"Да будет ведомо тебе..."

Опустившаяся на город ночь принесла с собой свет огней, пьяный смех и ругань, а также витающий в воздухе запах похоти. За последним и охотился юный демон разврата, порхая над домами и думая, где бы ему сегодня перекусить. Беспроигрышным вариантом было бы отправиться в какое-нибудь питейное заведение, или в тот же квартал красных фонарей. В таких местах всегда было полно переполненных сексуальной энергией людей, которые были готовы броситься на первого встречного. Пьяницы и всякого рода извращенцы были лёгкой добычей, но по правде говоря, Келус не очень любил питаться ими. Такие экземпляры были как шипучие конфеты — сначала стреляет на языке, а потом тут же растворяется. Ярких ощущений едва ли хватало на то, чтобы чувствовать себя сытым до следующей охоты. Ему хотелось леденец — что-то такое, чьё послевкусие ещё долго будет дразнить вкусовые рецепторы. Часы на башне церкви пробили полночь и Келус невольно бросил взгляд в сторону величественной постройки из красного кирпича. В одном из витражных окон всё ещё горел слабый свет. Кому это приспичило помолиться в такое время? Демон подлетел поближе и прильнул носом к цветному стеклу, замечая внутри смутный силуэт священника. Вот так находка! Священники среди инкубов и суккубов считались настоящим деликатесом. В них всегда было полным полно накопленной сексуальной энергии, которую бедняжки не могли выплеснуть из-за связывающих их заповедей и обетов. Вот только выследить их было затруднительно, потому что днём демоны похоти не охотились, а по ночам святоши снимали свои церковные одеяния и разбредались кто куда, так что и не отличить их от обычных людей. Так что, Келусу на этот раз действительно улыбнулась удача. Сегодня он наестся досыта! По тёмным коридорам его вёл сладкий запах давно никем не тронутого тела. Массивные двери из темного дуба отворились, пропуская юного демона внутрь молитвенного зала. Возле алтаря стоял высокий плечистый мужчина с алыми волосами. Келус мог бы поклясться, что под свободными одеяниями скрывалось достойное внимания тело. У него на такое уже был нюх. Священник отставил серебряную лейку, из которой поливал цветущий розовый куст на алтаре и обернулся на звук тихих шагов. Стоило ему увидеть полураздетого парня со всеми известными демоническими признаками, в качестве рогов, хвоста и маленьких кожаных крылышек, как его выразительные изумрудные глаза блеснули праведным гневом. — Отродье тьмы, как смеешь ты ступать на эту святую землю! — воскликнул мужчина. Келус остановился посреди пустого зала и смиренно потупил взгляд. Слова лились из него сладким потоком: — Святой отец, прошу, не гневайтесь. Ведь я пришёл сюда, чтобы просить спасения для своей грешной души. Разве не каждый заслуживает благословения? Аргенти, так звали этого святого отца, удивлённо вскинул изящные брови. Впервые в жизни ему доводилось видеть демона, что пришел просить прощения за свои грехи. Мог бы конечно выбрать более закрытый наряд для такого визита. Короткие шорты и обтягивающий топ едва ли можно было назвать подходящей для посещения церкви одеждой. Впрочем, в одном тот был прав — спасения заслуживает каждый, и в это Аргенти всей душой верил. Поэтому, гнев в его глазах исчез, сменившись доброй теплотой. — Твоё стремление похвально, незнакомец. Прекраснейшая Идрила дарует свою милость тем, кто искренне присягнет ей в верности и откроет своё сердце для Красоты. Идрила, Идрила… Келус вообще не припоминал какую-нибудь божественную леди с таким именем. Ай, да неважно! Главное, что он чувствовал в этом праведнике уйму первоклассной нерастраченной энергии. И он к тому же был хорош собой. Просто джекпот сорвал сегодня! — И что же мне нужно делать, что милостивая Идрила даровала мне