, а значит тот, как минимум, неплохой — Аарон бы не связался с парнем, чьи друзья были бы придурками. И, если честно, Эндрю слегка интересно, как далеко зайдут все эти любовные записочки, поэтому он сможет подождать, пока его тайный воздыхатель сам не решится раскрыть свою личность. — И дыши, Кевин, — говорит Миньряд, заметив, что весь внешний вид Дэя говорит о том, что тот сейчас словит паничку, — Аарон убьет меня, если я убью тебя, — усмехается он, чтобы после развернуться и пойти в класс. У него, вообще-то, сейчас биология, а мистер Гибсон тот еще мудак, так что лучше не опаздывать.***
Следующий конверт лежал на дне его рюкзака и в этот раз Эндрю уже не был удивлен, он даже ждал момента, когда это произойдет. Вообще странно, что он обнаружил конверт лишь оказавшись дома. Внутри опять записка, но теперь он точно знает, что поцелуйчик от помады, оставляет именно парень. Ему начинает это казаться даже милым.oh, i never knew you were the someone waiting for me
cause we were just kids when we fell in love
not knowing what it was
i will not give you up this time
Наверное, Эндрю бы даже посчитал грехом, если бы его тайный воздыхатель не использовал хотя бы одну песню Эда Ширана в своих посланиях. Эндрю не совсем дурак, поэтому понимает, что строчки из песен подбираются крайне тщательно, но он не знает никого в школе, с кем бы он был знаком в детстве. Если только Аарон или Ники не решили резко воспылать к нему не только братскими чувствами, что очень вряд ли. Спрятав конверт с остальным на стеллаже, Эндрю вышел из своей комнаты и направился прямиком к Аарону. Получив разрешение войти внутрь, Миньярд начал с порога: — Почему Кевин рассказал мне об этом влюбленном придурке, а не ты? — возмутился Эндрю. Возможно, Миньярд слегка преувеличил, когда сказал, что готов подождать, как будут развиваться события, поэтому он решил немного ускорить процесс раскрытия личности его воздыхателя. Аарон, лежащий на своей кровати с телефоном в руке, улыбаясь чему-то своему, нахмурился, но до него быстро дошло, о чем говорил его брат. — Он тебе все рассказал? — возмутился Аарон, тут же отбрасывая свой телефон на кровать. — А я ведь говорил Нилу, что эта дылда просто трепло! Эндрю застыл. Нилу? Какому еще Нилу? Он не знает буквально ни одного Нила. — Ты все равно его любишь, — на автомате ответил Эндрю. Ладно. Возможно, он мог не знать какого-то Нила из школы, но друга детства, в которого он еще и якобы был влюблен, он бы точно запомнил. Выходит, что строчки в записках были просто выбраны случайно? Так сказать, для красивого словца. — А ты? — неожиданно спросил Аарон. Эндрю моргнул. — Нет, — сморщился он. — Нет? — удивился Аарон. — Нет, — уверенно повторил Эндрю. — Почему ты так удивлен тому, что я не люблю Кевина? Он нормальный, но до любви нам еще далеко. Очень. Аарон уставился на него как на придурка. — Я про Нила, идиот. В детстве вы обожали друг друга, я подумал, что сейчас ты бы мог чувствовать то же, что и он, — объяснил Аарон. — И да, вы с Кевином обожаете друг друга, можешь даже не пытаться сделать вид, что это не так, — с улыбкой добавил он. Эндрю уставился на него в ответ. — Я соврал, — признался он, поняв, что иначе эту ситуацию не решить. — Кевин ничего мне не рассказывал, наоборот сказал, чтобы я просто подождал. Я ждал, больше не могу. Я не помню никакого Нила. И тем более не помню, чтобы…обожал его. Аарон садится на кровать, похлопывая рядом с собой, чтобы Эндрю присоединился к нему. Миньярд так и поступает. — Помнишь Натаниэля? — осторожно