Айвен
В обители Сорель стояла тревожная тишина. По крайней мере, так казалось Айвен, которая морщилась от звука собственных шагов, будто каждый сопровождался взрывом. После нескольких часов беспрерывной работы в лаборатории хотелось только одного — поскорее добраться до своих покоев. Мягкая поступь вдруг сменилась нервной, будто в спину кто-то дышал, нагоняя дэву и норовясь её схватить. Ларак вздрогнула всем телом, когда одновременно с её усталым вздохом пронзительно зазвенели колокола, возвещая о беде. Отовсюду послышалось копошение, топот и сдавленно-удивлённые вскрики. Звон стоял в ушах и, казалось, пытался донести до всех одно — смерть рядом. На секунду Ларак прикрыла глаза, складывая кусочки мозаики между собой. То, как легко отпустила её мать, лишь небрежно махнув рукой и велев убираться куда подальше, настораживало. Эта спешка идеально сочеталась с тревогой, за секунду всполошившей весь орден. "Лечь нужно пораньше, чтобы выспаться, завтра будет больно уж суетливый и насыщенный день," — ухмыляясь, сказала Изабель во время вчерашнего ужина. В голове что-то щёлкнуло, и Айвен порывисто повернулась в сторону покоев Долорес Сорель. Когда дэва хотела убежать от постоянного недовольства своей матери и побыть одной, Сара водила её через потайной ход к Духовному озеру, что за последние полвека успело превратиться в вязкое болото, будто отравленное тёмной силой. Ларак, не медля и задыхаясь от волнения, через ход побежала прочь от давящих, посеревших стен ордена. Затишье зловонного болота нарушал только свист ветра и хлюпанье грязи под ногами. Пока Обитель Сорель погружалась в панику, Айвен спешила навстречу долгожданной свободе, опрометью неслась в прохладную тень леса, где петляла между деревьев и поскальзывалась на влажной земле. Меч тягостно висел на поясе, тянул вниз, пальцы до боли сжимали кристалл ограничителя на шее. Вечернее небо неспешно окрашивалось в алый, а всё тело сводило от усталости, но дэва ни разу не остановилась, пока не зашла в самую глубь чащи. В спину дышало беспокойство. Казалось, что за ней погоня. Ноги путались, но несли всё дальше, ведь если догонят — придётся попрощаться с жизнью за предательство ордена.Разия
Рано сошедшее солнце не оставило за собой ни единой звезды. За окном, в дальних лесах, щедро клубилась тьма, а у одинокой луны, блестящей в безграничной синеве неба, не находилось сил для противостояния. К вечеру Разию Моран вновь посетила тревога, мешающая ясно думать. Близилаь зима, а вместе с ней лишние проблемы в борьбе с ревенантами. Скоро в северной части Акракса не останется ни единого места, где не найдет себе пристанище слепящий глаза снег. Мантии сменятся на теплые плащи, и во время тренировок мерзлые конечности будут предательски дрожать. Но вовсе не это терзало ее сердце и раскаленными клинками являлось в кошмарах. Перемешивая травы в обжигающей руки глиняной кружке, девушка вглядывалась в размытые силуэты гор на горизонте. Догорающие в канделябрях свечи бросали тени на стены, и размеренно перекачивающиеся из стороны в сторону огоньки призрачно напоминали деревья, танцующие под порывами ветра. Дверь сотряс беспорядочный стук, на пол трещиной лег луч из коридора. Не успев переступить порог, гость споткнулся и возмущенно выдал: — Кто в здравом уме бросает меч где не попадя? Не отрывая взгляда, Разия укоризненно качнула головой. Вторя ей, дрогнули и свечи от приближающегося Люция. Сейчас явно не то время, чтобы в лишний раз стыдить ее за вошедшую в привычку неряшливость. — Он дал ответ? – Оборачиваясь и окидывая брата взглядом, нетерпеливо поинтересовалась младшая Моран. — Да. В комнате эхом откликнулся ответ. Не спеша продолжать, Люций потянулся к спрятанной в комоде бутылке красного вина. Скуляще заскрипел ящик и вскоре в руку даэва привычно лег стеклянный бокал с высокими стенками. Разия оглядела Защитника, которого Люций успел переместить на кровать. Даже