свою любовь? — с драматичным придыханием вопросил демон, медленно приближаясь к цели своей охоты. — Для начала, мы помолимся вместе. Я вознесу слова молитвы, а ты стой подле меня и внимай. Слова восхваления Прекраснейшей Идрилы должны отпечататься в твоём сердце. — с покровительственной улыбкой ответил Аргенти, элегантным жестом руки приглашая к себе. — Назовись же, чтобы милостивая богиня могла услышать имя своего нового последователя. — Келус. — представился инкуб, обнажая острые клычки в голодной ухмылке. Священник торжественно кивнул и сложил ладони в молитвенном жесте, закрывая глаза и начиная свою молитву. — Я, Аргенти, покорно вверивший своё сердце Прекраснейшей Идриле и посвятивший свою жизнь служению ей и привнесению Красоты в этот мир… Дальше Келус не слушал. Высокопарная духовная болтовня этого олуха с лепестками роз вместо мозгов его не волновала. Его жертва уже совершила главную ошибку — закрыла глаза. Теперь ему ничего не стоило просто сократить ничтожное расстояние между ними и запечатать чрезмерно болтливые губы поцелуем. Поцелуем, который должен был ядом растечься по телу этого человека, одурманивая его разум, наполняя неудержимым вожделением и в конечном итоге, позволяя инкубу впитывать его сексуальную энергию. Такого лёгкого прикосновения губ обычно хватало, чтобы люди начинали исходить слюной и молниеносно срывать с себя одежду. Но в этот раз, это почему-то не произошло. Келус отстранился, с недоумением глядя в изумрудные глаза, которые всё ещё оставались непомутнёнными похотью. А потом в них снова вспыхнул гнев. — Бесчестный демон! Как тебе не стыдно! Ты хотел принудить меня предать любовь Прекраснейшей Идрилы, не так ли? Что ж, да будет ведомо тебе, что сердце моё исполнено глубокой верности и преданности только ей одной! И ни одним злым чарам не под силу это изменить! У Келуса отвисла челюсть. Это что, шутка какая-то? Ни один смертный раньше не мог противиться его порабощающему разум и тело поцелую. Но этот человек… Видимо его вера и в самом деле была настолько сильна, что у него был иммунитет к любовным заклятиям. А может, и сама богиня защищает своего последователя? Как бы там ни было, Келуса очень разочаровал собственный провал. Он ведь так надеялся полакомиться сладкой похотью священника. Но, похоже, теперь придётся уйти восвояси. — Звиняйте, отче. Ошибочка вышла, всего вам доброго! — отсалютовал демон и собирался уже было ретироваться, но его неожиданно крепко удержали за запястье. — Я не могу позволить тебе так просто уйти. — возразил Аргенти. — Ты позволил себе попытку склонить последователя Прекраснейшей Идрилы к греховной связи без его согласия. За это ты должен быть наказан. Келус нервно сглотнул. Особой силой он не отличался, так что вырваться из хватки этого чёртового последователя не представлялось возможным. А перспектива неизвестного наказания совсем не радовала его. Чего ему стоит ожидать? Заставит читать молитвы, стоя коленями на гречке? Попытается изгнать обратно в ад? Устроит порку? Последнее звучало весьма заманчиво, а пока Келус предавался раздумьям, Аргенти продолжил: — Рискну предположить, что подобный нечестный метод ты применял уже не единожды. А значит, тебе нужно не просто наказание, но перевоспитание. — голос священника звучал даже немного грозно, но на последней фразе вдруг смягчился: — Не волнуйся, я тебя научу. — А? Не успел юный демон больше и слова сказать, как оказался прижат грудью к тому самому алтарю. В нос ударил терпкий аромат цветущих в горшке роз. — Да будет ведомо тебе, что Любовь — это одно из проявлений Красоты. И Любовь не должна быть взята силой, ибо в невзаимности и насилии нет Красоты. — молвил Аргенти, расстёгивая пуговицы на своей длинной мантии. — Поэтому, я сначала