Инцест

Его прижимают к стене со всей силой, и он ударяется головой об стену, но Гену всё равно. От человека напротив исходит запах табака и алкоголя, но это последнее что его волнует. Его больше интересуют руки, во всю блуждающие по его телу, оставляя за собой табун мурашек. Касание чужих мозолистых рук заставляет дрожать. Его губы прижимаются к шее Гена, заставляя плавится от этих резких, дурманящих касаний. Он прикусывает ключицу сквозь его безразмерную футболку, и этот жест оказался таким приятным, что Асагири не смог сдержать стона. Всё произошло слишком внезапно и неправильно. Они не должны этим заниматься—им нельзя. Но какое здесь "нельзя", когда эти прекрасные руки прижимают его. Он чувствует жар от тела напротив и ни капельки не жалеет о произошедшем. Ген прижимается к нему в ответ, обвивая своими руками его шею. Он судорожно хочет ощутить всё тепло тела напротив, ему всё мало и мало. Он хочет ещё. Он пытается поймать его губы своими. Вся ситуация дурманит не хуже алкоголя. Весь контроль над телом испарился, да и какая разница. Ему хорошо и это главное. Их губы наконец соприкасаются, и он наконец чувствует их. Они потрескавшиеся, их обладатель никогда не пользовался гигиеничкой, но Гену как-то плевать. Его губы отлично сочетаются с его требовательностью. Ген чуть приоткрывает рот, позволяя чужому языку проникнуть в него. Чувство чужого языка на своём просто прекрасно, и ему плевать насколько пошло и грязно это звучит. И хотя трезвый здесь именно он, контроль над ней у человека напротив. Одержать победу в борьбе за главенство в поцелуе Ген и не пытался, отдав победу без всякого сопротивления. Порой подчиняться намного приятней чем командовать. Чужие руки по-хозяйски сжимают его бёдра, вырывая из груди тихий стон. Воздух вокруг накаляется до предела и плевать, что на дворе зима. —Ещё... —тихо произносит Ген между поцелуями, желая ещё раз ощутить удовольствие. Это как с наркотиками. Если попробовать один раз, потом уже не остановиться. Его просьбу послушно выполняется, только на этот раз уже в иной форме. На его бедро опускается громкий шлепок, заставляя Гена чуть ли не подскочить от неожиданности. Место удара горит, но он вовсе не против, наоборот, ему хочется ещё. Он смотрит в глаза напротив умоляющим взглядом, и в эту же секунду на другое его бедро опускается ещё один удар. Поцелуи становятся всё более требовательны с каждым разом, заставляя буквально таять от удовольствия. Внезапно его подхватывают за бёдра. —Не думаю, что ты хочешь занятся этим в коридоре. —его хриплый голос сводит с ума. Он сделает всё что угодно, лишь бы он продолжал говорить. Да и по сути, плевать Ген хотел где заниматься сексом. Дорога в спальню продолжается с нескончаемыми поцелуями. В голове нет ни одной осознанной мысли, всё превращается в круговорот. Если бы его глаза были открыты, ему бы показалось, что всё здесь превратилось в кашу. Удивительно, но по дороге они ни куда не врезались. Руки на бёдрах то сжимаются, то разжимаются, заставляя Гена закатывать глаза от удовольствия. Он тянется за поцелуями, из раза в раз желая ощутить как можно больше. Он не помнит то, как они доходили до спальни, но ясно чувствует, как его на неё опускают. В глазах напротив читается большое возбуждения и обожание. И если быть честным, Ген не помнит когда на него ещё кто-нибудь так же смотрел. Они снова сливаются в поцелуе, в то время, как чужие руки уже вовсю блуждают по телу,медленно но верно снимая с него футболку. Всё его тело покрывается мурашками, но на этот раз от контраста температур. Впрочем, в эту же секунду его компенсируют горячими, в прямом смысле этого слова, руками. Ген всячески выгибается от наслаждения. В голове лишь мысли об удовольствии. Из его губ вырываются различные стоны, что кажется, приносит ещё больше удовольствия. Было непривычно так открыто стонать, когда всегда сдерживаешься из-за