как поговорить с призраком?

Наполненная ванна, приглушенный свет и оглушающая тишина, прерываемая только плеском воды. Вскрывать себе вены такое себе занятие. Явно не этим должен занимается человек, который заканчивает универ на факультете психологии. Ген отлично знает, что выглядеть после смерти он будет отвратительно и знает то, что плавать ему в своей крови и фекалиях пока его не обнаружат, но ему плевать. Парню с недавних пор всегда плевать. Многие люди задаются вопросами: «Когда я умру? Где?». Ген знает ответы на все. Черная толстовка намокла и прилипла к телу, как и джинсы. Один порез вдоль вен на левой руке. Получилось не глубоко, хотя какая разница. Он никуда не торопится. Ещё раз. Чуть глубже. Вода окрашивается в бледно–розовый цвет. Парень проводит лезвием, надавливая на него сильнее. Спустя время в воду начинает интенсивно капать кровь и Ген находит это в какой-то степени красивыми, а может у него кровь от мозга отливает и думать адекватно уже не получается. На другой руке он проделал тоже самое. Для «лучшего эффекта» пару горизонтальных и глубоких порезов. Появилась отдышка и головокружение. Начались судороги. На секунду стало страшно. Страшно, как животному загнанному в угол, но уже ничего не исправить. Он погружается в воду с головой. – Я вернулся! – донеслось из глубины дома. «Отец, ты опоздал. Как всегда», – Ген закрывает глаза, надеясь никогда больше их не открыть. Лектор сообщает какую-то информацию, но Сенку не обращает на это внимание. Не сейчас. Получать новый поток информации он не готов. – Слышал? Асагири вскрыл вены, – обращаться к нему Хром с такой интонацией будто это должно быть заголовком для какой-то статьи в известном журнале. Ишигами кивает. Да, он слышал. Да, может быть он сочувствует его друзьями и близким. Но сегодня, сейчас, в этом самое мгновение, ему не до этого. У него свое самоубийство. – Сенку, ты чего такой грустный? – Моя мать повесилась. Друг сразу замолчал, хотя явно хотел что-то добавить. Может хотел посочувствовать, но это не нужно. Можно обойтись и без слов. Сенку все понимает и знает, что его не бросят и поддержат, но ему не нужны чужие слова. Он сам со всем справится. – А жизнь без меня особо не поменялась, – смеясь, сказал кто-то, – Даже ты, Ишигами, такой же серьезный, как и всегда. Парень, нехотя, обернулся, чтобы поставить на место комментатора, но он не обнаружил ничего. Никто не смотрел в его сторону, всё были слишком далеко чтобы он смог услышать их разговор. «Я просто устал». – Ты меня услышал? – спрашивает тот же голос. Сенку кажется, что это Асагири. На вопрос Ишигами отвечает еле заметными кивком. Парень надеется, что это лишь слуховые галлюцинации и ему просто нужно обратится к специалисту. – Воу, – голос, по всей видимости, не ожидал реакции, – Прости. За что галлюцинация извиняется не понятно. Сенку боится обернуться, но этот страх почти не ощутим, по сравнению со страхом сойти с ума. Впереди него сидит подруга Асагири, скрывая лицо в ладонях. Её пытаются успокоить. Ишигами замечает как что-то подлетает к Луне. Сенку потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что это Ген. Прозрачный, серый, в мокрой одежде и с порезами на руках. Он сделал глубокий вдох. Главное не за орать. Тем временем, призрак обнимал свою подругу со спины. Девушка будто чувствовала это, но не могла показать. Что происходит? Сенку встает из-за стола, нужно свалить отсюда ещё до того как его стошнит. Друзья что-то спрашивают, но все пролетает мимо. Нужно ещё на занятия сходить. Его жизнь продолжается. Призрак человека, которого он почти не знал, не должен волновать. Подумаешь, призрак. В интернете полно таких историй, да? Сенку останавливается и пытается вспомнить, как дышать. Все хорошо, он уже не в столовой. Здесь нет никого кто бы напомнил об образе повешенной матери. Все хорошо? Да? Учебный день стал похожим на резину. Из-за водоворота мыслей не получалось собраться и сосредоточится на получении знаний. Призраков Ишигами больше не видел. Видимо, он все таким медленно едет крышей. Надо записаться к психологу. Кто-то рядом щелкает пальцами. Парень оборачивается в сторону звука и вздрагивает. Перед ним была прозрачно серая мокрая рука. – Прости, – Ген тоже дергается и отлетает за спину Ишигами, – Я думал, что это была одноразовая акция. Сенку поворачивается к пустой тетрадке. Так. Если это не галлюцинация, то он должен и видеть то, что Сенку пишет, верно? Парень начинает писать вопрос. «Что происходит?». Сенку чувствует, как на его плечо ложится что-то мокрое. Парень старается не думать, что это призрак. Пусть это будет миражом. – Я не знаю, – отвечает Ген, – Я как-будто проснулся. Проснулся значит. Как это возможно? С чем это связанно? Слишком много вопросов. На