спрашивает Аарон. Эндрю чувствует, как все его тело прошибает током. Блять. Он прекрасно помнит Натаниэля. Парень заторможенно кивает. Аарон решает продолжить: — Он ведь тогда так внезапно уехал, вы даже не успели попрощаться и ты так тосковал по нему. Эндрю больно даже слушать об этом, а тем более вспоминать. — К чему все это, Аарон? Натаниэль давно уже не часть нашей жизни, — начинает злиться Эндрю. Аарон вздыхает. — Видимо, ты и правда идиот. Нил это и есть Натаниэль. Не знаю, что у них там произошло тогда, но его отец оказался каким-то мафиозником, поэтому его мать вместе с ним пустилась в бега, представляешь, что он пережил за все это время? Он рассказывал Кевину немногое, но и этого оказалось достаточно, чтобы волосы встали дыбом. Он…он стесняется подходить к тебе, потому что думает, что ты ненавидишь его из-за того, что он так внезапно исчез тогда, а еще… — Аарон замолкает. Ну уже нет. Если они начали разбираться, то разберутся до конца. — А еще что? — в голосе Эндрю звучит предупреждение о том, что без ответов он не уйдет. — Он…слегка изменился…внешне, — уклончиво отвечает близнец. — Я оторву Кевину яйца, если не скажешь нормально, — угрожает Эндрю. — Попробуй сначала до них дотянись. — Аарон, — а вот это уже угроза. — Ладно-ладно! Просто…у него остались шрамы со времен всех этих…путешествий, он их стыдится, — наконец, объясняет брат. — Все настолько плохо? — уточняет Эндрю. — Нет! — тут же говорит Аарон. — Но…когда увидишь в первый раз, то сильно удивишься. Эндрю, честно говоря, насрать на то, как сейчас выглядит Натаниэль, точнее Нил, тот был его родственной душой еще будучи совсем глупым ребенком, в более зрелом возрасте тот наверняка смог бы стать надежным спутником жизни, судя по всему, друг детства все еще обожал его. А Эндрю никогда и не переставал делать это, лишь с годами прятал свою потерянную часть души все глубже и глубже, уже и не надеясь обрести свое счастье. — Почему я не замечал его все это время? Я бы точно узнал его, даже если у него теперь есть шрамы, — Эндрю сложно было пока представить, как выглядит Нил сейчас. — Думаю, ты просто не обращал внимания на людей вокруг да и не мог же ты подумать, что где-то рядом ходит твой друг, но уже взрослый, — утешает Аарон. Наступает тишина, во время которой каждый думает о своем. — Да, — вдруг говорит Эндрю. — М? — непонимающе спрашивает его брат. — Ты спрашивал, люблю ли я его. Да, — уверено говорит он. Интересная штука — жизнь. Сначала ты думаешь, что тебе по ошибке подбрасывают любовные записочки, путая с братом, а после оказывается, что эти послания от твоего самого дорогого друга и первой любви. — Это нужно говорить ему, а не мне, — советует Аарон. И Эндрю с ним полностью согласен.***
Чего Нил Джостен точно не ожидает, подходя к своей парте, так это самодельного конверта, криво склеенного по краям. Догадка о том, почему тот лежит здесь, тут же приходит ему в голову, но он отмахивается от нее, не веря. Однако конверт он все же открывает со скоростью, которой мог бы позавидовать даже Кевин лучший-спортсмен-в-школе Дэй. Записка. Точнее лист сложенный пополам.прости, что без поцелуйчика, я пока не готов целоваться с бумагой, зато готов с тобой. уже давно вообще-то готов. и прости, что не выбрал подходящую песню для письма, все песни про побеги и любовь сквозь года какие-то грустные, мне показалось, что лучше написать что-то от себя. я буду ждать тебя у своего шкафчика (как я понимаю, ты прекрасно знаешь, где он находится) в 11:45, пожалуйста, приходи.