родителей и брата в соседних комнатах. Сейчас же родителей нет дома, а тот самый брат заставляет его стонать. Их отношения с Сенку всегда были странными. Всё же непросто, когда в доме живут два легко возбуждаемых подростка, так ещё и геи. Ген никогда не отрицал того факта, что его влечет к своему брату. Он просто скрывал это. Что думал Сенку на этот счёт ему неизвестно. Но сейчас глядя на его действия, можно понять, что он его тоже привлекал. Между тем Сенку медленно переходил на другие участки кожи. Он приблизился к уху, медленно проводя по нему языком, заставляя Гена покрыться мурашками. Если у него остановиться сердце — виноват будет брат. Чужой язык медленно приходился по всём участкам кожи, принося немалое удовольствие. Может он и будет гореть в аду, но это того стоит. Ощущение чужих губ на ключицах ни с чем не сравнимое. Да, возможно это не правильно, но кого это,собственно,волнует? Запретный плод сладок. Не так ли говорят? Чужие,мазолистые руки быстрым движением снимают с него брюки, заставляя смущаться. Ген мысленно хихикает от абсурдности его реакции. Его так-то "облизали" уже везде. Стоит ли проявить какую-нибудь инициативу или нет? Он так и не разобрался,к сожалению его мозг не работает так же быстро, как Сенку. Тот успевал делать всё за всех даже в состоянии опьянения. Пока Ген рассуждал на эту тему,а это от силы секунд тридцать, с него уже сняли брюки и сам Сенку без верха. Как только увидев грудь брата,Ген еле сдержал писк,выходящий прямо из сердца. Он всегда знал,что Ишигами не был супер накачанным,более того, он был уверен,что он ходячий скелет. Но как оказалось мускулатура у него всё же присутствовала. Незаметно в его голову пришла мысль портогать,и она вызывала некое смущение. Наверное Ген так бы и продолжил пялиться,если бы не почувствовал некую тишину. Кажется Сенку перестал двигаться? Он посмотрел прямо в глаза напротив и поймал заинтересованный наблюдающий взгляд. —А...—немного сложно формулировать предложения. Сейчас он чувствует себя больше неловко чем возбуждённо ,—а можно потрогать?..—божечки,как это пошло звучит. Ну да, ну да. Самое подходящее время упоминать бога. —Валяй...—Ген уже говорил,что у него охуенно шикарный голос? Он аккуратно протянул к нему руку,касаясь кожи сначала только кончиками пальцев,а уже потом всей ладонью. Кожа Сенку была ужасно горячей. Это одно простое касание смогло пустить по телу Гена сотню мурашек. Возбуждение с новой волной окинуло все его тело,дело до безумия приятно ощущать чужое тепло. Он касается его ладонь, так почему у него пересохло в горле? —Мне можно продолжать?—он даже не шелохнулся,все так же смотрел прямо мне в глаза,ожидая моих действий. В его зрачках играли смешинки, но Ген уверен — если присмотреться, можно увидеть чёртиков, устроивших победный пир. —А.... Д-да... — пожалуйста, сделайте так,что бы это был не самый неловкий секс в его жизни. И снова касание, снова жар чужого тела. Мягким, но требовательным движение его ноги раздвинули, и чужая рука скользнула дальше. Слишком горячо и слишком мало. Чужие руки настойчиво начали стягивать с него трусы, чему Ген с большой охотой помог. Почувствовав, что ткань трусом, больше не стягивает его член, Ген расслабленно выдохнул, понимая, что желание увеличилось в несколько раз. Он снова почувствовал настойчивые касания и поцелуи на ключисах. Слишком много и слишком мало. Он чувствует непривычную слабость по всему телу. Кажется, что вместо крови у него кипяток. —Ты не против?