в слабоосвещенной комнате гранитно-черный клинок сверкал, словно в нем нашли пристанище тысячи звезд и драгоценных камней. Дэва искренне дорожила своим мечом, но с раннего возраста находила странным склонность даэвов почитать мечи наравне с богами. Они открыто боялись остаться без оружия, точно без него являлись неполноценными, и берегли клинки как хрупкие ракушки, что рассыпятся после первого грубого движения вне поля боя. Но разве способно оружие быть и болезненным младенцем, и самым крепким, преданным бойцом? Должно признать: Разия защищала меч не больше, чем он ее. Последняя красная капля застыла на горлышке на мгновенье, а потом потонула в бокале, наполненном до краев, и бутылка звонко стукнула по письменному столу из темной древесины. Наконец раздался размеренный голос. — Через год. Через год звание главы Северного ордена перейдет ко мне. Разия шумно выдохнула. Радость от наконец поставленной даты перемешалась с горем из-за ноши, что тяжелой тушей вскоре ляжет на плечи брата. Торжественно ударив бокал об глиняную кружку в руках Разии, Люций сделал жадный глоток и беззаботно продолжил: — Норкросс уже поделился своим планом на мою подготовку к должности, пообещал гонять как коня и надзирать как за пленником. Ох, не даст же он мне спуску… К слову, почему ты ушла как стемнело? Сегодня тренировки до полуночи. — Проблемы с концентрацией… — Не в силах сказать ничего более, Разия уткнулась в кружку с уже остывшим чаем, а когда все же подняла глаза и столкнулась с мрачным взглядом брата, поспешно продолжила диалог, который в прошлый раз он продолжать не пожелал. — Они убивают своих соратников, Люций. Прошел месяц со случая у границы, а я всё не могу осознать всю его чудовищность. Когда даэвы Фероссии обнаружили у границы с Исонией жестоко растерзанное тело дива, долго раздумывать не пришлось: этот был из тех, кому не повезло в попытке побега. За последние годы некоторые светлые, не подверженные влиянию воцарившихся порядков, покидали свои ордена. Они смело искали убежище в ордене Красного леса, что десятилетия назад основали первые беглые даэвы. Но половине желающих не удавалось даже выйти за пределы обители – их жестоко истребляли. До этого случая, знать об этом могли исключительно из уст светлых даэвов Феросии. Но на этот раз тело было выставлено на всеобщее обозрение. Погибшему сомниуму даровали мучительную смерть от потери крови. Тот предпринимал попытки помочь себе подготовленными печатями, но тщетно. — Они осквернили даэва. Оставили на своей земле и тем самым лишили достойной погибели, а даэвам из ордена Красного леса остается лишь наблюдать за медленным разложением его останков. Ярость легла красной пеленой перед глазами. Для даэвов убивать кого-то, помимо созданий Серого мира, — значит использовать свою силу неправильно. Не для войн они были созданы богами, а для защиты, и не было более ужасного преступления, чем убить или причинить вред себе подобному. Но даже по-кощунски поступивших даэвов или людей никогда не карали смертью или насилием. —Я разделяю твою заинтересованность в происходящем в Исонии. — В голосе Люция появились уверенные нотки и твердость, словно он уже находится в зале совета. — Мы до сих пор не знаем, была ли у них особая причина для резкого обрывания сотрудничества и разрушения сложившихся столетиями норм, или это было лишь прихотью нового поколения. И да, их напоминание о себе создало шуму. Но мы в состоянии дать отпор. — Минувшие годы могли позволить им сделать большой скачок в развитии. Старательное сокрытие своих действий дает повод для беспокойства, что им действительно есть, что скрывать. — Разия наконец отложила глиняную кружку, боясь сжимающимися пальцами повредить выделку, и оперлась на стол. — Среди наших светлых друзей из Феросии есть те, кто ранее занимал достаточно высокую должность в своей обители, чтобы знать о важных планах. И всё то, что мы от них узнавали