спрошу: готов ли ты внимать моим учениям и принять ту Любовь, которую я хочу тебе дать, дабы ты познал Красоту и преисполнился веры в Прекраснейшую Идрилу? У Келуса уже уши вянуть начинали от всех этих до смешного сложных пафосных речей. Что вообще происходит? Почему его поставили в такую позу, а священник что-то там лепечет про любовь и раздевается, будто они… Ах… Вот оно что… — Так ты всё-таки трахнешь меня? — с недоверием, но теплящейся внутри надеждой спросил Келус. Аргенти выразительно кашлянул, демонстрируя, что такая формулировка ему совсем не по душе. Демоны, что с них взять. Но ничего, это тоже поправимо. Уж он-то научит его, что язык лучше использовать для вознесения молитв, а не грязных слов. — Я собираюсь показать тебе, как прекрасна может быть Любовь по обоюдному желанию, когда разум каждого партнёра чист и не одурманен дьявольскими чарами. Даёшь ли ты своё согласие?. — Блять, да ещё бы! Давай уже быстрее, помираю с голоду! Келус не мог поверить своей удаче. Только он было подумал, что всё потеряно, как дражайший святоша решил сам себя ему преподнести буквально на блюдечке. Получается, богиня этой церкви не требует от своих последователей воздержания? И судя по всему, даже позволяет половые акты прямо на своей священной территории? — Святой отец, какое богохульство. А кто накажет вас за то, что вы собираетесь впасть в греховную связь с демоном прямо на алтаре своей любимой богини? — дразнился Келус, пока Аргенти стягивал с него шорты и избавлялся от собственной одежды. — Наша связь подкреплена взаимным желанием, а значит, ничего греховного в ней нет. Мой долг — привносить в сердца людей Красоту, и где же ещё это делать, если не в месте средоточия этой Красоты? Аргументы железобетонные, придраться не к чему. Интересно, сколько «сердец» тут уже оприходовал его святейшество? Думать об этом Келусу уже было некогда, так как в этот момент сразу два длинных пальца проникли в него, заставляя томно застонать и выгнуть спину. Особенностью его демонического тела было то, что он мог легко и без всякой подготовки принять любой размер, не чувствуя боли или дискомфорта. Но сердобольный праведник видимо решил всё равно предварительно растянуть его под себя. И делал это весьма искусно, так что уже спустя две минуты размеренных ласк, у демонёнка затряслись колени. Мягкие подушечки изящных пальцев так правильно нажимали на все его самые чувствительные точки внутри, заставляя рвано хватать воздух ртом. Вторая большая рука проскользила от его поясницы до тесного топа и сжала соски через ткань. Келус подавился вдохом и снова просяще прогнулся, надеясь, что Аргенти перестанет играть в прелюдии и наконец-то вытрахает его. — Лежи смирно. Да будет ведомо тебе, что Любовь — это не только соитие, но и всё, что предшествует ему. И ты должен этому научиться. — послышался сверху поучительный голос, и его поясницу снова прижали к холодному камню алтаря. Да как же бесит! Плевать он хотел на вашу паршивую любовь и собственное удовольствие. Он сюда поесть пришёл вообще-то! А для этого ему нужно, чтобы этот проклятый священник в конце концов вставил ему и сам кончил, а он уж в процессе поглотит его энергию. Но Аргенти не спешил, растягивал его до зубовного скрежета медленно и нежно, словно он был какой-то фарфоровой куклой, которую можно было разбить. — Блять, да хватит уже! Я тебе что, пианино? Какого хрена ты по мне руками елозишь, доставай член уже! — не выдержал в итоге Келус, раздражённо зыркая через плечо на своего мучителя. А уже в следующий миг ему пришлось ахнуть от неожиданности, потому что Аргенти вдруг толкнул сразу три пальца глубоко внутрь него. И после этого… Остановился вообще. — Я терпел твои грязные речи, но и моё терпение не безгранично. В храме