— прошептал прямо в ухо, опять застаставляя возбуждённо вдохнуть. Слишком сложно говорить, поэтому он лишь требовательно притягивает его в поцелуй, надеясь что этого хватит, чтобы показать свой ответ. И этого и вправду хватает. Ген не понимает откуда взялась эта смазка, но ему не важно. Он не сдерживает скулежа, когда палец оказывается рядом с сокровенным местом. Безумно хочется по скорее, но Сенку слишком томит, слишком долго дразнит. Это одновременно и раздражает и приводит в отчаяние. Первый палец чусвтвуется внутри немного странно, но очень желанно. Немного странно, но определенно не больно, просто легкий дескомфорт. Ген с нетерпением ждал второго пальца, чусвтвуя как Сенку покрывал жаркими поцелуями его шею. Асагири не особо жаловал пьяных людей, но Ишигами был исключением. Ему всегда, какими-то удивительным образом удавалось быть не как все. Это завораживало и тянуло ещё больше. Хотелось ближе, тесней и без всяких запретов. Собственно именно это сейчас и происходило. Запреты, конечно, никуда не делись, просто сейчас они вполне удачно игнорировались. Ну правда? Какая, нахуй, разница, когда в тебя входят уже два, прекрасный, длинных, мозолистых пальца, которые дают потрясающее чувство наполненности? Вот Гену как-то поебать. Хотя, сейчас ебать собираются его да и он, собственно, не против. Сенку как-то особенно правильно согнул пальцы, давя на ту самую точку. Даря небывалое наслаждение, заставляя вздрогнуть и застонать в голос. Слишком сногшибательно, слишком чувственно. Слишком мало. —Ещё...— говорить получается только шопотом, будто на пульте сделали голос тише, но это же Сенку. Он слышит и слушается, поэтому Ген чувствует как третий палец медленно и аккуратно проникает в него, сопровождаемым громким скулежом Асагири. Он снова теряется в ощущениях, их снова слишком много. Поцелуи, оставляемые по всему телу, приятно горят, напоминая о себе. Взгляд красных проницательных глаз, наблюдающих за каждым, самым малейшим движениям, просто сносит голову. Тяжёлое дыхание, которое он слышит над ухом, пускает табун мурашек по всему телу. Ген плавится. Медленно, осторожно, постепенно увеличивая температуру. Он теряет связь с реальностью. Пока что его волнует только Сенку и всё то что он с ним творит. Он даже не успевает отследить тот момент, когда его растянули достаточно хорошо, чтобы приставить головку ко входу. Это немного настораживает, все же Ген хоть и спал с другими, но всё как в первый раз. Он хочет, желает, очень даже. Его настроение Сенку замечает сразу— а он ещё называет себя нелюдимым. — Что-то не так?— его тяжёлое дыхание, говорит каких усилий ему стоит сейчас сдерживаться,— мне остановиться?... Гену хочется пошутить и сказать, что он вряд ли сейчас остановиться. Но это Сенку, а значит если он сказал он это сделает. —Н-нет... Просто быть аккуратнее... Он видит как Ишигами еле заметно кивает, а затем притягивает его в поцелуй. Медленный, тягучий, явно для того чтобы отвлечь. Он чувствует, как головка надавливает на вход, аккуратно входя, и не может сдержать стон, который пропал в поцелуе. Чужой член растягивал именно так как надо. Казалось, что именно этого ему всегда и не хватало— крепкого члена Сенку. Не было дискомфорта, его растянули слишком хорошо, но это не мешает Ишигами всё также двигаться медленно и аккуратно. Он медленно приходит в движение, и Гену, только более или менее пришедший в себя, снова срывает крышу. Все сливается воедино. Все шлепки, стоны, скулежи, касания, мягкие нашептывания, поцелуи, засосы, удары двух тел друг о друга. Всё это слишком сильно кружит голову. Ген чувствует как разрядка приближается и сжимает плечи Сенку сильней, снова заходясь протяжным стоном. Слишком хорошо. Темп именно такой, какой и нужен был Асагири, то в чём он всегда нуждался. Не слишком быстро, не слишком медленно, а самое главное глубоко, размашисто, и как бонус крышесносные поцелуи. Разрядка совсем близко, его голос уже охрип, от всех стонов и криков. Будет забавно если в этот момент придут родители, которые вроде бы сейчас в гостях. —Сен-нкуу!— оргазм настигает слишком быстро и резко, заставляя вскрикнуть. Он чувствует как Сенку все ещё двигается в нем, тоже доходя до разрядки. Последнее что он помнит это как между бёдер стекает что-то теплое, и он даже знает что.