Пыльное послание

      Воскресенье. Час дня. Восьмилетняя Аня лениво взяла в руки мокрую сложенную тряпочку и, выйдя из ванной комнаты, пошла первым делом на кухню, где в это время сидел ее пятнадцатилетний брат. Недовольная девочка прошлась тряпкой по стеклянному столу, вытирая с него крошки и осевшую за три дня пыль.       – А ты чего не прибираешься? Отлыниваешь? – Рука Ани остановилась, и взгляд девочки пал на брата, который спокойно пил чай, прикрыв глаза. Но как только его сестра замолчала, он перевел взгляд на нее.       – А тебе-то что? Иди пыль вытирай, коза.       Лицо Ани стало еще более недовольным, и та, надувшись от очередного подтрунивания брата, села на стул рядышком, скрестив руки на груди, не обращая внимание на влажную тряпку. Сергей нахмурил немного брови и, поставив кружку с чаем на мягкую подставку на столе, посмотрел на сестру. Немного подумав, он вздохнул.       – Я тут придумал одну игру, но, думаю, ты не согласишься на нее.       Девочка хотела проигнорировать, но любопытности Анны не было предела, и, посмотрев на брата, та прищурила глаза.       – Расскажи! Ну, пожа-алуйста… – протянула младшая сестра и жалостливо посмотрела на брата, приподняв внутренние уголки бровей. Серёжа приоткрыл глаза и посмотрел сверху вниз на сестру.       – Ну.… Если ты согласишься в нее играть, то тогда… возможно и расскажу.       – Хорошо, я буду играть в нее! А теперь расскажи, что надо делать!       Сергей самодовольно улыбнулся, скрестил руки на груди и посмотрел на сестренку. Та уже сгорала от нетерпения и азарта, так как любила играть с братом.       – Я буду на пыли в разных местах писать тебе послания. А ты их будешь стирать. Или хочешь любоваться ими? Вот, смотри.       Серёжа повернулся к микроволновке позади себя, на которой сейчас был маленький слой пыли, так как в прошлый раз Аня забыла там протереть, за что получила предупреждение от мамы. Старший брат начал пальцем что-то писать по пыли, а когда закончил и отряхнул руки, по привычке, улыбнулся. Аня встала на стуле на колени, и, опираясь о подоконник, посмотрела на его «послание». На пыли было четко написано «Аня – бегемот». Недовольная таким раскладом, девочка быстро стерла это и заодно протерла оставшуюся на микроволновке пыль. Серёжа тихо засмеялся от реакции своей младшей сестрёнки-дурочки.       – Не буду играть!       – Поздно, ты уже сказала, что обязательно будешь в нее играть. Продолжим.       Сергей встал со стула и, обойдя кухню, оставил несколько словечек об Ане, а после и по всему дому. Примерно за полчаса его младшая сестра протерла пыль, нахохлившись. Однако далее отказываться от игры она не стала.

***

      Вечер. На кухне родители орали на семнадцатилетнего Сергея, за то, что тот стал тратить деньги на какую-то дрянь, вместо кружков и обедов. Тот лишь вяло что-то отвечал. Анька, с печальным выражением лица, натянула на себя наушники, не включая музыки, продолжая протирать пыль. На глаза попалась очередная новая фраза. «Анна-ванна». Девочка слабо улыбнулась и вытерла ее, продолжив. Крики усилились. От такого расклада Аня предпочла включить музыку, поставив ее на малую громкость.

***

      Плач матери и мат отца разбудили Аню посреди ночи. Серёжа сидел в коридоре на полу, обхватив себя руками и трясясь от боли. Ломка. Первая ломка. Ему только девятнадцать лет, а так быстро опустился на дно...       – Хватит! Хватит выносить все из дома! Наркоман, лечиться пора!       Крик отца пронзил Аню, и та немного прищурилась. Выглянув из комнаты в коридор, она стала наблюдать за ними. Сергей, медленно перевел взгляд в сторону сестры и тут же отвернулся, сжимая зубы и жмурясь. Аня закрыла двери и быстро залезла на кровать под одеяло, одев излюбленные наушники.

***

      – Витя, Витенька! Звони в скорую, Серёженьке плохо, Витя! Рыдание и крик матери донеслись за дверь в квартиру. Аня, остановившись перед входом, сжимая в руке ключи, перекинула портфель на другую сторону, смотря на замочную скважину. Она медленно отошла от двери, что бы присесть на лестнице, и посмотрела в большое окно напротив. В их подъезде на каждом этаже были огромные окна, в которые очень хорошо проходил яркий солнечный свет, показывая витающую в воздухе пыль, напоминающую о возможных посланиях в доме. Минут через пять во двор заехала машина скорой помощи. А через минуту мимо нее пробежали медики.       – Девушка, это восемнадцатая квартира?       Послышался голос мужчины в специализированной форме. Аня лишь кивнула, не посмотрев на человека. Двери быстро открылись и из квартиры вскоре вынесли ее брата на носилках, опять скрюченного от боли. Внешность его изменилась, ухудшилась. Худой. Круги под глазами. Шрамы, красные глаза, синяки… Мать стояла на пороге и прижимала ко рту и носу платочек, проливая слезы. Отец же пошел вместе с медиками, не подпустив жену к машине.

***

      Похороны пришлось проводить прямиком перед днём рождения Ани. В ее мыслях мелькали депрессивные вопросы, но самый главный из них: «Это твой подарок, брат?» Через три дня ее день рождения, восемнадцатый. «Круглое» число совершеннолетия. Придя домой, Анна удивленно посмотрела на родителей, которые тут же протянули на входе ей коробочку, завернутую в красивую упаковку. Подпись – «От Серёжи». – Недели две назад, заранее вручил нам, когда в больнице лежал… – тихо сказала мать, устало улыбнувшись. А подарок – небольшая книга, на которую Аня хотела копить деньги, но все никак не могла. Улыбнувшись, Анна кивнула родителям и ушла в свою комнату.

***

      Спустя шесть лет. Анна навестила родителей, чтобы помочь с уборкой и подготовкой к Новому Году. Она убиралась в своей старой комнате, хоть и редко это делала, так как та стала «складом» для старых вещей: старые фотографии, коробки с игрушками и вещами, ее любимые в детстве наушники, полка, забитая всеми книгами. Все было уже не так, как тогда, когда она переезжала в новую квартиру со своим мужем. Отодвинула тумбу. Толстый слой пыли на полу.       На нем, еле заметно и смутно, видно: «Анька-обезьянка».