которые ему, видимо, даже Асагири ответить не сможет. Это, мягко скажем, огорчает. Ишигами ненавидит, когда на вопросы нет ответов. Как поговорить с призраком и не уехать в психушку? Хороший вопрос. Пока Сенку думает над решением этой проблемы. – И ты будешь за мной ходить? – У меня есть ещё варианты? – призрак сидит на подоконнике и болтает ногами, проходя ими через стены. – Ты можешь контактировать с нашим миром? Что-ж, с новым соседом пришлось свыкнутся. Ген особо даже не мешал, разве что, иногда, у него открывался поток нескончаемой болтовни обо всём и не о чем. Это раздражало, но сильно жить не портило. – Ну, видимо, да, – Асагири пожал плечами, – Я пробовал поднимать какие-то предметы у меня получалось, и, как видишь, сидеть подоконнике я тоже могу. Ишигами вздыхает. Сейчас они в универе, и разборки с непонятной сущностью явно одобрят не всё. А Ксено вообще может в дурку сдать, от греха подальше. – Вставай, мне на пару надо. – Оки, – Ген соскакивает с подоконника. Пола призрак не касался, он левитировал над плиткой, но имитировал ходьбу. Возможно, по привычке, как выразился сам Асагири. В коридоре сквозь призрака проходили люди, Ген от этого постоянно морщился и дëргался. Неприятно, наверное. Сенку бы не хотел испытать что-то такое на себе. – А какая у тебя пара сейчас? – шепчет Ген, буто его кто-то может заметить и выгнать из аудитории. – Замолчи, – шипит в ответ Сенку, заходят в аудиторию. Они пришли почти перед началом. Это, конечно, раздражало сильнее всего. Ишигами идёт к своему привычному месту, а Ген уходит в другой конец аудитории, но скоро возвращается. – Я забыл, что умер, – будничным тоном сообщает призрак, хихикая. Наверное, его можно понять. Убить себя и остаться в живых, хоть и не буквально, такое себе событие. Что чувствует Ген было неизвестно. Как выяснилось, он готов рассуждать на любые темы: от того ползают ли крокодилы или ходят лежа, до каких-то житейских мелочах, и слушать любые темы: от квантовой физики, до рассказов из детства, но про себя говорил он обтекаемо. Будто Асагири и не жил вовсе или прожил какую-то неимоверно скучную жизнь. Сенку пишет в блокноте, который специально завёл для общения с призраком: «Мешать не будешь?» – Нет, не буду, – Ген улыбается и переводит взгляд на вошедшего преподавателя. Одна проблема устранена, остался Ксено, который по-любому позовёт его поговорить и выразить свои соболезнования. Но эти слова должен слышать не Сенку, а Бьякуя. Его отец пострадал больше, чем он. Ксено начинает что-то говорить. Ген с удовольствием слушает, то что ему никогда не пригодится. Больше ему ничего не нужно. Со смертью появилась лёгкость. Тем более он ещё не встретился ни с кем из своих знакомых и друзей. Ни с кем кроме Луны. Её было жалко. Особенно, когда она получила отложенное сообщение в мессенджере. Асагири чувствовал вину, потому что заставил её плакать. Она никогда не была достойна такого друга, как он. Ген всегда был худшим, а от худшего надо избавляться. Асагири так увлекался лекцией, что не замечает время. Оно буто растворяется, становится таким неважным. Секунды перерастают в минуты, минуты в часы и вот уже Сенку поднимается с места, а Ген продолжает некоторое время сидеть на месте и смотреть в одну точку, осознавая, что только что произошло. – Эй, подожди, – призрак встаёт с места и направляется к своему новому знакомому. Ишигами и правда останавливается, но не по просьбе Гена. Его останавливает Ксено. Асагири решает, что ему не нужно это слушать, мало ли ещё после смерти поймет, что всю прошлую жизнь надо было заниматься этой вашей физикой, но кое-что его останавливает. Фразу: «Соболезную вашей потере», не каждый день слышишь. Ген останавливается и оборачивается. Через него проходят несколько студентов, неприятно, но можно потерпеть. – Не надо, – только успевает расслышать Асагири. Ишигами встречаться взглядом с призраком и если заметным жестом показывает, чтоб тот уходил раньше. Ген послушался. Пускай и внутреннее любопытство просило разузнать по лучше, что случилось, но раз сказали не вмешиваться – он не вмешивается. Его, в конце концов, хорошо воспитывали, но не настолько хорошо, чтобы не приносить всём проблем. – Куда сейчас? – когда Ишигами выходит из аудитории, Асагири сидит на подоконнике среди цветочных горшков, – У тебя есть ещё пары? Сенку выглядит мрачнее грозового неба и он явно не намерен вести какой-либо диалог. Призрак и не настаивает, он следует за человеком без лишних слов, периодически отставая, чтобы проверить не видит ли его кто-то ещё. Люди на Гена не реагировали, а если и реагировали, то делали вид что ничего не поняли и не заметили. Что-ж, видимо, следовать за этим угрюмым, по непонятным причинам, человеком его единственный выбор.