— твой слепой Эндрю
Дочитав последнюю строчку, Джостен тут же прячет записку в карман. Возможно, он боится, что кто-нибудь отберет ту, а возможно, Нил думает, что если убрать причину смущения, то и его щеки перестают так ярко пылать.***
— Почему слепой? Эндрю оборачивается, когда слышит прозвучавший вопрос, и тут же замирает на месте. Нил пришел на десять минут раньше, чем было назначено, сам Миньярд вообще решил на урок не идти, потому что сильно нервничал и все равно бы не стал ничего слушать. Джостену становится слегка неуютно от тишины между ними. Он, конечно, и так знал, что детские чувства Эндрю изменились, как и изменился сам Нил, но ведь можно было бы не так явно показывать свое безразличие. — Что? — спрашивает Эндрю, забыв, о чем его только что спросили. Глаза Нила расширяются. Он что, его даже не слушал? — Я стал настолько уродлив, что ты даже слушать меня не хочешь? Эндрю промаргивается. — Ты, видимо, отупел за годы, — отвечает он, приходя в себя. — Но как был пиздецки красивым так и остался, — пауза. — Козел, почему даже со всеми этими шрамами ты такой красивый? Нил краснеет, не зная, что сказать. Румянец на его щеках придает Эндрю какую-то уверенность: — Я немного в шоке, прости, — искренне говорит Миньярд. — Не каждый день встречаешь свою первую любовь спустя миллион лет после его внезапной пропажи, а потом еще и оказывается, что именно он последний месяц оставлял мне любовные записки с… стой, — внезапно меняет тему Эндрю. — Ты правда красил губы, чтобы поцеловать записку? — с улыбкой спрашивает он. — Да, — не думая, отвечает Нил. Улыбка Эндрю становится шире. Он делает шаг вперед. — Я бы хотел посмотреть, как эта помада смотрится на тебе. — А я бы хотел посмотреть, как эта помада смотрится на тебе, — в ответ говорит Нил, тоже делая шаг вперед. — Я же написал, я пока не готов целоваться с бумагой, это не совсем… — Тогда поцелуйся со мной, — перебивает его Нил, делая еще один шаг вперед и оказываясь лицом к лицу Эндрю. Джостен заглядывает в глаза Миньярду, пытаясь найти в них ответы на свои вопросы, Эндрю, видя это, решает сказать: — Спроси прямо, Нил, — новое имя Натаниэля немного режет слух, но парню плевать как называть его, пока они могут быть рядом. — Тебе правда не противно? — доходит шепот до ушей Эндрю. Сначала Миньярд думает пошутить, что поцелуйчики не могут априори быть противными, но он прекрасно осознает, о чем именно этот вопрос и также осознает, насколько тот важен. — Эти шрамы часть тебя, поэтому физически не могут быть противны мне, — признается Эндрю. — Мне противно думать о том, что кто-то решил, что имеет право причинять тебе боль, но сам ты и каждая частичка тебя мне никогда не будут противны. — Кевин и Аарон мне так и сказали, — бурчит Нил, опустив голову Эндрю на плечо. Он не может и дальше смотреть в эти звездные глаза. Миньярд лишь поглаживает его волосы, слушая, что там такого поведала Нилу его семья, — что ты будешь злиться на других, но меня просто примешь, потому что… — Джостен не решается закончить фразу. Эндрю делает это за него: — Потому что люблю тебя. Они правы, — произносить эти слова абсолютно не сложно, если они являются чистой правдой. — Ты спросил «почему слепой», но ты обратил внимание не на то, я «твой слепой Эндрю», Нил, я — твой. Сейчас все слишком быстро происходит, и нам предстоит во многом разобраться, но все это время я был твоим, даже не осознавая этого. — А я — твоим, — шепчет Нил прямо в шею Миньярду. Милашка. — Я знаю, — Эндрю перестает гладить волосы Нила, от чего тому приходится оторвать голову от Миньярда. Ему вообще-то нравилось, зачем он остановился? — Ну раз мы разобрались с основными моментами, то может уже перейдем к поцелуйчикам? Я жутко соскучился и мне немного обидно, что бумага получила от тебя ласки больше, чем я. Видя, как губы Эндрю непроизвольно дуются от обиды, Нил решает больше не ждать, даря Миньярду свой первый поцелуй — поправочка: первый поцелуй не с бумагой.