ранее, не имело большого значения. В комнате стало слегка душно и темно. Оба собеседника по мере диалога успели переместиться на два кресла в центре помещения и сейчас задумчиво умолкли, увлеченные собственными размышлениями. Неопределенное время они молчали, пока Разия не вернулась к началу разговора: —Все же, это неспроста. Это угроза. Весточка впервые за столько лет. И не смей говорить мне, что мой страх напрасен и, боясь, я дарую им желаемое. Предосторожность редко бывает излишней. Люций уж было хотел продолжить обсуждения, но вспомнил о позднем времени и своих невыполненных планах. Заканчивая затянувшийся разговор, он встал и притянул сестру в свои объятия. — Разия, ежедневные тревожные мысли приведут тебя только к могиле. Так или иначе, это не твоя ноша, не тебе быть главой. — Див уже мягче и тише добавил: — И ты не останешься одна.Сара
Орден будто тонул в волнении, бурлил эмоциями, наполнялся суетливыми шорохами. Даже сквозь плотно запертые двери прорывались отголоски паники, отчего Сара недовольно постукивала пальцем по столу. Каждое движение отдавалось приятным эхом в абсолютной тишине зала. Несмотря на раздражающие эмоции, заполняющие воздух, дышалось Саре легко, словно до своей смерти глава ордена занимал слишком много места. Избавиться от него было не так просто, требовались чёткий план и помощь приближенных к главе. Ларак всегда была верна ордену Сорель и предательств не терпела. Глава оступился, посмев строить заговор против своих же людей. Так он и потерял свою советницу, поплатившись за это собственным свержением. Напротив сидели Изабель и Фредерик, склонившись над бумагами. Последний хмурил брови, внимательно выслушивая советницу, и старался держать спину ровно, но что-то словно давило на его плечи. Оба были напряжены из-за свалившейся внезапно новости: побег Айвен. Все втроём дружно решили игнорировать эту тему, лишь отправив нескольких светлых в погоню за ней. Далеко убежать она не могла, значит совсем скоро её насильно вернут в орден, а там уже можно будет и решить судьбу изменницы. — Вот тут, — Ларак небрежно обвела часть границы овалом. — И вот тут, — красные чернила заблестели на бумаге, — нужно укрепить охрану. Светлые прорываются через ослабленные места, скрываясь в лесу. Некоторых находят полуживыми и возвращают обратно, но теневые замечают, как участились побеги. — У Ордена Красного леса стало слишком много проворных шпионов. За границу сунуться не посмеют, но нужно понимать, что до стычек на нейтральных землях уже недалеко. — Ты прав. Нужно взять народ на поводок, иначе простолюдинки и беглые светлые попортят нам всю внешнюю политику. Что думаешь по поводу Феросии? В любом случае она уже заключила союз с Акраксом, иначе бы не позволила смешения ордена, — глаза Изабель впились в карту, чётко в Красный лес и городок Фатсар рядом с ним. Всем давно стало понятно, что орден беглых светлых принимает к себе и теневых. — Значит нам нужно закрепиться в Исонии. Созовём совет глав, посвятим в новые планы, кроме тех, что знать им пока не надо. Отправим от нескольких орденов даэвов на охрану границы. — Фредерик, — напомнила о себе Сара, чуть наклонившись вперёд. — Нельзя прерывать работу над ревенантами, какой бы важной ни была политика. — Ты права, может, хочешь заняться этим, пока я решаю остальные вопросы? — Да, и у меня уже есть планы. Орден слишком мал для лаборатории, нужно её расширять. На самом деле я подумала, что раз Академия уже давно пустует, то мы можем перенести всё туда, — она задумчиво провела пальцем несколько маршрутов от ордена Сорель до Академии, и каждый был длиннее предыдущего. Изабель уловила ход её мыслей, прочертив свою линию: — По этому пути будет безопаснее всего перевозить ревенантов. — Вели запрячь лошадей, Фредерик. Я хочу отправиться в Академию сегодня же, — дэва повернулась к Изабель. — Как только я отпишусь об обстановке, посылайте первую партию.