Красоты не место таким низким пошлым словам. Да будет ведомо тебе, что Красота должна наполнять и мысли твои и с языка срываться. И одни из прекраснейших слов — это слова извинения. Проси же прощения за свои вульгарные высказывания! Келус уже был готов проклясть самого себя за то, что решил будто прийти сюда будет отличной идеей. Теперь его заставляли извиняться за ругательства, пока он лежит тут разложенный на алтаре с чужими пальцами в заднице? Плевать, лишь бы этот поскорее заткнулся и принялся за дело. — Прошу прощения, каюсь-извиняюсь! Может уже продолжим? Аргенти тяжело вздохнул. Перевоспитывать демона с дрянным языком и характером было действительно непростой задачей. Стоит применить более радикальные методы. Келус краем глаза увидел, как священник взял стоящую на алтаре красную свечу. А затем что-то обожгло его ягодицы. Он коротко вскрикнул, но скорее от неожиданности, чем от боли. Ощущения… Интересные. Горячий воск капал и снова быстро застывал на бархатистой коже, пока Аргенти вырисовывал на нём какую-то только ему известную картину. — Да будет ведомо тебе, что в боли тоже может быть Красота. Ведь способность ощущать боль показывает, что ты всё ещё жив. А жизнь — это воплощение Красоты. Почувствуй же эту боль, и будь благодарен за то, что живёшь и можешь лицезреть Красоту вокруг себя. — Да я благодарен, благодарен, чёрт тебя дери! Может хватит уже этих лекций? Келус изнывал. Капающий воск дразнил не меньше пальцев внутри. Столько стимуляции, и ничего в итоге не приносит желаемой разрядки. К тому же, сам Аргенти не принимал активного участия в процессе, а значит, и поглотить его энергию демон не мог. — Следи за словами. — безжалостно ласковым тоном напомнил мужчина, поднимая плачущую свечу над дрожащей спиной. Красные капли упали на бледную кожу, застывая, слово выступившие капельки крови. Аргенти оставлял рядом с ними короткие, почти целомудренные поцелуи и его губы казалось Келусу спасительно холодными. Ну что за пытка… Будь у него побольше грубой силы, давно бы уже вырвался и сам запрыгнул на этого идиота. Низ живота нестерпимо тянуло от недостатка ощущений, а кожа полыхала от мягких поцелуев и раскалённого воска. — Да будет ведомо тебе, что умение восхищаться Красотой — это самый ценный дар, который может получить человек. А красивые вещи заслуживают всяческих восхвалений. — продолжил свой урок Аргенти, склоняясь к заострённому ушку. — Ты красивый, Келус. Посвяти же свою Красоту милостивой Идриле. От услышанного Келус слегка зарделся. Он получал множество комплиментов раньше, но из уст этого человека слова похвалы звучали как-то по особенному приятно. И видимо, этими словами Аргенти решил окончательно свести его с ума. «Красивый» — говорил он, рисуя языком влажные круги на его лопатках. «Красивый» — шептал ему на ухо, посасывая тонкую кожу на шее. «Красивый» — слышалось, когда пальцы выскользнули из его тела и сомкнулись на узкой талии. Ну наконец-то! Келус призывно завилял задницей, надеясь в конце концов получить желаемое, но Аргенти ухватил его за основание хвоста, заставляя жалобно проскулить и перестать ёрзать. Послышался шорох одежды — святоша наконец избавился от нижнего белья и прижался к моляще раздвинутым бёдрам. Келус только было обернулся, чтобы оценить размеры, с которыми придётся работать, но в этот момент Аргенти дёрнул его на себя, входя сразу на половину длины. — Ох, бл… — новое ругательство чуть было не вырвалось наружу, но он вовремя спохватился. Не хватало ещё чтобы его начали снова отчитывать за дурные манеры. — Благослови меня Идрила! Да, боги изрядно постарались над созданием тела этого смертного. Идеален по всем параметрам, нигде не обделён. Увидеть Келус не успел, но это уже было и не нужно, ведь теперь он прекрасно чувствовал каждый блядский сантиметр горячего члена, который растягивал его до невозможности и при каждом толчке заполнял полностью. Глаза закатывались от чрезвычайных ощущений, колени предательски тряслись, а изо рта вырывались до стыдного похабные стоны. — Да будет ведомо тебе, что… «Да будет ведомо тебе, что я проклинаю тебя и Идрилу твою треклятую и алтарь этот поганый!» — мысленно перебил священника Келус, но вслух разумеется ничего не сказал. Во-первых, потому что не хотелось выслушивать очередную тягомотину про вежливость, а во-вторых, потому что он чисто физически уже едва был способен разговаривать. Ведь Аргенти, похоже, собирался выбить из него всю душу (которой у демона к слову не было) своими резкими размашистыми движениями внутри его многострадальной задницы. И куда только подевалась вся его недавняя нежность? Но никакой нежности Келусу и не хотелось, хотелось только ещё больше, быстрее, жёстче, ведь он был голодным, таким голодным и- Какого чёрта? Они уже занимаются самым настоящим сексом, но никакого потока энергии Келус не чувствовал. Вся она так и оставалась плескаться внутри самого Аргенти, совершенно не собираясь просачиваться в него. И тут до Келуса наконец дошло — он же так и не поставил на нём свою метку с помощью поцелуя! Священник подавил и отверг печать порока, что он пытался на нём оставить и демон так и не смог установить своё право на его сексуальную энергию. Это что же получается, его трахают за просто так?! Да, просто так. Никакого насыщения Келус не чувствовал, зато было приятно до немеющих кончиков пальцев. Он переспал уже не с одной сотней людей, но ни с кем ему не было так хорошо, как с этим фриковатым священником. Тот свою розу, очевидно тоже для одной единственной любимой богини не хранил. Иначе как объяснить его впечатляющие навыки? То, как он умело мял и ласкал его тело во всех нужных местах, как ритмично двигался внутри, как правильно и желанно целовал. Если бы ещё заткнулся хоть на секунду и перестал нести свой возвышенный бред, то вообще цены бы ему не было. — Прими милость Прекраснейшей Идрилы в своё сердце и поклянись ей в верности. — звучал у него над головой уже немного хриплый голос, пока сильные руки сдавливали его бока, а внутри всё взрывалось от очередного ярчайшего оргазма. Келусу уже было всё равно. Он был готов согласиться с чем угодно, лишь бы этот человек не останавливался. — Принимаю и клянусь. Да славится Прекраснейшая Идрила… — бормотал он сквозь стоны, едва узнавая собственный скулящий голос. Человек над ним удовлетворённо улыбнулся. — Да прибудет с тобой благословение Её. *** Келус не знал, сколько времени прошло прежде чем ему позволили встать с алтаря. По его личным ощущениям — целая вечность. Вечность, наполненная таким концентрированно сладостным удовольствием, что теперь у него дрожали ноги, когда он ковылял к выходу из церкви. Энергии Аргенти хватило бы на то, чтобы дюжина демонов могла кормиться на протяжении целой недели. Келус же не получил ни капли. Заниматься шикарным сексом всю ночь и всё равно остаться голодным — кому скажи, не поверят! Аж самому смешно стало. Смешно, да не очень, ведь он всё ещё чувствовал себя ужасно голодным. А на улице уже занимался рассвет, так что повторную охоту не устроить. Придётся голодать до следующей ночи. Впрочем, даже будь сейчас всё темно, Келусу всё равно бы не хватило сил на поиски и веселье с новой жертвой. Аргенти полностью вымотал его, а сам даже не запыхался особо. Даже вышел проводить его и теперь стоял на пороге церкви, глядя на пошатывающегося демона, который с позором был вынужден убраться восвояси. — Не забудь перед сном вознести молитвы Прекраснейшей Идриле! С того дня, Келус зарёкся иметь дела со священниками.